– Да, можно и так сказать… – Казалось, ничто не может сбить Калли с мысли или вывести из себя. – Нам действительно абсолютно безразлично мнение других существ в отношении нас…
– Красивых.
– В отношении нас. – Светлый даже не повернул к гаргулье головы. – И я очень хорошо понимаю, Златко Бэррин по прозвищу Синекрылый, то, о чем ты говоришь, и то, на чем стоит твой род. И у нас есть нечто общее. Запомни это раз и навсегда. Я не бросаю друзей, если им нужны моя помощь и поддержка. Мне плевать, если я из-за этого смогу погибнуть. Значение смерти вообще преувеличивают…
– Вам эльфам хорошо говорить, – с явной долей зависти протянула Дэй, намекая на корабль, который увозит прошедших свой путь эльфов к вечному блаженству.
– Да, нам в чем-то проще, но сейчас я говорю о другом. Я имею в виду, что есть принципы и законы, преступив которые, ты потеряешь куда большее, чем жизнь. И для меня одним из таких является помощь другу. Тем более в подобной ситуации, когда речь идет действительно о жизни и смерти. Я не хочу …не же-ла-ю, чтобы ты, Златко, умер молодым.
– Еще бы, – не могла никак угомониться гаргулья, хотя другие были впечатлены речью, обычно весьма скупого на эмоции Калли, – связи в эльфийской дипломатии очень ценятся.
– Дэй! – не выдержала Ива. – Ну чего ты к нему пристала?! Я, к примеру, полностью поддерживаю Калли. Я, когда соглашалась на эту авантюру, тоже отлично понимала, что рискую. Ну и что теперь – не помогать? Да если только о своей безопасности и думать, то лучше в погребе сидеть за семью замками и всего бояться. Или ты не согласна с Калли?
– Я не не согласна. Я просто хочу пафос снизить, – закривлялась Дэй.
– А тут нет никакого пафоса, – вновь возразила травница. – Пафос там, где искренности нету. А коли мы все идем по этой гоблинской дороге, то, значит, все точно так же думаем. Правда, Грым?
– Ясен пень, красавица, – хмыкнул тролль. – Я вот что скажу. У нас так принято – или ты соглашаешься на дело и молча идешь до конца, или не соглашаешься и проваливаешь. Я из тех, кто считает, что без риска жить скучно. А коли уж к риску денежки или еще какое-то благо вроде помощи другу прибавляют, то совсем хорошо. И, клыкастая, ты нам зубы не заговаривай. Можно подумать, ты как-то иначе живешь.
– Да нет, – пошла на попятную Дэй. – Я тоже всегда за помощь друзьям. И говорила я не о том, что, мол, ты, Златко, зря нас во все это втянул. А просто хотела указать: мы действительно не знаем, что в голове у этого твоего Адриана было, и ничего нельзя исключать.
Остальные члены великолепной пятерки подумали и согласились. Да и спорить с таким заявлением было бы глупо. К тому же одна из главных идей, которую пытались вложить в их непутевые головы преподаватели Стонхэрмского Магического Университета, заключалась в следующем: боевой маг должен быть готов к любому развитию ситуации. Что в реальности означало: продумывать план и предвидеть различные возможности развития событий – это истина, которая даже не обсуждается, но, кроме нее, он должен не забывать, что все может пойти так, как и представить было бы невозможно. И не тушеваться.
– Ладно, хватит пустые разговоры разводить, – выдал Грым и явно хотел продолжить, но его опередил эльф:
– Тем более, у нас гости.
Друзья вгляделись в темную точку на дороге.
– Я бы даже сказал неприятности, – уточнил тролль, проверяя, как выходит меч из ножен. Вытаскивать его заранее считалось дурным тоном, а в некоторых случаях и прямым вызовом.
Однако от существа, что надвигалось на юных магов с неумолимостью рыцаря-паладина из Священной Империи, ждать чего-то хорошего не приходилось.
– Что это? – спросила Ива, привычно сдавая вместе с Калли назад, дабы освободить место для маневра их "ударному кулаку". Этот вопрос, похоже, всех интересовал.
Эльф немного помолчал, потом произнес:
– Сам не верю в то, что сейчас скажу, но, кажется, это циклоп.
– Вот гоблин, похоже, сегодня день забытых тварей! – выругался Грым. – Кто будет следующим? Сирены? Горгоны Медузы?
Несмотря на всю серьезность положения, Ива рассмеялась.
– Златко, зато сразу видно, что в твоей семье всегда любили историю.
Улыбка дрогнула на губах и остальных членов группы. Правда, быстро пропала. Циклоп приближался. Рост его был раза в три выше человеческого. В плечах тоже было заложено немало. Один глаз посередине лба был прикрыт каким-то роговым наростом. А все тело словно состояло из толстых бугров. Шкура даже отсюда казалась крепче среднестатистической брони. А ведь в кулаках просто невероятных размеров была еще и соответствующего размера дубина.
