Машина, сдержанно пискнув тормозами, подкатила по наклонному пандусу ко входу в ресторан - один из лучших в городе (о чем Резвых, правда, знал только по слухам). Вигала вывалился на чистенький, словно шампунями промытый асфальт, Тимофей выскочил следом и предупредительно подержал дверцу. Браток с горестной миной продолжал сидеть неподвижно, причем не где-нибудь, а в отделении для гроба, откуда сэнсэй, ухмыльнувшись, и выволок пригорюнившегося, прямо как на собственных похоронах, Леху.
А с водительского места выпорхнула мечта поэта - очаровательная дива на ладонь выше Тимофея, в платье бледно-зеленом с длинным подолом, стекающим до щиколоток и оканчивающимся там целым хороводом из складок. В ней было что-то от ожившей статуи - исключительное совершенство оголенных кистей и запястий, изящные линии рук под широкими рукавами, отточенность профиля и нечеловечески правильной высокой фигуры, которую платье облегало так, как других не облегают и наряды, сшитые самыми лучшими кутюрье…
Вигала, нахал, даже и не подумал представить их даме. Вместо этого верзила эльф, не оглядываясь на оставшихся сзади людей, бодро зашагал к стеклянным дверям бывшего питейного заведения.
Впрочем, вполне возможно, что эпитет "бывшее" здесь был неуместен - ибо кто его знает, как и в каких размерах пьют в нем нынче эльфы и прочая нечисть. Уже от дверей эльф нетерпеливо помахал в их сторону рукой и буркнул с осуждением в голосе:
- Ну, чего возитесь? Или сытые?
И он торопливо исчез в дверях, так и не познакомив Тимофея с очаровательным видением из катафалка.
В отличие от Вигалы рослая мечта поэта осталась в дверях, поджидая людей. Тимофей, подпихнув Леху в бок, пошел следом. С замиранием в груди вглядываясь в лицо, исполненное одновременно и совершенства и странного веселья.
- Мриф, - воркующим голосом проговорило кудрявое создание, - это мое имя, так что разрешите представиться. И разрешите сообщить вам, что король Михраэль попросил именно меня приглядеть за тем, как вы будете отдыхать в нашем мире…
- В вашем?! - возмутился Леха.
И сделал до ужаса мужественное лицо, одним глазом при этом косясь в сторону красивой девицы со странным имечком - Мриф.
Имя звучало как клекот орлицы.
Девушка изобразила смущение, на взгляд Тимофея, слегка притворное. А затем покосилась в сторону скромного тренера по тюк-до смеющимся серебряным взглядом. Почти таким же, как у эльфа Вигалы. Но не в пример более нежным.
- Э-э… мне сказали, что теперь этот мир - наш. Король Михраэль даже особенно посоветовал при разговоре с вами упирать на это обстоятельство, сказав, что вам к этому следует привыкать…
- Король Михраэль, э-э… несколько поторопился, - неопределенно высказался Тимофей.
Что-то дрожало в душе при каждом взгляде на эльфийскую красотку, как заячий хвостик.
Лexa, в отличие от Тимофея, выразился более жестко - в полном соответствии с разговорной этикой того культурного слоя, из которого происходил:
- Нет, ну что ты гонишь, а?! Ваш пахан…
- Кто? - изменившимся голосом переспросила Мриф, переступив с ноги на ногу, поменяв позу. В голосе, в котором прежде звучали колокольчики, теперь зазвенели льдинки. И взгляд сделался колючим.
На глазах у Тимофея верхняя губка эльфессы дрогнула и немного приподнялась вверх. Зубы у девушки были практически такие же, как и у Вигалы - длинные и отчетливо заостренные. Правда, серебристый блеск несколько смягчал их вид.
Но не намного.
