– … Последний существовавший на земле вид – Basiliskus Ultra имел на голове яркий хохолок из перьев, напоминающий корону, за что и был так назван. Вымерший несколько тысяч лет назад более мелкий ближневосточный подвид, описанный в "Естественной истории" Плиния, имел не хохолок, а белое пятно, похожее на корону или диадему. Считается, что василиск рождается из яйца, снесенного петухом и высиженного жабой на подстилке из навоза. Обладает ядовитыми клыками, когтями и дыханием, кроме того они способны убивать лишь одним своим взглядом…
– Гермиона! – Поттер подёргал девочку за рукав мантии.
– Ну чего тебе? – Грейнджер недовольно покосилась на своего приятеля. – Не видишь, что ли – я…
– …увлеклась? – вкрадчиво предположил Поттер, едва сдерживая смех.
– Агхм…
– Меня вообще в первую очередь интересовали методы борьбы с этими созданиями.
– Нуууу… – протянула Гермиона. – Кажется, считается, что для них смертелен петушиный крик… Также их может убить животное из рода куньих – ласка, горностай, хорёк или росомаха. Ещё… ещё, кажется, их отпугивает рута…
– Записанное на магнитофон кукареканье? – тут же начал предлагать варианты Харальд. – Гигантский трансфигурированный хорёк? Разрывные пули с экстрактом руты, и он же, распылённый в виде аэрозоля? Зеркало или полные зеркальные доспехи?
– Надеюсь, ты шутишь? – подозрительно осведомилась девочка.
– Устраиваю мозговой штурм, – уклонился от прямого ответа Поттер. – Присоединишься?
– Кукареканье, скорее всего, бесполезно, – с показным недовольствием произнесла Грейнджер, хотя и этот разговор был ей явно более интересен, чем та чушь, что в настоящий момент продолжал задвигать Локхарт. – Рептилии крайне скверно слышат – у них максимум будет неприятная реакция на резкие звуки. Примерно как для человека скрежет металла по стеклу.
– Хммм… Нет, такое василиска скорее разозлит, чем убьёт… А хорька требуемых размеров я ещё года два при самом лучшем раскладе наколдовать не сумею.
– Живое трансфигурировать крайне непросто, – наставительно произнесла Гермиона. – Тем более таких размеров и для сложных целей.
– Да понял я, понял… Рута?
– Маловероятно. Я не помню в её составе ничего такого. Тут уж более эффективен будет вытяжка из бледных поганок или стрихнин. Скорее всего, просто суеверие, типа отпугивающего вампиров чеснока.
– Согласен. В сказку об убийственном взгляде я тоже не верю.
– И я. Правда о корвасах остались только лишь древние малодостоверные источники, так что точно определить природу этой их способности вряд ли возможно…
– Что-нибудь с менталистикой?
– Ммм… – задумалась Грейнджер. – Нет, вряд ли. Это скорее к сиренам с их гипнотизирующим пением. Тут что-то грубее… и сильнее. Типа природной магии. Такую зеркалом не отразить – если не расколет, так всю амальгаму расплавит.
– Короче, методы борьбы у нас как у средневековых драконоборцев, – вздохнул Харальд. – Используя численное преимущество и рельеф местности, забить врага как можно более нечестными методами…
– А почему сразу нечестными-то?
– Мистер Поттер!..
– А они обычно наиболее эффективны.
– Мистер Поттер!
– А? – спохватился Харальд.
Как оказалось, в пылу дискуссии они с Гермионой несколько, гм, увлеклись и начали разговаривать почти что в полный голос.
Что явно не могло обрадовать Локхарта.
– Мистер Поттер, – скорбно сложил руки на груди златокудрый. – Будьте так любезны повторить мои последние слова, иначе…
– Виноват, господин профессор, – бодро вскочил Поттер. – Только я вас не слушал.
Локхарт издал неопределённый звук – с такой наглой откровенностью он явно сталкивался впервые.
– Минус десять баллов с Гриффиндора, – ещё более скорбным тоном произнёс Гилдерой. – И отработка
– Есть, сэр! – бодро заявил Поттер, сел обратно на скамью и тут же начал дёргать Грейнджер за рукав мантии. – Как думаешь, Гермиона, а зрительный контакт для корваса важен? Что если поставить дымовую завесу?
