– Кто его знает? Мне встретилась такая красивая дыра под землю. И еще лестница сама ехала, я видела издали, – принялась рассказывать девица.
– Почему издали? – разочарованно спросил Эдуард. – Надо было прокатиться.
– Там забесплатно не прокатишься. Сначала надо купить плоскую штучку вроде той, что была у Хельги, когда мы спасали Мир от рыб. А без нее тебя захлопнет в воротцах. Я сама видела, как одного дядьку зажало…
– Купила бы! Тебе Макс денег дал.
– Тьфу! Ты не перебивай, а слушай! Я и хотела купить. Подошла к торговке, стала расспрашивать, что и как и сколько стоит. Тут стражник и появился. Наверное, она его позвала.
Макс понимающе кивнул. Вероятно, сильфида с ее, мягко говоря, неславянской внешностью показалась служащим метрополитена похожей на террористку. Он снова хихикнул – как недалеко они были от истины!
На следующий день гулять пошли все вместе, дома остались только Хельги с Ириной. Рагнару тоже чуть не пришлось отказаться от прогулки – его не во что было переодеть. Не оказалось в доме у Макса одежды подходящего размера. Пришлось ехать и покупать специально, а то рыцарь совсем загрустил. Остальные нарядились в то, что нашлось под рукой. А Энка с Ильзой даже накрасились, одна – синеньким, другая – зелененьким. Вышло очень красиво. Меридит, памятуя горький опыт, краситься не стала. Она вообще чувствовала себя не в своей тарелке. Иринины штаны оказались ей коротковаты, красная куртка Макса была не к лицу, к тому же пришлось оставить в прихожей все оружие.
– Ужасно! – жаловалась диса. – Я с трех лет без него из дому не выходила! Я без меча себя голой чувствую!
Рагнар удрученно кивал, соглашаясь с ее словами.
Об обзорной экскурсии по городу, что устроил им Макс, у них сохранились лишь смутные и сумбурные воспоминания – слишком много новых впечатлений обрушилось разом.
Гигантские строения, одни очень красивые и необычные, другие совершенно безобразные. Самоходные повозки, ревущие, гудящие, снующие туда-сюда по земле и под землей. Толпы, безумные толпы людей. Разноцветное мигание фонарей, да не простых, а электрических. Полужидкое снежно-грязевое месиво под ногами. И шум, постоянный, несмолкаемый, который не ушами слышишь, а ощущаешь всем существом…
Итог увиденному поздно вечером – тихо, чтобы не услышали хозяева, – подвел Эдуард:
– Жуткий мир! Посмотреть один раз интересно, но жить здесь я не согласился бы ни за какие блага!
– Да, – серьезно кивнул Аолен. – Я бы здесь умер.
– Зря вы так, – возразил Хельги, чьи представления о здешнем бытии были гораздо более широкими. – Тут, в столице, конечно, ужасно. Всякий может умереть. Но за пределами города все иначе. Есть и леса, и горы, и другие города, не такие кошмарные. Вполне пригодный для жизни мир.
– К чему это ты клонишь? – насторожился Орвуд.
– К тому, что, если наш мир рухнет, придется переселяться в этот. Больше некуда.
Гном благосклонно кивнул.
– А что? Я только "за"! Горное дело у них тут шикарно налажено! Видели, каких тоннелей понастроили?! Уму непостижимо! У нас в Даан-Азаре и то таких нет!
– Кто о чем, а орк о лопате!..
Третий день был посвящен делам сугубо практическим. У них ведь ничего не осталось после взрыва! Дорожные мешки сгинули в огне, одежда превратилась в обгоревшие лохмотья. Уцелело только оружие. Остальное пришлось добывать заново.
– Хуже всего, что погибли мои зарисовки мантикора, – грустил Хельги. – И перья эрцинии жалко…
Энка считала иначе:
– Хуже всего, что погибли туфли-скороходы, которые надо было рано или поздно вернуть джиннам. Теперь мы выйдем из доверия, и больше они нам никогда ничего не дадут.
– Дадут, – успокоила Меридит. – Туфли-то были самые простые. Возместим ущерб в двукратном размере, и все дела Вот если бы мы утратили секретные, скоростные, тогда была бы беда!..
