* * *
… – Думаешь, не испортится? Здесь куда теплее, чем в Гвенимаре.
Эристо-Вет потыкала пальцем тугие кольца кровяной колбасы.
Дар-Теен, которому еще утром было поручено собраться в дорогу, истолковал это задание по– своему и набрал полный мешок съестного. И чего здесь только не было! И сухие соленые ящерки, излюбленное лакомство синхов (но, надо признать, вполне съедобные), и румяные хлебцы, посыпанные тмином, и полоски вяленого мяса щеров, и даже огромый яблочный пирог. Ну, и колбаса, конечно же – коричневая, лоснящаяся на солнце и распространяющая запах, от которого рот наполнялся голодной слюной.
Дар-Теен почесал затылок.
– Не удержался, Эристо. Но, – он сделал многозначительную паузу, – колбаса не успеет завоняться. Мы ее съедим на первом же привале.
Ийлура махнула рукой. Похоже, спорить с Дар-Тееном и впрямь было бесполезно – и потому она решила перейти к обсуждению ожидающего их путешествия.
– Я узнала у прорицательницы все, что хотела, – сказал она, – ну… или почти все. Храм Фэнтара, в котором был убит Посвященный Ин-Шатур, находится в Хатране.
– Граница Алхаима? – приподнял брови Дар-Теен, – что ж, не так уж и далеко. Могло быть и хуже.
В его голубых, точно северное небо, глазах прыгали смешливые искорки.
– Эльваан провела настоящий ритуал, – насупилась Эристо-Вет, – и у меня нет повода ей не верить.
– Разумеется, – взгляд ийлура стал серьезным, – если ты ей доверяешь, то я – тоже.
– Тогда мы отправимся в Хатран, добудем одежду послушников и – не будь я Эристо-Вет – обязательно обыщем келью Ин-Шатура…
– А почему ты не спросила у этой, как ее… Что именно собирался сделать Ин-Шатур?
– Эльваан не ответила на все мои вопросы.
– Тогда откуда такая уверенность, что все сказанное и показанное ею – правда?
Эристо-Вет замолчала. Действительно, с чего она вдруг взяла, что все, явленное элеаной, было правдиво?
"Но к чему ей было лгать?" – тут же возразила себе Эристо-Вет, – "Да и не могла она показать ложь; ритуал позволяет видеть то, что есть, и то, что было…"
Она откашлялась; Дар-Теен молча ждал ответа.
– Мы с тобой знаем, что ритуал позволяет увидеть только истинные события.
– И правда, – он усмехнулся, – прости, Эристо. Что-то я стал не в меру подозрительным…
– Забудь, – она уже разворачивала карту Эринойса, – гляди сюда. Вот Хатран. Предположим, что наша жрица, которую, к слову, зовут Нитар-Лисс, движется на запад. А мы, потеряв почти семь дней, уже не нагоним ее… Но можем обогнать, если воспользуемся дорогами древних кэльчу. Воспользуемся вратами, что неподалеку от Хатрана…
Эристо-Вет провела пальцем по точкам, означившим пути кэльчу. Вторые врата, из которых они могли появиться, расположились как раз на западной границе Диких земель.
– Мы дождемся ее там, – уверенно сказала ийлура.
– Если только она никуда не свернет, – пожал плечами Дар-Теен, – твой план балансирует на грани безумия, дорогая. Впрочем, как всегда.
– Зато у нас появится шанс узнать, что разыскивает Нитар-Лисс, и зачем она тащит с собой того раба. В конце концов, – Эристо-Вет подмигнула, – я никогда до конца не доверяла синхам, даже если синх – мой учитель.
Дар-Теен, прищурившись, смотрел на нее. И было совершенно неясно, что за мысли крутятся в голове этого северянина. Затем он поинтересовался:
– Скажи, о многомудрая, даже если мы обгоним Нитар-Лисс, как ты узнаешь, где она?
– Принесу жертву Сумеречному Отцу и сама проведу ритуал, – Эристо-Вет беззаботно улыбнулась, – собираемся, Дар-Теен.
… К несчастью, сборы затянулись. И двух резвых щеров им удалось купить только к вечеру – как назло, во всем Альдохьене не оказалось ни одного щера на продажу. Пришлось Дар-Теену отвалить немало золота синху, чтобы тот уступил им своих зеленых тварей. Так что выехали они далеко за полдень.
У ворот их нагнал торговец-кэльчу, на маленьком, но юрком щере.
– Да пребудет с вами благословение Хинкатапи, – вкрадчиво проговорил он, слегка пришепетывая, – слыхал я, в Хатран путь держите?
Ийлур досадливо поморщился, а Эристо-Вет, не подозревая ничего дурного, просто ответила:
– Да, в Хатран. А почему это тебя интересует, уважаемый?
