Показались все те же горы, кругом застыли равнодушные Волки вперемежку с недовольными росвелскими стражниками. А в центре на коленях, наклонив голову, стоял Дань. Одежды на нем не было, и Аля стиснула зубы, чтобы сдержать крик ужаса. Только сейчас она в полной мере поняла слова Рика, что Даня будут пытать.
Волки переговаривались между собой, но звук озеро не передавало. Стражники несмело возражали, просительно заглядывая им в лица, но те от них отмахнулись. Один из Волков, совсем молодой, вышел в круг и потянул из ножен меч. Аля замерла. Какое тут "не отводите глаза", - зажмуриться и то сил нет, так оцепенела от ужаса.
Дань дернулся, словно хотел обернуться и посмотреть на Волков, но передумал и медленно, с трудом опустил голову ниже. Уставился в землю. Парень взмахнул мечом. Крик родился внутри Альки, но застрял в горле, закрывая воздух - вырвался только хрип. Лезвие опустилось на шею Даня, и девочка потеряла сознание.
Очнулась она в стороне от озера и рывком села. Закружилась голова, но на это плевать. Аля с надеждой посмотрела на ребят: может быть, ей просто приснился кошмар? И тут же поняла - правда! Даня убили. Она зажала рот ладошкой, чтобы не застонать.
- Очнулась? - повернулся к ней Славка. - Надо идти.
Аля послушно встала, бездумно ухватила мешок - так могла бы двигаться кукла. Остальные тоже поднялись.
- Подождите! - Рик вернулся к озеру. Впрочем, теперь это был просто тонкий слой воды, сквозь которую проступали камни. Кадет обмакнул туда палец и лизнул. Алю затошнило. - Надо набрать, у нас фляги пустые.
- Ты что?! - отшатнулся Алешка. - Это пить?!
- Это - просто вода! Серебрянки нет! А сколько мы по пещере плутать будем - неизвестно.
- Влад, флягу дай, - протянул Славка руку.
- Я сам! - резко ответил тот и пошел к Рику.
Рик оказался прав. Шли четвертый день - впрочем, ночи отмечали длинными привалами - и точным ли был календарь, никто не знал. Вчера закончилось вяленое мясо, на сегодня остались несколько сухарей и фляжка воды, той самой, из ведь-озера. Мешок полегчал, но уставала Алька все сильнее и сильнее. Тошнота и головокружение почти не прекращались.
Они проходили потрясающие места - высокие сводчатые пещеры, леса из сталактитов, раз даже видели золотую жилу, выходящую прямо на стену Лабиринта, но это Альку не интересовало. Над головами плыли нарисованные цветы, райские птицы и драконы - большие крылатые; мелкие, похожие на змей; толстые, с маленькими крыльями. Алькиных же сил хватало только на то, чтобы тупо идти вслед за ребятами и не плакать.
После ночевки вставать было невыносимо. Спать на камнях жестко и холодно, сбивались в кучу. Дрова кончились. Пытаясь согреться, за несколько привалов сожгли все. Альке стало все равно, лежит ли рядом Алешка. Она даже скорее желала оказаться подальше от него - такой замученной и грязной себя ощущала. Волосы повисли сосульками вдоль лица, умываться воды не хватало.
- Привал, - сказал шедший впереди Рик.
Они снова вышли из узкого прохода в пещеру. Аля тут же рухнула рядом со стеной.
- Вот, - Славка потряс ее за плечо и протянул фляжку. - Только немного, это последняя.
Вода растворилась еще в пересохшем рту, даже не скатившись в горло - так показалось Але, но Славка уже отобрал фляжку. Девочка с жадностью посмотрела, как пьет Сима, и снова легла. Сил больше не было.
…Алешка ждал, когда Славка вытащит меч и скажет: "Ну, встали!" Ему обязательно надо устать еще сильнее, чем сейчас, иначе не уснет. Засыпать, видя над собой свод пещеры, страшно. Казалось, что он снова в подвале у Ласка и ждет, когда придет управляющий. Наваждение просачивалось в сны, и Алешка просыпался от собственного крика. Ему было неловко перед ребятами, которых наверняка будил, но поделать ничего он не мог. Нашелся только один способ - устать до изнеможения. В тренировках это удавалось запросто, Славка с каждым днем становился все жестче. Алешку это настораживало, но тот больше не вступал в откровенные разговоры. А сам он не считал правильным лезть в душу, хотя обида давно прошла - после смерти Даня это стало казаться таким мелким и глупым...
