Его пленители волокли его по грязным коридорам к открытому двору позади главного корпуса. Двор заливало яркое, болезненное для глаз Корбека солнце, и на открытом воздухе грохот имперской атаки стал отчетливо слышен: оглушительные, тяжелые разрывы снарядов, их пронзительный свист, клацающий рык гусениц, грохот обрушавшихся зданий.
Корбек вдруг понял, что почти прыгает на одной ноге, пытаясь помогать себе той, на которой остался ботинок. Инфарди пихали его и поливали бранью. Они хотели двигаться быстрее, чем он мог идти. Кроме того, им нужно было держать его, а значит, лазганы и амуницию им приходилось тащить в одной руке.
Они миновали камнетесную мастерскую, где все было застелено толстым слоем белой каменной пыли, прошли через несколько деревянных дверей и оказались на наклонной, вымощенной булыжником улице.
Над ними, километрах в двух, высилась Цитадель. Корбек впервые оказался к ней так близко. Ее выцветшие острые грани, смягченные мхом и лишайником, вырастали из крыш и башен Старого Города и восточных кварталов Доктринополя на холмах, поддерживая колонны и храмы королевского района священного города. Монументальное сооружение было бледно-розового цвета и ярко вырисовывалось на фоне голубого неба. Должно быть, люди Греха проделали приличный путь на север через Старый Город, волоча его и Йеля.
В другую сторону улица резко катилась вниз через беспорядочное скопление старых зданий и камнетесных мастерских к ленте реки, где начинался Старый Город. Небо в той стороне было в клубах черного и серого дыма. Огонь лизал городские кварталы. Корбек увидел, как снаряды, одни за другими, веером разрывались на улицах. Фонтаны пламени, дыма, земли и камней взлетали в воздух.
Стражники вновь потащили полковника по наклонной улице. Большинство других инфарди уже скрылись в ближайших зданиях.
Стрелки свернули с улицы, протащив Корбека через железные ворота во внутренний двор, где были сложены рассортированные по размерам камни и плиты. С одной стороны, под навесом, стояли три плоских рабочих тачки и были сложены какие-то инструменты резчиков. С другой стороны возвышались два тяжелых деактивированных сервитора.
Враги толкнули Корбека на одну из тачек. Патер Грех отдал распоряжения засевшим там. Корбек мог только ждать. Тачки были завалены пыльными мешками. Неподалеку лежали инструменты: четыре больших топора, кирка, несколько стамесок, острый мастерок. Все слишком большое, чтобы можно было что-нибудь незаметно спрятать.
Резкий свист возвестил о приближении снаряда. Он взорвался в соседнем здании, засыпал всех осколками кирпича и окутал клубами дыма. Корбек вжал голову в мешки. Он почувствовал что-то под тканью и осторожно прощупал предмет.
Тяжелый, маленький, размером с кулак ребенка, со шнуром. Отвес со шнуром, который использовали камнетесы; тяжелый свинцовый груз на конце свернутой четырехметровой струны. Пытаясь не привлекать внимания, Корбек вытянул отвес из-под мешков и зажал в руке.
Патер Грех гаркнул что-то своим людям, активировал генератор поля и исчез из виду. Корбек видел, как его туманный силуэт, посверкивая в поднятой взрывами пыли, покинул двор в сопровождении нескольких солдат. С пленником остались лишь трое инфарди.
Они повернулись и направились к нему.
С воем и грохотом несколько снарядов пропахали ближайшую улицу. Лишь чудом ни один не попал во двор. Иначе, как понимал Корбек, и его самого, и его мучителей разорвало бы в клочья. Впрочем, троих инфарди сбило с ног. Полковник, у которого опыта в этих делах было побольше, чем у инфарди, зажал уши, едва заслышав свист приближавшихся снарядов. Он вскочил на ноги. Один из инфарди уже неуверенно поднимался, направляя лазган на пленника.
Корбек быстро раскрутил отвес, на третьем обороте швырнув его во врага. Груз с громким хрустом врезался в левую скулу стрелка, и инфарди рухнул на землю.
