- Сидеть! - прикрикнула Сяо на пса, попытавшегося встать на лапы. Он всего лишь хотел пересесть подальше от разбушевавшейся девушки, за что и схлопотал вторичный пинок. Собака заскулила и совсем обиделась, даже зеленоватый свет, исходивший от её шерсти, как-то померк. Она повернулась и уселась спиной к обидчице. Собаки с жалостью смотрели на собрата, не решаясь заступиться.
- У тебя псы, случайно, бешенством не болеют? Смотри, как пена стекает с пасти, - покосилась на собак девушка.
- Да нет, - смутился Яньло, - это, собственно, для пущего эффекта, ты же сама просила побольше пыли в глаза.
"Заболеть они могли только от тебя", - подумал он, но никогда бы не произнёс этого вслух. Когда Сяо отвернулась, он украдкой погладил собачку.
- Ладно, извиняюсь, я просто не в себе… - Сяо подняла на него глаза, полные слёз и мольбы. - Демон, прошу тебя, я не хочу, чтобы папа мучился. И я сама за всем прослежу. Я поеду с тобой. Давай быстрей отвязывай своих драконов.
"Пока ещё в аду достаточно тихо, но с её приходом…" - молнией пронеслось в голове Демона. Но не успел он возразить, воспользовавшись парой-тройкой банальных доводов типа:
а) ад не создан для прогулок;
б) там опасно бродить таким юным девушкам…
как Сяо взошла на колесницу и уселась там, поудобнее пристроив ноги на крупе одного из драконов. Тот попытался что-то вякнуть, но, вспомнив бедного пса, которого эта ни перед чем не останавливающаяся девушка буквально испинала, предпочёл промолчать и сделать вид, что ничего не заметил, только попытался свернуть огромный хвост так, чтобы он не мешал молоденькой пассажирке.
Демону ничего не оставалось, как подчиниться требованиям Сяо. Через мгновение они уже летели по воздуху.
- К чему теперь эти погремушки? - проворчала девушка, указывая на гром и молнию в небе.
- А, совсем забыл, сейчас поправим, - пробормотал Демон и щёлкнул пальцем. Небо тут же очистилось, и засияло солнце. - Ну, теперь ты немного успокоилась? Прости, это я виноват. Совсем перестал заниматься своими прямыми обязанностями. Мне надо было заранее выделить имя твоего отца в нашем реестре. И, пожалуй, вообще вычеркнуть. Мои подчинённые не могли об этом знать, ты уж не суди их строго.
Девушка все ещё дулась. Она отвернулась от Демона и сделала вид, что любуется закатом. Потом, немного поразмыслив, она обернулась и сказала:
- Что-то мы долго добираемся. Что, быстрее никак нельзя?
- Конечно можно. Просто я подумал, что ты хочешь полюбоваться живописными видами. - Яньло указал рукой на землю, где открывалась действительно умопомрачительная красота с горными речками, водопадами, зелёными лужайками, стройными рядами бамбука и зарослями гаоляна. - Да и закат сегодня просто замечательный.
Девушка недоуменно смотрела в его добрые и наивные глаза, не в силах произнести ни слова.
- Ладно, ладно, дошло…. Ну честно, не знал, - виновато произнёс Демон, поняв наконец её взгляд. - Всё, один момент.
Он щёлкнул пальцами, и они с девушкой оказались в душной прокопчённой пещере, у которой не было видно конца, как в огромном тоннеле.
- Прошу, пройдём в мой кабинет. Я вызову по внутренней связи заведующего отсеком, где проходят наказание сильно пившие при жизни. Преподобный Чжань, по моим расчётам, уже должен быть на месте, - сказал Яньло и указал на каменную дверь доисторического дизайна.
- Никаких кабинетов. Проводи меня скорее в отсек для пьяниц.
- Ну, милая, - замялся Демон, - я не могу, это будет слишком для твоих нервов, и без того порядком расшатанных… - Последнюю фразу он произнёс в сторону, чтобы девушка не услышала.
- Я хочу! - притопнула ножкой Сяо. - Веди меня сейчас же. Мы должны вытащить бедного папу из этой мясорубки. Что за бессердечное ты существо?!
