- А тут все пятиугольное, - сообщил Рабан. - И все очень маленькое. Это не мир, это анклав. У него у самого форма додекаэдра. Длина стороны - два с половиной километра.
- И впрямь, маленький, - согласился я. - Карманный мирок…
- А тут ты в самую точку попал, патрон. Именно карманный. Его сотворил один очень могучий маг - для одного себя. На настоящий-то мир ни у одного колдуна сил не хватит, а вот небольшой анклав - пожалуйста. Потом он умер, а Додекаэдр остался. Ну а лет десять назад здесь поселился Йехудин - тот, к кому мы идем. Он, правда, не маг, а ученый, но среди ученых тоже бывают Высокие Мастера.
- Небо здесь красивое… - почему-то сказал я.
- Это не небо, патрон, - хмыкнул Рабан. - Это противоположный Пентагон - Озерный. А под ногами у нас Лесной Пентагон.
- Пентагон? - не понял я.
- Не тот, который в Америке. Геометрическая фигура - правильный пятиугольник. В Додекаэдре их двенадцать - Лесной, Озерный, Морской, Болотный, Пустынный, Степной, Горный, Ледяной, Лавовый, Железный, Хрустальный и Мертвый. Йехудин живет на стыке Лесного и Пустынного.
Я послушно взмахнул крыльями и неторопливо двинулся куда было сказано. Конечно, такое малое расстояние вполне можно преодолеть и ногами, но если есть крылья, почему не летать? По дороге я то и дело посматривал вверх. Мне не верилось, что это не небо, а вода. Почему же она не льется мне на голову?
- Поверь, патрон. В Додекаэдре нет единого центра гравитации, как на Земле. Каждый Пентагон притягивает отдельно. В самом центре здесь невесомость. Поверишь или проверишь?
- Поверю. Вот еще - проверять все, что подвернется под руку… Был, помню, один такой недоверчивый - решил лично проверить, что чувствует повешенный…
Пустынный Пентагон выглядел так же жалко, как и Лесной. Со стороны он напоминал изрядно раздавшуюся песочницу - ни тебе барханов, ни кактусов… Чего там еще бывает в пустынях? Только ровный серый песок до самого горизонта. А на горизонте… В этом мире не было горизонта, был… антигоризонт, что ли… Панорама здесь не обрывалась вдали, а как бы ломалась, пейзаж искривлялся и шел вверх, к небесам. Пустынный Пентагон примыкал к Лесному, как довольно крутой пандус, но стоило мне сделать один лишь шаг - и весь мир словно пошатнулся, переворачиваясь с ног на голову. Теперь уже Лесной Пентагон стал пандусом, а Пустынный - ровной поверхностью под ногами. Над головой теперь простиралась не яркая синева Озерного пандуса, а нечто серое, похожее цветом на мою шкуру.
- Это Мертвый Пентагон, - прокомментировал Ра-бан. - Туда ходить не рекомендуется, там от земли ядовитые испарения и вообще… Пошли лучше к Йехудину.
Я обернулся и заметил металлический дом в форме приплюснутой полусферы. В стенах на равном расстоянии друг от друга просматривались небольшие квадратные окна, похожие на пулеметные амбразуры, а прямо передо мной виднелась дверь. Высокая дверь, почти трехметровая, так что этот Йехудин, видимо, немаленького роста.
- Стучи, - посоветовал Рабан. - Звонка у него нет…
Возле ручки висел массивный дверной молоток, смахивавший на утолщенную лопату. Я взялся за него и с силой ударил. Железо соприкоснулось с железом, и по всему дому разнесся гул как от колокола.
Какое-то время ничего не было слышно. А потом я расслышал странный звук, похожий на цоканье моих когтей, только в несколько раз звонче, и сопровождавшийся недовольным кряхтеньем. Йехудин остановился на самом пороге, но дверь открывать и не подумал. Он некоторое время стоял там, вероятно надеясь, что гости уйдут сами, а потом недружелюбно рявкнул из-за закрытой двери:
- Я никого не жду, убирайтесь!
Я опешил, не зная, что на это можно ответить.
- Это ты, Локс? - подозрительно осведомился Йехудин. - Сколько раз можно повторять, что я не собираюсь его продавать?! Проваливай, пока автоматы не запустил!
