Весь следующий час он пытался худо-бедно навести порядок в квартире и собирал грязное белье для стирки. Время от времени останавливался, глядя на экран телевизора. Передавали новости, и один сюжет привлек его внимание - интервью с американским полковником насчет того, как могла бы в будущем выглядеть война. В основном она будет вестись через компьютеры. Эпоха наземных войск уходит в прошлое. Во всяком случае, их значение очень уменьшится.
Тут Валландера осенила одна мысль. А поскольку не было еще и половины десятого, он разыскал нужный телефон и пошел на кухню звонить.
Эрик Хёкберг ответил почти сразу же.
- Как дела с расследованием? - спросил он. - Мы живем в доме скорби. И очень надеемся вскоре узнать, что на самом деле случилось с Соней.
- Мы работаем, не жалея сил.
- А толк-то есть? Кто убил девочку?
- Пока неизвестно.
- Не пойму я, почему так трудно найти того, кто сжег несчастную девочку на подстанции!
Валландер не ответил.
- Я звоню, потому что у меня возник вопрос. Соня умела обращаться с компьютером?
Ответ прозвучал очень определенно:
- Конечно умела. Кто из нынешней молодежи не умеет?
- Она увлекалась компьютерами?
- Часто бродила по Интернету. И неплохо управлялась с машиной. Хотя и уступала Эмилю.
Других вопросов у Валландера не нашлось. Вообще-то, в некоторой растерянности подумал он, расспрашивать насчет компьютеров должен бы Мартинссон.
- Ты наверняка размышлял о случившемся, - помолчав, сказал он. - И наверняка задавался вопросом: по какой причине Соня убила таксиста? И почему убили ее саму?
Срывающимся голосом Эрик Хёкберг ответил:
- Иногда я захожу в ее комнату. Сижу там, смотрю. И ничегошеньки не понимаю.
- Как бы ты описал Соню?
- Сильная, упорная. Непростая в общении. Но с жизненными трудностями она бы вполне справилась. Ну, ты знаешь, как обычно говорят: человек готов к самостоятельности. И она, без сомнения, была готова.
Валландеру вспомнилась Сонина комната, остановившаяся в развитии. Комната маленькой девочки. А не взрослой девушки, о которой говорил отчим.
- У нее был парень? - спросил комиссар.
- Насколько я знаю, нет.
- А тебе это не кажется странноватым?
- Почему?
- Все ж таки девятнадцатилетняя девушка. И хорошенькая к тому же.
- Домой она, во всяком случае, никого не приводила.
- И по телефону ей никто не звонил?
- Телефон у нее был свой. Мы подарили ей на восемнадцатилетие. Он часто звонил. Но с кем она разговаривала, я, понятно, не знаю.
- Автоответчика там нет?
- Я прослушал кассету. Пусто.
- Если вдруг кто-то оставит сообщение, дай мне знать.
Неожиданно Валландер подумал об афише на дверце гардероба. Кроме одежды, это было единственное свидетельство, что в комнате живет почти взрослая девушка. Как бишь назывался фильм? Ах да, "Адвокат дьявола".
- С вами свяжется инспектор Хёглунд. Она задаст много вопросов. И если вы действительно хотите, чтобы мы установили, что произошло с Соней, постарайтесь помочь.
- Ты что же, не получаешь должных ответов? - В голосе Эрика Хёкберга вдруг прорезалась враждебность. Ничего удивительного.
- Вы - образцовые помощники, - заверил Валландер. - Не смею больше мешать.
Он положил трубку и некоторое время сидел, размышляя об афише из гардероба. Посмотрел на часы. Полдесятого. Набрал номер стокгольмского ресторана, где работала Линда. Ответил какой-то запыхавшийся мужчина на ломаном шведском. Обещал позвать Линду. Через минуту-другую она подошла к телефону, а услышав, кто звонит, тотчас же рассердилась:
- Ты прекрасно знаешь, что в это время звонить нельзя, у нас дел по горло. Начальство злится.
- Знаю, - виновато сказал Валландер. - Только один вопрос.