- Да, да, конечно. Я понимаю. Извини, что я такой медлительный. Хотя в мясорубку попадают другого рода грешники. Твоему отцу она не грозит, - говорил Яньло, идя по коридору быстрым шагом. - Но я подумал…
- Нечего тут даже думать, а что это за коридор такой с дверями?
- Это, так сказать, административный отсек. В нём восемнадцать этажей, верхний выходит прямо на землю. Это наша мэрия. Контору я расположил отдельно от пыточных секторов, которые и называются в народе адом. И сделал тут звуконепроницаемые стены. Ну, сама понимаешь, занятие документацией - это дело, которое требует максимальной сосредоточенности. И мои секретари, как и обычные писцы, демоны со слабым сердцем. Они не выносят душераздирающих криков. По крайней мере, если бы они слышали их постоянно, конечно, это отразилось бы на качестве составляемых ими документов.
По дороге им попался черномазый малый с маленькими рожками и кистью за ухом, держащий под мышкой кипу бумаг. Он поклонился Яньло и Сяо и пробежал быстрее мимо них, низко опустив голову.
Каменные стены были покрыты паутиной и толстенным слоем пыли. Под ногами суетливо пробегали крысы.
- Что за антисанитарию вы тут развели? - Девушка брезгливо поморщилась и подобрала юбку, смерив неприязненным взглядом очередного попавшегося им под ноги грызуна. Крыса выдержала взгляд и ответила не менее презрительным фырканьем.
Демон смутился:
- Сама понимаешь, чисто мужской коллектив. - Он исподтишка погрозил кулаком слишком много берущей на себя крысе, но на ту это не произвело ни малейшего впечатления. - Всё откладываешь на следующий месяц. А там снова… Ну вот мы и дошли.
Они как раз подошли к концу тоннеля. Проход загораживал огромный камень. Как потом оказалось, тоже звуконепроницаемый. Демон, как водится, нажал на стенку рядом, камень тут же отодвинулся. И глазам Сяо предстала шокирующая картина. Ну, это для новичка шокирующая, на самом деле это были всего лишь серые будни как для грешников, так и для их мучителей. Ну, про котлы говорить нечего - стандартные, как во многих преисподнях. Добавим лишь, что они, по обыкновению, были покрыты сажей и черны, как морды орудовавших рядом лопатами чертей. Почему не вилами, спросите вы. А кто его знает? Только это были именно лопаты. Лопатами черти, прикрытые для приличия набедренными повязками, активно подкидывали в огонь торф или уголь. При этом огонь, несмотря ни на что, создавал какой-то особый уют, отражаясь на блестящих от пота, лоснившихся, как тушь, лицах чертей. Даже люди, сидевшие в котлах, кричали как-то душевно приглушённо, так что создавалось впечатление, что они получают некое изощрённое удовольствие от своих мучений. Это были грешники, уже давно отбывающие срок и более или менее приспособившиеся к новому образу жизни. А как это сделать, если не проникнуться сознанием мазохиста? Говоря иначе, общая картина была не так ужасна, как с первого взгляда показалось девушке. Демон горько вздохнул (сцена кипящих грешников никогда не оставляла равнодушной его чувствительную натуру) и провёл девушку к соседнему сектору. Может, в предыдущем отсеке и мучили садистов, раз им волей-неволей приходилось становиться мазохистами, - но тут, судя по воплям, люди действительно терпели ужасные страдания. Черти в белых халатах вливали им в рот из огромных бутылей какую-то подозрительную прозрачную жидкость, горевшую огнём. Среди мучимых был и наш преподобный старик-лис. Но он в отличие от товарищей по несчастью не больно-то орал, вернее, вообще молчал, с довольным видом держась за бутыль обеими руками.
У Сяо поначалу мелькнула мысль, не стал ли и её отец извращенцем. Но она тут же отбросила свои страхи.
- О святая Си-ванму! А я боялась, - радостно воскликнула она и, повернувшись к удивлённому Яньло, пояснила: - Я совсем забыла. Ведь мой папа занимался медитированием и йогой и всякими другими глупыми заморочками в этом роде. Вот уж не думала, что в этом есть практический смысл. А оно, оказывается, пригодилось. Я хочу сказать, что папа нечувствителен к боли.
