– Потому что на торговых галерах нет никого, кроме рабов, которые будут только счастливы, если их освободят, и надсмотрщиков – редких сволочей. Помнишь, как нас чуть не уморили голодом в городской тюрьме Нульна за то, что ты обозвал жену начальника тюрьмы еретичной сукой? – объяснил Йохан. – Что же касаемо товаров на галере – это поборы с бедных людей. Какая разница, кто ими воспользуется, корсары-дручии или жирные имперские чиновники?
– Слава мудрости Сигмара! – взвыл Вилли и, назидательно вытянув кверху указательный палец, обратился к Сергею: – Видишь, сколь милосерден единственно верховный бог – послать навстречу корсарам не корабль с невинными людьми, а никчемную галеру. Надеюсь, что ты уже решил для себя, какая религия истинная?
– Ну конечно, – кивнул тот, однако при этом не уточнив, какая именно.
– Я готов сегодня же ночью произвести ритуал твоего посвящения, братец, в сторонника бога Сигмара, – благодушно сообщил священник.
Сергей было намеревался отказаться от столь высокой чести, но их беседу прервало появление в трюме капитана.
– Почему вы еще не догнали галеру? – спросил у него Охотник. – Ветра нет, разбойник?
– Во-первых, я не разбойник, а капер. Наверно, вам известно, что каперство – это законный способ добычи в период ведения боевых действий? Во-вторых, ветер очень хороший, – серьезно ответил моряк. – Только это не мы преследуем галеру, а она нас. И, кажется, это по вашей части, господа.
– Какая быстроходная галера! – удивился Вилли.
– Это галера Зандри, – тихо произнес капитан.
– Зандри?! – не понял Второй.
– Мертвяки, – объяснил ему Йохан и поднялся на ноги, крутанув в руке свой кол. – Идем, посмотрим на этих выскочек.
– Наконец-то! – потер руки сигмариот.
Вслед за капитаном путешественники выбрались наружу и тут же обнаружили, что доселе далекая галера находится в полумиле от них. На палубе, под ногами Сергея, валялось окровавленное тело мертвого матроса.
– Они уже атаковали нас каррионами, – объяснил Нил, – только тремя. Разведка. Но на пять рейдеров в экипаже стало меньше. Мертвых стервятников не берут стрелы.
– Дайте вашу трубу, – протянул к нему руку ван Хал.
Капер послушно протянул ему свою подзорную трубу, и Охотник приник левым глазом к окуляру.
– Так, – забормотал он, – на веслах ушабти, с полсотни скелетов. Ух ты! Какой любопытный экземпляр! Такого у нас еще не было! Сжечь их всех! Взгляни, Вилли.
И он протянул трубу священнику.
– Великий Сигмар! – воскликнул тот. – Жрец Личи. Видать, из Отступников. Может оказаться сам Генрих Кеймлер. Только не видно его любимого Крелла.
– Ваше мнение? – осторожно поинтересовался у священнослужителя капитан.
– Какое тут может быть мнение! – хохотнул тот. – Крышка твоей посудине, братец!
– Абсолютно согласен, – поддержал мнение своего друга ван Хал, – скоро они догонят нас, и ушабти разнесут корабль в щепки, а скелеты прикончат экипаж. Мертвые не торгуются. Это тебе не толстозадые имперские менялы.
– Что ж! – мрачно внял сказанному рейдер и погладил рукоять своего меча, торчащего без ножен за поясом. – Торговаться не будем, продадим себя по самой дорогой цене.
– Можно мне посмотреть? – попросил Второй.
Священник неохотно отдал ему трубу, и Сергей взглянул на галеру.
Совсем недавно ему казалось, что, с учетом уже пережитого за эти дни, его ничто не может удивить. Но он заблуждался. Увиденное сквозь мутноватые увеличительные стекла его все-таки удивило: длинными веслами галеры легко орудовали трехметровые мускулистые титаны с песьими головами, в широком проходе между гребных балок, неподвижно, в несколько рядов, стояли вооруженные до зубов скелеты, у рулевого весла находился пестро разодетый персонаж, его лицо скрывала сверкающая медная маска.
