– Я понял. Но, думаю, дело не в происхождении, а в мышлении. Не поверишь, даже среди вампиров, не говоря уже о знатных дамах человеческого происхождения, есть такие курицы. – Ло явственно припомнил жену своего двоюродного дяди. Вот уж точно дура деревенская. Ничего в жизни, кроме сплетен, ее не интересует. А, нет, еще как выдать замуж своих четырех дочерей. Трое из которых уродились такими же идиотками. И как дядю угораздило на ней жениться? Ведь не красавица же…
– Да? – удивилась Ива и задумалась. Ей всегда представлялось, что происхождение подразумевает определенный уровень интеллекта. Ведь людям благородным дается то, на что далеко не все представители других сословий могут рассчитывать, – образование. Хотя бы его зачатки.
– Конечно, – кивнул Ло. – Ты мне сама рассказывала о том, сколько раз тебе приходилось отбиваться от разного рода дворянчиков.
– Ну так то мужчины, – протянула девушка. – У некоторых из вас, – она ехидно улыбнулась, – мозги при виде хорошенькой мордашки непостижимым способом испаряются.
– Их просто кое-что блокирует. – Ло не удержался, чтобы не притянуть поближе свою "хорошенькую мордашку", позволив себе немного фривольностей. Идти куда-то резко расхотелось, но все же пришлось.
Как и искать этого гоблинского Гридю. В деревне его не оказалось. Конечно, он охотник, а значит, много времени должен проводить в лесу, но Ло отсутствие этого начинающего шантажиста показалось подозрительным. Наверняка ему не составило труда догадаться, что Кышек разболтает все. Хотя они же не дознаватели какие-нибудь, чтобы он за свои проделки так волновался. Если только оные не прикрывали что-нибудь посерьезнее. Ло прикинул вероятность того, что Гридя окажется убийцей, и покачал головой. В таком случае он сидел бы тихо-тихо и не высовывался. Но даже если жадность пересилила, то зачем? Четкий ум мага Разума перебирал возможные варианты. В этом деле обнаружилось столько заинтересованных лиц, столько неожиданностей. Вроде бы они с Ивой уже многое выяснили, однако эти сведения ничуть не приблизили их к раскрытию тайны. Или, может, он что-то упускает?
Все-таки им повезло: один глазастый мальчишка заметил, куда направился Гридя. Дальше найти его оказалось делом техники. Ло обратил внимание, что охотник удивился их появлению рядом с собой, но неожиданностью оно для него не стало.
– Явились, – проворчал Гридя. – Не трогал я эту гоблинскую девку, не трогал, – сразу же перешел он к делу. – Эта Яринка мне сразу не от мира сего показалась. А я таких за версту обхожу. От них всегда неприятности. Что в городе, что в деревне, что в лесу – а все равно жди беды. И то, что ей шею свернули, меня нисколько не удивляет. Только я к этому отношения никакого не имею.
– Еще скажи, что ты с Кышека деньги за молчание не пытался получить, – хмыкнула Ива скептически, хотя слова охотника ее озадачили.
– Отчего же такое говорить? Этот же идиот Кышек небось все как на духу выложил. Вот ведь… с виду кремень, а как копнешь, баба, а не мужик. – Гридя скривился как от кислого. – А шо б и не взять с него было злотых, а? Он, значит, девку довел так, что она от него как подстреленная бежала. Может, поэтому опасности и не заметила. Или убежать не смогла, а он ничем за это не поплатится?
– Не, нормально, а? – Ива от возмущения уперла руки в бока. – А если бы это он ее убил, а ты ничего нам не сказал!
– Кышек? Убийца? Да не смеши меня. И потом – я следы хорошо рассмотрел. По следам не мог он убийцей быть. Но то, что там ссора была, так это я не сомневаюсь.
– Тоже мне нашелся благородный мститель! – Девушка заводилась все сильнее. – Еще нам заливаешь про справедливость! Ты просто денег хотел! Жадность обуяла, так что не надо тут благородные мотивы выставлять! Чего ты еще ради денег сделал?! Может, это все-таки ты ее убил? А? Если бы заплатил кто?
