- Гиблое место, - добавил тот, - скверное.
- Мы как-нибудь сами разберёмся, - прогудел Родгар, - пусть лучше твой человек коня докуёт.
- Как говорится, у каждого своя дорога, - кивнул хозяин и одновременно махнул кузнецу, чтобы тот продолжил работу, - и каждому суждено пройти её до конца.
- Простите меня, госпожа, - невпопад пробормотал Укен, - я испугался, что они начнут стрелять… простите…
- Всё в порядке, - Сим отчего-то смутилась, - ты спас нам жизнь…
- Вовремя произнесённое слово - золото, - назидательно добавил хозяин, - до встречи, ваши милости, а то мне надо солдатиков покормить, пока они корчму мою по брёвнышку не раскатили…
Он церемонно поклонился и засеменил в дом.
- Странный человек, всё время пословицами говорит, - покачала головой Смиона.
- Слушай, - обернулась к ней волшебница, - а ты этому капитану и правда микстуру от зубной боли дала?
- У тебя что, тоже зубы болят? - всполошилась та, - что ж ты сразу не сказала…
- Нет-нет, у меня всё в порядке, просто… просто… ничего.
- Ты думаешь, раз я алхимик и разбираюсь в ядах, то буду пытаться отравить каждого встречного и поперечного? - обиделась Смиона.
Волшебница замялась.
- Понимаешь, - наконец сказала она, - я несколько лет училась магии в запретном городе Ашт-Сехнеб среди жрецов-чародеев. А они… В общем после общения с ними, я готова признать запертых в банке пауков образцом дружелюбия и искреннего добрососедства… Прости, что тебя обидела.
- Когда тебя звали Мольфи, - вздохнула Смиона, - ты была совсем другой. Но я верю, что какая-то частичка той Малфриды в тебе ещё осталась…
А в это время несколькими милями южнее по Золотому Тракту не спеша ехали два всадника, ничего не подозревавшие о случившемся на постоялом дворе. Друг с другом всадников сближали одинаковые тёмно-красные плащи с нашитыми на плече геральдическими щитами из белого полотна. На щитах алело изображение восходящего солнца.
На этом сходство кончалось. Один из всадников был уже седеющим высоким мужчиной с резкими чертами лица, второй - темноволосой девушкой немногим старше двадцати.
- Кажется, снова начинается дождь, - вздохнула девушка.
- Я же предлагал тебе надеть меховую накидку, Вендис, - сухо ответил мужчина.
- Но Бриан, я в ней такая неуклюжая… - девушка смутилась и опустила взгляд.
- Сестра-палатин ордена не должна позволять мыслям о нарядах управлять её решениями, - вздохнул Бриан.
- Я знаю, - вздохнула она, - но у меня не всегда получается…
- "Никогда не получается" - мысленно поправилась Вендис.
Они замолчали. Потом девушка заговорила опять.
- Думаю, мы уже скоро приедем. Я не успею замёрзнуть…
- Полагаю, горячий чай поможет. Как доберёмся до Бычьего Лба, попросишь у эконома чашку другую.
- Я вот чего не понимаю, - сказала девушка, - вы всегда говорили, что орден не должен вмешиваться до коронации, но едете в замок?
- Барон Бычьего Лба мой старый друг, я не могу отказаться приехать к нему в гости. Кроме того авторитетом ордена я способен защитить находящихся в замке мирных жителей, если дело дойдёт до осады…
- Это так благородно, - она немного помолчала, но потом всё-таки заговорила снова, - помните людей на постоялом дворе. Ну том, который мы вчера проезжали?
- Да?
- Мы должны их оберегать и защищать, но вы же видели, как они на нас смотрели?
- Как?
Девушка замялась, подбирая слово.
- Словно бы у них за пазухой был камень…
Её спутник молчал.
- Вы думаете, я ничего не знаю? - на лице Вендис появился лёгкий румянец, - они называют нас "имперскими псами"!
- Мы и есть псы, - спокойно ответил Бриан.
- Разве? - она язвительно скривилась, - псы-рыцари - звучит. Братья-кобели ордена… Как придётся назвать сестёр, я уж промолчу.
