- У кроителей много усмарила: уклисты открыли им все запасы Горха. Был еще один тайный склад, закопай его морж, на севере Бурегаса, в лесу.
Виндибур посуровел.
- Это плохо. Похоже, теперь у них есть на что создавать армию.
- Армия - полбеды, - привидение Брю Квакла устало вздохнуло. - Дерг стал какой-то другой, вот что плохо… Он словно оглоблю проглотил, не ест, не спит, искры из глаз мечет и никого не опасается, не таится, медуза ему под мышку. Хрястни мой гроб, если окружение не боится его до смерти.
- Я вам вот что скажу, - насупился Пит, - пока мы тут в море болтаемся, кроители нас околпачивают. И, кажется, я знаю, куда делся Горх.
- Куда? - не понял Болто.
Пит внимательно посмотрел на каждого из присутствующих и заявил:
- Может, его дух в Дерга вселился?
- Мне кажется, все намного серьезнее, - задумчиво проговорил Олли. - Это раньше был только Горх, а теперь освобождена сила, способная принимать удобную ей форму. Сейчас, по-видимому, она вошла в Дерга, но наверняка найдет себе еще не одно пристанище по вкусу.
- Выходит, мы освободили само Зло? - ужаснулся Хрюкл.
Брю досадливо крякнул, и в каюте повисло тревожное молчание.
* * *
Члены Совета Коалиции, внимательно выслушав Олли, крепко призадумались. Как не крути, а война опять была у порога. Но отпустить хойбов на все четыре стороны после того, как на них было потрачено столько сил, не соглашался никто. Тем более что большая их часть не поддерживала кроителей и была за Коалицию.
- Это для нас дополнительные пастбища, - сказал вождь скотоводов Клейт.
- Да и горнорудное дело мы там поставили хорошо, - согласился Амид Будинрев. - Мои гномы нашли на островах несколько крупных золотых жил, да и не только золотых…
- А земля, вы забыли про землю, - Магистр невысокликов Алебас Кротл аж привстал. - Там воткни палку, и она зацветет!
- Да и не понимаю я, - добавил Магистр гномов, - неужели мы не справимся с Дергом?
Сведения о железных кораблях вызвали недоумение. Никто не понимал, как же кроители собираются на них передвигаться. Алебас Кротл выразил свое сомнение в том, чтобы железное сооружение вообще могло плавать. Но Амид Будинрев посоветовал не спешить с выводами, а лучше обратиться к помощи мастеров-гномов. Гномы всегда славились умением изобретать разные механизмы.
Нури, тоже присутствовавший на Совете, взялся продемонстрировать простейший опыт, дабы рассеять недоверие сомневающихся. Он бросил в ручей железный таз, найденный во дворе крепости, и тот резво поплыл по течению.
- Вот видите, - сказал Нури, - железный, а плавает! Значит, и железное судно тоже не утонет. Раз уклисты с кроителями смогли построить железный корабль, то и мы сможем!
* * *
Железный корабль и в самом деле вскоре был построен и спущен на воду. Очертания корабля имели грозный вид. На носу и корме стояли две большие башни для артиллерии, а с каждого борта еще по двенадцать отдельных пушек. Для защиты от вражеских орудий усмарилово-металлический корпус был обшит дополнительной броней, специально изготовленной гномами-металлургами.
Гномьи мастера придумали для корабля мощный паровой двигатель с двумя лопастными колесами по бокам судна, Он работал на угле и был намного мощнее "ежиного" двигателя. Для быстроты хода на корабле было установлено и парусное вооружение.
С легкой подачи Болто железный корабль получил название "Хранитель". Как раз накануне Хрюкл вспоминал легенду о Кольце и доблестном соотечественнике, однажды победившем Черного Врага.
Легенду слушали, а затем обсуждали с большим интересом, временами сравнивая события далекого прошлого с происходящими теперь. В результате все, и даже Пит, согласились, что, в общем, от усмарила больше вреда, чем пользы, если не считать некоторых кулинарных отступлений, и что ношение защитных медальонов возможно только в крайних случаях.