Полковник, не теряя времени, уже раскручивал над головой отвес во всю длину шнура. Грузик набрал достаточную скорость к тому времени, как поднялся второй стрелок. Шнур четырежды обвился вокруг его шеи и сильно натянулся.
Сектант, задыхаясь, рухнул на колени, пытаясь освободиться от петли на шее.
Корбек схватил его лазган и успел выстрелить в первого инфарди, который к тому времени уже сумел опомниться и стрелял, поднимаясь с кровавой раной на лице. Выстрелы Корбека попали ему в грудь и с шипением прошили насквозь.
Сжимая трофейное оружие, Корбек встал. Судя по звукам, приближались новые бомбы. Полковник прострелил голову инфарди, задыхавшегося в петле.
Третий так и лежал лицом вниз, мертвый. В черепе застрял кусок плиты, отколотый взрывом.
Раскаты выстрелов слышались все ближе. Времени обыскивать тела на предмет запасных батарей или подходящей обуви не было. Корбек решил, что если направится к холму Старого Города, то сможет обогнуть плато Цитадели и, возможно, останется в живых. Именно так планировали поступить инфарди.
Он проковылял в двери в дальней стороне двора, за которой скрылся Грех, несколько осколков впились в голую ступню. Полковник прошел через коридор, где взрывами выбило все окна, и оказался в заднем помещении, где возле грузового транспортера были сложены готовые изделия.
Между раскатами дальних и близких взрывов Корбек услышал голоса. Он пригнулся и пробежал через зону погрузки. Внешние двери, высокие, старые и деревянные, были открыты. За ними обнаружилась пара восьмиколесных грузовиков. Около дюжины инфарди вносили какие-то обернутые тканью предметы и деревянные ящики.
Ни следа Патера Греха.
Корбек проверил заряды трофейного лазгана. Батарея полна на три четверти. Достаточно, чтобы притормозить врагов.
На пылающих улицах было многолюдно. Жители бежали из разрушенных домов и укрытий с тюками в руках, гоня перед собой перепуганный скот.
И грызуны… целые волны грызунов выливались из огня и стекали по горбатым улицам Старого Города в сторону реки.
Команда Колеа двигалась против течения.
Надев респираторы, чтобы защититься от удушливого дыма, они бегом поднимались по склону холма, стараясь держаться подальше от танков, прокладывавших себе дорогу по кварталу Каменщиков.
Снаряды падали так близко, что группу не раз сбивало с ног ударными волнами. Объятые пламенем здания обрушивались на улицу, блокируя проходы. Кое-где пришлось перебираться через потоки живых грызунов, давя ботинками пищащие тушки.
Восемь Призраков быстро пересекли очередной перекресток, пройдя завесу дыма и пепла, и нашли укрытие в лавке скорняка. Здание было изрешечено снарядами и превращено в пустую скорлупу.
Дорден стянул с лица респиратор и тут же закашлялся. Солдат рядом с ним, Маквеннер, перекатился на бок и попытался вытащить осколок горячей шрапнели из бедра.
- Дай я посмотрю, - просипел Дорден.
Вытащив инструменты, он извлек кусок металла и промыл глубокий порез антисептиком.
- Спасибо, док, - прошептал Маквеннер; Дорден вытер лоб. - Вы в порядке?
Старый медик кивнул, чувствуя, что варится заживо. Он здорово ослаб и задыхался. Жар от горящих зданий превращал воздух в раскаленный ад, в котором почти невозможно было дышать.
Колеа и сержант Халлер выглянули из развороченного дверного проема в дальней стене.
- В той стороне чисто, - пробормотал Колеа.
- Пока что да, - добавил Халлер. Он махнул солдатам Гаронду и Куу, отправляя их проверить другие двери.
Дорден заметил, что Халлер, рекрут-вергхастец и ветеран Первого Вервунского полка, предпочитал воинов, которых знал еще по своему родному миру: и Гаронд, и Куу были вергхастцами.
Халлер был человеком осторожным. Дорден подозревал, что сержант просто слишком преклоняется перед героями с Танит, чтобы отдавать им приказы.
Старый врач посмотрел на остальных членов отряда: Маквеннер, Вельн, Домор и Раффлан - все танитцы. Еще только Харджеон происходил из улья Вервун. Невысокий светловолосый человек с редкими усами, он укрылся за углом пристройки.
