- Абсолютно! - вежливо приговаривающий Федор выпроводил Владислава на площадку, закрыл за ним дверь и, прижавшись к ней спиной, облегченно вытер пот со лба. - Ух… Чуть квартиру вдребезги не разнес! Развелось же слабаков - еще не выпил ни грамма, а уже в драку лезет!
Выдворенный в коридор Владислав первым делом проверил, нет ли рядом черта, облегченно выдохнул: наконец-то покинул "алкогольную" квартиру, и осторожно дотронулся до шишки на лбу. Боль по-прежнему не ощущалась, что не могло не радовать. Вот только шишка, судя по всему, должна была пройти лишь к концу недели. И потом о случившемся столкновении с настоящим чертом будет напоминать разве что изредка попадающийся на пути пьяный сосед, да тараканы, то и дело отправляющиеся из квартиры Федора исследовать окрестные помещения с целью последующего переезда.
"Но почему черта увидел именно я? - пронеслась в голове назойливая мысль. - Непьющие не должны видеть таких тварей нигде, кроме телевизора. Мне и так проблем хватает!".
Он зашагал по лестнице на свой этаж, и только добравшись до квартиры и вставив ключ в замок, сообразил, что мог спокойно проехать на лифте. Хлопнув себя по лбу за рассеянность, Владислав взвыл: ладонь попала по шишке, и в глазах снова взорвался разноцветный фейерверк. И наконец-то появилась боль.
"Чтоб ты треснул со своим самогоном!" - в сердцах подумал Владислав, ругаясь сквозь зубы и открывая дверь. В квартире оказалось тихо: жена еще не пришла с работы, а дети уже куда-то ушли. Тем проще: не придется объяснять, почему у него на лбу шишка, и почему от него же несет самогоном, как от заправского алкоголика, а на костюме виднеются мокрые места от раздавленных при падении тараканов?
Владислав привычно дотронулся до выключателя, включил свет и застыл, увидев на трюмо давешнего черта. Тот сидел, привычно свесив ножки, и молчал, скрестив руки на груди. На вид - задумавшийся о жизни начинающий философ, а не сопутствующее продолжительным алкогольным возлияниям явление потусторонней жизни.
- Ты к кому? - спросил Владислав.
- К тебе, - прозвучал ответ. - Дело есть.
Владислав сглотнул и захлопнул дверь.
Глава 2
Не каждый день к Владиславу приходили с деловыми предложениями черти. Более того, даже люди не особо торопились обсудить с ним свои деловые планы на будущее, так же как и сам Владислав не собирался рассказывать первому встречному о том, что придумал, и как эта идея доведет его до счастливой жизни. Поэтому несколько секунд прошли в полном молчании и бездействии. Затем Владислав пришел к выводу, что стояние столбом пользы не принесет - только ноги еще больше устанут, - и доведенными до автоматизма движениями снял туфли. Пиджак прямым рейсом отправился в стиральную машину - оставшиеся на нем мокрые пятна от раздавленных тараканов счастья не прибавляли. Да и сами тараканы, не ожидавшие варварской агрессии от упавшего на них Владислава, вряд ли обрадовались тому, что превращаются в мокрое место.
Черт пристально наблюдал за его действиями и молчал, то ли не зная, с чего начать разговор, то ли ожидая от Владислава первого шага в беседе. Но Владислава меньше всего интересовали мысли черта. Он собирался подогреть борщ и съесть его, даже если в этот момент в квартиру ворвется шумная толпа правозащитников, чтобы обвинить его в уничтожении безобидных усатых тараканов и попутно освободить холодильник от подлой оккупации продуктами. Показушно равнодушное отношение Владислава к живому представителю потусторонних сил - он прошел на кухню, посмотрев на черта, как на пустое место - могло обидеть последнего, но черт не подавал признаков недовольства.
Переливая борщ из большой кастрюли в маленькую и ставя ее на плиту, Владислав задумался: стоит ли игнорировать черта дальше, или все-таки поинтересоваться, какого, так сказать, себя, тот приперся в гости? А то, не ровен час, ему в чистой квартире понравится гораздо больше, чем у Федора, и черт примет решение поселиться здесь новым членом семьи. Он ведь явно не просто так объявился и нахально, практически на правах владельца, взгромоздился на мебель в коридоре.