Новое снаряжение покупали в красивых и богатых лавках, которые Макс именовал торжественно и непонятно: "спортивные магазины". Товар был добротным и удобным, но выглядел очень уж странно.
– Как мы в таком виде дома покажемся – не представляю! – крутился перед зеркалом Эдуард. – Все подумают, что мы спятили.
Ему сердито возразил Орвуд:
– После того, как я бродил по Кансалону в бабьем тряпье, мне уже наплевать, кто что подумает! Хуже того случая быть ничего не может. И вообще, чем привередничать, лучше бы подумали о том, в какой расход ввели Макса и как собираетесь возмещать.
– Чего проще! – отмахнулся Хельги. – Золото и в этом мире ценится. Деньги заведутся – сгоняю и верну долг.
– Только попробуй! – пригрозил Макс серьезно. – По шее получишь! И не посмотрю, что ты демон!.. Идемте, нам еще провизию закупать надо!
А на четвертое – по его представлениям! – утро Хельги объявил, что окончательно раздумал помирать и хватит уже по чужим мирам шастать, пора спасать свой. Надо возвращаться на место.
…И будто бы не было никогда огромного города, теплого жилья, пахнущего вкусными пирогами и противным бульоном, друзей, ставших почти родными. Ледяной ветер валил с ног, снег слепил глаза, обледенелый склон был таким крутым и скользким, что любое неверное движение грозило гибелью, не спасли бы даже особые рифленые подошвы обуви из иного мира.
– И это ты называешь возвращаться на место?! – вне себя от возмущения проорал гном. (Орать можно было не опасаясь – голос сразу тонул в реве бури.) – Правильно Бандарох написал, убийца ты и есть!
– Куда мог, туда и вернул, – огрызнулся демон. – Под "местом" я имел в виду наш мир в целом, а не конкретный пункт!
– Зато до Оузы теперь гораздо ближе, – решила защитить брата по оружию Меридит.
Тут она была права, да не совсем. До Оузы определенно было ближе, но только в географическом плане. Шансы добраться до нее живыми резко убавились. Потому что очутились злополучные наемники не где-нибудь, а в северной оконечности страшного Аль-Оркана!
– Живо переноси нас куда-нибудь еще! – велела Энка грозно. – Я не горная коза, чтобы по обрывам скакать.
– Не могу!
– Начинается! – всплеснула руками сильфида. – Опять за рыбу деньги! Почему на сей раз? В другой мир смог уволочь, а в нашем с места на место переставить не можешь?
– В нашем не могу.
– Тогда давай опять в чужой! Туда и обратно!
– Второй раз я не переживу!
– Отстань от него! – окрысилась Меридит. – Мог бы – перенес!
– А будешь приставать, он нас еще хуже забросит! В Океан или за границы жизни! – подхватила Ильза.
Энка плюнула и отстала. Без конца спорить на одну и ту же тему тоже надоедает.
– А может, это не Аль-Оркан, а другие горы, просто похожие? – осторожно предположил Эдуард.
– Типичный Аль-Оркан! – отрезал Орвуд. – Уж мне-то можешь поверить!
Проклятые горы в самом деле невозможно было спутать ни с какими другими горными системами Староземья и окрестностей: ни с островерхими шпилями Арвеев, ни со сглаженными очертаниями Даарн-Ола, ни с пологими, лесистыми Безрудными. Не особенно высокие – около двух тысяч шагов в высоту – они имели очень необычную форму. Казалось, это огромный великан прошелся вдоль хребта с острым ножом и срезал макушку каждой горы. Когда снегопад чуть ослабевал, сквозь его пелену можно было разглядеть ближайшие плоские вершины.
Если бы погода была получше, а склон под ногами поустойчивее, Хельги непременно объяснил бы природу этого явления. Но буря не располагала к беседам на естественно-научные темы.
Ветер дул все сильнее. Стало похоже на сумерки, горы исчезли за снежной завесой. О спуске нечего было и думать, требовалось срочно искать укрытие.
