– Скажи, Анита, – приподнял в пальцах браслет Битали. – Как заговорить амулет на воздействие не на человека, а на его родственников или потомков?
– Заговор крови? Это только Темный Лорд делать умел. За что, вдобавок ко всему, был прозван еще и кровавым. Надодух, от тебя за версту перцем и рыбой воняет! Рассвет на дворе, время банщиков, домовых и нежити закончилось. Так что марш отмываться, пока никто про уловку не догадался!
– Пойдешь? – с надеждой воззрился на Битали недоморф.
– Пойду, – кивнул Кро и бросил браслет в мешок поверх лежащих на дне фантиков.
После прошлого посещения бани она удивила пустотой и тишиной. Однако печь в парилке все еще была горячей, а в котле оставалось изрядно воды.
– Погреемся? – решительно забрался на верхний полок Битали и вытянулся во весь рост.
– Давай, – улегся напротив недоморф. – Кстати, дружище, меня тут по дороге посетила одна очень умная мысль. Может быть, секрет Темного Лорда по изготовлению амулетов крови знает кто-то из его ближайших друзей? Может, они видели, слышали, а то и участвовали в создании всех этих королевских мечей, корон, поясов, доспехов, умеющих узнавать своих хозяев и их наследников?
– Цепной Гроссер! – вскинул голову Кро.
– Разве я не молодец? – зевнул недоморф. – Не, чего-то тут сегодня не пропекает.
– Попробую пару поддать! – Битали спрыгнул, черпнул воды, плеснул в топку. Но не услышал в ответ даже слабого шипения. – Нас обманули, дружище. Ладно, пойду так окунусь, для бодрости. А то я чего-то засыпаю. Надодух!
Кро зачерпнул еще ковш воды и плеснул на друга.
– Ты иди, я тебя сейчас догоню, – удобнее пристроил голову на локтях недоморф.
Битали вышел из парилки, из бани, пробежался по мосткам, спрыгнул. Отплыл чуть в сторону, чтобы не угодить под прыжок приятеля, лег на спину, раскинув руки и ноги и слегка покачиваясь на поверхности воды. По спине, по шее пробежал холодок, прихватил за уши, потянул в глубину, губы прильнули к губам.
– Лилиан!
– Ты долго не приходил… – Девушка скользнула вокруг молодого человека, подхватила за плечи, увлекла. – Почему?
– Но так нельзя, Лилиан! – попытался высвободиться Кро. – Мы в гостях! А ты все время куда-то исчезаешь, в комнате тебя никогда нет, за столом не показываешься. Это невежливо!
– Соскучилась, – выдохнула она. – Меня забрали хранители, и я много недель видела воду только в кружке. А здесь так хорошо! Какая прекрасная река! Какие просторы, глубины, чистота… Я хочу остаться здесь навсегда!
Она отпустила молодого человека, сама перенеслась на трон, выпрямилась, словно морская королева.
Облюбованный Лилиан омут преобразился. Водоросли закрыли столбы, дотянулись до топляка и полностью его заплели, сомкнувшись в крышу, между креслами и за их спинками появились подушки колючего и жесткого водяного мха, чуть дальше поднялись стебли кувшинок, создавая завесу, похожую на полог. Внизу шевелились черные сомы и налимы, вдоль стен мелькали серебристые уклейки, наверху растопырили красные перышки плотвички. От общего движения все сверкало и искрилось, и создавалось ощущение, что у небольшого подводного дворца есть стены, окна, широкий вход – и уютная опочивальня в глубине, с мебелью и балдахином.
– Великолепные чертоги, – признал, любуясь ее творением потомок Темного Лорда. – Но правила вежливости тоже нужно соблюдать. Нам нужно вернуться и к обеду выйти к столу. Анита и Надодух вчера обручились. Если ты их не поздравишь, будет очень нехорошо. Я бы даже сказал, оскорбительно.
– Я их поздравлю, Битали. Только ведь у них самих будет меньше хлопот, если я останусь жить тут, а не на суше.
– Не жить. Мы тут в гостях, и совсем ненадолго.
