Жизнь Павла пошла по накатанной колее: утром он вставал и делал гимнастику, потом завтракал (завтрак, естественно, готовил сам) и шел в больницу к Инне, по дороге покупая ей соки, йогурты и цветы. После визита к Инне он отправлялся в местную библиотеку, известную ему от А до Я. Здесь он допоздна занимался, конспектируя книговедение и библиографию, таблицы библиотечно-библиографической классификации, штудируя Рубакина и Крупскую… Вечером, после закрытия библиотеки, он навещал отца и ужинал у него. А потом возвращался в свой пустой и оттого казавшийся холодным коттедж. Он пил чай или кофе и размышлял о том, как близко в его сердце поселились две женщины - фея и волчица. О Леночке он думал с грустью, как о несбывшейся мечте, а об Инне… Ну что тут думать. Инна - жена, это святое.
Где-то в середине февраля он пришел к Инне в больницу и, как всегда, протянул ей цветы и упаковку йогуртов. Инна поблагодарила мужа и в ответ сунула ему две объемистые тетради, мелко исписанные ее каллиграфическим почерком.
- Что это? - спросил про тетради Павел.
- Сценарий фильма. Я написала.
- И что с ним делать?
- Павлик, ты иногда бываешь непроходимым тупицей. Этот сценарий нужно отдать одному очень хорошему человеку.
- Какому человеку?
- Ее зовут Татьяна Левина. Она сценарист. И мало того что пишет сама, так еще и среди молодежи ищет дарования.
- И ты решила, что ты дарование?
- А почему нет? Между прочим, это по моему сценарию снимался сериал "Ускоренная помощь".
- Я о таком сериале даже не слышал.
- Завистники, - легко бросила Инна. - На "Мосфильме" их полно.
- Инна, нет, ты что, ты серьезно?!
- Вполне серьезно. Только перепечатай мой сценарий на компьютере. И пошли вот по этому электронному адресу. - Инна показала адрес. - И напиши от меня пару ласковых фраз, мол, надеюсь на сотрудничество и так далее.
- Хорошо, как ты скажешь. Но это же авантюра!
- Деньги можно заработать и на авантюре, мой дорогой муженек. Мы ведь должны выкупить право на Аграф.
- Но это капля в море!
- Иногда для полноты вкуса вина не хватает именно капли, - серьезно заявила Инна.
Несколько дней подряд Павел занимался тем, что перепечатывал и правил сценарий жены. И, на удивление себе самому, увлекся процессом. Ведь сценарий, который написала Инна, был именно про них: про оборотней, про девушку-фею, про несчастную любовь…
- Ах, Инна, ах змейка! - шептал в восторге Павел. - Это же надо до чего додуматься.
Наконец он закончил воссоздание текста в электронном варианте, зазиповал файл и отправил его по указанному Инной адресу.
И стал ждать ответа.
Который появился очень быстро.
И состоял из одной строчки:
"Инка, это офигенно!"
С этим ответом Павел пришел к Инне.
- А что я говорила? - самодовольно заявила та. - Вот увидишь, будут снимать сериал.
И точно, скоро пришло еще одно письмо от Татьяны:
"Будем снимать сериал. Бюджет под него выбила. Инка, все будет чпоки-чпоки!"
Наверное, Инне так отчаянно хотелось, чтобы все вышло "чпоки-чпоки", что так все и получилось.
Из больницы Инну выписали, прописав таблетки, укрепляющие стенки матки, и витамины. И Павел с женой засобирались в Москву. Во-первых, Инна должна была получить солидный аванс "под сценарий", во-вторых, с родителями Павла все вроде было хорошо, мама быстро поправлялась от последствий инсульта, заявив, что на волчицах все без рубцов заживает. А в-третьих, Инна должна была рожать только в Москве, на этом настаивала чуть ли не вся Московская Община оборотней.
И они поехали в Москву.
Кстати, мы забыли "в-четвертых". С двенадцатого марта у Павла начиналась сессия.
Он на "хорошо" сдал историю книги, на "отлично" - английский, и теперь ему предстояла битва с ББК - библиотечно-библиографической классификацией.
