Люди Аркова, раздвигая толпу плечами, проложили себе путь к фонтану. Множественные образы перед мысленным взором Оссакера расступились, и теперь он наконец увидел Ардуция. Его аура и карта тела представлялись устойчивыми и спокойными, но колышущееся внутри бледно-серое марево указывало на разъедавший кости недуг, исцелить который было не под силу даже Оссакеру.
Зато гвардейцы вокруг Восходящего выказывали куда больше признаков напряжения, а выстроившиеся в нескольких ярдах перед ними бойцы ордена кипели злобой и яростью. Почувствовав приближение Оссакера, Ардуций оглянулся.
- Ну вот, стоит хоть ненадолго оставить тебя без присмотра, и тут же возникают проблемы, - сказал Оссакер.
- Ничего такого, с чем я не мог бы справиться, - усмехнулся Ардуций. - Однако я рад, что ты здесь.
Вдвоем они выступили перед шеренгой гвардейцев и сошлись лицом к лицу с канцлером Коройен, взиравшей на них с высокомерным презрением.
- Так, - громко констатировала канцлер. - И слепой тоже. Надо полагать, счел возможным оторваться от своего извращенного, богохульного целительства?
На площади у фонтана, где к тому времени собралось уже несколько сот человек, воцарилась тишина. Оссакер ощущал колебания и растерянность большинства людей. Он и Ардуций провели здесь немалую работу и снискали определенное признание, однако канцлер обладала колоссальной властью и авторитетом, так что в сложившейся ситуации трудно было бы поручиться за их безопасность. Все внимавшие сейчас словам Фелис Коройен боялись и почитали орден.
- Я действительно оказал помощь нескольким горожанам и буду только рад, если ты поговоришь с ними о моих методах и расспросишь, пошло ли им на пользу мое вмешательство.
- Во всяком случае, - подхватил Ардуций, - чем мы здесь занимаемся, ясно каждому. А вот ты, интересно узнать, зачем пожаловала?
У Оссакера перехватило дух.
- Зря ты нарываешься, Арду, это рискованно, - шепнул он.
- Лучше всего решить проблему сразу.
В первый момент дерзость Ардуция и впрямь принесла некоторые плоды: непривычная к такому обращению Коройен слегка опешила, но тут же пришла в себя и взъерепенилась.
- Она по-прежнему ходит в церемониальном облачении? - тихо спросил Оссакер.
- По-прежнему. Но с прошлого раза в ее волосах сильно прибавилось седины.
- Добрые граждане Окиро, Моразии и Конкорда! - возгласила Коройен, одарив Восходящих снисходительной улыбкой. - Верные слуги Всеведущего! Я рада, что вам выпала возможность собственными глазами увидеть, на что способны так называемые Восходящие. Да, спору нет, они умеют исцелять больных, вопрос лишь в том, какими способами они пользуются. А также в том, что они могут делать еще - в том числе и такое, о чем, в отличие от всех этих показательных исцелений, предпочитают не распространяться.
Вы видели лишь, как они поднимают с одра хворых, я же была свидетельницей иного… И при одной мысли о том, что им позволено находиться среди вас, в моих жилах стынет кровь!
Они способны поднимать уровень вод, которые могут утопить всех вас прямо в ваших постелях. Они способны вызвать шторм, который разрушит ваши дома! Эти люди играют с природными стихиями, вообразив, что властны над ними. Но они жестоко ошибаются. Земля, на которой мы живем, - вотчина Всемогущего Бога, и никто из нас не имеет права призывать Его силы и использовать их как свои собственные! Можете ли вы чувствовать себя в безопасности, пока они среди вас?
- Всеведущий заботится о вас. И если вас поразил трагический недуг, значит, о вас будут все мои помыслы и молитвы. Однако, обратите внимание, эти Восходящие объявились здесь, у вас, прямо перед эпидемией. Любопытно, вы не находите? Можно подумать, они знали, что она будет. - Коройен пожала плечами. - Кто знает, может быть, они настолько могущественны, что смогли предугадать приход этой болезни. А не исключено, что сами его и вызвали. В конце концов, они заинтересованы в наглядной демонстрации своих целительских умений, а ведь если нет недуга, так нечего и лечить. Кто тогда обратит на них внимание?