– Ты чего такое гавкаешь, а?! – Охотник с недвусмысленными намерениями двинулся вперед, но поймал взгляд Ло и мигом отступил на прежнее место, исправившись: – Ты чего такого говоришь? Я такими вещами не занимаюсь!
– А чем ты занимаешься? – вкрадчиво, но так, что Ива мгновенно захлопнула рот, спросил Ло. – Сейчас охотой, а чем раньше?
– Не твое дело.
– Не мое, но ответить тебе все равно придется. И мне надоело перед каждым увальнем дипломатию разводить. – Ива про себя отметила, что ее вампир на время отбросил изысканные манеры. – Выбирай, или так все расскажешь, или поколдовать придется?
– Не имеешь права!
– А кто узнает? – усмехнулся юноша.
Ива поспешила злорадно усмехнуться, дабы не портить ему игру.
Гридя возмутился. Очень. Долго, надо признаться, возмущался. Но эту игру знали все присутствующие. Так что просто дождались, пока охотник "сдался, подчиняясь силе":
– Лесником я был. За угодьями… знатного господаря следил. Чтоб порядок был, браконьеры всякие не шлялись, зверье для охоты хозяйской подгонял, ну сами понимаете…
– А что же ушел? – поинтересовался Ло.
– Стар стал. Да и что это за жизнь – всегда один? Мне, может, тоже хочется жену и детишек. Друзей там… общения.
Ива мгновенно преисполнилась сочувствия, с легкостью представив себе, что одиночество может быть не следствием того, что люди тебя не принимают, а просто потому, что они далеко.
– Нет, – тем временем покачал головой вампир, – с такой работы не уходят.
Девушка непонимающе уставилась на возлюбленного. А как же семья, друзья?
– Ты не похож на любителя частого общения. Иначе вряд ли бы охотником стал, – продолжал Ло. – К тому же не так уж часто дома лесничих слишком далеко от деревень стоят. Да и замуж за лесничего, в чьем ведении большие угодья, охотно идут. Место же это наследственное, как правило. Так что должна быть другая причина. Рассказывай давай.
Гридя и пораженная Ива молчали. Потом охотник недовольно глянул на слушателей, немного пожевал губами и наконец соизволил ответить:
– Уходят…
Ло нахмурился, но Гридя все же пояснил:
– Если видели не то, что должны были видеть.
Воображение мгновенно нарисовало знахарке несколько сцен одна другой пикантнее, однако оба мужчины выглядели слишком серьезными, и пикантные сцены мигом сменились на кровавые.
– Радех?
– А что Радех? – Гридя явно не ожидал вопроса о втором охотнике.
– Он с тобой служил?
– Не, мы с ним по дороге встретились. Он тоже искал место подальше от… от всего. – Гридя неопределенно махнул рукой. – Вдвоем всяко веселей. И безопаснее.
– А почему вы выбрали эту деревню? – поинтересовалась Ива.
– Радеху она приглянулась, – пожал плечами охотник. – Да и… куда дальше-то? И так на краю мира.
– Обжитых территорий, – обиделась знахарка на правду.
– Ну да, – сделал вид, что не понял, мужчина. – Дальше еще полно лесов, а потом и горы какие-то, а что за ними и вовсе неизвестно.
Ива вздохнула, уже позабыв об охотнике.
– А чем Радех занимался раньше? – Сбить с мысли Ло было куда сложнее.
– Наемничал вроде. – Охотник даже задумался. – То там, то здесь. Он не любит о прошлом говорить. Да и я тоже старался особо не спрашивать. А то в ответ придется рассказывать. Оно мне надо?
Вампир молча смотрел на Гридю. Смотрел, пока тот не занервничал еще сильнее.
– Ну чего ты на меня пялишься? Я тебе все выложил! – не выдержал он наконец.
– Да вот думаю, что же ты такой весь непричастный подбивал народ сжечь меня и Иву?
Травница только сейчас вспомнила об этом:
– Да! Кстати! Было же!