Ива с трудом сглотнула: "Ой! Мамочка!"
– А магия его берет? – осторожно, видимо, размеры потенциального противника произвели впечатление и на нее, спросила Дэй.
Когда до группы оставалось с полсотни шагов, циклоп заревел и бросился на магов.
– Вот и узнаем! – Грым зарычал в ответ. Его меч словно сам прыгнул в руки. Хотя кто знает, может, так и было.
Стрела эльфа сорвалась с тетивы. И вместе с ней к страшному противнику полетели заклинания. Наконечник оперенной смерти ровнехонько вошел в единственный глаз чудовища. А вот магия бесславно расплескалась по толстой коже.
Циклоп заревел пуще прежнего и завертелся на одном месте, размахивая дубиной. Выигранное время волшебники использовали по полной, осыпая существо заклинаниями и стрелами. Однако это не давало никакого результата, разве что еще больше злило монстра.
А потом случилось то, что никто не мог даже предположить. Циклоп вырвал стрелу из глаза, и на его месте тут же вырос еще один. Существо уставилось на молодых людей. Звонко тренькнула магия. Дрогнул воздух, и Ива почувствовала, как неведомая сила сковывает все тело. Травница как подкошенная рухнула на землю. Рядом, как груши, посыпались ее друзья. "И с чего я решила, что циклопы не обладают магией?" Тот же вопрос читался и на лицах остальных. А также на них был ужас. Сомневаться в своей участи не приходилось. Однако была надежда – на ногах остался тролль. Только мотнул лобастой головой, фыркнул и зарычал:
– Ах так, дрянь ты этакая?!
И без какого-либо страха прыгнул навстречу циклопу. Поднырнул под дубину и проехался мечом по животу. Клинок легко соскользнул с дубовой кожи.
Однако тролль оказался у чудовища за спиной и уже наносил удар в незащищенный бок. С тем же, впрочем, результатом. Разве что циклоп отвлекся от беззащитных, скованных неизвестной магией волшебников, поворачиваясь к Грыму.
И началась битва. Тролль кружил вокруг противника, нанося один удар за другим. Его магия тоже пыталась пробить толстую шкуру. Кое-какие действия были успешными, но их было мало, и лишь весьма незначительные повреждения удалось нанести монстру. Грыма же спасала только скорость и ловкость. Один удар такой дубины – и он больше не поднялся бы.
Но, казалось, это его ничуть не волновало. Он прыгал вокруг чудища, азартно вскрикивал и искал уязвимые точки так увлеченно, будто это была игра. Молодые маги чувствовали его веселье, охвативший кураж.
Это было направление Бой. Когда весь смысл жизни вот в этом: свисте тяжелого меча, в противнике, которого почти нереально одолеть, в огне, сжигающем кровь азартом драки, в битве – том единственном, способном дарить такое безумное удовольствие, в победе, что тем слаще, чем труднее, в радости напряженных до предела мышц.
Они ощущали это всей кожей. Чуяли и магию, разраставшуюся с каждым взмахом полуторника. Огонь, охвативший тролля, им был ой как понятен. Разве что-то еще имеет значение, когда есть верный меч, достойный враг и сила в теле?
Грым скалил клыки, порыкивал и не унывал от того, что его усилия остаются почти безрезультатными. Циклоп злился просто невероятно. Его безумно раздражал такой наглый и быстрый противник. Дубина взлетала и опускалась, но каждый раз мимо дерзкой цели.
И при всем этом тролль не действовал бездумно. Каждое его движение было предназначено не только для того, чтобы ранить чудовище или увернуться от него. Грым весьма внимательно следил, чтобы циклоп не вспомнил о его беспомощных друзьях.
Вот он вновь оказался сбоку от монстра. Однако не стал в очередной раз заносить меч, силясь перепилить естественную броню циклопа. Тролль сделал то, что просто восхитило его соратников своей дерзостью: он подпрыгнул и, ухватившись за руку твари, каким-то невероятным вывертом забросил себя ему на плечо. Магия Боя просто полыхала вокруг, наполняя волшебника дополнительной силой и ловкостью, отчаянной смелостью и жаждой победы.
Циклоп заревел так, что заложило уши, и не сделал ничего умнее, как ударить самого себя по плечу. Дубина и тут не попала в проворного Грыма – тот уже, уцепившись за шею, перемахнул на другое плечо, – зато пришлась по его собственного телу. И весьма ощутимо.
Великан зарычал от боли и обиды и на мгновение запрокинул голову. И тролль не упустил своего шанса. Балансируя на одном движущемся плече чудища, извернулся и вонзил меч в глаз циклопа. Вогнал в самый мозг, да так, что клинок уперся в противоположную стенку черепа. Там его и пришлось оставить. Потому как теперь уже существо не понимало ничего и беспорядочно молотило ручищами вокруг. Вопль просто оглушал всех, что имели несчастье оказаться рядом.
