- Я с ним договорюсь, - нежным голоском, в котором, однако, явно прозвучал металл, сказала Гера.
Она тоже оказалась летучей - в секунду проскользила по воздуху до кабинета - шлейф ее накидки протрепыхал мимо наших лиц как знамя.
- Оставь мальчика в покое! Гоняй получше Гермеса! - раздавалось далеко за нашими спинами, пока мы шагали к выходу.
В ответ прозвучало какое‑то неясное бурчание.
Я спросила Томаса:
- Почему они говорят на английском, все здесь? Они же - греки? Ну греческие боги.
- Не на английском, - отозвался он. - На языке богов. А он всем понятен.
В это время до нас донесся женский вопль:
- Опять жмешь кнопки?? Куда??
- Бегите, - сказал Томас. - Я попытаюсь их задержать. Вивиан, проси довезти вас Аполлона!
Вивиан кивнула, они с Петером кинулись к следующему залу.
А я, сделав было два шага вслед за ними, круто развернулась и вернулась к Томасу:
- Я помогу.
- И чем ты их будешь задерживать?? - сказал Томас, прячась за колонну.
- А ты чем?
- Значком, - сказал Томас.
- А я буду кричать устрашающе! - сказала я.
- Убегай давай! - сказал Томас.
Если бы даже я и вздумала бежать в этот момент, то не смогла бы - изо всех окон, разбив их вдребезги, ворвались воины - так в фильмах десантники врываются в какой‑нибудь дворец (наверное, это доказательство того, что человек произошел от обезьяны), только десантники на веревках, а у этих - крылья. Такие бронзовые, мощные крылышки.
Тут я и правда закричала, но, к сожалению, не устрашающе, а испуганно - таким тонким комариным писком.
- Эффектно! - с усмешкой бросил мне Томас и вытянул руку в бляхой из‑за колонны: - Корпорация Би - Би - Си!
На миг стало тихо, а потом в стену, едва не задев ухо Томаса, воткнулась стрела. Это меня почему‑то разозлило. Я вообще‑то тоже из Корпорации. И они должны меня уважать! Я выдернула стрелу из штукатурки и, высунувшись из нашего укрытия, бросила в толпу идущих к нам вояк.
Стрела до них даже не долетела, но если бы и долетела, вреда бы не причинила - они прикрывались щитами. Зато в ответ они вытащили луки и, моментально прицелившись, выпустили в нас тучу стрел. Так забавно: страха я не почувствовала, а просто окаменела и не могла двинуться.
В меня попали?? Попали?? Ранили?? Наверное, я уже вся как решето и, как там они говорили в кино, от шока не чувствую боли?? Я хотела опустить голову и посмотреть на свое бедное тельце, но не смогла двинуть головой. Ни вправо, ни влево она тоже не поворачивалась, а волосам было больно почему‑то. Я скосила глаза и увидела, что Томас весь по контуру, за одежду приколот к стене, как бабочка. Или, вернее, курица на листе в духовке. Потому что костюм Томаса был слегка поджарен Зевсом.
У Томаса, в отличие от меня, голова шевелилась - потому что волосы короткие. А мои - я дернула головой сильнее, несколько стрел упало на пол. О, и я теперь могу вертеть головой!
И не было никакой крови. И никаких ран!
Но рано я радовалась.
- Догоняйте остальных, - сказал командир стражей своим подчиненным.
Те грозной звенящей металлом стаей метнулись к выходу.
Ну вот! Догонят их! Отберут Петера!
- А вы - на выход, - сказал командир нам.
- Что? - спросила я.
Но он вместо ответа взял меня за шкирку, оторвал от стены и подтолкнул вперед. В спину мне уперлось копье. Я зашагала в направлении дверей, лихорадочно раздумывая, как сбежать. Ничего не придумывалось, поэтому я просто побежала. Не помню, куда. Какими‑то кругами, в какие‑то двери. Потому что за мной гонялся охранник Зевса. Я топотала каблуками по мрамору, ощущая себя кентавром, который забыл надеть носки. Я подскользнулась раз или два и едва не влетела в стену.