"Выгнать его вряд ли получится, - размышлял он. Мучения в квартире Федора служили тому наглядным примером. - Да и как его изгнать, если он в руки не дается, да еще и норовит что-нибудь уронить и разбить? А если родные вернутся, пока я бегать за ним буду, что тогда?"
В таком случае проблема окажется намного серьезнее, ведь преследование невидимого родственниками существа произведет на них по-настоящему незабываемое впечатление. Того и гляди, перепуганные жена и дети вызовут санитаров и отправят главу семьи отдыхать в желтый дом до тех пор, пока черти не перестанут попадаться ему на глаза. А когда наступит этот счастливый момент, сказать сложно: прецедентов в жизни Владислава еще не было. Оставалось надеяться, что черт перестанет быть видимым хотя бы к завтрашнему утру.
"А то на самом деле отвезут в дурдом и продержат там до самой пенсии, пытаясь излечить от алкоголизма абсолютного трезвенника… Правда, всем известно, что врачи обладают своеобразным чувством юмора, и ради лечения от алкоголизма не остановятся ни перед чем, даже перед спаиванием пациента, чтобы процесс лечения не выглядел неоправданным. Так что, ну его к лешему, этого черта".
Приняв твердое решение проигнорировать потустороннее существо, Владислав поставил кастрюлю с борщом греться на огне, а сам с крайне независимым видом прошел мимо черта в комнату. Но тому уже надоело играть в молчанку, и он дернул Владислава за рубашку.
- И снова здравствуйте! - радостным голосом сказал черт.
Владислав сделал вид, что ничего не заметил, сел на диван и включил телевизор.
Черт соскочил с трюмо и встал между Владиславом и телевизором, пытаясь помешать просмотру вечерних новостей. Но телевизор находился на тумбочке метровой высоты, и невысокий черт с тем же успехом мог бы закрыть собой вид на египетские пирамиды перед огромной толпой высоченных туристов. Правда, с туристами этот номер прошел бы на ура - ведь они раньше не видели живых чертей, а пирамиды - штука такая, что простоит еще не одно тысячелетие, и от глаз не скроется ни днем, ни ночью.
- Привет, - повторил черт.
Владислав молча переключил канал: криминальные новости давно уже вызывали в нем смертную тоску. Он много лет мечтал снова посмотреть о том, как люди радуются жизни и строят светлое будущее, а не занимаются смертоубийствами на радость желтой прессе и сварливым бабкам, готовым перемывать косточки всему сущему сутками напролет. Но следующий канал показывал фильм, в котором злобные инопланетные твари покоряли Землю, и Владислав тоскливо вздохнул: похоже, теперь во всей вселенной пользуются популярностью исключительно секс и насилие, преподнесенные в упаковке из компьютерных спецэффектов.
Черт понял, что недооценил собственный рост, поэтому резво вскарабкался на тумбу и встал перед кинескопом, широко раскинув руки и ухватившись за край телевизора, чтобы не упасть.
- Привет! - повторил он упрямо, закрывая собой изображение. Владислав молчал, и черт перешел на личности. - Ну, чего молчишь, как партизан на допросе? Принести тебе учебник по матчасти? А?Владислав упорно молчал, переключая каналы и не понимая, почему при современном телеизобилии увеличивается не количество увлекательных программ, а объем рекламы. Черт не унимался:- Ты, что, голос потерял от неожиданности? - вопрошал он, надеясь вывести Владислава из себя и заставить его сказать хоть что-то в ответ, пусть даже обычное ругательство. Его план был прост: слово за слово, и беседа начнется, желает того Владислав или нет. И пусть поначалу будет стоять мат на мате, но минут через десять запас матерных слов подойдет к концу, и Владиславу не останется ничего иного, как перейти на нормальную речь. - Или ты стесняешься? Так ты не бойся - я не кусаюсь до поры до времени. Владислав выплюнул изо рта обломок спички, поднял ее и задумался, вспоминая, когда успел сунуть спичку в рот. Как подсказала память, спичка должна была зажечь газ под кастрюлькой, но почему-то оказалась между зубов. А кастрюлька, судя по всему, осталась стоять на холодной плите, обдуваемая снизу потоком пропан-бутановой смеси. Взрывоопасной смеси, между прочим. Перед глазами появилось изображение разрушенного дома, злобных соседей и буянящего Федора, потерявшего при взрыве все свое самогонное состояние.
