Не дожидаясь ответа, Ярослав взобрался на крышу, а воительница усадила меня ровно, мало заботясь о моих ощущениях, и принялась расчесывать мои волосы, нещадно дергая пряди. Я молчала, стоически сохраняя доброжелательное выражение лица. Если девушка надеялась, что я буду стонать или попрошу оставить себя в покое, то она просчиталась.
Драниш потоптался рядом, глядя на нас, вздохнул и тоже отправился искать чистую одежду.
К тому времени, как в фургон спустился Ярослав, несущий в охапке свою и мою одежду, у меня уже были заплетены две косы, которые начинались от висков - самая простая прическа благородной девушки и, наверное, единственная, которую смогла освоить Тиса. Волк одобрительно кивнул и, кинув в воительницу моими вещами, задернул занавеску, отгораживая нас от переодевающихся мужчин.
Я молча выдержала процедуру переодевания, мечтая о том дне, когда я смогу с чистой совестью навсегда освободиться от "заботы" верной служанки Волка.
Так хорошо вся наша группа королевских посланников не выглядела уже очень и очень давно. Если бы не следы усталости и скудного питания, которые были видны на всех без исключения, можно было подумать, что у нас не служба, а праздник.
Опираясь на руку Ярослава, я вошла в замок. Следом за нами шел торжественно-мрачный Даезаэль, по лицу которого было понятно, что ничего хорошего от пребывания во владениях ульдона он не ждет и поэтому заранее готов ко всем испытаниям, и хмурый Драниш, рука которого то и дело тянулась к мечу. Когда я обернулась, он послал мне ободряющий взгляд и даже выдавил из себя улыбку.
Тиса была настороженной и шла походкой, очень напоминающей кошачью, словно боялась, что из-за угла на нее кто-то накинется. А вот Персиваль топал с открытым ртом, по-детски непосредственно разглядывая все вокруг.
А посмотреть действительно было на что.
Народная молва (которой и я верила, честно говоря) предписывала ульдонам жизнь, совершенно отличную от человеческой, вплоть до купания в ванной с кровью невинных младенцев, которых воруют с приграничных территорий нашего Чаянского королевства. Согласно слухам, по коридорам замка бегают волкодлаки с оскаленными пастями, а самая разнообразная нечисть предается самым разнузданным оргиям прямо в тронном зале.
Однако действительность оказалась весьма далекой от россказней. Внешне замок был небольшим, аккуратным трехэтажным строением, а мощенный камнями двор, в котором нас встречали слуги, одетые в ливреи, ничем не отличался от подобных дворов в человеческих замках. От массивных входных дверей начиналась небольшая, но широкая лестница ступенек на десять, ведущая в огромный, хорошо освещенный сотнями факелов зал, окруженный колоннами из черного гранита. Двери комнат - самые обыкновенные, деревянные, и даже неокрашенные - на втором и третьем этажах выходили на галереи, украшенные резными деревянными перилами. Справа от двери в нише за колоннами стоял длинный стол со множеством стульев. Неужели ульдон ужинает здесь со своими домочадцами? Или у него часто бывают гости?
Сам ульдон сидел в конце зала в большом, удобном кресле, стоящем на возвышении, покрытом черной блестящей тканью с искусно вышитыми звездами.
- Подходите поближе, гости дорогие, - приглашающе махнул рукой ульдон. - Я скрыл свою ауру.
Когда мы приблизились, хозяин замка встал с кресла и церемонно поклонился:
- Тар Уйэди к вашим услугам. Рад, что вы заглянули.
- Ярослав Волк. - Капитан изящно склонился в поклоне, одновременно не унижающем его достоинство и выражающем уважение к ульдону. - Это… - Громкий хлопок дверей прервал его слова, однако Ярослав даже не поморщился. - Это моя невеста, Владетельница Ясноцвета Крюк. Прошу простить нас, к сожалению, она не может выразить вам свое почтение, ибо очень больна.
Я была благодарна Волку за эти слова, потому что сомневалась, что смогу поклониться и не упасть при этом.