- Ваш пахан, - брезгливо скривившись, бросил Леха. На округло-мощном лице братка явственно было прописано, что всякий, кто не разбирается в его братковской мове, есть лох и распоследнее чухло. И презрительное обращение к нему всего лишь заслуженный результат его собственной необразованности. - Что, вообще не понимаешь, что ли? Ты смотри мне, Землю вам никто не отдавал…
Дело принимало дурной оборот. Лицо эльфессы напоминало лицо фурии, долго бродившей по равнинам древней Эллады (сиречь Древней Греции) и наткнувшейся ненароком на деву-отцеубийцу на этих самых равнинах. А означенным девам древнегреческие фурии мстили с особенным удовольствием - и свидетель тому древнегреческий классик
Еврипид, написавший на эту тему пьесу еще во времена древних греков…
Дело было настолько плохо, что Тимофей даже не успел ощутить прилива рыцарских чувств, положенных ему вообще-то при столь тонких обстоятельствах, - было совершенно не до того. Кризис ситуации взывал к немедленным действиям.
Он сместился вплотную к утесообразной фигуре Лехи и раскрытой ладонью прихватил того сзади за мощный загривок. И прижал довольно болезненно мышечные жгуты по бокам шеи. Леха тут же со страстью всосал сквозь зубы воздух, задрал лицо и оскалил зубы. А затем начал слепо хватать рукой воздух со стороны Тимофея.
Пришлось свободной рукой перехватить еще и внушительных размеров руку, защемив легонько двумя пальцами косточки на запястьях.
- Мриф! - торопливо проговорил Тимофей, стараясь при этом не опускаться до извиняющихся улыбочек и искательных взглядов в сторону рассвирепевшей красавицы (даже в гневе выглядевшей настолько обворожительно, что дух захватывало). - Тебе родители говорили в детстве, что неприлично пинать прекрасной ножкой упавшего? Так вот, Леха в детстве падал не знаю сколько раз, так что даже и упоминать об этом не хочется. Прошу тебя, прости ему некоторую вольность речи! Не пинай, так сказать, много раз падавшего. Умоляю тебя, Мриф, э-э… прекрасная ты наша!
Женщины падки на лесть. Вот только отреагирует ли разъяренная Мриф на его довольно неуклюжий экспромт?
Верхняя губка эльфессы тем не менее опустилась, прикрыв оскал тигрицы, но взамен этого глаза злобно прищурились в сторону Лехи. "Интересно, а драться эта эльфийская девица умеет?" - подумалось вдруг ни с того ни с сего Тимофею. И не дай бог, если так же хорошо, как и Вигала…
Он не пенял себе за жестокое обращение с Лехой. Они пока что находились в руках эльфийского сообщества - это раз. И было совершенно ни к чему злить отдельных его представителей в лице обаятельной эльфессы. Во-вторых, он всего лишь сделал немного больно невоздержанному на язык Лехе - и только. Неизвестно, как могла обойтись с незадачливым братком сама эльфесса. Или собратья-эльфы.
Наверняка еще никто не смел обзывать даму из эльфов.
А лично Тимофею не хотелось отправляться в предстоящую авантюру в компании с побитым напарником - но это так, между делом.
Но был третий повод для такого поведения. Девушка Тимофею понравилась. Несмотря на длинные зубы, гордый характер (судя по злобному оскалу в ответ на Лехины слова) и нечеловеческое в общем-то происхождение. И хоть запоздалые, но поднимались в душе крутой волной рыцарские чувства, поднимались…
Мриф какое-то время помолчала, постукивая носком невидимой под длинным подолом туфельки по мраморным плиткам ресторанного крыльца. Морщинки злобного прищура на лице медленно разглаживались. Наконец она приоткрыла рот - мягко-розовый, совершенных очертаний - и достаточно неохотно произнесла:
- Хорошо. Я прощаю твоего… неразумного друга. Но больше - никаких разговоров о Земле!
Тимофей закивал. Не время и не место сейчас для бесед о судьбе покинутой людьми планеты.
Леха рядом давно уже дышал короткими, агонизирующими всхлипами. Пора было его освобождать.
Тимофей, смастерив на лице благодарственное выражение: дескать, барыня, в ножки тебе кланяемся и все такое, отпустил страдальца. Леха тут же тоненько взвыл и затряс правой болезной рукой, одновременно потирая шею левой.