- Да, дочка, - подал голос совсем не удивившийся её приходу отец, - ты ведь знаешь, что я достиг определённого духовного уровня в прошлой жизни. Бессмертие я, правда, сохранить не смог, но мне оставили это самое (бульк-бульк-бульк!)… весь мир в стакане!
- То-то, я смотрю, не берёт… - виновато произнёс чёрт, обращаясь к Яньло. - Мы уж и так, и этак.
- Да отпустите вы его наконец, - спохватившись, произнёс Демон. Черти тут же, кланяясь, отошли к другим жертвам.
- Э, а бутылку-то оставьте! - с обидой крикнул им вслед преподобный Чжань. - На земле мне не приходилось встречать подобный напиток, - виновато объяснил он Яньло, когда получил в руки бутыль. Надеюсь, вы не пожалеете для старика в счет компенсации за причинённый ущерб ещё пару-тройку бутылок. Ведь я знаю - у вас их полный подвал проходит перегонку. А мне будет чем угостить гостей, - усмехнулся он.
Дед, конечно, не сомневался, что с таким другом семьи, как Яньло, долго он тут не пробудет. Да и сам факт того, что он вообще попал в ад, можно объяснить только какой-нибудь бюрократической ошибкой в документации этого учреждения.
- Конечно, уважаемый Чжань, как скажете. А теперь прошу вас обоих пожаловать ко мне в кабинет испить чашечку цаньского чая с сухариками, - гостеприимно произнёс Демон.
- А где Хэшан? - спросил дочку Чжань, когда они втроём шли по коридору. - Я-то думал, что он как будущий зять первым должен был броситься вытаскивать меня из пекла. Ты уж извини капризного старика, - добавил он, увидев выражение лица Сяо.
- Па, я не понимаю, зачем тебе огромная толпа встречающих, тебе что, меня мало? Ты же знаешь, что Хэшан занят, и чисто психологически его сейчас нельзя беспокоить из-за предстоящего чемпионата. Он ещё ничего не знает о твоей смерти. Расскажем ему как-нибудь потом. Согласен?
- Хорошо, - проворчал старик, - но я считаю, что он всё-таки должен был знать, - добавил он в сторону.
- А я уже не попаду сегодня к Хэшану, - зевнув, произнесла девушка. - Но не думаю, что ему придётся скучать.
* * *
Скучать Хэшану точно не приходилось. Хотя нельзя сказать, что общение с товарищами могло заменить ему его ненаглядную невесту. Он тоже по ней тосковал, но выжимающие все соки тренировки и вечерние рейды в трактир, где обсуждался план игровых действий, немного отвлекали его от навязчивых мыслей. Вот и сегодня вечером команда в полном составе сидела в трактире. Предводительствовал, как обычно, Хэшан. Теперь он был лидером в команде. Ребята слушали его развесив уши (как вы понимаете, в трактире они сидели людьми. В лисьем обличье поднимать чарку как-то несподручно - лапы для этого не очень-то приспособлены).
- Так вот. Это не так уж сложно, по моим расчётам. Главное - обрести дух победителя. Верить в то, что нам не страшен никто, ни один соперник.
- Даже "Повозники"? - с некоторым испугом проговорил самый маленький игрок в команде, Си Янь.
- Даже они! - со значением произнёс Хэшан. Теперь, наслушавшись одноклубников, он довольно хорошо разбирался в соперниках - знал, на что способны та или иная команда или игрок. - Олухи из "Повозки" не смогут обыграть нас даже в кости, куда там в мяч.
Его убедительный тон немного успокоил впечатлительного Си Яня. Он перевёл дух и выпил ещё рюмку.
А Хэшан продолжал уверенно доказывать ребятам, что Кубок для них вполне досягаем, и в ярких красках рисовал победное шествие "Крыльев" по поверженным противникам и завоёванным трофеям. Начав с Кубка Поднебесной, он прошёл по Кубкам троллей, гоблинов и эльфов (проще сказать - по Кубкам дремучей Европы) и остановился, чтобы перевести дух, когда уже дошёл до того, как Великие и Непобедимые "Крылья Поднебесной Империи" завоёвывают Кубок Мира Духов!
