- Чёрт возьми! - произнёс я, узнав свою любимую марку. - Это же земные сигареты. - Разумеется, я сказал: "с Теллуса".
- С Основы? - переспросил Шако. - Вот те на! А я-то удивлялся, почему они такие приятные, не то что местный табак. Когда наш лесничий раскуривает свою трубку, от её вонючего дыма меня наизнанку выворачивает.
- Ты что, куришь?
Парень смутился:
- Так, балуюсь… Только не говорите Суальде, прошу вас.
- Ладно, не скажу. Но запомни, дружок: курение - вредная привычка. - Я раскурил сигарету и с наслаждением вдохнул ароматный дым. - Вот ещё бы чашечку кофе…
- Кофе? - тут же отозвался Шако. - Без проблем! У нас есть кофе. Могу приготовить, только для этого нужно спуститься в кухню.
- Так пошли, - сказал я.
Глава 4
Замкнутый мир
Мы с Шако сидели на дубовой скамье перед фасадом дома - или, скорее, дворца Кэр-Магни. От подножия широких мраморных ступеней до распахнутых ворот усадьбы тянулась покрытая гравием аллея, вдоль которой росли аккуратно подстриженные кусты.
Откинувшись на удобную спинку скамьи, я не спеша пил ароматный кофе. В выцветшем летнем небе светило полуденное солнце, лаская землю тёплыми, совсем не жаркими лучами. Над нами с весёлым щебетанием порхали вполне земные птицы. Идиллия…
- Котята спят, - сказал Шако. - Я налил им в блюдечко молока. Когда проснутся, поедят.
- А Леопольда и Лауру ты не встречал?
Мальчик тяжело вздохнул:
- Нет, господин граф, не встречал. Вообще-то я сам хотел спросить вас про Леопольда - вот уже полгода, как я не видел его.
- А? - произнёс я. - Ты знаешь Леопольда?
- Ещё бы! Это же кот Мэтра. До его смерти он постоянно жил в Кэр-Магни. Мы с Леопольдом были лучшими друзьями, он частенько разрешал мне покататься на нём…
- Ты катался на Леопольде?!
Шако удивлённо посмотрел на меня.
- Ну да, катался. Точнее, ездил. А что тут такого?
- Да нет, ничего, - ответил я с сарказмом. - Всё в полном порядке. У вас здесь запросто ездят на котах, для освещения используют эльм-светильники, одеваются по средневековой моде, на еду накладывают чары, чтобы она не портилась. А то, что всем миром правят инквизиторы, это уже сущая мелочь. Это само собой разумеется.
- Ну, что касается Леопольда, то он не простой кот, а кот-оборотень, - растерянно произнёс Шако. - А насчёт Инквизиции… Боюсь, вы неверно поняли меня, господин граф. Я вовсе не говорил, что инквизиторы правят миром. Просто они очень могущественные колдуны, и на всех цивилизованных Гранях к ним относятся с большим уважением.
В последних его словах таился невольный намёк на то, что моя родина явно не принадлежит к числу цивилизованных Граней. С опозданием сообразив это, Шако в смущении потупился.
- А ты не в курсе, Инквизиция никак не связана христианской церковью? - спросил я, отчасти для того, чтобы замять возникшую неловкость, а отчасти потому, что меня действительно это интересовало.
- Ни в коем случае, - ответил парень. - Инквизиция нейтральна в вопросах вероисповедания, за исключением, ясное дело, сатанизма. Далеко не все инквизиторы христиане. Среди них есть также магометане, иудеи, буддисты, другие иноверцы.
- А у них не возникает проблем с духовными лидерами своих религий?
- В каком смысле?
- Ну, на моей родной Грани большинство религий категорически не приемлют любую магию, а всех колдунов и ведьм сурово осуждают. Особенно строг в этом отношении иудаизм.