- О, я вижу, - кивнул Тар Уйэди. - Магия из вас так и хлещет, Сиятельная Ясноцвета. В нашу последнюю встречу вы выглядели куда лучше. Но ничего, я смогу сделать из вас счастливую невесту.
- Невесту? - переспросил за нашими спинами голос, от которого мое сердце сначала замерло, а потом рухнуло вниз. Я зашаталась. Ярослав схватил меня за руку и обеспокоенно заглянул в лицо, готовый в любую минуту подхватить на руки. - Как она может быть невестой Волка, если она моя жена?
Медленно-медленно, чувствуя себя хрупкой, словно тонкий ледок под весенним солнышком, я обернулась, чтобы увидеть самое любимое, самое дорогое лицо для меня в этом мире.
Лицо моего законного мужа, Жадимира Ножова.
Жадимира, которого я уже два года считала умершим, но который сейчас стоял передо мной в прекрасном здравии, со вкусом одетый и даже хорошо упитанный. Его светлые пушистые волосы, которые я так любила перебирать пальцами, были заплетены в обычную косу аристократов, и из нее, как всегда, выбилось несколько завитков, напоминающих перышки.
Улыбка Жадимира вспыхнула перед моими глазами, словно взрыв магического шара, и мир стал невыносимо ярким.
ГЛАВА 10
Читать романы? Зачем? Жизнь куда интереснее всего, что можно придумать!
Специалист по жизненным драмам Даезаэль Тахлаэльбрар
Это было необыкновенное чувство, корнями уходящее куда-то в детство. Я лежала на большой, мягкой кровати, под пушистым и невероятно теплым одеялом. Над кроватью был бархатный балдахин темно-зеленого цвета с желтыми кистями. Я потянулась, нежась, и тут с удивлением поняла, что у меня впервые за долгое время ничего не болит и движения приносят только удовольствие. Я от души потянулась еще раз, раскинув руки, и тут же наткнулась на чье-то тело. Резко села, прижимая к себе одеяло, чтобы прикрыть наготу, и осторожно повернула голову.
Повернувшись ко мне спиной, на второй половине кровати мирно спал, закутавшись в одеяло по шею, золотоволосый мужчина. Сначала мое сердце пропустило один удар - неужели это?.. Но потом я увидела кончик острого уха и вздохнула с облегчением. Конечно, мне все показалось. Быть такого не может, чтобы я видела воочию собственного супруга, он же давно умер! Наверное, это все истощение, магическое и физическое, плюс новые впечатления так повлияли на мой разум. Был бы жив Жадимир и если бы он действительно находился в замке ульдона, он вряд ли бы позволил, чтобы со мной в постели спал какой-то эльф, пусть даже и целитель.
- Даезаэль! - негромко окликнула я. - Просыпайся!
Сын Леса пробурчал что-то невнятное, но, судя по всему, ругательное и натянул на макушку одеяло. С другой стороны одеяла на свет показались две розовые пятки.
Я повернула голову в другую сторону. На углу подушки лежали ножны с кинжалом. Моим старым кинжалом, с рубином в рукояти. Это могло многое значить, а могло не значить ничего. Я решила оставить разрешение этого вопроса на потом.
Я встала с кровати, радуясь ощущениям, которые дарило чистое и здоровое тело. Рядом стояло глубокое кресло, обитое бархатом, а на нем - пушистый халат. Я закуталась в него и подошла к окну, чтобы распахнуть портьеры.
Слабый солнечный свет, до сих пор пробивавшийся в комнату через узкую щель между шторами, хлынул в комнату, играя золотыми бликами на обоях. Комната была роскошной, отделкой ничуть не уступающей комнатам в замке отца.
Я выглянула во двор. При солнечном свете он выглядел таким же мирным и обычным, как и ночью, и все так же ничем не отличался от обычного замкового двора богатого аристократа.
Но все же это выглядело слишком непривычным для поместья пограничного региона, с которым только два месяца назад закончилась затяжная война. Ни следов атак и осад замка, ни следов поспешного ремонта. Все смотрелось так, будто это замок в центре процветающей страны, давно не знавшей никаких проблем.