- Стучи три коротких, два длинных, два коротких, - посоветовал Рабан.
Я отстучал вышеупомянутый пароль, и дверь в то же мгновение распахнулась. Оттуда заорали:
- Волдрес, ублюдок, ты опоздал на два года!…
А потом Йехудин заткнулся, удивленно разглядывая меня. Я в свою очередь - его. Посмотреть было на что.
От пояса и выше это был человек как человек - седой, но еще крепкий, жилистый. На вид ему можно было дать лет семьдесят. Правую бровь Йехудина пересекал длинный шрам, и правый глаз у него был подозрительно мутным, но в остальном полный порядок. А вот ниже пояса… Ниже пояса у него красовался некий прибор, из которого росли четыре металлические ноги, похожие на лапки какого-то насекомого. Теперь я понял, почему он так странно цокал - кончики этих лап были острыми, как иглы. Будь у него не четыре ноги, а только две, он просто не смог бы стоять.
- Ты не Волдрес, - сделал довольно логичный вывод Йехудин. - Твое имя?…
- Яков из яцхенов.
Я протянул новому знакомому правую верхнюю руку, но ему, по-видимому, этот жест был незнаком. Он довольно подозрительно уставился на мою кисть, а потом сухо сказал:
- Мне это ничего не говорит. Кто ты вообще такой?
- Довольно долгая история… Можно войти?
- Нет, - грубо отрезал Йехудин. - Я не приглашаю в свой дом кого попало. Тебя что, прислал Волдрес?
- Волдрес умер два года назад.
- А-а-а… - без особой печали протянул Йехудин. - Ну все там будем. Значит, свой заказ я уже не получу?… Жаль, жаль…
- Что ж, если этот заказ тебе по-прежнему нужен, полагаю, мы могли бы договориться… - как можно равнодушнее произнес я.
Йехудин некоторое время молча размышлял, а потом коротко кивнул:
- Проходи.
Я вошел. Изнутри дом Йехудина был примерно таким же, как и снаружи, и соответствовал своему хозяину. Кругом какая-то техника, разнообразные приборы… по крайней мере половина явно сломанные. Но здесь хотя бы не было матричных репликаторов - их я уже успел возненавидеть. Хотя нет, один все-таки обнаружился, и в нем плавало что-то похожее на чересчур разжиревшую крысу с мятно-розовой кожей.
- Гомункулус? - неодобрительно прохрипел я.
- Какой еще гомункулус? - не понял Йехудин. Он проследил за моим взглядом и раздосадованно чертыхнулся. - Что за дела такие?! Совсем забыл, совсем забыл… Ведь переварился же! - взвизгнул он, вытряхивая эту крысу на ближайший стол.
Теперь я понял, что это вовсе не матричный репликатор, а просто необычной формы кастрюля со стеклянными стенками, и стоит она на плите. Тоже очень необычной, но, несомненно, плите.
- Переварился, переварился… - расстроенно охал Йехудин, тыкая в свой обед чем-то напоминающим вилку с широко разведенными зубцами. - Точно! Теперь и в рот не возьмешь…
- А можно мне? - попросил я. Ужинал я недавно, но есть уже снова хотелось, а я за свою очень короткую, но очень насыщенную жизнь привык жрать любую дрянь.
- Да пожалуйста, если желудка не жаль… - отмахнулся Йехудин.
Вкус неожиданно оказался вовсе даже неплохим. Похоже на молодого барашка, только очень уж постное.
- Так ты тоже энгах? - задумчиво осмотрел меня хозяин дома.
- Угу, - кивнул я с набитым ртом.
- Говоришь, можешь раздобыть то, что мне нужно?
-Угу.
- А ты хоть знаешь, что мне нужно-то? - скептически хмыкнул Йехудин.
- Угу.
Йехудин вопросительно вскинул левую бровь.
- Проект "Зомби"? - предположил я, наконец-то дожевав крысу.
- Ну да, в принципе… - неохотно промямлил Йехудин. - Конечно… только…
- Только - что?
- Да как-то так получилось, что он мне больше не нужен… Прошло два года, обстоятельства изменились. Теперь его уже и приткнуть-то некуда… Но зато мне теперь нужно кое-что другое - и найти это можно примерно там же, где и "Зомби".