- Ты напрасно злишься, Вендис. Мы сторожевые псы. Мы сторожим Империю. Мы пасём её жителей. И для их же блага нам иногда приходится их кусать.
- Они же не овцы, а мы не овчарки, - возмутилась девушка.
- Это аллегория.
- Плохая аллегория. Людям не нравится, когда их сравнивают с овцами.
- О, да. Они этого не любят. Им нравится, когда красноречивые молодцы рассказывают о том, как здорово будет прогнать собак и разломать ограды. Это кажется им таким заманчивым. Только вот об одном они всегда забывают…
- О чём?
- О том, что волки много хуже собак.
Некоторое время они ехали молча. Пару раз принимался накрапывать мелкий осенний дождик.
- Это всё здешние места, - негромко сказала Вендис, - они так влияют на людей, говорят, в этих болотах таятся древние мрачные силы…
- Ерунда, - Бриан усмехнулся, - всё, что в них таится - лишь вода, песок и торф. А всевозможные колдуны и чернокнижники рвутся сюда по самым прозаическим соображениям. В этих лесах и болотах очень удобно скрываться от лишних глаз.
Копыта зацокали по ветхому каменному мосту. Деревья расступились и открыли вид на лежавшие за рекой луга.
- А вот и Бычий Лоб, - сказал Бриан.
Девушка смотрела на замок. С горбатой вершины моста его было видно особенно хорошо.
В этих местах не было не то что гор, а даже приличных холмов. В силу чего замок пришлось выстроить прямо на равнине. Шиферного цвета стены, тронутые у фундамента зелёными прожилками мха, тянулись на сотни шагов. Массивные башни не стремились в небо, как это бывает у замков, построенных на скалах, а твёрдо стояли на земле. В замке не чувствовалось ни лёгкости, ни воздушности. Зато в нём была геометрия. Много геометрии. Прямые, по линейке проведённые, стены, идеально квадратные башни, пирамидальные крыши. На ровном месте архитектору не было необходимости подчиняться ландшафту, и он сам задавал себе правила.
- Какой большой, - удивилась Вендис.
- Замок Бычий Лоб - ворота в центральные земли Империи, - пояснил Бриан, - а ворота должны быть крепкими.
Они спустились с моста и двинулись к замку, возле которого пёстрыми фантиками рассыпались по траве шатры и знамёна. Бычий Лоб в настоящий момент выполнял роль штаб-квартиры наступавшей армии Лизандия.
Путь к воротам лежал прямо через раскинувшийся на заливном лугу армейский табор. Большинство рыцарей предпочитали квартировать внутри замка, оставив снаружи коней, вооруженных слуг и прочую челядь, и лагерь больше напоминал не то ярмарку, не то сельский выгон. Паслись лошади, толпились какие-то парни в разноцветных ливреях и с деревенскими лицами. Дополняли картину собравшиеся со всей округи шулера, торговцы и бродячие ремесленники, стремившиеся не упустить подвернувшийся шанс облегчить кошельки идущим на войну благородным господам и их слугам.
Лагерь тянулся почти до самых стен. Точнее до окружавшего их рва. Впрочем, на взгляд Вендис ров был скорее похож на широкую канаву, заполненную стоячей тинистой водой и заросшую по оплывшим берегам камышом и осокой. Похоже, его очень давно не чистили. Миновав подъёмный мост, Вендис с Брианом въехали в огромные замковые ворота.
На непривычного человека ворота производили серьёзное впечатление. Это была сама сущность фортификации, запечатлённая в камне. Стены и башни поднимались скальными монолитами, бойницы и машикули злобно щурились на входящих, угрожая в любой момент обрушить на них стрелы, заклинания или просто струи кипящего масла. А с висевших по сторонам багровых штандартов мрачно скалилось изображение чёрной бычьей головы - эмблемы владельца крепости.
Главный зал Бычьего Лба вполне соответствовал общей архитектуре замка. Он тоже был большим и геометрически правильным. Строго в его центре располагался квадратный стол. Несмотря на присутствие наследника Лизандия и князя Сигибера, почётное место во главе было оставлено хозяину - барону Аргинбальду.
