Тьма, опять шантаж! И от кого? От тех, кто был создан волей Созидающих! И ведь как красиво излагает, стервец. И Скай не сможет пробраться сюда, чтобы вытащить меня. Впрочем, в отличие от Региниса, Скайрен Аквей прошел со мной ритуал слияние, половину ритуала, потому может чувствовать меня. Значит, найдет быстро, но как появится, если здесь нет ни одной емкости? Я обернулась и посмотрела на сток. После на трубу и закусила губу. Если вода еще поступает сюда, и я найду, чем заткнуть сток, Скаю может хватить воды для появления. У тригов он смог появиться из ведра, значит, и этого объема ему хватит. Отлично, с этим разобрались. Теперь вернемся к начальной задумке.
- Веди, - приказала я, не возражая и ни споря с Тианом.
Жрец проворно вскочил на ноги и поспешил к выходу. На площадке был сооружен навес. Под ним расстелили толстое шерстяное одеяло, накидали подушек, набитых пухом, надеюсь, не из своих крыльев дергали ради самой меня. Перед подушками наставили мисок, несколько кувшинов и глиняный кубок. Я решила сначала насытиться, после вести беседы. Хотя…
- Тиан, расскажи мне одну из ваших легенд.
- Как пожелаешь, Изначальная, - он низко поклонился. После возвел глаза к небу и, пока я насыщала свою утробу, напевным голосом произнес: - Когда-то давно, когда на были лишь горы, среди них летал Свободный Ветер. Был он одинок и печален.
Я слушала вполуха. Пока ничего интересного для себя я не слышала. Сказка для айров, придуманная Орканисом. Единственное, что здесь было правдой, это одиночество Созидающего. Они все были одиноки, и я стала тем снадобьем от одиночества, за которое ухватился Орканис. Такая же как он. Слияние - единение стихий. Душа к душе, стук сердца в унисон, дыхание одно на двоих… И увеличение силы, которого не хотел допустить Вайторис, правда, он говорил о Регинисе.
Бесконечный Хаос! Ну, конечно! Единственный, кто мог по-настоящему противостоять ему - это Регин. Вечные противоположности: огонь и вода. А я бы принесла воднику увеличение силы, которой у того и без того было не мало. Так может это настоящая причина, зачем он подтолкнул Орканиса к противостоянию с Регинисом? Не удивлюсь, если Вайтор подогревал интерес романтика Оркана ко мне.
- Но они же были друзьями! - воскликнула я, забывшись.
"Мы почти боги, Тер". Почти боги… Отец был против идеи спровоцировать большую волну Отражений, а после заморозить мир, не давая ему развиваться. Но что дали бы Вайторису отражения? Что я забыла о Гранях? Ключ разгадки в них, я уверенна.
- Изначальная…
- Продолжай, - кивнула я.
- Увидел однажды Свободный Ветер прекрасный цветок, распустившийся на скалах. Он опустился к нему и долго любовался, вдыхая сладкий аромат. А когда солнце стало клониться к закату, из цветка вышла девушка, чья красота затмила собой и солнце, и звезды. Пал на колени пред ней Свободный Ветер. "Как звать тебя?", - спросил он у девы. "Звать меня Ирис", - ответила она…
Вот как я родилась, значит. Любопытная история, но всего лишь очередная сказка. Я сделала глоток воды из глиняного кубка и продолжила размышлять. Итак, у Вайтора были соображения, с которыми он пришел к моему отцу. Наверное, он делился ими и с остальными Созидающими. Отец отверг его идею и, похоже, ни один раз. Регинис должен был поддержать отца. Во-первых, союз стихий, во-вторых, я. Вряд ли бы водник стал противостоять отцу девушки, с которой он надеялся на слияние. В-третьих, если бы слияние случилось, Регин значительно усилился бы и их противостояние в Вайторисом, до которого могло дойти, закончилось бы не в пользу огневика. И тогда Вайтор воспользовался порывистым и романтичным Орканисом. Похоже на правду? Вполне. По крайней мере, так события выглядят достаточно логично.
