Сдвинутые брови, глубокая морщинка на переносице - ему не нравилось увиденное, и все же он не казался разгневанным или ревнующим. Может, не стоит рассказывать о запрещенном артефакте на Ксении? Кто знает, вдруг вообще не захочет избавлять бывшую жену от зловредных чар?
От подобных мыслей стало стыдно. Нет, я обязательно расскажу ему о "Зеркале Купидона". Только немного позже.
Сглотнув тяжелый ком в горле, ускорила шаг и догнала Вольского с Дашей. Расстояние увеличивалось, но обостренный слух оборотня позволял слышать все, что говорилось возле крыльца.
- Хок, сегодня ты попался, и доказательства неопровержимы, - вкрадчиво произнес Натан Хемминг. - И теперь у тебя два выхода: предстать перед судом или…
- Я согласен на "или", - перебив его, быстро проговорил Хок.
Хемминг довольно хмыкнул:
- Я не сомневался в твоем выборе. Даже у самого сильного, изворотливого мужчины когда-нибудь обязательно появится слабость - его женщина.
Судя по всему, контролер только что завербовал неуловимого амага? Что ж, думаю, к этому все шло, раз тот выбрал в возлюбленные женщину с ребенком. С детьми особо не помотаешься по свету от ВОКа, нужно как-то договариваться.
Вот только что он будет делать, когда Ксения от него уйдет? А она уйдет - Вольский вряд ли отдаст ей дочь, а потом еще и снимет амулет… И тогда Ксения захочет вернуться к бывшему мужу.
Обо всем этом я мрачно думала, находясь в машине рядом с Вольским и Дашей, задремавшей у него на руках. Измотанная страшноватыми приключениями, девочка уснула, уткнувшись лицом в плечо отцу, и тот держал ее, стараясь лишний раз не шевелиться. Сидел, закрыв глаза. Хотела бы я знать, о чем он думал.
К коттеджу подъехали в сумерках.
В молчании вошли в дом, никто нас не встречал, но с кухни доносились умопомрачительные ароматы. Так же молча втроем поднялись на второй этаж.
Вольский остановился возле детской:
- Мы не договорили вчера, Миа.
Я пожала плечами. А о чем мы еще можем говорить? Чувствуя душевное опустошение и легкую печаль, направилась к занимаемой комнате.
- Миа, - тихо позвал маг.
Я застыла не поворачиваясь. Боюсь, сейчас выражение моего лица многое ему расскажет. А я не готова раскрывать душу на неравных условиях.
- Лично я не думаю так, как тот боевик, грубо отозвавшийся о твоем обращении. Мой дед - вервольф, но бабушка-магичка счастлива с ним спустя многие годы. Оборотни - не животные, часто они более человечны, чем некоторые маги.
На душе потеплело. Уж кому, как не мне, знать, что отдельные веры идеальны с точки зрения ревнивой женщины? Они верны своей избраннице, не могут без нее долго, безумно любят и балуют ее. И все же… они обрастают шерстью, превращаясь в зверей.
- Миа, я настаиваю на разговоре после ужина.
- Хорошо, Александр.
Душ я принимала добрых полчаса. Затем, поддавшись настроению, отыскала среди своих вещей платье, похожее на то, что подарила вампиресса Кассандра. Кораллового цвета и с черным поясом, оно было окантовано такого же цвета шнуром по вырезу и подолу, а так фасон один в один, даже из того же магазина.
Посмотрела в зеркало - красавица! Хочу, чтобы Вольский запомнил меня такой: яркой, легкой, с задором в глазах.
Утром уеду, хватит с меня призрачных надежд. Расскажу ему все, и Ксения вернется к нему, когда "Зеркало Купидона" перестанет на нее влиять. Так что не стоит рвать сердце в клочья, оно мне еще пригодится.
Принятое решение подарило облегчение и свободу. Свободу с горьким привкусом потери несбывшейся мечты.
Гоня прочь мрачные мысли, спустилась вниз.
В столовой собрались все, кроме проклятчика и его дочери. Взъерошенный, буквально поминутно зевающий Вася находился в центре внимания - Ким и Лиза слушали его рассказ с повышенным вниманием.
