Дак'ир вспомнил неодобрительное выражение на лице Тсу'гана, когда капитан описывал операцию. И хотя Тсу'ган умело скрывал свои чувства от Н'келна, Дак'ир знал, что брат-сержант считает гамбит капитана безнадежной тратой времени.
Тсу'ган в тот раз не стал открыто осуждать его: магистр ордена уже дважды выслушал его возражения по поводу капитанства Н'келна, и оба раза Тсу'ган не встретил понимания с его стороны. Нет, несмотря на все свое недоверие, Тсу'ган оставался верен ордену и неукоснительно подчинялся приказам. Все свои замечания он оставил при себе - пока.
По общему выражению лиц нескольких других сержантов, особенно из тактических отделений, кроме разве что Дак'ирова, было ясно, что Тсу'ган не одинок в своем недовольстве. Дак'ир снова вспомнил о высказывавшихся намерениях показать несостоятельность новообращенного капитана, потребовать его отстранения у самого Ту'Шана и просить о назначении на его место другого. Честолюбие Тсу'гана не знало границ. Дак'ир был убежден, что тот в самом деле жаждет добиться звания командира третьей роты.
- Не сидится, брат-сержант? - осведомился Ба'кен, словно прочитав его мысли. Огромный десантник завозился под гравирамой, поворачиваясь к сержанту. Два горящих багровым овала нависли над Дак'иром.
Правила перелетов в глубоком космосе требовали, чтобы десантники носили боевые шлемы постоянно - на случай пробоины в корпусе. Загерметизированные силовые доспехи вместе с мукраноидной железой позволяли выжить в безвоздушном пространстве, пока не придет помощь.
- Да, брат. - И это не было ложью. Дак'ир просто не стал углубляться в подробности. Он перехватил и взгляд Емека: глаза Саламандра блестели за линзами окуляров, тот пристально всматривался в лицо своего сержанта.
- Не сидится без боя, - пояснил он обоим сразу. - Нет причин для беспокойства. - А вот тут Дак'ир соврал.
Видения поначалу приходили лишь во время предбоевых медитаций. Появлялись они редко, раз или два в несколько месяцев. Обычно Дак'ир грезил о своем детстве, о жизни на Ноктюрне до того, как стал одним из Астартес Императора и отправился к звездам, чтобы нести огонь возмездия врагам человечества. Многие из космических десантников не помнили своей жизни до облачения в черный панцирь. Воспоминания, чаще смутные и отрывочные, больше походили на серию образов, нежели на какой-то четкий и упорядоченный перечень событий. Воспоминания же Дак'ира о бытии простым человеком оставались яркими и живыми; он мог вызвать их в любой момент с абсолютной четкостью. Память пробуждала в нем на каком-то фундаментальном уровне тоску и сожаление о том, что ему пришлось оставить, и желание вновь с этим воссоединиться.
Иногда он вспоминал Морибар и свое первое задание. По прошествии лет эти воспоминания становились все более частыми, более жестокими и кровавыми. Они вертелись вокруг смерти, но Морибар тогда купался в неизбежности смерти. Человеческая смертность и почитание павших были главным товаром планеты. Дак'ир тогда был простым скаутом из седьмой роты. Серый мир-усыпальница каким-то образом оставил свое пятно на Саламандре: налет могильной пыли покрыл его, будто саван; он пробрался в Дак'ира, словно паразит, что пожирает гниющую плоть захороненных в черной и мрачной земле Морибара. Дела, которые Дак'ир совершил на том жутком мире, запятнали его еще сильнее, и, словно ожившие мертвецы, они теперь не будут знать покоя. Нигилан - не будет знать покоя.
