Присутствовавшие в то утро на площади репортёры и праздные гуляки не смогли после внятно объяснить, как именно начались беспорядки, настолько всё случилось неожиданно. Но в одном показания очевидцев сходились полностью: золотой град, несколько раз просыпавшийся на их головы, был невиданным по роскоши зрелищем! Зрелищем, от которого у многих на память остались синяки, выбитые зубы и вывихнутые руки-ноги. Потому что монеты были увесистые, падали с большой высоты... да и свалка за ними вышла знатная! А ещё свидетели утверждали, что в той драке за невесть откуда взявшимся золотом участвовали многие полименты, бросившие охранять вход во дворец. И, мол, всё это было заснято корреспондентами, у которых полименты фотоаппараты тут же отобрали и разбили.
Однако проведённое по горячим следам служебное расследование сего позорного факта не подтвердило: по заверениям самих полиментов, никто из них указанные для несения дежурства места не покидал, в драке гражданских лиц не участвовал и золотого града не видел, враки оно... а фотоаппараты журналисты сами друг об дружку побили, отчего плёнки засветились и пришли в негодность, какая жалость.
А то, что бойцы, днём стоявшие в оцеплении, закупили вечером самый дорогой ресторан и гудели в нём всю ночь до утра, никого не касалось - во внеслужебное время каждый волен делать то, что ему заблагорассудится. Если, конечно, действие это не противозаконно и не противоречит уставу внутренней службы.
Гудели так, что и не заметили, как бесповоротно изменилась вселенная.
Глава 15
Смертобойный Лифт: Импровизация с Маленькой Перенастройкой
Высоченные двери-ворота императорского дворца были не заперты. Хайк приотворил одну половину ворот, тяжёлую, словно отлитую из чугуна: диверсанты-золотометатели проскользнули в щель, оставив за собой площадь с её повальной свалкой, мордобоем и криками; когда Хайк прикрыл за собой створку ворот, утихли и крики.
Впереди, чуть дальше недлинного коридора, находился просторный зал с высоким потолком: пол в зале стеклянно поблескивал разноцветной мозаикой; вдоль тёмно-серых гранитных стен, увешанных здоровенными батальными картинами, стояли белые мягкие диваны; в потолочной вышине тянулись ряды зажжённых хрустальных люстр. Широкая мраморная лестница в глубине зала, напротив входа, поднималась к усыпанной драгоценными камнями двери - судя по всему, перед Семёном и его товарищами был зал ожидания для высокопоставленных посетителей, своего рода дворцовая прихожая.
Но войти в ту прихожую мешали частые угольно-чёрные нити в конце коридора, натянутые от пола до потолка точно струны некого музыкального инструмента. Эдакая арфа, играющая всего одну, но убийственную мелодию.
- Всем стоять! - предупредил Семён, хватая Олию и Хайка за плечи. - Впереди магический заслон, серьёзный... То-то я удивлялся, что дворец вроде бы наглухо запечатан, все о том говорят, а снаружи никаких признаков защитной магии не видно! А она вон где...
- Можно я не буду стоять? - робко спросил Мар. - Можно я буду висеть? А то у меня с ножками проблема, - и нервно захихикал. Семён неуместную шутку даже не услышал: подойдя ближе к чёрным нитям, он принялся их внимательно разглядывать.
Собственно, это были не нити, а узкие полоски вроде серпантина, повёрнутые ребром к входным воротам; Семён не сомневался, что если к ним прикоснуться, то смерть наступит мгновенно - природа этой магии была сродни магии нефритового кадуцея в подвале Мастера Четырёх Углов.
- Хайк, посмотри-ка у себя в сумке, есть ли там серебряные перчатки, - Семён пятясь отошёл от колдовской решётки. - Будет очень грустно, если мы их потеряли.
- Вот они, - Хайк вытащил из сумки сначала одну, затем другую перчатку. - Сохранились, на самом дне лежали. А для чего они?
- Симеон, неужели защита настолько опасная? - с испугом спросила Олия. - Вроде дедушкиного кадуцея?
