Неподалеку что‑то звякнуло и раздались шаги - по красной дорожке к нам подошел уборщик с ведром и шваброй.
- Дорогая… - сказал он.
Да это же мистер Барментано! Я чуть со смеху не покатилась. Я видела его всего раз - они с Селией приходили знакомиться со мной и решать, можно ли мне доверить их отпрыска. Было утро рабочего дня недели, а он был во фраке, ну, таком пиджаке со смешным коротким передом и хвостом как у ласточки! И даже бутон розы краснел на лацкане!
И вот сейчас… Он в синей потертой куртке и таких же штанах, а на голове дешевая китайская бейсболка. Я бы захохотала, если бы не его лицо: его просто перекосило, когда он меня увидел:
- Алисия, - он обнажил клыки.
Две вампирьих пасти нависли надо мной. Может, не зря я всегда не любила книги и уж тем более библиотеки? Может, это внутренний голос говорил, что они меня к чему‑то нехорошему приведут, типа смерти? А Томас занимается непонятно чем, вместо того, чтобы меня спасать!
- Я не понимаю, за что вы на меня злитесь, - пискнула я почти неслышно.
- За то, что мне приходится торчать тут целыми днями, выискивая изображения придурка в сандалиях! - прохрипела Селия и с ненавистью швырнула несколько книг со стола на пол.
Я вообще ничего не понимала. Эти вампиры чокнулись? Я даже разозлилась:
- Какого придурка? Я‑то при чем!
- Ты разве не сдавала нас Зевсу? - Селия слегка отступила, видимо, удивленная моим тоном.
- Нет! - сказала я.
- От кого еще он мог узнать? - сказал Барментано.
- Что узнать? - нет, эти вампиры меня уже достали. Мелят какую‑то чушь.
- Ну, - слегка замялась Селия, - что мы… взяли немного амброзии…
- Всю бутыль, вы хотите сказать, - сердито сказала я. Потому что не возьми они всю бутыль, я бы не позвонила Гермесу. А не позвони я Гермесу, я бы не узнала, что он хочет сбежать. А не узнай я… Короче, Петер был бы сейчас со мной. Ну или в Корпорации, по крайней мере. Я так думаю.
- Всего несколько глотков! - закричала Селия. - Я бы так тебя не подставила! А ты! Пожаловалась Зевсу!
- Да не жаловалась я! - закричала я.
- Но он нас ищет! Он пообещал стереть нас с лица Земли! - с отчаянием проговорила Селия.
Муж обнял ее и утешительно погладил по голове.
- Из‑за амброзии? - не поверила я. У богов что, амброзии так мало?
- Чтоб другим неповадно было, - чуть не плача, сказала Селия. - И мы теперь должны…
- Что должны? Сидеть в библиотеке?
Ну, знаете, может, это магическое здание, типа, неприступное для греческих богов.
- Я помогаю искать в книгах того придурка в сандалиях… - сказала Селия.
- Помогаете? - пробормотала я, совсем сбитая с толку. - Кому? Зачем?
- За то, что они нас охраняют, - ответила грустная Селия. - Джузи пришлось устроиться мыть пол, чтобы быть рядом.
Барментано (а Джузи, или Джузеппе - это он) хмуро проворчал:
- Не хватало только рыться в пыльных книжонках, как школьнику!
- Кто‑то охраняет вас от богов? - догадалась я.
- Это же олимпийцы, - всхлипнула Селия. - Вампиры против них ничего не могут.
Барментано нахмурился и проговорил недовольно:
- Только чужие им не под силу…
- Какие чужие? - не поняла я.
- Будьте добры, не отвлекайтесь, Селия! - к нам подошел мужчина атлетического сложения - ну просто копия Сталлоне - Рэмбо, даже повязка по лбу. - Книг здесь великое множество.
- Я иду, - сказала Селия и покорно двинулась за ним.
Селия - и покорно? Я сплю?
- Они, - кивнул в сторону атлета Барментано и с поникшим видом взял ведро и швабру.
- А кто он? - спросила я его.
- Миссис Грыыхоруу, - сказал Барментано.