- В самом деле? - Шако недоуменно пожал плечами. - На вашей родине странные порядки, как я погляжу. Ведь магия бывает разная - бывает белая, а бывает чёрная. Разумеется, чёрная магия запрещена всюду. Но белая… Прошу прощения, господин граф, но это просто глупо. Я не представляю, как можно обходиться без магии. Если бы не она, то не было бы никакой цивилизации. Без неё люди по сей день жили бы в пещерах.
Я ухмыльнулся.
- А между тем, насколько мне известно, жители Основы прекрасно обходятся без магии.
- Опять же прошу прощения, - возразил Шако, - но тут вы ошибаетесь. На Основе тоже есть магия, особенная, на Гранях она недоступна.
- И что ж это за магия?
- Она называется техникой. А тамошних колдунов именуют инженерами. Они по могуществу почти равны инквизиторам. Вот только на Гранях бессильны, здесь их магия не действует.
- Понятненько, - с улыбкой произнёс я. - Это тебе Мэтр рассказал?
- О нет! Я в книгах прочитал. - Шако невольно поёжился. - Мэтр никогда со мной не разговаривал, он только отдавал мне приказания. Он был такой… - Парень замялся, подбирая нужные слова. - Мэтр был совсем не злым человеком, он… он был не злым и не добрым, он как бы стоял выше зла и добра, выше всего земного. В его присутствии я чувствовал себя никчемной букашкой. Это… это было страшно.
"То-то ты и радуешься новым хозяевам", - подумал я и уже собирался вновь заговорить о Леопольде, когда двери дома открылись и на широкое крыльцо вышла Инна.
"Ну-ка, посмотри на меня!"
Совершенно пораженный увиденным, я выпустил из рук фаянсовую чашку. Она ударилась о моё колено и упала на землю - к счастью, я успел выпить весь кофе.
Шако вскочил, как ужаленный.
- Я много читал о прекрасных дамах, - восхищённо прошептал он. - Но впервые вижу прекрасную даму наяву.
- Полегче, дружок, - пробормотал я. - Не очень-то заглядывайся. Не твоя.
А сам не мог отвести от Инны зачарованного взгляда. Хотя я приблизительно представлял, как она будет одета, всё же её первое появление в новом роскошном наряде вызвало у меня настоящий шок. На ней было восхитительное парчовое платье до самой земли, подол которого по бокам поднимался, открывая взору нарядные юбки из алого шёлка, а полуобнажённые плечи прикрывала прозрачная накидка из светло-голубого газа. В ушах Инны сияли на солнце золотые серёжки с двумя крупными изумрудами, а шею украшало великолепное алмазное ожерелье. В её тщательно уложенных волосах то тут, то там сверкали самоцветы.
Преодолев, наконец, оцепенение, я поднялся со скамьи и пошел навстречу жене, совершенно не чувствуя земли под ногами и раз за разом спотыкаясь на ровном месте.
"Боже! - думал я, с трудом проглатывая комок, подступивший к моему горлу. - Господи Боже, если Ты есть, скажи: чем я заслужил такое счастье? Почему из всех мужчин она выбрала меня - грешное, недостойное чадо Твоё?…"
Подобрав подол платья, Инна спустилась вниз по мраморным ступеням и взяла меня за руки. От её прикосновения я частично пришёл в себя.
- Ну как? - спросила она. - Нравится?
- Солнышко моё ясное, - восторженно произнёс я. - В этой одежде ты очень сексуальна - ещё сексуальнее, чем когда раздета.
Инна весело рассмеялась:
- А знаешь, в твоих бесстыжих комплиментах есть своеобразное очарование. Они очень возбуждают.
- Ясное дело! Ведь, как и тело, человеческое воображение имеет свои эрогенные зоны.
- Гм… Похоже на то, что всё твоё воображение сплошная эрогенная зона.
- Может быть. Человеческое воображение непосредственно связано с подсознанием, а как утверждает дедушка Фрейд…
- Помолчи, дурашка! Оставь дедушку Фрейда в покое. Невыносимый! Не даёшь мне слова сказать в ответ на твой комплимент.
- Ошибаешься, дорогуша. Я весь внимание.