Обалдевшие ребята сидели с остекленевшими глазами, они были пьяны не столько от алкоголя, сколько от нарисованной товарищем радужной перспективы. Всех выбила из оцепенения неожиданная реплика Си Яня:
- И тогда я куплю себе посох и стану даосским монахом.
Парень сидел, подперев руками голову и мечтательно глядя вдаль наивными и чистыми, как у ребёнка, глазами.
- Зачем? - не поняли ребята.
- А к чему тогда стремиться? Все титулы завоёваны - выше Кубка Мира Духов только ранг бессмертного блаженного. К этому и буду идти.
Неожиданное откровение товарища немного смутило ребят. Надо было обдумать эту мысль. Спустя немного времени Хэшан сказал:
- Вернёмся к насущному. Надо выигрывать каждую игру. Ближайший матч через неделю с "Полосатыми тиграми". Какие у нас шансы, Да Чен? - обратился он к лучшему знатоку статистики в команде.
Тот немного подумал и ответил:
- Неделю назад я сказал бы: один-двенадцать в их пользу. А сейчас без колебаний заявляю: пять-один в нашу!
Ребята воодушевлённо загалдели и, выпив ещё по одной, поплелись на базу. Самые стойкие тащили на себе попеременно более слабых, которые горланили что-то типа:
Тигры - рисовая каша!
А победа будет наша!
* * *
А на следующий день Сяо встречала гостей. Лисы приходили аж с Западных гор. Дело в том, что Чжань уже с утра расхвастался о своём пребывании в аду перед каким-то приятелем. Тот растрезвонил об этом событии повсюду. И теперь лисы шли и шли.
Девушка замучилась убирать со стола и менять угощение. Приятели Чжаня сидели, уставившись на старика, с энтузиазмом рассказывающего о своих приключениях в аду. Но при этом не забывали уминать за обе щеки угощение и подливать себе из бутылки.
- А что, это правда вино из пекла? - Гостям оно очень понравилось. - Вкус необычный, и то, что оно горит, тоже добавляет эффекта.
- Я рад, что вы, как и я, оценили огненную воду. Это мы с вами поняли в ней толк. А слышали бы вы, как вопили в аду люди, которых заставляли её пить.
- Вот придурки. Я бы точно не стал вопить. Или вопил бы, чтобы мне подлили ещё, - произнёс Тянь Ли, худой лис с косящими в разные стороны глазами.
- Ты абсолютно прав, Тянь. Дай-ка я тебя обниму, дружище, - расчувствовался старик. Тот еле вырвался из жарких объятий и отодвинул из осторожности свой стул подальше от Чжаня.
- Ну, ты рассказывал, как стал гонять палкой чертей, как только они попытались калёным железом прижечь тебе пятку.
- Да, да, именно на этом я и остановился, - с важностью произнёс преподобный лис, а Сяо, которая в это время в очередной раз убирала со стола, удивлённо вскинула брови. Но старик, заметив это, сказал: - Дочка, ты ведь собиралась пойти встречать маму. Ты хотела подождать её в гостинице за деревней, где останавливаются паломники, возвращающиеся со святого источника. Иди, дорогая, скорей, а то опоздаешь. А мы тут сами управимся.
Сяо сверкнула глазами, фыркнула и выскочила из комнаты. А преподобный Чжань удовлетворённо хмыкнул и продолжил прерванный рассказ:
- Ну вот, гоняю я их, а один как свалится в котёл! Мне даже жалко стало беднягу, молодой был совсем чёрт. Ему бы ещё жить да жить. И жениться-то, поди, не успел. Но, видно, так было предначертано на небесах, и тут уж ничего не попишешь. А, дочка, ты уже вернулась? - прервал он свою речь, увидев Сяо, стоящую в дверях.
- Нет, папа, тут к тебе новый гость, - и, отодвинувшись от прохода, девушка пропустила вперёд лохматого старого лиса со взъерошенной, стоящей дыбом шерстью. Он затравленно смотрел на сидящих в комнате.
- Сколько лет, сколько зим, дорогой мой Ци Хуан! - радостно завопил старик Чжань. Его слова подхватили и остальные гости. Судя по их реакции, все они очень хорошо знали Ци Хуана.