Я была так шокирована, что осталась стоять столбом. Миссис Грыы… И инопланетное оружие? И лыжница в штанах от Дольче и Габбана - таких же, как у самого Грыыхоруу. Вернее, это и был сам Грыыхоруу в своих же штанах! Жена Грыыхоруу тут, Грыыхоруу убежал наверх с рулетом, начиненным Гермесом, на плече. И поймал ли его Томас - неизвестно!
Я бросилась к аркам, а оттуда - к двери в кабинет библиотекарши, а дверь вдруг распахнулась и наружу вылетел Томас. И волосы его были ужасно взлохмачены. Он увидел меня и сказал виновато:
- Полин, она…
- Шоколада объелась? - предположила я.
- Что? - растерянно сказал Томас. - А, нет, она про еду забыла…
Ах, из‑за нас дамы даже про еду забывают! Какие мы прям Дон - Жуаны!
- Ты поймал Грыыхоруу? - процедила я.
- Грыыхоруу?
- Значит, не поймал.
- Я не поймал ту девушку. Не хотел попадаться ей на глаза. А она оставила завернутого Гермеса на чердаке и куда‑то улизнула. Но с чего ты взяла…
- А Гермес? - перебила его я.
- А Гермес сейчас отдыхает на диване в кабинете… Полин.
- Что - о??
- Я его туда перетащил. Не оставлять же его на чердаке. Он до сих пор без чувств.
Интересно, что он наплел Полин, когда приволок к ней в кабинет бесчувственное тело вместо кофе.
- Здесь Селия с мужем, - сказала я. - И жена Грыыхоруу.
- И жена Гры… - Томас осекся. - Ясно… Они тебя видели?
- Да. Но жена Грыыхоруу меня не знает… Я разговаривала с вампирами, - сказала я. - Они скрываются от Зевса.
- А инопланетяне их охраняют? - полуутвердительно сказал Томас. - Петер у них?
- Не знаю… - растерялась я. Столько событий и новостей свалилось на мою голову, что я не успела и сообразить, что те тюхти, о которых говорил Гермес - инопланетяне, точнее, Грыыхоруу с женой.
Томас кивнул, сказал:
- Я поговорю с Мьё. Она самое спокойное создание во Вселенной.
- С кем поговоришь?
- С миссис Грыыхоруу, - и он направился к одной из арок, ведущих в главный зал.
Я, как всегда - за ним.
Селия и миссис Грыыхоруу, стоя у одного из столов, перебирали книги. Барментано мыл пол в метре от них. Рядом с Селией за столом сидела и рисовала девчушка лет шести - семи, с огромным розовым бантом. Лицо у девчушки было таким знакомым, и эти уши оттопы… Неужели это Мосик?
Томас шагнул было в зал и тут же отпрыгнул обратно за арку: по широкому проходу по ковровой дорожке шагала лыжница с одной лыжей в руке. Без очков и шлема. Тонкая модельной внешности блондинка в розовых штанах. И с едва просвечивающей сквозь розовую кожу татуировкой на лбу! Да я этот иероглиф столько раз видела!
- Грыыхоруу, - выдохнула я беззвучно. На этот раз красавицей обернулся.
А Грыыхоруу взял под локоток свою мускулистую жену, отвел в сторонку и стал что‑то говорить с озабоченным видом.
- Я сейчас, - сказал Томас и побежал назад в кабинет.
Миссис Грыыхоруу между тем в ответ на речи мужа кивнула, глаза ее стали колючими, потом она побежала к выходу из зала.
Томас вышел, таща за собой воркующую библиотекаршу.
- А где Мьё? - растерялся он.
- Ушла, - ответила я, - после того, как Грыыхоруу ей что‑то рассказал.
Томас кивнул.
- Ты ее знаешь? - спросил он у библиотекарши, указывая на мистера Грыыхоруу.
- Да, - кивнула библиотекарша и добавила с легкой неприязнью: - У них разрешение от самого… - и она мотнула головой вверх.
- Президента?! - ужаснулась я.
- Мэра, - небрежно сказала она и залопотала уже по - французски, обращаясь к Томасу.
Типа, меня здесь нет.
Томас что‑то сказал ей тоже по - французски. Она направилась в зал к группке наших знакомых.
- Она приведет сюда Грыыхоруу, - ответил Томас. - Если мы выйдем в зал, он снова удерет. А ты вообще спрячься, и не попадись ему под руку.
- Еще чего, - сказала я и осталась рядом.