– Я тоже еду в Хатран, – темные глазки кэльчу умоляюще перебегали с лица Эристо-Вет на лицо Дар-Теена и обратно, – неспокойно нынче на дорогах. Позвольте ехать с вами? Я… Я хорошо заплачу.
– Шейниров хвост, – с чувством сказала Эристо-Вет, – ну поезжай, Фэнтар с тобой. Только не докучай нам, не то останешься без языка.
Это означало, что на протяжении всей дороги им с Дар-Тееном придется старательно выбирать темы для разговора.
– Да наполнит Хинкатапи ваши кошельки! – с чрезмерной горячностью воскликнул кэльчу, – и что за времена настали? По дорогам шатаются, в городе шатаются… Вон, слышали, вчера прорицательницу убили?
– Что?..
Эристо-Вет покрепче вцепилась в седельную луку. А торговец взахлеб принялся рассказывать о том, что жила в Альдохьене некая Эльваан, известная прорицательница, и что вчера нашли ее голову…
– Ну, у нее совиный череп у входа висел. Так, чтобы внушить должное уважение, – тараторил кэльчу, – так вместо того черепа… ее голову… Страх-то какой! И на полу в доме надпись на элеанском, кто мог прочесть – поскорее оттуда ушли. Что там было, не знаю…
Дар-Теен, ловко управляя своим щером, поддержал ее под локоть. Прошептал:
– Да что с тобой?
– Я… была у этой элеаны… Со своими вопросами. – выдохнула ийлура, – что, побери меня Шейнира, происходит? Ин-Шатур, теперь Эльваан…
Он пожал плечами.
– Нам просто следует быть осторожными. Очень.
Глава 7
Ассасин Темного Храма
Город синхов вынырнул из-за узорчатой завесы джунглей столь внезапно, что Лан-Ар даже растерялся. Ведь казалось, что они все время брели по нехоженным местам, то прорубаясь сквозь колючую поросль акаций, то путаясь в повисших, словно волосы, лианах. А потом – раз! – и перед Лан-Аром выросла желтая стена, невысокая, с округлой кромкой и как будто слепленная из песка. Чуть поодаль, шагах в двадцати, в зелень джунглей вдавалась смотровая башня мягких очертаний с узким глазом единственной бойницы; была она немногим выше городской стены, и Лан-Ар в недоумении плечами пожал: толку-то с этой башенки?
Рядом, тяжело дыша, остановилась Нитар-Лисс. Ей, привыкшей проводить время в библиотеке Храма или же в седле щера, было тяжело с непривычки идти по лесу, даже налегке – Лан-Ар тащил на себе их единственный, а оттого несусветно тяжелый мешок.
– Ну, вот и пришли, – сказала ийлура, сдувая упавшую на глаза прядь, – осталось добраться до городских ворот.
Прихрамывая, она медленно двинулась вдоль стены, затем обернулась.
– Ты идешь?
– Здесь как-то слишком тихо, – нахмурился Лан-Ар, – не нравится мне это.
Нитар-Лисс беззаботно махнула рукой.
– Брось. Вокруг поселений синхов всегда тихо. Это тебе не свободные города в Диких землях. Пойдем же.
Лан-Ар только вздохнул. Темная ийлура, за которой он шел, сам толком не понимая зачем… Было видно, что она устала и едва держится на истертых в кровь ногах, и что все, о чем мечтает – это добраться до жилья, нормально поесть, полежать в горячей ванне с ароматическими травами, а после заснуть в мягкой и чистой постели. После нескольких дней перехода Нитар-Лисс имела крайне плачевный вид; лицо осунулось, похудело, и глаза, казалось, стали еще чернее и глубже. А исцарапанные руки так и светились синими жилками, с каждым днем становясь все прозрачнее и прозрачнее.
– Ну, пойдем, – проворчал ийлур и двинулся следом.
Очень вовремя, поскольку ковыляющая впереди Нитар-Лисс опасно покачнулась.
– Покровители… Голова закружилась, – выдохнула она, освобождаясь от поддержки Лан-Ара. И тут же добавила: – Все бы отдала за хорошую ванну!
Ийлур промолчал, все еще чувствуя на ладонях тепло ее легкого тела, а про себя подумал, что они выбрались из чащобы вовремя, поскольку слабеющая Нитар-Лисс в любую минуту могла слечь с лихорадкой, и тогда – все.
"Все? Тогда ты был бы свободен", – Лан-Ар смотрел на узкую спину идущей впереди ийлуры. Наверное, как раз спина у Нитар-Лисс и болела; ийлура то и дело хваталась за поясницу, а порой с ее губ слетал чуть слышный стон.
