– Однако, – только и сказал Модест, озадаченно почёсывая лоб. Подумал, добавил укоризненно: – Но я ведь, собственно, всего лишь о путевой безопасности говорил. А ты мне, друже, прям какой-то манифест о пользе противозаконности зачитал!
– Насчёт выполнения правил дорожного движения ты, конечно, прав, – остывая, буркнул гном. – Это я увлёкся… Ну-с, а что мыслит по этому поводу наш молчаливый товарищ, наш замечательный брателло обычник с необычниковым жетоном в кармане? – Федул, веселея, подмигнул Глебу, на ходу ткнув его в бок твёрдым кулачком.
Глеб задумался, но, увы, ничего толкового в голову не приходило. А ведь очень хотелось сказать нечто умное, интеллектуально продвинутое, с соответствующей цитатой или мудрым высказыванием какого известного политического деятеля… блеснуть эрудицией хотелось! Но не получилось.
– Да ну их, олигархов-миллионеров, в задницу, – наконец выдал Глеб после минуты упорных размышлений. – Типа того.
– Коротко, но концептуально, – захихикал Федул. – Мнение вольного человека, никогда в жизни не работавшего и работать не собирающегося. Эх ты, Глеб батькович, гражданин вселенной… – гном явно хотел добавить ещё что-то, наверняка язвительное и вредное, но тут, к счастью, они подошли ко входу в казино. На чём политэкономическая беседа и закончилась.
Казино "Богемия" располагалось на первом этаже высотного здания, по всей видимости офисного: многочисленные окна-витрины находившихся выше помещений были темны и таинственны, как коммерческие секреты работавших там чиновников. Стеклянная дверь казино – массивная, на золотых петлях – оказалась куда выше рослого бабая: отделка вокруг неё блистала чёрным дорогим мрамором. Над дверью тусклым золотом высвечивались аршинные буквы, складываясь в одно-единственное слово, в название. Похоже, "Богемия" являлась весьма солидным заведением, куда вряд ли мог попасть случайный посетитель – в такие места, как правило, приводят по знакомству, или же приходят с рекомендацией и визитной карточкой от проверенных завсегдатаев. Но никак не с улицы, с бухты-барахты, под случившееся азартное настроение.
Потому Федул, увидев за стеклом двух насторожившихся охранников-вышибал, вполголоса произнёс:
– Эге, да тут жёсткий фейсконтроль! Тогда разыгрываем вариант с князем: Глеб, помнишь вынос бутыли в ресторане? Действуй аналогично, объявляй меня, красивого! – не дав парню опомниться, гном подтолкнул его к двери. Глебу не оставалось ничего иного, как открыть её и, войдя в вестибюль, громко объявить с порога:
– Его сиятельство князь Федул, инкогнито, в сопровождении личного телохранителя! – придерживая створку, он пропустил мимо себя объявленного "князя" с семенящим следом за ним объявленным "телохранителем". Модест артистично исполнял назначенную ему роль: насупясь и сгорбясь, он исподлобья, с великим подозрением поглядывал по сторонам – того гляди, убьёт любого, кто покусится на здоровье его сиятельства.
Охранники невольно попятились.
Вестибюль, по мнению Глеба, был оформлен чересчур готично – то ли под элитную усыпальницу, то ли под дорогой морг для знатных и финансово-благополучных покойников. Чёрные стены, пол и потолок из того же блистающего, как на входе, мрамора выглядели мрачно, угнетающе; утопленные в потолок светильники-кругляши – с притушенными до интимного полумрака лампочками – особой радости Глебу тоже не доставили.
В стене по левую сторону находилось широкое гардеробное окно, ныне закрытое стальными жалюзи. По правую же сторону, усиливая впечатление того, что они попали в морг, в траурной плите стены поблескивали ряды хромированных дверец, пронумерованных, с хрустальными ручками-грибками. Большинство из тех дверок оказались закрыты – и ручки на них сияли внутренним красным светом; у приоткрытых дверец ручки оставались прозрачными, неосвещёнными.
