***
Мивер оставлял город с тяжёлым сердцем. Ему не давала покоя загадка храма. Но он решил, что со временем с этим разберётся. В столице, до которой оставалось две недели пути, он, наверняка, сможет больше узнать о Боге.
Путешествие проходило спокойно, основной тракт охранялся конными разъездами и потому был относительно безопасен. Только самые рисковые разбойники пытались искать на нём добычу. Мивер продолжал совершенствовать свои познания в языке. Правда, когда он попросил Илейн научить его алфавиту, девушка смутилась и ответила, что не умеет ни читать, ни писать. А потом презрительно заметила, что грамота развлечение для аристократов, которым больше нечем заняться, а ей наёмнице, добывающей потом и кровью кусок хлеба на пропитание, она ни к чему. Больше к этому разговору они не возвращались.
Для Лилен же расставание с родным городом прошло вполне безболезненно. Девочка даже казалась счастлива тому, что покидает Ливенск. Вначале она чувствовала себя сковано в обществе здоровенных охранников каравана, но со временем освоилась и перестала вздрагивать каждый раз, когда к ней обращались. Лилен беспрекословно слушалась Илейн, но при любой возможности старалась оказаться поближе к Миверу. Волнения наёмницы о том, что Линд, возможно, не согласится взять девочку с собой, оказались напрасными. Он лишь посмотрел на малышку и благодушно кивнул, заметив правда, что кормить её Мивер будет из собственного кармана.
По дороге юноша подобрал подходящую ветку и стал с помощью ножа мастерить из неё деревянный меч.
– Ты и правда собираешься сделать из неё воина? – удивилась девушка.
– Я ведь обещал, – пожал плечами юноша. – Разве это странно? Ты ведь наёмница.
– Да, но меня воспитал дядя. Он наёмник и больше ничему, кроме обращения с оружием научить меня не мог. А мне надо как-то зарабатывать на жизнь.
– Ты могла выйти замуж? – из разговоров с другими охранниками он уже достаточно неплохо ориентировался в обычаях королевства и слышал о том, что обычно мужчина содержит семью. К тому же, в его собственной деревне всякий мог стать воином, независимо от пола, но домашние хлопоты традиционно доставались женщинам.
– Нет, я конечно не против выйти замуж. Мне ведь уже двадцать, – соврала девушка преуменьшая свой возраст на два года. – Вот только пока я не встретила человека с которым хотела бы разделить судьбу. А жить на деньги дяди не хочу. Он и так сделал для меня достаточно.
– Видишь. Нет ничего странного для женщины, уметь обращаться с оружием.
– Ладно, сдаюсь, ты победил. Делай из неё воина. Такое же оружие для убийств, как ты сам, – сказала Илейн.
– Я никогда никого не убивал из людей, – помрачнел юноша. – И животных убивал только ради еды.
– Прости, прости, я пошутила, – забеспокоилась девушка.
– Это моя вина, – покачал он головой. – Наверное, я не понимаю шуток.
– Ты просто слишком серьёзен, – заметила Илейн.
Вечером на привале они остановились на поляне неподалёку от реки. Мивер позвал Лилен за собой и показал, как нужно правильно держать меч. Остальные охранники с интересом наблюдали за его уроком. О том, скольких разбойников одолел юноша в одиночку стражи каравана знали не по наслышке. За исключением новичков, нанятых в Ливенске. Хотя и им Вирк уже успел рассказать всяких небылиц о странном парне, "порубившим не меньше сотни бандитов".
– Слушай, может научишь и меня так мечом махать? – попросил Вирк, сидевший у костра с остальными наёмниками.
– На это нужно время, много время, – ответил юноша.
– Значит не получится. Всё моё время забирают дамы из дома матушки Гильмо, – заржал охранник и остальные, поддержали его дружным гоготом.
– Уверен, что справишься с двумя красотками? – поинтересовался Хэнк.
– А что?