Мы отступили вглубь за стеллажи. Меня мучало любопытство, о чем говорила библиотекарша и что сказал Томас. Я повернулась к нему, чтобы спросить, но увидела на его шее след от бледно - розовой губной помады. Я еще всегда думала - ну кто покупает такую, ее же почти не видно - что есть, что нет! Оказывается, библиотекарши!
И спрашивать Томаса мне почему‑то совершенно расхотелось. Более того, хотелось взять самую толстую книжку и надавать ею Томасу по голове. Даже не знаю, что вдруг на меня нашло. Ведь не ревность же, правда? С чего мне его вдруг ревновать, мы и знакомы всего два дня…
Вместо вопросов и тумаков я просто пробурчала:
- Наверное, она прыгнет ему на шею, и он от радости пойдет за ней куда угодно… - "прям как ты, теленок", чуть не договорила я, но решила остаться в дипломатических границах.
- Вообще‑то с точки зрения Полин он - девушка.
Не успела я ничего и ответить - а что тут и ответишь‑то? - как услышала приближающееся щебетание библиотекарши и краткие мелодичные реплики Грыыхоруу.
- Эта книга абсолютно уникальна, в ней содержатся репродукции утерянных во время Второй Мировой картин из частных собраний Европы…
Они подошли совсем близко и я затаила дыхание.
Библиотекарша была ниже Грыыхоруу - блондинки на голову и, оборачиваясь к нему, задирала голову и каждый раз поправляла очки. Они дошли до дверей кабинета - мы, чтобы не попасть Грыыхоруу на глаза, обогнули полку.
- А вот и книга, - сказала библиотекарша. И юркнула в кабинет.
А в лицо Грыыхоруу ткнулся талмуд, протянутый длинной рукой… Томаса.
- Только спокойно, - сказал он. - Мы всего лишь хотим поговорить…
Я тоже вышла из‑за стеллажа. Грыыхоруу взглянул на Томаса, на меня и опустил глаза. Вздохнул глубоко и протяжно, прижал руки к своей высокой груди и едва не рыдающим тоном произнес:
- Друзья мои! Простите! Простите меня, что я подверг вас опасности, что я применял оружие возле вас… Ах, ох…
Он вытащил платок и стал реветь во весь голос.
- Тс - с, - сказал Томас. - Тихо, прошу, успокойся…
Грыыхоруу кивнул так неистово, что его светлые волосы взметнулись волной и, упав, закрыли его лицо. Он стал отплевываться от волос и убирать их с лица, задел план пожарного выхода на стене, тот упал и разбился вдребезги. Эхо ухнуло куда‑то в потолок, разбрызгалось по помещению и ушло в читальный зал.
Из кабинета высунулась библиотекаршина голова, сердито зыркнула на нас:
- Что тут происходит? Томас!
- Все в порядке, - ответил Томас, схватил меня за плечи и толкнул к Полин: - Алисия, помоги Полин прибраться в кабинете, мы с Грыыхоруу поговорим там.
- Что? - обалдела я. Я няня, а не уборщица. И вообще, я же весь разговор пропущу!
Томас буквально запихал меня и Полин в кабинет:
- Нам же с мистером Грыыхоруу и сесть будет некуда, ты хоть с дивана все скинь.
И закрыл за нами дверь. А! На диване Гермес!
- Что вы тут с Томасом затеяли? Что за игру? - возопила библиотекарша, вперив в меня свои окуляры.
А почему она Томаса об этом не спросила? Некогда было? Все лезла с объятиями?
А она выдвинула новое подозрение:
- И вы, девушка, не похожи на юриста!
(Ну и слава богу, я вам скажу. Вы юристок видали?)
А Томас уже стучал в дверь и спрашивал:
- Мы можем войти?
Черт! Я ухватила за ноги Гермеса, намереваясь вытащить его через черный вход в коридор. Библиотекарша демонстративно скрестила руки на груди, типа, не собираюсь участвовать в ваших грязных делишках. Ну, она где‑то права.
Тогда я сгребла какие‑то рулоны со стола - библиотекарша только тихо пискнула что‑то протестующе, но остановить меня не успела - я покидала их на Гермеса. Рулонов оказалось маловато, я стала сгребать их с верхов шкафов и тоже кидать на Гермеса, пока диван не стал похож на огромную мусорную корзину, где ничего, кроме бумаг, и нет, тем более, бесчувственного тела.