Я обвиняю их! Они преступники, хотя в силу прискорбного заблуждения Конкорд пока не провозгласил их таковыми. Они еретики пред ликом Всеведущего. Этих людей необходимо остановить! Все вы, стоящие здесь и чтящие Его, знаете это, как знаете и то, какая кара подобает отступникам. Их нужно сжечь.
В толпе возникло движение, послышались гневные голоса. Большая часть народа поддерживала канцлера, однако не все были на ее стороне. И мало кому хотелось предпринимать какие-либо шаги, особенно учитывая противостояние вооруженных отрядов ордена и Восхождения.
- Никто не давал тебе права ни судить нас, ни тем более выносить приговор, - тихо произнес Арков. - Ты попираешь законы Конкорда, и впредь я рекомендую тебе внимательно следить за каждым своим словом.
Ардуций вспрыгнул на обод фонтанной чаши, и, когда его голова и плечи поднялись над толпой, гам поутих. Оссакер видел пробегавшую по его ауре теплую зеленую рябь уверенности.
- Граждане Окиро! Мы здесь уже пять дней. Пять дней мы находились рядом с вами, ели с вами, молились с вами да использовали способности, которые у нас есть, чтобы исцелять недужных. Сейчас, глядя по сторонам, я узнаю многих из вас. В том числе и тех, кого ожидало преждевременное возвращение в лоно земли, но они теперь восстановили силы настолько, что смогли прийти сюда.
Канцлер права. Всеведущий действительно заботится о вас. И мы исполняем работу Всеведущего, спасая тех, кого можно спасти. Помогая тем, кому можно помочь и кто просит нас об этом.
Канцлер права. Мы можем вздымать воду, ветер и огонь. Но только от имени Всеведущего и во славу Его. Только чтобы защитить наш народ. Вас! Вот для чего мы нужны. Мы здесь, чтобы служить вам. Разве мы причинили вред хотя бы одному из стоящих здесь?
Ардуций обернулся к канцлеру и, глядя на нее в упор, продолжил:
- Неприязнь к нам канцлера есть великое недоразумение и истинная трагедия. Ибо ничего другого мы не жаждем так сильно, как возможности быть принятыми в лоно ордена и трудиться на общее благо вместе с его служителями. Мы были бы счастливы поклясться в верности канцлеру. Но она отказывает нам в этой возможности, и потому мы вынуждены работать без ее благословения.
Сейчас, стоя здесь, на этой площади, я заверяю вас: незачем бояться Восходящих. Да, если вы отвергнете нас и отвернетесь от нас, нашим уделом, возможно, и вправду будет костер. Только это ничего не изменит. Восхождение пришло навсегда, его уже не запретить. Нас поддерживает Адвокат. И нас становится все больше. С каждым поколением число ваших детей, у которых проявятся подобные способности, будет возрастать.
Некоторые из них уже сейчас поедут с нами в Эсторр. За ними последуют другие. И все это будет только во благо, во благо всем вам. Я призываю вас увидеть правду, увидеть в нас добро. Дважды я признал правоту слов канцлера, но в главном она не права. Мы не еретики. Заметьте, это она говорит о казнях и смерти, мы же предпочитаем думать о жизни, поскольку она есть великий дар Всеведущего, а я не мыслю для себя большей радости, нежели исполнение Его воли. К чему призываю и всех вас! Чтите Его, храните в своих душах веру и обращайте в нее других. Мы просим вас об одном - понять, что мы работаем во имя Всеведущего и никогда не нарушаем законов Его.
Речь Ардуция заставила толпу умолкнуть. В полной тишине он спрыгнул с фонтана, подошел к канцлеру и, встав перед ней, заявил:
- Хватит, Фелис, твое кликушество утомляет. Ты твердишь одно и то же десять лет подряд, а мы за это время помогли тысячам людей, спасли сотни жизней и ни одному не навредили. Поэтому сейчас мы возьмем с собой тех, кто пожелает пойти с нами, и вернемся в Эсторр. И ты нас не остановишь. Ни ты, ни твой Цепной пес.