При взгляде на него в голову сразу приходило определение "скруглённый", да, пожалуй, это была наиболее точная характеристика. В бароне не чувствовалось острых углов и прямых линий. Только плавные кривые и выпуклости. Как в литом свинцовом кастете. Он одевался в синюю фланель и хорошо смазанную кольчугу, коротко стригся, и часто улыбался. Но его голубые глаза неизменно оставались холодными. У хорошо знавших барона при виде этой улыбки начинали дрожать поджилки. У не знавших, но обладавших хорошим чутьём - тоже…
- В соответствии с традициями, орден не вмешивается в дела претендентов на престол, - произнёс Бриан всем известную очевидную истину, - но нас весьма обеспокоило решение наследника о привлечении боевых магов.
Лизандий хрустнул пальцами и посмотрел на Сигибера.
- Это вынужденная мера, - вмешался барон, - вы же видели наши силы…
- Да, - не то утверждая, не то спрашивая произнёс Бриан.
- У нас много людей, - продолжил барон, - но это рыцари, конница. У нас почти нет пехоты и лучников. Узурпатор же смог привлечь на свою сторону герцога Фронсбьёрна и его солдат. Старик не знает себе равных в умении обращаться с наёмниками, и они рвутся служить под его началом. Кроме того Серенисса славится арбалетчиками. Если мятежники окопаются или укроются за строем повозок, наши парни только разобьют себе лбы об их пехоту. Они примут нас на пики и расстреляют как куропаток. Маги - наша единственная надежда.
Барон сложил на груди маленькие руки с короткими сильными пальцами и внимательно посмотрел на Бриана.
Тот не мог не признать его правоты. Но и с тем, что применение боевых магов против сограждан, даже имевших особое мнение, но всё же сограждан, ни в какие ворота не лезет, тоже было трудно поспорить.
- Арги, - вздохнул Бриан, - мы знаем друг друга много лет. Уже столетия никто не опирался на волшебство в междоусобных войнах. Таковы правила.
Сигибер засопел.
- Правилом может служить целостность Империи. И если ради этого приходится идти на серьёзные меры, то что мы можем с этим поделать?
- Хотя бы воздержаться от их практического применения…
- Это само собой, - улыбнулся барон, - лично я уверен, что большая часть мятежников просто разбежится, ещё до того как наши армии сойдутся. А оставшимся придётся сдаться.
- Очень надеюсь, что так оно и будет. Потому, что применение магов не встретит одобрения среди орденов. А это может вызвать проблемы во время голосования. Не забывайте, что его высочество пока только претендент. Монархом он станет лишь после избрания и коронации.
Лизандий скорчил гримасу, встал из-за стола и вышел.
Остальные проводили его сдержанно-осуждающими взглядами. Вендис нервно прикусила губу, пробормотала что-то извинительное и вышла следом.
Принца она догнала на открытой галерее. Увидев его, она в растерянности остановилась. Задуманные слова вылетели из головы. Лизандий посмотрел на неё с некоторым удивлением.
- Вы меня помните, ваше высочество? - не слишком решительно спросила девушка.
Принц задумался.
- Мы встречались в приории, около месяца назад. Вас зовут Вендис? Правильно?
Девушка кивнула.
- С вами ещё была подруга. Такая рослая блондинка. Кажется, Бетиция.
- Да, ваше высочество, у вас прекрасная память.
- Она тоже здесь?
- Нет, ваше высочество, она попросила отпустить её к сестре. Их родовой замок находится в зоне боевых действий, и она хотела быть там, если мятежники подступят близко.
- Достойный шаг, - согласился принц.
Он выжидательно смотрел на девушку. Вендис начала чувствовать, что краснеет.
- Вы о чём-то хотели со мной поговорить? - наконец спросил Лизандий.
- Ваше высочество так поспешно ушли, - пробормотала она, осознавая, что большая часть того, что она хотела сказать как-то само собой забылось, - и, кроме того, магия против соперника, это… это подло…
Она смутилась и окончательно покраснела.