- Пошли, - быстро предложил ему Тимофей, глядя, как томительно и плавно совершает эльфесса свой разворот к дверям ресторана.
Бледно-зеленое платье нестерпимо-ласкаюше облегло длинные, аккуратно очерченные бедра при развороте. Но от созерцания этого зрелища Тимофея отвлек Леха - браток, в последний раз взвыв на горловых нотах, довольно мощно всадил свой кулак в тренерские ребра. Это вместо благодарности!
Тимофей отступил в сторону и с обидой в голосе сказал:
- Тебя не учили, что девушек из неизвестных семейств сосками обзывать не следует? Еще неизвестно, как отреагирует тот же Вигала, услыхав о таком…
Леха оскорбленно рыкнул:
- А чего она?! Чего она про нашу Землю?
- Ничего, - грустно промолвил Тимофей, заходя братку в тыл и ловко подталкивая хмурящуюся глыбу Лехи к ступенькам. - Ты обидел девушку, я поставил тебя на место. Давай на этом и замнем. А на тему Земли сейчас поздно возмущаться. Люди сами ее бросили. Давай-ка лучше шевели ногами, двери ресторанные вон там.
Браток послушно переступил в указанном направлении. Тимофей добавил:
- Пока Ларец не добыт, об этом разговаривать ни к чему. Земля еще не их и не наша - она ожидает прибытия Пасти Дракара. Так что к чему ругаться из-за планеты, которая все равно обречена…
- Да ты что! - от всей души простодушно поразился Леха. - Да нам с тобой этот Ларец добыть - как два пальца…
Тимофей со стоической улыбкой приготовился услышать окончание. Но Леха выкрутился:
- Отстрелить!
- Это да, - согласился Резвых и устремился к ресторану.
Мриф уже исчезла за крутящимися стеклянными дверями. Они зашли следом.
Ресторанный зал освещал неяркий электрический свет, льющийся из небольших боковых светильников, гирляндами идущих вдоль стен на уровне плеча. Светильники были сделаны в виде крохотных шаров, ребристых и украшенных иероглифами. Зал являл взгляду странное смешение стилей. Восточная простота стен, забранных бамбуковыми циновками, контрастировала с тяжеловесными столами из натурального дерева и стульями в пышной бархатной обивке. Столы шли по залу в шахматном порядке. В дальнем конце высилась стойка темного цвета, окруженная высокими табуретами до ужаса авиационного вида - дюралевые трубки в сочетании со светлыми каплеобразными сиденьями. Табуреты скорее казались разработкой КБ Туполева - но уж никак не произведением ресторанного дизайна.
Над стойкой колыхалась целая занавесь из амулетов и брякающих колокольчиков. А за стойкой стоял субъект самого нечеловеческого вида. Мриф, перегнувшись через высокую стойку, что-то говорила в этот момент субъекту, приблизив при этом голову к существу за стойкой и стоя в позе достаточно интимной, отчего сердце у Тимофея сразу же ревниво затрепыхалось.
Подойдя, он разглядел субъекта получше.
Вообще-то он видел рожи и померзостнее, но вот с этим прямо сейчас кокетливо беседовала Мриф. Так что про себя Тимофей решил, что сравнить существо с Франкенштейном - обидеть последнего. Хотя мордой лица субъект напоминал всего лишь шаловливую гиену, в родню к которой затесались носороги, оставившие след в виде рога на лбу…
В зале за одним столиком сидело трое эльфов, за другим - родственники тех, кто сейчас за городом гордо заруливал на асфальтировочных катках. Кажется, Вигала назвал их кобольдами. На столах и перед кобольдами, и перед эльфами стояло достаточно блюд и блюдец, да и бутылки там тоже красовались - и темного стекла, и прозрачного, в коих плескалась заветная жидкость народа российского… Запахи по залу гуляли хоть и незнакомые, но все же вполне съедобные. Чувствовалось, что волшебный народец тоже любит вкусно покушать.
"Да и выпить не дурак", - ехидно добавил про себя Тимофей.