А потом в один момент, когда я пробегала мимо скрученного двумя стражами Томаса, откуда‑то появились два огромных остроухих светло - коричневых дога - я никогда таких не видела! Они возникли справа и слева. И были похожи на статуи: они не рычали, не бежали и не лаяли. Наверное, они молча бросаются и проглатывают человека целиком! Сзади меня догонял страж. И мне некуда было сворачивать, а бежала я прямо в окно. Ой, вернее, в дверь. И прямо возле двери я споткнулась…
Вот это полет! Вот это стекло! - твердое, как я не знаю что! А!!! Ручка, ручка! Уф. Держусь. Болтаюсь, то есть, в воздухе. И пальцы какие‑то скользкие… И - боже, все же надо было похудеть! Хоть легче было бы саму себя держать на весу. Ой, ой… И высунувшаяся из проема остроухая собачья морда и протянутые ко мне руки командира, не успела я за них ухватиться, мгновенно ушли вверх. Потому что я упала вниз. И ветер хлопал подолом моей узкой юбки (все же хорошо, что она такая узкая).
Неужели я поги… Ох! Кто‑то подхватил меня на руки.
Швайгер?? Он, что умеет летать?
Но за головой Швайгера я увидела голову Гермеса.
И так захохотала, что чуть снова не свалилась в бездну. Наверное, это был хохот от нервов.
Но тут бы и самый спокойный расхохотался до упаду.
Я сидела на руках у Швайгера. А Швайгер - сидел на руках у Гермеса!
И Гермес нес всю эту пирамиду вверх, да со страшной скоростью - почти с такой же, с какой я до этого падала.
- Ты в порядке? - спросил Швайгер.
- Да, - сказала я.
А мы притормозили у двери этажа, который был пониже. Дверь распахнулась и мы ввалились внутрь.
- Там Томас, - сказала я, едва встав на ноги. - У стражей. А Петер с Вивиан побежали к Аполлону. А воины - за ними.
Гермес кивнул. А Швайгер в это время не сводил глаз с Музы. Потому что мы как раз оказались в офисе Аполлона. И Муза Швайгеру улыбнулась. Она была очень красивая конечно, с темными кудрями, и в этом хитоне или как его - он ей очень шел. Но не настолько она была уж и идеальна, чтобы вот так стоять столбом и пасть разинуть.
Вивиан и Петера видно не было. Гермес уже полетел к лестнице - с такой скоростью, только ветер просвистел.
- Швайгер, - дернула я его за рукав, - побежали.
Но он только отмахнулся от меня, как от комара, и двинулся к Музе.
- Я Ричард, - сказал он ей.
Он обалдел? Там наших бьют, а он шуры - муры разводит!
И я поступила нехорошо - пнула его под колено.
Он взвизгнул, повернулся ко мне:
- Ты совсем, Алисия?
- Это ты совсем! - сказала я. - Пошли быстрей, там твоей Вивиан помощь нужна. А Гермес уже помчался!
Но этот осел вместо того, чтобы взять ноги в руки, спросил шепотом:
- Ты не знаешь, кто она? - и на Музу кивает.
- Нет, - говорю.
- Узнай, а?
Я решила бросить одуревшего Швайгера и побежать выручать Томаса. Но тут появился Аполлон и сказал:
- Это Муза Кинематографа. Она новенькая.
- Прекрасно, - сказала я. - А вы Вивиан не видели?
- Нет, - сказал он.
Значит, до Аполлона они добраться не успели.
А со стороны лестницы донеслись грохот и крики и бряцание металла. Но когда я дошла дотуда, все стихло.
Я выглянула в проем. На лестнице и площадке валялись кто как стражи. Похоже, живые, но без чувств. Оружие их выглядело плачевно - у кого меч завязан в узел, у кого копье превратилось в веник из щепок, а щиты так и вообще громоздились в углу площадки, аккуратно сложенные, как горка блинов.
Я переступила через пару тел и мигом преодолела два этажа - тревога за друзей и любопытство подгоняли меня. Гермес поди всю охрану Зевса вот так раскидал. А как он с Зевсом сладит? Тоже драться будет?
В дверях на этаж Зевса я буквально столкнулась с Гермесом, который довольно отряхивал руки.
- Ты пошел против отца?! - прозвучал позади него голос Вивиан.