- Чтоб тебе пусто было, - воскликнул Владислав и почти уже вскочил, как черт сделал широкий жест рукой и щелкнул пальцами.
- Не увиливай от беседы, - сказал он после того, как выскочившая из-под его пальцев крошечная шаровая молния улетела на кухню. Громкий хлопок оттуда показал, что газ зажегся, и что борщ все-таки подогреется, если, конечно, кастрюлю не сбросило с плиты взрывной волной. - Сначала давай поговорим, еда никуда не убежит.
- Угу, - согласился Владислав. - Бульон выкипит и прольется дождем на оставшуюся в кастрюле и основательно подгоревшую гущу. То есть, погасит сам себя. Ты будешь есть эту гадость?
- Нет, - помедлив, ответил черт.
- Я тоже, - сказал Владислав. - Поэтому ухожу на кухню прямо сейчас, а ты можешь подождать, если тебя интересуют развернутые и подробные ответы, а не короткие и емкие матерные фразы.
Черт укоризненно покачал головой, но удерживать Владислава не стал. Только намекнул:
- Да будет тебе известно, изголодавшее человечище, что я - крайне упорная личность. Пока не поговоришь со мной, буду вечно путаться под ногами и мешать подносить ко рту вилку-ложку-поварешку. Не будь таким злобным, тебе как будто пару слов для меня из себя выдавить жалко.
- Значит, ты все-таки намерен выслушать мой словарный запас матерных слов и выражений, - сделал вывод Владислав. -
Владислав вздохнул: лучше поговорить, иначе на самом деле не отстанет.
- Ну, хорошо, - осторожно сказал он. - Только быстро, а то борщ подгорит, и тогда его не я съем, а ты.
- Ради беседы с трезвенником я готов съесть все, что угодно! - воскликнул возликовавший черт. - Только соусом полить, и - порядок. Ты не поверишь, как я рад, что ты на самом деле меня видишь!
Он эмоционально взмахнул руками и потерял равновесие. Замахав руками, словно пытаясь взлететь к потолку, черт упал на пол и ударился пятачком о новый палас. Владислав услышал короткий возглас на неизвестном языке и немедленно запомнил фразу. Не специально, оно само собой получилось: прежде чертячьи ругательства, выданные эксклюзивно первоисточником, а не пересказанные разного рода заклинателями духов и разного рода контактерами, Владиславу слышать не доводилось.
- А ты в этом сомневался, когда разговаривал со мной в квартире Федора? - изумился Владислав.
- Я думал, что ты - моя галлюцинация, - признался черт, почему-то не отрывая взгляд от пола под диваном. Владислава пробило на нервный смех.
- Дожили: галлюцинации считают людей видениями! - прокомментировал он слова черта. - И поэтому ты пришел сюда, чтобы расставить все точки над "и"?
- Именно.
- Отлично, - сказал Владислав. - И раз уж мы разобрались с этим сложным вопросом, и мы с тобой убедились, что не кажемся друг другу, предлагаю тебе вернуться в квартиру Федора. Это он - твой подопечный, поэтому не отлынивай от своих основных обязанностей и продолжай ему мерещиться, пока он окончательно не сопьется или не решит завязать. А мне ни к чему счастье лицезреть твою скорбную физиономию, я не попадаю под вашу юрисдикцию… Хотя нет, погоди минуту. Перед уходом сделай доброе дело: объясни, почему я тебя вижу?
Черт встал и демонстративно отряхнулся, хотя на паласе не было ни пылинки.
- Можно подумать, в квартире Федора прямо-таки стерильная чистота, - проворчал Владислав.