Грым красивым кувырком ушел в сторону, отчаянно сожалея о том, что его меч остался в черепе противника. Тот же кружил на месте, раскачиваясь во все стороны и сотрясая воздух ревом боли и ярости. Полуторник тролля оказался вырванным из глаза и отлетел куда-то в сторону. Маги с ужасом подумали, что вот сейчас у циклопа вырастет еще одно око и на этот раз он церемониться не будет.
Тролль бежал за своим оружием, собираясь во что бы то ни стало помешать врагу добраться до друзей. Порядком пострадавший клинок оказался в лапах Грыма, а сам он уже поворачивался, когда циклоп упал.
Маг поскакал к лежащей туше, прекрасно понимая, что еще, может быть, это не конец. Однако смерть чудовища была бесспорной: Калли, Златко и девушки почувствовали, как телу вновь возвращается прежняя подвижность.
Когда они смогли все-таки подняться, Грым стоял над поверженным врагом и с интересом его рассматривал.
– Ну что, мертв? – крутя кистями, спросил Синекрылый.
– Ага, – подтвердил тролль. – А здорово я его?
– Не то слово, – согласился Бэррин. – Я, признаться, думал, что это все. А ты ничего – справился. Да еще как!
Грым раздулся от заслуженной похвалы.
– Ага, приятель, – Дэй шлепнула рукой тролля по спине, – ты просто зверь!
– Никогда не думал, что циклопы могут парализовать взглядом, – своим дивным голосом произнес Светлый. – Ты знал об этом, Златко?
– Ни сном ни духом.
До них наконец доползла и Ива. Осторожно приблизилась к поверженному циклопу.
– Слушайте, во монстр! Меня до сих пор трясет от ужаса, – поделилась она впечатлениями. – А страшный какой! А ты, Грым, вообще не испугался! Нет, это надо! Я так не могу, – покачала она головой.
– Ну, ты же не Бой, Ивушка, – милостиво оправдал ее невероятно довольный тролль. – У тебя другие достоинства. Одно то, как ты раны лихо штопаешь, чего стоит!
– Причем штопаешь в буквальном смысле, – невольно поморщилась Дэй. Ей приходилось на себе испытывать искусство знахарки.
От слов гаргульи у Ивы всегда возникало двойственное ощущение: то ли похвалила, то ли наоборот. Поэтому сейчас девушка предпочла промолчать. Даже обошла еще раз циклопа.
– Нет, ну какая жуть, – в очередной раз восхитилась-ужаснулась она. Потом подняла взгляд на друзей. – А еще я думаю, что мы хреновые маги.
– Нет, мы просто молодые маги, – не согласился Златко, поправляя капюшон куртки и давая команде отмашку.
Лучшая пятерка Земли выдвинулась дальше. Тролль на ходу протирал меч, приколдовывая в попытках привести свое оружие хотя бы в относительно сносное состояние.
– Да, – словно мысля вслух, сказал Калли, – мы еще очень мало знаем, и наши заклинания примитивны. Но, согласитесь, это все равно во много раз больше, чем мы умели еще в конце лета.
С этим нельзя было не согласиться. Прогресс был впечатляющий.
– Все равно обидно, – не унималась Ива, которая никак не могла прийти в себя после ужаса от собственного бессилия. Нельзя сказать, что девушка так уж часто могла противопоставить врагам нечто реально действенное, зато научилась хотя бы сопротивляться, какой-то ущерб им нанести… А тут – абсолютное и полное поражение. Просто позорное.
Калли и Златко более философски отнеслись к этому: в их жизни бывали и не такие ситуации, и они куда трезвее смотрели на свои возможности. А вот Дэй откровенно злилась и завидовала Грыму: как же так – ей не дали тоже подраться с циклопом, безобразие да и только!
– Обидно, а что делать? – пожал плечами эльф. – Надо принимать жизнь такой, какая есть. Мы не все можем, но зато теперь у нас есть бесценный опыт. Как верно не так давно сказал наш Златко, выберемся из этой переделки и засядем за книги, чтобы в будущем так не… попасться.
– Угу, – понимая, что друг прав, травница как-то не жаждала снова так быстро приниматься за грызню бесконечных залежей гранита магической науки. – Чем больше учусь колдовству, тем больше убеждаюсь, что, кроме магии, приходится еще кучу всего знать.
Бэррин хмыкнул:
– Как говорит мой дядя, тот, кто знает в совершенстве тактику, но не знает ничего, кроме нее, – не знает даже тактики. – Тут Златко рассмеялся.
– Ты чего? – удивилась гаргулья.
– Я подумал, какая у нас дивная практика получается.