Я посетила роскошную ванную, потом побродила по комнате, перебирая пальцами ног ворсинки ковра. Это было так приятно! Только проведя несколько лет практически в нищете, попутешествовав почти два месяца в фургоне, я поняла, от чего когда-то добровольно отказалась. Иногда комфорт может заменить даже счастье. Впрочем, большинство людей так и живут, заменяя комфортом существования собственно жизнь.
Вдруг в дверь постучали. Я направилась было открыть, но меня остановило шипение, раздавшееся с кровати:
- Куда? Ложись обратно!
Я обернулась. Даезаэль стоял на кровати, как капитан корабля на мостике, и махал мне рукой, другой приглаживая волосы.
- Халат сними! - Он ловко перепрыгнул с кровати в кресло, которое жалобно крякнуло, и протянул ко мне руки.
Два года назад от этой фразы я бы упала в обморок от смущения и возмущения. Два месяца назад я бы долго взвешивала "за" и "против". Сейчас я не колеблясь сунула халат в руки эльфу, который тут же в него завернулся, и нырнула под одеяло.
- Ты - тяжело больна и без сознания, - проинструктировал меня Даезаэль.
Я послушна прикрыла глаза, оставив тоненькую щелочку между веками.
Целитель не спеша открыл дверь.
- Что так долго? - раздался встревоженный голос Ярослава.
- Я спал, - буркнул Даезаэль. - У меня была трудная ночь. Вы ведь хотите, чтобы с вашей любимой, невестой и женой все было в порядке?
В комнату вошли ульдон, Драниш, Ярослав и… мое сердце сначала замерло, а потом заколотилось так быстро, что я испугалась, что оно лопнет… мой уже-не-умерший супруг. Я изо всех сил сохраняла умиротворенное выражение лица. Отец был бы мной доволен.
- Как она? - спросил Волк.
- Как и должна быть, - расплывчато ответил целитель. - Причин для беспокойства нет.
- Что ж, господа, визит окончен, - проговорил Тар Уйэди. - Пойдемте, не стоит утомлять больную.
- Выздоравливающую, - поправил Даезаэль. - Но в остальном ты прав.
Он подождал, пока посетители выйдут, и запер дверь. Я открыла глаза и вздохнула. Предвкушающий взгляд любителя жизненных драм мне совершенно не нравится. Еще вопрос, где бы я себя чувствовала уютнее: в лесу, кишащем волкодлаками, или один на один с эльфом, дорвавшимся до тщательно скрываемых тайн прошлого. От волкодлаков хоть на дереве спрятаться можно.
- Ну что ж, Ясноцвета. - Целитель удобно устроился в кресле. - Я готов.
- К чему? - спросила я, пытаясь оттянуть момент истины.
- Милая моя, не стоит казаться глупее, чем ты есть на самом деле, - плотоядно улыбнулся Даезаэль. - Ты же прекрасно понимаешь, что я хочу услышать все, и с самого начала.
- Тогда почему ты приказал мне притворится перед Волком? Уверена, что он хочет того же самого.
- О, конечно же хочет! Так хочет, что наш мудрый хозяин развел всех твоих возлюбленных по разным камерам в подвале и там запер. Чтобы не поубивали друг друга в попытках выяснить, кто первый будет с тобой спать. И, пока они там за решетками сидят, я на их месте. Здорово, правда?
- Что? - переспросила я. - О чем ты говоришь? Пока я лежу тут, в шикарной комнате, они в тюрьме? За что?
Даезаэль тяжело вздохнул, сообразив, что ему придется рассказывать первому, иначе я буду переживать за сидящих в подвале и все равно толком ничего не смогу поведать.
- После того как ты свалилась в обморок, ульдон приказал отнести тебя в эту комнату. Пока мы поднимались сюда по лестнице, между твоим мужем номер один, предполагаемым мужем номер два и наиболее вероятным мужем номер два начались мелкие стычки. Поэтому ульдон приказал слугам развести их в разные комнаты, окружить всем возможным комфортом, дать вдоволь питья и еды и запереть. И пока мы тут самоотверженно спасали твою жизнь, Драниш напился, разнес всю комнату, сломал дверь и пошел бить морду твоему мужу номер один. Вот и пришлось нашему гостеприимному хозяину посадить горячих мужчин в камеры. Не волнуйся, он им даже одеяла выдал. И сюда водит на экскурсии два раза в день.