- Да, - Семён взял перчатки, натянул их на руки и, подправив кое-где неплотно прилегающую к пальцам шелковистую материю, убедился, что теперь перчатки сидят как надо. - Уж отгородился Кардинал от всего мира так отгородился, радикальней некуда. Ни войти, ни выйти... Там, Хайк, загородка из чёрных полос, что-то вроде гибельной магии жезла, что дед Олии мне когда-то украсть заказывал. Голыми руками прикасаться нельзя, того и гляди убьёт. - Семён повернулся к полоскам, согнул в локтях руки и пошевелил пальцами, точь-в-точь хирург перед серьёзной операцией. А после подошёл к преграде, глубоко вздохнул и медленно, сантиметр за сантиметром, всунул ладонь между чёрными серпантинами, раздвинув их. Убедившись, что ничего страшного не произошло - лишь слегка нагрелась перчатка в тех местах, где она касалась угольной пустоты, - Семён надавил тыльной стороной ладони на одну из полосок, отодвигая её в сторону; в образовавшийся просвет он сунул вторую руку и, повернув ладони словно намеревался раздвинуть дверцы застрявшего лифта, развёл руки в разные стороны. Поначалу всё пошло легко и замечательно, но вот отодвинутые полоски коснулись других, те следующих, и ещё, и ещё... С каждой отодвинутой полоской Семён чувствовал всё большее сопротивление, как будто он растягивал пружинный эспандер. Мало того - перчатки стали нагреваться, особенно там, где полоски собрались в жгуты. Но главное было сделано: перед Семёном возник достаточно широкий проход.
- Олия, вперёд, - напряжённым голосом сказал Семён. - Не торопясь, боком. И не забывай ноги повыше поднимать, только в коленях их не сгибай! - Девушка послушно поднырнула Семёну под руку, встала перед ним - Семён на миг почувствовал запах её волос - и, повернувшись боком, осторожно вошла в невидимый для неё проход.
- Хорошо. Теперь ты, Хайк, - Семён не отводил взгляда от прохода, чтобы не отвлекаться: держать упругие полоски с каждой секундой становилось всё тяжелей. И горячей.
- У тебя перчатки дымятся, - сказал Хайк, швыряя в проход сумку. - Момент, - он, как и Олия, подлез под руку Семёна и, переступив через незримый порог, последовал за сумкой.
Семён шагнул в проход: руки подались в стороны, давление на ладони усилилось, усилился и жар; резко подавшись вперёд, Семён прыгнул - позади раздался дребезжащий звук, словно кто-то провёл пальцем по ненастроенным гитарным струнам. Семён, чертыхаясь, первым делом сорвал с рук перчатки, швырнул их в сторону и принялся размахивать обожжёнными ладонями в воздухе, словно воду с них стряхивал; упавшие на пол перчатки, остывая, превратились из серебряных в коричневые, а чуть погодя вообще рассыпались мелкими хлопьями; в воздухе запахло горелой пластмассой.
- К полу руки приложи, - заботливо посоветовал Мар, - он стеклянный, холодный. А я сейчас мазь от ожогов поищу, должна у меня где-то быть, в контрабандной аптечке, - Семён рухнул на пол и, постанывая от удовольствия, прижал ладони к разноцветной мозаике.
- Симеон, ты как? - Олия присела перед Семёном, с тревогой поглядела на его руки. - Я, помнится, говорила, что перчатки жгутся... Покажи, что там у тебя! - Семён оторвал руки от пола, сел, поднёс ладони к лицу и поразился - никаких ожогов на них не было, ладони как ладони, покраснели только. Да и боль уже почти прошла.
- Вовремя ты запрыгнул, - Олия встала, поднялся и Семён. - Ещё немного и перчатки развалились бы у тебя прямо на руках. Они же одноразовые, своё полностью отработали... как-то чересчур быстро отработали. Наверное, здесь магия посильнее, чем у кадуцея. Поопаснее.
- Я, гражданин покалеченный, не понял - нужна мазь или не нужна? - увидев ладони Семёна поинтересовался Мар. - Экономить лекарство будем или как?