- Если по-быстрому.
- Конечно. Ты видела фильм "Адвокат дьявола"? С Аль Пачино?
- Ты отвлекаешь меня от работы, чтобы спросить про фильм?
- Да, других вопросов нет.
- Ну все, хватит!
Тут комиссар в свою очередь разозлился:
- Неужели нельзя ответить? Ты видела этот фильм?
- Да, видела, - буркнула Линда.
- О чем он?
- Господи!
- О Боге?
- В каком-то смысле. Об адвокате, который на самом деле дьявол.
- И это все?
- А тебе мало? Зачем тебе это? Кошмары снятся?
- Я расследую убийство. Почему девятнадцатилетняя девушка повесила на стену такую афишу?
- Наверно, потому, что ей нравится Аль Пачино. Или, может, нравится дьявол. Откуда мне, черт побери, знать?
- А можно не чертыхаться?
- Нельзя.
- А о чем еще этот фильм?
- Сходи в видеопрокат, возьми кассету да посмотри. Он наверняка есть на видео.
Валландер почувствовал себя полным идиотом. Мог бы и сам сообразить. В городе полно магазинчиков, где можно взять фильм напрокат, вместо того чтобы досаждать Линде по телефону.
- Извини, что помешал.
Злость у нее как рукой сняло:
- Да ладно, ничего страшного. Но разговор надо заканчивать.
- Понятно. Ну, пока.
Он положил трубку. И тотчас раздался звонок. Ответить или нет? - с сомнением подумал он. Вдруг опять какой-нибудь журналюга? А как раз сейчас он менее всего расположен беседовать с прессой. Но трубку все-таки снял.
Сперва голос показался ему незнакомым. Но потом он узнал Сив Эрикссон.
- Надеюсь, я не помешала?
- Нет-нет.
- Я тут посидела, подумала. Все пыталась найти что-нибудь, что вам поможет.
Пригласи меня к себе, подумал Валландер. Если вправду хочешь помочь. Я проголодался и не прочь выпить. И мне совершенно невмоготу сидеть в этой окаянной квартире.
- Ну и как? Нашли? - спросил он официальным тоном.
- Увы. Мне кажется, Фалька лучше всего знает его жена. Или дети.
- Если я правильно вас понял, он выполнял множество разных заказов. И на родине, и за рубежом. Как первоклассный специалист Фальк был очень востребован. Он никогда не говорил о своей работе ничего такого, что бы вас удивило? Показалось неожиданным?
- Он мало что говорил. Был осторожен со словами. Во всем был осторожен.
- Можно об этом поподробнее?
- Иногда у меня возникало ощущение, будто он находится где-то совсем в другом месте. Он слушал и отвечал. И все же как бы отсутствовал.
- Где же он тогда был?
- Не знаю. В нем было много загадочного, как я теперь вижу. Раньше мне казалось, он застенчивый. Или не от мира сего. А теперь не кажется. Когда человек умирает, впечатление о нем меняется.
Валландер вдруг подумал об отце. Ему совсем не казалось, что после смерти образ отца стал иным, чем при жизни.
- И вы совершенно не представляете себе, о чем он, собственно, думал?
- Нет.
Валландеру почудилось в ответе легкое колебание. Любопытно, что она скажет дальше.
- Мне запомнился лишь один слегка из ряда вон выходящий случай. При том что мы как-никак знали друг друга не один год.
- Расскажите.
- Это было два года назад. В октябре или в начале ноября. Однажды вечером он пришел очень возбужденный. Даже не мог скрыть волнения. Мы тогда делали очень срочную работу. По-моему, что-то для Крестьянского союза. Я, конечно, спросила, что случилось. Он ответил, что у него на глазах кучка подростков прицепилась к какому-то пожилому мужчине, явно слегка подвыпившему. Тот стал было защищаться, и они избили его. Свалили с ног и пинали ногами.
- И это всё?
- Вам недостаточно?
Валландер задумался. Тиннес Фальк разволновался, оттого что стал свидетелем насилия. Только вот непонятно, как это истолковать. И можно ли связать с расследованием.
