- Тогда это дорого, - сказал Томас.
- Иначе я бы сейчас была в них, - сказала я.
Он глянул на меня:
- Так неудобно бегать в платье?
- Да нет! Просто они красивые!
- Может быть, - пожал он плечами.
Вивиан и Швайгер ждали нас возле лимузина.
Томас открыл машину, вытащил свою сумку и вынул из нее телефонный аппарат, по которому Вивиан в Лос - Анджелесе связывалась с Гермесом.
- Но как же он ответит, - спросила я. - Ведь он же летит где‑то.
- Если там, где он летит, есть зеркало или вода, или любая самую малость отражающая поверхность, то ответит, - объяснил Томас, накручивая диск.
И точно. Экран выдвинулся. И Гермес вовсе не летел. Он стоял на месте, видно его было смутно, и его окружали какие‑то люди, которые стояли не шелохнувшись - да это же манекены! Гермес отражался в витрине бутика одежды!
- Вы его нашли? Вы где? - шепотом спросил Томас.
- Да. Гермес, - прошипел Гермес и отключился.
- Похоже, Олимпус боится себя обнаружить, - сказал Томас и поставил телефон на сиденье.
- Это модный бутик, - сказала я.
- Но их тут тысячи, - отозвался Томас, пробубнил про себя: - И зачем он назвал свое имя? Придется снова ему звонить, - он нехотя поднял телефон и накрутил диск.
Но экран оставался темным. Гермес не отвечал.
- С ним что‑то случилось, - ужаснулась я.
- Почему? - удивился Томас. - Просто не берет трубку.
- А как он ее берет? - спросила я. - Я думала, он просто отражается и…
Вивиан усмехнулась:
- У него серьга в ухе. Стоит на нее нажать и ты на связи.
- Понятно, - сказала я.
Все же надо было почитать тот скучный учебник. Чтобы не чувствовать себя такой дурой. Хотя вряд ли там говорилось про уши мистера Олимпуса.
Спрашивать о том, как Гермес узнает, что ему звонят - ну, может серьга светится или позвякивает, я уже не стала. Понятно, почему.
- Серьга начинает больно колоться, когда кто‑то звонит, - наклонившись ко мне, прошептал Томас.
- Как чудесно придумано, - сказал Швайгер, который это подслушал. - Позвоню‑ка я ему. Что надо набирать?
- Попросите Вивиан, - сказал Томас. - Она вам наберет.
- Я вспомнила юбку! - завопила я.
- Ты о чем? - недоуменно спросил Томас.
- О юбке в витрине! Я видела эту оранжевую юбку в журнале! Это Гермес!
- Мы все узнали этого придурка, - сказал Швайгер.
- Она о фирме! - воскликнула Вивиан и, нахмурившись, сказала Швайгеру: - И он не придурок.
- Ты сама его по - другому и не называешь! - сказал Швайгер.
- Погодите, - поднял руки Томас. - О фирме? Так он не себя назвал, а бутик!
- Бутиков "Гермес" в городе два или три. Один как раз в той стороне, - сказала Вивиан, махнув рукой туда, откуда мы с Томасом прибежали, - на авеню Георга Пятого.
Забавно. Гермес в бутике Гермес.
И мы снова помчались на нашем лимузине. Через мост, и по улице. На этот раз мы ехали потише, но на обычную езду это тоже было мало похоже - мы непонятно как (то есть понятно - полувертикально) пролетали между машинами, обгоняя их в мгновенье ока. Зонтики летних кафе покачивались, провожая нас.
Швайгер в этот раз благоразумно пристегнулся. Я села впереди, рядом с Томасом - но зря: отсюда кульбиты, которые выписывали стены домов и мостовая, выглядели куда страшнее. Думаю, полиция нас не останавливала только потому, что не могла ни угнаться, ни успеть увидеть номер. Но оказалось…
- Хорошо иметь президентский номер на машине? - улыбнулся мне Томас.
Я хотела крикнуть: "Лучше смотри на дорогу! Мы же по дому едем! А там окна!" Но только кивнула. Интересно, если ты висишь в воздухе чуть не вверх ногами, чтобы кивнуть утвердительно, в какую сторону надо махать головой? Но, похоже, Томас понял правильно, потому что удивленного вопроса: "Почему же нет?" не задал.