Стоявший рядом с канцлером Хорст Веннегур, первый меч Доспехов Бога, напрягся и зарычал от бешенства.
- Уймись, Веннегур, - сказал Ардуций - Еще десять лет назад, когда наши пути впервые пересеклись в Вестфаллене, ты уже миновал свою лучшую пору. А сейчас ты просто стар.
Фелис Коройен цыкнула на вскинувшегося было Веннегура и, сделав шаг вперед, встала почти вплотную к Ардуцию.
- Все вы были и остаетесь мерзостью, - процедила она. - Настанет день, когда ты или кто-то из этих нечестивых ублюдков, твоих братьев и сестер, преступит грань, и тогда ухо Адвоката вновь обратится ко мне, а у вас не останется ни единого друга. Мне нужно только подождать.
Ардуций улыбнулся, но Оссакер почувствовал, что им овладевает гнев.
- Ты никогда не получишь подобного удовольствия. Я знаю, почему ты постоянно выступаешь против нас. Ты просто боишься, что однажды все преступления, совершенные тобой против Восхождения, падут на твою голову. Между тем ты все еще жива и являешься канцлером только благодаря милости Адвоката и великодушной терпимости Конкорда. Но Адвокат может простить и забыть, мы же, Восходящие, - никогда. Рано или поздно ты уйдешь с дороги, а Восхождение и орден станут едиными, чего, несомненно, и желает Всеведущий.
Лицо канцлера стало серым от злобы.
- Сами эти слова - прямое свидетельство твоей вины. Рано или поздно ты будешь сожжен!
- Поживем - увидим, - отмахнулся Ардуций и повернулся к Оссакеру и Аркову. - Пойдем. У нас еще полно работы.
ГЛАВА 3
859-й Божественный цикл, 1-й день от рождения генастро
- Ладно, ты можешь войти.
Голос сына наполнил сердце Миррон восторгом, как это бывало всегда, с момента, когда он родился и издал первый крик. Она отвернулась от окна, из которого открывался величественный вид на Эсторр, и прошла из своей спальни в главную приемную. Через приоткрытые двери до ее слуха доносились шаги и приглушенные голоса. Помещение наполнял дивный запах недавно срезанных цветов и зелени, тонкая струйка воды стекала из украшенного лепниной фонтана.
Сын появился рядом.
- Сперва посмотри налево. А направо не надо, не смотри, - потребовал мальчик, пытаясь ладошкой прикрыть от Миррон часть комнаты.
- Хорошо.
Фонтан находился там, в левом углу комнаты. По его бассейну изящными кругами скользила резная деревянная лодочка с матерчатым парусом. Миррон ахнула и приложила руку ко рту. Парус был наполнен ветерком, весело гонявшим лодчонку по нескончаемому кругу.
- О, дорогой, умница, ты сумел это сделать! - воскликнула она, опускаясь на колени и прижимая мальчика к себе.
Ее крепкие объятия разрушили его сосредоточенность, ветер в бассейне стих и бег игрушечного парусника прекратился.
- Ну, мама!
- Кессиан, я так горжусь тобой! Я знала, что ты можешь сделать это!
- С днем рождения, мама.
Миррон поцеловала его в щеку и отпустила.
- Ну, рассказывай, как это у тебя получилось.
- Ну, вообще-то не обошлось без небольшой посторонней помощи, но в основном все вышло так, как ты говорила.
Миррон развернулась на корточках, для сохранения равновесия держась за мраморный бортик фонтана. Надо же, она и не заметила, что они с Кессианом не одни. Причем народу в комнате оказалось достаточно, хотя все свои, все друзья. Но прозвучавший сейчас голос принадлежал человеку, которого Миррон не видела целый год. Она стремительно вскочила на ноги и бросилась в его объятия.
- Арду! Когда ты вернулся? Почему ты мне не сказал?