- Он не вмешался?
- Нет. Только был взволнован.
- А что он сказал?
- Что это хаос. Что весь мир охвачен хаосом. Что фактически уже нет смысла.
- В чем нет смысла?
- Не знаю. Мне показалось, он имел в виду человека как такового. Коль скоро звериное начало взяло верх. Когда я попробовала спросить, он резко оборвал разговор. И больше мы к этой теме не возвращались.
- Как вы трактуете его волнение?
- По-моему, оно вполне естественно. Вы бы, наверно, реагировали так же?
Может быть, подумал Валландер. Хотя вряд ли я сделал бы вывод, что мир охвачен хаосом.
- Вы, понятно, не знаете, что это были за подростки? И кто был подвыпивший?
- Господи, да откуда мне это знать?!
- Я полицейский. Мое дело - задавать вопросы.
- Увы, больше ничем помочь не могу.
Валландеру не хотелось заканчивать разговор. Но тянуть время бессмысленно - она мигом выведет его на чистую воду.
- Спасибо, что позвонили, - сказал он. - Если вдруг вспомните что-то еще, дайте знать. А я позвоню вам завтра.
- Я сейчас разрабатываю программу для сети ресторанов и весь день сижу в офисе.
- Что теперь будет с вашими заказами?
- Пока не знаю. Надеюсь, у меня достаточно хорошая репутация, чтобы выжить без Тиннеса. В противном случае займусь чем-нибудь другим.
- Чем же?
Сив Эрикссон рассмеялась:
- Эта информация необходима для расследования?
- Мне просто любопытно.
- Может, уеду куда-нибудь.
Все уезжают, подумал Валландер. В конце концов останусь один я да куча хулиганов.
- У меня тоже была такая мысль, - сказал он. - Но я застрял тут, как все.
- Я не застряла, - спокойно отозвалась она. - Человек сам решает.
Закончив разговор, Валландер некоторое время обдумывал ее слова. Человек сам решает. Конечно, она права. Точно так же, как Пер Окесон и Стен Виден.
Он вдруг почувствовал удовлетворение оттого, что написал-таки в бюро знакомств. По крайней мере что-то предпринял, хотя и не рассчитывал на отклик.
Надев куртку, он отправился на Стура-Эстергатан, в видеопрокат. Но, как выяснилось, по воскресеньям они закрывают уже в девять. И он зашагал дальше, к Рыночной площади, время от времени задерживаясь у витрин.
Внезапно его охватила тревога. Невесть почему. Он поспешно оглянулся. Кроме нескольких подростков да ночного охранника, на улице никого не было. И снова ему вспомнились слова Анн-Бритт: надо соблюдать осторожность.
Померещилось, мелькнуло в голове. Какой дурак станет два раза подряд нападать на одного и того же полицейского?
У Рыночной площади он свернул на Хамнгатан и по Эстерледен пошел к дому. Воздух свежий, чистый. Очень даже приятно подвигаться, размять ноги.
В четверть двенадцатого комиссар был дома. В холодильнике нашлась банка пива, и он осушил ее, закусив бутербродами. Потом сел перед телевизором и стал смотреть дебаты о шведской экономике, из которых вынес впечатление, что все одновременно и хорошо и плохо. Заметив, что клюет носом, он решил вскоре лечь в постель и наконец-то без помех поспать до утра.
Расследование пока подождет.
В половине двенадцатого он лег и погасил свет.
Но едва заснул, как зазвонил телефон. Звонки гулко отдавались в темноте.
Он насчитал девять сигналов, потом все стихло. Выдернул вилку из розетки, подождал. Если звонили из управления, то наверняка попробуют связаться по мобильнику. Может, обойдется?
Увы, мобильник, лежавший на ночном столике, тихонько зажужжал. Звонил ночной патруль с Апельбергсгатан. Полицейский по фамилии Элуфссон.
- Не знаю, может, это важно, - сказал он. - Но за последний час здесь уже несколько раз проезжал один и тот же автомобиль.