- Слушай, Лешка, а ты чего это ни разу не спел про моральные страдания? - толкнул его плечом сидящий рядом Влад. - Я думал, после взбучки от управляющего совсем того...
- Чего - того? - поморщился Алешка.
- Ну, того, - Влад жестом изобразил нечто непонятное.
Отвечать Алешка не хотел, но Алька с интересом вскинула голову и уставилась на него.
- Много чести Михану будет.
- Интересный подход, - не отставал Влад.
- Ладно, встали, - сказал Славка.
Алешка поднялся, потащил из ножен меч. Даже странно, как он успел привыкнуть за эти дни к оружию.
…"Кому же досталось мое воспоминание?" - оглядывая ребят, думала Аля. За прошедшие дни она откопала в собственной биографии немало моментов, оглашать которые у нее не было желания. Перевела взгляд на Славку и вспомнила о Дане. Славкино спокойствие бесило, да так, что хотелось огрызаться на каждое слово. Так бы Алька и делала, если бы не понимала истинную причину раздражения. Славкино равнодушие подчеркивало, что в смерти Даня виновата только она сама.
- Лешка, ну что ты кидаешься, как на амбразуру? У тебя меч, а не автомат, - выругался Славка.
Аля взглянула на Алешку. Ну, вот и еще одно воспоминание, не предназначенное для других.
- Хватит на сегодня, - буркнул Славка.
- О чем задумалась? - Сима села рядом и внимательно всмотрелась в осунувшееся Алькино лицо.
- О воспоминаниях.
Сима нахмурилась. А Влад так вообще покраснел - видно, было что вспомнить. Славка прикрыл хвост саламандры ладонью, заставляя его гореть чуть тише, и предложил:
- А может, того, определимся? В смысле, кто чье вспомнил. А то так и будем друг на друга, как бараны, пялиться.
- У меня было твое, Рик, - быстро сказала Аля, чтобы никто не успел возразить. - Я видела отражение маленького мальчика. Тебя.
Тот напряженно взглянул на нее, и Алька поспешила добавить:
- Ты бежал за мамой по большому залу с блестящим, как зеркало, полом. Этот зал потом еще в ведь-озере мелькал.
Рик улыбнулся - но как-то жалобно:
- Догнал?
- Нет.
- Я так и думал!
Алька поразилась. Такого лица у Рика она еще не видела: растерянного, с широко распахнутыми глазами. Сейчас он был очень похож на того ребенка, увиденного в отражении.
- Она красивая, правда? Моя... мама, - чуть с запинкой спросил Рик.
Алька рассеянно кивнула, и тот отвернулся, явно не желая продолжать разговор.
- У меня было либо Алькино, либо Симино, - сказал Алешка, и девочка вздрогнула. - Во всяком случае, я не представляю, чтобы кто-то еще мог рассматривать веер.
- Какой веер? - удивилась Аля.
- Такой, - жестом показал Алексей нечто вроде полукруга. - Желтый, а на нем красный круг. А с обратной стороны наоборот.
- Это тэссен, - улыбнулась Сима. - Складной боевой веер, его носили самураи. В нашем роду он передается из поколение в поколение. Аль, а ты боишься высоты?
- Да.
- Значит, я догадалась правильно. Да не пугайся ты так!
"Неужели так заметно?" - слегка покраснела Алька.
- Просто стою я на балконе, в смысле, ты. Смотрю вниз, а у меня туда улетела панама. И я понимаю, что высота - это страшно. Вот и все.
Аля перевела дыхание. Могло быть и хуже.
- А кто из вас сидит на второй парте в третьем ряду? - ехидно спросил Влад.
- Я! - поднял Славка голову.