– Три дня отработок, мистер Поттер.
***
Попадающиеся навстречу Харальду ученики исправно шарахались от него в сторону, но мальчик невозмутимо продолжал свой путь по замку.
Почему от него шарахались? Странный вопрос… А вы бы не стали шарахаться от признанного общешкольного хулигана, вооружённого самым натуральным каменным топором?
Поттер шёл и время от времени постукивал своим странным то ли оружием, то ли инструментом по стенам. Зачем? Тоже весьма странный вопрос – это ведь был Харальд Поттер. Делать что-нибудь странное и нарушать безобразия было в его привычной манере. Уже ко второму году большая часть его софакультетчиков привыкла к мысли, что делающий что-то непонятное Харальд – гораздо предпочтительнее Харальда затаившегося. Потому что затаившийся Поттер гарантированно замысливал что-то масштабное и недоброе.
В данный момент Харальд был занят делом в принципе мирным – он простукивал стены на предмет наличия обширных пустот. Конечно, в волшебном замке это было несколько бессмысленно, потому как многие законы физики здесь прямо или косвенно нарушали свой привычный ход… Однако Поттер верил в торжество науки. Причём безоговорочно, признавая магию лишь доселе неизученным комплексом объяснимых с точки зрения науки величин.
Судя по рассказам отца, василиск, которого могли выпустить в этом году, должен был перемещаться по проложенным внутри стен Хогвартса трубам. С другой стороны держаться этого пункта, как слепой стены, было чревато. Ещё в прошлом году мальчик пытался отыскать вход в Тайную комнату поочерёдно во всех школьных туалетах замка (за что пару раз был весомо бит и наказан, так как большая их часть была рабочими и имела посетителей).
Увы, но никаких признаков входа так и не было обнаружено!
Также не дала никакой информации и осторожная слежка за Джинни Уизли – дневника Волдмеорта при ней не обнаруживалось, да и вела она себя в целом абсолютно нормально. Ну, разве что приходила в тихую панику при виде Харальда и пыталась скрыться куда подальше, но Поттер списывал это свою славу Мальчика-Который-Выжил.
Сам Неубиваемый Мальчик, правда, относился к этой славе абсолютно равнодушно. Подумаешь, об него убился самый известный тёмный волшебник Британии! Харальд ведь этого даже не помнил и принял исключительно косвенное участие в столь эпохальном событии. С точно таким же успехом Волдеморт мог с разбегу убиться об стену. Интересно, оказывались бы ей столь же громкие почести или всё-таки нет?
Очень долго Поттер отказывался понимать, почему вообще всё слава низвержения Тёмного лорда приписывается ему. Собственно, официальная версия событий ведь не имела ничего общего с произошедшими в реальности. Отец не любил распространяться об этом, но Харальд вполне мог посоперничать с седоволосым в упрямстве.
Какова же была хронология событий?
Виктор Норд пребывает в Британию и первым делом решает навестить могилу одного из легендарных братьев Певереллов, что был похоронен в Годрикс-Холлоу. Учитывая откровенно странное мышление Норда, посещение достопримечательностей в охваченной гражданской войной стране было вполне в его духе.
Питер Петтигрю открывает вход в пространство Фиделиуса Тёмному Лорду и тот на радостях полностью уничтожает защиту изнутри. Такое даже неволшебники должны были заменить, учитывая колоссальный выброс магической энергии. Кстати, как раз на этот период газеты Южной Англии вовсю пестрели заголовками о наблюдавшемся северном сиянии…
Волдеморт накрывает дом Поттеров антиаппарационным барьером и успешно прорывается сквозь линии магической защиты. Пока Лили пытается взломать блокаду, Джеймс встречает тёмного Лорда и пытается его остановить.
Крайне смелое действие для двадцатипятилетнего аврора, хотя и абсолютно глупое. Что-что, а в открытом бою Волдеморту противостоять не мог никто, кроме, пожалуй, того же Дамблдора.
Тёмный Лорд даже не стал бросаться своей любимой "авадой кедаврой", когда разрушал холл дома Поттеров. Джеймс получил тяжёлые ранения и остался умирать на первом этаже, придавленный рухнувшей балкой.