- Ну что ж, Павел, я рад вас видеть, - сказал суровый профессор. - Проверим ваши знания?
- Проверим. Я готовился.
- Да? И быт не мешал.
- Нет, даже помогал сосредоточиться.
- Ну что ж. Я дам вам простой тест. Вы получите цифровые комбинации и должны будете назвать ту отрасль знания, которую они представляют.
- Хорошо, - сказал Павел.
Профессор от руки написал на листке бумаги несколько шифров. Протянул Павлу:
- Определяйте.
- Сколько у меня времени?
- Да сколько угодно! Я же не зверь, молодой человек.
И Павел вгляделся в столбик цифр:
65.01
42.343
67.409
36.997
28.089
- Ну как? - спросил профессор. - Не слишком сложно?
- Я уже готов ответить.
- Серьезно? Что ж, приступайте.
И Павел ответил:
- Шестьдесят пять точка ноль один - это экономическая статистика, под шифром срок два точка триста сорок три собираются книги о редьке, шестьдесят семь точка четыреста девять - литература о режиме в местах лишения свободы, тридцать шесть точка девятьсот девяносто семь - поваренные книги, двадцать восемь точка ноль восемьдесят девять - книги об экологии космических станций. Все верно?
- Да, вы ответили блестяще. Я не ожидал от юноши вашего возраста такого рвения в учебе и таких познаний. Надеюсь, вы выполнили обещание и как заочник уже где-то работаете?
- К сожалению, пока не работаю, но мне уже предложено место в одной из частных библиотек.
- Надеюсь, эта библиотека будет достойна вас.
- Спасибо, профессор.
И Павел ушел с экзамена, унося в зачетке честно заработанное "отлично".
А насчет библиотеки, в которой ему предполагалось работать, он решил поговорить с тестем.
- Виктор Семенович, помните, вы говорили, что нашли для меня работу в некой частной библиотеке.
- Да, нашел. Это библиотека профессора Прянишникова. Он умер несколько лет назад, а его наследники не занимались библиотекой. Она стала ветшать. Вот они и решили найти библиотекаря, который все приведет в порядок. Я об этом услышал и предложил твою кандидатуру. Собственно, если у тебя горит, ты можешь приступать к работе хоть завтра. Стоит только созвониться с наследниками.
Сказано - сделано. Разговор состоялся накануне выходных, и наследники профессора могли принять у себя Павла. Это были довольно чопорные брат и сестра, с ними Павлу даже страшновато было обговаривать свое жалованье. Но тут помог отец Инны. Он зарекомендовал Павла как отличного библиотекаря, и чопорные наследники не стали мелочиться. И с понедельника Павел приступил к работе.
Профессор Прянишников жил (когда, конечно, был жив) в большом старинном особняке в два этажа.
И весь второй этаж, за исключением маленькой спальни профессора, занимала библиотека.
Здесь были тысячи и тысячи томов, посвященных самым разным дисциплинам. Но все они стояли хаотично, беспорядочно, без какой бы то ни было классификации. Павел уже предвкушал удовольствие от возни с книгами, как вдруг Инна устроила ему сцену ревности. Она приревновала его к наследнице профессора.
- Инна, это глупости. Я буду только работать на них, вот и все!
- Ты меня совсем не любишь! - рыдала Инна.
Ей оставались какие-то недели до родов, поэтому она была нервной и взвинченной, и в каждом слове или жесте Павла видела для себя угрозу их семейной жизни. Павел успокаивал ее, как мог.
Инну опять положили на сохранение, и Павел теперь делил свой день между посещениями Инны и работой в библиотеке. И если к Инне и ее выкрутасам он практически привык, то библиотека профессора Прянишникова просто околдовывала. Здесь целые стеллажи были заполнены книгами по магии и оккультизму. Спиритизм, эзотерика, теософия, каббала - вот что интересовало покойного профессора. И Павел скоро почувствовал, что эти книги словно затягивают его в тоннель, полный тайн и загадок бытия.