- Привет, героиня! - обрадовался водитель моему появлению. - Теперь твой черед рассказывать, как все было. Я тоже послушаю, а то все самое интересное случилось, когда я дрых.
Медленно обведя собравшихся хмурым взглядом, я покачала головой:
- Нет, не сейчас.
- Почему? - задал правильный вопрос обычно невозмутимый Ким.
- Вас больше должно интересовать не как, а почему все произошло. Кто позвонил Ксении и назвал адрес коттеджа.
Подрагивающие пальцы экономки, рвущей бумажную салфетку на мелкие кусочки, подтверждали, что я сделала правильный вывод.
Ким перехватил мой злой взгляд и покосился на Лизу с неодобрением:
- Миа, не тяни. Если кого-то подозреваешь, говори сразу.
- Тут даже не подозрение, а уверенность. - Я сердито смотрела на бледную экономку. Из-за нее пришлось пережить несколько малоприятных часов, поэтому очень хотелось узнать, по какой причине. - Ты повелась на деньги, Лиз? Надеюсь, за предательство хорошо платят и тридцать сребреников пойдут тебе на пользу.
Изобличенная экономка хорошо играла в невинность: она вскочила из-за стола, перевернув стул, и сжала кулаки.
- Я не звонила Вольской! - прошипела Лиза гневно. - Я никого не предавала!
Нет, все-таки как убедительно врет - столько праведного негодования в голосе.
- А кто тогда? Ким, дольше всех работающий на Вольского? Вася, не желавший иметь дело с братом? Одна ты не могла преодолеть магическую защиту дома, но как только такая возможность появилась, ты сразу позвонила Ксении. Когда увольняют, деньги не помешают, особенно если вдобавок можно отомстить, не так ли?
- Хорошо, мотив у меня был. Но как бы я позвонила? С чего вдруг у меня появилась бы такая возможность? - Лиза скрестила руки на груди.
- Ты позвонила, не выходя из дома. Однажды украв ключ от музея, могла раздобыть и от кабинета.
- Лиз, опять?.. - неприятно поразился водитель.
Взглядом прищурившегося Кима можно было резать запеченную индейку, стоящую в центре стола.
Неудивительно, что обвиняемая нервно поежилась и повторила:
- Я не звонила Вольской! - И уже тише добавила: - И ключ я не брала.
Ее оправдания выглядели жалко, да и сама экономка казалась смертельно обиженной. Сложно оправдаться, когда нападают со всех сторон. Но кто, если не Лиза? Может, я устроила охоту на ведьм? И стоило опираться на большее количество доказательств?
Да, я была необъективна, мешали эмоции. А еще, чего таить от самой себя, чувствовала себя паршиво и впервые в жизни сознательно хотела поделиться дурным настроением с ближним. И в то же время моя волчица чувствовала панику экономки. Отчего ей волноваться, если она ни в чем не виновата?
- Лиза, посмотри на меня, - потребовал повар. - И поклянись, что не ты сообщила Ксении, где искать дочь. Ты же помнишь, что я пойму, если солжешь?
- Добрый вечер. Ищете ответы без меня? Зря.
Экономку от допроса спасло появление хозяина дома. Его дочь, угрюмая, сонно моргающая, шла, держась за его руку. Шла, не желая на нас смотреть. И мое сердце тревожно екнуло: а что, если?.. Да нет, не может быть! Когда бы она успела?..
- Даша, ты ничего не хочешь рассказать людям, которые заботились о тебе в мое отсутствие?
Сильно покраснев, девочка торопливо прошептала:
- Простите меня, пожалуйста, я не должна была влиять на вас. Простите…
Не знаю, как она, а я в детстве, четко помню, ненавидела извиняться.
- Миа, Вася, я виновата сильней всего перед вами и отдам долг, когда стану совершеннолетней. Тогда в любое время можете обратиться ко мне за услугой ментальщика.
Очень щедрое предложение, учитывая, что к магам разума очередь расписана на месяцы.
Даша хотела сесть за стол, но отец усталым голосом спросил:
- Что еще ты должна сказать, дочь?
Девочка тяжко вздохнула:
- Это я дала маме адрес нового дома… когда мы гуляли в зоопарке.