Лилиан вскинула подбородок, величественно им повела, развела руки:
– Я не вижу здесь иных хозяев, кроме меня!
– Здесь хорошо, прекрасная Лилиан. Чертоги величественны, подданные послушны, и нет здесь иной повелительницы, кроме тебя, – преклонил перед ней колено Кро. – Но вскоре сюда придет зима, и мир этот скуется льдом до самого дна, жизнь замрет, вода станет камнем… Тебе же, о великая леди реки, в это время понадобится находиться в колледже маркиза де Гуяка, дабы познавать премудрости магии и предвидения и благодаря древним премудростям стать полновластной хозяйкой вод. Но чтобы постичь мудрости, тебе нужно подготовиться к учебному году: узнать основные заклинания, без которых в нашей школе не обойтись, познакомиться с преподавателями и подружиться с Анитой. Ведь камень перемещений, который позволит тебе попадать сюда, находится в ее владении!
– Ладно, Битали, я пойду с тобой, – смирилась девушка. – Ты не сердись, что я сбегаю. Просто я действительно страшно соскучилась по воде.
– Я тебя понимаю, Лилиан, – поднялся с колена Кро. – С тобой впервые в жизни мне стало интересно под водой, а не на берегу… А теперь отнеси меня, пожалуйста, обратно к бане. Мне нужно вернуть Аните Надодуха. Чистым и не очень поздно. Она дочь варвара, как ты могла заметить. Ее лучше не раздражать.
Однако по поводу обеда Битали очень сильно промахнулся. Помывшись и вернувшись с другом в усадьбу, молодой человек оделся в чистое, прилег на кровать и… проснулся только поздно вечером. Как и Надодух. Как, впрочем, и все остальные гости. Выйдя к столу, юный чародей понял, что варвары, уставшие и полусонные, еще только-только стягиваются для вечерней пирушки.
Тем не менее, стол в ожидании гостей был богато накрыт: тут имелись и лотки с жареными пескарями, и вертела с печенью, и мелкие жареные птицы, и что-то округлое в тесте, и яблоки, и орехи в меду, и огурцы, и капуста… Однако все эти блюда объединяло одно: их можно было брать по чуть-чуть и угощаться на протяжении всего долгого вечера. Это был не кабан, которого по мере зажаривания сразу резали и ели, и не горячие, целиком запеченные судаки и язи. Сегодняшнее угощение предназначалось для тех, кто вдосталь объелся и желает разве что добавить чего-нибудь "на зуб".
Битали положил "на зуб" двух голубей, вертел с цельными сердечками невесть кого, закусил капустой – а потом к нему подошла Анита, переодевшаяся в очередное платье, и шепнула на ухо:
– Пойдем, Кро. Батюшка видеть тебя желает.
Под щучьими "санями" молодой человек прошел, не наклоняя головы. Оставалось только гадать, до каких размеров вымахала рыбешка, имевшая пасть длиной в полтора человека. За распахнувшимися створками гостя ждала обширная светлая зала, освещенная двумя десятками факелов в тяжелых кованых держателях. Огонь на них дрожал, конечно же, колдовской, зажигаемый заклинанием "альба", а не естественный – тусклый, красный и вонючий. Равно как и в подсвечниках на столе, по сторонам от черного плоского монитора. За компьютером сидела Снежана Горамник в длинном махровом халате и стремительно что-то набирала на глухо цокающей клавиатуре.
– Добрый вечер, мой мальчик, – вскинула она руку, приветственно пошевелив пальцами, и вернулась к своему занятию.
Да, покои хозяина дома были именно такими. Контрастными. На полу лежали медвежьи шкуры, на стенах висели секиры, топоры, мечи и рогатины, а между ними – электронные часы, динамики звуковой системы, огромная плазменная панель, на которой куда-то мчался грузовик со строчащим с крыши пулеметом. Увидев гостя, Дедята, одетый на этот раз в узкие штаны и свитер грубой вязки, телевизор сразу выключил и вроде как виновато пожал плечами:
– Зачем отказываться от изобретений смертных, если они забавны или полезны? Вот, поставили вертушку в верховьях Шипучего ручья. Электричества от нее немного, но на баловство хватает.
Хозяин перешел из кресла на срубленную из теса длинную скамью, указал на место рядом:
– Присаживайся, Битали из рода Кро, дай посмотреть внимательнее, на кого доченька по гроб жизни работать поклялась.
– Папа! – возмущенно высказалась Анита.
– А ты, доченька, нам с хозяином твоим иди сбитня налей. Раньше папкать было надобно.
– Благодарю, мсье Горамник, – кивнул ему Битали. – Позвольте оружие ваше рассмотреть? Это память или просто под рукой держите?
– Да уж не сувениры! – рывком поднялся мечник. – Каждый клинок кровушки попил, иначе ему в эту горницу путь заказан. Но самый славный вот тот самый маленький, как ни странно, – хозяин указал на акинак длиною в локоть. – Он еще до Расселения в схватках побывал, в землях Та-Кем первую жертву нашел. Долго и славно он служил роду номархов Упуаут, пока те не решили, что по родовитости могут нас в своем подчинении иметь… На том и кончился род Упуаут, а меч последнего из магов по наследству сыновьям мечников Горамник достался. А вот это боевой топорик знаменитого Атефета, покорителя Каравяза и Сепхута. Мечников Горамник бедняжке покорить так и не удалось.
– Это все трофеи?
– Нет, Битали, трофеев тут немного. Увы… Но трудно удержаться и не показать именно их. Однако место для новых клинков еще есть, достойные враги тоже не перевелись, так что я не унываю… Фамилия Избери тебе ни о чем не говорит, юный маг?
– Нет, мсье Горамник. Разве только меня уже спрашивал о нем мсье Печер. Кто этот Избери, мечник?
– Это наш давний, давний друг, – вернулся на скамью могучий бородач. – У него были такие же глаза, как у тебя. Да и лицом похож. Последний раз я видел его здесь, на этом самом месте. Лис спросил меня: "Дедята, тебе не кажется, что наша хваленая свобода больше всего напоминает не союз достойных людей, а грызню диких зверей в темном лесу? Что мы все похожи на волков, каждый сам за себя, и только и думаем, где урвать лишний кровавый кусок?" И я ответил: "Что ты понимаешь, глупец?! Волки всегда были, есть и будут символом полной свободы! Ничем не ограниченной природной воли!" А через два года я узнал, что он мертв, погиб. Зарезан своим лучшим другом. Говорили, у Лиса осталось трое детей. Но что с ними, куда делись…
Дедята пожал плечами.
– Тоже трофей? – остановился Битали перед огромной двусторонней секирой.
– Ни в коем разе!!! – оглушительно рявкнул мечник. – Этой секирой мой дед головы ворогам своим рубил и нам завещал с ней за дело правое без сомнения биться!
– "Честь и справедливость", – прочитал юный чародей девиз на рукояти оружия. – Ваш дед сражался на стороне Темного Лорда?
Клавиатура на столе затихла. Хозяйка дома подняла голову и прислушалась.
– Дед говорил, в нашем мире можно быть только воином или рабом, – ответил Дедята. – И коли не желаешь быть рабом, сражайся хотя бы за то, за что не стыдно погибнуть.
– Темный Лорд желал поработить весь мир, стать единовластным тираном, подмять под себя всех и вся! Как можно было сражаться на его стороне, отнимая свободу у слабых и несогласных? Разве не стыдно умереть, защищая тирана?
– Скажи мне, мальчик, разве может быть равенство между лягушкой и хорьком? Между соболем и куропаткой? – склонив голову чуть набок, Дедята пару секунд подождал ответа. – Для меня, лесника, меж ними разница небольшая. В лесу же при встрече справедливость у них завсегда получается одна. Так и в нашем мире. Когда миром правит Лорд, его невозможно подкупить. Как, если и без того все и везде принадлежит ему? Для Лорда нет разницы между домовым и номархом, между нищим и богачом. С высоты его власти все подданные совершенно одинаковы. Равны! А когда все равны, то и появляется справедливость…
Бесшумно появилась Анита с двумя большими глиняными кружками. Одну подала отцу, другую протянула однокурснику.