- Потому что твой сын добрался до меня первым и захотел устроить тебе сюрприз, - ответил Ардуций. Цвет его глаз мягко перетекал от зеленого к тепло-голубому.
- И мы подумали, почему бы нам не организовать совместный день рождения.
Еще один голос! Миррон чуть не расплакалась. Она оторвалась от Ардуция. Слева от него стоял Оссакер. Все трое собрались вместе! Раздались аплодисменты.
- С днем рождения всех нас! - воскликнула Миррон.
Ее слова радостно подхватила вся комната. Гости подняли заздравные кубки.
- Надо же, мне уже двадцать четыре, - промолвил Оссакер. - Старею…
- Порой я чувствую себя на двадцать лет старше, - заметила Миррон.
- Зато выглядишь на десять лет моложе, - не преминул отпустить комплимент Ардуций.
- Лжец! - Миррон покачала головой и отступила назад, чтобы лучше видеть их обоих, усталых после нелегкого путешествия, но прекрасно выглядевших в белых тогах с красными полосами Восхождения. Оссакер был коротко подстрижен, а вот Ардуций, напротив, отпустил светлые локоны подлиннее. - Признаться, не ожидала увидеть вас до соластро. Хотя без вас я чувствую себя такой одинокой.
- Никогда не пропускаю дни рождения, - заявил Оссакер.
Миррон улыбнулась ему. Он внимательно присматривался к ней, его незрячие глаза, цвет которых менялся как многоцветная, прихотливо переливающаяся радуга, скользили вверх и вниз по ее телу. Непривычному человеку от этого наверняка сделалось бы не по себе, но Миррон, Оссакер и Ардуций первые двадцать лет жизни почти не разлучались. Она прекрасно знала, что слепой друг видит ее по-своему, просматривает энергетическую карту и жизненные линии, распознавая стоящие за словами эмоции.
Самой Миррон тоже не составило труда уловить настроение Оссакера - недовольство и обеспокоенность были видны по тому, как он держался. Ссутулился, плечи обвисли, словно на них легла слишком тяжелая ноша.
- Давай, Осси, выкладывай. Неужели ты думаешь, что меня так легко провести?
Оссакер пожал плечами.
- В общем, ты знаешь, мы просто проходили через…
- Никто не проходит через Эсторр по пути из Моразии в Вестфаллен, - перебила Миррон, - Но я очень рада тому, что ты попал сюда именно сегодня. Видишь, что умеет делать мой сын?
- Я вижу следы, - ответил Оссакер. - Да, впечатляюще для десятилетнего мальчика. Я рад, что он так быстро проявил свои потенциальные возможности. Впрочем, не стоит удивляться талантам отпрыска Миррон и… в общем, ты понимаешь.
Миррон кивнула и оглянулась на Кессиана. Он играл со своей лодкой, заставляя ее выписывать на воде "восьмерки" с помощью создаваемого им ветерка. Эстер Наравни, мать Восхождения, одобрительно следила за забавой мальчика из-за его плеча, впрочем, как и другие гости, включая пару совсем молоденьких Восходящих. Собравшиеся в приемной разбились на маленькие группы, непринужденно болтая, потягивая вино и угощаясь закусками с расставленных повсюду подносов. Присутствовала большая часть иерархии Восхождения - свидетельство почтения, которые все испытывали по отношению к Миррон. Точнее, по отношению ко всем трем изначальным Восходящим.
Кессиан ощутил на себе взгляд матери и повернулся, одарив ее широкой сияющей улыбкой. Миррон улыбнулась ему в ответ, но за ее радостью таилась боль, которой никогда не суждено было умереть по-настоящему. Видя перед собой эти прекрасные голубые глаза и великолепную копну светлых вьющихся волос, она просто не могла не вспоминать Гориана.
- По крайней мере, на этом сходство кончается, - шепнул ей на ухо Оссакер.
Миррон испустила вздох - она и не подозревала, что затаила дыхание.
- Я никогда не уразумею, как ты это делаешь.