- Будем экономить, - Семён вытер руки о пиджак, повернулся к серпантинам: чёрные полоски, как Семён и ожидал, вернулись на свои места. Назад дороги не было.
- Кстати, об экономии. На организацию беспорядков потрачено ровно двести восемьдесят пять монет, - бойко отрапортовал медальон. - Я сэкономил на каждой сотне по пять золотых! Ну не молодец ли я?
- Молодец, бухгалтер ты наш, - рассеянно ответил Семён, отвлёкшись на превращение ненужного уже костюма в удобную и привычную спортивную форму. - Можешь взять с полочки любую медаль, заслужил. Носи на здоровье.
- Медаль? - оторопел Мар. - А, я понял, ты пошутил. Хотя лично мне идея нравится - медальон с медалью! Типа за офигенную храбрость во время налёта, или за стойкость при допросе с пристрастием... Надо будет подумать. Э, я ж не до конца тебе отчитался! Итого у нас осталось более пяти тысяч монет, что меня несколько успокаивает после столь неожиданной растраты.
- Ну и славно, - одобрил Семён. - А теперь пошли Кардинала искать! Дворец громадный, придётся попотеть.
- Куда пойдём? - несколько растерянно спросила Олия. - По лестнице или в боковые двери? Вон их сколько. - Семён огляделся повнимательнее. И впрямь, дверей в зале хватало: по цвету неотличимые от стен, они располагались между диванами. Семён насчитал штук двадцать тех дверей, плюнул и не стал считать дальше.
- Идём по лестнице, - он направился к мраморным ступеням. - Вперёд меня не высовываться! Боюсь, ежели Кардинал слетел с катушек, то он мог не ограничиться запорными ловушками на входе во дворец. Сдаётся мне, что нас и дальше могут поджидать неприятные сюрпризы.
- Ага, - согласился Мар. - Нормально чокнутый завсегда врагов отовсюду поджидает и загодя обороняется! Мало того - ищет их, чтобы самому первым напасть. Видал я таких в Тупиковом Мире, было дело, очень непредсказуемый народец! Один маску-решётку на морду нацепил и давай с самопилкой за кем ни попадя бегать... другой перчатку с ножиками вместо пальцев склепал и ну ими встречных-поперечных шырять! Очень изобретательные личности. С фантазией.
- Неужто управы на маньяков не нашлось? - полюбопытствовал Семён, неторопливо шагая по ступенькам лестницы к усыпанной самоцветами двери. - Какого-нибудь Робокопа, борца за правое дело, или доброго Терминатора, защитника больных и малолетних?
- Не, настолько законченных психов там не было, - подумав, ответил Мар. - Но фантазёров-изобретателей всё одно заколбасили, при мне... Здоровенный мужик с дырявым казаном на башке и с вымазанным фосфором ломиком: хрясть налево, хрясть направо! Мол, вот кохо я всю жизню искал-то, вот кохо мне надоть! Да, против лома не попрёшь... Семён, погоди-ка, - встрепенулся медальон. - Дай на дверь посмотреть... Гляди как камушки сияют! - Семён остановился возле двери.
- Что там? - шёпотом спросила, останавливаясь, Олия. - Проблемы? - Хайк на всякий случай приготовился к действию.
- Нет, просто Мар на камушки посмотреть хочет, - пояснил Семён. - Но учти, ювелир, выковыривать из двери я ничего не буду. Мы пришли сюда не за этим!
- А ничего ковырять и не придётся, - с презрением ответил медальон. - Бижутерия! Дешёвка. Удивительная нищета при таких-то размахах... А ещё императорский дворец, тоже мне. Пфе!
- Они, поди, тоже экономить умеют, - Семён взялся за ручку двери, медленно потянул её на себя. - Небось, всяк на память камушек сковырнуть норовит... - дверь отворилась.
Никакой лестницы, или коридора, или очередного зала - как предполагал увидеть Семён, - за дверью не было. А была там небольшая комнатка, чистенькая, с однотонными стенами цвета бордо, без окон, с дежурным плафоном на потолке и кожаным диванчиком у боковой стены.