- Шофера разглядели?
- Потому и звоню. Помню инструкции.
Валландер напряженно ждал.
- Вроде бы похож на китайца, - продолжал Элуфссон. - Но в точности, понятно, не разглядеть.
Валландер ни секунды не колебался. Спокойная ночь уже миновала.
- Выезжаю, - сказал он.
Отключил мобильник и посмотрел на часы.
Несколько минут пополуночи.
23
Валландер свернул с Мальмёвеген.
Потом проехал мимо Апельбергсгатан и припарковался на Йорген-Краббесвег. Оттуда до дома, где жил Фальк, рукой подать, меньше пяти минут ходу. Ветер утих, на небе ни облачка. Он почувствовал, что на улице потихоньку холодает. Октябрьская погода в Сконе всегда отличалась переменчивостью.
Автомобиль, в котором сидели Элуфссон и его напарник, стоял напротив дома Фалька, чуть наискосок. Когда комиссар подошел, задняя дверца отворилась, и он влез в машину. Пахло кофе. Сколько ночей он сам вот так же сидел в машине, борясь со сном, или мерз на улице, выполняя унылую розыскную работу.
Полицейские поздоровались. Коллега Элуфссона служил в Истаде всего полгода. Звали его Эль-Сайед, и по происхождению он был тунисец, первый полицейский из иммигрантов, присланный сюда после Полицейской академии. Валландер опасался, что Эль-Сайед столкнется с недоброжелательством и предрассудками. Он не питал иллюзий насчет того, как иные в управлении отнесутся к цветному коллеге. И не ошибся. Завуалированных, но злобных комментариев хватало с избытком. Но что замечал сам Эль-Сайед и чего он ожидал, Валландер понятия не имел. Порой он тоже мучился угрызениями совести из-за того, что не нашел повода пригласить парня к себе. Да и никто другой этого не сделал. Однако молодой полицейский с дружелюбной улыбкой тем не менее вписался в коллектив. Хотя и не сразу. Иногда у Валландера мелькала мысль, что было бы, если б Эль-Сайед вместо своего неистребимого дружелюбия начал отвечать на комментарии.
- Он ехал с севера, - сообщил Элуфссон. - Со стороны Мальмё к центру города. Трижды.
- Когда это было последний раз?
- Аккурат перед тем, как я позвонил. Сперва попробовал по обычному телефону. Ты, должно быть, спишь крепко?
Валландер не ответил, спросил:
- Рассказывай, что произошло.
- Ясное дело, мы обратили на него внимание, только когда он проехал мимо второй раз.
- Какая была машина?
- Темно-синяя "мазда".
- Он притормаживал, когда тут проезжал?
- В первый раз - не знаю. Во второй раз точно притормозил.
Эль-Сайед вмешался в разговор:
- Он и в первый раз притормозил.
Валландер заметил, что Элуфссон досадливо поморщился. Не понравилось ему, что напарник увидел больше, чем он.
- Но не остановился?
- Нет.
- Вас он заметил?
- Первый раз вряд ли. Во второй - скорее всего, да.
- Что было дальше?
- Через двадцать минут он вернулся. Но на этот раз скорость не сбрасывал.
- Не иначе как проверял, по-прежнему ли вы здесь. Вы не разглядели, был ли в машине кто-нибудь еще?
- Мы это обсудили. Точно, ясное дело, не скажем, но думается, он был один.
- С коллегами, которые дежурят на Руннерстрёмсторг, не говорили?
- Они этой машины не видели.
Странно. Тот, кто ездит мимо квартиры Фалька, должен бы проявить интерес и к его конторе.
По некотором размышлении Валландер пришел к выводу, что, по-видимому, человек в машине не знал о существовании офиса. Коль скоро полицейский экипаж не спал. А такое полностью исключать нельзя.
Элуфссон обернулся и передал комиссару листок, где был записан номер "мазды".
- Полагаю, вы уже запросили информацию насчет машины?
- Да у них там, похоже, какие-то неполадки с серверами. Велели подождать.