– Вы так говорите, словно Темный Лорд победил, – поднес к губам кружку Битали. – Уф-ф! Горячая!
– Почти победил… Увы, он исчез.
– Но у него остались сыновья!
– Пятеро Темных Лордов вместо одного? – хмыкнул мечник. – У каждого своя свита, свои друзья и соратники. Каждый стремится помогать своим и возвышать именно своих. Какая уж тут может быть справедливость? После этого разпятерения правителя из армии Лорда ушли почти все, кто был готов умирать во имя чести. Остались те, кто надеялся разжиться чем-нибудь для себя и своего клана. Но отряды Хартии всего за пару веков задушили их всех поодиночке.
– И тогда ваш дед повесил секиру на стену? – Битали еще раз осторожно пригубил обжигающий напиток.
– Тогда и повесил, – согласился Дедята. – Горамники признали Хартию и отрезали себе мечом и кровью лучшие земли в лучшем краю планеты. Быть вольным волком-одиночкой не так уж и плохо, если у тебя крепкие клыки и длинные когти.
– Если один правитель для всего мира будет благом для всех, то почему сторонники "чести и справедливости" не провозгласили другого Лорда?
– Кого, мой мальчик? – бородатый варвар осушил разом половину кружки. – У Темного Лорда была великая сила. Но он искал не власти, а справедливости. Ему верили все. А кому можно поверить в нашем мире? Ваньке Печеру или вашему директору? Деду из Дубового урочища или Гальвангу с мыса Горн? Франки никогда не доверятся хинам, северяне индусам, американцы джапам, негры океанцам. Мир стал похож на луг окрест моей усадьбы. Каждая травинка знает только несколько соседних и не ведает, кто колосится уже в нескольких шагах. Чтобы луг объединился, найти толстый крепкий стебель уже мало. Нужен огромный кряжистый дуб, видимый сразу всем и прочный настолько, что усомниться в его надежности невозможно. Но можешь мне поверить: если луг правильно и регулярно подстригать, никакие дубы не вырастут на нем уже нигде и никогда.
– Так, мальчики! – резко поднялась Снежана. – Хватит болтать, гости заждались. Пора выходить к столу. Дедята, помоги мне одеться!
– Спасибо за угощение, – сделал еще глоток сбитня Битали. – Можно я возьму его с собой?
– Конечно! Анита, проводи…
– А вот теперь представь себе, Битали, – взяв однокурсника за руку, горячо зашептала отличница, – что для возвеличивания нашего рода папа всегда мечтал убить какого-нибудь чатию. В честном сражении, конечно же, убить и повесить его меч на стену рядом с прочими трофейными клинками. Я больше всего боялась, что он скажет это при Надодухе… – девушка тихонько засмеялась. – Но обошлось. Надеюсь, целый чатия-зять устроит его больше, чем голова и меч.
Вместе они вышли к столу, за которым уже почти не осталось свободных мест. Здесь сидел и пушистый, лохматый, сонный недоморф, и даже – о диво! – светленькая, как ночной призрак, Лилиан. Увидев девушку, она вскочила:
– Анита, милая моя подруга! Знаю я, праздник у вас с Надодухом случился! Рада за вас страшно и поздравляю от души всей своей, как умею! Дай руки!
Лилиан выставила вперед сложенные ладони. Анита в ответ вытянула свои. И вдруг в них заструился ручеек сверкающего белоснежного жемчуга. Отличница ахнула, а Лилиан торопливо спросила:
– Можно я у вас в реке плескаться буду, когда занятий в школе нет?
– Да сколько угодно! – пробормотала Горамник, любуясь нежданным сокровищем. Лилиан обняла ее, чмокнула в шею и убежала.
– Ну все! Теперь ее оттуда вовсе не вытащишь, – понял Битали.
– Какая отзывчивая! А я, дура, ей грубила.
– Она странная, – ответил Кро. – Но добрая.