– У каждого настоящего мужчины должна быть всего одна женщина… зато в каждом городе королевства, – сказал наёмник и все снова рассмеялись.
Ничего обидного в их шутках не было, скорее мужчины желали показать, что раз смеются над Мивером, то принимают его за своего. Да и юноша не обижался. Пусть он не совсем понимал шутки, но чувствовал, что злобы в словах охранников нет.
– Смотрите, как бы на нас снова разбойники не напали, – вдруг взял слово Лагос.
Он приходился племянником купцу и надеялся со временем перенять дело у дядюшки. Большую часть времени он проводил с наёмниками. Злые языки в лице Вирка утверждали, что остальные помощники Линда этого пройдоху просто терпеть не могли, поэтому ему приходилось находиться в обществе охраны. В основном, он предпочитал помалкивать и слушать чужие разговоры, – а также доносить их дяде, как считал всё тот же Вирк. Но иногда брал слово, говоря прописные истины столь серьёзно, будто делился незыблемой мудростью со стадом баранов. Его не любили, но терпели.
– С чего бы это? – удивился Вирк.
– А с того, что дяде поменьше пришлых в караван нанимать надо, – хмыкнул он. – Неизвестно откуда эти пришлые и с каким бандитами в сговоре.
Похоже, выпитое накануне вино сыграло с Лагосом недобрую шутку. Все присутствующие посмотрели на Мивера. Ответ на такое оскорбление был всего один. В лучшем случае не имевшему доказательств обвинителю били морду, в худшем убивали на месте. Но юноша медлил. Он понимал, что от него чего-то ждут, но чего именно сообразить не мог. Не мог поверить, что кто-то сомневается в правдивости его слов. Ведь, получив согласие от купца двигаться вместе с караваном, он стал на время путешествия его частью.
Ситуация постепенно накалялась. Лагос смекнул, что сболтнул лишнее, осёкся. Мивер стоял не двигаясь. Наёмники ждали. Положение спас Линд, находившийся неподалёку. Он подошёл к племяннику, отвесил ему крепкого подзатыльника и сказал:
– Если бы не Мивер мы, возможно, сейчас кормили бы ворон, на той дороге. Думай, что говоришь дурак. А лучше просто думай и ничего не говори. Вот так.
Охранники облегчённо засмеялись, Мивер пожал плечами и вернулся к обучению Лилен.
***
И стал народ созданный первым, избранный Богом. И правил он остальными народами мудро и справедливо. И доносил до них волю Господа. Но почтение перед крылатыми созданиями Творца постепенно превратилось в зависть и ненависть. И тогда решил народ Божий отказаться от всего, что их от людей отличает, ибо хотели они быть как все. Разгневался тогда Господь и исполнил их волю. Больше не были они выделены из народов других. Также, как остальные избрали они себе короля, который правил ими. Но взамен отобрал Бог самое главное их отличие, крылья. А ненависть и зависть других народов осталось. Прошли сотни, тысячи лет и исчезли крылатые люди из мира. Их земли предали огню и мечу. В большинстве своём их убили или забрали в рабство. Многие выжившие сочетались браком с обычными людьми и затерялись в веках. Другие жили скрываясь. Так окончилось время первых людей, по образу которых сын Господа создал всех остальных.
Глава шестая
Три дня путешествия прошли без проблем. Караван останавливался на постоялых дворах переночевать и поутру двигался дальше. На четвёртый же они прибыли в Винленс, столицу восточной провинции. Здесь Линд планировал задержаться на день, чтобы сбыть часть товаров купленных в деревне и закупить новые из тех, что пользуются спросом в столице королевства.
Так как в Винленс они въехали на закате, то рассмотреть какие-либо его достопримечательности оказалось довольно затруднительно, и Мивер решил отложить это на следующий день. Остановились они все на постоялом дворе "Жареный поросёнок", совсем недалеко от опоясывающей город стены. Илейн объяснила юноше, что чем ближе к замку, располагавшемуся в центре города, тем дороже и престижнее заведение. Видимо, Линд решил особо на охранников не тратиться. Сам купец, конечно же, ночевал в гостинице поближе к замку, оставив вместо себя помощников, чтобы присматривали за товаром.