Волдеморт неспешно поднимался наверх. Всё-таки он всегда был падок на некоторую театральность и картинность своих действий… Та же "бомбарда максима" в исполнении Тёмного Лорда могла без особых проблем разнести и дом, и ещё пару коттеджей по соседству. Однако Волдеморту отчего-то требовалось сделать всё лично…
Бой с Лили Поттер вышел для него даже тяжелее, хотя в отличие от мужа она не была аврором, а работала целительницей в военном госпитале Сент-Патрик. Однако нет ничего опаснее матери, защищающей своё дитя… В тот день бой Лили сделал бы честь любому штурмовику Аврората, однако и она не смогла сразить Тёмного Лорда…
Однако случилось непредвиденное.
Пущенная Тёмным Лордом "авада кедавра" – мощнейшее и неотразимое заклинание, которое, правда, уже полтысячи лет не применялось в качестве боевого, не убила Лили, а лишь отправила в глубокую кому. А вдобавок ко всему ещё и отрикошетила в самого Волдеморта.
В следующий момент в бой вступил подоспевший Норд.
Доказано – в ближнем бою среднестатистический боевой маг уступает бойцу, вооружённым холодным и огнестрельным оружием. Хороший боевой маг максимум может драться на равных. Волдеморту же, можно сказать, не повезло – Виктор хоть и полноценным магом не был, но демонстрировал вещи за гранью возможностей обычного человека.
Норд и Тёмный Лорд обменялись тяжёлыми ударами, получив серьёзные ранения, но Волдеморта в итоге выбили из дома. Он попытался вырваться из-за пределов им же поставленной аппарационной блокады, но его оттеснили на задний двор. Где, собственно, и прикончили.
Первым на место боя прибыл Дамблдор. Содержание его разговора с Нордом до сих остаётся тайной, но в итоге родилась официальная версия – Тёмный Лорд пал, по сути, от собственной же руки, не в силах справиться с ребёнком. Звучало это просто-напросто дико, однако уже отчаявшееся общество приняло бы и не такое. И поверила бы даже в то, что Волдеморта прикончил киборг из будущего или разумные грибы с Плутона.
Что из всего этого было правдой, а что нет – Харальд не знал. Однако слепо верить во всё без оглядки не торопился.
Согласно шутливому "Кодексу Норда", в котором по правде неизвестно чего было больше – то ли пафоса, то ли серьёзных мыслей, то ли стёба, "Здоровый ум – это недоверчивый ум".
"Время такое нынче…", – любил говаривать Виктор. – "Никому верить нельзя – даже себе… Хотя вот мне можно. Почти всегда".
И, конечно же, никогда слепо не придерживаться пусть даже и великолепно продуманного плана.
"Шахматная доска, мать её так… Весь мир – игра, и люди в ней фигуры. Кто-то пешка, кто-то ферзь, а кто-то король. Но их всех двигают – сами они не ходят. И к этому привыкли, что любопытно. Многие любят хитрые планы. У Волдеморта был план, у Министерства есть план, у Дамблдора особо забористый план… И это не обязательно хорошие планы, главное, чтобы они просто были.
Если я заявлю, что завтра от моих рук погибнет Министр магии, никто не испугается, кроме него самого. Если завтра я устрою серию взрывов на Косой аллее, но сегодня вывешу предупреждение, это опять же мало кого испугает, даже если будет куча жертв. Ведь всё идёт по плану! Пусть даже план и чудовищен.
Однако жизнь – это всё-таки не шахматная партия. И побеждают здесь не те, кто запомнил все возможные варианты событий, а те, кто могут адаптироваться к постоянно меняющимся условиям. Тебя пригласили на шахматную партию, а посреди игры смели фигуры и раздали карты? Не забудь о козырях в рукаве. Решили, что нужно отбросить игры и сойтись врукопашную? Срежь ударом на взлёте, подсеки ноги, сбей на пол, и будет тебе счастье.
Сила не в умении побеждать, а том, чтобы даже собственные поражения в тактической перспективе обратить в окончательную победу".