Вигала, устроившийся за столиком в углу, помахал рукой. Леха, шедший спереди, тут же бодро завернул в ту сторону. Сэнсэй немного потоптался на месте, не сводя взгляда с Мриф. Увы, высоченная красотка стояла к ним спиной - и как ни в чем не бывало продолжала болтать с гиеноподобным существом за стойкой. Не обращая никакого внимания на печально мнущегося посреди залы человечка.
В конце концов он перестал полировать печальным взором ее фигуру и чуть замедленной походкой направился к столику в углу.
Леха при его приближении тут же довольным тоном заявил:
- Ага, вот теперь-то я понял.
- Что ты понял, отстой нашего времени? - немного резковато осведомился Тимофей, устраиваясь за столом.
Судя по началу, Леха вот-вот должен был ляпнуть какую-нибудь глупость. Скажем, нечто такое, что пояснит Вигале суть их задержки перед дверями ресторана. После чего эльф может и переменить свое отношение к людям - причем переменить самым кардинальным образом.
А этого Тимофею не хотелось. Он успел привыкнуть и определенным образом сродниться с эльфом за время их стремительных эскапад. Тимофей даже рискнул бы назвать это дружбой, хоть эльф и перебирал иногда со снисходительной покровительностью в голосе при беседах. Да и в манере поведения тоже…
Леха, как водится, не обманул его ожиданий, заявив бодро:
- Почему ты заступился за эту, как ее… Мриф!
- Так-так… - вполголоса уронил Вигала. Уголки серебристых глаз собрались в прищур. - А что, за нее надо было заступаться?
Тимофей вздохнул. Придется признаваться хотя бы в части случившегося.
Странно, со злостью подумалось ему. Виноват в случившемся был только Леха, а смущение и стыд вместо него испытывал он сам.
А Леха сейчас смотрел с другой стороны стола честным и немигающим взором человека, не чувствующего за собой никакой вины. В системе Лехиных культурных ценностей оскорбление становилось таковым, если напротив него высились дюжие братки того же пошиба, что и он сам. В противном случае - нет человека, который заставит тебя отвечать, значит, нет и оскорбления. Лохов следует поливать помоями, они для того и предназначены.
И все же Леха Тимофею нравился. Да, представления об этике и приличиях у парня несколько подкачали. Этакий образчик феодальной психологии, воспитанный в стране, где пока что ни социализм, ни капитализм не сумели достроить. Но все же - добродушный парень, в мужской компании свой в доску и труса не празднует.
Видит бог, Тимофей, общаясь со своими учениками - особенно с теми из них, кто уже достиг подросткового возраста и выше, - видел экземпляры и похуже. Гораздо хуже…
Он вздохнул и относительно честно сказал:
- Леха немного перегнул палку. Гм… и не в комплиментах. Но я уже поставил его на место. И Мриф вроде бы не сердится… то есть уже не сердится. Извинения были приняты. Мне дали понять, что удовлетворены тем, как я слегка воспитал нашего братка.
Резвых потер лоб, ощущая выступившую на нем испарину. Не хватало еще и стычки с эльфом. И кого тогда защищать - Леху от эльфа? Или себя от эльфа?
- Ну-ну, - почти добродушно произнес Вигала, - Только учтите, что Мриф - подруга короля Михраэля. И обижать ее не советую. Даже очень не советую!
- В каком смысле подруга? - переспросил Тимофей, с трудом ворочая враз онемевшим языком, и против своей воли поглядел в сторону стойки.
Мриф уже сидела в профиль к нему на высоком табурете под занавесью из амулетов, держа в руках микроскопический бокальчик и тепло улыбаясь поверх его края существу со страшной мордой, что стояло за стойкой.
- Подруга - это спутница жизни, - просветил его Вигала. - У нас нет брака в человеческом понимании этого слова, но иногда мы идем по жизни вместе. И я не буду спрашивать, почему именно ты заступился за Мриф, Тимофей. Скажем… скажем, ты это сделал из. уважения лично ко мне. Мриф как-никак моя соплеменница. Верно?
- Да, - хрипло согласился Тимофей.