Инна положила руки мне на плечи.
- А ты красавчик, милый. В самом деле красавчик - честное слово! И я хочу поцеловать тебя.
- О, этого сколько угодно!
Мы поцеловались.
- Сегодня я раздену тебя сам, - пообещал я, переводя дыхание. - Заодно детально ознакомлюсь с местной женской модой.
- Не местной, а имперской, - уточнила Инна. - Так мне сказала Суальда.
Шако нигде не было. Наверное, он незаметно юркнул мимо нас, пока мы целовались, и вернулся в дом. Тактичный парень!
Взявшись за руки, мы пошли по аллее к открытым воротам.
- Ну, - сказал я, - что тебе удалось вытянуть из Суальды?
- Вот-вот, именно вытянуть. Очень скрытная женщина, слова лишнего не скажет. Я попробовала прочитать её мысли.
- И что?
- Ничего конкретного разобрать не смогла. Мне удалось только перехватить образ Мэтра и регента.
- Покажи.
"Вот они." - Перед моим внутренним взором возникли по очереди две картинки:
"Регент…" (Высокий, крепко сбитый мужчина в тёмно-синем мундире с золотой окантовкой. На воротнике его камзола были красные нашивки с изображением двух золотых молний; как я узнал позже, это указывало на ранг командора-магистра. Волосы у него были каштановые с проседью, особенно заметной на висках, массивный волевой подбородок, серые с голубоватым оттенком глаза, густые брови, высокий лоб, скуластое лицо - всё, как и описывал Леопольд. На вид ему было лет сорок пять, но что-то в его облике подсказывало мне, что он гораздо старше…)
"Мэтр…" (Только лицо - неподвижное, отрешённое, полностью лишённое эмоций, как будто вытесанное из мрамора; губы плотно сжаты - то ли в гримасе высокомерной пренебрежительности, а может, невыносимой муки; взгляд больших зелёных глаз… Мне стало жутко - это не был человеческий взгляд! Теперь я понял, что заставило дядю Шако, Эрвина Ориарса, сломя голову бежать от Мэтра, куда глаза глядят…)
- И что самое поразительное, - уже вслух сказала Инна, - я видела обоих на Земле. Это было в прошлом году, осенью.
- Ты уверена?
- Вне всяких сомнений. На третьем семестре я посещала факультативный семинар по приложению методов функционального анализа в теории рассеяния; его вёл профессор Массачусетского университета, венгр по происхождению (образ регента, одетого в обычный земной костюм), доктор Карой. Я должна была вспомнить это сразу, как только Суальда назвала его фамилию. А Мэтр (образ в полный рост, также в обычном костюме и в очках с тёмными стёклами, которые скрывали жуткий, нечеловеческий взгляд его холодных глаз) присутствовал на последнем занятии… То есть, не на последнем вообще, а на последнем из тех, которые я посещала.
- Ты перестала на них ходить?
- Да.
- Почему?
- Точно не знаю, - она пожала плечами. - Перехотелось и всё. В конце концов, я училась только на втором курсе, а материал был рассчитан на студентов-выпускников и аспирантов.
Между тем мы вышли за пределы усадьбы. От ворот начиналась широкая грунтовая дорога, которая вела прямо на восток. С нашего холма было видно, как она тянется через лес, рассекая его пополам, и исчезает за линией горизонта.
Шагов сто мы прошли молча, любуясь окрестным пейзажем и с наслаждением вдыхая чистый, лишённый каких-либо искусственных примесей воздух Ланс-Оэли. Судя по рассказам Шако и Суальды, это была почти девственная Грань, и её экосистема всё ещё находилась в естественном равновесии. Она не знала ни промышленности, ни массового истребления животного и растительного мира, ни прочих глобальных потрясений, вызванных стремлением человека приспособить под себя окружающий мир, создать собственную среду обитания. Мне очень хотелось, чтобы так оставалось и впредь, но вместе с тем я понимал, что коль скоро здесь живут люди, то рано или поздно сюда придёт и цивилизация со всеми своими плюсами и минусами. Вряд ли нам с Инной достанет твёрдость (да и желания) держать наших подданных в полной изоляции, как это делал на протяжении двух столетий Мэтр…
- Инна, - сказал я жене. - Ты пачкаешь подол своего замечательного платья.
