- Как страшно-то, Двуликие! Кстати, напомни-ка, великий государь, какие это такие неуважительные слова я произнес в адрес нашей единственной леди, которую угораздило попасть в тёплую компанию убеждённых мужеложцев?
- Миарон! - решила напомнить я о себе. - Я хочу увидеть сына. Заканчивайте с вашими мужскими играми быстрее. Отпусти Лэша и давай уйдём.
- Надо же, ты зовёшь любовника своего мужа по имени? Как трогательно! - издевательские протянул оборотень. - Видишь ли, в чём проблема, мой наивный Красный Цветочек, как только я отпущу твоего друга Лэша, твой муж перестанет быть добрым и сговорчивым, и нам с тобой придётся прорываться с боем. А это долго. Лэша-то я отпущу, если ты так хочешь, но позже, - растянул губы Миарон улыбке, обнажившей острые клыки.
Он начал отступать, продолжая удерживать рыжего перед собой живым щитом, зажимая ему голову в жестком локтевом захвате.
- Как можно тебе верить?! - прорычал Сиобрян.
- Можно там или нельзя, - снова с издевкой засмеялся Миарон. - А придётся.
Стражники, было, сделали движение нам помешать, но Дик*Кар*Стал велел им отступить.
Не прошло и пяти минут, как еловые ветки скрыли нас от разъярённых взглядов.
Удивительно дело! Пожар должен был бы распространиться сюда, а не взбираться по горам, но природа в нескольких шагах от пепелища являла поражающую душу целостность.
- Пошёл вон, - резко отбросил от себя маркиза Виттэра оборотень.
Лэш, несколько раз поскользнувшись на жёстком насте, восстановил равновесие. Я видела, как он сделал попытку потянуться за оружием.
Миарон, с его то сверхреакцией, конечно же, тоже не мог пропустить это движение.
Он пригнулся, поманив к себе Рыжего.
- Давай, красавчик. Иди сюда! С радостью размажу тебя по снегу, а то что-то скучно от черно-белых красок. Разбавим их красненьким?
- Уходи, Лэш, - встала я между ними, в примиряющем жесте поднимая руки. - Это только увеличит число жертв. Двуликие видят с небес, их и так не мало.
- Просто королева милосердия, да и только! - деланно восхитился Миарон.
- Возвращайтесь к своему государю, маркиз, - прибавила я, игнорируя реплики оборотня.
Рыжий колебался.
- Иди! - повысила я голос. - Это приказ.
- Нам тоже пора убираться отсюда, Смертоносная Куколка, - сказал Миарон.
Перед тем, как исчезнуть в тёмных, густых еловых зарослях Лэш бросил ненавидящий взгляд на оборотня.
Если бы взгляды могли убивать, Чёрный Кот упал бы замертво. Хотя, иногда мне кажется, что даже взгляд василиска Черный Кот переживёт без последствий.
- Ну что, Красный цветочек? Пойдём и мы?
Миарон подхватил меня на руки.
С следующее мгновение мир закрутился в немыслимой свистопляске.
И выжженный пламенем лес остался позади.
Глава 36
Я была не готова к жёсткому рывку, закружившему мир в немыслимой свистопляске. Уши заложило ветром, глаза закрыла черной пеленой. Когда же все прекратилось, мы очутились в уютной комнате.
Я с удивлением разглядывала алые взметающиеся занавески, порождающие тысячи теней, жаровни, походившие на драгоценные алтари с ароматическими маслами, распространяющие в пространстве удушливые ароматы. По полу в хаотичном порядке были разбросаны низкие лежанки, мягкие коврики с длинным ворсом - нога утопала в них по щиколотку. Было такое впечатление, что Миарон перенёс меня в прошлое, в памятный Дом Летящих Теней.
Переход с морозного, пахнущего пожарной гарью воздуха в колоритную, слишком жарко натопленную комнату, был столь резким, столь контрастным, что мне сделалось дурно. Сознания я не потеряла, просто присела на один из бесчисленных пуфов.
- Где мой сын, Миарон?
Я так боялась услышать в ответ что-нибудь страшное и безнадёжное, что слова почти кровоточили у меня на губах.