– Кошмарный бред в египетском стиле, – опуская трубу, констатировал Второй.
– Каррионы! – раздался сверху крик дозорного.
И действительно над галерой возникло темное пятно и начало стремительно приближаться к судну. По мере приближения стали различимы костлявые тела огромных стервятников.
– Так, братец, – буркнул священник и подтолкнул Сергея к трюму, – посиди там. Лечить пока некого, и не уверен, что твое искусство вообще пригодится.
Второй спустился в трюм на несколько ступенек, прикрыл за собой крышку, но небольшую щель для наблюдения за происходящим на палубе оставил.
Каррионы тучей налетели на корабль, и в первое же мгновение схватки экипаж уменьшился еще на двух матросов. Капитан мечом ожесточенно отражал нападение одного из мертвых стервятников. Капер был явно неплохим бойцом, и схватка шла на равных. Стервятнику ни разу не удалось зацепить своими длинными и острыми, как бритва, когтями капитана: тот всякий раз умудрялся либо увернуться, либо парировать смертельный взмах лезвием меча. Зато Йохан и Вилли лихо расправлялись с нежитью. Поначалу Охотник выхватил из-за пазухи два пистолета и без промаха всаживал по пуле в головы приближающихся каррионов, отчего те разрывались, как гнилые яблоки, брошенные в стену. Когда расстояние между противниками сократилось, ван Хал убрал пистолеты, подхватил свой кол и принялся сшибать стервятников с легкостью игрока в бадмингтон. С каждым ударом каррионов становилось меньше. То ли кол был особенный, то ли удар приходился всегда по назначению. Священник не уступал своему спутнику и столь же методично уменьшал поголовье летающей мертвячины своим посохом.
– Вам бы ребята в теннис командой устроиться. Все медали ваши, – невольно восхитился боевыми навыками попутчиков Сергей и тут же отшатнулся от крышки, потому что прямо перед его лицом просвистел в воздухе сорванный каррионами ваерный блок.
Последним пал стервятник, нападавший на капитана. Йохан сбил его походя, легко взмахнув колом, зажатым в руке. Каррион отлетел, как отброшенная мокрая тряпка, далеко за борт.
– Благодарю вас, – поклонился измученный схваткой капер. – Я еще никогда не встречал воинов, так легко сражающих нежить! – И крикнул рейдеру, уцепившемуся обеими руками за люверс в парусе грот-мачты: – Слезай оттуда, бездельник!
– Это ерунда, братец! – хлопнув капитана по плечу, хихикнул Вилли. – Летающая труха – не самое главное блюдо на этом празднике. Гораздо интереснее будет поиграть вон с теми каменными болванами, – и он показал на гребцов галеры. – Вот это уж точно – конец представления!
– Ушабти из камня? – озадачился моряк, продолжая вытирать льющий с него пот рукавом камзола.
– Еще из какого! – подтвердил ван Хал. – Отборный гранит. Сжечь их всех!
И тут Сергея осенило.
Он оглянулся назад на открытый бочонок со смолой, выскочил на палубу и заявил:
– Господа экзорцисты! Я знаю, как отделаться от них!
– Что же ты, братец, предлагаешь? – ехидно прищурился священник.
– Предлагаю сжечь их всех, – ответил Второй и показал на бесполезные доселе катапульты.
– Что-то в этом есть, – почесал бороду сигмариот.
Через несколько минут глубокие черпаки катапульт были уже наполнены стружкой из ящиков, кусками ломаного нагеля и облиты смолой. У края кормы замерли трое лучников с зажженными стрелами.
– Великий Сигмар, умножь наши силы! – провозгласил Вилли и потянул на себя спусковой рычаг. То же самое проделали Йохан и капитан, стоявшие у двух соседних катапульт. Тяжелые машины вздрогнули, и в сторону преследовавшей корабль галеры полетел вонючий смоляной шквал. Следом за ним в небо взметнулись стрелы. Они настигли пропитанную стружку раньше, чем та коснулась палубы галеры. Огненная вспышка ослепила всех на корабле.