После ужина Мивер лёг спать.
Солнце медленно, но верно заливало светом комнату, в которой остановились наёмники. Постепенно луч света вскарабкался с пыльного пола на кровать, а с неё на лицо юноши. Тот попытался отмахнуться – не помогло. Тогда он перевернулся на другой бок, но коварный луч вскоре добрался и до туда. Наконец Мивер сдался и открыл глаза. Не обращая внимания на храп соседей по комнате, он сладко потянулся и принялся одеваться. Юноша спустился одним из первых и успел покончить с завтраком ещё до того, как Илейн проснулась. С нетерпением дожидаясь девушку, полный сил и энергии он думал о том, какие места ему стоит посетить. Пусть это был и не первый город, который ему довелось увидеть, но зато самый большой их всех. К тому же, караван лишь ночевал в городках помельче и у Мивера почти не оставалось времени ознакомиться с их достопримечательностями. И тут такая возможность – целый день в его распоряжении.
В сопровождение Илейн и увязавшейся с ними Лилен юноша отправился на изучение столицы восточной провинции. Строилась она уже в те времена, когда племена варваров отогнали достаточно далеко. Так, что в отличие от Ливенска, город проектировался для нужд его жителей, а не как форпост на вражеской земле. Поэтому улицы были в основном прямыми, широкими и совсем незапутанными. К тому же, большинство домов были возведены из камня, что для Мивера оказалось в диковинку. В Ливенске, лишь некоторые здания могли похвастаться тем, что построены не из дерева. И даже мостовая на главных улицах оказалась выложена из булыжников.
Первым делом юноша отправился на центральную площадь. Чем ближе он к ней подходил, тем лучше и красивее становились дома вокруг. А рядом с самим замком некоторые здания и вовсе походили на дворцы. На главной площади, кроме замка, располагавшегося в центре, находился храм. И пусть он был не столь велик, как сам замок, но красотой его превосходил. Чувствовалось, что мастера возводившие святилище потрудились на совесть.
– Какой красивый, – восхищенно произнесла Лилен.
– Красивый, – согласился юноша. Но особого восторга в его голосе не ощущалось. Хотя до этого он постоянно останавливался и по несколько минут осматривал различные диковинные строения. Илейн даже в шутку посоветовала ему стать архитектором и самому построить парочку, на что он очень серьёзно ответил, что ему это не дано.
– Войдём? – спросила девушка.
Юноша кивнул.
Внутри, несмотря на полдень, горели свечи. Отблески пламени, падали на лики святых, создавая странные ощущения. Казалось, переступив порог храма человек попадал в другой мир.
Мивер осмотрелся вокруг, нашёл одетого в рясу человека и направился к нему.
– Что тебе надо сын мой? – поинтересовался средних лет мужчина с чёрной длинной бородой, густыми бровями и сеточкой морщин вокруг глаз.
– Я бы хотел узнать о сотворении мира.
– Это длинная история, сын мой. К тому же её все знают.
– Простите отец, – подоспела к ним Илейн. – Он с востока и очень хотел бы услышать эту историю.
– Еретик?
– Нет. Из недавно обращённых. Он просто мало слышал о Боге и поэтому хочет узнать о нём больше.
– Мой долг говорить о Боге. Но история мира длинна. Знаешь что, сын мой, приходи сегодня на проповедь два часа пополудни. Я собирался рассказывать иное, но раз ты так жаждешь узнать о сотворении мира, я поведаю тебе.
– Спасибо, – поклонился Мивер.
– Спасибо, отец, – поблагодарила Илейн.
– Хорошо, что он не принял тебя за еретика – прошептала девушка, когда они покинули храм. – Ведь мог бы и стражу вызвать. Здесь конечно не столица и нравы не столь строги. Но лучше не привлекать излишнее внимание церкви.