- Не хочешь снять шубку? - не глядя на меня проговорил он. - В этой жарко натопленной комнате теплая одежда так же неуместна, как моя нагота в заснеженном лесу.
Скинув шубу на пол, я повторила вопрос:
- Мой сын, Миарон?.. Он жив?
- Разве я когда-нибудь тебе лгал, Красный Цветок? - укоризненно покачал головой оборотень.
- Так дай мне его увидеть, пожалуйста!
- Уймись!
Я испуганно стихла.
Никогда бы не подумала, что дойдёт до такого, но сейчас, прикажи мне Миарон прыгать через верёвочку или в зубах принести брошенную им палку, я бы побежала, как послушная, хорошо выдрессированная собачка. Через верёвочку, по тонкой доске, вплавь - всё, что пожелает.
К счастью для меня, даже его больное воображение не дошло до таких крайностей.
- Я бы предпочёл, чтобы ты сначала отдохнула.
- Я не могу отдыхать, пока не увижу сына! - взорвалась я. - Миарон, если это не попытка в очередной раз помучить меня, покажи мне его. Умоляю!
Мне было плевать, что он сейчас думает о моей слабости и глупой эмоциональности. Мне нужен был мой сын.
- Покажу я тебе твоего младенца, - сдался он. - Иначе ведь ты не уймешься.
Это даже не требовало обсуждений. Так истомленный путник в пустыне не будет рад ни золоту, ни изысканной еде, ни встрече с любимыми - ничему, коль не дать ему воды, способной утолить мучительную жажду. Для меня весь мир сузился до маленького тельца, которое жизненно необходимо было хотя бы увидеть, если не обнять, не ощутить в руках.
Я не сопротивлялась, когда железные руки Миарона канатом обвились вокруг моей талии и увлекли меня в гущу многотысячных прозрачных занавесок.
Колыбель стояла в маленькой комнате, защищенной от малейшего сквозняка. Уютная, круглая, как скорлупа ореха, младенческая кроватка будто источала свет.
- Лейриан!
Миарон удержал меня:
- Тише. Ты же его разбудишь.
- Пусти меня!!!
- Одиффэ, будь благоразумна. И ребёнок, и ты - вы оба нуждаетесь в отдыхе. У вас будет время. На самом деле он теперь весь твой, ведь я-то совсем не рвусь в няньки. Но сейчас давай пока оставим его в покое, дадим ему выспаться, а ты тем временем успокоишься и приведёшь себя в пордок.
- Миарон!..
- Если будешь хорошей девочкой, я сообщу тебе ещё одну хорошую новость.
У оборотней просто колоссальная физическая сила. Они карету одной рукой поднимут, второй в щепки разобьют. Если уж Миарон решил меня держать, я не смогу вырваться. Я сдалась, обмякнув.
- Готова? - ухмыльнулся он, приближая ко мне свои кроваво-алые губы.
Выглядело это так, будто он собирался меня поцеловать, но, Хвала Двуликим, Миарон этого не сделал. Его губы приблизились лишь к моему уху. Голос струящимся шелком потёк вниз по шее, вибрируя в позвоночнике.
Какая ирония, что у этого чудовища голос божественного посланника?
- Я сдержал данное слово, Красный Цветок. Спас обоих. Сына и отца.
Видимо чувства мои столь притупились от пережитого, что радости я не испытала. Просто огромное облегчение, будто с души свалился камень.
- Почему ты так смотришь на меня? - нахмурился Миарон. - Ты мне не веришь? Или ты не рада?
- Он… здесь?
- Думаешь, любовь на троих - это то, что нам надо?
Руки Миарона продолжали удерживать меня, я чувствовала его пальцы на своих предплечьях словно горячие кандалы. Потом он прижал меня к своей обнаженной груди, и я почувствовала сильные, ритмичные толчки его сердца.
- Как ты себе это представляешь, моя смертоносная куколка? Мы оба ублажаем тебя? Или вы оба - меня?.. Обычно я не против, но в этот раз ни один из вариантов почему-то не выглядит привлекательно. Я не собираюсь ни с кем тобой делиться. Ты моя и только моя. Так мы договаривались, помнишь?