Первым делом он расставлял книги по отраслям знаний. Это было сложно, потому что одна и та же книга могла принадлежать двум, а то и трем отраслям знаний.
Помимо всего прочего Павел приводил книги в порядок, потому что они сильно запылились и вообще вид у них был прежалкий.
И вот однажды Павел углубился в недра библиотеки и обнаружил там громадную - метр на метр - толстенную книгу в переплете из, как ему показалось, золота. Книга была настолько пыльной, что Павел едва сдерживался, чтоб не расчихаться. Он взял большую губку и принялся протирать книгу, осторожно, слой за слоем снимая накопившуюся пыль. Одна губка не помогла, их пришлось извести с полдюжины. Но вот переплет книги заблестел, Павел провел по нему губкой в последний раз, и тут…
Над книгой возникла шаровая молния!
Павел ахнул и замер. А шаровая молния висела, потрескивала разрядами электричества и ничего не делала. Наконец, примерно после пяти минут тишины, молния осведомилась густым басом:
- Что прикажешь, господин книги?
- А? Что? Это вы мне?
- А кому же? Ты, господин, вызвал меня из небытия, потерев книгу, и теперь я могу выполнить любое твое желание. Но только одно. После чего я снова уйду в книгу.
У Павла и было-то только одно желание, и он сказал:
- Я хочу, чтобы моя возлюбленная фея Леночка была со мной!
Молния помолчала, а затем сказала:
- Так будет. Но не сразу. Все пойдет естественным порядком.
И молния ушла в переплет.
Павел, пошатываясь, вышел из глубин библиотеки.
Неужели Леночка будет с ним?
Неужели чудо свершится?
И тут он встал как вкопанный.
А хочет ли он этого чуда?
С Инной они вроде бы притерлись. Дети вот скоро должны появиться. А Леночка… Вдруг она нашла себе кого-нибудь и счастлива с ним? Он, Павел, выходит, снова поломает ее жизнь?
Ему вдруг представилось…
Он с двумя своими детьми приходит в дом, где живет Леночка. И говорит:
"Я развелся с Инной".
А Лена ему:
"Почему?"
"Что почему?"
"Почему ты с ней развелся?"
"Я ее никогда не любил! Я всегда любил только тебя!"
"Павлик, прости, но я замужем".
"Ну и что, разведешься!"
"Кто это с кем должен развестись? - Это появляется на сцене роскошный мускулистый мачо. - Леночка, прелесть моя, ты со мной хочешь развестись?"
"Нет, нет, - шепчет Леночка и приникает к этому типу. Потом бросает взгляд на Павла: - Павлик, ты же понимаешь…"
Павел бросился обратно в глубь библиотеки, подскочил к золотой книге и принялся ожесточенно ее тереть. Но шаровая молния не появлялась.
- Да что же это такое! - крикнул он, и тут на голову ему что-то упало, обдав облачком пыли.
Павел нагнулся и поднял упавшую книгу. Да, это была маленькая толстая книжица в кожаном переплете. Очень симпатичная. А симпатичней всего было название книги. На латыни, но Павел сумел перевести: "Об исполнении желаний".
Он подошел к окну, где было больше света, и принялся листать книгу.
И вот что удивительно. Доселе Павел практически не знал латыни. А тут вдруг стал читать ее бегло, словно книга была на русском языке. Скоро он нашел нужный раздел: "Как отказаться от своего желания и повернуть время и бытие вспять".
Павел раскрыл книгу на нужной странице и стал жадно вчитываться. Через несколько минут он сказал:
- Всего-то! - И произнес торжественно и напевно: - Диабль, диаболо, диаболорум!
Тут его словно что-то толкнуло в грудь. Книга выпала из его рук и загорелась. По полу от горящей книги побежали струйки пламени и образовали пентаграмму. И из центра этой пентаграммы поднялась темная фигура с распростертыми, черными как уголь крыльями. Не переступая границ пентаграммы, гигантская фигура нависла над Павлом и произнесла на латыни:
- Ты, смертный червь, звал меня?
- Я, - на плохой латыни отвечал перепуганный смертный червь.
- Чего же ты хочешь?