- Вспомните, как мучался Хранитель, обреченный на ношение Кольца, - говорил Питти, - и как оно притягивало взгляд Врага! А ведь предания говорят, что острова из усмарила появились сразу после извержения Гремучей горы. Получается, усмариловые талисманы могут иметь одну природу с тем взрывом! Помните, каким мудрым и непритязательным был Дерг, пока не обрел власть? Ни он, ни повстанцы об усмариле и слышать не желали, пока он им в руки не попал.
Олли задумчиво кивнул:
- Думаю, что с тех времен Зло искало любую зацепку, чтобы рассчитаться с Расширом, да немного промахнулось, застряв на забытом всеми архипелаге. А потом, еще через пять столетий, здорово споткнулось, напоровшись на кучку оболтусов из ненавистного Расшира.
- Ха! - воскликнул Болто. - Представляю, как взбесится Черный Враг, назови мы корабль "Хранитель Кольца"!
Название сразу единодушно приняли, сократив до просто "Хранителя".
* * *
После нескольких нападений на колонистские рабуцы называвшиеся так тоже с легкой руки Болто (от слов "работать" и "учиться"), жители материка в срочном порядке были выведены с архипелага, а волшебные переходы временно закрыты. На Эль-Бурегасе осталось только несколько тайных дверей, о которых было известно Питу, Олли и Болто. Закрытие переходов явилось, по сути, объявлением войны Дергу и его кроителям. Но архипелаг покинули не все.
Напимер, упрямая Пина наотрез отказалась покидать свой дворец. Она осталась глуха ко всем увещеваниям друзей, надменно заявив, что ее, принцессу-фею, какой-то там Дерг не посмеет и пальцем тронуть. А вот Четырбок, уставший от постоянного поклонения зеленобородых, с радостью согласился вернуться на Родину, хотя, на этот раз, совсем ненадолго.
Появление Четырбока в Расшире вызвало настоящий медицинский бум. Невысоклики, истосковавшиеся по нетрадиционным методам эскулапа, требовали к себе повышенного внимания. Все вдруг вспомнили, что давно не болели, а если и болели, то как-то хило, без особой угрозы для здоровья.
Очередь к лекарю впечатляла. Боли в желудке и головные боли, несварения, а также вывихи с горячностью обсуждали и смаковали в подробностях. Каждый считал своим долгом пожаловаться соседу на свою болячку и вспомнить один-два примера со смертельным исходом.
Уже через пару дней запасы "бодрянки" подошли к концу, а земляные жабы поквакивали на темени каждого второго, подозревающего у себя мигрень. За "бодрянкой" пришлось организовать специальную экспедицию на остров-Близнец с установкой волшебной двери.
- И как это они умудряются столько воды выпивать? - возмущался Болто.
На что Четырбок поучительно заявлял:
- Профилактики много не бывает!
Болто, может быть, и согласился с этим, если бы ему, среднему Модлу и младшему Прыглу не приходилось таскаться по переходам, увешанными бидонами.
- Хорошо еще, что нас жаб не заставляют ловить и всяких там пиявок, - вздыхал Прыгл.
На жителей Расшира врачебная помощь действовала поистине благотворно. Вскоре население Хойбилона поголовно начало выздоравливать.
Однако обыватели слишком ревнивы по отношению к тем, кто не делает того же, что и они. И в своем рвении очень подозрительны. Вдруг невысоклики вспомнили, что ни архивариус, ни Кривой Кид с Горшечником так и не побывали ни разу у знаменитого лекаря.
- Это как же так? - возмущались пациенты Четырбока. - А вдруг они в наши здоровые ряды какую-нибудь заразу запустят?
На общем собрании решили заразных отщепенцев немедленно отправить к доктору - для всестороннего обследования.
Когда Кривой Кид и Боб Горшечник вернулись из своего опасного путешествия, они сразу же и без лишних слов были доставлены к Четырбоку.