– Доброго вечера всем, братья! – тяжелой поступью вышел к гостям Дедята Горамник. – Отдыхайте, веселитесь! А вы трое собирайтесь быстро, – указал он на однокурсников. – От директора вашего известие пришло, случилось что-то в колледже. Зовет. У вас по времени шесть часов в запасе выходит. До камня отсюда полчаса ходу, такси в Перрос-Гиреке взять несложно. Ехать часа два, не более. Коли поспешите, еще затемно в замок вернетесь. Раньше профессор Бронте так беспокойно себя не вел. Мыслю, очень срочно нужны. Отправляйтесь.
Отправляться из усадьбы молодым чародеям пришлось втроем. Лилиан не откликнулась на зов Битали и не выглянула из реки – видно, очень уж обрадовалась разрешению здешними водами пользоваться и умчалась куда-то. А может, чертоги свои отделывала или еще чем занята была и не услышала? Ждать не стали – здесь гостья в безопасности, хозяева усадьбы всегда приветят. В школе же неладное предполагали. Посему, выждав минут десять, молодые люди махнули рукой, быстрым шагом дошли до камня перемещений, вышли из вечерних сумерек в яркий день приморского курорта, поймали машину – и без всяких приключений доехали до замка, сразу отправившись в кабинет директора.
Профессор Бронте, в красной бархатной мантии и шапочке из той же материи, был занят исследованием какого-то древнего манускрипта, но, увидев молодых людей, закрыл книгу и отложил в сторону. Открыл ящик, выставил на стол маленькую игрушку – многоярусную китайскую пагоду в стеклянном шарике.
– Я настаивал на том, чтобы отложить это самое меньшее до осени, мадемуазель и мсье. А лучше всего до окончания следующего курса, – сложил перед собой пальцы профессор. – Но, увы, Совет Хартии мне не внял. В их опасениях тоже есть резон. Ваш неожиданный успех… Ваш, мсье Кро, и всего вашего братства, обретение нами щита и брони Темного Лорда неизбежно встревожат врагов свободного мира, и они попытаются переместить, спрятать самую главную известную нам ценность: меч Эдриджуна. Ныне он хранится в горах Таринга, в пятиярусной пагоде. Тамошние колдуны по сей день не признают Хартии Единения, строят козни, пытаясь насылать на внешний мир порчу и проклятия, постоянно нападают на чужаков, яро убивая всех без суда и следствия, ждут возвращения Темного Лорда, поклоняются ему, как богу. За неимением самого Лорда эти злобные безумцы молятся случайно попавшему в Таринг мечу тирана. Он находится здесь, в верхней комнате.
Директор снял стеклянный колпак, взмахнул палочкой:
– Трунио! – и пагода увеличилась в размерах, заняв почти весь стол.
Пять поставленных друг на друга разноцветных крыш – вот что это было такое. Крыши широкие, круто изогнутые, с изображениями драконьих голов на углах. А в глубине под ними было видно что-то, похожее на небольшие балкончики с узкими перилами, за ними – деревянная стена. Строение возвышалось на скале, вокруг которой тянулась узкая и крутая спиральная тропа. Но самое изумительное – по этой тропе двигались вверх и вниз крохотные человечки.
– Совет Хартии настаивает, что меч должен быть изъят у черных колдунов как можно скорее, пока он не исчез из поля зрения хранителей. В ближайшие дни! Трунио! – Профессор Бронте уменьшил игрушку до прежних размеров, накрыл колпаком и передал Битали: – Подумайте, мсье, каким образом можно это осуществить? До сего дня у вас это получалось неплохо, а потому не стану мешать советами. Возможно, вам понадобятся амулеты, оружие… Готовьтесь. Я уже призвал с каникул участников вашего братства. Скажу более, я сам, сэр Уоллес и остальные профессора нашей школы готовы вам помочь и даже участвовать в… В этом приключении. У вас есть полных три дня! Готовьтесь.
– Ничего себе! – выдохнул Надодух, когда друзья покинули кабинет. – Мы теперь что, ударная гвардия Совета Хартии?
– Слишком хорошо показали себя весной, – пожала плечами отличница. – Ни щита, ни брони никто веками добыть не мог, а мы сделали. Вот хранители и пользуются.