Мы припарковались недалеко от бутика, но не слишком близко. Томас сказал:
- Чтобы не спугнуть.
Но пугать, похоже, было уже некого. Зато следы пребывания неких немирных существ были налицо: перед бутиком валялись на тротуаре раскуроченные кадки с деревьями. Около них стоял полицейский и записывал в блокнотик то, что говорила ему девушка в наимоднейших шмотках.
Томас скомандовал:
- Сидите, - вышел из автомобиля и направился к бутику.
Вивиан взяла тот старомодный аппарат и стала накручивать диск. Но Гермес не отвечал.
Маршрут Томаса между тем был весьма странным. Сначала он приблизился, как бы гуляя мимо, к разговаривавшим. Покачал головой при виде лежащих на боку каменных кадках, сказал что‑то полицейскому. Тот не обратил на него внимания. А девушка что‑то ответила. Томас спросил ее о чем‑то и девушка снова что‑то сказала, на этот раз жестикулируя, будто описывая что‑то. Полицейский тоже заинтересовался, записал в блокнот и спросил ее. Она снова отвечала, повернулась, показала рукой куда‑то в нашу сторону. Я посмотрела вправо: там на стене был натянут огромный плакат с модной сумкой из кожи страуса. Ужас эта кожа страуса, я вам скажу, ну как живая кожа, и понятно, что из нее перья повыдергали. Бр - р, словом. Никогда бы себе эту шкуру не купила! Видимо, кто‑то чувствовал то же самое, и выразил это тем, что оторвал чуть не половину этого плаката.
Полицейский спрашивал дальше, а Томас уже отошел от них. Сунулся в бутик, но даже не зашел, потому что вдруг что‑то заметил на тротуаре - на стоянке велосипедов - подошел туда, подобрал что‑то с земли, посмотрел на стоянку и стал звонить по сотовому. Интересно, кому?
В это время полицейский вместе с девушкой направились к велосипедам. Едва они стали приближаться к тому месту, где стоял Томас, как он кинулся к ним наперерез. Вцепился в один из велосипедов и давай его дергать и тащить, как будто не знает, как отцепить. Полицейский приостановился, а Томас воззвал к нему, похоже, о помощи. Полицейский, махая рукой с авторучкой, что‑то ему объяснял, Томас покивал и снова стал беспомощно дергать велосипед. Полицейский закричал что‑то. Девушка смеялась. Тут Томас полез в карман за телефоном. Взял его, ответил. И, оставив велосипед в покое, сказал что‑то полицейскому и девушке, будто бы виновато. Девушка рассмеялась еще больше, полицейский покрутил пальцем у виска, едва Томас отвернулся.
А Томас поспешил обратно к нам.
Когда он открыл дверцу, чтобы сесть за руль, я прошептала, умирая от любопытства:
- Что там было?
Томас молча достал из кармана и протянул мне на ладони маленькое серебристо - белое перышко. Вивиан и Швайгер придвинулись к нам, чтобы тоже рассмотреть.
- Перо от его сандалий! - сказала Вивиан.
- Ну и что, - небрежно бросил Швайгер. - Ну пролетал он здесь, и что?
- Точнее, - сказал Томас, заводя мотор и выруливая на другую улицу, - При - летал. Но не улетел.
- Почему? - воскликнула Вивиан.
- Он здесь? - одновременно с нею сказала я.
- Нет, - ответил Томас. - Его уволокли. И пристегнитесь.
- Уволокли? - ужаснулась я. Бедный Гермес. Значит, его усыпили этими блестками!
- Томас, не цедите в час по чайной ложке! - произнес Швайгер недовольно.
Хи - хи. Что есть, то есть - любит Томас навести тумана.
- Хорошо, - сказал Томас, рванул машину с места и прокричал всем: - Расскажу, когда будет время.
Вот поросенок!
- Куда мы мчимся? - жмуря глаза, когда на меня надвинулась и вдруг перевернулась на бок какая‑то арка, проговорила я.