Ло не стал закатывать глаза, он просто не отрываясь смотрел на охотника. Иве как-то вдруг стало ясно, что вампир готов пресечь любую попытку сопротивления. Более того, он ждет ее. Очевидно, понял это и Гридя и сейчас, похоже, судорожно пытался придумать, что бы соврать. Он даже уже открыл рот, но Ло едва заметно покачал головой, и охотник сник.
– Радех сказал, что ты вампир, а девица твоя – ведьма. Всамделишные. Более того, девушка – ведьма потомственная. Такую только через огонь можно с достаточной надежностью убить. И надо делать это в отсутствие старой ведьмы. Иначе у них сил будет за четверых. Он говорил, что смерть Яринки – это только начало. Что тебе, как вампиру, надо питаться не реже одного раза в две седмицы, а то и чаще. Мол, ты не укушенный, в смысле ты не сотворенный вампир, а этот… ну, которые уже рождаются вампирами. Поэтому так долго. Но ты еще молодой и, если голоден, не сумеешь сдерживать инстинкты. Поэтому и напал на Яринку. Только тебя спугнули, и много крови ты не выпил. Поэтому скоро снова кого-нибудь убьешь. Однако ты уже умеешь маскировать свою эту… ауру, силу. Поэтому сразу непонятно, что это ты прикончил девицу. Хотя что там непонятного? Шея-то того… покусана. Радех сказал, что это плохо, ну что ты умеешь это скрывать, значит, не совсем щенок, но надо узнать точно. И вообще, Радех… – Гридя замолчал и потом очень задумчиво добавил: – Он говорил так уверенно. Может, он сам вампир?
– Нет, – вздохнул Ло. – Он – охотник на вампиров.
Юных деятелей в деревне не оказалось. Вместо них имелась в наличии толпа недовольных соседей. Некоторых нужно было успокоить, на других рявкнуть, третьих вразумить, четвертых… не придушить. Но в первую очередь нужно было выловить старосту с прочими активистами и озадачить их тем, чтобы они собрали народ в деревне. Нечего им по полям и лесам шататься, когда тут неучтенный монстр кружит. Конечно, рабочий день они потеряют, но лучше потерять день, чем жизнь.
Решая все эти вопросы, Полонея вымоталась куда больше, чем за время поисков и полета. "Нужно отдохнуть… хотя бы пару минут", – подумала она, сообразив, что ноги сами несут ее к дому. Конечно, необходимо было сыскать неуемную племянницу с ее упырьком, но ведьма чувствовала, что с ними все в порядке. Уж одну чашку чая она может себе позволить. И лучше будет, если в оный добавить каких-нибудь укрепляющих травок.
Однако дома женщину ждал сюрприз.
– Радаяра?
Соседская ведьма всегда трепетно относилась к своей красоте. Ее волосы до сих пор золотились, а кожа не знала морщин. Однако когда Радаяра повернулась, стало ясно, что даже Темные силы не могут справиться с горем.
Нет, волосы не поседели, а морщины не появились. Но лицо женщины было не просто бледным, оно было белым как нетронутый снег. Даже с какой-то нехорошей синевой. Особенно вокруг губ. Но хуже всего – глаза. Будто кто-то заменил их нарисованной подделкой. Перемена настолько поразила Полонею, что та даже не сразу нашлась что сказать.
– Что с тобой? – нескоро смогла вымолвить она.
– Я его потеряла, Поля, – прошептали ей в ответ. – Я его потеряла…
"Чай откладывается", – мрачно подумала тетушка и подошла к подруге. Через полчаса совершенно бесплотных попыток добиться от нее рассказа о произошедшем ведьма все-таки поставила самовар. Только после того, как подействовали положенные в чай успокоительные травки, Радаяра начала говорить что-то кроме тех слов, которые услышала женщина в самом начале.