С тех пор, как я сбежала от Чёрного Кота прошло, как мне казалось, много лет. В мифологии змея рано или поздно кусает свой хвост (чего в реальности с ней, кстати, никогда не происходит). Вот и я, как не металась, как не бесилась, как не рвалась, в итоге пришла к тому же, с чего начала - к Миарону Монтерею.
Или к Грейстону Рэйфрэ?
Всё-таки, Миарону. Это имя подходит к нему больше. Такое же мягкое, текучее, тёмное.
Какая-то часть меня навсегда осталась на выжженной поляне с умершими охотниками, там, где несколько самых страшных минут в моей жизни я верила, что Лейриан и Эллоиссент умерли. Но жизнь продолжается, и я теперь как змея, сбросившая старую кожу, чтобы возродиться в новой чешуе. Миарон выполнил свою часть сделки, очередь за мной. Обманывать его ожидания опасно. Да и вообще обманывать не в моих правилах.
Я представила себе, что будет, если завтра Дик*Кар*Стал всё-таки загонит Миарона в угол, если заставит меня снова стать его королевой - что тогда? Соглашусь ли я? Конечно. Положа руку на сердце, если Дик*Кар*Стал не разлучит меня с сыном, я смогу быть вполне счастливой рядом с ним.
А вот смогу ли я быть счастливой и спокойной рядом с Миароном? Вопрос на миллион.
Жизнь с Дик*Кар*Сталом будет размеренной, жизнь рядом с Миароном - полной страстей и взрывов. Пожалуй, если бы это зависело от меня, я бы выбрала моего короля, а не моего зверя. Но пусть решает судьба. Как бы не легли карты, игра продолжится.
Если завтра они оба - и Миарон, и Сиобрян, - вдруг исчезнут из моей жизни, я, наверное, не испытаю ничего, кроме облегчения. Смогу жить больше не подстраиваясь, не боясь, не прогибаясь.
Наверное, поэтому из всех троих мужчин в моей жизни я всегда тянулась к Эллоиссенту. Он был легкомысленным, таким и сяким, но он никогда не довлел надо мной. Мы были с ним на равных. Эллоиссент не сражался со мной, как Миарон, не пытался использовать, как Сиобрян, Он принимал меня такой, как я есть. В отношениях с Миароном, равно, как в отношениях с Сиобряном, я занимала подчиненную позицию, шла по намеченному ими для меня пути. Они оба лишали меня в жизни главного - свободного выбора.
* * *
Стоило мне только заснуть, как это началось - Лейриан заплакал.
Первое, что пришло в голову: он голоден. Второе - мокрые пелёнки, которые следовало поменять.
Наверное, молодых женщин как-то готовят к приближающемуся материнству, чему-то учат, но я-то ещё вчера была королевой! Мне полагалась свита из нянек, мамок, докторов. Я совершенно точно не предполагала, что кормить и пеленать ребёнка придётся самой. Я оказалась к этому не готова.
В первый момент ещё была слабая надежда на материнский инстинкт, но он молчал, как рыба об лёд, зато вовсю процвела паника. Молоко в груди то ли перегорело от стресса, то ли вообще не приходило, но кормить сына мне было нечем.
А он громко орал, надрывно и требовательно, взывая к моей материнской совести, которая в данной ситуации была совершенно бесполезна.
Поняв, что самой проблемы не решить, я пошла путём наименьшего сопротивления - бросилась будить Миарона.
- Какого!.. - со смаком выругался он, спросонья сверкая непроизвольно выпущенными когтями. - Ты в курсе, который час?
- Лейриан хочет есть!
Он уставился на меня, как на умалишённую:
- Так покорми его.
Я почувствовала, как от смущения вспыхнули щеки.
- Нечем.
Подчёркнуто тяжело вздохнув, Миарон снизошёл до того, что поднялся со своего ложа и набросил на плечи чёрный шелковый халат, на ходу прихватывая его поясом.
Я семенила рядом, ловко увёртываясь от разлетающихся занавесок.