- На площадь Пантеона! - сказал Томас.
- Зачем?
- За нею! - ответил он возмутительно коротко.
- А зачем ты отдирал от столба велосипед? - спросила я. Выпытаю у него все своими методами - помаленьку, зато узнаю все что хочу!
- Чтобы отвлечь полицейского на то время, пока Жюстин уничтожает данные из базы по аренде велосипедов, - сказал Томас, вписывая машину между афишей и чугунным столбиком, преграждающим проезд машинам - с нашей этот номер у него не прошел, как видите.
- Они арендовали велосипеды? - кажется, от быстрой езды я быстрее соображаю. Вот это да!
- Да, - сказал Томас, кивнув одобрительно. - Только не они, а она!
- Кто - она? - пискнула я.
- Девушка с лыжей! - сказал Томас.
- Это была девушка? - крикнул Швайгер. - Не может быть! Она лупцевала нас, как терминатор.
Я тоже с трудом поверила в это. Хотя из‑за мешковатой куртки и искр кто там, было не разглядеть.
- Так что насчет штанов ты была права, Алисия, - сказал Томас и продолжил: - Эта девушка взвалила Гермеса на багажник и увезла на площадь Пантеона. По крайней мере, там она сдала велосипед. По кредитной карте на имя Виктора Гюго, - усмехнулся он.
- Ненастоящее имя, - догадалась я. Где‑то я его слышала. Это кто‑то очень известный, точно.
- Ну да, - сказал Томас и быстро глянул на меня.
- Это французский писатель, - сказал Швайгер.
- Я знаю, - обернулась я.
Но Швайгер сказал это Вивиан. Ой.
- Это Жюстин тебе сообщила? Это ей ты звонил, да? - повернулась я снова к Томасу.
Он кивнул.
- Жюстин - это местный Боб? - догадалась я.
- Верно, - сказал Томас.
- И как это тебе продавщица все рассказала? - спросила я.
- Опять какое‑нибудь вещество распылил? - насмешливо предположил Швайгер.
- Нет, - ответил Томас спокойно. - Я спросил, что за силач смог уронить такие тяжелые кадки. Никак слон из зоопарка сбежал. А продавщица сказала, что это была девушка. И она дралась с мужчиной. Я сказал, ну ничего себе! Девушка! И дралась! И без оружия? А продавщица сказала, что, - и Томас изменил голос: - …ой, она вспомнила, у нее было оружие! "Какое?" - спросил я. "Она выстрелила в мужчину хлопушкой, новогодними блестящими конфетти", - сказала продавщица.
- И что полицейский? - поинтересовалась я.
- Записал в свой блокнот "Вооружен хлопушкой", - торжественно ответил Томас и улыбнулся.
- А почему продавщица потом смеялась, ну, когда ты отрывал велосипед? - спросила я.
- Потому что я сказал, что я провинциал и никогда не брал велосипед напрокат, потому что у меня есть свой, хоть и довоенный и к тому же дамский, но зато я могу на нем ездить в длинном пальто.
Мы с Вивиан рассмеялись, Швайгер усмехнулся тоже.
- А знаешь, - сказала я. - Когда ты ушел, полицейский повертел пальцем у виска, - изобразила я.
- Да? - хмыкнул Томас. - А… Когда Жюстин позвонила и сказала, что все сделала, я сказал им, что это звонили из моего лимузина. "Совсем забыл, я же на лимузине сегодня!"
Мы проехали мимо какой‑то площади и втиснулись в узкую улочку, где и остановились.
- Лимузин - не очень подходящая машина для этого города, - заметил Швайгер.
- Пожалуй, - согласился Томас, но больше ничего не сказал.
Мы вышли и все направились было обратно, прочь из улочки. Но нас задержал окрик:
- Эй!
Из машинки размером с пони, которой, если бы не ее желтый цвет, из‑за нашего лимузина не было бы и видно, наполовину высунулся толстый дядечка в полосатом свитере, и закричал нам, махая руками.
Томас крикнул ему в ответ, показав на Швайгера, потом перевел Швайгеру:
- Я сказал, ты хозяин этого паровоза. Освободи проезд, ладно? А то он грозит пойти на таран.
