Тави провел его по коридорам Академии, направляясь к ближайшему потайному маршруту, который вел в верхнюю часть подземелий, и вскоре они вышли на улицу около цитадели. Вход в подземелья, строго говоря, не был потайным, спрятанным от посторонних глаз, но он скрывался в глубокой тени очень узкого, извивающегося переулка, и, если не знать, куда смотреть, низкая щель, ведущая на лестницу, была незаметной.
Тави провел Линялого по сырым холодным коридорам, где редко кто бывал. Вскоре они оказались на одном из первых уровней подземелий, а затем прошли под стенами цитадели. Подойдя к лестнице, ведущей в комнату для медитаций Первого лорда, они спустились вниз, и на каждом уровне их останавливали стоящие на посту легионеры. В ногах у Тави отчаянно пульсировала боль, отзываясь на каждый удар сердца, но он заставил себя не обращать внимания на жалобы уставшего тела и продолжал идти вперед.
Тави заметил, что Линялый изучает и запоминает дорогу, хотя он ни разу не поднял головы. Волосы падали ему на лицо, смешиваясь с грубой тканью туники. Он вел себя как старый человек - шел осторожно, время от времени останавливаясь, словно страдал от артрита. По крайней мере, когда они проходили через караульные помещения. Как только они оказывались за очередным витком винтовой лестницы, он двигался уверенно, с кошачьей фацией и совершенно бесшумно.
У подножия лестницы Тави обнаружил, что черная стальная дверь в покои Первого лорда заперта. Тави вытащил кинжал и постучал по ней рукоятью в определенном ритме. Через некоторое время дверь распахнулась и на пороге появился сердитый Майлс.
- Где, вороны тебя забери, ты болтался, мальчишка? - поинтересовался он.
- Хм. Ходил за человеком, о котором я вам говорил, сэр Майлс. Это Линялый.
- Долго же ты за ним ходил, - прорычал Майлс и холодно посмотрел на раба. - Через четыре часа Гай должен появиться в своей ложе на предварительных состязаниях Гонок ветра. У Антиллара пока плохо получается изображать Первого лорда, а Киллиан не может ему помочь, пока не убедится в том, что за Гаем присматривают. Тебе следовало привести сначала раба.
- Да, сэр, - сказал Тави. - Я постараюсь это запомнить - на следующий раз.
Майлс еще сильнее помрачнел.
- Входите, - сказал он. - Значит, Линялый? Я приказал принести сюда постель и кровать. Ты должен помочь мне все приготовить и уложить Гая.
Линялый замер на месте, и Тави увидел в его глазах, прячущихся за длинными прядями волос, потрясение.
- Гай?
- Судя по всему, он использовал слишком много магии, - пояснил Тави. - Возможно, подорвал здоровье. Он потерял сознание несколько часов назад.
- Жив? - спросил Линялый.
- Пока жив, - ответил Тави.
- Но будет лучше, если мы положим его в нормальную постель и займемся им по-настоящему, - прорычал Майлс. - Тави, тебе нужно доставить парочку распоряжений. Самых обычных. Но сделай так, чтобы все им поверили. Ты понял?
"Ну вот, прощай, надежда на отдых", - подумал Тави. Судя по тому, с какой скоростью развиваются события, вполне может случиться так, что он вообще пропустит заключительные экзамены. Он вздохнул.
Линялый, с трудом передвигая ноги, прошаркал в комнату и отправился к постели, на которую показал Майлс. Кровать оказалась совсем простой, такой, на которых спали легионеры, и Линялый быстро ее собрал.
Майлс подошел к рабочему столу Гая, стоящему около одной из стен, и взял маленькую стопку конвертов. Он молча отдал их Тави, и тот уже собрался спросить, который из них следует доставить первым, но тут Майлс неожиданно прищурился и на лбу у него появились морщины.
- Эй, ты, - сказал он. - Линялый. Повернись ко мне.
Тави заметил, как Линялый облизнул губы и поднялся, а затем повернулся к Майлсу, не поднимая головы.
Капитан подошел к нему.
- Покажи мне лицо.