Дорден отметил, что теперь ему стало понятно построение отряда. Первым шел Колеа, и он был героем войны, так что никто не спорил. Халлер был военным в улье, как и Гаронд. Куу… этот сам себе закон, бывший бандит из низших уровней улья, но никто не сомневался в его храбрости или бойцовских умениях.
Харджеон… бывший гражданский. Дорден точно не знал, каким было призвание солдата в жизни до Гвардии. Портной? Учитель? Как бы то ни было, теперь это не имело значения.
Если они когда-нибудь выберутся отсюда живыми, Дорден знал, что ему придется поговорить с Гаунтом о проблеме с татуировками.
Сметая все на своем пути, снаряды шлепались в конце улицы. Отряд накрыло градом обломков.
- Давайте выдвигаться! - крикнул Халлер и направился вслед за Куу и Гарондом. Колеа ждал, махнув Харджеону и остальным танитцам.
Дорден добрался до дверного проема и посмотрел на Колеа, пристраивая на место маску.
- Нам действительно стоило бы вернуться… - начал он.
- Куда, доктор? - спросил Колеа, оглядываясь назад, на стену пламени, которая полыхала в Старом Городе за их спинами. - Боюсь, у нас нет выбора, - продолжил он. - Чтобы просто выжить, нам придется держаться впереди линии бомбардировки. Так что остается лишь продвигаться вперед и попробовать найти Корбека.
Через раскаленное марево они перебежали в следующее разрушенное здание. Дорден видел, что голая кожа на ладонях и запястьях краснеет и покрывается волдырями.
Призраки ввалились в здание. Оно, как ни странно, пострадало незначительно, и воздух внутри показался благословенно прохладным. Через чудом уцелевшее окно медик смотрел, как здание через дорогу, откуда они пришли, просто рассыпалось в пыль. Полностью и без остатка.
- Близко, да, танитец?
Дорден оглянулся и встретился взглядом с солдатом Куу.
Гвардеец Куу. Лиджа Куу. Он уже стал чем-то вроде легенды в полку. Почти два метра ростом, стройный, мускулистый, с физиономией, не обещавшей ничего хорошего. Так его описывал Корбек.
До войны в улье Вервун Куу был бандитом. Поговаривали, что он убил больше людей в гангстерских схватках, чем в впоследствии - в битвах. Он был обильно покрыт татуировками, а через все лицо тянулся длинный шрам. Этот парень был также известен тем, что оттачивал свое искусство татуировщика на благодарных вергхастцах.
Почему-то в устах рядового Куу слово "танитец" звучало как оскорбление.
- Для меня достаточно близко, - сказал Дорден.
Куу согнулся и проверил свой лазган. Движения у него были плавные, кошачьи и стремительные. "Кот, - подумал Дорден, - вот кого он напоминает. Покрытый шрамами, ободранный, потрепанный котяра. С пронзительными зелеными глазами". Последние странные годы Дорден провел в компании исключительно опасных людей. Роун, этот безжалостный змей… Фейгор, хладнокровный убийца… но Куу…
Классический психопат, причем без каких-либо оговорок в диагнозе. Этот человек вел жизнь, полную гангстерских стычек и поножовщины, задолго до того, как Крестовый поход легализовал его таланты. Столь близкое соседство с непристойными татуировками Куу и его холодными, безжизненными глазами было неприятно Дордену.
- В чем дело, док? Духу не хватает? - ухмыльнулся Куу, чувствуя, что доктору не по себе. - Лучше бы ты оставался в своей безопасной милой палатке, а?
- Вот это верно, - сказал Дорден и пошел через здание между Раффланом и Домором.
Гвардеец Домор потерял глаза на Меназоиде Эпсилон, и хирурги снабдили его парой аугментов - оптических сенсоров. Танитцы прозвали его "шоггом", потому что он стал похож на эту амфибию с жучиными глазами. Дорден хорошо знал Домора и считал другом. Он знал, что импланты могли считывать, несмотря на жару, движения через каменные стены.
- Много видишь?