– Просто великолепно! – захохотал ван Хал, разглядывая в подзорную трубу пылающую галеру. – Гори, дохлятина!
Собственно, и без подзорной трубы было видно, что происходит на галере, поскольку та приблизилась к кораблю уже довольно близко: скелеты, так и продолжавшие стоять строем, горели, будто сухой хворост, то и дело на палубу галеры с грохотом валились металлические щиты и копья, выскользнувшие из прогоревших костей. Ушабти бросали весла и пытались соскрести с себя облепившую их тела пылающую стружку. Однако их усилия ни к чему не приводили, и каменные титаны поначалу покрывались мелкими трещинами и, в конце концов, осыпались на палубу грудой мелких серых осколков.
– Нет, это все-таки не гранит! – удовлетворенно наблюдая за все больше разгорающейся галерой, сделал вывод Вилли. – Больше похоже на желтый песчаник. Запиши это Йохан в нашу книгу.
– Жрец уходит! – сообщил вдруг капитан и показал на выплывающую из облака дыма фигуру жреца. Казалось, что командир нежити с увесистым мешком за спиной идет по воде, но, приглядевшись внимательнее, Сергей понял, что тот стоит на щите, покрывающем спины двух плывущих скелетов. Они активно молотили воду ногами, быстро унося своего хозяина от тонущей галеры.
– Его нельзя упустить! – закричал сигмариот. – Жрец Личи – коллекционный экземпляр. Из Отступников! Наука нам не простит!
– Поворачивай корабль, – не терпящим возражений тоном, приказал Дейдвуду ван Хал.
– Но. – озадачился тот.
– Никаких но! – взвизгнул Вилли. – Если мы его не добьем, братец, к вечеру за нами будут гоняться уже три галеры или пять.
– Пять?! – озадачено повторил капер и крикнул рулевому. – Разворачиваемся! Живее, олухи!
Несмотря на всю корабельную мощь и мастерство капитана, погоня длилась уже не менее часа. Скелеты под щитом, на котором стоял жрец, так энергично шлепали ногами, что их диковинный "катамаран" мчался со скоростью моторной лодки. Камни из катапульты, то и дело летящие им вслед с борта каравеллы, плюхались в воду на безопасном для нежити расстоянии.
– Йохан, сними его из пистолета, – предложил другу сигмариот.
Охотник достал из-за пазухи пистолет, тщательно прицелился и выстрелил. Жрец словно почувствовав новую опасность, не оборачиваясь, вскинул ладонь, и что-то просвистело над ухом Сергея. От бизань-мачты брызнули щепки. Вилли подошел к поврежденному дереву и констатировал:
– У экземпляра есть талисман Отражения. Стрелять в него, пожалуй, не стоит, как и камешки кидать.
– Отражения, – повторил Второй и поинтересовался. – Руны Отражения – одно и тоже?
– Не совсем, – авторитетно ответил священник. – На мече сланнов они действуют как защитный слой, уберегающий лезвие от повреждений в момент соприкосновения с другим лезвием. Поэтому на клинке с рунами Отражения не бывает зазубрин. У нашего экземпляра талисман Отражения, меняющий траекторию полета стрелы, камня или пули на противоположную. Снаряд облетает первую цель и возвращается обратно. Хорошо, что Йохан отошел в сторону, иначе у него сейчас вместо глаза была бы собственная серебряная пуля.
– Не смешно, – буркнул его друг, огорченный подобной перспективой.
– Как же мы его добьем? – заинтересовался Сергей.
– Проще простого, братец! – показал ему деревянный колышек Вилли. – Мы его догоним, побьем своими палочками и воткнем в грудку этот замечательный осиновый колышек. Теоретически он будет просто обязан рассыпаться в прах. Поворчит, конечно, перед бесславной кончиной.
– Откуда он? – спросил Второй, воодушевленный ироничной манерой сигмариота излагать свои мысли.
– Неужели инжи не знают истории? – хитро прищурился священнослужитель.
– Я студент первого курса, – мгновенно соврал Второй, – а история у нас со второго.
