– Нэ хочэт? Вах! Какой нэкултурный дэвушк. Ее хочэт настоящий джигит, а она нэ хочэт! Нэхорошо.
– Вы уверены, что нехорошо?
– Канэшно! Будэм учит.
Кунаки Орбиладзе-младшего радостно заржали.
– Вот теперь точно не пропустим, – вздохнул Стив. – Кот, шпага твоя.
– А почему это его? – возмутился Петруччо. – Мне тоже шпага нравится. Я тоже хочу.
– Ну не знаю. Кот первый забил. Сейчас брать будем.
– Зачем брать? Они мне сами подарят.
– А если не подарят? – заинтересовался Кот.
– Вот тогда брать будем, – успокоил его Петруччо. – Только учти: шпага твоя, кинжалы мои. Я фонарь разобью, чтоб удобней работать было.
Так как действия горцев пока не выходили за рамки дозволенного, Стив милостиво кивнул головой, давая разрешение Петруччо начать операцию по изъятию холодного оружия у наглых ухажеров. Петька поправил платье и двинулся к беседке.
– Мальчики, вам не кажется, что для одной дамы вас слишком много? – жеманно вопросил циркач горцев, входя внутрь. И спросил он это таким приторно-тоненьким голоском, что Собкар с Оселем дружно сплюнули. – Вы не возражаете, милочка, если половину я себе возьму? Особенно мне вот этот котик понравился. – Петька фривольно ткнул пальчиком в живот Орбиладзе-младшего.
– Вах! – Орбиладзе еще больше выпятил грудь, положил руку на эфес своей шпаги и начал играть густыми черными бровями.
– О-о-о!!! Вы хотите мне ее подарить? Как я счастлива. Очень миленький ножичек. Длинный.
– Мой фамильный шпаг всякий потаскух дарыт? – возмутился Орбиладзе.
Связная с любопытством наблюдала за развитием конфликта, невозмутимо вертя в руке бокал легкого игристого вина.
– Фи… какой грубый, невоспитанный хам!
Петька задрал юбку, заставив горцев остолбенеть. До них не сразу дошло, что под юбки незваная гостья полезла не для того, чтобы показать свои прелести, а совсем даже для другого, но подействовало на них это безотказно. Основной инстинкт заставил троих горцев кинуться на Петьку, только что запустившего свой нож на эльфийской веревочке в полет, остальные бросились на связную. Под звон разбившегося газового фонаря аллея погрузилась во тьму. Из беседки послышались глухие удары.
– Ах ты сволочь! За интимное хвататься? На!
Команда Стива немедленно рванулась на выручку связной и своего циркача.
Неподалеку от кипящей во тьме драки страшно довольные слуги обсуждали инцидент.
– Наконец-то нашлись настоящие мужчины. Сейчас они покажут этим хамам с гор, что значит настоящие нурмундские дворяне.
Битва длилась недолго. Звуки ударов из темноты скоро прекратились. Наступила тишина. Слуги переглянулись, зажгли резервные факелы, на всякий случай всегда находившиеся рядом со столбами, и осторожно двинулись вперед. Зрелище, открывшееся их взору, заставило лакеев затрепетать. Внутри разгромленной беседки было пусто, зато вокруг парами были разложены ноги. В основном мужские. И только одна пара была обута в элегантные женские сапожки для верховой езды, и еще одна – в не менее элегантные дамские туфельки сорок второго размера.
Первыми зашевелились мужские сапоги. В мерцающем алыми сполохами свете факелов появилась голова Стива с набухающим фингалом на глазу.
– Едрит твою в качель… это кто ж меня так? Судя по удару, Осель.
– Шеф, это не я, – зашевелились еще одни сапоги пятидесятого размера. – Я самый первый в кусты улетел.
– Не понял. Тогда кто?
В свете факелов нарисовалась физиономия Собкара.
– Шеф, – простонал он, пытаясь вправить обратно челюсть, – ошторожней надо.
– Да не я это! – разозлился Стив.
– А кто?