Линялый жалобно захныкал и принялся испуганно кланяться.
Майлс протянул руку и отбросил волосы, закрывавшие одну сторону лица Линялого, открыв уродливое клеймо труса. Майлс смотрел на него и хмурился.
- Сэр Майлс? - спросил его Тави. - С вами все в порядке?
Майлс провел рукой по своим коротко остриженным волосам.
- Устал, - ответил он. - Мерещится всякое. Мне показалось, будто я его где-то видел.
- Может, видели, как он работал во дворе Академии, капитан, - предположил Тави, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
- Скорее всего, - не стал спорить Майлс, сделал глубокий вдох и расправил плечи. - Мне еще нужно заняться новым легионом. Я ухожу на утренние учения.
- Обычные дела, - сказал Тави.
- Именно. Киллиан здесь за всем присмотрит до моего возвращения. Повинуйся ему беспрекословно. Ты понял?
Майлс повернулся и вышел, не дожидаясь ответа.
Тави вздохнул и подошел к Линялому, чтобы помочь ему застелить постель. В другом конце комнаты Гай лежал на спине, его кожа приобрела серый оттенок. Киллиан стоял около него на коленях, готовя чай, в жаровне пылали угли, от которых в воздух поднимался пар с отвратительным запахом.
- Тави, - тихо сказал Линялый. - Я не могу это сделать. Не могу находиться рядом с Майлсом. Он меня узнает.
- А это плохо? - шепотом спросил Тави.
- Тогда мне придется с ним подраться. - Слова были совсем простыми, он произнес их мягко, с грустью и сожалением. - Я должен уйти.
- Нам нужна твоя помощь, Линялый, - сказал Тави. - Гай в ней нуждается. Ты не можешь его бросить.
Линялый покачал головой.
- Что Майлс обо мне знает?
- Твое имя. Что я тебе доверяю. Что Гай приказал, чтобы ты отправился в Академию вместе со мной.
- Проклятые фурии, - вздохнув, сказал Линялый. - Тави, я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал. Пожалуйста.
- Все, что угодно, - мгновенно ответил Тави.
- Ничего больше не говори Майлсу про меня. Даже если он спросит. Наври, придумай что-нибудь - все, что угодно. Мы не можем допустить, чтобы он сейчас впал в ярость.
- Что? - спросил Тави. - Почему он должен впасть в ярость?
- Потому что он мой брат, - ответил Линялый.
ГЛАВА 13
Хотя Исана пролежала без сознания большую часть дня, к тому времени, когда она собрала вещи и устроилась в закрытом паланкине, она чувствовала себя измученной.
Исана никогда еще не летала в паланкине, ни в открытом всем стихиям, ни в закрытом, и предстоящий полет приводил ее в ужас. Сам паланкин почти не отличался от обычного дивана, но крайней мере внутри, и от этого ей становилось особенно не по себе, когда она видела в окно проносившихся мимо птиц или пушистые облака, окрашенные в темно-золотой цвет близившегося заката. Она некоторое время смотрела в сгущающиеся сумерки и на землю далеко внизу и чувствовала, как отчаянно бьется в груди сердце.
- Как долго темнеет, - пробормотала Исана, не отдавая себе отчета, что заговорила вслух.
Серай подняла голову от вышивки, лежавшей у нее на коленях, и выглянула в окно. Закатное солнце окрасило жемчужины у нее на шее в розовые и золотые тона.
- Мы летим в сторону заката, стедгольдер, очень высоко и очень быстро. Солнце через некоторое время нас обгонит. Хотя лично я люблю вечер и всегда получаю удовольствие от этого времени суток.
Исана взглянула на нее, изучая ее профиль. Эмоционального присутствия Серай почти не ощущалось - всего лишь нечто туманное и легкое, точно перышко. Когда рабыня заговорила, Исана не уловила в ее интонациях чувств и переживаний, к которым привыкла, когда имела дело с другими людьми. Она могла по пальцам одной руки сосчитать тех, кому удавалось скрывать от нее свои эмоции.