- Эх, жаль - девочка не повернулась! Только и рассмотрел, что короткую стрижку и тоненькую шейку. Точнее, это ты все рассматривал. Что, Слава, блондинки нравятся? - с ухмылкой спросил Влад.
- Какие блондинки? - растерялся тот. - Да я только...
- Ладно, Слава, не оправдывайся! С тобой все ясно!
- А кто хотел собаку? Рыжего щенка с белым пятном на морде? - перебил Рик.
- Ну, я, - отозвался Алешка.
- Был он у тебя?
- Нет, не купили.
- А... я не понял.
- Ха, получается, мы со Славкой махнулись. У тебя ведь мое, да? - спросил Влад.
- Угу. Ну ладно, встали. Идти надо.
Влад перестал ухмыляться. Славка поднялся, взял мешок:
- Рик, куда пойдем?
- Какая разница? - тот поднял факел, всматриваясь в рисунки. - Ну, туда, - махнул в проход, над которым была высечена птица.
- Подъем, - поторопил ребят Славка.
"Интересно, что же он такое про Влада увидел?" - поднимая опустевший мешок, подумала Аля.
…Влад чуть отстал, пристроился рядом со Славкой.
- Что ты видел? - шепотом спросил он.
Славка слегка замялся:
- Ну... твоего отца.
- Пьяного, да? - помрачнел Влад.
Славка кивнул.
- А подробнее?
- Твоя мама просила вытащить у него из кармана деньги. Ты вытащил. Все.
Влад помолчал, потом сказал:
- Ты... ну, извини, что я так про блондинку ляпнул. Никак мозги в кучу не соберу.
- Переживу.
Влад не спешил обгонять его - слишком подходящий момент для разговора. Мальчик чуть усмехнулся про себя: ну и ну, кто бы мог подумать, что он начнет вмешиваться в чужие дела.
- Вы чего с Лешкой все собачитесь?
Славка дернул плечом и едва успел подхватить соскользнувшую лямку мешка.
- Мы не собачимся, - холодно возразил он.
- Ну, дуетесь. Разница-то?
- Вообще-то, это не твое дело!
- Угу, - кивнул Влад. - Не мое. Но чего вы как два младенца? Отдавай мои игрушки и не писай в мой горшок.
- Да не дуемся мы! - разозлился Славка. - Точнее, я не дуюсь.
- А он?
- Блин, ну у него и спроси!
- А сам? Язык отвалится? Тем более, это не мое дело.
- Слушай, отстань от меня, а?
Влад хмыкнул и отстал.
…Вода кончилась чуть позже сухарей - на один привал. "Это - финиш", - думал Влад, с трудом переставляя ноги. Меч, висевший на поясе, стал казаться непомерно тяжелым. Влад попробовал заикнуться, мол, зачем в этом мертвом Лабиринте оружие, не бросить ли его? Рик со Славкой наорали так, что мальчик тут же выбросил из головы идею "забыть" меч на привале. Тренировки сами собой прекратились - берегли силы.
После одной из ночевок Алька отказалась вставать:
- Отстаньте от меня! - расплакалась она. - У меня голова раскалывается.
- Приехали! - разозлился Влад.
- Алька, - нерешительно позвал Славка, - ну, надо идти.
- Куда?! - вскинулась та. - Может быть, тут вообще нет выхода! Или мы давно свернули не туда! Это бессмысленно, понимаете?!
Влад промолчал, потому что сам давно уже думал то же самое. Но сказать боялся - словно, произнесенные вслух, слова обретут вес и станут неизбежной правдой. Славка открыл было рот, но его одернула Сима:
- Давайте отойдем.
Влад поплелся за всеми.
- Ну? - поинтересовался Славка, присаживаясь у стены в отдалении от Альки.
Сима помялась, что было для Влада удивительно, вот уж не ждал от нее сомнений.
- Алеша, сходи, пожалуйста, к Альке и попроси ее встать.
- Это и есть твоя гениальная идея, из-за которой мы в дальний угол поперлись? - раздражение не отпускало Влада.
- Точно, - невозмутимо кивнула Сима.
- Почему я? - растерялся Алешка.
- Ну, тебе трудно, что ли? - фыркнула Сима.