Тут зашевелились дамские сапожки, исчезли из света факелов, и вместо них явилось нежное личико связной с не менее внушительным, чем у Стива, синяком под левым глазом.
– Это какая сво… пардон, господа… мне так заехала?
– Упс… – Стив сразу узнал свою руку.
– Если я правильно понял, – пробасил Осель, – с этими придурками мы закончили быстро. А с кем же потом разбирались?
– По-моему, со мной, – вздохнула связная.
– Баронесса, – простонал Собкар. Раздался хруст. Челюсть наконец-то встала на место. – Вам не кажется, что ночь слишком светлая?
– Да пошел ты со своими паролями! – огрызнулась связная баронесса, баюкая свой глаз. – И так все ясно. Не могли предупредить, идиоты, что вы свои? Разве можно так с дамой?
– Извиняюсь, – виновато развел руками Стив, с удивлением наблюдая, как огромный синяк под глазом юной леди рассасывается на глазах. – Предупредить не успели.
Затрещали кусты, и к беседке вылез Кот, волоча за собой мешок, в котором что-то позвякивало.
– Слышь, шеф, – сердито прошипел он, – шпагу ты мне подарил, ладно, но ты хоть предупредил бы, что ожерелье бабы канцлера тебе понравилось.
– Вообще-то оно мне понравилось, – виновато призналась баронесса, поправляя ожерелье на шее.
– Тогда б ты предупредил! – мотнул головой Кот, похоже, не соображая, что говорит с дамой.
– А Петька где? – опомнился Собкар.
– Да вон лежит.
Все посмотрели на туфельки сорок второго размера, торчащие из-под юбок.
– Кто у вас тут главный? – требовательно спросила баронесса.
– Я, – ответил Стив.
– Посоветуйте вашей "даме" перед выходом в свет брить ноги. Засыплетесь.
Стив похлопал глазами на волосатые ноги Петруччо и покорно согласился:
– Да, это надо учесть. Только нам теперь тоже долго в свет выходить не придется. – Стив пощупал свой синяк.
– Я вам в этом помогу.
– Вот за это мерси. Баронесса… – Стив вопросительно посмотрел на девушку.
– …фон Эльдштайн, – представилась связная.
– Очень приятно. Стив. Без всяких фон.
– Прекрасно. А теперь слушай внимательно и запоминай, Стив Без Всяких Фон. Во-первых: прежде чем бить со всей дури, сначала магии подучись.
– Так я же…
– А во-вторых, – продолжила агрессивная девица, – поднимайте вашу волосатую даму и быстро за мной, пока стража не нагрянула. Гномы прислали для вас оружие против Муэрто, и мне его надо вам срочно передать.
– Понял.
Осель с Собкаром подхватили оглушенного Петруччо под белы ручки, и вся компания поспешила за баронессой. Их провожали восторженные взгляды лакеев, которые не торопились вызывать стражу. Им очень понравилась их задушевная беседа с заносчивым горцем, а потому они по молчаливому сговору дали возможность команде Стива спокойно удалиться.
18
После посещения салуна мадам Клико в Стиве произошли неуловимые изменения. Сам он их не замечал, зато его команде они сразу бросились в глаза. Начать с того, что на следующий день за завтраком юноша взял вилку левой рукой, а в правой руке оказался нож. Он неспешно отрезал кусочки мяса и деликатно жевал их с закрытым ртом, думая о чем-то своем. Когда дело дошло до перемены блюд, он, чисто автоматически, брал именно те приборы, которые требовались по этикету.
Глядя на него, Осель тоже начал неуверенно ковыряться в блюде вилкой и ножом. Вылавливать жареную дичь левой рукой ему было неудобно, но он терпел. Покончив с завтраком, Стив аккуратно промокнул губы салфеткой и потребовал свежую прессу, которая была немедленно подана ему расторопными слугами.
– Приятно работать с аристократами, – Труссарди с удовольствием смотрел на своего заместителя, небрежно листавшего газету. – Кстати, а где Вэлэр?
– Он взял кратковременный отпуск по семейным обстоятельствам, – спокойно сообщил ему Стив.
– Почему не согласовали со мной? – возмутился Труссарди.