Медленно-медленно, след в след, держась друг за друга, путники двигались вдоль осыпного склона, замирая от ужаса всякий раз, если под ногами ощущалось шевеление. Они совершенно выбились из сил, когда Орвуд, шедший впереди, обнаружил спасительную лощину с узким входом. Именно обнаружил, каким-то особым гномьим чутьем. Увидеть ее оттуда, где они проходили, было совершенно невозможно.
Убежище оказалось превосходным. Снег и ветер внутрь не проникали. Свободного пространства хватало, чтобы удобно сесть, сняв заплечные мешки, и даже развести магический бездымный огонь – жечь обычные костры в стране горных гоблинов было крайне небезопасно, да и дров под рукой не имелось. Конечно, он не может заменить настоящее, природное, живое пламя: и греет он хуже, и свет от него неприятный, мертвый, да и радости никакой. В подобном огне даже саламандры не заводятся. И все-таки лучше магический, чем никакого… Потянулись долгие часы ожидания.
Всем было скучно. После чудесного отдыха в другом мире спать никому не хотелось – день только начался, а больше делать было нечего. Попробовали играть в слова, но скоро бросили – слишком малограмотными оказались некоторые из игроков. Сидели, болтали ни о чем. Поели со скуки. Подремали, кто смог. А снег все валил и валил, да ветер подвывал голодным волком, и казалось, не осталось в этом мире ничего, кроме этой метели и узкой лощины в Проклятых горах.
Вдруг Аолен и Хельги одновременно вздрогнули и переглянулись.
Это был крик. Зов о помощи. Еле слышный, заглушенный ревом бури, но полный смертельного отчаяния вопль. Отзвучал и стих.
– Может, показалось? – сказал Аолен неуверенно.
Но вопль повторился.
– Пойду посмотрю, – решил Хельги.
Сестра по оружию поймала его за рукав:
– Сиди! Кто, кроме орка, может здесь орать?
Хельги сел, но тут же снова вскочил:
– Нет. Пойду. Не могу, когда так кричат.
Аолен тоже поднялся:
– Я с тобой.
За ним – остальные. Но Хельги велел им оставаться на месте. Если будет опасно и ему придется уходить через астрал, они станут ему только обузой. И демон пошел один. Осторожно, едва дыша, прижимаясь спиной к обледенелому склону, двигался он на зов. А идти оказалось недалеко, всего шагов тридцать. Хотя, когда ползешь вдоль обрыва, едва переставляя ноги, трудно правильно подсчитать шаги.
Вопль повторился совсем рядом. Хельги удивленно огляделся: в поле зрения не было ни души! Тогда он взглянул вниз, под ноги, и увидел чьи-то побелевшие пальцы, впившиеся в камень так, что из-под ногтей выступила кровь. Не раздумывая, подменный сын ярла упал на колени и что было сил вцепился в слабеющие руки, крепко обхватив запястья. Кто-то повис на нем, отчаянно дергаясь в судорожных попытках спастись, – и весил он ох немало! Гораздо больше самого Хельги. Потихоньку, потихоньку спасатель стал сползать вниз. Рукава куртки закатались до плеч, острые камни немилосердно впились в кожу. Он опустил голову вниз и увидел упитанного орка, или, как их еще называют, горного, проклятого гоблина. Собственно, никого другого ожидать и не приходилось.
За те пять-шесть минут, пока они висели над пропастью, Хельги успел десять раз пожалеть, что не принял помощь от друзей. В какой-то момент ему стало казаться, что дело безнадежно, орк обречен. И хорошо, если только он! "Самому не рухнуть бы!" – мелькнула мысль. Но рук не разжал. Наоборот, сжал крепче, потянул. Наверное, отчаяние прибавило сил и орку. Он подтянулся, нащупал ногой выступ, оттолкнулся… Последний рывок – и он уже наверху! Вполз животом на скалу и замер, хватая воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег. Ноги орка продолжали болтаться над бездной.
Хельги за шиворот оттащил спасенного подальше от края – и бессильно плюхнулся рядом. Некоторое время они лежали молча, с трудом приходя в себя. Потом, отдышавшись, сели, изучающе уставились друг на друга.
Орк был молод – примерно ровесник Хельги. У него еще даже не наметился горб. Но здоровяк – с Рагнара, не меньше! "Вот туша!" – подумал демон недовольно. Молчание ему надоело, а что сказать, не знал. Первым подал голос спасенный.