Прямо же, за спинами охранников, располагался высокий арочный вход в игровой зал с двустворчатой дверью из матового стекла: что происходило за ней, видно не было. Лишь изредка по молочно-белой поверхности пробегали лёгкие тени, а порой за ней что-то ярко вспыхивало – будто в зале вели съёмку, делая фотосессию для какого глянцевого журнала. Для раздела "Как с удовольствием потратить миллион".
Гном, спесиво выпятив нижнюю губу, уперев руки в бока и нарочито топыря локти, остановился посреди помещения, недовольно потаптывая ножкой. Глеб закрыл входную дверь, подбежал к "его сиятельству", поклонился, едва не клюнув того в темя, и быстрым шепотом попросил Федула не переигрывать. Но гнома, как говорится, уже понесло:
– Куда ты меня привёл, я спрашиваю? – он окинул парня хмурым взглядом. – Это место, оно достойно ль меня?
– Воистину достойно, – горячо заверил "князя" Глеб, – очень, знаете ли, рекомендовали! Сам этот, как его там… ну, вы его помните… вот он и рекомендовал. Сказал, мол, лучшая забега… ээ… лучшее казино в этом районе столицы. Модное! Суперское, и всякое такое прочее.
– Ню-ню, – снисходительно молвил гном, задирая нос, – сейчас посмотрим, какое оно в действительности, – Федул направился было ко входу в зал, но оправившиеся от шока охранники вспомнили о своих обязанностях.
– Ваше сиятельство, – заступил один из них дорогу "князю", с опаской поглядывая на набычившегося бабая, – мы рады приветствовать вас в "Богемии", но у нас есть определённые правила, – Федул вопросительно поднял бровь. – Категорически запрещено проносить в игровой зал любые колдовские вещи, – скороговоркой продолжил здоровяк-охранник, ёжась под ледяным взглядом Модеста, – тем более амулеты на удачу, разного рода обереги от проигрыша и, особенно, оружие. Будьте любезны, если у вас имеется что-либо чародейное, оставить его на сохранении в надёжном сейфе. – Здоровяк указал рукой на хромированные прямоугольники дверец. – Учтите, на входе в зал работает чуткий магодетектор и потому принести в казино недозволенные магические предметы ни в коем разе не получится, – извиняющимся тоном закончил пояснения охранник.
– Мнэ-э… – в сомнении протянул Федул, положив руку на любимую волшебную дубинку. – Фирма сохранность гарантирует?
– Стопроцентно, – поспешно заверил "князя" второй охранник. – Открыть сейф может только тот, кто его и запер: ручка отзывается на личное ментаполе, уникальное и никак не подделываемое.
– Он мне будет говорить, – насмешливо фыркнул гном, – не подделываемое, ха! Плавали – знаем… Ну, ладно, придётся-таки подчиниться установленным здесь странным порядкам. Но учтите, – Федул зловеще понизил голос, – если с моими вещами что-нибудь случится, у вас начнутся очень, очень крупные неприятности, – он легонько щёлкнул пальцами: Модест утробно зарычал, страшно вращая глазами и пуская слюну изо рта. К чести охранников, они не дрогнули, но заметно побледнели.
– Придумают же всякую ерунду, перестраховщики хреновы, – ругаясь вполголоса, Федул открыл незанятую сейфовую ячейку под семнадцатым номером, достаточно глубокую и широкую, чтобы туда можно было поместить не только дубинку, но и самого гнома. – Эй, мои верные приближённые, давайте тоже прячьте в ящик колдовские шмотки, какие имеются, а то нас и впрямь в зал не пустят, – Федул со вздохом снял с себя перевязь с дубинкой, сунул их в ячейку. Глеб спокойно положил туда же упыриные очки; бабай, поколебавшись, перегрузил в сейф содержимое своих карманов.
Гном захлопнул дверцу и, не оглядываясь, направился ко входу в игровой зал: Модест, тяжело топая, вразвалку последовал за ним. Глеб задержался, на всякий случай подёргал светящуюся красным ручку дверцы – заперто было надёжно. Теперь и в рулетку можно поиграть, не переживая за оставленные без личного присмотра вещи.