"Но я иду за сокровищами элеанов", – возразил сам себе Лан-ар. И тут же зло сплюнул под ноги. Какие, к Шейнире, сокровища? Пришла пора сказать правду хотя бы самому себе: он попросту тонул, как муха в меду, в бархатной черноте глаз этой женщины. Без надежды на взаимность, с глухой тоской в груди, которая больно перебирала щупальцами каждый раз, когда Нитар-Лисс опиралась на его руку.
Лан-Ар с наслаждением пил эту боль, как сладкий яд, как настойку из лепестков золотых роз – которая медленно убивает, но перед уходом делает смертного счастливым.
"Дурак. Она выбросит тебя, как изношенное платье, когда ты станешь ей не нужен".
Ийлур вздохнул. В общем, возразить было нечего.
– Уфф. – Нитар-Лисс остановилась, растирая ладонью поясницу. Затем оглянулась на Лан-Ара и криво улыбнулась, – нужно будет принести жертву Темной матери, иначе завтра я не поднимусь с кровати.
Поймав недоумевающий взгляд Лан-Ара, она мотнула головой.
– А, да что там… Пока я приношу жертвы Шейнире, она позволяет мне ходить… Когда-нибудь расскажу, как было дело.
… К полудню они достигли ворот, а заодно и единственной в этих местах дороги. Здесь Лан-Ар наконец ощутил, что подходит к городу: душераздирающе скрипела выезжающая телега, стрекотали синхи, порыкивали щеры. Два синха в темно-синих альсунеях вышли из города и отправились куда-то пешком, оставляя в пыли отпечатки когтистых лап, затем вдогонку поспешило еще одно дитя Шейниры, уже в коричневой альсунее с яркой вышивкой по подолу.
– Посвященный, – только и заметила Нитар-Лисс, – интересно, куда это они направились… Ну да ладно. Следуй за мной.
Выпрямившись, она решительной поступью выбралась на дорогу, подождала, пока отчаянно дребезжащая и скрипящая телега с запряженным в нее щером освободит проход… И тогда на них обратили внимание.
Как из-под земли на дороге вырос сутулый синх в чистой альсунее. Капюшон был отброшен за спину, мелкие чешуйки масленисто поблескивали на солнце. Глаза – круглые и желтые, точно золотые монеты – казались холодными и лишенными какого бы то ни было выражения.
"Ну вылитая ящерица", – невольно подумал Лан-Ар, – "только хвоста не хватает".
Синх почтительно поклонился Нитар-Лисс и между ними завязался тихий разговор на общем, из которого ийлур понял только два слова: "голова" и "охотник". Нитар-Лисс недобро усмехнулась. Кивнула на Лан-Ара и что-то прострекотала – уже на языке детей Шейниры. Синх причмокнул губами, как будто ему только что предложили соленого тритончика, затем опять поклонился, и, сделав знак следовать за ним, потрусил в город.
– Я сказала им, что ты добровольно примкнул к Храму, – сквозь зубы обронила ийлура, – понимаешь, что это значит?
Лан-Ар отрицательно качнул головой, во все глаза рассматривая город ящероподобных созданий. Почему-то он всегда считал, что существа, созданные богиней тьмы, обязательно должны жить в каком-нибудь отвратительном месте, например, среди гнилых болот. На деле оказалось, что синхи предпочитают места сухие и чистые, такие, как этот город – с аккуратными круглыми домами, с посыпанными песком дорожками и с блеском слюды в маленьких окошках. Местами на охряных стенах белели орнаменты, сложенные из ракушек, а главное – повсюду, словно бросая вызов прочим Покровителям, яростно сверкали золотые розы.
– Не совсем, – ответил он, все еще вертя головой.
– Я сделала это для того, чтобы ты мог сюда войти, – пояснила Нитар-Лисс, – несколько лет назад Элхадж придумал кое-что занятное для Храма. Тот, кто добровольно приходит к служению Шейнире, не нуждается в ее печати (которая, как должно быть тебе известно, отбирает у смертного волю), и становится одним из ассасинов Темной Матери. Синхи их не то, чтобы любят, но уважают.
– Понятно, – отозвался Лан-Ар, – а куда нас ведет этот сын Шейниры?
– В дом для гостей, – без промедления ответила ийлура, – потом нас обязательно навестит верховный жрец этого города.
* * *
…По-прежнему все было чистым и опрятным: две циновки на песчаном полу, в изголовье поджидали свернутые валиком синие шерстяные одеяла, в середине – маленький очаг, который, судя по всему, никто давно не разжигал. Косой луч перекликался с жарко блестящей золотой розой. Забытая когда-то в кувшине, она там и высохла.
Дом был поделен пополам тонкой переборкой. Лан-Ар заглянул в дальнюю половину – то же самое, но уже без розы. Он вернулся в первую часть дома для гостей и застал Нитар-Лисс уже на циновке. Ийлура лежала на спине, закинув руки за голову, и неподвижно глядела в тростниковый потолок. А Лан-Ар подумал, что она и правда сильно исхудала за время их короткого перехода, словно… Словно сама жизнь куда-то утекала из этого тела.