Она небрежно передёрнула плечами:
- Невелика беда. Этих платьев у меня навалом. К тому же есть Суальда - чтобы чистить нашу одежду, стирать бельё, убирать в доме, готовить нам есть.
- Ты рассуждаешь, как благородная дама, - с улыбкой заметил я.
- А я и есть благородная дама, - надменно произнесла Инна.
Я шутливо поклонился ей:
- Вижу, вы очень быстро освоились в новых условиях, госпожа графиня.
Инна улыбнулась:
- А мне и не нужно долго осваиваться. Я давно была готова к этому. В детстве зачитывалась историческими романами и всегда сожалела, что родилась слишком поздно. Всю свою жизнь я безотчётно мечтала стать феодальной принцессой в какой-нибудь сказочной стране.
- И наконец твои мечты сбылись.
- Твои, кстати, тоже, - заметила Инна. - В отличие от меня, ты их не очень-то скрывал.
Я утвердительно кивнул:
- Что правда, то правда. Я всё больше убеждаюсь, что оказался в своей стихии. Граф Ланс-Оэли, подумать только! И, по всей видимости, повелитель целой планеты, пусть и малонаселённой… пока малонаселённой! Вот немного обучимся, найдём дорогу на Землю, заберём оттуда наших родных, призовём колонистов - будущих наших подданных, - и через несколько лет здесь встанут новые города и села… Чур только без индустриализации, пускай всё будет по старинке. Ну, может, такую-сякую сельхозтехнику, электрогенераторы, бытовое оборудование я ещё позволю. И, конечно, компьютеры. Но чтобы…
- Боюсь, - прервала мои мечтания жена, - что в разрешениях и запретах нужды не возникнет.
- С какой стати? - удивился я. - Ты не веришь, что мы найдём дорогу на Землю?
В ответ Инна вздохнула:
- Неважно, найдём мы дорогу или нет. Дело совсем в другом… Давай присядем.
Мы уже спустились с холма и оказались в лесостепной полосе. То тут, то там росли деревья и кусты. Свернув на обочину, мы подошли к густым зарослям кустарника, облюбовали удобное местечко в тени и присели рядышком на траву. Я положил руку на талию жены и спросил:
- Так в чём же дело?
- Когда я принарядилась, - стала рассказывать жена, - Суальда решила показать мне покои, и в одной из комнат я нашла…
Мысленные картинки: новенький, в заводской упаковке инженерный калькулятор. Теперь уже распакованный; Инна включает его - мигают индикаторы, но через несколько секунд гаснут. Открытая крышка блока питания - батарейки "потекли". Инна вставляет новый комплект батареек, включает калькулятор - вновь мигают индикаторы, потом гаснут. Опять "потекли" батарейки…
- Может, они негодные? - предположил я.
- Нет, посмотри…
Крупным планом одна из батареек: дата выпуска - конец прошлого года.
Дальше: Инна третий раз меняет батарейки - результат аналогичный; кроме того, калькулятор нагревается и от него воняет гарью. Ещё один калькулятор: знак "=" и предыдущий калькулятор - результат аналогичный.
Электроизмерительный прибор: переключатель в положении измерения напряжения; щупы прибора прикасаются к полюсам новенькой батарейки - стрелка индикатора, словно обезумев, мечется из стороны в сторону. Инна устанавливает переключатель в положение "сила тока"; последовательная цепь "батарейка - прибор - резистор 2 кОм"; стрелка на индикаторе опять мечется по циферблату, поначалу зашкаливает на "40 А", но постепенно амплитуда её колебаний уменьшается, и, наконец, она останавливается на нуле - батарейка "потекла", резистор перегорел. Ещё несколько батареек разных типов, и между ними знак "=" - результат аналогичный. Куча испорченных батареек и резисторов, два сгоревших измерительных прибора, множество вопросительных и восклицательных знаков…
- А ты правильно всё делала?