Мы вошли в комнату с большими квадратными тумбами. Миарон произвёл какие-то манипуляции и на тонком металлическом стержне вспыхнуло синее пламя.
Я с любопытством оглядываясь вокруг, не забывала методично укачивать истошно орущего младенца.
Миарон неприязненно покосился на ребёнка.
- Сделай что-нибудь. Хотя бы дай ему пустышку.
- Что ему дать?.. - растерялась я.
- Ты никогда не слышала о пустышке?
- Ну… Лейриан первый младенец, с которым я имею дело.
Скрестив руки на груди, Миарон одарил меня саркастичным взглядом.
- Кухню ты, судя по всему, тоже видишь впервые?
- А где мне было её увидеть? В борделе? У Чеаррэ? Или во дворце?
Миарон ловко снял с плиты какую-то кастрюлю с носиком, достал стеклянную бутылочку из шкафчика, ополоснул кипятком. Потом насыпал внутрь белый порошок, при соединении с водой он превратился в нечто, напоминающее молоко.
- Держи.
- Что это? - подозрительно повела я носом.
- Одиффэ, сейчас четыре часа утра, и я умираю, как спать хочу. Накорми ребёнка и пошли в постель.
- Что это такое?
Он устало возвёл очи горе.
- Молочная смесь для детей. Этим кормят младенцев в приютах, оставшихся без матерей. Прихватил с собой на случай, если ты вдруг не сможешь быстро присоединиться к нам и, кстати, уже кормил твоего обжору этой гадостью. Судя по всему, ему понравилось. Так что не испытывай больше моего терпения!
Я повертела в руках бутылочку, не зная, как приступить к кормлению.
Прорычав нечто совсем нелицеприятное, Миарон выхватил у меня ребёнка и бутылку, ловко соединив одно с другим.
- Чтобы ты только стала делать, если бы меня рядом не оказалось?
Я присела рядом, наблюдая.
Ничего более дикого в жизни своей не видела. Я привыкла к тому, что Миарона убийца, что в нём ничего святого. Да он и был убийцей - жестоким, циничным, беспощадным. Наблюдать его с младенцем на руках это нонсенс. Есть в жизни несочетаемые компоненты - Миарон и младенец из этой категории. Одно с другим смотрится абсурдно.
Длинные гладкие чёрные волосы оборотня стекали вниз. Тонкие, длинные пальцы легко удерживали на весу бутылочку. Бледное лицо с кроваво-красными губами и тяжёлыми веками казалось странно несовместимым с той миссией, которую он на себя взял.
- Как тебе удалось избавиться от Эллоиссента? - спросила я, чтобы хоть чем-то заполнить возникшую паузу, в которой я чувствовала себя неловко.
- Повторил твой трюк с кольцом-телепортом. Пусть любимый дядюшка вправит мозги неразумному племяннику. Кстати, тебя никогда не мучила совесть за то, что ты так легко отправила меня прямо в лапы к моим злейшим врагам?
- Я сделала для тебя всё, что могла в тот момент. И нет, Миарон, совесть меня не мучила.
- Наверное, была счастлива ловко избавиться от меня?
- Всё произошло так быстро. Наша встреча, наша разлука… Я не порадоваться, не испугаться толком не успела.
Лейриан наелся, и Миарон отдал его мне. Какое-то время я молча укачивала ребёнка, и теперь уже Миарон смотрел на меня с полуулыбкой.
- Ты причастен к возникновению пожара? - решилась озвучить я мучивший меня вопрос.
- Зачем мне это? Огонь вовсе не моя стихия.
- И кто, по-твоему, может за этим стоять?
- Твоя любимица Танита?
- Танита?! - не смогла удержаться я от удивлённого возгласа. - Быть не может! - покачала я головой. - Она верно служила мне.
Было непривычно вот так, почти плечом к плечу сидеть на кухне, и по - приятельски болтать с Миароном.
- Зачем Таните убивать моего сына и Эла?
- Ей нужен демон, Одиффэ. Могущественный и жестокий. Если бы её план удался, она бы такого в твоём лице и нашла.
- Но зачем?..