– Зачем ты меня вытащил? – хрипло спросил он.
Хельги пожал плечами. Он и сам не знал зачем. Все нормальные обитатели Староземья таких убивают, а не наоборот.
А проклятый гоблин продолжал, и в голосе его не было и следа благодарности:
– Ты пролил за меня кровь! – Он кивнул на ободранные руки своего спасителя. – По нашим законам ты мой кровный брат!
– Силы Стихий! Только этого мне не хватало! – Ошарашенный Хельги едва не свалился вниз.
Они переглянулись. Неожиданное прибавление в семействе не радовало ни того, ни другого.
– Да. Мой брат, – повторил орк, будто желая рассеять последние надежды. – Что я теперь дома скажу?! Лучше бы ты меня выпустил! Зачем ты меня пожалел?!
– А ты зачем держался? Почему руки не разжал? Видел же, что кровь капает! Прямо тебе на башку!
– Жить захотелось, – откровенно сознался орк.
– Вот иди и живи теперь. А я не виноват, что у вас законы дурацкие! – пробурчал Хельги рассерженно.
Но как раз идти-то гоблин и не мог. Сломал бедро при падении. Демон посмотрел-посмотрел на его героические, но мучительные и бесплодные попытки подняться и вздохнул:
– Ладно, ползи за мной. Тут недалеко есть эльф. Он тебе поможет, если повезет.
– Обойдусь! Ау-у-у! – Орк хотел изобразить гордого, но ступил на ногу, взвыл, упал и смирился с судьбой.
Появление орка у входа в лощину было встречено гробовым молчанием. Никто не представлял, что нужно говорить в таких случаях.
– Это кто?! – на сей раз первой нарушила тишину Ильза, она не боялась показаться банальной.
– О! Это мой очередной брат! – представил Хельги. – Его… Как тебя зовут? Как?! Тагче… ф-фахгхор? Язык сломаешь! Тагчеффахгхор его зовут!.. А я Хельги. Будем знакомы!
– Я буду звать его Таг, – решила Ильза.
Меридит смотрела на "братьев" с беспокойством, оба казались не вполне в своем уме.
– Что у тебя с руками? – осторожно спросила она у Хельги. – Вы подрались?
– Лично меня больше тревожит другое! – заявила сильфида. – Почему он называет это существо братом?
Хельги объяснил. Орвуд пришел в ярость.
– Да что же это такое?! – зарычал почтенный Кантор-лонг. – Такое впечатление, что Староземье кишит его братьями, причем один другого зловреднее! И стоит избавиться от одного, тут же образуется новый! Брат, скажите пожалуйста! Это же орк! Убить его надо, вот что я вам скажу!
– Братоубийство до добра не доводит, – строго напомнила диса. И задумалась. – Интересно, если Хельги – мой брат по оружию, выходит, этот… Таг тоже мой брат?!
– Выходит, что так! – мстительно подтвердил орк. И загоревал. – Ох прибьют меня дома, ох прибьют!
– Не канючь, – велела Меридит. – Нам за такую родню тоже спасибо не скажут.
– Род ненормальной Меридит, что завела брата – орка! – хихикнула сильфида.
– Я его на излечение привел, – счел нужным напомнить Хельги. – А не чтобы вы развлекались.
– Снимай штаны! – с несвойственной ему суровостью велел эльф. – Посмотрю, что можно сделать.
Орк замотал башкой:
– Как же я при чужих бабах штаны скину? Срам это!
– Где ты видишь чужих баб? Мы тебе почти что родные сестры! – развеселилась сильфида. – И не надейся, на снег из-за тебя не полезем. Хочешь исцеляться – делай что говорят, не выкобенивайся.
– Мы отвернемся, – сдержанно пообещала Меридит.
Орк был здоров спустя полчаса. Он поднялся на ноги, пригнувшись, чтобы не стукнуться черепом о нависающие камни, неуверенно потоптался, а потом буркнул что-то неразборчивое, – вероятно, это означало благодарность.
