– Да услышала, что нужна помощь. Бросила все дела. Прилетела. А вы, оказывается, другую блондинку ждете?
– Да ни боже мой! Да ни в жисть, да ни разу… то есть я хотел сказать истинным богом… которые куда-то… короче ждем только тебя! – Заикаясь, залебезил Борюсик, будто выцветая под пристальным взглядом Горбылки. Почуяв победу, та, наконец, сменила гнев на милость.
– Да и, правда… чего это я. Своему жениху да не поверю? Где еще ты найдешь такую как я?
– Же… ни-и-и… ху? – С третьего раза у жеребца наконец-то получилось.
– Оно самое! – радостно закивала Горбылка. – Или не помнишь, как в любви клялся? Сказал, как только, так сразу. Вот я и жду, не дождусь этого – сразу!
И тут же сменила тему.
– Так что, Никитос, подбросить, что ли, твоего друга, до куда надо?
– Будем только рады… – Захар спрыгнул с Борьки, и вежливо забрался между горбами коняжки-мутанта. – Заодно и поговорить можно будет…
– Ну… если хотите… Только, я если честно, не понял! – Отмер не привычный к таким спектаклям Дракон. – Народ спрашивает, кобылу вашу забирать будете?
– Не-не-не! – Тут же заголосил Борька. – Ваш народ что-то перепутал! Я их двоих сюда привез, я… – Он осекся, оглядел усмехающегося Афона и Захара, и наконец, закончил. – Я одного и увезу. А она мне поможет!
Дождался, когда я сяду на него, и бросился с места в карьер.
Целый день мы ехали к месту, где по уверениям Афона был переход в Пекельный мир. Впрочем, ничего необычного я в итоге не увидел. Обычные невзрачные холмы, поросшие травой, возле одного из них я и увидел покосившуюся хижину.
– Ну, и где твой переход? – Спешившись, я взглянул на Афона. Тот растерянно оглянулся.
– Когда-то я в этой хижине ночевал, когда хотел попасть на обучение в Лихомань. Переход ночью и откроется. Проснемся – уже там.
– Предлагаешь, нам еще ночь ждать? – Я снял с седла оставшийся мешок с припасами и направился к хижине. Будет обидно, если все это чушь, и утром выяснится, что мы целые сутки потеряли в пустую.
– Да ладно, Ник, днем раньше, днем позже. Ничего же не произойдет! К слову, надо переместиться так, чтобы Пекельный ничего не почувствовал. Если он во дворце, значит, любой переход контролируется им или его слугами. – Захар поравнялся со мной. – Может, ты для начала свяжешься с Василисой?
– Постараюсь. – Я пропустил его в дом и шагнул следом. Впрочем, домом это было сложно назвать. Скорее крошечная хижина, пристроенная к уходящей вглубь холма пещере. Очаг, солома на полу. Валуны, заменявшие стулья. Жить нельзя, но переночевать можно.
Разговор не клеился. Афон с Захаром соорудили ужин, из припасов Мафани, и тем, что парни сперли у гостеприимных кидайцев. Я, как на иголках ждал, когда все уснут, чтобы выйти на улицу и попробовать поговорить с Василисой. Но попутчики как на зло принялись обсуждать, кому и как идти выручать меня, моих сестер, как договориться с Васей, как победить Пекельного. В итоге, я не выдержал, и, сославшись на нужду, вышел под звездное небо. Достал было из кармана зеркальце, но… не тут-то было!
– Ники-и-итушка! Здорово! До ветру приспичило или не спится? – Рядом со мной материализовалась Горбылка.
– И то, и другое! – Я едва сдержал тяжелый вздох. Что за день-то такой? Всем я нужен! – Что-то случилось?
– И да, и нет! – Горбылка смущенно потупилась. – Мы тут на досуге с Борюсиком поговорили. И все бы хорошо, вот только что-то я не могу понять: он меня любит или боится?
– И то, и другое. – Снова повторился я, в надежде, что Горбылка отстанет, но мой ответ ее почему-то взбесил.
– Если ты еще раз скажешь это – я тебя покусаю! – ощерилась она острыми иглами зубов.
– Хорошо! Отвечаю доходчиво: Борюсик тебя нежно любит, и уже все уши мне этим прожужжал.