- Конечно! - возмутилась Инна. - Я же физик, как-никак. Или ты тоже считаешь, что женщины и физика - понятия несовместимые?
- Что ты! Ни в коем случае…
- Тогда смотри дальше.
Следующие картинки: несколько магнитов разной формы и размеров - пока ведут себя, как им положено. Примитивный ручной генератор электрического тока; его магниты реагируют на другие магниты вполне нормально - пока всё в порядке. Цепь "генератор - лампочка 5 В": Инна осторожно крутит якорь генератора - лампочка вспыхивает и гаснет; лампочка крупным планом - перегорела нить накаливания…
- Этот генератор маломощный, - растеряно пояснила Инна. - А тут…
Цепь "генератор - лампа 220 В, 300 Вт": лампа вспыхивает и гаснет - снова перегорела нить накаливания. Цепь "генератор - разомкнутый рубильник": Инна замыкает рубильник, якорь генератора сначала дёргается то в одну, то в другую сторону, а "выбрав", наконец, направление, быстро вертится. Воняет сгоревшей изоляцией, генератор остановился - перегорела обмотка.
Вот чем занималась Инна, в то время как я пил кофе и болтал с Шако, расспрашивая его о котах и инквизиторах.
- Чудеса да и только! - сказал я. - Что это, чёрт возьми, означает? Что этим миром правят другие законы природы?
Инна отрицательно покачала головой:
- Не совсем так. Посмотри вокруг: этот мир похож на наш, как две капли воды. Если бы в нём действовали другие, отличные от земных физические законы, он был бы другим, не похожим на земной мир. Сам подумай.
Я задумчиво потёр подбородок, потом кивнул:
- Согласен. Даже незначительные изменения в соотношении мировых констант привели бы к таким глобальным последствиям, что… это даже трудно представить.
- То-то и оно. Я думаю, физические законы на Ланс-Оэли такие же, как и на Земле… В основном, - добавила она после короткой паузы.
- Что значит твоё "в основном"? И вообще, если законы одинаковые, то как объяснить эту чертовщину с калькуляторами, батарейками, лампочками и генераторами?
- Единственное объяснение, которое приходит мне в голову, это нечто вроде принципа ограничения технического прогресса. Законы природы здесь справедливы для естественных явлений; люди могут эксплуатировать их только до определённой степени - это, в основном, законы механики и, частично, химии и термодинамики. А дальше (мысленный образ: знак "движение запрещено") даже не пытайся, всё равно ничего не получится. Яркий тому пример - мои, с позволения сказать, эксперименты. Тогда эти самые законы "восстают" против их эксплуатации и отказываются работать.
- Так ты полагаешь, что развитие цивилизации на Ланс-Оэли возможно лишь до уровня позднего Средневековья или раннего Ренессанса?
- И не только на Ланс-Оэли, а на всех Гранях. Правда, с одним существенным уточнением: развитие технологической цивилизации. Не думаю, что это может помешать прогрессу в нетехнологической сфере и совершенствованию быта в пределах, позволенных элементарной механикой, гидравликой, теплофизикой, неорганической химией и так далее.
Я ненадолго задумался.
- А знаешь, - сказал я наконец, - в твоих рассуждениях есть определённая логика. Судя по тому, что мы услышали от Шако и Суальды, на Гранях очень распространена магия; здесь она такая же царица наук, как у нас физика. А что, собственно, есть магия, как не локальное нарушение законов природы с условием их глобальной неизменности? И твой принцип ограничения технологического прогресса - это, очевидно, плата за локальную изменчивость миров Граней, сиречь - за широкие возможности для развития магии. И наоборот: на Земле-Основе паранормальные явления большая редкость, иначе бы никто не сходил с ума из-за какого-то зачарованного троллейбуса; зато перед физическими науками там открываются воистину необозримые перспективы.