- Я хочу отменить свое желание, которое я высказал шаровой молнии во-он из той книги.
- А, демону Вальджре! И что, теперь ты хочешь отменить свое желание?
- Да.
- Это не так-то просто. Для этого мне придется вернуть тебя вспять по осям времени и бытия. Это дорого тебе будет стоить.
- Вы потребуете мою душу?
- У тебя нет души, ты же оборотень. Не смеши меня. Я еще не решил, чего мне от тебя потребовать. А, ладно! Выполню твою просьбу бесплатно. В рекламных целях, так сказать. А то давно v меня не было заказчиков. Итак!
- Да?
- Сейчас я верну тебя к тому моменту, когда ты просил исполнить демона Вальджру свое желание. Не глупи и загадай на сей раз что-нибудь полезное. Ну, раз, два, три!
Павла скрутило, как будто он был тряпкой, которую выжимает прачка. Он почувствовал сильнейшую боль.
И тут же боль исчезла.
И он увидел себя самого, стоящего перед шаровой молнией.
- Стой! - крикнул он самому себе.
"Тот Павел" обернулся и изумленно воззрился на Павла "этого". Потом спросил:
- Ты кто?
- Я - это ты, но позднее. Я пришел, чтобы сказать: не загадывай желания насчет Леночки.
- Это еще почему?
- Потому что она может пострадать. Сам посуди, а вдруг у нее кто-то есть? И потом, куда ты денешь детей Инны?
- Логично. Тогда что же мне попросить?
И вдруг "этого" Павла осенило.
- Попроси Аграф. Пурпурный Аграф!
- Точно! - сказал "тот" Павел и заявил шаровой молнии: - Я желаю, чтобы здесь появился Пурпурный Аграф!
- Как угодно, господин и повелитель!
Шаровая молния исчезла. А на руки "тому" Павлу опустилось нечто блистающее и хрупкое, нечто совершенное и драгоценное, так что "этот" Павел подбежал и тоже посмотрел:
- Вот он какой, Аграф…
Аграф был неописуемо прекрасен, его розовые алмазы сверкали словно подсвеченные изнутри, а редчайший пурпурный алмаз горел как костер. Помимо этих камней Аграф был просто усыпан мелкими бриллиантами, которые тоже сверкали и искрились. Под столь чудным сиянием "тот" Павел и "этот" слились воедино, но разума теперь прибавилось вдвое.
"Безумие - отдавать столь совершенное изделие в руки Шредера".
- Безумие - вообще держать его в руках. Его нужно спрятать, причем очень надежно.
"Ну куда ты его сам спрячешь?"
- Можно вырезать в какой-нибудь книге страницы и спрятать Аграф в переплете.
"Пет, это несерьезно".
- Тогда что же? Что же?
"Посоветуйся с тестем".
- Отцом Инны? Он-то чем может помочь?
"Ты забыл, ведь он работает в банке. А банк - это хранилище драгоценностей, как известно".
- Ладно, попробую. Но я боюсь выходить на улицу с таким сокровищем.
"А ты позвони Виктору Семеновичу и попроси его приехать сюда".
- А пока спрячу Аграф за пазуху. "Дурак! На стеллаже книжном!"
- Нет, за пазуху! "Нет, на стеллаже!"
- За пазуху!
"На стеллаже! Ладно, уговорил, пусть будет за пазуху. Звони Виктору Семеновичу".
Павел достал мобильник и вызвал номер тестя.
- Павел? Что стряслось?
- Да тут случилась одна штука, Виктор Семенович. Пожалуйста, приезжайте немедленно в библиотеку профессора Прянишникова.
- К тебе, что ли?
- Да.
- Слушай, но я сейчас на работе.
- Дело не терпит отлагательств, Виктор Семенович. Вы не пожалеете.
- Хорошо, через полчаса буду у тебя.
- Через пятнадцать минут.
- Ну у тебя и гонка. Хорошо, через пятнадцать минут. Для бедного (хотя теперь неимоверно богатого) Павла эта четверть часа показалась вечностью. Он то заворачивал Аграф в грязные тряпки, чтобы никто не заметил его сияния, то вспоминал, что в библиотеке он один и никто не заметит…
Потом ему начал мерещиться Шредер, и Павел принялся, расшвыривая книги, делать себе логово и убежище.