– Дело было спешное. Не ехать же по такому пустяковому поводу во дворец к герцогу Ламейскому, да еще и без приглашения? – резонно возразил Стив. – В конце концов, в спектакле он не задействован. Пусть улаживает свои дела.
– Что пишет пресса? – поспешил перевести разговор в другое русло Труссарди.
– Довольно забавные вещи. Вот послушайте.
Стив зашуршал газетой:
– "Сенсация! Ограбление века! Вчера на приеме у герцога Ламейского произошло таинственное исчезновение дамских и мужских украшений, в которых щеголяли гости герцога. Не избежали этой участи ни приглашенный на прием король, ни сам герцог, ни знаменитый артист Труссарди с дочкой, ради которых герцог и затеял данный прием. Позднее выяснилось, что из дворца было вынесено все, что было не прибито или не прикручено. Возмущенный король обещал награду в десять тысяч золотых каждому, кто поможет выйти на след преступников. Позор! Куда катится мир? Куда смотрит полиция?"
– Действительно, куда смотрит полиция? – хмыкнул Собкар.
Все дружно уставились на Кота.
– Да я вчера весь день был с вами! – возмутился воришка.
– Это верно, – с сожалением вздохнул Собкар. – А жаль. А то бы по-легкому срубили десять тысяч. Что у вас украли, господин Труссарди?
– Мелочь, – небрежно махнул рукой руководитель труппы, – пару перстней и ожерелье у Лизетты. Еще что интересное в прессе есть?
– А как же! "Светская хроника. Его Величество король Нурмундии Эдуард II назначил своим личным телохранителем дальнего родственника знаменитой предсказательницы мадам Клико, некоего графа Вэлэра, который поразил его своей недюжинной силой и каким-то особым шармом, столь редко встречающимся у представителей сильного пола".
– Ну вот он и уладил свои дела, – сердито пробурчал Труссарди. – Такого артиста потеряли!
Глава труппы набычился и на всякий случай пересчитал свою паству по головам. Все остальные были на месте. Облегченно вздохнув, он вновь поднял глаза на Стива. Тот невозмутимо продолжил читать:
– "Радостная новость. В наш город наконец-то прибыла знаменитая труппа "Труссарди и КоТ!!!".
– Что!!? – подпрыгнул Труссарди. Он не поленился перегнуться через стол и выхватил из рук Стива газету. – Они что, обалдели?
Лизетта захихикала:
– Па, а ты на рекламный щит не смотрел, когда мы к гостинице от герцога подъезжали?
Труссарди подошел к окну.
– Да-а-а… – Руководитель труппы почесал затылок, вернул Стиву газету, молча сел на свое место и мрачно уставился на Кота, который с видом херувима изучал потолок. Спеша предотвратить назревающую разборку, Стив продолжил чтение:
– "Всем известная предсказательница мадам Клико утверждает, что представление прославленной труппы произойдет при полном аншлаге и побьет все рекорды сборов. Используя свой изумительный пророческий дар, она предсказала, что представление произойдет не во дворце, как это предполагалось изначально, а на Королевской площади, дабы дать возможность полюбоваться этим зрелищем не только придворным кавалерам и дамам, но и простому народу. Король и именинница, прелестная принцесса Лили, будут наслаждаться искусством труппы с королевского балкона. Придворный маг Мальегон гарантировал полную безопасность венценосным особам, утверждая, что способен один защитить Его Величество и Ее Высочество от любой магической опасности. От физической Его Величество будут охранять королевская стража и его новый телохранитель граф Вэлэр". Как видите, господа, – Стив свернул газету, небрежно бросил ее на стол, – нам пророчат грандиозный успех. Вот что значит реклама!
– Великолепно. – Труссарди успокоился и уже лучился от гордости и счастья. – Так, господа, не время отдыхать. Завтра представление, а мы еще не готовы! Объявляю генеральную репетицию! Стив, распорядись, чтоб расчистили место, а я пошел гримироваться. Девонька моя, ты тоже. И все остальные. Сегодня репетируем в костюмах.