Орвуд придирчиво оглядел исцеленного:
– Что? Ходить можешь? Вот и прекрасно! Теперь ты должен проводить нас вниз, вывести из ваших земель. Это твой братский долг! – Такой уж гномы народ. Из всего умеют извлечь выгоду!
И снова орк загоревал, снова начат вздыхать, да так, что это больше походило на стоны. Но возражать не стал. Сказал только:
– До темноты ждать придется. А то нижние не посмотрят, что вы мне родня. Наши бы посмотрели, а нижние – не станут. Перережут всех – и вас, и меня до кучи.
Стали ждать темноты.
Если честно, общество нового знакомого оказалось вовсе не таким неприятным, как приятели стремились изобразить. Воняло от него порядочно, но и только. Наоборот, присутствие столь неожиданной персоны неплохо скрашивало их вынужденный досуг и оживляло беседу.
Орки – закрытый народ. О них жителям Староземья достоверно известно лишь одно – враги! Проклятые измененные твари, с кровью, испорченной жаждой убийства, полубезумные в своем стремлении нести гибель и разрушение другим народам. И все. Больше никакой достоверной информации, только непроверенные слухи и домыслы.
Но было так не потому, что орки специально, сознательно отгораживались от общества, как делали это, например, эльфы. Просто кто же станет общаться с орками?
Во всяком случае, Тагчеффахгхор особенно скрытным не казался и покорно отвечал даже на самые нелепые вопросы, которыми без всякой системы засыпала его любознательная Ильза.
– А почему ты сорвался? – вежливо осведомилась она, чтобы завести разговор. На самом деле этот вопрос занимал ее меньше всего.
– Дорога расшаталась. Видать, вы по ней раньше прошли, нарушили. А я не знал, снегом следы замело.
– А горбы у вас, орков, зачем? – Следующий ее вопрос не имел никакой связи с предыдущим.
– Жир!
– Жир?! – Девушку горделивый ответ Тага почему-то разочаровал. – А я думала, кость…
– Кость – это у ваших калек. А у нас – жир!
– И для чего он нужен?
Гоблин взглянул на собеседницу как на дурочку: дескать, не понимает таких очевидных вещей!
– Красиво!
– Вот видишь! – радостно сказал сестре Хельги, припомнив какой-то давний спор. – Я же говорил, что у орков совсем другие каноны красоты!
Но Таг и его разочаровал, уточнив:
– У бабы жир на спине – некрасиво. Старуха, значит. – Его ответ был адресован заодно и неугомонной Ильзе, которая ради эксперимента запихнула на спину под куртку большой пакет с крупой и спросила: что же тут красивого?
– Горб – признак зрелого мужа! – объявил Таг торжественно и вздохнул с сожалением. – У меня покуда нету…
– Вырастет, какие твои годы, – утешил добрый Рагнар.
А новый вопрос был уже наготове:
– А правда, что вы людей жрете? – Ильза с замиранием сердца ждала ответ.
– Неправда! Только кудиан. У людей мясо нечистое, его есть даже с голодухи зазорно.
– Мясо как мясо, – обиделась девушка. – Хорошее.
– Плохое! – прорычал Эдуард, незаметно, но больно толкая ее ногой. – Отвратительное у нас мясо! Такое и в рот взять стыдно!
Орк, к его облегчению, согласно кивнул.
– Тогда для чего вы всех без разбору убиваете и потрошите? – Теперь в голосе бойца Оллесдоттер звучало откровенное осуждение. – Я однажды видела, так меня вырвало!
– Марах! – Развел руками орк. Мол, ничего не поделаешь.
– Чего?!
– Марах, говорю, наступает. Горячо делается вот тут – Таг ткнул пальцем в солнечное сплетение. – Голова не думает, а крови хочет.
– Наверное, это измененное состояние сознания, – догадался магистр Ингрем. – Вроде одержимости у берсеркеров.
– Ой! – испугалась Ильза. – А вдруг у него прямо сейчас марах наступит?
Орк хихикнул, будто услышат что-то не совсем приличное.
– Марах поодиночке не бывает! Нужно много, много народу сразу. И чтобы кровью пахло.
Ильза не успокоилась:
– От Хельги пахнет кровью. Он весь ободранный!