Соседка слишком хорошо знала своего сына, чтобы надеяться на его благоразумие. Ларимир любил жизнь, но он никогда бы не согласился на обряд, в результате которого стал бы полунежитью. Ему пришлось бы пить кровь и скрываться от солнца, да и что произошло бы с сознанием, характером, тоже было неясно. Даже сама Радаяра не знала, останется ли ее мальчик прежним или превратится в совсем другое существо. Но смотреть и дальше, как он постепенно угасает… Обряд дал бы надежду, шанс… А это уже много. Но Ларимир никогда бы не согласился. Пришлось матери пойти на еще больший риск – колдовать над зельем, а не над ребенком. В подобных делах это менее надежно, но иногда другого выхода нет.
Юноша всегда четко в определенное время выпивал лечебные настои, что Радаяра или Ларика ему готовили. Одно из них мать и подменила. Чтобы не выдать себя, она, как всегда, ушла из комнаты сына и занялась своими делами. Напряжение последних дней и немалые усилия, положенные на колдовство, сморили женщину, хоть она и думала, что после всех этих событий не заснет еще неделю. Ведьма не знала, сколько проспала, но когда очнулась, ни сына, ни зелья в комнате не оказалось.
На столе она нашла записку от дочери. Ларика бросилась в погоню за братом. Просила мать ждать их дома, мол, она сама справится. Да куда там! Каким бы коротким ни было письмо юной ведьмы, ее мать прекрасно поняла таящееся между строк: с Ларимиром явно случилось что-то плохое. Иначе Ларика не стала бы просить Радаяру ждать дома. Только желание уберечь мать могло подвигнуть дочь на такое нелепое предложение.
– Теперь мне страшно за обоих, – шептала женщина. – Мне кажется, я потеряла все…
Радаяра отправилась на столь важное для их семьи место, руководствуясь теми же соображениями, что и Полонея некоторое время спустя.
– Он побывал там, я это отчетливо ощутила. Но я думала, он ушел…
Оказалось, что нет. Ведьма не успела понять, что случилось. Ни одно из чувств не просигнализировало об опасности. А потом оказалось уже поздно. Радаяра провалилась в небытие быстрее, чем смогла хоть что-то разглядеть. Только мелькнула мысль, что умирает, не увидев в последний раз детей. Однако ей повезло очнуться.
– Наверное, в нем еще что-то осталось… Наверное, он что-то еще сохранил в душе… Он не выпил все мои силы, не тронул и кровь…
"Однако он напал на мать, – горько констатировала про себя Полонея. – До подобного обычно долго опускаются… Не в тот же день. Слишком быстро. Или это было самое легкое? Бедная Рада…" Женщина старалась не думать о том, что сама сделала, когда ее любимая девочка оказалась на грани жизни и смерти. Очевидно, соседке жертвовать было уже нечем, если она решилась на зелье с вампирской кровью. "Гоблин побери, знала бы, что так все выйдет, вымолили бы на троих у Ло, чтобы он сделал мальчишку сотворенным вампиром. Куда меньше бы потеряли… Но как же жаль… как гоблински их всех жаль… Но Яринку тоже жаль".
Полонея слушала соседку и думала о том, во что превратился ее сын. "Меня пугает, что он может пить энергию. С одной стороны, это неплохо, может, ему удастся не убивать ради выживания… – Ведьма сама себе боялась признаться в том, что, если бы дело обошлось только одним трупом, она закрыла бы глаза на происходящее. – Но если разум Ларимира уже не вернуть, то это очень плохо, ибо значит, что он очень сильный. Справимся ли, если Ива с Ло не окажутся рядом? И главное – справятся ли они?"
Очнувшись на земле неподалеку от их места силы, Радаяра долго не могла даже двинуться. Но едва придя в себя, отправилась к Полонее. Пешком. Где искать сына или дочь, она не знала, но было ясно, что без помощи подруги и ее гостя уже не справиться. Увы, на дорогу ушло слишком много времени. Причем часть пути Радаяра не помнила. Тетушке Ивы оставалось только качать головой: как только добралась живая и невредимая.
Хуже всего то, что теперь придется ловить Ларимира, сошедшего с ума не без ее, Полонеи, помощи. Отвратительно. Однако начать следует с того, чтобы уложить в кровать еле живую мать, а это будет непросто. Да и кто бы на ее месте согласился безропотно лежать?