- Непонятно, - нахмурился Семён. - Где же... - он не стал пояснять, чего он ожидал найти: надо разбираться с тем, что имелось.
А имелось в комнате кое-что, явно магическое и непонятное - напротив дивана, на стене, раскинулась густая паутина из тонких ярко-синих линий, пересекающихся под самыми неожиданными углами. Более всего паутина напоминала рисунок печатной платы какого-то сложного электронного устройства: путаные линии заканчивались на уровне груди горизонтальным рядом из десяти пронумерованных кнопок. Чуть левее кнопок находилась плоская коробка с круглым углублением, дно которого тускло светилось оранжевым колдовским светом; под таинственным углублением белели две прямоугольных клавиши с надписями "Да" и "Нет". А ещё к коробке подходила отдельная пара тёмных синих жил, тоже магических - не видимых никому, кроме Семёна.
Не заметив ничего подозрительного, Семён махнул рукой, приглашая друзей идти за ним, и вошёл в комнатку.
- Симеон, гляди, кнопочки, - войдя следом, сказала Олия. - Может, это лифт у них такой? Нажмёшь кнопку, и он поедет куда тебе надо. На нужный этаж.
- Возможно, - Семён подошёл к кнопкам поближе, осмотрел их. - Однако, маловато будет для такой дворцовой громадины! Сдаётся мне, что здесь надо определённые комбинации набирать, к каждому этажу свою... Да и лифт ли это?
- А ты нажми любую, - посоветовал Хайк, - и сразу станет понятно. Заработает - поедем, не заработает - уйдём, другие двери проверим. Те, что внизу, между диванами.
- Попробую, - без особой охоты согласился Семён. - Меня вон та вещица смущает, - он показал пальцем на коробку с углублением. - Для чего она?
- Понятное дело для чего, - отозвалась Олия. - Я подобное уже видела, обычные клавиши подтверждения или отмены выбора... Если ты кнопку не того этажа нажмёшь, то всегда можно отменить действие. Удобно, правда?
- Правда, - Семён потёр лоб, соображая. - Ну, ладно, - он протянул руку и надавил кнопку с номером "один".
- Первый этаж, вестибюль... где вы сейчас и находитесь, - с запинкой произнёс мягкий женский голос: звук, похоже, шёл отовсюду сразу. - Неправильно набран номер! Будьте любезны повторить набор. - Семён от неожиданности чуть не отпрыгнул в сторону от стены с кнопками, настолько голос был громкий и живой, но вовремя спохватился:
- Особая запись, - пояснил он напуганной Олии и озирающемуся Хайку. - Голосовая консерва, как сказал бы Мар.
- Ни... ничего себе к-консерва, - заикаясь, отозвался медальон, - нафиг-нафиг! Меня чуть не переклинило с испугу... тихо как в склепе, даже мухи не жужжат, и вдруг нате вам, консервированная голосом тётка! Тьфу на неё, - Мар издал звук, словно плюнул, и умолк.
- Следующая попытка, - Семён уже безбоязненно протянул руку и нажал очередную кнопку, вторую.
- Восьмой этаж, конференц-зал, - объявил голос.
- Как-то странно у них тут адресация устроена, - пробормотал Семён. - А, сойдёт! - и нажал клавишу с надписью "Да".
В тот же миг приоткрытая входная дверь со стуком захлопнулась; лязгнул внутренний замок и тот же приятный голос вежливо попросил:
- Будьте любезны, приложите к окошку считывающего устройства ваш личный жетон для проверки допуска: у вас имеется одна минута. В случае несоответствия допуска вы будете уничтожены. Благодарю за внимание.
- Чего?! - вне себя завопил Мар. - Она совсем бешеная, что ли? Какой нафиг допуск, нету у меня ничего подобного! Семён, они нечестно играют, я против! Протестую я!
- Чёрт, - Семён с силой надавил на клавишу "Нет", но ничего не изменилось - дверь как была закрыта, так закрытой и осталась.
- Симеон, она правду сказала? - Олия побледнела. - Ты... ты можешь что-нибудь сделать?
- Давай я попробую дверь высадить, - спокойно предложил Хайк. - Не уверен, что получится, но другого варианта у нас нету. Или есть?