– Тогда, почему замуж не зовет? – Еще больше вызверилась кобылка. – Я же ему намекала, объясняла, просила наконец!
– А потому что боится!
– Меня? Но… я же белая, красивая и пушистая!
– Это ты так считаешь! А для всех ты горбатая, ушастая и с зубами в три ряда! Как думаешь, тебя такую в роли жены он будет любить, или бояться?
Кобылка ненадолго задумалась, всхлипнула и бесшумно исчезла.
Здо-ро-во! Видимо, вместо кобылки завтра мы будем использовать в качестве перевозочного средства Афона. А куда деваться? Отвык я как-то от общения с девушками. И от того что правда, в некоторых случаях, им противопоказана.
Хорошо хоть Борьки рядом нет. Видимо, исполняет роль подушки для Афона и Захара в хижине. Что ж, уже хорошо. Расскажу ему обо всем завтра, а пока….
Я потер зеркальце.
– Вася, Васенька! Василиса!
– Феникс? – Послышался мне ее голос из затуманившейся глади зеркала. – Это ты?
Вместе с голосом пришло и изображение. Василиса, испуганно оглядываясь на дверь, подошла ближе и зашептала.
– Никитушка, поспеши, любимый! Пекельный уже через два дня свадьбу назначил. Ведьма придворная говорит, что привязал он меня простым приворотом, потому и не могу надолго уйти из замка. Не знаю, как, но…. Хотим с Глашей… – Вдруг ойкнув, она испуганно обернулась.
– Вася? Василиса!!! – Я снова потер стекло, но было поздно. Поверхность зеркальца пошла рябью, послышался стук и все исчезло. Напоследок мне показалось, что я услышал голос Пекельного.
От отчаяния я выругался. Да так, что из хижины вышел сонный Афон. Покосился на меня, на зеркальце в моей руке и понятливо вздохнул.
– Рассказывай…
Василиса
Голос Ника раздался неожиданно, и так как я была у себя, на него снова настроился мой самовар. Вот только на этот раз все оказалось не так и не вовремя.
– С кем ты говоришь? – В комнату шагнул Пекельный.
Совершенно не вовремя!
– Ни с кем! – Я шагнула вперед, закрывая спиной самовар, где по-прежнему раздавался голос любимого.
– Вася? Василиса!!!
Как бы заставить его замолчать? И тут до меня дошло. Я изо всех сил толкнула самовар. Он с обреченным звоном упал за стол и голос Никиты смолк.
– Это был Феникс? – Глаза Пекельного стали серебристыми от едва сдерживаемой ярости, а на щеках проступили огненные язвы. Он подошел ко мне и приказал. – Отвечай! Он в Лихомани?
Я испуганно поморгала, и принялась отступать.
– Ты о чем? Я сама в шоке! Сижу, чай пью, и тут самовар твой решил со мной пообщаться! Говорит: "Привет, как зовут!", я ему: "Василиса! Можно просто Вася!". Ну а потом ты зашел. А самовар случайно упал. Скажи, причем тут Феникс?
– Причем? А притом! Что, во-первых, я вас слышал! Я тебя слышал! Ну, и, во-вторых, никто не может незамеченным проникнуть в мое царство! А Феникс попытался! Только что! Я почувствовал его, а после и увидел! С зеркальцем. Он сейчас возле перехода в Лихомань! А знаешь, что это значит? – Он недобро прищурился и остановился в шаге от меня. Почувствовав позади каменную стену, я замерла, и искренне помотала головой.
– Даже не представляю!
– Это значит, что ты меня предала! Попыталась притащить его сюда до нашей свадьбы?
– Да ни боже мой…
– Хватит! Не хотите по-хорошему, будет, как привык я! – Он вцепился мне в плечо так, что я скривилась от боли. Словно до меня дотронулись огненными щипцами. – Сегодня же ты станешь моей. Я наконец-то получу то, что желаю. У меня будет жена и наследник, который впоследствии станет властителем этого мира. А твой ненаглядный, так же на правах властителя, отправится в мой мир! Готовься! В полночь я приду за тобой!
Затем зло впился мне в губы, развернулся и вышел из комнаты. В дверях повернулся замок. Я скривилась и рукавом принялась вытирать рот. Как будто клеймо поставили!
Эх, Феникс-Феникс! Поторопился ты с общением. Подождал бы с часок, и все было бы хорошо!