Томас стукнул еще раз, я крикнула:
- Можно!
И они с Грыыхоруу зашли в кабинет. Томас незаметно задвинул защелку двери, бросил взгляд на диван и прикрыл глаза, потом обратился к своей библиотекарше:
- Ты не могла бы прогуляться…
Он скользнул к той двери, через которую мы сюда проникли, и открыв ее, сделал приглашающий жест.
- Что - о? - возмущенно завопила та. - Знаешь, Томас, всему есть предел!
Хоть я и злюсь на нее, но понимаю: кому бы понравилось убираться из собственного кабинета и оставлять в нем Томаса с двумя девицами, по крайней мере одна из которых была сногсшибательной красавицей - я о Грыыхоруу. А вы что подумали?
В дверь, ведущую в архив, постучали вежливо, и сказали басом:
- Дорогая, ты здесь?
- Это жена, - сказал Грыыхоруу Томасу.
У библиотекарши глаза за стеклами очков так округлились, что она стала похожа на стрекозу.
А Грыыхоруу договорил виновато:
- Я сказал ей, что ты за мной гонишься вместе с этим олимпийским богом…
Томас схватил ничего не понимающую библиотекаршу за плечи, произнес:
- Я прошу тебя, милая, десять минут! - и, развернув ее, как оловянного солдатика, вытолкал во внутреннюю дверь.
Милая! Милая! Я заскрежетала зубами.
Томас обернулся к Грыыхоруу:
- Скажи ей, что ты сейчас придешь.
Грыыхоруу покивал, сказал в дверь:
- Мьё, мне разрешили пролистать один редкий фолиант…
- Хорошо, - сказал бас.
И шаги стали удаляться.
А потом вдруг что‑то бухнуло в дверь и она слетела с петель и упала на пол. А внутрь заскочил атлет Мьё Грыыхоруу и направил на нас с Томасом такой же фонарик, который был у Грыыхоруу на Эйфелевой башне.
- Не надо, - Томас поднял руки вверх и шагнул вбок, прикрыв меня. - Мы можем уладить конфликт, пока он не принял серьезный оборот.
- Мы ни в чем не виноваты, - сказала Мьё самым спокойным голосом. - Нас обманули, мы должны были восстановить справедливость.
Святые угодники! Это не инопланетяне, это мафия какая‑то!
- А зачем дверь сломали? - пискнула я, высунув голову из‑за Томасовой спины.
- Голос Ойой был на три микрона выше, чем всегда, - сказала Мьё. - Я поняла, что он врет.
Так вот они почему не врут! У них отличный слух! Ой. А нас они тоже могут вычислить? Или это только к своим относится?
- Мы только разговаривали, - сказал Томас, не опуская рук. - Может, поставите дверь на место?
В проем уже заглядывал какой‑то любопытный белобрысый молодой человек.
Мьё передала фонарик Грыыхоруу - тот его сразу положил в карман - и, легко подняв дверь, приставила ее к прежнему месту. А для надежности подперла ее комодом.
- Рассказывайте, - велел Томас инопланетянам. - Всё.
- Гермес Олимпус и мой муж играли в покер, - сказала Мьё спокойным внушительным басом. - И Гермес проиграл мужу технологию летучих сандалий. Он обещал технологию, а принес только свою старую сандалию. Ойой смог сделать по ней лыжи. Но они плохо летают - плохо маневрируют, а когда надо тормозить, могут перевернуться вверх ногами!
- Так вот что ты прятал в ящик на Аляске! - сказала я Грыыхоруу. - И чертеж…
- Да, - кивнул Грыыхоруу смущенно.
А Мьё продолжала:
- Мы попросили Гермеса выполнить обещание и дать технологию. Но он не дал и не захотел с нами больше разговаривать. Мы потребовали долг. Он стал от нас скрываться. Грыыхоруу настроил радар на него. У Гермеса какая‑то особая волна. И мы догнали его в Канаде. Но он опять убежал. И радар его больше не ловил. Наверное, он перестал летать на своих сандалиях…
- Но в Нью - Йорке, - спросил Томас. - Разве вы не засекли его волну в Нью - Йорке? Ты же был в том же отеле, Ойой?
- В том же отеле? - не понял Ойой.