- Не знаю, - Семён, закусив губу, с ненавистью уставился на коробку с оранжевым глазком.
- Осталось сорок секунд, - заботливо предупредил добрый голос. - Если у вас имеются какие-либо последние распоряжения или пожелания, можете их высказать, они обязательно будут рассмотрены и переданы по назначению. Осталось тридцать секунд.
- Иди ты... - огрызнулся Семён. - Обойдёмся без предсмертных желаний, - он легонько, по очереди, прикоснулся пальцем к синим жилам-проводам, что подходили к коробке с проверочным глазком: никаких особых ощущений не возникло, лишь палец слегка зачесался, словно комар укусил - и, крепко ухватив те жилы, Семён одним рывком выдрал их из коробки, обе одновременно. Вырванные с корнем жилы забились в руках как две пойманные змеи, наливаясь опасным голубым сиянием; недолго думая - а чего думать-то, если некогда! - Семён взял и соединил их местами обрывов. Колдовские провода вздрогнули, напряглись было и тут же обмякли: в месте соединения образовался наплыв, а голубое сияние хоть и не угасло, но стало чуть тусклее - судя по всему, оторванные жилы успешно срослись, только непонятно было, к добру или к худу.
- Ваш допуск принят, - услужливо сказал женский голос. - Свободный переход включён... приключён... заключён между... куда... Бу... будьте лю... любезны! - вслед за чем лязгнул открывшийся дверной замок.
- О чём это она? - нахмурился Хайк, а Олия, сразу поняв что к чему, обрадовалась:
- Симеон, сработало! Ты великий умница, - и звонко чмокнула великого умницу в щёку; Семён расцвёл, заулыбался, хотел было обнять девушку, но вместо того вдруг принялся яростно чесать ладони.
- Ну вот, - рассудительно сказал Мар, - с твоей помощью всё приходит в соответствие с нынешним владельцем дворца: каков Император, таковы и его магические помощнички... Эй-эй! Ты правую ладонь не шибко, к ненужным встречам оно! А вот левую чеши посильнее, верная к деньгам примета, - Семён буркнул в ответ невнятное, продолжая с остервенением драть ногтями обе ладони попеременно.
- Выходим или попробуем с кнопками поработать? - спросил Хайк, участливо глядя на Семёна. - Чего с руками-то на этот раз, а?
- Будто комары погрызли, - пожаловался Семён. - Аллергия, что ли, на местное волшебство? Эх, страсть как не люблю за всякую магическую дрянь хвататься! А куда денешься, надо... - Семён поплевал на ладони, крепко их потёр. - Вроде бы полегчало. Жми на вторую, авось сработает!
Хайк надавил на кнопку.
- Вава, - задушевно сказал женский голос и с щелчком выключился. Как понял Семён, навсегда.
Стены комнаты на миг затуманились и сменили цвет на пурпурный; к удивлению Семёна, сращенные им жилы вновь оказались на своих местах, точно и не вырывал он их никогда из проверочной коробки - только стали теперь магические провода какими-то блеклыми, почти прозрачными... Судя по всему, бравые исследователи дворца очутились в другой, похожей комнате.
- И не лифт это вовсе, - уверенно сказал Хайк, - а магический почтовый ящик! Переправил нас по адресу в точно такую же кабину, как посылку, а сам на месте остался. Вон и стены цветом изменились... Внутридворцовое транспортное колдовство, для облегчения проверки и путешествия по этажам. Умно придумано!
- Полностью с тобой согласен, - задумчиво ответил Семён, прикидывая, а не надо ли и здесь выдрать из коробки волшебные провода, на всякий случай? Но блеклые жилы опасения не вызывали, и Семён решил их не трогать. Тем более, что ладони до сих пор чесались.
- Симеон, а почему голос умолк? - поинтересовалась Олия. - И не грозится больше... Ты чего с ним сделал?
- Наверное, я всю охранную систему перекоротил, потому она вместе с голосом отключилась. Отрубилась напрочь, - Семён подошёл к двери, толкнул её и вышел из комнаты.