Как теперь выпутываться? Сколько сейчас времени и сколько осталось до полуночи? И где Глаша? И как готовиться? У меня же ни платья венчального, ни туфель нормальных? Или готовиться: это снимать одежду и ждать его в кровати?
Божечки, да о чем я думаю? Бежать!
Я бросилась к окну, и с тоской посмотрела на валящий жирными снежинками пепел. Земли не видно. Как я собралась сбежать, если у меня даже веревки нет?
Зато у меня есть магия!
Я распахнула ставни, подставила табурет и взобралась на подоконник. Теперь или пан или пропал. Если не судьба сегодня выжить – найдут меня слуги завтра. И то, если пеплом не засыплет. А если суждено…
Пока я раздумывала, меня сцапали крепкие руки и, не особо церемонясь стащили вниз, как следует, припечатав мягкое место о каменный пол.
– Стой, дурында! – Рявкнул мне в ухо домовой. – Совсем сдурела? Мы своими жизнями рискуем, план по твоему спасению придумываем, а она, значит, решила в окошко сигануть! А ничего, что лететь метров тридцать, а? Птичка ты наша! А внизу ров! А амулетик твой, что Пекельный тебе подарил, вполне возможно, блокирует силу! Не подумала?
– И что мне делать? – Я шмыгнула носом, поднимаясь и потирая ушибленное место. – Сегодня в полночь Пекельный сделает меня своей! А я не хочу – не хочу – не хочу!!!
– Зато кое-кто другой умирает, как хочет! – В комнате появилась баба Клава, держа под руку… меня!
– Это что за… Глаша?!
– Привет, сестренка! – Подмигнула мне моя точная копия. – Или ты реально считала, что я брошу тебя?
– Но, как? – Я подошла ближе, не отрывая от нее взгляда. Такой же курносый носик, светлые волнистые волосы. Высокий лоб. Пухлые губы. – Как вы это сделали?
– Да, ерунда! И делать ничего не пришлось. – Отмахнулась баба Клава. – Пару заклинаний, вытяжка из Русалочьих слез – и все готово! Ну, еще Муз с Могилкой помогли немного. За Пекельным проследили. А вот на тебя срочно придется личину вешать. Правда, ненадолго.
Следующие полчаса я переодевалась в одежду Глаши, ждала, пока баба Клава на пару с Музом массировали мое лицо, как выяснилось, навешивая личину.
– Ну, вот и все! Последний штрих! – Домовой стянул с меня свадебный подарок Пекельного и повесил кулон на шею раскрасневшейся Глаши, уже переодетой в мое платье. – И родная мать не отличит! Правда, твое лицо, Вась, ненадолго, а вот Глашина маскировка – навсегда! Так что теперь вы – близнецы на веки вечные!
– И теперь, что? – Я помялась с ноги на ногу. Страсть, как хотелось оказаться отсюда подальше.
– И теперь самое главное. – Баба Клава посмотрела на Глафиру. – Готова? Не забыла, что нужно делать?
Ее губ коснулась полуулыбка, а глаза сверкнули ведьминской зеленью.
– Не забыла.
– Тогда, мы пошли! – Я и глазом не успела моргнуть, как домовой и Муз исчезли, словно их тут и не было, а в двери заворочался ключ.
Дверь распахнулась и на пороге замер Пекельный.
– Полночь!
Хоть я и понимала, что сейчас, из нас двоих с Глашей, на меня больше всего похожа она, но колени затряслись, когда я украдкой взглянула ему в лицо. Но как оказалось зря! Нас с бабой Клавой он словно не замечал. Глядел, не отрываясь, на Глафиру так, словно собрался ею пообедать. Я едва не передернулась, представив что если бы не моя "команда спасателей", то я бы была сейчас в роли его закуски!
Глаша, скромно краснея, подошла к нему, посмотрела ему в глаза и тихо прошептала.
– Я согласна. Только очень переживаю. Пожалуйста, успокой меня. Поцелуй так, чтобы я поняла, что ты действительно меня любишь! Больше, чем Феникс….
Такой просьбы Пекельный не ожидал, прищурился, разглядывая суженную, но, в конце концов, воспринял это пожелание как само собой разумеющееся, и, притянув ее к себе, жадно впился в губы.