Вновь вспомнив Морибар, Дак'ир глянул вперед - туда, где стоял Тсу'ган. Иагон, находившийся рядом с Тсу'ганом, пристально смотрел на Дак'ира. О чем он думал, понять было невозможно. В этот раз его брат-сержант, кажется, витал где-то далеко и пропустил короткий разговор в пассажирском отсеке "Громового ястреба". На борту корабля находилось двадцать боевых братьев: два отделения по десять человек. В "Огненной виверне" оставались места еще для пятерых, но они пустовали. Почтенный брат Амадей занимал передовые позиции в носовом трюме корабля. Массивный дредноут тихо подрагивал в крепежных лесах, в полубессознательном состоянии вновь переживая свои былые победы.
С треском помех, который почти перекрыл монотонное гудение двигателей "Громового ястреба", ожило вокс-устройство внутренней связи на одной из переборок корабля.
- Братьям-сержантам немедленно явиться в кабину экипажа. - Мягкий голос библиария время от времени прерывался, но не узнать его было трудно даже среди гула реактивных ускорителей. - Мы что-то обнаружили.
Тсу'ган отреагировал без промедления. Хлопнув по замку, он отвел раму вверх и двинулся по тесному отсеку к трапу, ведущему в кабину. Проходя мимо Дак'ира, который только-только открыл свою раму - убегающее давление гидравлики зашипело, - Тсу'ган не проронил ни слова.
Дак'ир нисколько не горел желанием допытываться о причине его неразговорчивости, - наоборот, он был рад на время отдохнуть от желчности собрата. И поспешил вслед за братом-сержантом, присоединившись к нему и Пириилу в верхнем носовом отсеке корабля.
Библиарий стоял к ним спиной. Шипастый нижний край его длинного саламандрового плаща едва касался пола. Над генератором силового доспеха, занимавшим верхнюю часть спины, четко выделялась дуга кристаллического капюшона. Переплетения проводов выходили из колдовского устройства и прятались в невидимые углубления горжета. Капюшон напомнил Дак'иру об исключительных способностях Саламандра и той опасной дорожке, по которой ходят псайкеры, даже столь одаренные, как Пириил, когда обращаются к непостижимым силам варпа. На ум Дак'иру пришел испытующий взгляд эпистолярия во время церемонии Погребения и Вознесения. Обращался ли библиарий тогда к варпу, чтобы, используя свои поразительные способности, проникнуть в его мысли? В тот раз в глазах Пириила мелькнуло одобрение, когда Дак'ир выдержал его взгляд. С тех пор - и сейчас - сержант испытывал неловкость в присутствии библиария.
- В голове не укладывается, - произнес Пириил, уставившись на нечто, видимое в обзорный иллюминатор "Огненной виверны".
В кабине, и так небольшой, в присутствии библиария и двух сержантов стало совсем тесно. Кораблем управлял экипаж из четырех космодесантников: пилот располагался на гравиложе в обрубленном носу "Огненной виверны", штурман внимательно следил за датчиками и сложной авионикой, второй пилот и стрелок занимали два оставшихся места. Каждый был облачен в силовые доспехи, только без наспинного генератора: внутренние системы их костюмов питал реактор "Громового ястреба". Тсу'ган с Дак'иром одновременно шагнули вперед и встали по бокам от Пириила, чтобы взглянуть, что же так привлекло внимание библиария.
Еще далекая, но неумолимо приближающаяся невероятно огромная находка Пириила занимала почти все обозримое пространство. Это был корабль, но не малый кораблик, наподобие "Огненной виверны", а громадный крейсер, сродни летающему городу из темного металла.
Корабль был явно имперской постройки: удлиненный и массивный, словно булава на длинной рукояти, с мощным носом, похожим на сжатый кулак. Почерневшая обшивка с отметинами лазерных ожогов, как из-под обстрела, была явно повреждена. Некоторые из многочисленных палуб пробиты. Рваные дыры в бортах походили на следы от укусов какого-то насекомого, загноившиеся и теперь отваливающиеся струпьями. Бездействующие орудия все еще таили угрозу, однако нескончаемые ряды лазерных батарей вдоль бортов поникли, словно упав духом. Остальное вооружение корабля составляли автоматические турели, носовые ленс-излучатели и более мощные артиллерийские орудия. Грозная сила, превзойденная, однако, каким-то неизвестным врагом.