- На самом деле, дорогая Миррон, все очень просто. Когда ты слеп большую часть жизни, поневоле начинаешь воспринимать тончайшие оттенки энергий лучше, чем зрячие.
Даже когда Оссакер пытался шутить, его слова звучали серьезно и обдуманно. Миррон повернулась к нему.
- В чем дело, Осси?
- О чем ты? - Оссакер смотрел в пол.
- Ну вот, мои мысли читаешь, а про меня думаешь, будто я ничего не вижу. Посуди сам. Вы с Арду вдруг, ни с того ни с сего, объявляетесь здесь, хотя должны в это время находиться далеко на западе. Да, конечно, это наш общий день рождения, но я сильно сомневаюсь, чтобы Адвокат разрешила вам бросить все ради вечеринки.
- А ты что, не можешь просто радоваться празднику и встрече с друзьями? - подал голос Ардуций. - Нынче генастро, прекрасный день, мы в Эсторре. Вино самое лучшее, оплачено Адвокатом, и мы доставили сюда новичков с фантастическим потенциалом - ты и Эстер с ними еще познакомитесь. Можно сказать, вырвали их из пасти канцлера, которая осталась с носом.
- Она была там?
- Как всегда, - ухмыльнулся Ардуций.
- И мы ничего не можем с этим поделать? - спросила Миррон.
Ардуций покачал головой.
- Адвокат не станет менять закон. Да дело и не в ордене, всему виной Коройен и ее приспешники. Мы должны наглядно убедить народ в нашей приверженности Всеведущему с помощью добрых дел. Нам нужно признание, а не конфликт с истинно верующими.
Миррон прикусила губу, ее не отпускало беспокойство.
- Рано или поздно тебе не удастся с помощью красноречия склонить всех на свою сторону, и что тогда? Мы знаем, что канцлер пустит в ход силу, если представится хоть малейшая возможность. Страшно подумать: ведь вас могут сжечь в каком-нибудь захолустье просто потому, что она сумела науськать на вас невежественных и напуганных людей.
- А что нам еще остается делать? - Ардуций развел руками. - Чтобы распространять Восхождение и искать одаренных людей, нам необходимо ездить повсюду. Сколько талантов нами найдено, сколько человек спасено от расправы? Люди, из-за своих способностей считавшие себя изгоями и жившие в вечном страхе перед орденом, теперь могут ни от кого не прятаться.
- Все-таки, Арду, это наивный взгляд на вещи, - возразила Миррон. - Может быть, здесь, на Холме, им и нет нужды прятаться, но даже в Эсторре есть места, куда нам лучше не соваться. И это в столице, а не в провинции. Не так уж важно, что говорит Адвокат и какие указы она издает. Народ все равно относится к нам в лучшем случае с опаской. А уж на окраинах нас по-прежнему ненавидят. В глазах людей Адвокат представляет орден, а мы - чужие и странные, какова бы ни была наша вера.
- Это ничего не меняет, - отозвался Ардуций. - Мы обязаны распространять наше учение, как, кстати, делал в минувшие века орден. Да, конечно, без риска не обходится, но если мы не займемся этим сейчас, будущие поколения не сумеют двигаться вперед. И как, по-твоему, нам себя вести?
- Ох, даже не знаю, - покачала головой Миррон. - Просто быть осторожными. Делать, что должно, не отрекаясь от своих поступков, но стараться не провоцировать канцлера. А то ведь знаю я вас!
Ардуций рассмеялся и поцеловал ее в щеку.
- Да ладно, будет тебе. Давай лучше выпьем. Расслабимся для разнообразия, а то ты слишком много беспокоишься.
- И не без причины. - Миррон приняла кубок, переданный ей Ардуцием, и отхлебнула вина. - И не думайте, что я не выясню настоящую причину, по которой вы сегодня объявились здесь.
- Я знаю, что выяснишь, - сказал Ардуций, и на какой-то момент его аура потускнела. - Только давай не сейчас, а?
Миррон кивнула и повернулась к сыну и Эстер, стараясь подавить тревогу.