Началась борьба за Созидающую. Регину уже было не до мира и Граней. Орканису тоже, они делили меня. Отец переживал из-за происходящего, и ему тоже, наверное, в какой-то момент стало не до Вайториса и его идей. Папа занимался тем, что защищал меня от двух мужчин, уверенно сходивших с ума. Одного подталкивала стихия, второго упрямство. В результате, Орканис создал этот дом и помчался за мной, и больше не вернулся, ни со мной, ни один. Теперь известно о его сражении с огненным демоном - последнее воспоминание айров о своем боге Свободном Ветре. Вроде всё выстраивается в ровную цепь событий, но отчаянно не хватает звеньев!
- Бесконечный Хаос, - проворчала я. - Мне нужно добраться до отца, или же найти ключ к оборванной цепи воспоминаний, иначе я так и буду блуждать впотьмах.
Еще это пленение у "моих детей". Хотя это меньшее из зол. Достаточно перейти в наш мир со Скаем, и мы снова будем вместе. Но! Но как на мое исчезновение отреагируют айры? Не кинуться ли дружно падать с небес на землю, решив, что не уберегли богиню? Тиан не Вайторис, это верит в то, что говорит. Нужно пообщаться с ними. И в первую очередь внушить, что водный бог не враг. В конце концов, создам им новую легенду. Скайрены для влюбленных уже есть, будет сказочка и про союз земли и воды против того де огненного демона. Что, кстати, будет правдой. С остальным будем разбираться, когда уйдем от крылатых идолопоклонников. И стоит поторопиться, солнце уде низко…
- Тиан, - я остановила словоизлияния жреца. Но так и не успела договорить.
Гора вдруг ощутимо вздрогнула, затем еще раз, еще раз, и по ровной каменной площадке зазмеились трещины. Я вскочила на ноги, и едва успела ухватить за Тиана, потому что гору тряхнуло еще раз особенно сильно, и из разлома ударил фонтан воды. Из его середины сверкнули яркие синие глаза, и фонтан собрался воедино, став прозрачной человеческой фигурой.
- Водный бог, - сдавленно прошептал жрец. - Нашел. - И он заорал не своим голосом: - Водный бог! Айры, к оружию! Защитим нашу Мать!
- Кого? - лицо моего водника перекосились, и он переспросил у меня: - Чью мать?
- Меня, - усмехнулась я. - Ясноокую богиню Ирис.
- Неожиданно, - отметил Скай, и его тело прошил дротик.
Аквей опустил взгляд, осмотрел место, где прошел дротик, пожал плечами и снова спросил меня:
- Чего это они?
- Долгая история, - я отмахнулась и гаркнула: - Прекратите!
- Расскажешь? - воднику, кажется, вообще было плевать на то, что в его тело втыкаются и падают клинки, дротики, и проходят насквозь стрелы.
- Прямо сейчас? Или сначала разберемся с тем, что тебя хотят убить все айры?
- Мне не мешает, - снова пожал плечами Скай.
Я испепелила взглядом "водного бога", затем шагнула к Тиану и тряхнула его за плечо:
- Я сказала - прекратить! - рявкнула я. - В своем ли уме мои дети, если не слышат свою мать? Водный бог не враг мне и крылатому народу.
- Кто водный бог? - прозрачные брови водника поползли вверх.
- Ты, - ответила я, е глядя на него. После взглянула на жреца. Тот ответил упрямым взглядом, немало взбесив меня. - Ты слышишь меня, жрец?
- Отец говорил, что водный бог…
- Есть ли жизнь без воды? - чеканно спросила я. - Могут ли айры жить одним воздухом? Что вы пьете? На чем готовить пищу, что избавляет ваши тела от грязи?
- Вода, Изначальная, но…
- Взойдет ли росток, если земля будет пуста? Расцветут ли цветы, если вода не наполнит землю влагой?
- Не взойдет, Изначальная, - был вынужден признать жрец.