- Могущественный демон в услужении? - растянул кровавые губы в глумливой улыбке Миарон. - Видимо, черная ведьмочка думает, что на что-нибудь да сгодится.
- Я не понимаю… не могла же она думать, что я стану сотрудничать с убийцей моего сына?
- Ну, убийцей она бы выставила кого-то из нас с твоим мужем.
- О тебе она знать не могла.
- Конечно, знала. Танита куда сильнее и могущественнее, чем ты представляешь. И ненавидит она меня гораздо больше, чем короля.
- За что ей тебя ненавидеть?
- Вспомни, кто убил Заколара?
Я замолчала, пытаясь сложить два и два. В принципе, картинка получалась складная. Определённо смысл в том, что говорил Миарон, был. Впрочем, я не припомню случая, когда бы он говорил бессмысленные вещи.
- Но Танина уверяла, что ненавидит его, - задумчиво протянула я.
Миарон сверкнул клыками в очередной ухмылке:
- Ты всегда веришь тому, что тебя говорят?
- Звучало убедительно.
- Заколара не назовёшь верным любовником. Как и большинство Чеаррэ он был верен своему извращенному долгу, своей семье. А вот насчёт многочисленных любовниц?.. - Миарон пожал плечами. - Чем не повод ненавидеть его для той, что любила его всю жизнь? Но всё же Танита предпочитала ненавидеть его живым, а не мёртвым. С живыми всегда шанс взять реванш, тогда как для мертвых счёт закрыт. А я ей всё испортил.
- Ну, а я?! Как она могла так поступить со мной?! Не могла же я так обманываться на её счёт?
- Почему это не могла? Справедливости ради стоит сказать, что Танита отдала бы за тебя жизнь, если понадобилось. Но всё же ты для неё не человек, как, скажем, её дочь Марайя, а нечто вроде символа, знамени, идеи. И в её представлении ты должна следовать по предназначенному тебе пути. А твой сын и Эллоиссент заставляли тебя отклоняться от судьбы, поэтому их надлежало устранить.
- Вы все твердите, что я должна выполнить своё предназначение, но согласно Легенде о Литуэле она принесёт с собой лишь боль, мрак и конец времён? Всё никак не возьму в толк, зачем вам это?
- Нам? Я-то здесь при чём?
Я даже задохнулась от такой наглости.
- Разве это не ты был в этой компании по вызову духов из преисподней?! Ещё я помню твои рассказы о Хантруаме и его Хозяйке из Бездны! Ты подобрал меня на улице, обучал! И это ты заставлял меня открывать Врата Инферно! Ты!!!
Мой голос заставил задремавшего было Лейриана захныкать, и я испуганно смолкла, виновато глянув на сына.
- Ну, я, - вздохнул он.
Чувствуя, что охвативший меня гнев готов перелиться через край и опасаясь сказать лишнего, я решила разговор закончить.
Вернувшись в спальню, осторожно опустила сына в кроватку. Какое-то время постояла над колыбелью, прислушиваясь к ровному тихому дыханию, укутала малютку поплотнее одеяльцем.
Миарон дожидался меня за дверью.
- Думаешь, мне нужна была Литуэль? - как всегда, минуя всякие изящные подходы, начал он с места в карьер.
Я попыталась обойти его, но у меня не вышло.
- Я никогда не верил в легенды, поеденные молью. И в пророчества - тоже. Я был с этими сумасшедшими не потому, что верил во всю эту мистическую ерунду…
- А почему же?
- Мне просто нравилась чокнутая компания темных магов, повёрнутая на глупой идее воплотить древнюю темную богиню. Нравились их кровавые оргии и полное пренебрежение к морали, кровавые жертвоприношения. А ещё нравилась наша запретная связь с Заколаром Чеаррэ и то, как мы водили за нос его темную дремучею ведьмочку из Темных Лесов, крутя роман у неё за спиной, в то время как она-то была уверена, что является любовью всей его жизни. Признаться, это было забавно. Не меньше мне нравилось сбивать с пути зануду Дик*Кар*Стала и, насколько ты теперь знаешь о его предпочтениях, мне это неплохо удалось.