- Они всё решат без меня, - спокойно ответил принц.
- Но, ваше высочество, - удивлённо пробормотала Вендис, - вы же наследник и будущий император…
Лизандий внимательно посмотрел ей в глаза.
- Я этого не хотел, - произнёс он немного помедлив, - по крайней мере не так…
- Что вы имеете в виду?
Принц отвернулся. За парапетом открывался вид на речную долину и окружавшие её леса. От воды в пойму уже тянулся вечерний туман.
- Сигибер мой отчим, - негромко сказал Лизандий, - и он всё делает за меня. Я просто марионетка. Тень своего настоящего отца.
- Но вы же принц. Вы можете править по своей воле!
- Понимаешь, Вендис, - он повернулся к ней, и она вдруг заметила, насколько принц бледен, - он делает это лучше…
- В смысле? - она даже не обратила внимания, что Лизандий перешёл на "ты".
- Он умеет править. А я нет. Я могу только царствовать. Улыбаться, подписывать бумаги и произносить речи, которые он мне напишет.
- Но это неправильно!
- Это эффективно… он любит это слово - "эффективно".
Девушка непонимающе смотрела на принца.
- Я могу пробовать что-то делать сам, - вздохнул он, - но для империи лучше, чтобы всем заправлял Сигибер. А как будущий император, я должен заботиться о благе подданных…
- Но они будут верить в тебя! И ждать помощи и защиты именно от тебя, а не от какого-то Сигибера!
- Со временем я научусь. Может быть… Нужно просто подождать, - он снова отвернулся.
Вендис поплотнее закуталась в плащ, галерею продувал холодный осенний ветер.
- Император должен нести ответственность за свои решения, - добавила она, - а как можно отвечать за то, что решили за тебя?
- Такова моя судьба. И я это знаю. Но ничего не могу поделать. Сигибер подобрал меня ещё ребёнком и всю мою жизнь к этому готовил. Он будет решать, а я буду за это отвечать…
Принц нервно и сухо рассмеялся. Смех прозвучал так, будто разбили стекло.
Девушка вздрогнула.
- А теперь оставьте меня, сестра Вендис, - произнёс он, - пожалуйста. Уже вечер, я устал и несу всякую чушь.
На обратном пути она наткнулась на Бриана.
- Ты с ним говорила?
- Да…
- У тебя странный вид. Что произошло?
- Мы должны ему помочь.
- Кому?
- Принцу.
- С ним что-то случилось?!
- С ним случилось одиночество. У него никого нет. Мы должны его поддержать. Это наш долг.
Бриан внимательно посмотрел на разволновавшуюся девушку.
- Это не наше дело, - сказал он тихо, - орден не вмешивается до коронации. И ты это знаешь.
- Но мы должны, Бриан! Иначе всё плохо кончится, очень плохо, я это чувствую!
- Тебе кажется, - мягко сказал Бриан, - принц довольно приятный молодой человек и тебе хочется ему помочь, это естественно… Но не стоит поддаваться эмоциям.
Его взгляд стал жёстче.
- Оставь его. У принца хватает тех, кто его утешит и поможет.
- Но…
- Забудь о нём, - ей показалось, что голос Бриана странно дрогнул, а в глазах на мгновение проступило какое-то незнакомое ей выражение.
- Хорошо… - девушка потупилась.
Джина выбралась из кареты, и спустилась на дорогу.
- Как малыш? - поинтересовался стоявший рядом, и остругивавший кинжалом прутик, Эниго Катталья.
- Доволен. По-моему это путешествие ему нравится…
Эниго вежливо кивнул.
- Хоть кому-то оно нравится, - вздохнула Джина, передавая опустевшую бутылочку служанке.
Синьор Катталья снова вежливо кивнул.
- Послушай, Эниго, - после краткого молчания сказала Джина, - меня всё мучает вопрос. Может, стоило остаться там, на юге?
- Вы же знаете… - грустно посмотрел на неё Эниго.