- Впереди пусто, - ответил Домор, фокусирующие кольца его имплантов сузились. - Колеа стоило отправить меня вперед. Меня и Маквеннера.
Дорден кивнул. Маквеннер был одним из элитных разведчиков с Танит, которых тренировал сам печально прославленный Маккол. С обостренными чувствами Маквеннера и аугментированным зрением Домора в авангарде отряд мог бы двигаться с куда большей уверенностью.
Дорден решил поговорить об этом с Колеа и Халлером. Он двинулся к массивному шахтеру и тощему Халлеру, который все еще носил, как часть боевой экипировки, свой шипастый шлем Вервунского Первого.
Ударная волна сбила доктора с ног и швырнула о дальнюю стену. После удара его осыпало штукатуркой.
За одну безмятежную секунду перед его глазами пронеслись лица его жены и дочери, давно погибших вместе с самой Танит, и сына Микала, несколько месяцев назад умершего далеко на Вергхасте… Микал с улыбкой освободился из объятий сестры и матери и сделал шаг к отцу.
- Мученик Саббат, - промолвил он.
- Что? - ответил Дорден. Нос и рот его были наполнены кровью, и он не мог говорить четко. От радости и боли при виде сына он не смог сдержать слез. - Что ты сказал?
- Мученик Саббат. Не умирай, пап. Твое время еще не пришло.
- Микал, я…
- Док! Док!
Дорден открыл глаза. Боль сотрясала все его ослабевшее тело. Он ничего не видел.
- Ох, фес, - пробормотал он. Изо рта текла кровь.
Грубые руки стянули с него маску, и доктор услышал, как застучали капли по камням.
Над ним склонились Вельн и Халлер, лица их были донельзя встревожены.
- Ч-что? - пробормотал Дорден.
- Фес, мы думали, ты умер! - прокричал Вельн.
Они помогли ему сесть. Дорден вытер лицо и увидел, что рука теперь в крови. Пощупав себя, он понял, что кровь лилась из носа. Она заполнила маску и залила глаза.
- Фес! - прорычал он, вставая. Перед глазами все поплыло, и он рухнул обратно. - Кого мы потеряли?
- Никого, - ответил Халлер.
Дорден огляделся по сторонам. Снаряд снес западную стену здания, но бойцы отряда остались целы: Колеа, Куу, Гаронд, Раффлан, Маквеннер, Харджеон.
- Неубиваемые, - усмехнулся Куу.
С помощью Бельма и Халлера Дорден смог подняться на ноги. Он чувствовал себя так, словно из него вышибло дух.
- Вы в порядке? - спросил Колеа.
Дорден сплюнул на пол кровь и вытер лицо.
- В полном, - сказал он. - Д-давайте уже потопаем, ладно?
Колеа кивнул и жестом велел всей группе выдвигаться.
Всполохи огня терзали обе стороны улицы, по которой они двигались, а новые снаряды все раздували огненный ад. Выбравшись из здания, они увидели, что снаряд взорвался в акведуке, вскрыв кирпичную трубу и обнажив водный поток.
Колеа и Маквеннер спрыгнули вниз. Солоноватая вода, возможно, древний приток священной реки, бурлила вокруг их ног.
Дорден последовал за гвардейцами. Здесь было холоднее, и водный поток, казалось, смывал густой дым.
- Пойдем вдоль потока, - предложил Колеа. Никто не спорил.
Держась ближе друг к другу, семь Призраков пошли по руслу через пожары.
Они одолели не больше сотни метров, когда солдат Куу внезапно предупреждающе поднял руку. Костяшки его пальцев украшали грубые изображения черепов и скрещенных костей.
- Слышите это? - спросил он. - Лазерный огонь!
Выстрелы Корбека прогремели над погрузочной площадкой. Двое инфарди свалились с бортов грузовика. Еще один остался лежать в кузове, уронив ящик, который тащил.
Враги начали отстреливаться почти немедленно, вытаскивая оружие из мешков или хватая прислоненные к стене лазганы. Сверкающие лазерные лучи и жужжащие пули стали лупить по стене укрытия Корбека.