– Пойдем! – Шепнула мне баба Клава, открывая портал, и потянула за собой. В следующую секунду мы оказались в просторном подвале, где располагалась кухня, если судить по количеству сковородок и кастрюль, в которых что-то кипело и скворчало. – Фух, получилось!
– Удивляюсь, как Пекельный не понял, что она не настоящая? – Я устало села за дубовый стол.
– Она – твоя копия. К тому же, Поцелуй сирены, которым она его наградила, просто не оставит ему выбора. Последняя разработка лаборатории. Теперь для него она стала самой настоящей и единственной. Сейчас они пойдут в Комнату зеркал. Это королевская спальня. И уже завтра, он и думать забудет о ком-то, кроме нее! Даже если к тебе вернется твой облик, это ничего не изменит.
– А что теперь делать мне?
– Для начала не забывать, что ты моя помощница. Вот и помогай! Для начала мне надо приготовить королевский ужин для новой королевы!
Вот только мне было неспокойно.
– Феникс вернется, вы же знаете! И где тогда окажется Пекельный с Глашкой? Мне конечно дела нет до него, но неужели вы желаете такой судьбы для нее? Судьбы изгоя?
Она бросила на меня быстрый взгляд и принялась шинковать лук.
– Знаешь, то, что Феникс вернется – я не сомневаюсь, только по пророчеству, неясно кто из них победит в этом противостоянии. Возможно, победителей не будет.
– Что за пророчество? – Я почувствовала, как похолодели руки.
– Все просто. Они должны сразиться, чтобы стать тем, кем должно, но кто станет Властителем – неизвестно.
– Мне срочно нужно увидеть Феникса! – Я вскочила со стула, но была остановлена Ведьмой.
– Куда собралась? А помогать мне кто будет? На, вот, чисти репу. – Она сунула мне чашку с овощами и вдруг улыбнулась. – Не бойся за него. Завтра и увидитесь. Счет идет уже на минуты.
– Что вы хотите сказать?! – Я взяла нож, но у меня так дрожали руки, что я бросила его на стол и оттолкнула от себя чашку с репой. – Вы что-то скрываете! Что-то важное! И пока я не узнаю что – я не буду вам помогать. Хоть убейте меня!
– Убить? – Женщина взглянула на меня и насмешливо хмыкнула. – Зачем, если я в какой-то степени причастна и к твоему рождению?
– Что? Как… Я думала вы мать отца Глаши… При чем тут наш род?
– Я, в какой-то, степени мать всего живущего в этом мире. – Баба Клава вдруг стала меняться, и я во все глаза уставилась на прекрасную, златоволосую незнакомку, пытаясь понять, где же ее видела. Наконец, до меня дошло, чей портрет был вышит на гобелене в спальне, которую я уже привыкла считать своей. Именно ее портрет я видела каждое утро, просыпаясь.
– Ушедшая? Вы – Создательница??? – Чувствуя, как у меня подгибаются коленки, я попыталась сползти на пол, но была остановлена ею.
– Зови меня Фейона. И давай без фанатизма и падания на колени. – Она села напротив, взяла отброшенный мною нож и принялась за репу. – Мы просто другие. Да, так получилось, что я и мой муж – Создатели. Но, еще мы и родители. Какими бы мы были родителями, если бы не попытались создать наших детей совершенными? Совершенными для управления мирами, нами созданными?
– А где ваш муж? – Хотелось задать тысячи вопросов, но вырвался этот.
– Да кто его знает? Создает очередной мир. – Она небрежно пожала плечами. – Совершенство не его конек.
– Так, что же, в конце-концов, происходит? Чем закончится противостояние Феникса и…
– Его брата? Бедорлаг…. Самое сложное наше творение. Озлобленный, не верящий в изменения фаталист. Он стал нашим созданием в мире под светом Черной звезды. Тогда мой муж был, видимо, не в духе, если у нас получился такой мрачный мир, полный безысходных творений нашего сына. Я пообещала, что исправлю его. Научу радоваться. А после мы ушли. Мы не можем оставаться подолгу в одном и том же мире. Это наш рок строить совершенный мир целую вечность и не успеть…
– Но как Пекельный попал в этот мир? Он же не подходит для него!