- Павел! - окликнули его откуда-то снизу. "Это тесть?"
- Да, это тесть. Что будем делать? "Позовем его сюда".
- Я здесь, Виктор Семенович, в библиотеке, - сказал Павел. - Поднимитесь, пожалуйста, ко мне.
- А сам ты спуститься не можешь?
- Не могу. Я поранился.
- Ох, святители! Чем ты мог пораниться в библиотеке?
- Пожалуйста, Виктор Семенович.
- Иду, уже иду.
Виктор Семенович заскрипел ступеньками лестницы и через минуту был в библиотеке. Там он и нашел Павла: перепуганного, сжимающего в руках какой-то комок из тряпок.
- Ну что тут у тебя? - полу сердито вопросил Виктор Семенович. - Сокровище нашел?
- Не нашел.
"Не говори ему!"
"Если не ему, то кому же?!"
- Виктор Семенович, я это сокровище пожелал. Вот в этой книге есть демон, он желание выполняет. Одно. Вот он и выполнил.
- И что же это за желание?
- Пурпурный Аграф, - выдохнул Павел.
- Не может быть. - Виктор Семенович усмехнулся. - Ты меня разыгрываешь. Это нехорошо, Павел. Все-таки мы семья.
- Я не разыгрываю…
"Не показывай ему!!!"
- Вот…
Павел непослушными руками развернул ком тряпок, швырнул эти тряпки на пол…
И протянул на ладонях ослепительное чудо Аграфа.
Виктора Семеновича шатнуло. Он потянулся было пальцами к Аграфу, но замер - не в силах оторвать от него взгляда.
- Это действительно он? - дрожащим голосом спросил Виктор Семенович.
- Да, это он.
- Павлик, дорогой, могу я его потрогать?
- Вы можете его подержать.
Тесть принял в свои руки сокровище и вдруг разрыдался:
- Никогда, никогда я не видел в жизни ничего более прекрасного. Даже Сикстинская капелла…
- Да, он совершенен. Виктор Семенович, нам надо его спрятать.
- Совершенно верно. Но куда?
- Может быть, в банковский сейф?
- Я понял, мальчик мой. Ты доверяешь мне хранение Аграфа. Как это благородно с твоей стороны. Идем же отсюда. Прямиком отправимся в мой банк.
- Но Аграф надо как-то прикрыть. Не поедем же мы с ним, таким сияющим, по улице.
- Верно, мой мальчик, очень верно. Ты - хранитель Аграфа, тебе решать.
- Нет, пока вы его держите в руках - хранитель, наверное, вы…
- Прямо "Властелин Колец" какой-то! Надеюсь, этот Аграф не средоточие мирового зла?
- Его свойства еще не изучены. Представьте, Виктор Семенович, мы будем с вами изучать Аграф, постигнем волшебную суть его бриллиантов. А пока возьмите вот это полотенце и заверните в него Аграф.
- По сравнению с ним все тускнеет… Верно, мой мальчик?
- Верно. Идемте.
- Ты иди первым, Павлуша, у меня колени подгибаются.
Павел сделал шаг вниз по лестнице.
И тут его изо всей силы толкнули в спину.
Лестница была крута и высока, но, упав на площадку первого этажа, Павел был еще жив, хотя и понимал, что сильно покалечился.
- Виктор Семенович, зачем вы так со мной? - прошептал он, немея от боли.
Тесть наклонился над ним и приколол Аграф к своей рубашке. Потом застегнул пиджак, так, чтобы Аграфа не было видно.
- У Аграфа должен быть один хозяин, - сказал, почти рыча, тесть. Проявлялась его волчья сущность. - И этот хозяин - я!
- Вы попадете под суд волков… - прошептал Павел.
- Не попаду. У меня нет свидетелей.
- Вы убьете меня? Мужа вашей дочери?
- Ничего, зато она будет богатой вдовой!