- Ладно, - буркнул Швайгер, возвращаясь к лимузину.
Вивиан пошла с ним.
Мы с Томасом вышли из улочки.
Справа раскинулась огромная площадь. Томас показал рукой на серое здание с колоннами, сказал:
- Это Пантеон.
- А, - сказала я. Что за "пантеон"? Наверное, какое‑нибудь государственное учреждение, судя по мощным колоннам.
Туда мы не пошли. Мы зашагали по тротуару вдоль скромных каменных зданий, выстроившихся с левой стороны.
- А вон и стоянка велосипедов, - сказал Томас, махнув рукой вперед.
Стоянка тянулась перед длинным бежевым двух- или трехэтажным строением.
- Что там?
- Одна из библиотек Сорбонны, - Томас слегка нахмурился.
Чего это он?
- А плакат? - вдруг вспомнила я. - Возле бутика, продавщица показала на плакат…
- А, плакат лыжница оборвала и завернула в него Гермеса! Нетривиально, да?
- Ага.
И что значит "нетривиально"? Наверное, "жестоко"?
- Может, и вправду это они, - произнес Томас тихо.
Он про инопланетян? Но я не успела спросить, потому что когда мы поравнялись с велосипедной стоянкой, Томас вдруг прошептал:
- Вон он! - и побежал вперед.
Я, разумеется - за ним. Он добежал до конца здания и завернул в переулок. Я тоже. И тут я стукнулась носом в его спину.
- Тс - с, - сказал он, подняв руку.
Вижу: фигурка в шлеме и розовых штанах, с перекинутым через плечо и будто ничего не весящим бумажным рулоном, спокойно так себе открывает створку воротец в железном, из пик, заборе и заходит в зеленый садик с розами, находящийся за ним.
Мы осторожно прокрались вдоль стены библиотеки до начала забора. Лыжница, которую было едва видно за густыми высокими кустами и деревьями, прошла по дорожке до высокого современного крыльца, поднялась на него и зашла в здание.
Ну, мы отправились следом.
- Это служебный вход, - сказал Томас.
- Может, Сорбонна - на самом деле инопланетная база?
- Не - ет, - рассмеялся Томас тихо, - я бы знал.
Все‑то он бы знал!
- Тогда она здесь работает, - предположила я.
Томас пожал плечами:
- Не обязательно. Если знать входы - выходы, всюду можно пройти беспрепятственно.
И он был прав. Мы тоже спокойно зашли внутрь, и никто нас не остановил. Прошли высокий и полутемный коридор, поднялись по ступенькам.
Томас ориентировался уверенно, как будто был здесь раньше.
- Ты был здесь? - спросила я.
- Да, - сказал он и больше ничего.
- И что ты тут делал? - не отставала я.
- Да так, - сказал он.
Мы свернули куда‑то, потом еще.
- Ты прям как дома, - сказала я.
- У меня здесь один друг работал, - нехотя ответил он.
- Может, и сейчас работает?
- Надеюсь, что нет.
Наверное, они поссорились.
Мы подошли к какой‑то арке, за ней была винтовая лестница. Томас приложил палец к губам, заглянул вверх. Слышались тихие удаляющиеся шаги. Томас показал мне знаком, чтобы я оставалась здесь.
Но не успел и подойти к лестнице, как откуда‑то из боковой двери вышла девушка в очках и свитере, сначала с удивлением взглянула на Томаса, а когда он обернулся, она как завопила:
- ТомА!
Я аж подпрыгнула от страха. А девушка бросилась ему на шею и впилась в губы! Так вот о каком друге он говорил!
Она отпустила его, и тут заметила меня, нахмурилась и спросила Томаса по - английски:
- Ты приехал ко мне?
Он не знал, что ответить, закусил губу, потом произнес:
- Да. И… моя коллега…
- Сбежали с вечеринки юристов? - спросила девушка, бросив на меня, вернее, на мое красное декольтированное платье подозрительный и неприязненный взгляд.
А я‑то думала, в сочетании с джинсой оно будет казаться менее вечерним!
- Вроде того, - сказала я.