Исана подняла руку к вороту своего платья и прикоснулась к спрятанной под ним цепочке. Судя по всему, Серай совсем не так проста, как можно подумать.
- Вы часто летаете? - спросила ее Исана.
- Время от времени, - ответила Серай. - Наше путешествие может продлиться до вечера завтрашнего дня или даже дольше. Мы остановимся только на время, когда люди Рольфа должны будут поменяться местами в упряжи, стедгольдер, а это может произойти глубокой ночью. Вам следует отдохнуть.
- Я выгляжу больной? - спросила Исана.
- Амара рассказала мне, что с вами произошло сегодня утром, - ответила Серай. Выражение ее лица не изменилось, а иголка продолжала так же уверенно делать стежки на ткани, но Исана уловила едва заметную тревогу в ее словах. - Такое у кого хочешь отнимет силы. Но сейчас вы в безопасности.
Исана пару мгновений молча смотрела на Серай, а затем спросила:
- Правда?
- Как в вашем собственном доме, - заверила ее Серай, но в ее словах, произнесенных совершенно спокойно, чувствовалась сдержанность. - Я покараулю и разбужу вас, если что-нибудь случится.
Голос Серай, ее наружность и манера держаться словно бы излучали правдивость - мало кто из честных людей умел успешно это скрывать, - и Исана немного расслабилась, по крайней мере на время. Эта женщина собиралась ее защищать - здесь у нее не было никаких сомнений. И Серай была права. Страх и потрясение на лице юноши, которого Исана убила, все еще преследовали ее, не давая окончательно успокоиться. Она откинула голову на подушку и закрыла глаза.
Исана не ожидала, что сможет уснуть, но, когда она снова открыла глаза, из противоположного окна в паланкин вливался бледный свет, а шея и плечи у нее затекли от неудобного положения, в котором она спала. Ей даже пришлось открыть и закрыть глаза несколько раз, чтобы прогнать сон.
- О, доброе утро, стедгольдер, - сказала Серай.
- Утро? - удивленно переспросила Исана и с трудом сдержала зевок. Под головой у нее лежал свернутый плащ, и она была накрыта мягким одеялом. - Я заснула?
- Крепко-прекрепко, - заверила ее Серай. - Вы даже не пошевелились, когда мы остановились ночью, а Рольф оказался таким милым, что одолжил вам свой плащ, когда мы снова тронулись в путь.
- Извините, - сказала Исана. - Надеюсь, вы тоже отдохнули?
- Пока нет, - ответила куртизанка. - Я сидела тут, как и обещала, - если не считать нескольких моментов, когда мне требовалось ненадолго отлучиться, и тогда вас охранял Рольф.
- Извините, - повторила Исана смущенно и протянула плащ Серай. - Вот, возьмите, пожалуйста. Вам необходимо отдохнуть.
- И оставить вас без собеседницы? - спросила Серай. - Если я так поступлю, получится, что я плохая спутница. - Она мимолетно улыбнулась Исане. - В моей семье есть маги металла. Я могу несколько дней обходиться без отдыха.
- Но это для вас не слишком полезно, - заметила Исана.
- Должна признаться, что, как правило, вещи, которые для меня не слишком полезны, оказываются наиболее привлекательными, - ответила Серай. - К тому же мы прибудем в столицу в течение часа.
- Но вы говорили, будто путь туда займет еще целый день.
Серай нахмурилась и выглянула в окно. Бело-голубое пламя рассвета, чистое и ясное, пролилось на ее кожу, и она засияла собственным мягким светом, от этого темные глаза стали еще темнее и глубже.
- Так должно было быть. Рольф сказал, что нам повезло, ибо нам в спину дул невероятно сильный и быстрый ветер. Но я никогда ничего подобного не видела, даже между двумя городами, не говоря уже о дальних провинциях.
Исана попыталась собраться с мыслями. Новый поворот дела все менял. У нее осталось меньше часа, чтобы подготовиться к появлению в столице, и, скорее всего, другой возможности поговорить с Серай наедине не представится. Совсем мало времени, чтобы узнать как можно больше из разговора с ней, а следовательно, не было никакого смысла ходить вокруг да около.