Чжань вскочил с места и кинулся обнимать приятеля. Тот слегка отстранился, удивившись такому бурному проявлению чувств, и произнёс:
- Чжань, дружище, я к тебе по серьёзному делу, ты у нас как уважаемый мудрый лис почитаешься. Хотя сейчас, глядя на тебя, я бы так не сказал. Но мне всё равно больше не к кому обратиться. Мне очень нужна помощь - на меня наезжает Гром Громобой.
- Гром Громобой! - в ужасе воскликнули гости, мгновенно утратив веселье на лице. Даже Чжань как-то сразу скис, услышав это имя. А Тянь Ли попытался спрятаться под столом, его вытащили за шкирку. Гром Громобой был грозой всех лис. Он был самым страшным бедствием, которое только могло свалиться на головы рыжих оборотней. Им пугали в детстве лисят, как пугают люди своих детей бабайкой. Но в отличие от выдуманной бабайки Гром Громобой, или Громовик, как его ещё называли, был самой что ни на есть реальностью.
- Давай в деталях, - медленно произнёс побледневший Чжань. Ситуация мигом отрезвила его. Старик понимал, что Громовик - это общая беда и решать её надо сообща.
Новоприбывший лис прошёл в середину комнаты, уселся на пол и повёл рассказ:
- Это началось позавчера, в среду. Вдруг ни с того ни с сего пошёл сильный ливень. Я и говорю жене: "Вот чёрт, хотел пойти поиграть в шахматы к Ли Сяну. Да теперь всё отменяется". Жена отвечает: "Ну и хорошо. Хоть один вечер дома посидишь. А то тебе всё равно, где шляться, лишь бы подальше от дома". Я ей: "Успокойся, дорогая. Я дома не сижу, чтобы не слышать твоих воплей". Она ещё больше распалилась и начала посуду бить. А я ей так спокойно: "Ты что, пьяная?" - "Это мысль! - не растерялась она. - Пойду завтра к соседке и напьюсь от души. Чтобы ты не больно воображал, что монополия на пьянство в этом доме принадлежит тебе".
Так мы с ней препирались от нечего делать, всё-таки развлечение какое-никакое. И тут стук в дверь. Жена говорит: "Иди открой". Я говорю: "Сама иди. Ты на два сантиметра ближе к двери". Она отвечает сквозь зубы: "Дубина!" - и идёт открывать. И больше я её не видел.
Лисы молчали, приняв близко к сердцу несчастье товарища. Наконец Чжань не выдержал:
- И что?
- Да ничего, это её хахаль приходил, с ним она и ушла.
Минутная тишина прорвалась возмущёнными криками.
- Ты что, дураков из нас делаешь? - выразил общее мнение Чжань.
- Да нет, - удивился Ци Хуан. - Я говорил о предшествующих событиях. Ну вот, значит, на следующий вечер опять ливень, и ещё гром загремел. А для нас, лис, вы же знаете, это событие не из приятных. Гроза всегда предвещает что-то нехорошее. В это время мы всегда вспоминаем парой крепких словечек Громовика. Ну, я и не прерывал эту традицию. И тут слышу, опять стук в дверь. "Кого это нелёгкая могла принести в такой дождь, жена, открой-ка".
- Ты что же нам тут заливаешь? - возмутились лисы. - Ты же сам только что сказал, что она накануне ушла от тебя.
- Ну да, - спокойно ответил Ци Хуан, - но к тому времени она уже успела вернуться и сидела в своём углу как ни в чём не бывало. Ну, я что, я не против. Пусть себе сидит. Она мне не мешает. Ну и дочка там, тоже не против.
- Ты давай по существу, - поторопил его Чжань.
- Но я же и говорю - слышим мы стук в дверь. Я жену послал открывать, а потом вспомнил вчерашнее (ну, что бывает, если жена открывает дверь) и говорю: "Сиди, жена, я сам открою". Встал с кресла, иду к двери, открываю засов. А там… Мужики, дайте выпить.
Он мигом превратился в человека, схватил со стола чью-то недопитую рюмку и залпом проглотил. После этого снова принял вид лиса и с удручённым выражением на лице продолжил: