* * *
- И чего это ты так рано поднялся?
Роланд отвернулся от книжной полки и пожал плечами.
- Не спалось, дядя Тони, хотел взять что-нибудь почитать. Не возражаешь?
- Не возражаю? Да нет. - Он взглянул на книжку в руках племянника. - Энциклопедия? Вряд ли ты ищешь информацию для получения выгодной работы?
- Не совсем так. - Роланд захлопнул книгу и поставил ее обратно на полку. - Меня в субботу назвали бардом, и я хотел посмотреть, что это значит. Не нашел ничего толкового.
- А что тут удивительного? - Дядя Тони застегивал последние пуговицы на рубашке. - Книга из бакалейной лавки - премия постоянному покупателю стоит всего один доллар девяносто девять центов. Сядь, выпей со мной кофе, и я тебе перед уходом расскажу все, что знаю о бардах.
Роланд последовал за дядей в кухню, где тот налил две кружки из кофеварки на буфете.
- А ты откуда знаешь про бардов? - спросил он, выуживая из холодильника сливки.
- Книжки. - Тони протянул ему кружку и показал на табуретку. - Правильные книжки читать надо. Все ваши беды, современная молодежь, от того, что книжек не читаете. Больше надо читать по истории и меньше всей этой голливудской адюльтерной чепухи. Ладно, для начала: бард - это больше, чем просто музыкант. - Дядя посмотрел, как кружится в черной жидкости струйка сливок, и добавил две ложки сахара с верхом. - На чем я остановился? Ах да… Бард использует музыку, как чародей - колдовские заклинания, изменяя музыкой реальность…
Роланд слушал как зачарованный. События последних дней не оставили места неверию.
- …нечно, не каждый музыкант был бардом. Нужен талант и годы учения. Семь лет учения, семь лет упражнений и семь лет игры - так, по-моему. - Дядя Тони хмыкнул. - Двадцать один год. А мне-то казалось, что пять лет обучения на электрика - это целая вечность. Как бы там ни было… - Он встал и опустил пустую кружку в раковину. - Тебе сколько сейчас? Двадцать восемь? Ты начал всю эту чепуху где-то в четырнадцать, так что ты еле-еле вторые семь лет закончил.
"Не заносись…" - Он вспомнил слова миссис Рут, и теперь они обрели смысл.
- И если бы я даже во все это верил - а я не говорю, что верю или не верю, - и если ты даже бард, с прежних времен все сильно скатилось вниз. Нынче бард - это Джонни Наличняк. А ты лучше давай иди, если нашел работу.
Роланд поднялся, блуждая мыслями за много миль отсюда.
- Да, кажется, нашел.
- И отлично. - Дядя Тони притормозил в дверях. - Попытайся для разнообразия довести хоть эту до конца.
Дверь закрылась. Роланд, разглядывая мозоли на пальцах от струн, задумался, чей же это замогильный голос у него в голове твердит, что конец уже рядом.
- Опоздание - это на Мишель не похоже.
- Каждый рано или поздно опаздывает, - философски заметила ее компаньонка.
- Так-то оно так, только Мишель завелась тут с одним из гостей, убирала его комнату малость подольше, если ты меня поняла. Казалось бы, она тут должна быть еще до звонка.
- Да ладно, брось. Милая, маленькая, невинная Мишель?
- Милая, маленькая, невинная Мишель может прыгнуть в любую койку, которую ей приходится застилать, только мне наплевать. - Ключ заело в замке, и освободить его стоило некоторых нетерпеливых усилий. - Пока она вовремя выходит на работу. Мне не хочется делать ее половину работы вдобавок к своей. Странно, тут уже открыто.
Дверь распахнулась, и девушка протянула руку за угол к выключателю.
- Воняет, как в туалете. И на полу что-то.
- О Господи! Ну и разгром!
Щетки, тряпки, шампуни из перевернутой уборочной тележки были разбросаны по всей комнате.
И тут они посмотрели вверх.
Прямо над тележкой, высунув черный распухший язык, висела Мишель. Шея была стянута шнуром от занавеса и покрыта длинными царапинами - Мишель пыталась сорвать петлю.
Заложив руки за голову, Адепт Тьмы прислушивался к далеким воплям.
- С тем же успехом можно было и не вставать, - сказал он сам себе. - Завтрак, похоже, запаздывает.
- Хозяин?
Адепт скользнул глазами вниз с потолка на тень, напоминавшую пятно на голубой простыне.
- Вон с кровати! - скомандовал он холодно. - Если мне еще раз придется тебе говорить…
- Нет еще раз, Хозяин. - Тень исчезла и появилась на столике рядом с постелью. - Хозяин, Адепт Света… я видел, я слышал!
Адепт Тьмы поморщился, вспомнив боль, что причинил ему Свет. А он рассчитывал победить сразу, и оттого было еще больнее.
- Что ты видел? - спросил он ледяным голосом. - Что ты слышал?
От голоса Хозяина тень задрожала, но она знала, что медлить - еще хуже.
- Их трое, Хозяин. Мужчина и две женщины. Они помогают и знают, что помогают Свету. Они охотятся за тобой, Хозяин.
- Дураки.
Он потянулся и пальцами левой руки пощупал мышцы правого плеча. На безупречном теле белел шрам, и рана, хотя зажила почти сразу после схватки несколько часов назад, все еще саднила. Осталось ждать четыре ночи и пять дней, когда можно будет открыть врата, и вот тогда тут станет весело. Уже не в первый раз он подумал, что лучше бы появиться поближе к Ивановой ночи, но проходить барьер пришлось, когда представилась возможность, а Иванову ночь - середину лета - не сдвинешь. При воспоминании о проходе через барьер все тело пронизала судорога.
- Откуда взялась у тебя такая сила, сияющий братец мой? - подумал он вслух, когда дыхание успокоилось и исчезла выступившая внезапно испарина. - После всего, что с тобой было, ты мне должен был сам в руки свалиться.
Свету, как и Тьме, было откуда почерпнуть силы, а Свет еще нашел друзей.
- Дай мне их сущности! - вдруг потребовал он.
- Слушаюсь, Хозяин. - Тень почти на толщину бумажного листа распласталась по полированному дубу. - Только у меня всего двое, мужчина и одна женщина. Другая слишком… то есть… я…
- Ты не справился. - Адепт отмел в сторону оправдания.
- Но, Хозяин, она же… - Тень взвыла, сменила несколько форм и распласталась, совсем лишенная формы.
- Ты не справился, я сказал.
- Да, Хозяин.
Даже голоса почти не осталось.
- Давай сюда тех двоих. - Он оскалил зубы, и тень скользнула в открытую ладонь. - И посмотрим, мой красавчик враг, как лишить тебя силы и не привести при этом прямо ко мне.
Дару пробиралась по лабиринту клетушек, составлявших Отдел Социального Обеспечения с компьютерной распечаткой в одной руке и слойкой на чашке кофе - в другой. Не глядя, обошла угрюмого подростка, буркнула что-то вроде приветствия коллеге и скривилась, глядя на список имен и цифр у себя в руке. За выходные не могло набраться столько работы. Или могло?
Свернув в миниатюрную ячейку, являющуюся ее собственным кабинетом, Дару сняла с кресла стопку папок и стала без особой надежды выискивать место, куда бы их пристроить. Вздохнув, положила штабелем на пол поверх уже лежащих там, подхватила готовую упасть слойку - совсем про нее забыла - и расплескала кофе на просроченный доклад.
- Мисс Састри?
- Чего надо?!
Взглянув на лицо Дару, девушка сделала шаг назад.
- Э-э… мистер Грэхэм только что ушел - заболел гриппом, его вырвало в лифте, он сказал, что до пятого этажа все было хорошо, а потом… и еще мисс Фридман и мистер By звонили, что не придут… - девушка протянула стопку папок, которую держала в руке, - и директор сказал, чтобы это отдать вам. - Она отступила еще на шаг и оказалась почти вне кабинки. - Не стреляйте в пианиста, мисс Састри, он играет, как умеет.
Бормоча себе под нос, Дару взяла бумаги и с подчеркнутой аккуратностью положила их на стол.
- Это все? - проворчала она.
- Э-э, нет. Мне велели вам напомнить, что через двадцать минут вас ждут в суде. Да вы, наверное, и сами знаете…
И она вышла еще быстрее, чем вошла.
Дару бросилась на стул и уронила лицо в ладони. Меньше чем за тридцать секунд на нее свалилась тройная работа.
- Я только сделаю все самое необходимое и отпишусь до конца недели, - передразнила она свои вчерашние слова. - Надо было знать, что так просто не выйдет.
- Мисс Састри, полиция на проводе. Они подобрали бродягу, у него карточка с вашим именем и этим номером.
Никогда так просто не выходило.
* * *
- Я думал, ты придешь пораньше?
- Ага, я застрял. - Роланд протолкнулся мимо Адепта в квартиру Ребекки, Том шел следом. Роланд бережно прислонил Терпеливую к стенке - явно рассчитанное и сдержанное движение, потому что он кипел от избытка энергии.
- Во-первых, метро сегодня - хуже некуда. - Он, не в силах стоять на месте, стал ходить из угла в угол. - Шесть поездов - не один, не два - шесть! - пошли в другую сторону. Народу на платформе - как сельдей в бочке. Какой-то идиот уронил мне на футляр зажженную сигарету. Чуть не сгорел, да еще на меня наорали, когда я спихнул ее на пол. Ладно. - Он перевел дыхание. - С этим я готов мириться. В конце концов поезд пришел, мы туда упаковались, и тут, между станциями, на полпути в никуда, поезд останавливается, и свет вырубается. Орет какой-то младенец, а за мою задницу хватается толстая потная дама. Я пытаюсь от нее отлезть, наступаю на чью-то ногу, чуть свалка не началась. Ты смеешься?
- Я бы не стал смеяться. - Эван отвел волосы со лба и проследил за выражением своего лица. Это действительно не было улыбкой.
Роланд нахмурился, прошел еще пару раз по комнате и примерился пнуть кота. Промахнулся довольно сильно, но Том зашипел и нырнул под диван. Без всякой видимой причины Роланд почувствовал себя лучше.
- Кот в твоих бедах не виноват, - мягко упрекнул его Эван.
- А ты откуда знаешь, - огрызнулся Роланд. - Он меня ждал на углу.
- Я его послал тебя покараулить.
- А…
- Я думаю, тебе следует перед ним извиниться.
- И не подумаю, - запротестовал Роланд. - Я перед котами не извиняюсь.
Эван просто смотрел на него. И через минуту Роланд опустил глаза.
- Да ладно, - виновато сказал он, повернув голову в сторону Тома. - Я прошу прощения, что пытался тебя пнуть.
Сидя в безопасности под диваном, Том угрожающе заворчал. И лишь присутствие Эвана помешало Роланду заворчать в ответ. Разжав непроизвольно стиснувшиеся в кулаки пальцы, он постарался успокоиться. Просто такое уж выдалось утро. И это не дает ему права портить день другим. Он почувствовал, как взгляд Эвана проходит по нему сверху вниз, сглаживая острые края и успокаивая расходившиеся нервы.
- Потом я сам над этим посмеюсь, - вздохнул он.
Эван усмехнулся.
- Потом, я сказал!
Но усмешка осталась, и Роланд обнаружил, что улыбается в ответ. Это было сильнее его: мелкие утренние неприятности не могли состязаться с силой Эвантарина, Адепта Света, и это, если подумать, было чертовски здорово, если учесть, с чем им предстояло иметь дело.
Взгляд Эвана стал внимательным, между ними возникло натянутое молчание, и Роланд почувствовал, что краснеет, когда вдруг обнаружил, что на Эване не надето ничего, кроме джинсов. На животе и груди Адепта, над линиями мышц, золотилась гладкая кожа, и рука Роланда медленно потянулась к ней.
"О нет! Только не это! Сегодня утром мне еще этого не хватало".
Вызвав в памяти утреннее раздражение, Роланд заставил руку опуститься, облизал губы и спросил:
- Ты уже завтракал?
И в ту секунду, которая понадобилась Адепту для ответа, Роланд понял, что нажми Эван чуть-чуть - и Роланду не устоять, и вся его сексуальная ориентация разлетится прахом. Но Эван просто повернулся к столу и гордо показал на тостер.
- Я тосты сделал.
Это было так похоже на ответ Ребекки, что с Роланда тут же спало напряжение.
- Ладно, тогда надень что-нибудь, и выпьем кофе перед уходом.
- Отличная идея, - кивнул Эван и скрылся в алькове.
По звону браслетов Роланд догадывался, что там происходит. Интересно, снимает ли Эван эти браслеты перед сном. Снимает ли он их, чтобы…
"Хватит! - прикрикнул на себя Роланд. - Сам у себя грязные мыслишки вызываешь".
С одетым Эваном было куда проще иметь дело, и они быстро собрали наброски и покинули квартиру, причем Том успел выскочить за дверь в последний момент.
- С чего начнем? - спросил Роланд, когда они втроем шли через холл.
- С лучших гостиниц, - ответил Эван. - Тьма предсказуема ничуть не меньше, чем Свет, которому она это приписывает. И к тому же разве ты не остановишься в самой лучшей, если нет необходимости в обратном?
- Ты же так не сделал, - отметил Роланд, чуть не споткнувшись о неожиданно выскочившего на лестницу Тома.
- А ты не слыхал, что кровать, купленная дружбой, лучше, чем купленная за деньги?
- Звучит, как бумажка из печенья с предсказанием, - съязвил Роланд.
- Ты задумывался когда-нибудь, откуда взялись печенья с предсказанием?
- Ладно, уволь меня.
- Нет, в самом деле, это вторая крупнейшая статья нашего экспорта.
- Готов об этом пожалеть… - Тут они вышли на солнце, и Роланд подозрительно взглянул на своего спутника. - А первая?
- Светлое пиво.
Роланд закатил глаза:
- Это другое дело. Светлое пиво. Свет… - Эван вздохнул. - Я над этим подумаю.
- Вы уверены, что его не видели?
Женщина за конторкой отеля "Кинг Джордж" покачала головой.
- Нет, я…
- Подумай хорошенько, Шейла, - произнес Эван доверительно, почти шепотом. - Это важнее, чем ты можешь представить.
Секунду Роланд недоумевал, откуда Эван знает ее имя, но тут его взгляд упал на приколотую к форменному жакету медную табличку с именем. "Один - ноль в пользу реального мира", - подумал он.
Женщина снова внимательно рассмотрела рисунок, прикусывая блестящую от помады нижнюю губу.
- Нет. Но наверняка запомню его, если увижу.
- Черт возьми, - выругался про себя Роланд. - Седьмая попытка.
На самом деле они начали не с самых лучших - по крайней мере не с "Кинг Джорджа", поскольку между ним и домом Ребекки было еще несколько гостиниц. Роланд вначале подумал, что могут быть трудности, если персонал отелей не захочет иметь с ними дело, потому что никаких формальных прав на расспросы у них нет, однако присутствие Эвана действовало умиротворяюще на всех, от директора до последней уборщицы. Пока что в каждом отеле все - мужчины, женщины, старики, молодые - совали Адепту номер домашнего телефона и шептали, что потом наверняка припомнят больше.
- Только, вы понимаете, - продолжала Шейла, возвращая Эвану рисунок и застенчиво улыбаясь, - я последние две недели была в отпуске. Давайте я кого-нибудь еще позову.
- Спасибо.
Глаза ее проехались по всей фигуре Эвана, и Роланд прикусил язык, чтобы не сказать резкость. Он только от души понадеялся, что у него самого не появляется такой слюнявый вид, когда он смотрит на Эвана. Но сильное подозрение, что все-таки появляется, повергло его в уныние.
Не замеченный ими посыльный тихо выбрался из-за мраморного барьера и направился к лифтам. Мистеру Апотику может быть интересно узнать, что тут его ищут какие-то двое. Может быть, он в благодарность даст еще один пакетик. "А еще один пакетик, - выцветшие глаза посыльного заблестели, - это еще несколько дней наверху блаженства".