А через минуту я уже пожалела, что вообще отправилась на эту прогулку с Корделией. Впрочем, можно подумать, что моим мнением кто-то интересовался…
"Не двигайся и молчи, - жесткая ладонь Корделии сдавила мне горло, до золотых пятен в глазах. - Не смей их останавливать".
А у меня в голове билась одна мысль.
"Как хорошо, что от завтрака я уже избавилась".
Все происходило нереально тихо - как будто в фильме ужасов с выключенным звуком. И декорации были… соответствующие. Заброшенная детская площадка, огороженная сеткой. Перекошенные качели. Проржавевший "лабиринт" и гнутые турники.
И - насмерть перепуганные люди, мечущиеся по этой клетке. Единственный на всю округу фонарь выхватывал то связанные за спиной запястья, то заклеенные липкой лентой рты, то распахнутые широко глаза - безумные до самого донышка, до самой души.
За людьми гонялись тени. И, слава богам, не проливали ни единой капли крови пока. Иначе бы я точно не выдержала.
Гм.
Сказать по правде, рука Корделии на моем горле тоже весьма способствовала позиции невмешательства.
"Это… ваша охота?" - подумала я, пытаясь выровнять дыхание. Получалось не очень.
"Да, - горячая щека Корделии прижалась к моей. - Нагнетание эмоций. Князьям уже мало просто крови и жизни. Все важнее становится то, что раньше мы считали просто приправой".
"Это кланники Ксиля?"
Женщина с длинными взлохмаченными волосами, нелепо запнувшись за выбоину, по инерции пролетела вперед, и мешком рухнула наземь. Тень, обернувшаяся рыжеволосым юношей, тут же метнулась к ней…
…я трусливо зажмурилась, но через мгновение заставила себя открыть глаза…
…и вздернула ее на ноги, заливаясь беззвучным хохотом. Пьяным.
Желудок опять скрутило.
"Они будут жить?"
Корделия ответила с запинкой.
"Да. Будут. И ничего не вспомнят. Это обычная практика - из-за того, что теперь за людьми следят лучше, все эти паспорта и прочее… Легче использовать нескольких жертв, чем иссушить одну".
Я не колебалась ни секунды.
"Тогда уходим отсюда".
"Но…"
"Немедленно".
Мир перед глазами на мгновение обесцветился, и Корделия отпрянула - сработал инстинкт самосохранения.
Я в последний раз оглянулась на площадку, где люди безмолвно кричали от отчаяния - и, сунув руки в карманы, поплелась к трассе.
Меня мутило уже от себя. Я обязана была вмешаться. Но не стала.
Потому что это все равно ничего бы не решило.
Не эти, так другие.
И вот за такую трусливую логику я и ненавидела себя.
Корделия великодушно позволила мне отсидеться на холодном бордюре, где я давилась слезами и ледяной минералкой, и лишь потом осторожно опустилась рядом.
- Ты сможешь смириться с этой стороной жизни своего князя? - тихо спросила она, остерегаясь касаться меня, против обыкновения.
- Нет, - я закусила губу и зажмурилась. Больно. - Никогда. Я не могу вас осуждать, вы другие, подобное поведение - норма у вас, но… - горло у меня снова свело, и я, сжав зубы, плеснула себе минералкой прямо в лицо. - Но не заставляйте меня принимать это или закрывать глаза на…
Я не договорила и со стоном уткнулась в собственные колени. Бесполезная бутылка из-под воды с грохотом покатилась по тротуару.
Дыхание Корделии опалило мой висок.
- Найта, скажи… Ты все еще любишь Максимилиана?
Я всхлипнула.
- Да. Конечно, да.
А разве могло быть иначе?..
Глава 3. О нравах
Обратный путь в моей памяти почти не отложился. Я была как сомнамбула - просто шла за Корделией, подчинялась ее приказам. Без споров сжевала сухой бутерброд, когда мы зашли в круглосуточное кафе около железнодорожной станции, послушно надела теплую куртку, чтобы не простудиться… Кажется, даже умудрялась отвечать на вопросы, пусть и невпопад.