- Как?! - взвился Вася. - Ты же все время была на наших глазах!
- В надувном замке… попросила одну тетю отправить маме эсэмэс.
Я отчетливо вспомнила молодою мамочку, которая забралась в детский аттракцион вслед за крошечным сыном. И одновременно испытала стыд - зря наехала на экономку…
И хотя извиняться, став взрослой, все так же не любила, покаянно попросила:
- Лиза, прости, пожалуйста!
Она не ответила. Даже не посмотрела в мою сторону.
- Лиза… я ужасно виновата, прости…
Экономка наконец оторвала взгляд от скатерти:
- Я подумаю. Давайте есть, стынет все, несмотря на жару.
Ее дружно поддержали. Чувство неловкости продлилось не слишком долго - когда на столе вкусная еда, сложно думать о чем-то другом.
Не будь я оборотнем, не смогла бы проглотить и кусочка. А так даже в подавленном состоянии имела отменный аппетит.
Как всегда ужин у Кима удался на высший балл. А когда он подал на десерт мороженое с орехами и шоколадом, лично мое настроение улучшилось, несмотря на чувство вины, назойливо зудящее изнутри.
Еще раз я подошла к экономке после ужина.
- Миа, мне некогда тут с тобой стоять, еще нужно загрузить посудомойку и посчитать, чего и сколько следует закупить завтра, - произнесла она оскорбленно. - За эти сутки я очень устала, а выносливости оборотней у меня нет.
Внимательно посмотрела на нее - да, болезненный вид Лизы подтверждал ее слова. И я оставила ее в покое. Подожду до утра и попрошу прощения еще раз. Не простит, что ж, уеду без извинений.
- Миа, ты куда? - Вольский вырос темной преградой у двери.
Откровенного и тяжелого разговора мне пока не вынести. В голове царил хаос.
- Побегаю немного в лесу и вернусь.
Он не сдвинулся с места.
- Я не собираюсь сбегать, клянусь. Я вернусь к тебе, Алекс. - И мысленно добавила: "Чтобы попрощаться навсегда".
Вольский не подозревал, что творится в моей душе, поэтому мягко улыбнулся:
- Я буду ждать тебя, Миа.
Уходила, не оборачиваясь, зная, что он провожал взглядом.
Погруженная в себя, все-таки отметила мимоходом, что на воротах все еще не установлена новая магическая защита. Впрочем, это не страшно, раз недоброжелатели Вольского обнаружены и находятся в руках Хемминга.
В лесу я облюбовала полянку, залитую лунным сиянием. Остановившись на грани между светом и густой тенью ели, задумалась. А не делаю ли я из мухи слона? Что, если преувеличиваю проблему?
Попробовала отбросить эмоции и взглянуть на ситуацию со стороны.
Итак, есть маг, вроде бы свободный, но на самом деле привязанный к бывшей жене ребенком и тем обстоятельством, что супруга оставила его не по своей воле, а под действием чар.
Есть магичка, которая по-настоящему не любит бывшего мужа, раз на нее эти чары подействовали. Но она родила ему ребенка, за плечами несколько лет совместной жизни, симпатия и уважение к супругу.
И есть девочка-ментал, которая ужасно хочет, чтобы ее родители были вместе.
А теперь добавим в задачку неопределенности: негодяя, который влюбился в чужую жену так сильно, что надел на нее запрещенный артефакт и поступился мужской гордостью, прекрасно понимая, что чувства возлюбленной - всего лишь эхо его собственных. Для полной неразберихи приплюсуем влюбленную или почти влюбленную в проклятчика меня…
Мы с Игорем - лишние. Если нас убрать, что в итоге останется? Немного потрепанная испытаниями судьбы семья.
Вздохнув, я сбросила босоножки, стянула платье и нижнее белье. Аккуратно сложив вещи на пеньке, вышла в центр поляны. Чистое небо залито серебром сияния царицы ночи. Завтра полнолуние, но и сейчас, слегка щербатая, луна завораживала.
Захотелось искупаться в ее холодном свете. Отдать частичку себя, впустить лунное безумие, чтобы мчаться наперегонки с ветром в глубь чащи. Ощущать игру мускулов под крепкой шкурой. Вспарывать когтями грунт… Чуять тысячи звуков, обонять миллионы запахов. Слышать биение испуганного сердца своей жертвы. Выследить, загнать… Впиться в горячий источник жизни… Ощутить под языком биение пульса…
Встряхнула головой - и очнулась.