Угловатую середину корабля занимали скопления факторий и муниторумов, в брюхе размещались колоссальные махины литейных мастерских. Черно-красный, с эмблемой шестерни, крейсер был явно с Марса. Корабль-кузница типа "Ковчег", судно Адептус Механикус.
- Следов энергии в щитах и двигателях не наблюдается. Излучения реактора тоже. - Голос Пириила из шлема звучал гулко и с оттенком металла, словно из ведра. Библиарий протяжно выдохнул, словно вычисляя, что же могло случиться с подбитым судном.
- Корабль мертв. - В голосе Тсу'гана скользнуло раздражение.
- И довольно давно, если судить по повреждениям левого борта и кормы, - прибавил Дак'ир.
- Так и есть, - согласился Пириил, - но врагов не видно, плазменного следа и проявлений варпа нет. Дрейфующий в реальном пространстве корабль, ожидающий, пока мы его найдем.
- А мы пытались его вызывать? - с явным недоверием поинтересовался Тсу'ган.
- Не отвечает, - невозмутимо отозвался Пириил.
- И это - тот самый источник психического резонанса?
- Нет, - признался Пириил. - Я не чувствую тот след уже какое-то время. Здесь совсем другое.
Тсу'ган был прагматичен:
- Как бы то ни было, корабли таких размеров не появляются в реальном пространстве подбитыми и без энергии просто так. Вероятнее всего, тот, кто это сделал, все еще прячется в системе. Может, это пираты?
Дак'ир, слушая лишь вполуха, шагнул ближе к иллюминатору и тихо произнес:
- Там, на корабле, что-то есть.
Заинтересованный Пириил слегка склонил голову набок в сторону Дак'ира:
- Что заставило тебя так сказать, брат?
Дак'ир немного опешил, но сдержался и не подал виду: он и не думал, что произнес это вслух.
- Инстинкт, только и всего.
- Поясни, будь добр. - Теперь библиарий обратил на него свой изучающий взор в полную силу. Дак'ир ощутил, как некие пытливые щупальца отгибают слои его подсознания, пытаясь добраться до спрятанных там секретов.
- Просто нутром почуял.
Пириил помедлил, но потом, похоже, решил оставить секреты там, где они были, и снова повернулся к обзорному иллюминатору.
По голосу Тсу'гана было слышно, что он начинает злиться:
- А мое нутро говорит, что хватит попусту тратить силы. Воинов-Драконов на этой брошенной посудине нет. Нужно двигаться дальше, и пусть "Гнев Вулкана" решает, что с ней делать.
- Нужно хотя бы поискать выживших, - решительно возразил Дак'ир.
- Для чего, игнеец? Этот корабль - летающая могила, и ничего более. У нас нет на это времени.
- А какое время нам, по-твоему, нужно, брат Тсу'ган? - спросил Пириил, склонив голову теперь в сторону сержанта. - Мы перенеслись внутрь системы не одну неделю назад. Несколько часов на осмотр корабля не…
- "Архимедес Рекс"…
Пириил медленно повернулся к перебившему.
- Что ты сказал?! - рявкнул Тсу'ган.
Дак'ир показал в иллюминатор.
- Вон там. - Точно не слыша сержанта, он указал на левый борт корабля, к которому "Огненная виверна" подходила траверзом. Название корабля выделялось на нем огромными буквами. - Так называется корабль.
Тсу'ган удивленно повернулся к боевому брату:
- И что с того?
- Звучит знакомо.
- В каком смысле? Ты что, видел его раньше? Как такое вообще может быть?
Пириил нарушил внезапно возникшее напряжение, явно придя к какому-то решению:
- Возвращайтесь в отсек-санктуарий и готовьте свои отделения к высадке.
- Милорд? - Тсу'ган не понял логики библиария. Всегдашняя назойливость заставила его отложить выяснения отношений с Дак'иром, чтобы разобраться с новой проблемой.
Пириил не пожелал ничего объяснять:
- Это приказ, брат-сержант.
Тсу'ган помолчал, смирившись.