В экспрессе мы взяли дешевые билеты и сели у окна. Княгиня начала что-то рассказывать, но я почти сразу отвернулась, и она умолкла на полуслове.
Светало.
Мелькали за окном, сливаясь в одно пятно, деревья, озера, холмы, поля и маленькие кукольные городки. Я механически теребила молнию на куртке и смотрела в глаза своему тусклому двойнику за холодным стеклом. Та, другая, казалась старше и спокойнее. Она улыбалась чему-то рассеянно, и взгляд ее был невыразительным, как блики искусственного света на вытертом зеленом сукне.
А я чувствовала, как все усложняется с каждой минутой.
В первое время после того, как мы отошли от клетки, во мне говорили эмоции. Отвращение и ужас, порожденные зрелищем шакарской "трапезы", не могли осушить бездонное озеро моей любви к Максимилиану. Но, как сточные воды, они сделали его грязным.
Теперь же я начала осознавать все заново - уже разумом. И вот он-то и не мог найти выход из логической ловушки…
Корделия, наверное, ощущала мое смятение, нарастающее с каждой минутой. Она не стала противиться, когда я, пройдя через туннель, отправилась не к особняку, а на берег реки, прямо через подсолнуховое поле.
У воды мне стало полегче. Ночью тайная долина Северного клана была похожа на зыбкий сон. Полутени, шепот воды, собранная ладонью роса и островато-сладкий запах… Для растрепанных нервов - самое то.
Когда подсолнухи вновь закачались и из теней выступил Дэриэлл, я ничуть не удивилась. Думаю, в глубине души мне хотелось, чтобы он пришел.
- Корделия сказала, что тебе понадобится что-нибудь бодрящее и успокаивающее одновременно, - улыбнулся он тепло, как в старые добрые времена, и присел на траву рядом со мною. - Я решил, что из всех снадобий только одно сочетает в себе эти качества.
Дэриэлл мягко, но непреклонно разомкнул стиснутые мои пальцы и вложил в руку подтаявшую шоколадную конфету.
- Спасибо, - я попыталась ответить ему улыбкой, но что-то мне подсказывало, что вышло не очень.
Шоколад оказался горьким, а вишневый сироп в начинке - сладким и тягучим. Забавно. Моя жизнь в последнее время напоминала конфету наоборот. Только разгрызешь сладкую глазурь - на язык выльется что-нибудь отвратительное горькое. Хорошо, если не синильная кислота.
- Что случилось, Нэй? - тихо и серьезно спросил Дэриэлл. - Расскажешь?
- Я… видела охоту кланников. В городе к югу отсюда, - ответила я, поколебавшись недолго. - Клетка. Заклеенные рты. Погоня. Такая вот ферма страха, представляешь себе?
Дэриэлл продолжал улыбаться, но осанка его стала напряженной, а плечи будто закаменели.
- Представляю, Нэй. И даже слишком хорошо, - он искоса посмотрел на меня. - А ты, похоже, раньше и не представляла себе, почему у шакаи-ар такая… репутация.
Как мне ни хотелось возразить, я вынуждена была согласиться. Действительно, не представляла. То есть, конечно, боялась кланников… Даже больше, чем маньяков или инквизиции. Но то был страх инстинктивный, как перед ядовитыми змеями. Страх смерти. А сегодня он, казалось бы, давно изжитый, оживился новыми оттенками отвращения и ненависти - не к кому-то определенному, а к подобному образу жизни вообще.
- Орден не зря начинал с того, что поставил шакаи-ар вне закона, - продолжал между тем Дэриэлл, внимательно разглядывая меня темными глазами. - Тогда, у истоков, тысячи лет назад, смотрителям оказывали поддержку все. И Пределы, и Замок-на-Холмах, и общины ведарси, и, конечно, люди. Многим импонировала идея если не полного уничтожения шакаи-ар, то хотя бы ограничения их свободы. Кланники - это хищники, Нэй. Им чужда наша мораль, и их даже нельзя винить за это. Шакаи-ар - просто следующее звено в пищевой цепочке.
Меня передернуло от циничного термина, но в то же время накатило облегчение, и я смогла наконец высказать вслух то, что мучило меня уже долгие часы:
- Я понимаю это, Дэйр. Но не могу в себе разобраться. Не в человеческих силах изменить обычаи целой расы, но и просто закрыть глаза на то, чем является Ксиль, я не могу. Это будет лицемерием и предательством моего… моего милосердия. Если я равнодушна к тем, кого убивает мой возлюбленный, значит я по-настоящему не сострадаю никому. Смотреть на убийство и ничего не делать - это почти то же самое, что самой убить!
Мой возглас эхом отразился от глади реки, такой спокойной, что вода казалась стоячей, и я сконфузилась. Уж больно истерично это прозвучало.
- Не перегибай палку, - Дэриэлл ободряюще положил теплую руку мне на плечо. - Во-первых, насколько я понял, охота, свидетельницей которой ты стала, была бескровной. Во-вторых… Представь себе, что ты завела змею. Ядовитую. Тайпана, например…
- Не в этой жизни, - меня передернуло от отвращения. Дэриэлл подавил вздох.
- Хорошо, пусть не змею. Пусть волка. Так тебе легче представить? - спросил он терпеливо. Я только кивнула, догадываясь, к чему он ведет. - Ты знаешь, что еще в прошлом веке нападения волков на одиноких путников зимой нередко заканчивались кровавой драмой?
- Ну, мне доводилось читать о таких случаях, - уклончиво ответила я.
- Нельзя сказать, чтобы это явление носило массовый характер, но все-таки удивить кого-то загрызенным насмерть путником или ребенком, заблудившимся в лесу, было бы сложно, - продолжил развивать мысль Дэриэлл. - Скажи, разве поведение вида в целом повлияло бы на отношение… к твоему домашнему волку, скажем так?
- Вряд ли, - созналась я, представив себе такого оригинального питомца. - Только это неточный пример. Волки - неразумны, они не понимают, что нападать на людей - плохо и негуманно.
Дэриэлл улыбнулся:
- А вот и твоя главная ошибка. Ты видишь в шакаи-ар тех же людей, только со странной внешностью. Однако на деле кланники ближе к тем же волкам, понимаешь? - он склонил голову и заглянул мне в глаза. - То, что плохо с твоей точки зрения и с моей, для них является нормой. Шакаи-ар изначально живут с голодом и знают лишь один способ его удовлетворить. Если бы ты знала, что вода - живая, думает и чувствует, ты бы перестала ее пить?
- Я бы не влюбилась в воду, - вырвалось у меня, и я испуганно зажала рот ладонью. Дэриэлл фыркнул:
- И ты вновь выдаешь свои страхи за действительность, Нэй. Шакаи-ар видят в нас, аллийцах и людях, равных, разумных. Но другого способа выжить для кланников нет. Только охота… К слову, об охоте, - внезапно повеселел он. - Ты знаешь, почему шакаи-ар никогда не принимают участия, скажем, в травле лисиц и других подобных развлечениях людей? Даже на рыбалку не ходят?
- Почему? - живо заинтересовалась я.
- Им скучно, - с видимым удовольствием пояснил целитель. - Понимаешь? Им, телепатам, интересно охотиться на равных. Убийство - не обязательный исход трапезы для шакаи-ар, а все отчего?
- Отчего? - невольно заражаясь азартом Дэриэлла, подхватила я.
- Им это не нужно, вот отчего. Шакаи-ар не доставляет удовольствия сам факт унижения или гибели человека, нет. Кланникам важно утолить голод. И если охотнику по какой-то причине оказывается интересна жертва… Скажем, образ ее мыслей, склад ума или просто миловидная внешность… Тем даже лучше. В этом случае шакаи-ар легко удержится от причинения вреда и найдет иной способ получения эмоций. Не боль и не страх. Это будет уже не охота, а своего рода соглашение равных.
Я сорвала травинку и механически смяла ее в пальцах. Запахло терпким соком.
- А ведь ты прав, - вынужденно признала я.
Случаи, когда отношения завязывались между шакаи-ар и человеком, не были редкостью. Среди посвященных бродило множество баек, от историй о романтичной и возвышенной любви до рассказов о самой крепкой дружбе, какую можно представить.
Сложно не увидеть в жертве равного, если ты - телепат.
Это свойственно, если задуматься, и человеческой психике. В школе одна девочка рассказывала, что с ней происходило нечто подобное. Помнится, она очень боялась идти вечером с электрички через "скверный" район, где почти каждую неделю совершались ограбления. Увидев на пустой станции вроде бы порядочного мужчину, девочка изложила свою проблему и попросила проводить ее до более оживленного района. Мужчина согласился, докурил сигарету и любезно довел школьницу почти до самого дома.
Каково же было удивление девочки, когда потом, в криминальных новостях, она опознала в одном из подозреваемых в серии грабежей того самого вежливого мужчину!
Когда я пересказала Дэйру этот случай, целитель только пожал плечами:
- Не стоит полагаться на случай и "человеческое" отношение. Тот мужчина мог просто посчитать ситуацию забавной. Или он увидел, что у девочки брать нечего. Или она напоминала ему дочь или сестру. Это лотерея. То же и с шакаи-ар - только вот ты вытянула счастливый билет.
- Ты так хорошо теперь разбираешься в психологии шакаи-ар - личный опыт? - поддела его я. Целитель не обиделся:
- Да, да, Нэй, именно личный опыт. Не забывай о моем возрасте, пожалуйста. Пусть я практически никогда не покидал Пределов, но почти за восемь тысяч лет наслушался историй разной степени правдивости. А теперь и получил возможность самому их проверить… - он замолчал ненадолго, а потом вновь продолжил: - И еще, Нэй. Я никогда не стану охотиться таким образом. Сильная нужда в эмоциях возникнет только лет через девятьсот, если не больше, а до того времени мы что-нибудь придумаем. Сумели же загнать жизненную силу в "энергетик", - шутливо толкнул он меня локтем. - Что же касается Максимилиана…
- Не хочу знать, - быстро сказала я, но Дэриэлл только улыбнулся.
- Хочешь, Нэй. Я же чувствую. Так вот. За то время, что я знаю Максимилиана, он ни разу не… - он запнулся - …не пытал жертву и не запугивал. Но свою долю эмоций получал.
Любопытство у меня в душе боролось с честностью. Я чувствовала, что сейчас Дэриэлл готов раскрыть любой секрет Максимилиана, чтобы меня успокоить… Но имела ли я право совать нос в личную жизнь князя?
"Дэйр не станет ничего говорить во вред Ксилю", - успокоила я наконец свою совесть и решилась:
- Как он охотится, Дэйри?
Целитель одарил меня пристальным взглядом, будто оценивал, способна ли я понять все правильно.
- Максимилиан предупреждал, что рано или поздно этот вопрос встанет ребром. И, думаю, сейчас наилучший момент для того, чтобы услышать ответ, - пауза затянулась, и я начала слегка нервничать. А потом Дэриэлл продолжил, негромко и мягко: - Ксиль не пугает своих жертв. Он их… соблазняет. Чувственная сфера тоже…
- Без подробностей, - решительно перебила его я, по-дурацки улыбаясь до ушей.
Наверное, еще вчера способ охоты князя вызвал бы у меня по меньшей мере неприязнь. Или, если бы на память пришел "братский" поцелуй с Корделией, - жгучую ревность. Все-таки я не шакаи-ар, чтобы относиться к таким вещам спокойно…
Но сегодня я ощутила только огромное облегчение, будто с плеч свалился тяжелый камень. Вроде того, что преграждал дорогу в убежище Северного клана.
- Как скажешь, - легко согласился целитель, улыбаясь мне в ответ. - Рад, что тебе стало лучше, - добавил он серьезно.