Исана вздохнула и обратилась к куртизанке:
- Вы часто летаете этой дорогой?
- По нескольку раз в сезон. Мой хозяин находит множество причин отправлять меня с визитами в другие города.
- Хозяин? Вы имеете в виду Гая? - спросила Исана.
Серай задумчиво поджала губы.
- Я верная подданная Короны, разумеется, - сказала она. - Но мой хозяин лорд Форциус Руфус. Он кузен верховного лорда Форции, и его владения находятся в северной части долины.
- Вы живете в долине Амарант?
- В настоящий момент да, - ответила Серай. - К сожалению, мне придется пропустить момент, когда начнут цвести сады. В это время в долине пахнет, как в раю. Вы там бывали?
Исана покачала головой.
- Там действительно так красиво, как все говорят?
Серай кивнула и вздохнула.
- И даже красивее. Я люблю бывать в разных местах, но скучаю по своему дому в долине. Однако я рада, что могу путешествовать, и еще счастливее я себя чувствую, когда возвращаюсь. Наверное, мне повезло вдвойне.
- Похоже, там очень хорошо, - сказала Исана и сложила на коленях руки. - А еще это прекрасная тема для легкого разговора.
Серай улыбнулась и взглянула на Исану.
- Правда?
- Значит, вы курсор?
- Дорогуша, я всего лишь красивая рабыня, доставляющая удовольствие своему хозяину и оказывающая услугу Гаю от его имени. Но даже если бы я была свободна, не думаю, что у меня подходящий характер для того, чтобы быть курсором. Героизм и долг и все такое… Это очень выматывает.
- Полагаю, Короне вряд ли была бы польза от шпионки, которая повсюду сообщала бы, кто она такая, - заявила Исана.
- Звучит разумно, дорогуша, - улыбаясь, сказала Серай.
Исана кивнула, по-прежнему не улавливая чувств Серай. Ей это ощущение совсем не нравилось. Ее спутница была верной подданной Первого лорда - в этом она ни секунды не сомневалась. Иначе зачем бы курсоры выбрали Серай, чтобы она сопровождала Исану в столицу? А это означало, что она не могла позволить себе расслабиться и чувствовать себя в полной безопасности. Долг Серай защищать интересы Гая, а не Исаны.
Но, с другой стороны, Исана была не настолько глупа, чтобы не понимать - в столице ей потребуется человек, который будет ее сопровождать. Она никогда не бывала в больших городах, являвшихся средоточием высшего общества Алеры. Кроме того, она прекрасно знала, что Зимний фестиваль - это время, когда создаются самые разные политические и экономические фракции. Она слышала рассказы о шантаже, вымогательстве, убийствах и вещах похуже, и ее жизнь в провинции не подготовила ее к ним.
Исана понимала: она подвергается в столице смертельной опасности. Враги Гая готовы с ней расправиться не потому, что она что-то совершила, а из-за того, что она собой представляла. Исана являлась символом поддержки Первого лорда. Его враги уже попытались уничтожить этот символ. Вне всякого сомнения, они не оставят своих попыток.
Внутри у Исаны все сжалось от неприятного, тошнотворного чувства.
Ибо Тави тоже был символом.
Исане потребуется знающий человек, который будет ее сопровождать и поможет справиться с подводными течениями в столице, Серай была таким человеком и ее главным союзником. Если она собирается защитить Тави от козней, которые строят враги Гая, ей нужна помощь и поддержка куртизанки, и она сделает все, чтобы ее получить. И одной искренности будет мало.
- Серай, у вас есть семья? - спросила Исана.
Лицо и манеры куртизанки мгновенно стали непроницаемыми.
- Нет, дорогуша.
Исана ничего не почувствовала от Рилл, но неожиданно ее посетило прозрение, и она удивленно раскрыла глаза.
- Вы хотите сказать, у вас больше никого нет?
Серай удивленно вздернула подбородок, но не отвернулась.
- Больше никого нет.
- А что произошло? - мягко спросила Исана.
