Гоэта оторопело уставилась на инквизиторский перстень. Такие вещи в чужие руки не дают.
- Берите, вам я доверяю, не украдёте, - соэр насильно вложил перстень в руку любовницы. - Заодно, пока бегаете, погляжу кое-что. При вас не стану.
- Что? - сжав в кулачке перстень, полюбопытствовала Эллина.
- Раны, слизистые и на предмет изнасилования, - монотонно перечислил соэр, продолжая быстро делать записи на коленке. - Потом в гостиницу возвращайтесь, я не скоро вернусь.
Убедившись, что любовница вняла его словам, Брагоньер окинул мрачным взором зевак и приказал разойтись и не мешать следствию. Вроде, произнёс спокойно, но столь убедительно, что понятых Эллина нашла с трудом. Пришлось помахать инквизиторским перстнем. Сработало: горожане понуро поплелись вслед за гоэтой.
Мельком глянув на Брагоньера, Эллина цокнула языком и, медленно, иначе не позволяли камни, спустилась к нему. Жалко туфли, ободрала наверняка.
- Давайте сюртук, - гоэта требовательно протянула руку, пристально рассматривая убитую. Труп приятных чувств не вызывал, но Эллина старательно их скрывала. - Вам только мешает, я подержу. Если потребуется какая-то помощь, я готова. Солдат сейчас приведу, после могу посмотреть набережную. Нужные частицы запомнила, найду, если есть.
- Вы устанете, - возразил Брагоньер, но сюртук всё же отдал. - Не нужно.
- Она горничная, господин соэр, - Эллина ткнула пальцем в убитую. - Вы мне её руки показывали, так на них специфические мозоли. Такие от утюга бывают. А туфли не её.
- Хозяйки, - спокойно продолжил логическую цепочку соэр. - Выделка, клеймо мастера. Хорошо, оставайтесь, дело найду. И осторожнее, - крикнул Брагоньер вдогонку Эллине, - ногу не подверните!
Солдаты оказались не столь сговорчивы, как простые обыватели. Женщин среди инквизиторов не было, поэтому перстень в руке Эллины вызвал закономерные вопросы. Пришлось объяснить и предложить спросить Ольера ли Брагоньера, добровольно ли он отдал кольцо. В итоге капрала ожидала выволочка за недобросовестное исполнение служебных обязанностей. На попытку возразить, что соэр тоже нарушил инструкции, Брагоньер окатил презрительным взглядом и процедил: 'Я отдал его невесте для служебных целей. Пункт третий, параграф тридцать второй'. Капрал тут же стушевался и выместил унижение на подчинённых, попросту наорал. Эллина же изумлённо взирала на соэра. Когда это она успела стать невестой? 'Не придирайтесь к словам, - забрав перстень, отмахнулся Брагоньер. - Лучше дайте свою сумочку. Может, что-то пригодится для сбора и хранения улик'. Гоэта кивнула, пожурила себя: 'Сама бы могла догадаться!' и, сняв порядком надоевшие туфли на высоком каблуке, протянула любовнику дамский аксессуар. Соэр одарил её ноги недовольным взглядом, в ответ Эллина виновато улыбнулась и, устроившись на ближайшем камне, спрятала их под юбкой.
Осмотр тела оказался куда более прозаичным зрелищем, нежели полагала гоэта. В присутствии понятых Брагоньер вывернул карманы убитой. После, отпустив посторонних, раздел девицу и внимательно осмотрел, зафиксировав в блокноте все синяки, ушибы и ссадины. Эллина надеялась, что умрёт естественной смертью, и посторонний мужчина не станет её разглядывать. И не стесняется же, даже бельё снял. Умом гоэта понимала, для чего это, но смотреть неприятно.
- Госпожа Тэр, - вытерев руки о носовой платок, обратился к любовнице Брагоньер, - возьмите у меня блокнот и записывайте под диктовку. Сначала заполняете левый столбец. Текст обычный, абзацы по вашему усмотрению. И ноги в мой сюртук заверните, простудитесь.
- Я не узнаю вас, господин соэр, - покачала головой Эллина и, стараясь не смотреть на труп, забрала карандаш и блокнот. Камни больно впивались в ступни, идти приходилось осторожно. - Меня не убивают, даже любовник не бросил, а вы столь заботливы.
- Вас волнует моё здоровье, меня ваше. Итак, какие мысли, госпожа Тэр? Иногда сторонний взгляд полезен.
- Ну, - на минутку задумалась гоэта, - преступник непрофессионал.
- Так, - тон Брагоньера свидетельствовал, Эллина на верном пути, - а почему?
- Не там труп выбросил. Странно, что только сейчас нашли. Народу ж много...
- Значит? - соэр подталкивал к правильному решению.
- Он хотел, чтобы его нашли? - ничего другого в голову не приходило.
- Замечательно, госпожа Тэр. Привезли труп, несомненно, в экипаже, убили девицу загородом: у неё земля на туфлях. Перед этим состоялась близость. Странно.
- Почему? - не поняла Эллина.
Убийца вызывал омерзение, но поведение его, увы, казалось логичным. Взять того же Гланера: сначала тот желал унизить и получить удовольствие, а потом убил. Сколько поступали так же, будто одного убийства мало!
Удивлял ровный тон Брагоньера. Соэр ненавидел насильников, не считал людьми, а тут спокоен. Вряд ли его убеждения успели кардинально измениться за полгода, значит, Брагоньер чего-то недоговаривал.
- Она не сопротивлялась, то есть тут либо наркотик, либо по любви. Вообще не сопротивлялась, госпожа Тэр. Скорее всего, убил любовник, и этот самый любовник - хозяин, - Эллина ожидала, что вот-вот соэр помрачнеет, в голосе прорежутся гневные нотки, - напрасно. Брагоньер не впал в раздражение, а погрузился в задумчивость. - Нож вонзил сразу после соития, потом одел (то, что не сама одевалась, видно), зачем-то накинул удавку и обул в туфли жены. И всё это, чтобы запихнуть в мешок и с риском быть узнанным выбросить труп на камни под променадом. Даже не в воду! Пёстрая нелогичная смесь, и это мне не нравится. В преступлении всегда есть мотив, тут его нет. Действия убийцы хаотичны, даже сумасшедший так не поступит. Или вы нашли какую-то записку?
Пристальный взгляд Брагоньера обратился на гоэту. Соэр намекал на прошлогоднюю историю с любителем лепестков и зеркал. Эллину передёрнуло от одного воспоминания о Матео Хаатере, но не похоже, чтобы горничную убили по моральным соображениям.
- Хоть что-то меня радует! - пробормотал Брагоньер. - Значит, мы имеем обычное убийство. Без изнасилования, хотя тут могу ошибаться, точно скажет врач. За ним уже послали?
- Полагаю, - пожала плечами Эллина и подняла взгляд на капрала. Тот кивнул. - Послали, господин соэр.
- Значит, и дежурный следователь скоро соизволит явиться. Не торопится, однако, начальство распустило. Ничего, на эту тему мы ещё побеседуем.
- Версии уже есть?
Гоэта покосилась на труп. Выглядел он неприглядно, и Эллина предпочла тут же перевести взгляд на сосредоточенного любовника. Судя по нетерпеливому постукиванию каблуком, дежурного трийского следователя ожидала взбучка. Если Брагоньер так выражает своё недовольство, то дело серьёзно.
- Есть, но вам говорить не стану.
- Понимаю, - кивнула Эллина, - тайна следствия. И я опять в самой гуще этого следствия. Скоро протокол научусь составлять. Что ж, поработаю внештатным сотрудником Следственного управления. Всё лучше, чем свидетелем. Как раз следователь подойдёт, я не нужна стану.
Эллина обулась и поднялась с нагретого места, оставив сюртук любовника лежать на камнях. Он сослужил своё дело: погрел ноги и пятую точку. Вечером камни остывают, сидеть на них вредно.
- Сидя писать удобнее, - заметил Брагоньер. - И этот олух наверняка трезвеет, а это процесс долгий. Зато уволят мгновенно.
- Я хочу набережную осмотреть, потом всё перескажу судебному магу и письменные показания дам.
- Пять минут, госпожа Тэр, я надолго не задержу, просто описание места преступления и характера ранений. Собственные соображения запишу сам. Как только приедет маг, идите спать. Бумаги завтра оформите, я договорюсь. Часов в одиннадцать устроит?
Гоэта кивнула и под диктовку быстро записала 'рыбу' для протокола. В смысл слов не вникала, пытаясь поспеть за диктовкой. Брагоньер говорил, не делая пауз, то вскакивая на ноги, то наклоняясь, чтобы что-то поднять. Тело он накрыл изрезанным мешком, а сумочку Эллины превратил в склад для улик. Для их сбора в дело пошли миниатюрные ножницы, которые гоэта носила вместе с пудреницей на всякий случай. Эллина смирилась с их потерей: для себя она решила, обратно после покойницы не возьмёт.
- Господин соэр, - мысль пришла внезапно, - убийца хотел, чтобы его нашли. Вернее, чтобы подставного убийцу нашли и повесили, для этого и затеял спектакль. Проще говоря, девушку убили, чтобы избавиться от любовника. Сами знаете, третье сословие - расходный материал.
- Может быть, следствие покажет. А теперь либо смотрите тепловую карту, либо берите извозчика и поезжайте в гостиницу. В любом случае, дело вне компетенции Сатии, и я не буду над ним даже надзирать. Только передам осмотр места происшествия и свои соображения следователю. Разумеется, если не будет следа магии, в этом случае мне придётся вмешаться.
- Его величество, - напомнила Эллина, опасаясь гнева монарха.
- Его величество запретил заниматься конкретным делом, а не закрывать глаза на всех некромантов в округе, госпожа Тэр. - Паникёрство гоэты раздражало, но Брагоньер ни словом, ни взглядом не выдал своих чувств, понимая, это проявление заботы. Докучать ему подобным дозволялось только Эллине, и только перед Эллиной же не скрывал, что устал, продуло шею или голоден. - Местный инквизитор не обидится на помощь и сам проведёт допросы и дознание. Завтра кое-что расскажу, вам, как любительнице одиноких прогулок, полезно послушать.
Гоэта не стала спорить и, чуть прихрамывая, побрела осматривать набережную, не особо надеясь на успех. Частицы и час назад практически разложились, а теперь и подавно. Наверху она столкнулась с запыхавшимся следователем и кисло улыбнулась ему, мысленно пожелав удачи.
Глава 6. Подарок палача
Эллина тяжело вздыхала. Не успело всё закончится, как снова началось. Нет, Брагоньер слово сдержал, вернулся в гостиницу около полуночи, уставший, молчаливый. Гоэта не спала, ждала его. Проигнорировав беспокойные взгляды, соэр умылся и, задув свечу, лёг рядом с любовницей. Та обвила его руками, прижалась, чтобы услышать вымученное через силу: 'Ничего рассказывать не буду'. Эллина обиженно засопела. Неужели он подумал, будто она тайнами следствия интересуется? За два года их знакомства, пусть сначала и шапочного, гоэта давно усвоила, подобные вещи Брагоньер даже с подчинёнными не обсуждает. Тесно прижавшись, Эллина поцеловала его в мокрую шею и прошептала:
- Очень устал? Опять завтра на работу?
Соэр промолчал.
- Я хоть чуть-чуть помогла? - не унималась гоэта и погладила его по щеке.
- Ну, продолжай, - хмыкнул Брагоньер и повернулся к ней. Лица Эллина не видела, но полагала, любовник улыбался - редкое для него явление. - Вы меня совсем этим не радуете, госпожа Тэр. Как других послушать, так все ласковые.
Эллина смутилась и ответила первое, что пришло в голову:
- Но ведь ты не любишь всяких нежностей?
- Ты ненаблюдательна. Ночью, прости, ничего не будет, я хочу выспаться. Встану рано, не пугайся. Тебя ждут к одиннадцати к господину Ирджину. Прихвати свои записи, если делала.
Гоэта привычно устроилась на плече любовника. Теперь она спала так, даже если они не занимались любовью. Эллина знала, он уже спит: в сон соэр проваливался моментально. Он привык спать мало и поэтому дорожил каждой минутой. Как сама заснула, гоэта не помнила. Она всё думала об убитой девушке, мальчике, некромантах, странной обмолвке Брагоньера. Когда проснулась, соэр уже ушёл.
На столе лежала записка: 'Не жди, обстоятельства изменились. Возможно, уеду в столицу'.
Эллина подскочила. Засосало под ложечкой от дурного предчувствия. Неужели король потребовал Брагоньера? Что же случилось, несомненно, страшное, раз соэр не вернётся ночевать.
В последний раз гоэта так быстро одевалась во время истории с Гланером. Наплевав на вкусы любовника, облачилась в простую юбку и блузу, наскоро причесалась и слетела вниз завтракать. Давясь кофе в общей столовой, Эллина жадно прислушивалась к разговорам и читала выпуск местной газеты. Ничего особенного, хотя о вчерашнем происшествии написали. Может, информационный листок внесёт ясность? Но сначала Следственное управление. Брагоньер - исключение, остальные сдадутся, расскажут обо всём хорошенькой женщине. В том, что она хорошенькая, Эллина не сомневалась, отражение радовало.
Улицы полнились разговорами о громком убийстве. Даже извозчик обсудил с гоэтой подробности дела. В его исполнении оно напоминало сюжет для любовного романа: смелая горничная пала жертвой грабителей, похитивших хозяйку. В газетах о похищении ничего не писали, и Эллина заинтересовалась.
- Ну, это мне по большому секрету знакомая кухарка сказала, - смутился возница. Видимо, близость Следственного управления сделала его молчаливее. - Вы это, никому, а я от всего отопрусь.
Гоэта улыбнулась. Она не собиралась никому ничего рассказывать, зато теперь знала, что действительно происходит в Трие. Не иначе пропавшая - важная особа, раз к делу привлекли Брагоньера. Интересно, кто она: герцогиня, графиня? Ради меньшего соэра бы не привлекли. И, несомненно, в деле не обошлось без тёмного мага, иначе местные прекрасно справились бы сами. Однако тепловая карта на месте преступления никакого колдовства не выявила. Мужчина как мужчина, только и всего. Увы, энергетические частицы рассыпались в руках, и Эллина смогла лишь проследить короткий путь незнакомца от набережной до бульвара. Там он, судя по всему, действительно сел в экипаж, в котором, чем демоны не шутят, могла оказаться хозяйка горничной. Девушка слишком много знала. Только не пала ли она жертвой собственной госпожи? Эллина сомневалась, чтобы та не догадывалась о развлечениях супруга, да и туфли... Хотя... Версия пришла внезапно, видимо, сказывалось тесное общение с Брагоньером, который иногда заставлял решать логические загадки. Что, если туфли леди оказались на ногах служанки по недосмотру: любовник перепутал, чьи где. В постели не всегда лежат двое. В любом случае, хозяйка замешана.
Терзаемая десятком предположений, одно другого фантастичнее, Эллина расплатилась и направилась к главному входу Следственного управления города Трия. Оно занимало неказистый серый трёхэтажный дом с обширным закрытым внутренним двором. О существовании последнего Эллина, впрочем, только догадывалась, полагая, что все Управления устроены одинаково. Двор использовался сугубо для служебных целей: именно туда въезжали возки с преступниками, грузили документы и прочее.
Кабинет господина Ирджина, одного из рядовых следователей, располагался на втором этаже: 'направо и налево, сразу перед лестницей'. Часы в холле показывали половину десятого, но гоэта надеялась, господин Ирджин её примет. Он на месте, Эллина справлялась.
Унылый казённый коридор уже полнился посетителями. Носились туда-сюда стажёры и практиканты, не глядя по сторонам, проходили мимо следователи с папками. На лавочках у стены жались посетители: свидетели и потерпевшие. Кого-то вызвали, кто-то пришёл подать заявление.
Эллина нашла дверь с нужной табличкой и, не спросив, есть ли кто, постучалась. Ответа не последовало, и гоэта осторожно потянула за ручку. Дверь приоткрылась, и Эллина увидела покрасневшего рыжеволосого молоденького следователя в расстёгнутой рубашке и коршуном нависшего над ним Брагоньера. Приглядевшись, гоэта поняла, любовник безжалостно портил чужой отчёт своими пометками. Хорошо, чужое кресло не занял.
- Ой! - по-детски высоко пискнул господин Ирджин и, потянувшись за маской и форменным балахоном, уже пробасил: - Зайдите позже.
Соэр резко обернулся, обдав волной холода. Поневоле захотелось скорее захлопнуть дверь с той стороны. Но Брагоньер успел рассмотреть посетительницу до того, как та отгородилась от него стеной, и столь же ледяным, как и взгляд, тоном поинтересовался, что она тут делает.
- Вас ждут к одиннадцати, госпожа Тэр.
- Я свидетельница, магический работник и заинтересованное лицо, - расхрабрившись, выпалила Эллина. - По-моему, разумно держать меня в курсе событий. Да и господину Ирджину не помешает помощь в борьбе с инквизицией, - гоэта чуть заметно улыбнулась.
- Дело серьёзное, госпожа Тэр, не до шуток. Делать вам здесь нечего, простите. И как гоэте тоже. Если вы так упрямы и настырны, показания сниму сам в домашней обстановке. Господин Ирджин, вы не против?
Рыжий замотал головой и едва не ляпнул, что согласен абсолютно на всё. Маска никак не желала натягиваться на потное лицо, мужчина пыхтел и гадал, каких ещё бед ожидать. Сатийский инквизитор свалился как снег на голову и не давал шагу ступить, вцепившись мёртвой хваткой. Даже при осмотре трупа господину Ирджину приходилось играть роль статиста. Если он когда-то жаловался на начальство, прости, Дагор, был не прав.
- Я знаю о похищении, - одним единственным предложением решила вопрос о своём нахождении в кабинете Эллина.
- Откуда? - цепкий взгляд Брагоньера пригвоздил к стене.
- Извозчик сказал. Господин соэр, я же добровольно сотрудничаю, не надо меня допрашивать! - взмолилась гоэта. Взгляд любовника пробирал до дрожи.
Брагоньер кивнул, запер дверь на ключ во избежание новых гостей и усадил Эллину на своё место. Самому ему пришлось стоять. Господин Ирджин с облегчением убрал обратно в ящик душную униформу и с интересом скользнул взглядом по посетительнице. Кто же она, внештатная сотрудница Брагоньера?
- Чай, кофе для прелестной госпожи, - губы следователя расплылись в приветливой улыбке. - Мы не представлены, к сожалению...
Не успела Эллина открыть рот, как ощутила ладонь соэра на своём плече. Ревнует, заявляет права.
- Это не светский раут, господин Ирджин, - резче, чем следовало, произнёс Брагоньер. - Работайте!
Следователь тут же ссутулился и кивнул. Зато теперь он знал, перед ним любовница страшного демона - так господин Ирджин мысленно прозвал Брагоньера. Бедняжка, тяжело ей, наверное.
- Итак, Эллина, кто вам и что рассказал? - подчёркнуто спокойно обратился к гоэте соэр. - Не беспокойтесь, никаких учений.
Эллина намёк поняла и расслабилась, господин Ирджин же удивлённо поднял бровь.
- Это хорошо, - улыбнулась она, - ваша учёба несколько... строга.
Гоэта тогда до смерти перепугалась. На миг показалось, вернулось прошлое, и она вновь окажется в сырой камере.
- Прошу прощения, я не принял к сведению некоторые обстоятельства, - Брагоньер почтительно склонился над её рукой, заслужив прощение. - Этого больше не повторится.
Закончив выяснение личных отношений, перешли к преступлению. Эллина рассказала о слухах, которыми полнилась Трия, и попросила под расписку сообщить имя девицы.
- Придётся, - вздохнул Брагоньер и подвинул к любовнице лист бумаги с водяными знаками Следственного управления. - Пишите. Расписка о неразглашении, форма стандартная. Продиктовать или помните?
Гоэта нахмурилась, пытаясь вспомнить, откуда она может её знать. Кажется, нечто подобное Эллина писала ещё до отношений с соэром, в своеобразно букетно-конфетный период, когда он наведывался в её дом с предложениями о работе. Гоэта тогда ещё гадала зачем. Ухаживал, оказывается, хотел видеть и ради этого привлекал к помощи государству.
- Продиктуйте, - Эллина потянулась за пером и, не удержавшись, спросила: - Почему вы передумали?