- Заноси! - скомандовал он, едва повозка остановилась у крыльца.
Четырбок действовал вдохновенно и весьма решительно. Санитар только и успевал подносить всякие лекарские инструменты. Пленники от медицины протяжно стонали, тщетно пытаясь освободиться от лекарских пут.
- Чего прищурился? - доктор ткнул Кривого Кида пальцем в живот. - Как болеть, так они первые, а как клизму пережить, так их перекашивает. Санитар! Дать ему бодрянки, да на лоб компресс из коровьей лепешки и двух жаб. И главное, не забыть состав от умственных судорог! У больного явная предрасположенность. Следующий!
Горшечника приговорили к золотухе, желчному лупоглазию, чахотке и воспалению дальнего уха. Ему прописали три лечебных состава, после приема которых обнаруженное доктором желчное лупоглазие плавно перетекло в блаженный прищур. Только изредка, время от времени, он тыкая пальцем в пустоту, вдруг повторял как заведенный:
- Жабак слопал! Жабак слопал!
Санитар даже заглядывал ему в рот: не съел ли пациент компрессную лягушку. Но кваканья в животе не прослушивалось, и лап из глотки не торчало.
- Устойчивый бред, - констатировал Четырбок.
После недельного постельного карантина с лягушачьими компрессами, подручные Гуго Грейзмогла окончательно утратили дар речи и были признаны своим шефом к дальнейшей службе непригодными.
Пью Клюкл, по счастливой случайности, обследования избежал, временно.
* * *
Ночь выдалась тихая. Безоблачная высь переливалась бриллиантовыми гроздьями созвездий. Луна поднималась все выше, и ее свет разливался по поверхности воды. Море заворожено молчало. Только огни движущихся кораблей да редкие выкрики вахтенных напоминали о присутствии жизни в этой части океана. Военная эскадра Объединенного Совета шла к Ласиоте.
Ни одна птица не смела пролететь мимо эскадры на юг, ни одно морское животное проплыть параллельным курсом. В океане на пути ослушников вставали дельфы, а в небе поочередно несли вахту Брюгай, Пугай и Хрюря. Им помогали четверо орлов-рыбаков, которых мобилизовала Тина. План "кранты шпионам" придумал загробный Брю. Призрак сам часто поднимался в воздух, чтобы приморозить очередного прорывающегося к архипелагу альбатроса.
В морской поход отправилась целая армия. Корабли эскадры, кроме нескольких тысяч хорошо обученных "морских псов" несли на борту тысячу скотоводов и, даже, небольшой отряд невысокликов-добровольцев.
Добровольцев, среди которых были Оллины родичи Годо и Мэд Виндибуры, взяли на всякий случай, в резерв, отдав под команду Болто Хрюкла. Обвешанные оружием жители Расшира, сурово хмуря брови, сновали по палубе "Зуба Барракуды", путаясь под ногами у команды.
- Эй, бойцы, - прикрикивал на них бывалый глава Канцелярии переходов, - кончай маневрировать, ходи на камбуз!
Эта, одна из немногих команда выполнялась дисциплинированно и споро, несмотря на угрозу морской болезни. Впрочем, морская болезнь почему-то чуралась невысокликов. Доктор Четырбок, вместе с походным лазаретом "квартировавший" на "Зубе Барракуды", предположил, что иммунитет соотечественников есть ни что иное, как защитная реакция на катастрофическое уменьшение количества чайных кексов. Дескать, паек и так мал, а тут еще и тошнота какая-то.
На "Хранителе" находились Олли, Нури и Рыжий Эрл с тремя сотнями пограничников. Эрл, сразу окрестивший корабль "железным сундуком с пушками", вел свой отряд на соединение с гномьей дружиной под началом командира Грона. Дружина, в силу нелюбви гномов к мореплаванию и некоторых стратегических соображений, должна была появиться из тайного волшебного перехода на островах.