– Тогда тебе повезло, братец! – заявил Вилли, усаживаясь на деревянный лафет катапульты. – Тебе страшно повезло. Для всех высших учебных заведений Империи вводный курс истории Нехекхары, страны мертвых, писал я! Правда, в соавторстве с покойным Генрихом Джоханом. Да упокоят его душу небесные купели Сигмара. Хотя я предупреждал этого упрямца не шататься в одиночку по гробницам Некрополиса. С ним я пойти не мог, приближались весенние торжества по поводу восшествия Сигмара на престол, и надо было готовить храм к празднику. Ну, это неважно. Итак, история! Это история великих побед и столь же великих поражений, история могущества и измен, история красоты и безобразия. Мой вводный курс начинается с эпиграфа: "Смех и смерть, мужество и ужас".
– Нельзя ли прозаичнее? – попросил Второй, начиная путаться в оборотах речи ученого клирика.
– Короче говоря, дело было так, – назидательно начал тот. – По устоявшемуся мнению большинства историков, Нехекхара является первым государством, образованным людьми, естественно, не без участия богов или, что будет точнее, небожителей. Расцвет этого удивительного, культурно-этнического образования пришелся на 2500 лет до нашей эры по имперскому календарю. С восшествием на престол семнадцатого царя – Великого Сеттры, сына Хакеша – процветание Нехекхары достигло своего пика. Город Кхемри, отстроенный еще в правление Закаша, был утвержден столицей, окрестные племена были подчинены власти царя, уровень образования и благосостояния граждан неуклонно возрастал. На фоне всеобщего почитания Великого Сеттру посетило нехитрое убеждение, что при определенных усилиях можно достичь бессмертия, чем он немедленно и озадачил своих жрецов.
– Зачем? – вмешался в повествование Сергей. – Есть же алтари Возрождения! Или Сеттра не был героем?
– Вот тут-то, дружок, мнения ученых и расходятся, – продолжил священник. – Одни считают, что алтари появились именно после падения Нехекхары, дабы упредить ретивых гениев в поисках бессмертия, поскольку это чаще всего приводило их народы к губительным катаклизмам и уничтожению, другие считают, что Сеттра был "не в курсе" – герой он или нет, а рисковать не хотелось. Лично я сторонник второго мнения. Но продолжим. Сорокалетний монарх снарядил сотни поисковых групп во главе со жрецами и отправил их на поиски эликсира бессмертия. Шли годы, отправленные группы возвращались, обогащенные множеством тайных знаний, но самого нужного у них не было. А Сеттра быстро старел и начинал сердиться. Тогда испуганные жрецы предложили царю компромиссный вариант – посмертного бальзамирования. Как утверждали жрецы, это даст возможность выиграть время. Ведь рано или поздно секрет бессмертия будет открыт, и Сеттра вновь взойдет на свой трон. В этот раз – навеки. Царь, за неимением лучшего предложения, согласился, и сразу после смерти его тело было забальзамировано вместе с телами нескольких сотен верных воинов и упокоено в отстроенной для этого пирамиде Личи. Преданные жрецы столетиями продолжали свои поиски, но. безуспешно. За это время менялись цари, и каждый из них считал целесообразным последовать примеру великого предка. Количество пирамид росло. Позже и наиболее знатные вельможи присоединились к этому "загробному марафону". Еще больше пирамид украсило долины, окружающие Кхемри. Ожидающие воскрешения брали с собой "в дорогу" любимых слуг, лошадей, боевых птиц, с которыми, кстати, нам сегодня "посчастливилось" встретиться. Так Кхемри превратился в город-некрополис.
– Йохан?! – отвлекся от рассказа сигмариот. – Мы догоняем эту пакость?
– Нет пока, – раздалось в ответ.
– Так вот, – вернулся к повествованию Вилли, – в период правления молодого царя Тутепа появляется его двоюродный брат Нагаш.
– Тот самый Нагаш? – не сдержал восклицания Второй.