Я прислушалась к себе - и поняла, что время хандры и вправду прошло. Шакарская охота в городе к югу казалась мне уже просто страшным сном. Конечно, мне по-прежнему претили подобные "развлечения"… Но теперь я хотя бы не чувствовала себя предательницей по отношению к людям только потому, что любила Ксиля, несмотря ни на что.
И в этом была заслуга Дэриэлла. Я не могла не восхититься тем, как ловко он поставил мне на место мозги всего одним разговором, как мог это сделать…
…Максимилиан.
Я поперхнулась вдохом, пораженная неожиданной догадкой.
Действительно, информация о том, как именно охотится Ксиль, была донесена до меня как нельзя вовремя. Даже слишком вовремя. В других обстоятельствах я бы наверняка долго дулась на князя, а сейчас - приняла его привычки едва ли не с радостью.
Могла ли Корделия, телепат и эмпат, без памяти любящая своего князя кланница, вот так подставить Максимилиана, продемонстрировав мне "темную сторону" шакаи-ар?
Сама - не могла.
А вот по просьбе Ксиля… Вполне вероятно.
И последующая беседа с Дэриэллом очень хорошо вписывалась в эту схему…
- Ладно, - оборвала я собственные размышления, чтобы не начать опять злиться на этого бессовестного манипулятора. Возможно, манипулятора. - Дэйр, может, сходим и пообедаем? У меня сегодня с завтраком не заладилось, а кофе с бутербродами из станционной забегаловки маловато.
- С удовольствием, - поддержал меня Дэриэлл.
На этом тема шакарских трапез была окончательно закрыта.
У дверей особняка нас встретила Корделия. В ответ на просьбу раздобыть нам с Дэйром что-нибудь на ужин, она с интонацией "я-это-предвидела" произнесла: "Следуйте за мной".
К счастью, княгиня отвела нас не на тот злополучный балкон, с которого началось мое ночное приключение, а в одну из внутренних комнат. Обстановка там разительно отличалась от убранства всех виденных мною в доме помещений. Во-первых, комната была оформлена в стиле "хай-тек"… Если только можно представить себе хай-тек в сочетании со свечами, установленными, правда, в футуристические держатели. При взгляде на металлические кисти рук, привинченные к стенам, я поежилась.
Сталь, стекло и бетон главенствовали в интерьере. Вдоль стен змеились хромированные трубки, выполняющие, кажется, исключительно декоративную функцию. Кое-где за ними можно было разглядеть кирпичную кладку. У дальней стены, под тремя расположенными в ряд окошками-иллюминаторами, стоял небольшой круглый столик на металлической ножке. По бокам от него расположились два кресла, похожих на половинки кокосового ореха - коричневые снаружи, выстланные мягким белым материалом внутри.
У другой стены на полу сидел уже знакомый мне седой юноша в больших наушниках. На коленях он держал нетбук с тускло светящимся экраном.
- Привет, - поздоровался с нами юноша, не отвлекаясь от просмотра кровавого боевика. - Делита, я нашел все, что ты просила.
- Вижу, - довольно улыбнулась княгиня, окидывая взглядом столик, уставленный тарелками, накрытыми фольгой. - За мной должок, Эвайз.
- Да ну, в бездну, - отмахнулся парень. - Какие долги.
Повинуясь жесту Корделии, я осторожно присела в кресло. Дэйр устроился напротив меня. Княгиня осторожно распорола когтем фольгу, и воздух наполнился ароматным паром. Запеченное мясо, обжаренный в масле картофель, усыпанный зеленью, горячий салат с гренками… Не знаю, что там почувствовал целитель, а вот у меня сразу же разгорелся аппетит.
Корделия, исполнив свой долг хозяйки дома, уселась прямо на пол, поглядывая на нас с Дэриэллом, как заботливая мамаша.
- М-м-м… очень вкусно, - искренне похвалила я, надеясь завязать беседу. Но Корделия только благосклонно кивнула на мое замечание. - А как работает нетбук, если у вас в особняке нет электричества? - сделала я еще одну попытку.