Серай помолчала немного, а потом ответила:
- Однажды наш стедгольд захлестнула болезнь. Страшная болезнь. Она унесла жизнь моего мужа и дочери. Ей было всего три недели. Мой брат и родители тоже умерли. И другие гольдеры. Из всех осталась я одна, но у меня больше никогда не будет семьи.
Серай отвернулась и выглянула в окно. Она положила одну руку себе на живот, и Исану, точно ведром холодной воды, окатила неприкрытая, почти невыносимая боль.
- Мне очень жаль, - сказала она куртизанке и покачала головой. - Я даже представить себе не могла, что вы были гольдером.
Серай улыбнулась, не глядя на Исану.
- Я добровольно стала рабыней после того, как поправилась. Чтобы пристойно их похоронить. Именно там я стала… - она сделала короткую, но исполненную значения паузу, - куртизанкой. Многих находят так же, как нашли меня.
- Мне правда жаль, - повторила Исана, - что я заставила вас вспомнить о вашей боли.
- Не стоит сожалеть, милочка. Это было очень давно.
- Глядя на вас, этого не скажешь.
- Моя семья обладала… она владела магией воды, немного, - сказала Серай, и в ее голосе появились радостные интонации, но Исана знала, что это все напускное. - Конечно, я не так сильна, как вы, стедгольдер, но с парой морщин справиться могу.
Паланкин наклонился, и у Исаны слегка закружилась голова. Она в ужасе выглянула в окно, но увидела только густой белый туман. Одна нога у нее слегка заскользила по полу, и она задохнулась от страха.
- Все в порядке, - заверила ее Серай и положила руку ей на колено. Ее пальцы показались Исане слишком горячими, а собственная рука ледяной.
- У нас мало времени.
- Что вы имеете в виду?
Исана заставила себя оторваться от головокружительного вида и посмотрела на свою спутницу.
- Серай, - сказала она, и голос у нее дрогнул. - Если бы вы могли их вернуть, вы бы сделали это?
Глаза Серай широко раскрылись от изумления, которое тут же превратилось в холодный, цвета агата гнев.
- Ну и вопрос вы мне задали, милочка, - ответила она ровным голосом. - Разумеется, я бы это сделала.
Исана взяла обе ее руки в свою и наклонилась вперед, глядя ей в глаза.
- Именно ради этого я и согласилась лететь на фестиваль. Мне плевать на Гая. Мне все равно, кто будет сидеть на троне. Меня не интересует политика или заговоры. Меня беспокоит только то, что ребенку, которого я вырастила, угрожает опасность, а мой брат может погибнуть, если я не сделаю все, чтобы ему послали помощь. Они все, что есть у меня в мире.
Серай склонила голову набок в безмолвном вопросе.
У Исаны дрогнул голос, когда она произнесла два слова:
- Помогите мне.
Серай медленно выпрямилась, и в ее глазах появилось понимание.
Исана сильнее сжала ее руки.
- Помогите мне.
Она почувствовала боль Серай, но ее лицо и глаза оставались совершенно спокойными.
- Помочь вам? Ценой долга перед моим хозяином?
- Если потребуется, - сказала Исана. - Я готова сделать все, чтобы им помочь. Но я не знаю, смогу ли справиться в одиночку. Прошу вас, Серай. Они моя семья.
- Мне очень жаль, стедгольдер, что ваши родные в опасности. Но слуги Короны - это единственная семья, которая у меня есть. Я выполню свой долг.
- Как вы можете такое говорить? - спросила Исана. - Как можете быть такой равнодушной?
- Меня нельзя обвинить в равнодушии, - сказала Серай. - Я знаю, что стоит на кону, лучше многих других. Будь моя воля, я забыла бы о более важных проблемах королевства, чтобы спасти вашу семью.
В ее словах прозвучала чистая, серебряная правда, а еще твердость и решимость. Новый укол страха за своих родных пронзил грудь Исаны. Она опустила голову и закрыла глаза, пытаясь разобраться в сложном переплетении чувств куртизанки, которые она так старательно скрывала.
- Я не понимаю.