Вигала посмотрел на него внимательно, помолчав, добавил:
- Подруги… спутницы бывают у эльфов не постоянно. В свое время любая пара распадается. Но пока не советую поглядывать на Мриф слишком часто. Нам скоро улетать, и вы мне нужны целые и здоровые.
Лexa издевательски хихикнул и пробормотал:
- Не садись, дескать, не в свои сани…
- А знаешь, Леха, - почти дружески улыбаясь, промурлыкал в сторону братка Вигала, - если кто-нибудь из эльфов узнает об оскорблении, нанесенном эльфессе, последствия могут быть самые неприятные. И я бы на твоем месте сейчас молчал. И долго молчал, до самого отлета.
Малиновые щеки Лехи покрылись легкой белизной.
- А я и молчу, - сказал он поспешно.
- Вот и молодец, - с насмешкой в голосе похвалил его Вигала. - Ну что, заказываем? Кабанчика на вертеле или кур, жаренных по-вашему, поместному?
- Кабанчика, - поспешно произнес учитель тюк-до.
Леха, крепко сжав губы, торопливо и быстро закивал, соглашаясь с выбором Тимофея. Вигала поднял руку и щелкнул пальцами.
"Вот и разрешилась загадка - кто здесь подает", - подумал Тимофей. Из угловой двери появился близнец того существа, что сейчас стояло за стойкой и получало улыбки от Мриф. На этот раз сэнсэй сумел удержаться от долгих взглядов - глянул на нее коротко и тут же отвел глаза. Телом близнец был плотен, в плечах примерно на метр с лишним, а вот с росточком подгулял - даже Тимофею, пожалуй, был только по плечо. Одет он был в нечто вроде цветастой кофты с шелковистым блеском, туго подпоясанной по линии живота толстым кожаным ремнем. Снизу виднелись широченные зеленые шаровары, на коленях и на щиколотках перехваченные странными обручами с шипами. Такими обручами можно было бы и уколоться. А ноги у существа были не то что кривыми, а прямо-таки колесообразными. И вышагивал он на них как циркуль. Из-под шаровар выглядывали волосатые толстые ступни, обутые в легкомысленные сандалетки - два-три ремешка и подошва.
Субъект согнулся перед Вигалой, что-то буркнул. Эльф ответил почти таким же бурчанием - и существо, смешно семеня на разведенных в стороны ногах, удалилось обратно. Вигала, поймав удивленный взгляд Тимофея, вполголоса пояснил:
- Это тракт. Я говорил с ним на языке его расы.
- Тракт? Я, гм… - Тимофей слегка смешался и нахмурил брови, пытаясь припомнить. - Я слышал про гномов, кобольдов, домовых, наяд, русалок, дриад и… э-э… эльфов. А вот про трактов что-то нет.
- А… - и тут Вигала отвел глаза. - Тракты появились потом. Когда мой народ уже покинул Землю через Ворота Перехода. Так что они не могли упоминаться в ваших сказаниях.
- Как это появились? - Резвых почувствовал удивление и настоящий интерес. - Как вообще появляются волшебные народы?
Может, в этом разгадка и того, как появились сами эльфы? И прочие, кто сейчас вернулся с ними на Землю?
Вигала пожал плечами, продолжая глядеть в сторону.
- В какой-то момент, уйдя в Запредельные Миры, мы поняли, что в чужих краях жизнь тяжела. И создали себе помощников. Целый народ помощников.
Тимофей бросил взгляд в сторону ушедшего тракта. Эльфы и кобольды продолжали сидеть в зале. Другой тракт по-прежнему сновал за стойкой, что-то переставляя там и протирая.
- То есть вы создали себе целый народ слуг? - громко поинтересовался он. - Чтобы самим не утруждаться в неуютных чужих мирах?
Эльфы за дальним столиком повернулись в их сторону. Тимофей краем глаза отловил неприветливые взгляды, брошенные на него.
- Помощников! - упрямо повторил Вигала. - И не морщи брезгливо лицо, человек Тимофей! Разве сам ты не был в своем мире всего лишь платным слугой?
- Да, но… - начал было Тимофей и осекся.