Владу показалось - несколько наигранно, лишь бы не отвечать на вопрос.
- Да нет...
- Ну вот и сходи!
- Да почему я-то?
- Тьфу! По второму кругу пойдем?
- А что я ей скажу?
- Тебе слова на бумажке написать? - уже не в шутку рассердилась Сима.
- По-моему, он ее боится, - буркнул Влад.
- По-моему, тоже, - согласилась Сима.
- Да ладно, я уже пошел. Ну почему я?!
…Альке было все равно. Даже страх пропал. И когда затихли голоса ребят, она не повернула головы, чтобы взглянуть, куда они ушли. В виски словно вкручивали шурупы, сухой язык никак не мог устроиться во рту, а биение пульса набатом отзывалось в голове. Именно из-за него Аля не услышала, как кто-то к ней подошел и сел рядом. Только когда ее потрясли за плечо, она открыла глаза.
- Вставай, - попросил Алешка.
"Зачем?" - хотела спросить Аля, но язык не шевелился. Алешка понял и так:
- Мы обязательно выйдем. Ты только встань, а?
Звук вдруг исчез, хотя мальчик что-то говорил - Аля видела это по движению губ. Мир, лишенный голоса, оказался совсем другим, без запахов и чувств. Это слегка испугало Альку. Она мотнула головой, и тишина исчезла.
- ...Алька, ну, пожалуйста.
Вместе со звуками вернулись и ощущения: холодного камня под спиной, усталости и боли в висках. Алешка замолчал. Откуда-то донесся голос Влада, но слов Аля не разобрала. Она рассматривала Алешкино лицо - так близко девочка его видела, только когда мазала ему рассеченную кожу на скуле. Грязное, худое, со следами от заживших ссадин, с потрескавшимися сухими губами, оно не было красивым, как когда-то казалось Альке. Заболели пальцы от невозможности погладить это лицо. Алешка наморщил лоб, явно придумывая, что же еще сказать. Девочке очень хотелось, чтобы он еще поуговаривал, но боль в пальцах стала просто невыносимой, куда там шурупам в висках!
Она села:
- Да, я сейчас.
…Шли по узкому туннелю, где-то даже приходилось протискиваться боком, и Аля боялась, что тут они и застрянут. На предыдущей развилке Рик категорически отказался сворачивать под ухмыляющуюся жабу, и сейчас не хотел возвращаться. Але было наплевать и на жабу, и на его предрассудки. Хотелось лечь - шли уже давно.
- Стоп, развилка.
Аля с облегчением выполнила команду, привалившись к стене. Ноги не удержали, и она села.
- Тут две дороги, - оповестил Рик. - Я сверну, посмотрю, вдруг там сужается, а вы подождите.
- Я тоже схожу, в другую, - отозвалась Сима.
Она шла как раз за ним и, как только Рик шагнул в сторону, смогла сдвинуться с места.
Перед Алей остался только Влад. Ей захотелось уткнуться ему в спину и закрыть глаза...
- Тут свет! - прилетел Симин голос. - Золото-о-ой! - окончания слова перешло в легкий крик, и девочка замолчала.
Влад рванул вперед, успев в боковой проход раньше, чем вернулся Рик:
- Стой!! Не ходи туда! - закричал тот, бросаясь следом.
Алю в плечо толкнул Алешка, и она тоже побежала. Проход расширился, и мальчишки обогнали ее. Впереди действительно разливался странный свет, не желтый, а именно золотой. Он шел из пещеры, на пороге которой стоял Рик, раскинув руки и закрывая собой проем.
- Не входите!
Ребята остановились. Аля приподнялась на цыпочки и заглянула через плечи: Сима и Влад лежали в центре небольшой пещеры, так, словно спокойно уснули. На потолке над ними сияла звезда, вокруг которой обернулся спящий дракон - золотой, с маленькими крыльями и длинными усами.
- Что это? - ошеломленно спросил Славка.
- Золотой сон, - Рик опустил руки. - Надо же было так вляпаться!
- Что с ребятами? - Славка встал рядом с ним.