Всем сухопутным десантом на кораблях Коалиции командовал Ланстрон Бьорг. Он был определен на "Чертополох", корабль адмирала Репейника. Здесь же находился и Гуго Грейзмогл. Посланник отправился в морской поход вместе с архивариусом по настоянию Совета. Он имел особую миссию. Гуго должен был следить за умонастроениями в армии и пресекать межплеменные разногласия и неудовольствия. Кроме того, посланник являлся еще и походным казначеем.
* * *
Грейзмогл стоял на носу "Чертополоха", заложив руки за спину и сверля океанскую даль хмурым, тяжелым взором. Иногда он скашивал черный вороний глаз на проходящих мимо хойбов-матросов, которые тотчас спешили убраться подальше.
Посланник Гуго, как и большинство гномов, хорошо владел оружием, однако в ход предпочитал пускать не его, а свою природную изобретательность. Природное коварство, развившееся у него с детства, возвело молодого царедворца в ранг ближайшего помощника Магистра гномов. Хитрость и скупердяйство для гнома вещи обыкновенные, но Гуго был жаден по-особенному. Не накопление сокровищ грело его душу, а гордыня и власть. Посланник любил быть выше других во всем, а главное, так, чтобы все это видели.
В последнее время Грейзмогл просто упивался собственной важностью и значимостью, почти не разговаривая с окружающими. Отобранный у Клюкла медальон поил хмелем надменности его самолюбие, и душа Гуго жадно припадала к источнику пьянящей услады.
Медальон посланник чудесным образом нашел у Клюкла, доставленного в казначейство пограничниками. Скорее, даже, наоборот - талисман нашел посланника. Золотая "брошь" как будто сама выскользнула у архивариуса из-за пазухи и покатилась к ногам Грейзмогла.
Разглядывая непонятный камень в золотой оправе, Гуго вспомнил, что похожий талисман красовался на флибустьерской груди Репейника, который слыл неуязвимым. Гном быстро подметил, что защитный талисман дает не только физическую неуязвимость, но и внутреннюю. Всякая сентиментальная чушь, сомнения, отголоски совести рассыпались пылью о защитное поле, направляя мысли только в сторону поставленной цели.
Через несколько дней после начала военной экспедиции с посланником заговорили. Обжигающий холодом, то вкрадчивый, то надменный голос приглашал Гуго разделить с ним земное могущество, повторяя, что достойнее претендента на земле еще не рождалось. "Посмотри, - говорил голос, - что ты теперь можешь!" И Грейзмогл видел, что делается на улицах Ласиоты, находясь за много миль от нее. "Попробуй!" - настаивал могущественный покровитель. И посланник, запираясь в своей комнате, произносил незнакомые заклинания, творя усмариловые чудеса. "Я дам тебе свои знания, - сулил невидимый собеседник, - и ты превзойдешь всех! Только слушай меня… Мы должны отомстить этим выскочкам из Расшира!"
Желания могущественного покровителя совпадали с планами Гуго Грейзмогла. Отомстить Олли и его друзьям он давно собирался. А теперь появилась реальная возможность. Голос приказал выкрасть у Тины Уткинс диадему Лесной феи. "Без нее выскочки не смогут помешать нашему величию, - уверял Всевидящий Господин. - Уничтожь корону, и я сделаю тебя хозяином всех Земель Коалиции!"
* * *
Погода менялась на глазах. Слабый юго-западный ветер нагнал густой и липкий туман. Идущий впереди "Чертополох" и следующий за ним в кильватре "Зуб Барракуды" стали совершенно не различимы с борта "Хранителя". Корабли продвигались в сероватом тумане почти на ощупь. Все предметы на верхней палубе потеряли свой прежний облик, став неузнаваемо-расплывчатыми. Хойбы-матросы сновали как загадочные тени. Впечатление тревожной таинственности усиливалось звуками переклички между экипажами. Через регулярные промежутки на "Чертополохе" стреляла сигнальная пушка. Ей отвечала разноголосица таких же орудий с других кораблей. Казалось, незримые великаны соперничают между собой, чихая в глухое небесное молоко.