- Внимательно слушаю, - поощрительно кивнул я.
Йехудин отошел к небольшой железяке с тремя кривыми ручками, поковырялся в ее недрах, задумчиво почесал переносицу и спросил:
- Ты в двигателях случайно не разбираешься?
- А в каких?
- Внутреннего сгорания.
- Нет, не разбираюсь.
- Ой, патрон, можно подумать, что в паровых двигателях ты просто дока! - насмешливо фыркнул Рабан. Хорошо, что, кроме меня, его никто не слышит…
- А к чему этот вопрос? - попытался прищуриться я. Не получилось. Что было естественно - моя мимика напоминает гримасы деревянной куклы.
- Да так, интересно стало… Так вот - мне нужен другой проект тех же разработчиков. Кодовое название "Палач".
Я сохранял каменное выражение лица. Мне отнюдь не улыбалось сообщать этому барыге, что Палача сейчас, быть может, и в живых-то нет.
- Так вот… - продолжил Йехудин, так и не дождавшись никакой реакции. - Палач, значит… Собственно, весь он мне не нужен - достаточно схемы. И тоже не всей - хватит мозга. Это робот, и вместо мозга у него компьютер… сложный компьютер, какого-то особого типа. У меня такого еще нет, и я его хочу.
Я по-прежнему молчал. Йехудин подозрительно зыркнул на меня. По-моему, он ожидал вопроса. Долго ожидал. Мы соревновались в терпении минут пять, но он таки сдался первым.
- Ладно… - проворчал безумный ученый. - В общем, искать его нужно там же, где и "Зомби". Как он выглядит - не знаю. Доставь его мне в течение месяца - и получишь столько же, сколько я обещал Волдресу. Если успеешь быстрее, получишь премию. Как, по рукам?
"Сколько он обещал Волдресу?" - мысленно спросил я.
- Шестнадцать тысяч красных злотов. Валюта Родахи - полупланеты Йехудина.
"А это сколько? И что такое полупланета?"
- В долларах чуть больше тридцати тысяч. А полупланета… Это словами не объяснить, это увидеть надо. Желательно со стороны, из космоса. Но обещаю, патрон, такое зрелище не забывается. Хочешь, потом слетаем?
"Что я там не видел… Так что, соглашаться?"
- Патрон, плата, конечно, хорошая, но нам же вроде память надо восстанавливать? Когда ты собираешься еще и Палача искать?
"Да не собираюсь я его искать. Мне главное - это дурацкое письмо получить…"
- Идет, - наконец-то ответил я Йехудину, со скучающим видом переминавшемуся с лапы на лапу. - Только у меня будет одно маленькое условие…
Теперь настала очередь Йехудина молчать. Всем своим видом он показывал, что внимательно слушает.
- Мне известно, что ты предъявил Волдресу письмо от некоего Баринова. Это так?
Йехудин кивнул.
- Это письмо все еще здесь?
Йехудин снова кивнул.
- Я хочу получить его. Хотя бы на время.
- Это нетрудно сделать, мне оно не нужно… но зачем?
- Скажем так… у меня есть особый метод работы. И это письмо значительно ее облегчит.
- Что ж… - пожал плечами Йехудин. - Но придется подождать - я совершенно не помню, куда его засунул…
ГЛАВА 18
Что значит - я не могу выйти на пенсию?!
Питер Пэн
В письме, врученном мне Йехудином, Баринов требовал у некоего Константина Абабьева отчетности в проекте "Зомби" - том самом, который так заинтересовал моего нынешнего нанимателя. Еще он выражал сомнение в целесообразности этого проекта, в нескольких строчках перечислял его явные недостатки и непомерно высокую опасность. В конце же он приказывал временно свернуть все работы. Еще там был конверт, но без адреса. На нем имелось только три вещи - восковая печать, штамп "Совершенно секретно" и дата. 12 октября 1995 года.
Конечно, адрес мне вовсе и не нужен. Как раз в данный момент я стремительно лечу над ночной Москвой, отчетливо чувствуя, как в паре километров к западу медленно движется человек, написавший это письмо. Я все еще не мог ясно увидеть его Направлением, но место, где он находится, теперь уже не потеряю.