Полковник не отступил. Перепрыгнув через гору камня, он побежал по периметру площадки, стреляя от бедра. Еще один инфарди схватился за горло, опрокинулся навзничь и сполз в кузов одного из грузовиков.
Пуля царапнула Корбека по ноге. Лазерный луч срезал верхний карман штанов.
Он прыгнул в укрытие за колонной.
Стало неприятно тихо. В пропахший гарью воздух вплелась кисловатая медная вонь лазерных выстрелов.
Корбек лежал, пытаясь успокоить дыхание. Он слышал, как движутся вокруг враги. Один из инфарди обошел колонну, и полковник выстрелил ему прямо в лицо. В ответ по колонне ударил залп, и танитец пополз по каменному проходу. Деревянные панели на стенах разлетались в щепки и горели в воздухе.
Слева обнаружилась дверь. Корбек перекатился к ней и вскочил на ноги. Руки у него тряслись. В груди болело так сильно, что он едва мог думать о чем-то еще.
Помещение оказалось подобием кабинета. Здесь имелись полки для книг и большой письменный стол с отделениями. Пол завален листами бумаги, некоторые дрожали от сквозняка, врывавшегося в маленькое разбитое окно, что располагалось высоко в дальней стене.
Выхода отсюда не было. В это окно можно было просунуть разве что кулак.
- Фес меня раздери… - пробормотал Корбек, проводя рукой по щетине. Он перевернул тяжелый стол и скорчился за ним, положив оружие на край и целясь в дверь.
Батарея лазгана была полна всего на треть. Это было старое, видавшее виды оружие имперского образца, с дугообразной металлической скобой, скреплявшей приклад. Эта скоба упиралась Корбеку прямо в ключицу, но он справился, вспомнив все, чему учил его снайпер Ларкин.
Фигура в зеленой шелковой робе промелькнула мимо двери, слишком быстро, чтобы Корбек успел сделать точный выстрел. Луч угодил в дальнюю стену. Еще один враг мелькнул у проема, выстрелив из мелкокалиберного пистолета. Пули прошли высоко над головой полковника и попали в книжную полку. Корбек сделал лишь один выстрел в грудь инфарди, и того отшвырнуло прочь.
- Не на того напали, ублюдки! - взревел полковник. - Надо было прикончить меня, когда у вас была возможность! Я снесу башку любому, кто сунется в эту дверь!
"Надеюсь, у них нет гранат", - подумал он.
Еще один инфарди нырнул в проход, дважды выстрелил из лазгана и отпрыгнул обратно. Недостаточно быстро. Выстрел Корбека не прикончил его, но попал в руку. Полковник услышал вопль.
Теперь из-за косяка высунулся ствол лазгана, из которого принялись стрелять вслепую. Два выстрела пришлись в край столешницы, и Корбек пригнулся за импровизированной баррикадой. Он выстрелил в ответ, и вражеский лазган исчез.
Но теперь он почувствовал кое-что новенькое. Едкую химическую вонь.
Жидкий прометий.
Инфарди притащили огнемет.
Гол Колеа щелкнул пальцами и трижды быстро махнул рукой. Маквеннер, Харджеон и Халлер быстро перебежали вправо, вдоль лавки каменщика. Домор, Раффлан и Гаронд метнулись к зиявшей дыре прохода на погрузочную площадку, ведущей на узкую заднюю улочку. Куу направился вперед, прыгнул на край бадьи под водосточной трубой и по ней перебрался на покатую крышу.
Колеа с Дорденом последовали за солдатами. Треск лазерного огня и частые выстрелы внутри здания были слышны даже сквозь рев надвигавшейся танковой атаки со стороны холма, оставшегося за спинами гвардейцев.
Домор, Раффлан и Гаронд ворвались в двери, открывая огонь. Они столкнулись с полудюжиной инфарди, удивленно обернувшихся навстречу смерти.
Маквеннер, Харджеон и Халлер проломились через большие окна со свинцовыми переплетами и выстрелами срезали трех инфарди.
Куу устроился на крыше у слухового окна и начал одну за одной снимать цели внизу.
Колеа прошел через боковую дверь, дважды выстрелив в инфарди, попытавшегося сбежать этим путем.