- Так враг ли мне водный бог? Вы, - я осмотрела замерших летунов, - гневаетесь на воду, но умрете, если она покинет вас и ваши тела. Что взращу я, если со мной рядом не будет его? - айры молчали, не зная ответа. - Так враг ли тот, кто дает жизнь?! Свободный Ветер создал вас, но живете вы не только благодаря ему. Воздух, Земля, Вода и Огонь - четыре стихии, что даны Изначальными силами всем живым существам. Вы дышите, вы собираете урожай, вы пьете и греетесь - это жизнь. Но… - я понизила голос и опустила голову. - Дети мои, слуга Огня возомнил, что он может властвовать один в мире, где царят четыре стихии. Ваши предки видели его предательство и сражение со Свободным Ветром. Вайторис - такого имя предателя. Люди зовут его - Темный властелин. Демон сжег крылья Свободному Ветру и спрятал в своей темнице. Остались мы - я и водный бог. Мы объединились, чтобы одолеть врага всего сущего. Мы победим жестокого демона и освободим Свободный Ветер. А теперь скажите мне, дети своего Отца, на кого вы подняли руку? На бога! На спасителя! На друга! Склонитесь перед Изначальным и признайте его равным мне и Свободному Ветру, ибо в нашем союзе заключена сама Жизнь!
Раскат моего голоса, наполненного силой, прокатился над горами и затих где-то между острыми пиками. Айры опустились на колени и повинно склонили головы.
- А… - начал водник, но я сердито взглянула него, и Скай, тихо усмехнувшись, задрал подбородок, принимая всеобщее поклонение.
Обманывать летунов было не очень приятно. Вряд ли мы сможем найти Орканиса живым. Вайтор не оставил бы за спиной врага, равного себе по силе. Однако боги на то и боги, чтобы обитать где-то там… В любом случае, сейчас не до угрызений совести. Главное, выбраться отсюда, не оставив айров в стойкой вере, что они не сберегли или обидели свою "мать". Пусть добавят к своим легендам новые, хуже от этих сказок никому не будет.
И все-таки была в этом всеобщем почтение что-то… приятное. И величественное. Не знаю, что думал Аквей, он скользил взглядом по крылатым спинам, согнутым в поклонах, наконец, добрался до меня и вопросительно приподнял брови, испортив мое минутное удовольствие от собственной божественности. Скривившись в ответ на взгляд водника, я простерла руки к летунам ладонями вверх:
- Встаньте, белокрылые айры, - велела я, стараясь говорить как можно мягче. - Великая радость для матери видеть разумение и покорность ее детей. Я довольна вами, дети мои, и с чистым сердцем отправляюсь дальше.
- Изначальная! - Тиан так и остался стоять на коленях. - Позволь нам сопровождать тебя и водного бога. Позволь сразиться с огненным демоном Вайторисом и отомстить за нашего Отца.
- Молим тебя, Великая Мать! - нестройным хором отозвались летуны, мгновенно проникшись словами жреца.
Я взглянула на Ская, и он ответил айрам:
- Когда настанет час великой битвы, мы призовем вас, отважные айры. Все дети этого мира встанут под стенами Черного замка. Сама Жизнь восстанет на борьбу с предателем. А до того часа ждите наш клич, и он прилетит к вам с быстрым ветром.
Я подошла к Аквею, взяла его за руку и вновь обратилась к летунам:
- Дети мои, я хочу, чтобы вы знали, что мое сердце полнится любовью к вам. Благодарю вас за то, что вы не забыли богов своих и заветы Свободного Ветра. Где бы ни был сейчас ваш Отец, он гордится своими созданиями. Но прежде чем мы уйдем, вы увидите, сколь силен союз земли и воды.
Уйти и не напитать оживающий сад влагой я не могла. Потянула за собой Ская, увлекая его к побегам. Еще не дойдя до них, я остановилась, чуть сильней сжала прохладную ладонь и, не сдержав улыбки, спросила:
- Ты их слышишь?
- Кого? - не понял водник.
- Прислушайся.
Скай замер, сосредоточенно вслушиваясь. Наконец, недоуменно взглянул на меня и пожал плечами.
- Я слышу шум ветра, слышу голоса айров и шорох их крыльев. Что именно из этого я должен слышать?
- Ты просто не научился, - покровительственно ответила я. - Иди сюда. - Мы подошли к месту, где под сухой почвой и каменистым слоем прятались юные ростки. Я присела, не отпуская руки водника, и ему пришлось последовать моему примеру. После уместила на земле его ладонь, накрыла своей и шепнула: - Закрой глаза и слушай. Это невероятно.