- Может быть, хотя бы дождемся "Гнева Вулкана" и высадимся на его абордажных торпедах?
- Нет, брат-сержант. Я хочу проникнуть на корабль механикусов тихо. Сенсоры обнаружили открытый ангар истребителей - мы сможем сесть там.
- Я не вижу необходимости соблюдать осторожность, брат-библиарий, - продолжил давить Тсу'ган. - Как я уже сказал, корабль мертв.
Пронизывающий взгляд Пириила уперся в Тсу'гана:
- Так ли это, брат?
II
"Архимедес Рекс"
Выпустив посадочные опоры, "Огненная виверна" погрузилась в темный ангар корабля-кузницы.
По огромному ромбовидному помещению заметались тревожные огни, омывая ангар пятнами кроваво-красного света и подсвечивая выстроившиеся эскадрильями небольшие корабли.
Саламандры высадились быстро. Как только десантно-штурмовой корабль коснулся стальной палубы, кормовой трап откинулся, гулко лязгнув, и по нему загрохотали башмаки рассредоточивающихся космодесантников. Магнитные замки на подошвах позволяли им перемещаться по металлическому полу в отсутствие гравитации, правда несколько дерганым шагом. Саламандры заняли оборонительные позиции. Заученный маневр был выполнен без запинки, но оказался излишним: не считая множества бездействующих истребителей механикусов, ангар был пуст. Лишь эхо высадки Саламандр бродило меж суровыми стенами с контрфорсами и высоким ребристым потолком - единственный признак жизни в огромном помещении.
- Кто-то, наверное, очень торопился сбежать, если оставил ангар открытым и без охраны, - раздался в шлеме Дак'ира голос Емека. Оба отделения и библиарий использовали общий канал связи, находясь в постоянном контакте.
- Сомневаюсь, - пророкотал Тсу'ган, который уже занялся осмотром многочисленных рядов небольших кораблей. - Все машины, похоже, на месте, все закреплены. Никто с корабля не улетал. Или если и улетел, то не на них.
- Вероятно, они как раз собирались улететь, - предположил Ба'кен, стоявший у одного из истребителей. - У этого открыт гласис.
И не только у этого. У нескольких истребителей не были заперты щитки гласисов на кабинах; у некоторых даже были распахнуты настежь. Словно пилоты, приготовив машины к вылету, вдруг побросали свои посты и отправились варп знает куда.
- Ни пилотов, ни каких-нибудь палубных бригад, - прибавил Дак'ир. - Даже у контрольных пультов пусто.
- Напрашивается очевидный вопрос… - Но вопрос Ба'кена остался неозвученным, его перебил лязг носового трапа "Огненной виверны".
Грохот шагов возвестил о появлении бронированной фигуры почтенного брата Амадея. Дредноут был грандиозен.
Механизированный экзоскелет, в котором располагался бронированный саркофаг брата Амадея, был напичкан рифлеными трубками, кабелями и гудящими сервоприводами. По бокам от раки Саламандра возвышались широкие прямоугольные плечи. Беспредельно отважный Амадей пал при осаде Клутнира в войне с ненавистными эльдарами. Его подвиги были столь героические, что останки смертельно раненного Амадея вынесли с поля боя и погребли в броне дредноута, чтобы Амадей мог сражаться во имя ордена вечно.
Но не только громада киберорганического тела Амадея пятиметровой высоты и почти такой же ширины превращала его в грозного противника: обе его механические руки были оснащены мощным оружием. Левая представляла собой массивный силовой кулак, вокруг которого щелкали электрические разряды; правая несла мультимелту с закопченным до черноты стволом.
Ба'кен при виде дредноута опасливо отодвинулся, но это заметил только брат Емек.
- Во имя Вулкана! - прогрохотал Амадей механическим голосом. Его пробудили ото сна буквально только что.
Саламандры, как один, грохнули сжатыми кулаками в нагрудники в знак почтения и уважения к древнему собрату.