Почувствовав его взгляд, Нитар-Лисс улыбнулась уголком губ.
– Я распорядилась насчет обеда, ванны и… жертвы.
– Разве жертва столь необходима?
Лан-Ар устало опустился на свою циновку. Теперь их разделял холодный очаг.
– Необходима, – ийлура капризно сморщила носик, – видишь ли… Я как-то говорила, что едва не стала жрицей Фэнтара. И это так, Лан-Ар, хочешь верь, хочешь нет. Храм тот до сих пор стоит далеко на юге, за Ямой-озером, и таких храмов мало, потому что живут там женщины. И я… дожна была принять высокую степень посвящения, но по странному стечению обстоятельств выпала из окна. Бывает и так…
Она замолчала и снова уставилась в потолок, задумавшись. Потом вздохнула, снова посмотрела на Лан-Ара – в тот миг он был готов поклясться, что видит в ее глазах слезы. Настоящие, искренние.
– Я даже не сама упала, – прошептала ийлура, – мне помогли. И получилось так, что я не разбилась, но спина моя… В общем, ходить я больше не могла.
Лан-Ар молчал. Хотел было сказать – но ты же ходишь, да вовремя прикусил язык. Чужой беде не помочь словами, какими бы светлыми они ни были. А Нитар-Лисс молчала. Веки опустились, она тихонько засопела – и ийлур понял, что она попросту заснула, так и не досказав свою историю.
Потом, низко кланяясь, вновь появился их проводник и принес поднос, заставленный горшочками самых разных форм и размеров. Нитар-Лисс моментально проснулась, провела ладонями по лицу, прогоняя остатки сна, и занялась исследованием обеда.
– Чего ждешь? – она подмигнула Лан-Ару, – иди сюда, подкрепись.
Ийлур не стал противиться: от горшочков ползли по дому приятные запахи жареного мяса и пряностей. Он подобрался к подносу, сел на циновку рядом с Нитар-Лисс.
– Вот, бери, – усмехнувшись, ийлура кивком указала на сушеных ящериц, – сперва может не понравиться, потом привыкнешь. Я в Храме это каждый день ем.
– Да неужели?!!
Лан-Ар увидел, как замерла рука Нитар-Лисс. Да и сам он оторопел на миг, настолько неожиданным было появление еще одного действующего лица – и только потом повернулся к дверному проему.
– Какими судьбами? – тускло спросила ийлура, положив сушеную ящерку обратно на поднос.
– С очередным заданием, – беззаботно ответил гость, – могу я войти, жрица Темной Матери?
… Спустя пол часа Лан-Ар сидел на своей циновке и украдкой рассматривал словно с неба свалившегося ийлура по имени Шез-Нолд. Был он не молод и не стар; седина только-только подкралась к вискам, успела присыпать солью, но почти терялась в густых темно-каштановых кудрях. Лицо Шез-Нолда на первый взгляд казалось приятным – широкий лоб, густые брови, бархатный взгляд карих глаз из-под длинных ресниц. Но чем дольше смотрел на него Лан-Ар, тем больше ему казалось, что вновь прибывший что-то скрывает – уж слишком явно старался этот ийлур не встречаться глазами с Нитар-Лисс. Которая, похоже, ничего не замечала.
– Верховный зол на тебя, – между прочим обронил Шез-Нолд. Держа двумя руками ящерицу, он неторопливо обкусывал хвостик, – Шейнира, сама понимаешь, не терпит непослушания.
Нитар-Лисс полулежала, опираясь на локоть, и свободной рукой поглаживала свой медальон.
– Мне уже сообщили, что он выслал охотника за моей головой, – промурлыкала она. И в первый раз очень внимательно взглянула на Шез-Нолда. – Скажи, ты здесь один?
Ийлур хохотнул.
– Я-то один, милочка. Да ты, я вижу, не одна.
Затем, словно Лан-Ар был пустым местом, Шез-Нолд поинтересовался:
– Где ты откопала этого недотепу? И зачем?
– Не твое дело, – ласково ответила ийлура, – подай-ка мне воды.
Лицо Шез-Нолда окаменело. И если вначале оно не было лишено некоторой мягкости, то теперь рядом с Нитар-Лисс сидел настоящий хищник, не знающий жалости. Впрочем, как и она сама.
– Не играй со мной, – хрипло сказал ийлур, – не то…
– Для ревности нет повода, дорогой, – скривилась она. И тут же кивнула Лан-Ару, – пойди, прогуляйся. Нам надо кое-что обсудить.
Шез-Нолд победно ухмыльнулся и положил руку на талию Нитар-Лисс. Темная жрица улыбнулась.