Черт сверзил глаза в кучу, молча дотронулся до пятачка и убедился, что с тем все в порядке, и из него не идет кровь. Облегченно вздохнул и перевел взгляд на человека.
- Извини, но я не могу ответить на твой вопрос, - сказал он.
- Это военный секрет, или ты решил поторговаться? - предположил Владислав. - Учти, моя душа не покупается и не продается. Максимум, что я могу тебе предложить - душу Федора, он ее с удовольствием обменяет на самогонный аппарат, способный производить спирт прямо из воздуха.
Черт хихикнул.
- Извини, но купля-продажа душ - это не мое, - сказал он, вспоминая одного черта, который занимался подобными делишками. Бизнес последнего давно уже не приносил прежних, средневековых дивидендов. Люди с тех пор обленились фантазировать и массово загадывали желания, выполнение которых не приносило черту никакого удовольствия от процесса: "хочу много денег, власти и славы!". После того, как сотый человек решил продать свою душу в обмен на деньги, черт окончательно потерял интерес к покупке душ, и теперь пребывал в пессимистичном настроении, не зная, чем заняться. - И твоя душа мне не нужна. Я занимаюсь другими делами.
- Доводишь алкоголиков до сумасшествия?
- И это тоже, - согласился черт. - А на твой вопрос я не могу ответить, потому что и сам не пойму, в честь чего ты стал меня видеть? - признался он. - Раньше от меня шарахались владельцы синюшных физиономий, а нормальные люди смотрели сквозь, словно я на самом деле не существую.
- А вдруг они правы? - предположил Владислав. - И тебя на самом деле нет?
- Тогда почему ты меня видишь? - возразил черт.
- Потому что ты - крайне назойливый алкогольный мираж, - пояснил Владислав. - Практически, массовая галлюцинация. Не представляю даже, сколько надо было Федору выпить, чтобы даже трезвые соседи видели всякую чертовщину? А вообще, черт с ним. Не нужен мне ответ на этот вопрос. Просто исчезни и не трави душу.
- Ну, уж нет! - запротестовал черт. - Теперь, пока не найду ответ - не отойду от тебя ни на шаг.
Владислав чертыхнулся: спросил на свою голову.
- А если я не выдержу и пну тебя ботинком? - спросил он, желая поскорее избавиться от назойливой галлюцинации.
- Тогда я тебя укушу, - ответил черт, не намереваясь уходить в самом начале расследования. - И несмотря на то, что я в твоем понимании - галлюцинация, укус окажется весьма больнючим. Как говорил великий фантаст Роберт Шекли, ты не веришь в галлюцинации, но в них верит твое подсознание.
Владислав сменил гнев на уговоры: не хватало еще стать жертвой нападения несуществующих чертей, цитирующих и наверняка читающих знаменитых фантастов.
- Ты знаешь, - сказал он, - а ведь на свете есть вопросы, ответ на которые отыскать прямо таки невозможно. Смирись.
Черт отрицательно покачал головой.
- Никогда! - объявил он, - И у меня есть к тебе предложение: давай вместе отыщем ответ на этот вопрос. Одна голова хорошо, а две - лучше.
- Искать ответ вместе с чужой галлюцинацией? - изумился Владислав. - Как на меня люди будут смотреть?
- А что тебя беспокоит?
- Ты. Я неуютно себя чувствую в присутствии несуществующих организмов.
- То есть, я тебя нервирую? - поинтересовался черт.
- Есть маленько, - признался Владислав. - Твое присутствие наводит меня на мысль о съехавшей в неизвестность крыше. Не хочу ощущать себя сумасшедшим.
Черт скрестил руки на груди.
- Тебе важнее докопаться до истины и больше не чувствовать себя рехнувшимся или годами доказывать мне невозможность моего же существования в желтом доме? - резонно заметил он. - Суди сам: если докопаемся до сути - в дальнейшем ты сумеешь избежать встреч с какими бы то ни было видениями и привидениями. Особенно с зелеными, рогатыми и нахальными вроде меня.
Владислав призадумался: в принципе, черт прав. Но как-то не по себе становится от мысли, что заниматься поисками ответа придется под командованием или при поддержке алкогольного миража. С другой стороны, альтернативы нет, а докопаться до истины тоже хочется.