Она, держа за руку Петера, выходила со стороны какой‑то внутренней двери. Видимо, они прятались там, пока шло сражение.
Гермес потупился:
- Против стражей, - а потом обратился к Петеру: - Сын, я не поблагодарил тебя за подарок, - он коснулся розового камня на шейном платке.
- Тебе он понравился? - застенчиво улыбнулся Петер.
- Очень, - сказал Гермес.
А я побежала отбивать у стражников или вытаскивать из самой глубокой темницы Томаса.
- Значит, с Зевсом ты согласен?! - раздался позади восклик Вивиан.
- Я, как видишь, иду с ним договариваться, - уклончиво ответил ей Гермес.
Войдя во вторые или третьи двери, я увидела Томаса - целый и невредимый, не считая лохмотьев на рукавах пиджака и аналогичного ковбойского украшения на брюках, он шел к нам навстречу из противоположной комнаты.
- Как ты? - сказала я, постаравшись, чтобы мой голос не звучал слишком радостно. И у меня это получилось. Голос прозвучал сурово, хрипло, что‑то среднее между морским пиратом и судьей. Неплохо, в общем.
- Алисия! - закричал Томас. - С тобой… все в порядке…
- Да, - ответила я. - Я не разбилась в лепешку.
- Но как?..
Я только загадочно пожала плечами. Но следом за мной зашли Гермес и Вивиан с Петером.
Томас сказал радостно:
- А, Гермес тебя поймал!
- Вообще‑то Швайгер, - ответила я.
- Он здесь? - обрадовалась Вивиан.
- Швайгер? - недоуменно спросил Томас.
- Он был на руках…
- Он здесь! - громко перебил меня Олимпус, будто бы спеша ответить Вивиан, но на самом деле явно пытаясь скрыть, что служил транспортным средством для Швайгера.
Томас криво усмехнулся.
- И где он? - спросила Вивиан.
- Кадрит девиц в отделе Аполлона, - ответил Гермес.
- Каких еще… - сморщилась Вивиан.
- А ты‑то как отбился? - спросила я Томаса, не дожидаясь, пока Вивиан и меня спросит о Швайгере.
- Ну, - замялся он.
- У тебя еще какое‑то оружие было? - сказала я.
- Нет. Я немного владею техникой рукопашного боя.
- Что ж ты ее раньше‑то не применял?
- Обычно я не калечу людей понапрасну, - скромно ответил он. - А тут я немного… разозлился, - он потупил взор. И повернулся к Гермесу: - Идете к Зевсу?
- С ним можно договориться, - произнес Гермес.
Они снова к Зевсу?! Да он же испепелит их и упечет в темницу!
- Твой свекор чокнутый… - раздалось от двери.
Там стоял, держась рукой за косяк, Швайгер. Его кожаный пиджак был разодран в клочья. Пошатываясь, он побрел к нам:
- Нашли с кем договариваться…
- Это семейное дело, - отрезал Гермес.
- Что… Что за вид у тебя? - поразилась Вивиан. - И где вообще вы двое пропадали целый день?
- В баре, - ответил Швайгер.
- Что - о? - возмутилась Вивиан.
- Мы не пили, - кротко сказал Швайгер. - Мы разговаривали.
- Что? - удивлению Вивиан не было предела.
- Да, - только и сказал Швайгер. - И вот мы тут.
Вивиан спросила нежно: - Ты тоже дрался со стражами Олимпа?
- Что? - ответил вопросом на вопрос Швайгер.
- Кто порвал твой пиджак? - спросила Вивиан.
- Муза, наверное, - спокойно предположил Гермес.
- Ну и что… - слабо возразил Швайгер.
- Муза? - Вивиан вздернула подбородок.
- Наверное, он был недостаточно почтителен, - сказал Гермес.
- Это была Муза кино, - доверительно сказал Швайгер Вивиан.
- Ну и что, - свирепо сказала она.
- Она мне улыбнулась, - горделиво сказал он.
- Всего лишь, - бросила Вивиан. - Я это и раньше знала. А кого‑то они целуют.
Швайгер насупился.
- Твоего Стивена, например, - сказала Вивиан.