– Слышь, парень, – негромко спросил один из охранников, тот, который пояснял, какие предметы нельзя проносить в казино, – с князем и его телохранителем нам всё ясно, но ты-то кто такой?
– Я? – Глеб подбоченился. – Помощник его сиятельства по связям с общественностью! Очень, знаете ли, ответственная работа.
– Понятно, – глубокомысленно изрёк охранник. – Официальная шестёрка на посылках, стало быть… Ну, иди тогда, работай, – он зевнул и демонстративно перестал замечать "личного секретаря"; парень, шипя сквозь зубы от еле сдерживаемой злости, скорым шагом направился к матовым дверям.
Глеб никогда раньше не бывал в подобном игровом заведении и потому имел о нём крайне смутное представление, созданное исключительно по виденным фильмам да книжным описаниям. Судя по боевикам и детективам, в типовом казино непременно и всё время должны танцевать на сцене полураздетые девицы, а назойливые официанты – стараться всучить выигрывающим клиентам бесплатное шампанское со снотворным. Ещё в таком среднестатистическом заведении обязательно полным-полно увешанных фальшивыми бриллиантами аферистов обоего пола, со скошенными от хитрости к переносице глазами, а в тёмных углах, за карточными столиками – представителей городской мафии. Которые, попивая апельсиновый сок, разрабатывают планы ограбления этого казино.
"Богемия" вовсе не соответствовало придуманному Глебом образу. Во-первых, здесь не было никаких танцующих под грохочущую музыку девиц; во-вторых, отсутствовали диверсионные официанты с отравленным шампанским – хотя, возможно, они ушли на технический перерыв, – а в-третьих, находившийся в помещении люд вовсе не сиял показными драгоценностями. Да и одет он, здешний народ, был вполне демократично, по нынешней-то жаре: ни фраков, ни тяжёлых вечерних платьев Глеб не заметил. Обычная летняя одежда, в которой незазорно и по улице пройтись, и в казино развлечься.
В просторном зале, удивительно тихом, слышались лишь негромкий гул голосов и приглушённые электрические трели игровых автоматов; воздух был прохладен и едва ощутимо пах качественным парфюмом. Оформление зала соответствовало вестибюлю: повсюду чёрный мрамор, хромированная сталь, всё те же круглые светильники на потолке. Правда, кроме тех светильников имелись и иные потолочные лампы – яркие, на длинных шнурах, свисающие над игровыми столами.
Игровых мест в зале хватало: полукруглые стойки для "блэк-джека"; несколько особых, похожих разметкой на гитару столов под "баккара"; вдоль одной из стен расположились подмигивающие разноцветными огоньками "однорукие бандиты", они же слоты – трёх и пяти-линейные. Отдельно, за низкой перегородкой, в дальней части зала находились покерные столики, многие из которых ещё пустовали. И, конечно же, наличествовала основа основ любого казино: рулетка. Причём не одна.
Два рулеточных стола, недалеко отстоящих друг от друга, располагались в центре зала – словно ось, вокруг которой вращалось всё прочее игровое действо. По меркам игорного бизнеса казино было так себе, ниже среднего уровня, без глобальности размаха. Однако, как предположил Глеб, дело тут заключалось вовсе не в количестве тех карточных столов и рулеток, но в ставках, которые казино и игроки могли себе позволить. Потому что в этом случае выигрыш игрока, как и его проигрыш, мог достигать воистину громадной суммы! Порой сравнимой с годовым доходом какого-нибудь крупного предприятия.
Возле одной из рулеток – на кресле со стальными ручками, явно утащенном от игрового автомата – стоял Федул, по-наполеоновски сунув правую ладошку между пуговиц рубахи. Гном нетерпеливо поглядывая в сторону входа: заметив Глеба, он призывно замахал свободной рукой и едва не свалился с кресла, хорошо Модест успел его вовремя подхватить.
Возле рулетки находилось человек шесть-семь, не считая гнома и бабая; Глеб, подойдя к столу, остановился рядом с креслом – не зная, что предпринимать дальше. Наверное, имело смысл подождать, посмотреть как играют другие, вникнуть в принцип малознакомой игры, но отчаянный Федул рассудил по-своему:
– Глебушка, давай, – возбуждённо блестя глазами, приказал гном, – самое время делать ставку! Ну-ка, не рассуждая, куда душа велит!