Аквей послушно прикрыл глаза и замер.
- Не пытайся слушать ушами, - вновь шепнула я. - Твой дар должен ощутить это.
Мы некоторое время сидели, не двигаясь. Я улыбалась, слушая беззвучные голоса побегов, затем повернула голову к Скаю и теперь следила за ним. На лице водника было написано скептическое выражение, в котором чувствовалась толика раздражения и нечто такого, что можно было истолковать как "я выгляжу, как дурак". Но вот он нахмурился, потер подбородок и чуть склонил голову к плечу. И вдруг отпрянул, прикрыв глаза тыльной стороной ладони.
- Тьма. - выругался Скай. - Что это?
- Искра жизни, - ответила я. - Ты увидел жизнь, скрытую здесь. Я помогла ей возродится, ты поможешь ей засиять в полную силу.
- Что я должен делать? - Аквей проморгался и теперь выжидающе смотрел на меня.
- Слушай. - снова велела я. - Ты поймешь. Дар Созидания - это не токи преобразованный магии, которыми учат пользоваться в училищах. Стихия сама откликнется на зов, ты откликнешься, Ручеечек, потому что ты и есть стихия. Слушай.
Он послушно вернулся на прежнее место, вновь закрыл глаза и осторожно накрыл каменистую поверхность ладонями. Я не торопила и не лезла с советами. "Каждый Созидающий открывает зов искры для себя сам", - так говорил папа. Так услышала впервые зов я, так сейчас учился слушать Скайрен Аквей. Я, не отрываясь, следила за водником, отмечая, как его брови поползли вверх, обозначая удивление. Он вдруг гулко сглотнул и выдохнул сдавленным шепотом:
- Это… потрясающе. Ирис… Тьма.
Скай еще мгновение вслушивался в зов жизни, а затем с его ладоней полился поток силы, щедро питая сухой слой, юные побеги, сплетая ее с моим даром этому месту, усиливая изначальные условия, поменявшие суть растений. Я негромко рассмеялась, ощущая внутри волну восторга, приложила ладони рядом, и наши потоки смешались, совсем как скалистых склонах, нынче обильно покрытых сочной травой. Только теперь это не было неконтролируемым выплеском. Мы отдавали ровно столько, сколько должны были отдать.
А вскоре послышался скрежет камней, треск укрепляющихся и твердеющих древесных стволов. Зашуршала, распускаясь, молодая листва, и поросль, которой предстояла борьба за жизнь и долгий рост, устремилась к небу, пуская новые побеги, становясь всё обильней и пышней. Впервые мы создавали вместе. Не ложную реальность, где жизнь была лишь в нас, мы творили и возрождали живую сущность. Свет искр, видный лишь нам, полыхал вокруг, заливая сгустившую темноту нестерпимым сиянием, и это было самым прекрасным зрелищем, какое только можно было представить.
Наконец дружно оторвали руки и развернулись друг к другу лицом, так и не поднявшись с колен. На бесконечно долгое мгновение наши взгляды переплелись, и Скай сжал мое лицо в ладонях.
- Люблю тебя, - с восторгом выдохнул он. - Изо всех сил люблю, Ирис.
- Мой неугомонный водник, - улыбнулась я и, отдаваясь мучительной нежности, заполнившей меня до краев, прошептала: - Люблю тебя, Скай.
Аквей порывисто прижался к моим губам, но быстро отпустил и, взяв за руку, поднялся на ноги. Повернулся к замершим айрам, зачарованно смотревшим на шумевший сад, я встала рядом, крепче стиснув мужскую ладонь.
- До срока, - выкрикнул водник слова, понятные без всякого уточнения.
- Айры откликнуться на призыв Матери и водяного бога, - ответил жрец, прижав сжатый кулак к сердцу.
- Моя душа с вами, - произнесла я и повернула голову к Скаю. Он понял меня без слов, и мы шагнули в нашу собственную реальность.
Я выпустила ладонь водника. Забралась на ложе, растянулась на нем на животе и поделилась наблюдениями с Аквеем:
- Быть богиней утомительно.