Дом, к которому меня привело Направление, слегка разочаровал. Довольно старая четырехэтажка, которая вместе с тремя точно такими же зданиями составляла квадрат. Два подъезда, в парадном темно, фонари тоже не горят. Не очень-то похоже на жилище всемогущего генерала ФСБ, или кто там этот Баринов…
- Внешность бывает обманчива, патрон, - подал голос Рабан, - Может, у него здесь конспиративная квартира.
Я не стал отвечать.
Поскольку сегодня мне приходилось работать крыльями, я ограничился минимумом одежды. Брюки, прорванные на коленях (у меня там небольшие, но довольно острые шипы, и в любых моих штанах рано или поздно появляются дырки), футболка аж с шестью рукавами (четыре из них я проделал сам) и шапка пирожком. На шее мой любимый крест. Вообще-то с моей внешностью вполне можно ходить и голым, но без одежды я чувствую себя как-то неуютно.
Возле нужного мне подъезда я заметил три силуэта. В темноте я вижу так же ясно, как и на свету, поэтому отчетливо разглядел, что это трое парнишек. Двое постарше, лет так шестнадцати, и один года на три-четыре моложе. И двое старших явно лупили третьего. Тот только хныкал, безуспешно пытаясь закрыть лицо.
- Эй, пацаны! - хрипло крикнул я. - А вам не кажется, что двое на одного не очень честно?
- Так иди сюда, да помоги ему, если такой честный! - весело ответил тот, что был поздоровее. По-моему, они просто не поняли в темноте, с кем имеют дело. Вероятно, решили, что я всего лишь случайный прохожий.
Я раскрыл крылья, поднял хвост, выпустил когти и в таком устрашающем виде сделал несколько шагов по направлению к драчунам. Они стояли ко мне спиной, а вот тот, кого били, меня заметил. И моментально дико заорал.
- Заткнись, урод! - рявкнул тот, что пощуплее. - Чего орешь, придурок?!
- Там… там… - пролепетал мальчишка, пялясь в мои красные глаза.
Похоже, даже до этих идиотов дошло, что этот ужас вызван не ими. Они медленно повернулись… и заорали еще громче. А в следующую секунду брызнули в разные стороны, бросив свою несчастную жертву посреди асфальта. Я только пренебрежительно фыркнул.
Мальчишка, которого я спас, испуганно съежился под моим светящимся в темноте взглядом. Из носа у него капала кровь, левый глаз стремительно наливался синевой, а правая рука, похоже, была вывихнута - уж очень он неестественно ее держал.
- Далеко живешь? - как можно приветливее спросил я. Пацан испуганно помотал головой, указав на дом, противоположный тому, куда направлялся я.
- Сам дойдешь?
Парнишка кивнул.
- Ну флаг тебе в руки. А если снова будут доставать, говори, что я твой друг.
Улепетывал он быстро.
В подъезде было темно, как в подземелье. Часть лампочек перегорели, часть были просто вывернуты. Я проверил окрестности Направлением и позвонил в квартиру под номером четыре. На двери красовался глазок, поэтому я на всякий случай стал сбоку, чтобы изнутри меня не было видно.
- Как будем входить - по-доброму или по-злому? - поинтересовался я у своего симбионта.
- Давай лучше по-доброму, патрон. Мы же против Баринова пока что ничего не имеем. Вот не захочет открывать, тогда и будем думать…
Я все еще не мог увидеть Баринова мысленным взором, но уже отчетливо представлял его местонахождение, ибо в квартире был всего один человек. Сейчас он медленно поднимается с кровати, разбуженный моим звонком. Надевает тапочки… очки… идет к двери… смотрит в глазок.
- Кто там? - сердито пробурчал старческий голос.
- Лев Михайлович? - уточнил я.
За дверью некоторое время молчали, видимо пытаясь расшифровать меня по голосу.
- Допустим… - неохотно признали этот факт. - А с кем имею честь?
- Вы Лев Баринов, руководитель научных станций "Уран" и "Гея"? - снова уточнил я.
На этот раз молчание длилось еще дольше.
- Нет… не совсем… - уже через силу выдавил голос.
- Угу. То есть?