Парень насмешливо хмыкнул: вообще-то душа у него сейчас ничего не велела, разве что заглянуть в туалет, да и то не срочно. Выудив из кармана джинсов жетон, Глеб призадумался – может, лучше сперва поставить на какой цвет, красный или чёрный, больше шансов на выигрыш… А уж после, если повезёт, начинать поднимать ставки. Что-то в этом роде, да.
– Бабаище, напомни-ка мне, какой номер у нашей сейфовой ячейки, – вполголоса озабоченно поинтересовался Федул, – что-то напрочь из головы выскочило, волнуюсь прям не по-детски! Аж трепещу.
– Семнадцатый, – подсказал Модест.
– Именно! – вдруг принял решение Глеб и положил жёлтый кругляш на квадрат с названным бабаем числом.
– Ставки сделаны, господа, – объявил крупье, с силой закрутив вертушку рулетки. Металлический шарик упал на вращающийся круг и с сухим постукиванием заскакал по рёбрам секторов: вскоре диск начал замедлять своё вращение и, наконец, остановился. Ещё до того, как крупье объявил результат, гном радостно заорал во всю глотку и начал прыгать в кресле как истинный пациент имперского госпиталя.
– Выиграло семнадцать, чёрное, – невозмутимо сообщил крупье, пододвигая лопаточкой к Глебу кучку разнообразных по цвету пластмассовых кружочков.
– Фишку-то, нашу удачливую находку смотри не перепутай! – испуганный Федул грудью упал на стол, лихорадочно отыскивая в разноцветной куче "счастливый" жетон. – Это ж до чего некоторые человеки безалаберными бывают, – осуждающе сказал гном, пряча заветный кругляш в карман шорт, – так и норовят своё счастье проворонить! Пускай у меня полежит, целее будет.
– Ну что, играем дальше? – деловито поинтересовался Глеб, начиная входить в азарт.
– Запросто, – живо согласился Федул, на глазок отделяя треть от жетонной кучки, – вот, забирай и развлекайся где хочешь. Скажем, за соседней рулеткой, тоже грамотное устройство. А я типа здесь порыбачу, на прикормленном месте, – с этими словами гном повернулся к игровому столу и, похоже, сразу же напрочь позабыл и о парне, и о сопящем за спиной бабае. Глеб пожал плечами, усмехнулся и неспешно отправился на обход казино: весь его азарт внезапно куда-то пропал, исчез – возможно, перешёл вместе со счастливым жетоном к Федулу.
Обход показал, что в зале имеется забранное решёткой окно кассы, где можно купить жетоны или обменять их на деньги, и выход в буфет, расположенный в отдельном помещении. Ещё нашлись малоприметные – на фоне чёрных стен – тёмно-коричневые двери: на одной блестела золотая табличка с надписью "Администрация", на другой – интуитивно понятный символ из двух нулей, тоже золотых. Прочие двери каких-либо обозначений не имели, но на ручках некоторых из них висели картонные бирки с предупреждающей надписью: "Не входить! Идёт игра".
Так как ни в "блэк-джек", ни в покер, и уж тем более в "баккара" Глеб играть не умел, а тупо просаживать выигрыш в автоматах совершенно не хотелось, он обменял в кассе все свои пластиковые кружочки на наличные. Вредный гном ухитрился подсунуть парню жетоны самого малого номинала, но даже в этом случае сумма получилась ощутимая, более полутора тысяч империалов. Рассовав деньги по карманам, Глеб направился в буфет.
Выбор напитков и еды в буфете был отменный, не хуже чем в каком приличном ресторане. Правда, ни пить, ни есть парню особо не хотелось, недавно ужинал, но отметить выигрыш следовало: традиция, как-никак! Чтобы фортуна не отвернулась.