Нет входа в Комнату тайн в женском туалете? Нет дневника-хокрукса у Джинни Уизли? Не пришёл опасный спасатель Добби? Ну, и ладно! Значит, будем готовиться к чему-нибудь другому…
Бум!
Молоток, трансфигурированный из увесистого булыжника и крепкой палки, глухо бухнул при очередном ударе по стене.
– Полость? Тайный проход? Скрытая ниша? – начал вслух рассуждать Харальд, продолжая долбить стену. – Вряд ли что-то важное, но интересно, чёрт побери…
За этим занятием его и застала профессор МакГонагалл.
– Мистер Поттер!..
– Вечер добрый, мэм, – Харальд невозмутимо отошёл в сторону от терзаемой стены и попытался спрятать своё орудие за спину.
– Потрудитесь объяснить, что вы только что сейчас делали.
– Ммм… – мальчик несколько затруднился с ответом из-за его вопиющей очевидности. – Стучал по стене?
– У меня хорошее зрение, мистер Поттер – я видела, что вы делали. Объясните, зачем вы это делали?
– Клад искал, – ничего больше Харальду в голову сейчас просто не пришло.
– Минус десять баллов с Гриффиндора.
– И отработка? – с надеждой произнёс Харальд. – Вечером в четверг? Если так, то увы – у меня уже назначена отработка у профессора Локхарта…
– У Локхарта? – глаза МакГонагалл нехорошо блеснули. – По какой причине?
– Болтал на уроке и не слушал его рассказов о победе над йети в Йоркшире.
У профессора слега дёрнулась щека.
– Как ваш декан я отменяю отработку у Локхарта и переношу её к… ммм… к Хагриду. Сходите к нему и чем-нибудь помогите.
– А может, к мистеру Филчу? – обрадовался Харальд перспективе не встречаться с златокудрым.
– Мистер Филч пока что занят – пойдёте к Хагриду.
– Ура! Спасибо, мэм!
Глядя вслед уносящегося прочь Поттеру, Миневра меланхолично подумала, что определённо в чём-то обманула сама себя.
Глава 10. Монстр на свободе
Смеркалось.
Харальд топал к домику лесничего, находясь в превосходнейшем расположении духа. Он был лишён несчастья лицезреть эту лоснящуюся приторно улыбающуюся морду и уже втайне предвкушал, как пошлёт Локхарта… в… эээ… на… эээ… к! Да, к МакГонагалл! Когда он поинтересуется, а, какого собственно тролля, Харальд не явился к нему на отработку?
– Хагрид, привет!
Лесничего мальчик нашёл сидящим на крыльце своего домика. Тот что-то выстругивал кривым ножом из дерева.
– О! Привет, Харальд. Чегой ты это ко мне-то в такой час заглянул?
– На отработку, – бодро ответил Поттер. – Профессор МакГонагалл прислала.
– Ааа… – протянул полувеликан, но тут же задумался. – Эээ? Какая ещё отработка-то? И чегой-то ко мне? Я ж не профессор.
– Не знаю. Но говори, что надо делать – меня в помощь прислали.
– Хм, хм… В помощь, говоришь? Ну, ладно…
В итоге Хагрид притащил кучу выращенных у него на участке тыкв, и они вместе с Харальдом начали готовить их к близящемуся Хэллоуину, вырезая угрожающие морды. Поттер, призвав в помощь всю свою фантазию – отличную, но болезненную, разошёлся вовсю.
– Чо-то она у тебя больно страхолюдная, – озабоченно произнёс лесничий, глядя на нечто мегаэпическое, вырезаемое Харальдом на своей тыкве.
– Так в этом же весь прикол!..
Эта отработка была, пожалуй, одной из самых весёлых на памяти Харальда, ибо сидеть на крыльце, маяться какой-то ерундой, попивать ароматный травяной чай из гибрида кружки с ведром, и слушать рассказы Хагрида о всякой живности было просто здорово.
– А опасных зверей в Запретном лесу много? – спросил Поттер.
– Да полно! Оборотни, акромантулы, кентавры…
– Кентавры? Но они, вроде бы, разумные?