Труссарди потащил в свою комнату дочку, не замечая, как труппа за его спиной скривилась.
– Да, Стив, – пробормотал Собкар, как только дверь за ними закрылась, – положил ты меня на обе лопатки. Получить информацию через обычную прессу…
– А зачем чего-то вынюхивать, суетиться? – пожал плечами Стив. – Хороший разведчик львиную долю информации черпает именно из обычной прессы. Надо только уметь ее читать и анализировать. Особенно приятно получать таким образом информацию от своих, внедренных в нужные места, людей.
– Там ничего больше в газете нет? – с надеждой спросил Петруччо, уныло поправляя оборочки на юбке. Ему страшно не хотелось идти гримироваться.
– Есть. – Стив снова взял в руки газету. – "Криминальная хроника. Вчера в Кассилийском парке, неподалеку от местной достопримечательности – Фонтана Всех Влюбленных – произошел прискорбный инцидент с графом Орбиладзе. Он и его друзья были жестоко избиты личностями, пожелавшими остаться неизвестными. Они ушли с места происшествия чисто по-нурмундски, не попрощавшись. Администрация парка выражает им за это огромную благодарность. По нашим данным, полиция, в свое время натерпевшаяся от эксцентрических выходок графа, присоединяется к этим благодарностям и не очень рвется искать виновников данного инцидента. Она тоже довольна". Вот видите, какое мы доброе дело сделали, господа?
– Видим. Если б еще и не репетиция…
– О-о-о…
– У-у-у…
Репетировать не хотелось никому.
– Но-но! – Стив строго постучал пальцем по столу. – Генеральная репетиция, господа. Да еще и осложненная тем, что Собкар в ней участвовать не будет.
– Это еще почему? – опешил Осель.
– Потому, что у него есть дела поважнее, – пояснил Стив, кивая Жанэру головой.
Тот молча вытащил из кожаного футляра, с которым, с тех пор как его получил, не расставался даже ночью, арбалетный болт, замагиченный гномами на злобного колдуна Муэрто.
– Его задача грамотно замаскироваться на сцене и в нужный момент нажать на курок.
– Ну вот… Вэлэра нет, Собкара тоже… а кто ж тогда мавра играть будет? – расстроился Осель.
– Ты, – обрадовал его Стив.
– А Яго?
– Тоже ты. У них сцены не пересекаются. От гуталина по-быстрому отмоешься и за Яго отыграешь. Так, Жанэр, ты все равно сегодня не при делах, распорядись, чтобы убрали стол и сдвинули в стороны диваны. Да, и пусть слуги в центр поставят ванну с водой. А мы пойдем переодеваться.
– Шеф, а зачем ванна? – спросил Осель.
– А в чем ты будешь топить Дездемону, Отелло?
– Ты ж говорил: в пруду…
– Как я тебе изображу пруд на сцене, болван? Ванной обойдешься. Так, репетиция генеральная. Все должно быть натурально. Наш "Гамлет" обязан потрясти всю Нурмундию! Главное, когда будешь душить Петьку, слова не перепутай: "Она меня за муки полюбила, а я ее за это утоплю!". И души, души его! Побольше экспрессии. Публика это любит.
– Шеф, а может, Дездемону Лизетта сыграет? – затрясся Петруччо.
– Ты обалдел? Она же на сносях. Нет, единственная среди нас настоящая дама будет играть Офелию, мамашу Гамлета. Это решено!
Знал бы Шекспир, во что Стив превратил его гениальное произведение, перевернулся бы в гробу! Его великие творения перемешались в голове нашего героя, и он выдал в свое время Труссарди не менее гениальный суррогат. А завтра его предстояло выдать на суд нурмундской публики.
19
И вот час "X" настал. Сегодня они должны были выполнить первую часть задания, на которое подписался Стив: замочить злобного колдуна Муэрто, пригревшегося под боком короля в облике Мальегона, магистра белой и черной магии.