– Почему?
– Потому что еретиков закидывают камнями. До смерти.
– Люди? Люди бросают камни в людей, пока тот не умрёт?
– Люди бросают камни, в человека пока он не умрёт, – поправила Илейн.
– Трудно поверить, – честно признался Мивер.
– Но в разбойников ты же веришь. Они хотели убить нас.
– Верю. Это ужасно. Не понимаю, что вынуждает людей убивать друг друга.
– Знаешь, я завидую тебе.
– Почему?
– Мне бы тоже хотелось верить в человеческую доброту и не понимать, как люди могут совершать плохие поступки. Но я… Я уже давно выросла из этого возраста.
– Ты считаешь меня ребёнком?
– Нет. Ты не ребёнок. Но твоя наивность похожа на детскую. Не знаю, как это объяснить.
Они зашли перекусить в таверну неподалёку. Хотя, до проповеди и оставалось два часа, но дорога на постоялый двор занимала не меньше часа. И обратно час. Не говоря ещё о времени потраченном на еду и готовку. В общем пришлось Илейн угостить обедом Мивера с Лилен. Правда, когда она услышала, во сколько это обойдётся, то попыталась намекнуть хозяину, что она не пир устраивает, а просто перекусить зашла. Но тот был неумолим. Да и заведение оказалось намного лучше, той таверны, где они остановились. Зал для приёма пищи был не только больше, но и намного чище, а на столах даже лежали белоснежные скатерти.
Утолив голод тела, они отправились в храм утолять голод души. Во всяком случае, именно так считала девушка. Мивер её не разубеждал.
На этот раз в церкви толпилось намного больше народу, чем во время их предыдущего посещения. Служки вынесли длинные лавки, на которых расположились прихожане. Илейн строго предупредила Лилен вести себя тихо, подумала и предупредила о том же Мивера, после этого они заняли свободные места. Долго ждать не пришлось. Лишь успели башенные часы в строении напротив отбить два удара, как перед людьми появился священник с книгой в руках.
– Сегодня мы собрались здесь, чтобы услышать историю сотворения мира и человека, – начал он. – Вначале не было ничего, лишь Ивианер. Он создал небо и землю, и зверей, и птиц, и тварей разных. А потом решил создать человека. И пролил Господь кровь свою на землю. И получили животные по капли крови его. И стали они людьми. И пусть божественное начало намного сильнее звериного, но всего одна капля крови не может полностью уничтожить звериное в людях. И ждёт Создатель, пока люди не победят зверя в себе и не присоединятся к нему на небесах, по левую руку от него. А пока этого не произошло, пусть дарят они ему свою веру и любовь, как подарил свою веру и любовь он им, сделав из зверей людьми.
Если до этого Мивер сомневался, то теперь видел точно – история поведанная священником отличается от той, которую рассказывали ему родители и учителя. С одной стороны то, что говорил священник, было похоже на тексты, что читал юноша. С другой же, отличалось в корне. Но главное не это. Мивер чувствовал, тоненькие ручейки неоформленной силы, которые текли от прихожан к священнику. А от него, куда то ещё дальше. Силы странной и юноше совершенно незнакомой. Впрочем, он ещё очень мало знал про окружающий мир.
После проповеди Мивер подошёл к священнику.
– Спасибо большое за ваш рассказ, – поблагодарил он.
– Всегда пожалуйста, дитя моё. Наставлять на путь истинный людей, моя обязанность.
– Простите, а на каком языке написана ваша книга?
– Не моя книга, а Священное Писание. И написано оно на первом языке мира. Авинском.
– Ещё раз спасибо, – поклонился юноша.
"Ложь! – подумал он про себя. – Первый язык мира Ремнейский".
Уже вне храма он остановился и спросил Илейн:
– Ты ничего не почувствовала во время проповеди?
– Нет, – удивилась девушка.