- Ну, хорошо, - сказал он. - Будем считать, что ты меня убедил, и мы начинаем искать ответ на этот сложный вопрос. Но у меня есть одно условие: как только мы находим ответ, ты исчезаешь из моей жизни и возвращаешься пудрить мозги Федору. Договорились?
- Не проблема, - согласился черт.
- Тогда начнем, - сказал Владислав.
- Момент! - черт подскочил к журнальному столику и схватил оставленный младшим сыном блокнот. Быстро перелистал его в поисках чистых страниц, подхватил гелевую ручку и приступил к допросу.
- Итак, - сказал он. - Признавайся: что ты пил в последний раз?
На этот вопрос Владислав мог ответить даже спросонья в три часа ночи: на работе он пил только кофе, а дома еще не успел сделать ни одного глотка даже обычной воды.
- Ага… - глубокомысленно произнес черт, услышав лаконичный ответ. Он что-то записал в блокноте и посмотрел на Владислава с победным видом. - С коньяком! Правильно? В какой пропорции, признавайся!
Владислав выпятил грудь с и гордостью сказал:
- Ложка кофе на бутылку коньяка!
Черт застыл от изумления, ручка выпала из его рук и укатилась под диван.
- Серьезно? - ахнул он. - Мощь! Уважаю.
Владислав укоризненно покачал головой.
- Я пью кофе только с горячей водой, - уточнил он. - Какой коньяк, если я крепче кефира отродясь ничего не пил?
Черт посмотрел на него с таким видом, словно Владислав признался, что до сих пор пьет молоко из бутылочки с соской.
- Антиалкогольный маньяк, - буркнул черт и попытался перечеркнуть написанный на бумаге вывод. Надпись не перечеркивалась, и черт с непониманием уставился на ручку, после чего обнаружил, что ее нет. - Момент, а где ручка?
- Упала на пол, - мрачным голосом сказал Владислав.
Черт кашлянул, наклонился и подхватил ручку.
- Пылищи-то сколько у тебя там скопилось, - не преминул заметить он. - Небось, с тех пор, как поставили на это место диван, так под ним и не подметали?
Владислав удивленно приподнял брови и заглянул под диван.
- Ё к л м н! - воскликнул он, увидев слой пыли толщиной сантиметра в три. Странно, если в этой серой толще до сих пор не завелись разумные формы жизни. Того и гляди, придется отправлять к ним парламентеров, чтобы жители слоя пыли разрешили перенести свое место обитания в мусорное ведро или на безлюдный чердак.
- Пылесосы в вашем доме, как я понимаю, не водятся? - поинтересовался черт.
- Водятся, - ответил Владислав, поднимаясь с колен. Теперь было ясно, почему черт демонстративно отряхивался: он и в первый раз увидел под диваном богатые пылевые залежи. - Только у кое-кого из детей руки не доходят до территории поддиванья… Ничего, вечером этот вопрос будет решен. Возвращаемся к нашей основной проблеме.
- Ага, - черт засуетился, нахмурился и зачеркнул написанное. - Никогда не слышал, чтобы люди видели нас после кружки кофе, - пробормотал он. - Ладно, пойдем другим путем. Где, когда и в каком количестве ты в последний раз принимал алкоголь?
- Если ты успел забыть, то я - непьющий, - напомнил Владислав.
- Не-не-не, - затараторил черт. - Это я знаю. Но ты сам недавно сказал, что не пил ничего крепче кефира. А когда ты пил кефир в последний раз? И не запивал ли его молоком, тем самым понижая градус выпитого, отчего и опьянел.
- Градус? - переспросил Владислав. - В молоке?
- А что такого? - не понял черт. - Мало ли чего научились делать ваши умельцы?
Владислав хихикнул:
- Тогда бы все молоко продавали с акцизными марками, а коров приравняли к самогонным аппаратам и провели бы их экспроприацию в пользу государства, - сказал он.
- Не увиливай от ответа, - заметил черт. - Меня интересует наша проблема, а не государственная.