- Спят. И видят чудесный сон. Во всяком случае, так написано в книгах. И разбудить их нельзя.
- Совсем? - ужаснулась Аля.
Рик кивнул:
- Ну, если их оттуда вынести, то можно. А как вынести-то? Кто туда зайдет.. - он не договорил, и так все понятно. - Разве что они сами во сне поймут, что это сон, и захотят проснуться.
- А может, еще что в книгах написано? - с надеждой спросил Алешка.
- Еще? Что время во сне течет медленно, совсем не так, как у нас. Так что ждать можно долго.
Славка присел у стены, опустился и Алешка.
- Я так понимаю, у нас три варианта, - неторопливо начал Славка.
- Много, - зло усмехнулся Рик.
- Сколько есть. Вариант первый: они просыпаются, и мы идем дальше, - Славка загибал пальцы. - Вариант второй: кто-то идет проверять дорогу и, если находит выход, возвращается к нам. И вариант третий: мы тут помираем от жажды.
- Вариант второй - бред лешего в безлунную ночь. Вляпаться еще в один переход - как жабой об косяк. И куда потом возвращаться?
- Ну, значит, у нас два варианта, - невозмутимо ответил Славка.
Сима вошла в маленький сад - заросли кипарисов и бамбука; узкая дорожка тянется к маленькому домику. Девочка сняла обувь и, наклонившись, вошла в узкую дверь, оставив меч за порогом.
В комнате не слишком светло. Но шесть разных по размеру оконцев пропускают достаточно света, чтобы Сима сразу увидела токоному - нишу, где все согласно традиции: свиток с каллиграфической надписью, икебана и курильница с благовониями.
Девочка присела, ожидая хозяина чайной церемонии. Тядзен вошел неслышно, низко поклонился гостье. Сима сглотнула - так сильно он напомнил ей деда. Или это сам дед?
Тядзен сел у очага, напротив девочки. Почему-то только сейчас Сима увидела, что огонь разведен и над ним висит котелок. Хозяин... нет, все-таки дед, неторопливо насыпал в керамическую чашку зеленый чай. Тяван - вспомнила Сима, именно так называется чашка, а шкатулка для чая - тяирэ. Тень улыбки скользнула по губам деда, и Симе показалось, что старик угадал ее мысли.
Дед залил чай кипятком и начал взбивать содержимое бамбуковым венчиком. Ритмичное постукивание о край чашки действовало умиротворяющие. Сима снова перевела взгляд на свиток с иероглифами. Ей хотелось подойти поближе, но она не решилась встать.
Тядзен закончил приготовление и передал чашку Симе. Девочка медленно, осторожно пробуя жидкость языком, глотнула горьковато-крепкий напиток. Его вкус напомнил ей раннее детство - совсем маленькой девочкой она приходила к деду и вот так пила у него зеленый чай. Потом, когда дед умер, никто больше не смог заварить правильно. Умер?! Сима вздрогнула, чуть не расплескав чай, и впилась взглядом в старика: и глаза, и тень улыбки на губах, - все знакомо.
Она медленно обтерла край чашки и передала ее деду. Тот отпил неторопливо. Качнул чашку в темных старческих ладонях:
- Расположение камней
в саду
Меня наводит на сомненья
при выборе Пути.
Хочу сказать,
а слов не нахожу.
Сима сжала губы: это категорически не похоже на деда! Тот говорил всегда коротко, скорее отдавал приказы, чем беседовал с внуками. Но старик ждал ответа, и девочка произнесла:
- Да. Путь воина - не мой путь.
Сказала и снова удивилась - а почему нет-то? Сима тряхнула головой: возникло ощущение, что она забыла что-то важное.
Старик неторопливо кивнул:
- Ты не понимаешь смерть, - слова скользнули сквозь высушенные старостью губы с шорохом, как песок по рисовой бумаге.
Сима снова вздрогнула. Смерть... это что-то близкое. Что-то, связанное с ней самой. Но что, девочка не могла вспомнить. Состояние покоя осыпалось песком и утекло с таким же тихим шорохом. Девочка с надеждой вцепилась в протянутую ей чашку - глотнуть напиток и прогнать тревогу.