- Какие будут повеления, брат Пириил? - Амадей затопал к библиарию. - Я живу ради службы ордену.
Пириил склонил голову:
- Почтенный Амадей, - затем выпрямился. - Твое задание: остаться здесь на страже и охранять "Огненную виверну". "Архимедес Рекс" сильно поврежден. Для такого могучего воина, как ты, брат, там, скорее всего, будет тесновато.
- Как прикажете, сир! - Дредноут, лязгая, вернулся к кораблю, с рокотом взвел оружие и стал на страже.
- Сержанты, построить отделения, - приказал Пириил по внутренней связи, поворачиваясь к десантникам, - и следовать за мной.
Шагая к огромным двустворчатым воротам на дальнем конце ангара, он провозгласил:
- Во имя Вулкана!
В ответ, точно эхо, откликнулись два десятка голосов.
Ангар вел в меньший по размеру, но точно такой же формы воздушный шлюз. Емек, который открыл ворота и снова запер их за отрядом, возился у единственного терминала, запуская процедуру входа. В помещение хлынул кислород. Завертелись янтарные тревожные маячки. Саламандры стояли, не двигаясь и не издавая ни звука, пока давление не восстановилось и значок на дальней двери шлюза не переключился с красного на зеленый.
Запросив журналы техобслуживания и схемы "Архимедес Рекса", Емек сумел выяснить, что большая часть корабля механикусов осталась неповрежденной. Попалубное сканирование показало, что внутри еще имеется ограниченный запас кислорода. Атмосферу, правда - слабенькую, поддерживали резервные системы жизнеобеспечения.
Повреждения, которые Саламандры наблюдали во время подлета, похоже, по большей части затронули лишь аблативную броню корабля. Внутренние повреждения ограничивались лишь несколькими местами, и зоны эти были герметически отрезаны от остального корабля.
С тяжелым толчком огромные двери шлюза разделились и отошли, открывая дорогу уже внутрь самого "Архимедес Рекса".
Перед Саламандрами протянулся широкий, окутанный мраком коридор. Десантники включили нашлемные люминаторы. Несколько лучей, похожих на зернисто-белые копья, устремились вперед, стараясь разогнать тьму. Клубы выпущенного воздуха стелились по полу, словно бурлящий искусственный туман. Вдоль коридора шли утопленные в стены колонны. Их соединяли мрачные арки, обрамлявшие черные, как воды Стикса, ниши, которые уходили, казалось, в бесконечность, исчезая в сгущающемся мраке впереди.
Пириил отдал приказ двигаться дальше и активировал психосиловой меч. Клинок тускло засветился.
- Признаков жизни нет, - раздался спустя минуту по связи голос Иагона. Десантник периодически поглядывал на зажатый в латной перчатке ауспик, который выискивал биологические импульсы.
- Корабль брошен, - проскрежетал Тсу'ган, держа комбиболтер наготове и осторожно продвигаясь вдоль стены на шаг впереди своего занятого ауспиком собрата.
- Как в могиле, - прошептал брат Ба'кен с противоположной стороны, поправляя увесистую мультимелту. Сам того не зная, он невольно повторил слова Тсу'гана, сказанные еще в кабине "Огненной виверны".
- Будем надеяться, что он таким и останется, - буркнул Дак'ир, выходя вперед и поравнявшись с Тсу'ганом.
Несколько минут спустя брат Зо'тан озвучил общую мысль:
- Вроде идем вниз.
- Это один из входных коридоров корабля, - сообщил Емек, водя из стороны в сторону стволом огнемета. Емека назначили огнеметчиком после кампании на Стратосе. Его предшественник, брат Аксор, пал в бою, став одним из нескольких огнерожденных, что Саламандры потеряли тогда. - Ход ведет вглубь "Архимедес Рекса", - продолжил Емек, определив точное местонахождение отряда по схематическим планам корабля, которые сохранил в эйдетической памяти. - Такими темпами мы достигнем конца коридора примерно через восемь минут.
И снова опустилась зловещая тишина, нарушаемая лишь глухим стуком шагов.