Все уже было готово к представлению. Труссарди не мог нарадоваться на Стива, который буквально фонтанировал идеями. На Королевской площади возвели огромную вращающуюся сцену, разделенную на три части. Одна часть, закрытая от зрителей занавесом, расписанным под кирпичную стену, использовалась как гримерная, две другие должны были служить сценой. Пока на одной сцене разворачивалось действие, на другой в это время меняли декорации. Такая сцена была революционной не только для Кассилии, но и для всего этого мира. Внизу, под подмостками, стояла, впряженная в эту конструкцию, относительно трезвая Игогоша, которую с трудом удерживали от непродуманных действий три амбала, специально нанятые для этой цели. Их задача была вовремя, по команде, отпустить постромки и дать ослоухой лошадке добраться до бочонка с пивом, стоящего на точно отмеренной позиции, что позволит сменить декорации. Задняя часть сцены примыкала к дворцу правосудия, другая, лицевая, смотрела на величественное здание королевского дворца. Каменные титаны подпирали его своды одной рукой и головой. Другая рука гигантов поддерживала каменный шар. Нурмундия была настолько просвещенная страна, что уже восприняла прогрессивную теорию местных ученых о том, что земля круглая. Между двумя такими титанами и располагался балкон, с которого члены королевской семьи должны были любоваться представлением. Пока что он пустовал. Для дворянства соорудили трибуны почти под самым балконом короля, ниже гомонил простой люд, который до отказа забил площадь. Все с нетерпением ждали появления на балконе именинницы и короля, что должно было стать сигналом для начала представления.
– Позицию мы выбрали великолепную, – радостно потер руки Стив, оторвав от щелочки занавеса свой любопытный глаз. Королевский балкон отсюда был как на ладони.
– Что? – не понял Труссарди.
– Сцена, говорю, удобно расположена, – пояснил Стив. – Все простре… в смысле просматривается, прекрасно.
– Жаль, что Собкар приболел. Ты уверен, что Осель за все роли справится?
– Пусть только попробует не справиться!
Труссарди посмотрел на толпящихся за спиной артистов и сразу почувствовал, что некоторых из них изрядно потряхивает. Петруччо мысленно прощался с жизнью, справедливо предполагая, что еще одного утопления в ванне не переживет. (Накануне Осель сыграл так натурально, что бедного циркача с трудом потом откачали. Труссарди был в восторге.) Не особо еще привычный к сцене Осель тоже трепетал, мысленно прокручивая реплики Собкара, которые он знал пока нетвердо.
– Слушай, Стив, или как там тебя… – жарко задышал Труссарди в ухо. – Я знаю, что ты из этих, из благородных, знаю, что у вас сухой закон, но, если мы с них напряжение не снимем, провалимся!
Стив оглянулся и признал правоту главы труппы: его "артисты" круто мандражировали.
– Главное, чтобы они согласились, – с сомнением сказал он. – Я их круто закодировал.
– Чего?
– Чего-чего, предложи, сам поймешь.
Труссарди повернулся к своей пастве.
– Дамы и господа! – торжественно провозгласил он. – Нас ждет грандиозный успех! Предлагаю выпить для храбрости, чтоб он был сногсшибательным!
Закодированная команда Стив дружно завопила:
– Только не гномью водку и не пиво!
– Вина, – сообразил Труссарди.
– А мне квасу или рассолу, – жалобно попросила Лизетта.
– Все будет.
Труссарди метнулся в гримерную, в которой благодаря стараниям его самого и Стива было все, что нужно настоящим артистам. Удовлетворить растущие потребности дочки ему не составило труда, а вот над остальными бокалами он задумался. В особом сундучке, заменявшем бар, вино было слабенькое, хотя и очень игристое. Газы при вскрытии чуть не простреливали пробкой потолок.
– Нет, будем действовать по-моему. Я не дам этим чертовым аристократам сорвать представление.
С этими словами руководитель труппы со спокойной совестью налил в каждый бокал гномьей водки, разбавив ее для порядка игристым вином. Поднимающиеся от донышка пузырьки не вызывали сомнения в том, что туда налито.
– Господа, за успех! – провозгласил он, появляясь с подносом перед своей труппой.
Господа, включая даже Стива, дружно выпили и не менее дружно расслабились.