Швайгер сказал с вызовом:
- Меня она тоже почти что поцеловала…
- Вернее, ты ее, - углом рта усмехнулся Гермес.
- Я не успел и прикоснуться, как она пустила в ход когти! - сказал Швайгер.
- Так тебе и надо, - ядовито сказала Вивиан и вместе с Петером направилась к дверям, ведшим вглубь.
- Смертному лучше и не приближаться к богам, - сказал Гермес.
Швайгер сказал:
- Вот именно! Вивиан, пошли отсюда!
Вивиан остановилась в нерешительности, потом сказала:
- Если мы не договоримся, то он снова похитит Петера. Я хочу, чтобы он навсегда оставил нас в покое!
- Хорошо, - кивнул Швайгер, - если вы такие же безумцы, идите! Но я пойду с вами! - и добавил: - В переговорах я ас! Вы не представляете, какие условия иногда выдвигают продюсеры, но я всегда умею настоять на своем!
И все они зашагали прочь.
- А мы не пойдем туда? - спросила я у Томаса.
- Это семейное дело, - повторил он слова Гермеса. - Мы больше ничего не можем сделать. Ты вернула сына клиенту. Я свидетель. Так что - по домам.
Вдали затихал голос Швайгера:
- Один раз они включили в договор пункт о неразглашении сюжета фильма! Но что же я отвечу моим друзьям, сказал я, когда они спросят, о чем фильм?? И знаете - что? Они отказались меня нанимать, так боялись, что я добьюсь своего!
И в этот момент Вивиан метнулась к нам и крикнула:
- Томас! Быть может, вы согласитесь быть на переговорах… как представитель Корпорации?
- Конечно, Вивиан, - ответил Томас.
И мы пошли к Зевсу.
Уже при подходе к распахнутым дверям кабинета мы почувствовали, что оттуда тянет гарью.
А когда зашли, то увидели Зевса и Геру в разных углах кабинета (да нет, не было у обоих в руках волшебных палочек! А вы тоже все семь томов прочитали?). Зевс пытался освободиться от оплетших его руки и ноги ползучих лиан и каких‑то цветов, Гера никак не могла выбраться из‑под обугленного перевернутого кресла.
Гермес шагнул к ней, отбросил кресло:
- Гера!
- Я в порядке! - пробурчала Гера.
Волосы ее были всклокочены, край накидки дымился - она пристукнула его ладонью. Подбежала к Зевсу и сказала:
- Ну что? Ты успокоился, дорогой?
Гермес вынул небольшой ножик и разрезал лианы:
- Мы вернулись для переговоров, отец.
- Хорошо, - сверкнул на него глазами Зевс, видно, весть о переговорах его вовсе не обрадовала.
И вот все (почти все!) сидят за огромным круглым столом в огромном круглом зале. И тому, кто говорит, приходиться повышать голос, чтобы было слышно даже тем, кто сидит напротив - так они далеко.
Нас с Томасом не хотели на эти переговоры и пускать - в третий раз прозвучала фраза: "Это семейное дело", - теперь уже из уст Зевса. Швайгера пустили как жениха Вивиан, причем она умудрилась взять с него обязательство провозгласить их помолвку сразу по приезде в Лос - Анджелес.
Потом Гера вспомнила, что по протоколу разрешается присутствовать секретарю и шмелегоняльщику.
Томас отважно вызвался исполнять роль шмелегоняльщика, а я, стало быть, буду секретарем. Мне вручили блокнот и ручку, Томасу - палку с перьями, и мы получили право зайти в зал после всех.
- Тут бывают шмели? - оглядываясь, спросила я Томаса.
- Основной рацион богов - амброзия и нектар, - ответил он.
- Они - что, держат нектар в переговорном зале?
- По крайней мере, его там много, - сказал Томас.
Но я и сама все увидела: на столах стояли уже открытые бутылки, и в них была прозрачно - белая жидкость. А гадать, что в этих бутылках, не приходилось: по залу волнами шел густой, сладкий медовый аромат.
- Считается, что нектар проясняет мысли, - сказал Томас. - И поэтому его обязательно подают на переговорах.