И молодые маги расхохотались.
– Нашими отчетами будет зачитываться весь универ, – сквозь смех произнес Калли.
– Ага, а я, краснея и ковыряя ножкой пол, стану объяснять Владигору про некую несуществующую реальность.
Приступ смеха повторился, когда друзья представили себе реакцию вспыльчивого учителя Ивы.
– Он тебе не поверит, – предположила Дэй.
– И это в лучшем случае! – хихикнула Ива.
Гаргулья хотела продолжить хохму, да так и застыла с открытым ртом.
– Слушайте, – огонь аж заблестел в глазах, – я вот что подумала…
Травница с трудом подавила замечание: "А ты умеешь?", укорив себя в том, что понахваталась у Дэй самого худшего.
– Смотрите, что получается, – продолжала тем временем объяснять свою идею гаргулья, – сначала Калли нас всех спас. Потом я активно действовала. Теперь вот Грым. А ведь получается, что мы именно так в круге и стояли, ну когда читали то заклинание у озера-зеркала!
– Хм, а это идея, – оценил мысль Бэррин.
– А кто у нас дальше стоял? – рассудил вслух тролль. – Ив, я же тебя за руку держал. – Это было фигуральное выражение, которое использовали маги при описании соединения сил и месторасположения участников круга. На самом деле ладони магов в тот раз не соприкасались.
– Да, я между тобой и Златко стояла.
– Значит, следующее испытание Ивино? – спросила Дэй.
– Не могу сказать, что меня это радует, – пробурчала травница.
– Ты справишься, – подбодрил ее Калли. – Я знаю.
– Откуда? – удивилась знахарка, втайне жаждущая услышать, что она отличный маг и в нее верят.
– Потому что в заклинании говорилось о Природе. Да и руна была соответствующая, – начал объяснять эльф. – И скорее всего испытание, или как его еще назвать, будет касаться именно Природы. А я не знаю ни одного мага Природы, у кого что-то с ней не получилось или чтобы она ему не помогла.
Светлый, конечно, немного преувеличивал, но в основном был прав. Природа была самым пристрастным направлением. Ее магам в чем-то было сложнее: если она не хотела, то сделать они ничего не могли. Зато уж если она выбирала себе любимчиков и им грозила реальная опасность, то Природа никогда не оставалась равнодушной. Разумеется, чтобы с ней общаться, нужны были определенные умения. К тому же Природа всегда с огромным пониманием относилась к чувствам своего любимчика, и вопрос о том, что она может не помочь, когда маг спасает своих друзей, не стоял.
– Ты прав, конечно, – чуть недовольно согласилась Ива, совсем не это желавшая услышать. – Только есть одна загвоздка.
– Какая? – удивился эльф.
– Где ты в этом… выдуманном мире видишь настоящую Природу?!!
– Да ладно, Ив, не переживай ты так, – хорошее настроение тролля после драки ничто не могло испортить. – В конце концов, это не твоя проблема, где взять настоящую Природу, а этого… как его?… Адриана, во!
Знахарка чуть ли не с открытым ртом смотрела на Грыма.
– Вот это позиция, – ошарашенно произнесла она.
– Надо смотреть на мир проще, – поделился тролль мудростью. И усмехнулся.
Травница покачала головой, но улыбнулась в ответ.
– А еще я думаю о том, что нас разбаловали ситуации, в которых все одно к одному складывалось и всегда был какой-то потайной смысл. В жизни ведь не всегда так бывает.
– Да ладно тебе, ну будут другие – будем по-другому думать.
– Ага, как же! Привыкнем сейчас, а потом не будем знать, что делать!
– Ива, ты это у Златко заразилась занудством?
– Это я-то занудный?!!
– Что-то холодает.
Разговор был ленивый, скорее просто чтобы занять время.
– Ага, холодает. С чего бы это?
– А я говорила вам, что примерно в это же время для меня все и началось? – вдруг вспомнилось Иве.
– Что все? – не понял Грым.
– Ну… все мои магические дела. Собственно, ровно год назад плюс-минус пару дней я и решила отправиться в Университет.
– А, помню, та история с Гамельном? – уточнил тролль.
– Ну да. – Ива мечтательно улыбнулась. – Помню, тогда была самая настоящая зима. Снега вокруг. Синее небо такого… насыщенного цвета – красота да и только. И месяц. Тонкий такой серпик. И он вел меня обратно из леса… А в лес я пошла за омелой. Там был такой высокий и крепкий дуб, на котором она росла. Я еще с лета ее приглядела. Шла и думала, что все это похоже на сказку про Двенадцать Месяцев, помните?
– Ты рассказывала, – кивнула Дэй. – У нас нет такой сказки. Я так и не поняла, куда еще два месяца делись.
– Ну не знаю, у нас ее всегда так рассказывали.