Валландер поднес листок к окну, к свету уличного фонаря: MLR 331. Постарался запомнить цифры.
- Когда они рассчитывают устранить неполадки?
- Неизвестно.
- Что-то ведь вам сказали?
- Вероятно, завтра.
- То есть?
- То есть завтра, вероятно, удастся запустить серверы.
Валландер покачал головой:
- Необходимо как можно скорее все это выяснить. Когда кончается ваша смена?
- В шесть.
- Так вот, перед тем как пойдете домой отдыхать, будьте добры написать рапорт и оставить его для Ханссона или Мартинссона. Тогда они займутся этим делом.
- А как нам поступить, если он появится снова?
- Не появится, - сказал комиссар. - Пока вы здесь, он не появится.
- А если все-таки появится, задержать его?
- Нет. Ездить по Апельбергсгатан никому не возбраняется. - Валландер еще минуту-другую посидел в патрульной машине. - Дайте мне знать, если все ж таки его заметите. Звоните на мобильный.
Он попрощался, вернулся на Йорген-Краббесвег, а оттуда поехал на Руннерстрёмсторг. Не так уж все и скверно: спал только один полицейский. Синей "мазды" они вправду не видели.
- Смотрите внимательно! - сказал Валландер, сообщив им номер "мазды".
По дороге к своей машине он неожиданно нащупал в кармане сеттерквистовские ключи. Вообще-то они понадобятся Мартинссону и Роберту Мудину, чтобы снова взять в оборот компьютер Фалька. Сам толком не зная зачем, он отпер подъезд и поднялся в мансарду. Прежде чем отомкнуть дверь, настороженно прислушался. Потом вошел, зажег свет и огляделся по сторонам, как в первый раз. Может быть, он тогда что-то проморгал? Может быть, они с Нюбергом что-то упустили? Да нет, тут и упускать-то нечего. Он сел, глядя на темный монитор.
Роберт Мудин говорил о цифре 20. Валландер сразу понял, что парнишка вправду кое-что заметил. Там, где им с Мартинссоном виделся мельтешащий рой цифр, Роберт вполне мог различить некую систему. Ему самому цифра 20 напомнила только, что через неделю будет 20 октября. К тому же с этой цифры начинается 2000 год. Хотя фактически ответа нет. Что цифра означает? И имеет ли она вообще касательство к расследованию?
В школе Валландер был до крайности слаб по математике. Учился он вообще далеко не блестяще, по многим предметам из-за лени, но математика стояла особняком. По сути, математические вычисления оставались ему непонятны, как он ни пытался в них разобраться. В мир цифр он проникнуть не сумел.
Неожиданно зазвонил телефон, стоявший возле компьютера.
Валландер вздрогнул. Звонки гулко отдавались в пустом помещении. Он неотрывно смотрел на черный аппарат. После седьмого сигнала снял трубку, поднес к уху.
Шум, шорохи. Словно открытая линия уходила далеко-далеко и на том ее конце кто-то был.
Комиссар сказал "алло". Раз, другой. Но сумел различить в шуме лишь чье-то дыхание.
Потом послышался щелчок, связь оборвалась. Валландер положил трубку. Сердце-то как бьется! А этот шум он уже слыхал. Когда прослушивал автоответчик в квартире Фалька на Апельбергсгатан.
Кто-то там был, думал он. И звонил, чтобы поговорить с Фальком. Но Фальк умер. Нет его больше.
Внезапно он сообразил, что фактически есть и другая возможность: вдруг звонили ему самому? Вдруг кто-то видел, как он поднялся в офис Фалька?
А ведь по дороге в видеопрокат ему почудилось, будто за спиной кто-то есть, он даже остановился.
Опять нахлынула тревога. До сих пор он успешно вытеснял мысли о тени, которая всего несколько дней назад стреляла в него. Не зря Анн-Бритт предупреждала. Необходима осторожность.
Валландер встал со стула, подошел к двери, прислушался - все тихо.
Он вернулся к столу. И сам не зная зачем, поднял клавиатуру.
Под ней лежала открытка.