На "Хранителе" дали сигнал - шесть гудков. Паровой гудок броненосца опробовал свой могучий голос, разрывая ватную туманную глушь протяжными низкими нотами. Он постепенно повышал и напрягал звук, словно взбираясь на гору, а потом, словно перевалив через нее, понижал октаву. На капитанский мостик к Виндибуру поднялся Нури.
- Ну и ну, - сказал гном, - орет как разбуженный дракон! Ну что, спускать шлюпку?
В другой бы раз Олли послал к Питу Хрюрю. Но, во-первых, туман висел плотной завесой, а во-вторых, сообщение, принесенное Флогом, было исключительным и требовало срочного совещания.
Вдруг на "Чертополохе" дали сигнал для всех, шесть раз выстрелив из пушки: "Лечь в дрейф!" Корабли эскадры начали отвечать: "Вас понял".
Покосившись на подошедшего с возмущенно-важным видом Грейзмогла, Пит приказал помощникам:
- Хоть это и не по правилам, спустите шлюпку на воду. Я сам поеду к Виндибуру. Передайте на "Хранитель": "Принять адмиральскую шлюпку".
Избавиться от Гуго Репейнику не удалось. "Пристал как репей", - досадливо поморщился Питти, ожидая, пока Бьорг и посланник усядутся в шлюпку.
- А этот полип нам зачем? - вслух возмутился он, увидев, как вслед за Грейзмоглом карабкается архивариус.
Питти чуть с ума не сошел, увидев Клюкла у себя на корабле. Все известные ругательства Брю исчерпались у него в первые два часа, а еще через полчаса кончились и свои. Но теперь он вынужден был смириться. Ссора с посланником пока в планы не входила.
Вести не вдохновляли. Дельфы сообщали, что эскадра кроителей идет навстречу на трех железных кораблях и девятнадцати парусных фрегатах.
- Они знают, где мы, несмотря на "кранты шпионам", - подытожил Олли, переводя взгляд на Пита.
Тот ткнул пальцем в карту.
- Думаю, они собираются встретить нас у Близнецов. Но вот чего я не пойму: вся наша борьба со шпионами, что, коту под хвост?
Загробный Брю чувствовал себя как-то неуютно. Призрак нервно мерцал в углу кают-компании.
- Эти пернатые прихвостни так и перли, фаршируй их омар! Наши орлы еще до тумана с крыльев сбились! И кто его знает, может, дельфы кого проворонили?
- Ладно, теперь-то чего говорить, - примирительным тоном произнес Олли.
Внимательно рассматривающий собравшихся Грейзмогл вдруг подал голос:
- Как вы намерены встречать противника? Идти лоб в лоб, или устроить засаду?
Репейник не сводил с посланника глаз, словно оценивая, стоит ли отвечать. По существу, вопрос адресовали ему.
- Нужно узнать точно, куда они направляются. Я бы предложил часть нашей эскадры укрыть между островами-Близнецами, а часть расположить справа от них и чуть поодаль.
- Неплохо, - согласился Бьорг. - Ты хочешь сказать, что когда противник подойдет к нам вплотную, можно выйти из-за острова и ударить ему в тыл?
- Именно.
Грейзмогл недоверчиво наклонил голову.
- Все ваши соображения хороши, только если кроители решат атаковать. И кто даст гарантию, что их флот пойдет именно этим курсом?
- Что ж, резонно, - обратился к Питу Виндибур. - Придется помочь им сообразить.
- Почему все снова смотрят на меня? - возмутился призрак Брю Квакла.
- А на кого нам еще смотреть? - развел руками Репейник. - Ведь господин посланник не умеет летать и проходить сквозь стены.
Шутка Греймоглу совсем не понравилась. Гуго скривился и поджал губы. Этот выскочка-невысоклик, называющий себя адмиралом, раздражал его больше остальных.