- Сколько времени я была без сознания? - Чем дольше я вылеживаюсь в кровати, тем большего градуса достигнет ярость Ярослава. Как же, благородный аристократ, который уже было получил домен в свои руки, оказывается мало того, что с носом, да еще и в тюремной камере! Он меня убьет!
- Третьи сутки, - довольно сказал эльф.
Я не пыталась скрывать эмоции, которые меня обуревали, и он пил их, словно вкуснейший нектар.
- Что-то быстро я стала себя хорошо чувствовать, - удивилась я.
- О, это ульдон. - В голосе целителя проскользнули явные завистливые нотки. - Ему доступна такая магия, которая вашим магам даже и не снилась! А я все подсмотрел, теперь буду тренироваться, когда ты или Ярик в очередной раз помирать будет. Правда, результат не гарантирую, но ведь нужно на ком-то новые знания отрабатывать? А потом вернусь домой и…
Он немного помолчал, мечтательно глядя на свои ладони.
- Ну что, ты все, что хотела, узнала? - спросил он.
- А как Тиса и Персиваль? - из вежливости спросила я, хотя, признаться честно, их судьба меня волновала меньше всего.
- Персик отъедается, а Тиса живет под дверями камеры Ярика. Теперь она тебя не любит еще больше, чем раньше. - Эльф сказал это с нескрываемым удовольствием.
- Догадываюсь, - кивнула я. Теперь лучше не оборачиваться к Тисе спиной, особенно учитывая то, что защита Ярослава-жениха на меня теперь не распространяется.
- Рассказывай, - потребовал эльф.
- Это долгая история, и я еще никому ее не рассказывала, - предупредила я. Я этого не хотела, но потребность выговориться у меня все же была, и немалая. Тяжело все время носить в себе груз трагических событий и фатальных ошибок.
- Никому, кроме Чистомира, - возразил Даезаэль.
- Нет. - Я подложила себе под спину подушку со второй половины кровати и села, обхватив согнутые ноги руками. Так я казалась себе маленьким, но сильным комочком. Как в материнской утробе. Ты еще совсем крохотный, но уже готов бороться за свою жизнь всеми доступными способами, иногда даже убивая свою мать. Не со зла, а просто потому, что не можешь сдаться. - Чистомир почти все выяснил сам, а потом ему было достаточно задать только несколько вопросов, чтобы составить полную картину.
Даезаэль подбодрил меня движениями бровей. Я грустно улыбнулась и начала.
Три года назад я поехала с родителями на бал в домен Ножа. Отец недавно успешно женил Пребыслава и теперь надеялся так же выгодно выдать замуж меня, и этот бал, куда собирался весь аристократический свет северной части королевства, был прекрасным местом для того, чтобы заняться подбором женихов.
Меня, если честно, бал и выбор суженого волновали мало. Я была уверена, что люблю Чистомира и что больше мне никто в этой жизни не нужен. Но мой отец молодого Дуба страшно ненавидел, и его начинало трясти, стоило только услышать имя "этого хлыща". Как раз недавно Владетелю Крюку шпионы донесли, что я встречалась с Мириком и даже посмела веселиться с ним на деревенском празднике, а потом удалилась в неизвестном направлении. Трудно описать бурю, которую я выдержала. Отец от избытка чувств даже несколько раз стукнул кулаком по ручке кресла, на котором сидел, хотя из себя выходил крайне редко. Это произвело на меня неизгладимое впечатление, хотя покаяться так и не заставило - все же не зря папа частенько говорил, что упрямством я пошла в Крюков в отличие от Пребыслава, который обладал куда более мягким характером.