– Почему ты решил, что Радех – охотник на вампиров? – Ива почти бежала рядом со стремительно возвращающимся в деревню Ло. – И куда мы так спешим? Да, он кое-что знает, но я тоже кое-что знаю про вас. Я не понимаю…
– Вот именно. – Молодой человек тряхнул головой, но не подумал сбавить шаг. – Ива, это не просто охотник на вампиров. Это охотник старой школы. Из тех, кто считает нас абсолютным злом. Тем самым злом, против которого все средства хороши. Это очень плохо.
Почти сумасшедшая догадка поразила травницу, так что она даже на миг остановилась. Но Ло и не подумал последовать ее примеру, и девушке пришлось его догонять.
– Ты думаешь, он убил Яринку? Ради того чтобы натравить на нас деревню?
– Нет. – Вампир шел, явно колдуя: он хотел знать о приближении врага заранее, сильно заранее. – Я думаю, он сделал проколы на ее шее, чтобы натравить на нас деревню.
– Проколы? Но почему? Зачем это ему вообще?
– Это охотник старой школы. Это их обычные методы.
– Ты уверен? Что такому охотнику делать в нашей деревне? Тут про настоящих вампиров даже сказки не рассказывают.
– Скорее всего, он хотел отойти от дел. Он и так немолод. А долго подобные охотники не живут, если вовремя не уходят на покой. Вряд ли он ожидал, что прямо к нему в руки приедет рожденный вампир.
– Так, может, он и отошел? Всему может быть другое объяснение.
– Нет, Ива, – покачал головой Ло. – Эту категорию людей не остановить, если они увидели цель. Они действительно считают, что мы – воплощенное зло. Вспомни того охотника на ведьм, что преследовал и таки подстрелил тебя, когда ты мчалась к Катерине.
Девушка скривилась и невольно потерла шрам на груди. Как она ни старалась, даже магия не помогла от него полностью избавиться. Вот уж точно вечное напоминание. И да, тогда этого охотника не остановило ничто.
– Как правило, их набирают из людей, которые потеряли все в результате действий существ, на которых им предстоит охотиться. Или подобных им существ. Ты отлично знаешь, как это происходит. Кто-то убивает первым. Иногда это может быть даже случайность, или несправедливое поведение, или какой-нибудь отморозок, для которого закон не писан. Неважно. Но за первой смертью следует месть. Она ведет ко второму убийству. За них тоже мстят. Эту цепочку почти невозможно остановить. Особенно если дети, оставшиеся сиротами по подобным причинам, становятся охотниками. Месть они превращают в профессию. И поверь, лучше них в этом мастерстве нет. В более цивилизованных местах, где и вампиры с ведьмами ведут себя тихо, охотников меньше. Вот я и расслабился. Надо было сразу разобраться.
– Думаешь, это так опасно? – Иве, несмотря на быстрый шаг, стало зябко.
– Именно. Я абсолютно уверен, что укусы на шее Яринки не настоящие. Значит, это кто-то сделал. Особой выгоды в этом никому нет, ведь никто из местных по идее не должен был знать, что я вампир. Могли заподозрить, ведь моя внешность выдает меня, несмотря на спрятанные клыки. Есть вероятность, что надеялись свалить на меня убийство. Но это не слишком убедительно. Но если это сделал Радех, то все становится на свои места. Один из любимых ими трюков – натравить на вампира, оборотня или ведьму местных. Это, во-первых, зачастую заставляет объект охоты раскрыться. Во-вторых, ослабляет его, а значит, создает хороший момент для атаки. Профессиональной атаки, которую не ждешь от толпы деревенских.
Ива подернула плечами: с подобными рассуждениями не поспоришь.
– Получается, тетушка в очередной раз нас спасла? В смысле меня – в очередной.
– Так и есть.
– Но почему он не напал утром, когда то я, то ты шатались в одиночестве?
– Не знаю. Возможно, один побоялся. Или не успел устроить засаду. А они такое любят. А может, на кого-то отвлекся…
– Ты про Ларимира? – мгновенно испугалась за соседа знахарка.