Удивленно посмотрела на пищащего под лапами зайца. Еще целый и почти не помятый. Отпустила. Ушастый зверек, не веря своему счастью, продолжал вжиматься животом в хвою. Угрожающе рыкнула, и он пустился наутек.
Неподалеку журчал ручеек. Маленький, неглубокий. Но воды в нем хватало, чтобы, как в зеркале, рассмотреть свое отражение. Первое, что увидела, - желтые с вкраплением зеленого глаза, затем - ехидно скалящуюся морду. Захлопнула пасть - волчица в ручье повторила движение, но морда ее от этого не утратила хитровато-язвительного выражения.
Она - это я. Я - это она.
Как просто. И в то же время как сложно.
Я снова была самой собой даже в звериной ипостаси. Я осознала себя, отпустила без колебаний добычу, сумев без усилий пригасить охотничий инстинкт.
Покрутившись у ручья, побежала на север, ближе к дороге.
До трассы еще далеко, но я отлично слышала шум проезжающих машин.
А еще учуяла нечто странное. Остановилась. Ноздри навязчиво щекотал раздражающий запах. Запах волка. И не одного.
Шерсть вздыбилась на загривке. Еще толком не обдумав ситуацию, рванула обратно. Бежала быстро, выглядывая и вынюхивая чужаков.
Лес дышал свежестью. Пахло влажной землей и мхом, пряной хвоей и смолой, августовской жухнущей травой. В кронах сосен гулял ветер, трещали сверчки, тонко отзывались сонные птахи, далеко-далеко ухала сова, шептались папоротники, неутомимо рыл новый тоннель крот…
Волков, кроме меня, здесь не ощущалось.
Может, запах принесло ветром от трассы? Из проезжающей мимо машины? Оборотни просто проехали мимо? Вероятно. И все же лучше поберечься. У перестраховщиков жизнь скучная, зато долгая.
До пенечка с одеждой бежала, приглядываясь и прислушиваясь. Безболезненно перекинувшись в человека, посмотрела на ноги - в грязи и траве, все остальное не лучше. Жалко портить платье. К тому же луну скрыли набежавшие тучи, если нет ночного зрения, то не видно ни зги. Чуть поколебавшись, пошла к коттеджу так. Боевики Контроля дом больше не стерегли, так что никто не увидит.
Забавно. Таки перенимаю привычки оборотней: уже с легкостью обнажаюсь…
Перепрыгнула через забор специально в том месте, где в саду находился летний душ.
Вода оказалась приятно прохладной и смыла грязь и запахи леса. Смыла сомнения и тревоги. Невзирая на нелегкие испытания этих суток, я их запомню с благодарностью. Ведь именно сегодня во мраке сомнений я нащупала дорогу к себе новой. Нет, до абсолютной цельности и принятия сути еще далеко. Но удачное начало положено.
Искупавшись, хорошенько отжала волосы, на теплом ветру они быстро высохнут и без полотенца. С улыбкой вспомнила, как купалась здесь в прошлый раз и Лиза украла одежду.
Натянув на слегка влажное тело сарафан, покинула дощатое строение.
Дойдя до освещенной маленькими фонариками беседки, остановилась. Недаром про экономку вспомнила - она сидела за столом и пила чай.
- Привет. Не помешаю?
- Заходи, Миа, - вздохнула она. - Я ждала тебя, надеясь, что не пропущу твое возвращение.
И действительно, на столе стояла еще одна чашка. Белая, в мелкий черный цветочек.
- Лиза…
- Миа, я принимаю твои извинения, - торопливо перебила экономка. - С твоей стороны было некрасиво обвинять, не разобравшись. Но и я хороша - не учла тот факт, сколько всего ты натерпелась.
- Да я особо и не натерпелась, всего-навсего посидела несколько часов под замком.
Лиза налила мне напиток насыщенно-золотого цвета.
- А неизвестность и ожидание самого плохого? - Она покачала головой. - Страх - медленная, но действенная пытка. Попробуй чай, сбор из моих запасов.