Потому, взяв бутылку сухого марочного вина и с полдюжины разных бутербродов – какие с бужениной и зеленью, какие с маслом и красной икрой – Глеб отошёл от прилавка, собираясь устроиться за свободным столиком, благо их хватало. И в скромном одиночестве выпить за удачу, да и вообще – возместить то, чего ему не досталось в ресторане. Но уединиться Глебу не удалось.
У зашторенного окна, напротив выхода из буфета, за богато сервированным столиком сидел молодой человек – помладше Глеба лет на пять – темноволосый, коротко стриженный, плечистый, в чёрной атласной рубахе с длинными рукавами и, насколько было видно, в чёрных же брюках. На груди у незнакомца поблескивал стальной медальон на цепочке с мелким, издали не различимым рисунком. Гражданин за столом, увидев идущего в его сторону Глеба с бутылкой и надетым на горлышко стаканом в одной руке, с тарелкой бутербродов в другой, вдруг улыбнулся ему как старому знакомому и громко произнёс:
– Давай, причаливай к моему столику! Ты не против? – Глеб, понятия не имевший, кто такой этот черно-рубашечный тип и чего ему от него надо, на всякий случай согласно кивнул. Мало ли, вдруг бандит, вон и причёска соответствующая, и плечи… Не уважишь – запросто могут возникнуть какие-нибудь проблемы! Потому, ответно улыбнувшись, он водрузил на свободное место откупоренную буфетчицей бутылку, снял с горлышка стакан и поставил рядом с ним тарелку. А после сел за стол.
– Угощайся, – незнакомец по-хозяйски повёл рукой, – ешь и пей что хочешь. Мне всё равно одному не управиться, – он налил себе в бокал коньяку из початой золотоярлычной бутылки, и, не спрашивая, щедро плеснул из неё же в стакан Глебу. Тот возражать не стал, чего возмущаться, если от души. Тем более, что коньяк был невероятно дорогой: Глеб видел его на зеркальной стенке с полочками, позади буфетной стойки, среди других недешёвых напитков – однако, сто империалов за бутылку, не каждый может себе такое позволить!
– Меня зовут Семён, – пригубив из бокала, представился хозяин стола, – я… гм… вольный путешественник. Случайно попал сюда, так уж получилось: к сожалению, транспортные заклинания иногда дают сбой. И заносят тебя чёрти куда. – Глеб, который слыхом не слыхивал о каких-то "транспортных заклинаниях", промычал в ответ нечто сочувственное, мол, и впрямь, настоящие халтурщики их делают, гнать таких в шею – после чего с удовольствием выпил коньяк, до дна, и вгрызся в бутерброд; Семён, непонятно чему улыбаясь, смотрел как закусывает собеседник.
Глеб облизнулся – эх, славный оказался коньячок, да и бутерброд с икрой не промах! – вытер губы нашедшейся на столе салфеткой, представился ответно:
– Глеб. Тоже типа путешественник. Мы тут с друзьями зашли немного поразвлечься… ээ… ну, рулетка там, картишки, то да сё, – и осёкся под понимающим взглядом Семёна: миллионер из Глеба был как из курицы орёл – не тот размах, не та повадка.
– Ешь давай, – пододвигая к собеседнику блюдо с тушёным мясом и жареной картошкой, доброжелательно сказал Семён, – а то окосеешь… По-моему, мы – я и ты – из одного и того же Мира, из не волшебного. Ты, Глеб, случаем не с Земли? – Глеб, услышав вопрос, от неожиданности выронил недоеденный бутерброд и тот, по закону подлости, упал на пол – само собой, маслом и икрой вниз.
– Это как? – недоумённо спросил Глеб, – в каком смысле? Мы и так на Земле, в тайной колдовской империи. Правда, я – из обычной части нашего мира, не колдун и не маг, – внезапно сообразив, что он только что выдал себя с головой невесть кому, Глеб запаниковал: – Но я, конечно, гражданин нашей замечательной империи, у меня и паспорт имеется, настоящий, – он суетливо полез было в барсетку, но Семён его остановил:
– Не надо, не вибрируй! У меня у самого всяких настоящих паспортов навалом, на все случаи жизни, – он подмигнул Глебу и у того отлегло на душе.