- Я Лев Баринов. Но я не руководитель этих станций. Больше не руководитель. На пенсию я вышел, еще в прошлом году… Точнее, меня выдворили… А вам что, не сообщили? Кстати, а кто вы вообще такой?
- Я один из тех, кто выжил на базе "Уран". Теперь, по-моему, Баринов окончательно офигел.
- Как это - выжил? - с неподдельным интересом спросил он. - Что там случилось?
- Базы больше нет, Лев Михайлович. Капут. Уже почти месяц там одни только развалины.
- Интересно!… - хохотнул Баринов. - Значит, Мельников все завалил…
- Кто?
- Димка Мельников, мой преемник, - с удовольствием ответил Баринов. - Мелкий, вонючий крысеныш… Мой бывший заместитель. Подсидел меня, скотина… Мол, слишком стар! Да мне всего-то семьдесят семь!
Я тактично промолчал. На мой взгляд, семьдесят семь лет - вполне достаточный возраст для того, чтобы выйти на пенсию, но Баринову я, естественно, об этом говорить не стал.
- А что там случилось-то? - снова проявил интерес к "Урану" Баринов, - И кстати, станьте так, чтобы вас было видно в глазок, если не трудно.
- Я так и стою, - соврал я. - Темно просто.
- Лжете, любезнейший. Я, к вашему сведению и моей радости, никталоп. То есть отлично вижу в темноте. А вас я не вижу, если вы, конечно, не человек-невидимка…
- Угу. Ну хорошо, Лев Михайлович, вы меня подловили. Дело в том, что если вы рассмотрите меня повнимательнее, то вряд ли захотите дальше со мной общаться.
- И почему же?
- Как вам сказать… Вы знаете о проекте "ЯЦХЕН"?
Воцарилась тишина. Когда Баринов заговорил снова, в его голосе слышались одновременно и ужас и восторг.
- Не может быть! - воскликнул он. - Хочешь сказать… что вы… что ты… Это самое? И ты жив?!
- Откройте - и сами убедитесь.
- А где гарантии? - подозрительно хмыкнул Баринов, - Я ведь помню, сколько народу положил самый первый яцхен!
- Тогда вы должны знать, что ваша дверь для меня не преграда. Если бы я хотел убить вас, Лев Михайлович, вы бы уже давно были мертвы.
- Что ж… полагаю, это имеет смысл, - признал старик. - Заходите, друг мой…
Дверной замок тихо задребезжал, и я наконец-то воочию увидел Льва Баринова. Что ж, примерно так я его себе и представлял. Среднего роста, худощавый, лысоватый, в круглых металлических очках. Здорово напоминает Лаврентия-Берию.
- Так-так, любезнейший… - хмыкнул старичок, оглядывая меня с ног до головы. - Три глаза… шесть рук… на руках по семи пальцев… Приметы сходятся!
Я тактично промолчал, про себя раздумывая: неужели меня можно с кем-то спутать?
- Да вы проходите, проходите, чего в коридоре-то топтаться? - забеспокоился Баринов. - Не дай бог сейчас кто-нибудь мимо прошмыгнет… Особенно Клавка со второго этажа - визгу будет!
Я зашел, тактично попытавшись вытереть ноги о довольно ветхий коврик. Баринов вежливо сделал вид, что не заметил, как мои когти разодрали его тряпку на десяток длинных лоскутков. Я и сам до сих пор не привык к необычайной остроте своих царапок…
Усадив меня на облупившийся табурет, хозяин дома захлопотал, роясь в холодильнике в поисках угощения. А я думал о том, что если еще раз увижу Святогневнева, обязательно что-нибудь ему отрежу. Это же надо - начальство год как сменилось, а этот крендель до сих пор ни сном ни духом! Придурок…
- А квартирка у него не ахти, патрон, - поделился наблюдениями Рабан.
"Сам вижу".
Действительно, для бывшего генерала ФСБ, или кем там был господин Баринов, обстановка была более чем скудной. Всего лишь жалкая однокомнатная халупа, обставленная довольно ветхой мебелью. Старый, продавленный диван, шкаф чуть ли не тридцати лет от роду, пыльный ковер… Единственным приличным предметом здесь был телевизор - марки Toshiba, совсем новенький, с широким экраном.