Поднеся чашку к лицу, я глубоко вдохнула. Сладкий аромат. И как много всего намешано: листья земляники, мята, лимонник, лепестки чайной розы и жасмина, плоды шиповника… И что-то еще, неуловимое, приятное.
Стараясь понять, какое растение в смеси, я быстро выпила напиток.
- Что здесь? - Я перечислила угаданные растения. - Последний компонент никак не распознать.
- Может, поймешь после второй чашки? - улыбнулась Лиза. - И печенье не игнорируй, его Ким пек утром. Он, когда нервничает, успокаивается готовкой.
Я послушно потянулась к вазочке с песочными сердечками. Промахнулась. Снова попыталась схватить… Она раздвоилась. Я сморгнула. И повторила попытку. Вазочек теперь было три, и в той, что посередине, большая печенька подмигивала глазками в виде изюма. Я потянулась к ней и - о, радость! - схватила кокетливую выпечку.
Лиза тихонько рассмеялась:
- Хотела бы я сказать, что ничего личного, Миа, да солгу. Ты меня раздражаешь с самого первого дня. Уж лучше бы ты не приезжала.
Песочное сердце раскрошилось между пальцами. Стол угрожающе вздыбился и ударил меня в лицо.
Темнота… и в ней печенье, отрастив руки-ноги и звонко хохоча, водило хороводы…
Где-то далеко тихо ругалась Лиза:
- Да что же ты такая тяжелая, а? Надорваться можно!
Я не чувствовала свое тело - его качало на волнах, но, судя по звукам, меня куда-то тащили. А потом нос уловил запах, который повстречала в лесу.
И ненавистный голос насмешливо произнес:
- Набегалась, Машуль?
Глава 12
ДРЕВНИЕ ЗАКОНЫ
Первое, что я увидела, - это фиолетовые стены и стальные прутья, выходящие из пола и утопающие в потолке. Некоторое время взгляд бездумно скользил по ним.
Где я?.. Отчего так болит голова? И бьет озноб?
Приложив огромное усилие, стоная, приподнялась на локтях. И тотчас упала обратно - перед глазами все поплыло.
Воспоминания нахлынули, словно цунами, оглушая и сводя с ума. Дом проклятчика. Ужин. Пробежка. Лес. Душ. Чай. И темнота с танцующими печеньками…
И несостоявшийся разговор с Вольским. Ох, теперь он решит, что я трусливо сбежала!
Стоп. О том, как оправдываться перед магом, буду думать потом, когда выберусь отсюда. А я это сделаю, ведь один раз у меня уже получилось.
- Спящая красавица сама проснулась, и целовать не пришлось. Даже обидно.
Андрея Горобинского я учуяла почти сразу, едва выплыла из мглы кошмаров, но виду не подала, надеясь, что он, как глюк, рассеется, если его игнорировать. Увы, вервольф никуда не делся.
- Наверное, головка у тебя бо-бо, да, моя куколка? - злорадно произнес парень, приблизившись к клетке. - Хочешь лекарство? Выпьешь - и все пройдет.
Нехотя перевела на него взгляд. В руке Андрей сжимал стакан с красноватой жидкостью. По запаху на кровь не похоже, но выглядело омерзительно.
- Все-все пройдет?
- Угу, - подтвердил он игриво. - Только за него придется расплачиваться. Угадай, чем? - Андрей пошленько улыбнулся.
- Если и ты пройдешь, притом навсегда, то так и быть, заплачу за чудо-зелье любую цену.
До него дошло не сразу, а когда все-таки понял, нахмурился и протянул стакан:
- Пей уже, шутница. Скоро придет отец, ты должна быть адекватной.
Я вскинула брови:
- А сейчас я неадекватна? Только вашими стараниями. Что было в чае, который подсунула мне Лиза? Кстати, как вы с ней связались?
Андрей все так же протягивал стакан, который мне совсем не хотелось брать:
- Пей, и я расскажу.
Голова раскалывалась. Какой же гадостью меня опоили, раз обмен веществ оборотня с ней все еще не справился? Не выпить ли, действительно, лекарство? Страшно. Оно может оказаться и не лекарством вовсе.