- В Ритц - Карлтоне Бэттери Парк, - пояснил Томас.
- Да, - сказал Ойой. - Я был. Ты хочешь сказать, и Гермес там был?!
- Еще как был, - кивнула я. - Улетел с балкона.
- Но как же… - удивилась Мьё. - А мы его не засекли… Наверное, он быстро приземлился.
- Может быть, - сказала я.
- Как же я его прошляпил! - сокрушался Грыыхоруу. - В том же отеле!
- Ничего, - сказала Мьё. - Зато ты с Парижем угадал.
- Как это? - спросила я.
- Когда мы потеряли след Гермеса, - рассказал Грыыхоруу, - я навел справки через ваш Интернет. И он показал, что больше всего гнезд у него в Париже.
- Гнезд? - хором не поняли мы с Томасом.
- Домов, - сказала Мьё. - Дома Гермес.
- О, - только и сказала я.
- Нам было все равно, в каких библиотеках искать информацию, - сказала Мьё.
- Какую информацию? - спросила я.
- Все про Гермеса и его сандалии, - сказала Мьё. - И когда Ойой выяснил, что больше всего гнезд у Гермеса в Париже, мы решили начать тут. И угадали. Он появился!
Томас не стал прояснять им ситуацию о домах Гермес и о том, почему Гермес оказался в Париже. Я подумала, что объясню Ойой все позже, он такой модник, пусть знает такие вещи.
- Но зачем вы взяли в заложники землянина? - сурово сказал Томас.
- Какие заложники?! - изумился Грыыхоруу. - Они сами прибежали к нам и попросили защитить их от…
- Я не о вампирах! - крикнул Томас. - Я о ребенке Гермеса Олимпуса!
- О ребенке? - недоуменно переспросила Мьё.
- О чем это ты? - сказал Грыыхоруу.
- О похищении и удержании Петера Олимпуса, - чуть спокойнее сказал Томас, исподлобья вглядываясь в лица инопланетян.
- Ты с ума сошел! - пропищал Грыыхоруу, отшатнувшись. И замахал на Томаса руками, будто комаров отгонял.
- У вас на планете похитили ребенка? - округлила глаза гигант - жена. - Мы не слышали, что объявили чрезвычайное положение…
- А у вас объявляют чрезвычайное положение? - вырвалось у меня.
- Разумеется! - вскрикнул Грыыхоруу.
И дальше он произнес нечто уж совсем неожиданное:
- Бедный Олимпус!
- Да, - сказал Томас.
- Мы можем чем‑нибудь помочь? - спросила жена - атлет.
Томас ответил:
- Вряд ли. Но спасибо за предложение… А в сандалиях Гермеса, даже по всем технологиям изготовленным, у вас летать вряд ли получиться.
- Почему? - хором произнесли супруги Грыыхоруу.
- Потому что не будет божественной искры, - сказал Томас.
- Да? - оживился Грыыхоруу. - А где ее можно взять?
- Нигде, - сказал Томас. - Она есть только у богов. То есть, в богах. Это их качество от рождения… Гермес может ведь и без сандалий летать.
- Точно, - сказала я. - Ведь Петер может… Правда, неуклюже…
- Вот именно, - сказал Томас. - Сандалии нужны для скорости и высоты.
- А мы думали, дело в конструкции, - огорчился Грыыхоруу. - Все старые книги перерыли. Где картинки с Гермесом Олимпусом, он почти всегда в этих сандалиях…
Томас промолчал. Кажется, у Гермеса есть совсем не божественное свойство не договаривать некоторых деталей, как, например, на сколько он оставляет ребенка няне.
Грыыхоруу совсем поник, закрыл лицо ладонями с наманикюренными алыми ногтями и шлепнулся на диван. То есть на кучу рулонов, под которыми валялся этот самый Гермес.
- Эй! - раздалось из‑под груды бумаги приглушенное.
- Ай! - взвизгнул Грыыхоруу, вскакивая и едва не падая со своих неустойчивых красных шпилек.
Раскидывая бумаги, с дивана поднялся мистер Олимпус.
- Олимпус… - спокойно сказала миссис Грыыхоруу, будто и не удивилась. Вот это выдержка!
А Олимпус вмиг оценил обстановку и бросился, естественно, на самого опасного противника - на атлета - жену!