– Разумные, да. Но опасные. Что у них там в головах творится – сам Мерлин не разберёт. Про звёзды всё талдычат… Но чего они в следующий миг сделают – никто не знает. Непредсказуемые они, ага. Вот говорит кентавр что-нибудь, говорит… А потом – хлоп! Марс под градусом, Луна в домике, и за лук или дротики начинают хвататься. А стреляют они будь здоров…
– Но я точно знаю, что драконов в лесу нет.
– Отчего же нет? Есть, конечно. Только вот далеко… Это же лес – он, почитай, до самого моря тянется… Уж сколько я подле него живу, а один пёс только едва-едва по краешку прошёлся. Ам Монан – горы-то низкие, даже холмы, а не горы, но драконы к северу водятся. Обычные зелёные валлийские, но немало.
– А ещё рептилии какие-нибудь большие? Ну, змеи там или ещё что…
– Про Лох-Несское чудовище небось у маглов-то наслушался? – хмыкнул Хагрид. – Не, нету у нас иных больших ящерок – холодно слишком. Дракон – он же теплокровный, вот даже в Шотландии и водится. А змеи там большие – не, это не у нас… Хотя…
– Хотя? – Поттер моментально насторожился.
– Давно это было… – издалека начал Хагрид. – Полвека уже, почитай, прошло – я тогда ещё в школе учился… Зверушками разными уже интересовался – в Лес ходил, он ведь тогда Запретным ещё не стал. Просто Волшебным был. А потом как раз та история нехорошая приключилась…
– Какая?
– А, ну вы-то не знаете, конечно… Смутное время тогда было – аккурат ещё с Грин-де-Вальдом бились. Опасно, но война-то она где-то там, а у нас в Хогвартсе тихо всё было. А тут – хлоп! Троих студентов какой-то монстр пожрал, а одна и вовсе пропала.
– Монстр?
– Сказали – шальная стая оборотней, хотя у нас таких никогда не бывало. И другие звери в лесу в то время куда-то исчезли на время, будто боялись чего-то… И следы я потом находил – такие, как змеиные. Только змея та, походу, с дракона размером была.
– Так… – задумался Харальд. – А имя той студентки ты не вспомнишь? А то я про её исчезновение уже второй раз слышу…
– Ну, ты спросил! – хохотнул Хагрид. – Полвека же, почитай, уже прошло! А ты-то, небось, чем на той неделе завтракал уже не помнишь.
– Так это ж и не завтрак – можно запомнить.
– Гм, тоже верно… Как же её звали-то? В очках таких круглых, бледная с длинными чёрными волосами… Со Слизерина? Нет, с Рэйвенкло… Рэйвенкло, Рэйвенкло… Лунатичка? Точно, Лунатичка Миртл – так её звали! А имя… Эээ… Джессика? Дженифер? На "джей" что-то… Хоть убей, Харальд – не помню, сколько лет уже прошло.
Мозг Поттера работал на полную мощностью, но всё услышанное пока что в нём воспринималось с большим трудом.
– Хагрид, а можешь всё это с самого начала рассказать? – попросил мальчик. – Ну, историю эту, в смысле.
– Да мрачная эта история и неинтересная… Чего её рассказывать?
– Ну, пожааалуйста…
– Ладно, слушай… было это лет полста назад – я тогда ещё в школе учился, аккурат на третьем курсе.
– А ты не выглядишь на шестьдесят три года… Лет сорок, максимум…
– Дык, волшебники сами по себе медленнее маглов стареют, а уж великаны – тем более… Особливо те, что помельче ростом, ну как моя матушка, к примеру.
– Ой, Хагрид, я тебя отвлёк!
– Что? А, ну да… История, да? Слушай дальше, в общем. За проливом маглы друг с дружкой воюют, юг Англии бомбят, а у нас тут тихо-мирно всё… А потом – хлоп! Надписи кто-то начал рисовать на стенах в школе. Даже вроде как кровью… А там – "смерть грязнокровкам", "слава наследнику Слизерина"… Тьфу, гадость!.. А девчонка та – Миртл, маглорождённая была, но охочая до всяких странностей. И компания ей под стать была – все странные, что-то своё постоянно мутили… Её все Лунатичкой дразнили. А дружков её – лунатиками соответственно.
– А она?