– Прежде, чем уйти из этого мира, мы создали четыре прекраснейших создания по нашему облику и подобию, и даровали им власть над миром. Но не научили, как ею пользоваться. А еще, мы создали Феникса близнецом Бедорлага.
– Но… зачем?
– Чтобы он смог жить как в мире Черного солнца, так и в мире Света. Чтобы он научил Феникса быть сильным, а тот, чтобы научил брата любви и состраданию.
– Как все сложно у вас… – Я дотянулась до еще одного ножа и принялась помогать. – Выходит, то, что Бедорлаг попал в наш мир – это ваша идея? План?
– Да. Кто как ни я должна исправлять ошибки. – Фейя улыбнулась. – Не удивительно, что Бедорлагу понравилась ты. Он – двойник Феникса. Но, зная его собственническую натуру, ты никогда бы не стала его женой. Поэтому, я и помогла Глаше полюбить его и стать тобой. Она другая. Я хочу дать счастья всем моим детям.
– А сестры Феникса? Почему они добровольно выбрали мертвый сон?
– Это я усыпила их. Дочери помешали бы моим планам в изменении моих мальчиков. Они выбрали бы сторону Феникса и изгнали Бедорлага.… Этого не должно было случиться. – Она отставила чашку и посмотрела на меня. – Никто не знал о моих планах. Даже Бедорлаг. Он пришел, когда мои слуги, призванные служить моим детям, призвали его в этот мир и пообещали ему возможность жить под светом солнца. Это я приказала им научить Бедорлага провести обряд Замены, сказав, что это даст моим сыновьям право выбора. Лишь Дракон и Сайфианикс знали, к чему приведет весь мой план. Можешь обвинять меня, но…. Завтра наступит развязка!
– Завтра один из них умрет? – Я сжала нож.
Фейона нахмурилась.
– Премудрая, ты не зря стала избранницей моего сына, но теперь твой разум застилает паника. Просто поверь… – Она улыбнулась. – И тогда все будет хорошо! А теперь, я расскажу, что ты должна успеть сделать.
Глава двенадцатая
Феникс
– Надо открывать переход! Пекельный меня услышал! – Я чувствовал, что счет уже идет на минуты.
Секунды!
– Вот утром проснешься, и сразу будешь там, где надо! – попытался успокоить меня Афон. – Подумаешь! Ну и что, что он услышал твой голос? Ты Ваське муж или где?
– Если не потороплюсь, буду "или где"! – Я достал зеркальце и отчаянно потер его. – Любимая, ответь! Прошу! Позволь увидеть тебя хоть на миг!
Стекло заполнила серая муть, и передо мной появилась какая-то девушка, сосредоточенно что-то мешая в котелке.
Знакомая девушка!
Я пригляделся.
– Глафира? Это ты?
Стоп! А причем тут она?
Подняв взгляд, она растерянно огляделась, и ее глаза радостно блеснули.
– Феникс! Любимый мой! Как хорошо, что ты со мной связался! Тут такое происходит! Ты должен знать, что есть пророчество, по которому вы с Пекельным должны сразиться! Я боюсь, что ты погибнешь! Не приходи! Я постараюсь сама найти тебя! Постараюсь сбежать в Лукоморье!
Час от часу не легче! Я, конечно, подозревал, что нравлюсь этой ведьмочке, но что бы так… Любимый?!
– Э-э… Глаша…
– Нет! Я – это не она! Это я! Я! – С ведьмочкой и вовсе сделалось дурно. – Это я – Василиса!
Пока я размышлял, что ей ответить, и какое, охлаждающее чувства заклинание посоветовать, крики девушки прервались. Передо мной появилось лицо незнакомой женщины в годах. Она какое-то время смотрела на меня и вдруг промолвила:
– А ты возмужал. Что ж, тогда переживешь и это испытание. Загляни-ка ты, Златокрылый, в Зеркальную комнату. Может, дойдет тогда, что нужно делать?
В следующую минуту, ее лицо застили блики свечей, живые тени, бьющиеся в пароксизме страсти на стенах. Услышал страстные стоны, и понял, что смотрю на два переплетенных в любовных утехах обнаженных тела. Василисы и меня…
До меня не сразу дошло, что выгляжу-то я сейчас совсем иначе….
А когда дошло….
Зеркало брызнуло крошечными осколками, встретившись с валуном. В следующий миг я попытался открыть переход с помощью подарка Глаши.