– Понятно, – протянул он и пошёл дальше.
***
Ещё несколько часов Мивер изучал Винленс, а оставшееся время до вечера вместе со своими спутниками, провёл в городском парке. Он, конечно, собирался исследовать город и дальше, но Илейн справедливо заметила, что малышка едва держится на ногах от усталости. И, хотя Лилен не жаловалась, отдых был ей необходим.
Поэтому они расположились в тени беседки – день выдался на удивление тёплым для середины осени. Время текло незаметно, приближаясь к вечеру. Илейн снова пыталась выяснить откуда юноша родом – безуспешно. Как только башенные часы отстучали шесть раз, они отправились на постоялый двор и девушке снова пришлось приложить героические усилия, чтобы доставить туда Мивера. Она даже намекнула на нездоровую страсть юноши к городам, на что он никак не отреагировал. Илейн это задело и в таверну она вернулась слегка дуясь на своего спутника.
Помещение для приёма пищи оказалось почти полностью заполнено. Всего несколько столов сиротливо дожидались посетителей. Один из них занял Мивер. К ним тут же подошёл хозяин и заверил, что еда будет готова самое позднее через двадцать минут. Илейн милостиво кивнула и потребовала принести выпивки. Укоризненный взгляд юноши она проигнорировала, наслаждаясь своей маленькой местью. Вскоре перед ней возник кувшин заказанного пива. Именно его хотела девушка в этот вечер.
Ужин проходил под довольное чавканье Лилен, пусть Илейн и пыталась привить девочке основы правил поведения за столом, но получалось не очень. Малышка то и дело забывала о ложке и хватала мясо и кашу руками. Под конец Илейн решила, что выпила недостаточно и послала девочку к трактирной стойке за ещё одним кувшином. Лилен очень старалась быть нужной, поэтому за любое пусть даже пустяшное – а других ей и не давали – поручение, бралась с огромным энтузиазмом. Вот только на обратном пути деревянный меч, который она таскала в ножнах на спине, зацепился за ногу, девочка споткнулась и в падении опрокинула содержимое кувшина на группу подвыпивших горожан. Вернее на одного из них. Вначале он непонимающе уставился на свои испачканные штаны, потом перевёл взгляд на виновницу происшествия и зарычал:
– Ты чо творишь, малявка!
Он занёс кулак над распростёртой девочкой. Лилен вся сжалась в комок в ожидании.
Но, неожиданно, перед мужчиной возник Мивер.
– Я правильно понял, – спокойно поинтересовался он. – Ты собираешься ударить ребёнка?
– Исчезни. Эта козявка мне штаны испоганила.
– Значит, я правильно понял. И именно это ты собираешься сделать.
– Исчезни, – предупредил его мужчина снова и замахнулся.
Мивер легко ушёл от удара, чуть отклонившись в сторону. Незаметное движение руки и здоровый мужик грузно осел на давно не мытый пол заведения.
– Эй, ты чаво? – возмутились дружки пострадавшего. Было их четверо и находились они в таком состоянии, что трезво мыслить уже не могли, но и настолько пьяными, чтобы тихо посапывать в уголочке ещё не были.
Не обращая внимания, на перепуганного трактирщика они набросились на юношу. Он снова уклонился и ударил дважды в ответ. Против него осталось всего двое. Один из них достал кинжал. Правда, это ему не помогло. Ожидавший увидеть огонь страха в глазах противника при виде оружия сильно просчитался. Мивер знал, что пока кинжал не коснулся его, он остаётся не опаснее ложки. А коснуться юноши он не сумеет. Удар по ещё не готовой к бою руке с оружием, поворот и локоть встретив на своём пути горло останавливается, чтобы отправить противника в беспамятство, но ни в коем случае не лишить его жизни. И последний завершающий выпад ладонью. Враги кончились ещё до того, как в схватку сумел вмешаться вышибала. То ли он сознательно медлил, дожидаясь развития событий, то ли и вправду не успел.