– Именно, – кивнул священник, – Нагаш, будучи сам царских кровей, когда-то избрал путь жреца Личи. Сам, по собственной воле, ведомый страстью познаний. Он возглавил экспедицию далеко на Юг. И когда он вернулся, жрецы Личи тут же признали его первым среди них. Все почему? А потому что он нашел то, что искали столетиями, – эликсир! Плюс, конечно, царская кровь и так далее. Люди – они везде люди. Обрадованный находкой образованного родственника, молодой Тутеп взошел с ним на пирамиду своего покойного отца, где Нагаш и замуровал его заживо.
– Мама родная! – вздохнул Сергей.
– Сам же, – не обращая внимания на реплику слушателя, продолжил рассказчик, – увенчав свое чело царским венцом, Нагаш взошел на трон и объявил себя царем, владеющим тайной бессмертия, которую он записал в десяти книгах. Треть жрецов Личи присягнула ему на верность, один из них в данный момент скользит на костях перед нами. Их-то историки и удостоили нелестной приставки – Отступники.
– А другие? – спросил Второй, вглядываясь в одинокую фигуру Жреца Отступника, скользящую в развевающихся одеждах по морской глади.
– Другие скрылись в бесконечных лабиринтах Города Некрополиса и оставались там, пока один из царей, тоже дальний родственник, не возглавил армию семи государств против Нагаша. Царя звали Алкадизар. Он был молод, но талантлив. И даже когда Нагаш поднял против него полчища Нехекхары, Алкадизар разбил армию Некроманта и его правнучки Нефераты, королевы Лахнии. Все было бы ничего, но бежавший в горы Нагаш на основе найденных им знаний основал искусство некромантии – воскрешения мертвых посредством вампиризма, основам которого ранее обучил и правнучку.
Для начала он отравил воды реки Мортис, отчего умерло больше половины Нехекхары и любимая жена Алкадизара, потом Нагаш оживил мертвецов. Армада покойников прошла волной по всей стране, убивая все живое, что встречалось ей на пути. И с каждой смертью увеличивалась сила братоубийцы. Алкадизара поймали, заковали в цепи и отвезли в Нагашизар – главную крепость Некроманта в горах северо-запада. Бросили в подземелье. Праздновавший победу в обществе Нефераты и бежавших вместе с ней из Лахмии придворных, Нагаш оставил его для экспериментов с царственной плотью. Но случилось неожиданное – Алкадизара кто-то освободил от цепей и вручил ему меч. Точно такой же, как у тебя.
– Это были инжи? – очнулся от полудремы убаюканный долгим рассказом Сергей.
– Не факт, – покачал головой Вилли, – но меч такой же. И когда Нагаш вошел в подземелье, Алкадизар разрубил его на куски, а сам исчез навсегда вместе со своими неизвестными спасителями. В это время ветер некромантии добрался до пирамиды Сеттры. Когда Великий Царь очнулся от сна смерти и обнаружил, что он отнюдь не в обещанном ему раю, а в истлевшем теле мертвеца, ярости его не было предела. Вместе с ним восстали его верные воины, его потомки и верные воины потомков, его царедворцы и верные воины царедворцев. Короче говоря, за несколько дней подданные Сеттры в пух и прах разметали армию предателей. Уцелевшие Жрецы Отступники разбежались по свету, а Сеттра ушел вглубь Города Некрополиса, ожидая появления какого-то нового бога со странным именем. Ушел в надежде, что новый бог вернет ему украденную жизнь. Так предсказал его Верховный Жрец.
– Как имя нового бога? – спросил Второй, заведомо зная ответ.
– Магнификус, – подумав, равнодушно ответил сигмариот.
"Пути мои скорбные! – тоскливо подумал Сергей. – С покойниками тоже придется разбираться! Боюсь, что для одного человека, даже с таким житейским опытом, как у меня, Какеши, Хетеши с их проблемами – это слишком".
И чтобы отвлечься от тревожных дум, задал еще один вопрос:
– Что, Моор тоже с этими в Кехрми? Он ведь бог смерти.
– Кхемри, – поправил его ученый клирик. – Нет. Языческий бог Моор не имеет отношения к сказочной культуре Нехекхары. Скорее, это больше абстрактное понятие. Я так думаю.
– Земля! – послышался крик дозорного с марса. – Земля!