Все расселись. Нас с Томасом за стол не пустили. Мне указали на маленький столик в углу. Томас вообще должен был прохаживаться позади сидящих и следить, не появятся ли шмели. Пока этих летучих помех переговорам не было, ему разрешалось постоять около двери.
И вот я сижу и для вида черкаю в блокноте - рисую круги, линии, иногда записываю какие‑нибудь забавные слова, которые кто‑нибудь из них произносит. Например "загогулина ты заморская!" (это Зевс сказал Вивиан, на что Гера заметила, что обзывать собеседника за этим столом запрещено. Мол, как выйдем, так пожалуйста! А Зевс ответил: "Я ласково!") или "Засунь этот остров себе в… (тут, понятное дело, Вивиан, которая выкрикивала эти слова, вспомнила, что Зевс умеет метать молнии)… в карман…" (А потом она договорила, поджав губы: "И у меня уже есть один остров".)
Теперь вы понимаете, почему Петера отправили посидеть с местной няней - нимфой лесной.
Больше всех кричали Зевс, Вивиан и Швайгер, который, понятное дело, горой стоял за интересы Вивиан. Гера иногда говорила спокойным тоном фразу - другую, в основном чтобы утихомирить страсти и с той же целью похлопывала иногда своего раскричавшегося мужа по могучей ладони, лежавшей на столе. Гермес же будто в рот воды набрал - сидел себе и хмурился, переплетя руки на груди. И на чьей он стороне, понять было невозможно.
Томас молча стоял у дверей. Но внимательно слушал. Даже когда прилетели несколько пчел и шмелей, он махнул на них пару раз больше для вида, продолжая наблюдать за разговором - пчелы дали ему возможность подойти к столу совсем близко и не упускать ни одного слова или жеста.
Тогда как я в это время половины не слышала: обе стороны переговорщиков перешли на обычный тон, а шмели гудели, как небольшие аэропланы.
И тогда я вспомнила, что я секретарь, и произнесла деловитым тоном:
- Кхм… Не могли бы вы говорить погромче. Мне не слышно, а я должна записывать.
Никто не обратил на меня внимания. Тогда я встала и приблизилась к столу.
- По достижении двенадцати лет, - говорил Зевс.
- Разумеется, без выращивающей амброзии, - строго сказал Швайгер.
- Разумеется, - кивнул Зевс.
- Тридцати пяти, - прогудела Вивиан сердито.
- Обалдела? - сказал Зевс - это бы и с секретарского места было слышно - и привстал.
Гера потянула его вниз, обратно на стул:
- Вивиан, во сколько лет люди обычно выбирают профессию? В восемнадцать?
- При чем тут это? - огрызнулась Вивиан.
- Тем более, - сказал Швайгер. - Что любой подросток из всех вариантов выберет работу здесь!
- Если среди других профессий он сможет выбирать и работу здесь, - ничуть не возмутившись, продолжала Гера, - это будет правильно.
- Вовсе не правильно! - вскричал Швайгер. - Как я понял, здешняя работа - это вечный контракт. А у нас на Земле - контракты только на определенный срок! Большая разница, между прочим!
Зевс нахмурился мрачно, борода его встала дыбом. Гермес еле заметно шевельнулся - расправил руки, будто приготовился выпрыгнуть из‑за стола Зевсу навстречу.
- Почему бы нам не выпить нектару? - проворковала Гера. - Томас, машите энергичнее.
- Конечно, - сказал Томас и махнул разок перьями над головой Зевса.
Потому что стоял он за его спиной. И, может, мне показалось - был готов схватить Зевса, если он вздумает опять стрелять молниями.
Гера налила нектару в бокалы - себе и Зевсу. Вивиан, Швайгер и Гермес тоже застучали бутылками и бокалами.
- Секретарь! - вдруг гневно окликнул меня Зевс.
Я вздрогнула и застыла, не решаясь попятиться на предназначенное мне место.
- Последнее замечание не пишите, - сказал Зевс.
- Разумеется, - пискнула я. И уточнила: - О нектаре?
И тут он ошибся. Не надо было ему заострять внимание на этом предмете. Гера же ему помогла - отвлекла всех на нектар. Но он сказал сердито:
- О контрактах.
Гермес тихо отставил бокал и сказал:
- Он придет, как принято у людей, в восемнадцать лет…