Противный Скай перевернул меня на спину, после вцепился в плечи и рывком усадил.
- Рассказывай, - велел он.
- Потом, - я попыталась снова завалиться спать, но гадкий водный божок вновь вынудил меня сесть и уже не отпускал. - Скай, ты мерзавец.
- Мерзавец, - не стал спорить Аквей. - Но мерзавец любознательный, и у меня зубы сводит от нетерпения узнать, что за чепуха творилась у айров.
- Неблагодарный, - фыркнула я. - Тебя до бога возвысили, живи и радуйся…
- Подробности, - напомнил водник.
- А спать?
- Хорошо, - кивнул Скай, и я облегченно вздохнула, но он убил надежды раньше, чем я успела упасть на кровать: - Хорошо, начни с того, что не хочешь мне рассказывать. Остальное пойдет легче.
Леор Аквей, как всегда, заглянул в самую суть. Меньше всего мне хотелось рассказывать ему о том, что стало предысторией нынешних событий. Памятуя о той вспышке ревности, которую уже явил однажды водник, было жутковато окунать его вглубь веков и говорить о противостоянии двух Созидающих, из чего родилось наше с ним обожествление и неприязнь крылатых к водному богу.
- Обещай, что не будешь говорить мне гадости, - потребовала я.
- Я тебя сейчас задушу, - пообещал нетерпеливый водник.
- Ты меня любишь…
- Вот и представь, как мне будет больно, когда я начну творить над тобой расправу, - ни жалости, ни совести в любознательном мерзавце так и не проявилось.
- Да и задери тебя Тьма, - снова фыркнула я, насупилась, но Аквей остался неумолим. - Ну и слушай.
Я уселась поудобней и начала свой рассказ, уже не смягчая и не утаивая ничего. Разумеется, не было ничего ужасного в том, что почти тысячу лет назад я стала предметом спора для двух друзей… на первый взгляд. Но Скай уже не был тем водником, которого мне отдал Вайторис, и даже не тот, кто вытащил меня из нутра дерева-живоглота. Он прошел через притяжение стихий, а именно послужило возникновению бурной тяги друг к другу, в этом я теперь была уверена. Моя кровь лишь разбудила дремавший дар, а вот то, что последовало после… Так что, если равняться на то, что говорили мне папа и Регин, а так же вспоминая опеку водника, которой я была окружена с рождения, то для Ская сейчас слушать о былых притязаниях на меня других мужчин было не просто, как и мне осознавать, что я не единственная женщина в жизни Аквея.
Впрочем, несмотря на игру желваков на скулах, Скай сохранял каменное выражение на лице. Не перебивал, слушал и делал свои выводы, это я понимала по тому, как время от времени взгляд, сверливший меня, вдруг устремлялся в сторону. Губы водника поджимались, и он что-то мычал себе под нос. Но когда я закончила, спросил все-таки об отношениях, связывавших меня и двух мужчин:
- Этот Созидающий, Регинис, почему не он? Притяжение стихий не взаимно?
Я пожала плечами.
- Мне сложно сказать. Если притяжение и было, то я воспринимала его, как дружескую симпатию, может, как привычку. Регин с детства был рядом. Он действительно много занимался мной. Наверное, это стало главной ошибкой, я просто привыкла к нему. Орканис же появлялся не часто. Он был незнакомцем, далеким и привлекательным. В отличие от Регина, он увлек воображение девочки-подростка. Возможно, всё сложилось бы иначе, если бы водник проводил со мной рядом меньше времени. Но его привязала ко мне стихия, а для меня он остался всего лишь другом папы, которому нравится возиться с его детьми. А потом они мне просто не дали времени успокоиться и осознать себя и свои чувства. Бесконечная борьба…
- Которую подогревал рыжий, - уверенно прервал меня Аквей.
- Почему думаешь, что Вайтор продолжал подогревать противостояние? - настороженно спросила я. Мне было интересно услышать, пришел ли мой водник к тем же выводам, что и я. В конце концов, наблюдения Ская еще ни разу не оказались ошибочны.
Аквей растянулся на боку, подпер голову кулаком и некоторое время молчал, размышляя над ответом.