- Ей нужны книги по старинному французскому праву. Она увлекается историей.
- И знаете французский? - хмуро спросила меня девушка.
- Нет, - сказала я.
- Поэтому я взялся ей помочь, - сказал Томас, отклоняясь при этом к лестнице и прислушиваясь. Но услышать, видимо, ему ничего не удалось, и он с обреченным видом повернулся к незнакомке.
- Ее зовут Алисия, - сказал Томас, указывая на меня. - А это Полин, библиотекарь, - сказал он мне. - Полин, милая, может, ты ей пока покажешь книги, а я… - он оглянулся на лестницу, - кое‑что в машине забыл. Вы идите, я мигом…
У Томаса что, был роман с библиотекаршей? Хотя от него разве можно ожидать другого - у него только учебники на уме…
- Хорошо, - сказала Полин недовольно и направилась обратно к той двери, из которой вышла. - Только я собиралась в кафе купить что‑нибудь перекусить. Так что купи мне падю чоколя (Вот такое она и сказала. Я так поняла, шоколад какого‑то французского сорта) и кофе. Надеюсь, помнишь, какое?
(Шоколад с кофе - это ей не слишком будет? Она и так перевозбужденная какая‑то!)
А Томас сказал:
- Разумеется! - и, только библиотекарша повернулась к двери, энергично подергал рукой - ну, видимо, подавал мне знак, чтобы мы выметались поскорее.
Я буквально толкнула новую знакомую в открытую дверь и влетела следом. Оглянулась, когда дверь закрывала - Томаса уже и след простыл.
Что там будет, когда Томас догонит розовоштанную? Жив ли Гермес? Ой, конечно, жив, он же бессмертный…
А мы прошли еще один коридор, свернули куда‑то, там остановились перед небольшой деревянной дверью и библиотекарша открыла ее ключом. Но запирать на замок снова не стала - видимо, оставила для Томаса.
Следуя за ней, я прошла просторный кабинет - со старинным столом и шкафами у стен. А потом, через другую дверь мы вышли в помещение, вдоль и поперек перегороженное стеллажами с книгами. Три высоких арки вели из него в практически бесконечный библиотечный зал.
Библиотекарша стала расхаживать от шкафа к шкафу и выуживать книги одну за другой. Я стояла, не зная, что делать, и едва решила сбежать от нее к Томасу, как она, отобрав с десяток самых толстых книг, подхватила всю эту стопку и грохнула их на один из длинных столов, сказав:
- То, что вас интересует. Пожалуйста, сидите, сколько вам будет угодно.
Я улыбнулась как можно любезнее и уселась за этот стол. А Полин упорхнула, чтобы, наверное, повисеть на шее у Томаса пару недель, пока я буду корпеть над этими талмудами.
Ну и что мне делать? Томасу, может, моя помощь нужна, он, может, опять висит где‑нибудь на краю крыши, держась одной рукой за парапет, а я не хочу снова этой библиотекарше на глаза попадаться, а другой дороги к лестнице не знаю!
Скажу ей, что забыла тетрадку в машине. Я вскочила, и тут мне по башке заехали стопкой книг. Мне, что, надо было просигналить, что я выворачиваю из гаража? Несутся сломя голову эти фра…
- Миссис Барментано! Алисия! - воскликнули мы одновременно с Селией. Но совсем не с радостью.
- Вы украли амброзию и из‑за вас все случи… - закричала я.
- Как ты посмела сдать нас этому старикашке?! - перебила меня Селия.
- Потише, - раздался вдруг грозный голос - Полин выглянула из своего кабинета - видимо, чтобы проверить, не вырываю ли я страницы из ее бесценных потрепанных книг!
А потом Полин исчезла, и, пока она не прикрыла дверь, я услышала, как ее голос, резко став нежным, проговорил вдалеке:
- Как я скучала по тебе, ТомА…
Томас уже вернулся?? Неужели розовоштанной удалось улизнуть? А Гермес как же?
А Селия уже клацает зубами.
- Какому еще старикашке? - не поняла я. Она сбрендила, эта вампирша?
- Не отпирайся! - рыкнула Селия, - Больше некому.