Как бы там ни было, на бал мы ехали в ледяном молчании. Мы с отцом друг на друга не смотрели, а мама всегда боялась встревать между нами, тем более что - я это знала - удалой красавец Мирик ей всегда нравился. А кому не понравится тот, кто ради встречи с твоей дочерью готов взобраться по каменной замковой стене, да еще и проделать это так, что никто не заметил? Мирик как вежливый и воспитанный парень сначала заглянул в ее окно и поздоровался, а потом уже полез ко мне.
Многодневные балы у Ножей всегда отличались роскошью и были знамениты огромным количеством заключенных на них союзов. Для участия в празднествах приезжали даже с юга. Родителям перезрелых девиц на выданье ради успешного брака своей кровинушки не тяжело было две недели трястись по дорогам королевства.
После приезда на бал я почти сразу потеряла родителей из виду: меня закружила в вихре развлечений молодежь, пока старшее поколение степенно и размеренно решало судьбы и планировало будущее.
Однажды днем, когда мы с подругой гуляли по парковым дорожкам, я увидела его.
Он сидел на бортике фонтана, задумчиво глядя в воду. Длинные, как у всех благородных, волосы против всех правил были распущены и свободно развевались от легкого ветерка. Солнечные зайчики играли на пушистых золотистых прядях и путались в длинных черных ресницах, оставляя на щеках тени. Лицо парня было очень и очень красивым, немного необычным для точеных черт аристократов. Высокие, острые скулы благородных смягчались, нос был небольшой и аккуратный, полные губы были полураскрыты, только подчеркивая редкую для наших краев круглоликость. Ворот белой шелковой сорочки был не завязан и виднелась грудь, обычная мужская грудь, покрытая золотистым пушком, но меня как будто ударили в живот чем-то большим и горячим. Несмотря на холодную погоду, куртка парня была просто наброшена на плечи, совершенно не скрывая фигуры.
Я замерла на дорожке, не в силах отвести взгляда от молодого человека.
- Что ты? - потянула меня за руку дочка Ножа, Звонкорада. - Пойдем.
- Кто это? - прошептала я.
Она проследила за моим взглядом.
- А! Это Жадимир Ножов. Не обольщайся его именем, это сын моей двоюродной тетки, и родителям разрешили дать ему такое имя в честь заслуг перед отечеством старика Ножова. Он далеко не благородный, и вообще… Что? Познакомить тебя с Жадимиром? Только ты ничего себе не придумывай, он девушками не интересуется, все в облаках витает.
- Я ничего не придумываю, - запротестовала я, но предательская краснота залила щеки и даже шею. - А он что, из этих?
В кругу девушек ходили щекочущие нервы слухи о некоторых молодых мужчинах, которые устраивали тайные вечеринки, на которых предавались запрещенным утехам. Что такое запрещенные утехи, никто из нас не знал, но это так волнующе звучало!
- Да нет, - махнула рукой Звонкорада. - Просто мечтатель. Такой не от мира сего. Правда, знает десять или одиннадцать языков. Жадимир, познакомься, это ее Сиятельство Ясноцвета Крюк, младшая дочь Владетеля Крюка. Это господин Жадимир Ножов.
Жадимир медленно, словно приходя в себя после долгого сна, затрепетал ресницами и посмотрел на меня пронзительно-голубыми глазами, которых не было у чистокровных аристократов. Вскочил с бортика фонтана и изящно поклонился. С этого момента я окончательно поняла, что пропала навсегда.
Согласно этикету, я должна была только кивнуть и потянуть руку для поцелуя. Хорошо, что не нужно было делать реверанс, иначе я бы просто упала - такими ватными сделались мои ноги. Я протянула Жадимиру дрожащую руку, и от его прикосновения теплыми губами к кончикам моих пальцев в меня словно ударило молнией.
Звонкорада посмотрела на нас, пожала плечами и убежала, а я осталась на маленькой площадке возле фонтана, словно заколдованная.
О чем мы тогда говорили с Жадимиром, не помню, все как будто плыло в золотистом тумане.
Вечером, после ужина, мы танцевали вместе, и еще ни один партнер, кроме Чистомира, так меня не чувствовал и не вел так в танце. Мы словно были одним целым и не танцевали, а плыли или летели по воздуху. Такого счастья я еще никогда не испытывала.