- Да. Конечно. Я помню. Там было небезопасно… Но всё же, - она с надеждой посмотрела на собеседника, - я ведь не стесню Дидерика? Не помешаю? Ему придётся за нас волноваться. Это сможет ему повредить…
- У него хорошие советники и верные друзья, - успокаивающе сказал Эниго, - и ему будет куда спокойнее, зная, что вы с сыном рядом и в безопасности.
- Да-да. Конечно. Я очень хочу быть с ним рядом… - она посмотрела на лежавшие впереди лесистые холмы, за которыми, уже совсем близко, находился лагерь Дидерика, - но всё-таки, я не уверена. Даже немного боюсь.
На её лице появилось смущение.
- Не переживайте, ваше высочество, - мягко произнёс Эниго, - вы поступаете совершенно правильно.
- Спасибо, - она улыбнулась, потом улыбку сменило беспокойство, - ты уверен, что они не будут покушаться на Дидерика? Ты говорил, что не знаешь, почему они послали убийцу ко мне, а не к нему?
- Не знаю. Но моё чутьё мне подсказывает, что втроём вам станет безопаснее.
- Ты точно ничего не узнал с тех пор? - подозрительно глянула на него Джина.
- Абсолютно.
Его безукоризненно честные глаза смотрели прямо на неё. Это был взгляд совершенно правдивого и невинного человека. Который действительно ничего не знал. Просто не мог знать. С таким-то честным лицом.
Джина в общем была довольно проницательна. Но она знакома с Эниго не более месяца и ещё она очень хотела поверить в то, что тот ничего не знает, и при этом не ошибается. Поэтому она ему поверила.
И Эниго Катталья знал, что она поверила. А ещё он знал, почему они покушались на неё и малыша, а не на самого принца. Точнее он догадывался, чего они хотели этим добиться. Но совершенно не понимал, зачем они хотели этого добиться. И это его нервировало.
Если уж совсем точно он даже представлял зачем, но не представлял кто. Сигиберу был опасен сам претендент на трон, зато его мало интересовал малыш Виценций Орелий, и совсем не интересовала Джина. Вдова Дидерика не имеет никаких прав, она просто вдова и дочь адмирала. Наследник - весомее, но мятежники не пойдут за младенцем. По крайней мере, пока тот не вырастет. Им нужен реальный лидер, а не агукающий малыш. Сигибер должен был пытаться убить Дидерика - это логично и ожидаемо. Лиши дракона головы и об остальном можешь не беспокоиться. Без вождя мятеж развалится как карточный домик.
Однако убийцы были подосланы именно к женщине и ребёнку. По сообщениям же из армии, вокруг Дидерика как раз ничего подобного не происходило. Это могло значить только одно - заказчикам был нужен живой, но оставшийся без семьи Дидерик. Который потеряет голову, начнёт метаться и совершать глупости. Но при этом будет оставаться действующим претендентом на корону. И им был нужен вопиющий факт покушения на женщину и ребёнка, способный возбудить ненависть к убийцам. Или к тем, кого ими сочтут. А сочтут Сигибера, ибо это первым приходит в голову. Поэтому-то Сигибер и Лизандий никак не могли быть реальными заказчиками. Они ничего не выиграют, но много проиграют. И значит, это должен быть кто-то другой. И Эниго уже пару недель ломал голову над одним единственным вопросом - кто? И не находил на него ответа…
В лесу завыли волки. Джина вздрогнула.
- Не бойтесь, - успокоил её Эниго, - ещё рано. В это время года они пока не сбились в стаи, и не отваживаются нападать на путников.
Вой прозвучал снова. Из кареты донёсся плач. Женщина стремительно нырнула внутрь. Катталья бросил на землю сточенный до огрызка прутик, и убрал кинжал. В последнее время он стал замечать за собой решительно не свойственную ему раньше привычку всё время теребить что-то в руках…
Дидерик облокотился на бревенчатое заграждение и посмотрел на дальний конец лагеря.
- Мне показалось, или вчера их было больше?
Марко Леоне смущённо потупился.
- Можешь не отвечать, - вздохнул Дидерик, - я их понимаю…