Причем существо не было похоже ни на кентавров, как их представлял себе Дисней, ни даже на классический античный образец. Да, шерсти на нем хватало, и все же самой приметной чертой оставались участки с голой кожей. Громадные разноцветные каскады волос располагались на голове и хвосте, над копытами всех четырех ног, а также на предплечьях существа. Но самое странное - густые волосы росли у него меж двух передних ног. Именно там, где у любого нормального коня - которого то и дело силилась представить себе Сирокко - не было ничего, кроме гладкой шкуры. Наконец, если не считать некоторых украшений, на удивительном существе с пастушьей палкой в руке не было никакой одежды.
Сирокко не сомневалась, что это и есть одна из тех титанид, которых упоминал Кельвин. Вот только в его перевод свистолетской фразы вкралась одна явная ошибка. Оно - вернее, она, раз Кельвин сказал, что все титаниды женского пола, - имела не шесть ног, а шесть конечностей.
Сирокко шагнула вперед - и титанида тут же приложила руку к губам, а затем резко выбросила ее вперед.
- Осторожно! - крикнула она. - Пожалуйста, осторожнее.
Долю секунды Сирокко недоумевала, что имеет в виду титанида, - и тут же оказалась в еще большем недоумении. Ибо говорила титанида ни на английском, ни на русском, ни на французском - короче, ни на одном из известных Сирокко языков.
- В чем… - Сирокко помедлила и откашлялась. Некоторые слова звучали очень высоко. - В чем дело? Нам что-то угрожает? - Вопросы ставились твердо, что требовало довольно сложного форшлага.
- Тебе, по-моему, да, - пропела титанида. - Ведь ты наверняка вот-вот упадешь. Хотя пожалуй, тебе виднее, как лучше для твоей расы.
Габи как-то странно смотрела на Сирокко.
- Что тут за чертовщина? - поинтересовалась она.
- Я ее понимаю, - ответила Сирокко, не желая вдаваться в подробности. - Она просит нас быть осторожнее.
- Осто… да как, черт побери?
- А как Кельвин понимает пузыря? С нашими мозгами, девочка, кто-то явно схимичил. Но сейчас это даже кстати, так что заткнись на время. - Сирокко поспешила с рекомендацией, пока от Габи не последовали еще вопросы, ответов на которые она все равно не знала.
- Вы люди болот? - спросила титанида. - Или вы пришли с замерзшего моря?
- Ни то, ни другое, - выдала трель Сирокко. - Мы проплывали через болота на пути к… к морю зла, но одного из нас ранило. Мы не желаем тебе вреда.
- Вы вряд ли причините мне вред, если отправитесь к морю зла, потому что там вы умрете. Странно. Для потерявших крылья ангелов вы слишком велики. А для морских тварей слишком красивы. Признаюсь, раньше я вас не встречала.
- Мы… слушай, а ты не спустишься к нам на берег? Моя песнь слаба; ветер еле-еле ее доносит.
- Ага, я мигом. Ты даже хвостом махнуть не успеешь.
- Рокки! - прошипела Габи. - Смотри, она же спуститься хочет! - Она встала перед Сирокко и угрожающе подняла стеклянный меч.
- Да знаю, знаю, - рявкнула Сирокко, хватая Габи за руку с оружием. - Я сама ее попросила. Убери меч, пока она чего плохого не подумала, и постой в сторонке. Если будут проблемы, я крикну.
Титанида спускалась с утеса передними ногами вперед, покачивая руками для равновесия. Легко пританцовывая, она катилась вниз на небольшой лавине камушков, которую сама же и запустила. Из-под копыт слышалась знакомое цоканье.
Она оказалась сантиметров на тридцать выше Сирокко, которая невольно шагнула назад при ее приближении. Редко приходилось ей встречать женщину выше себя ростом, однако это существо прекрасного пола возвышалось бы надо всеми землянами, за исключением разве что профессиональных баскетболистов. Вблизи титанида создавала еще более неземное впечатление - причем именно из-за частичного, но поразительно точного сходства с человеком.
Ряды алых, оранжевых и голубых полосок, которые Сирокко вначале приняла за естественную масть, оказались всего лишь раскраской. Кое-где, в основном на лице и на груди, полоски эти сплетались в узоры. Четыре полоски в форме римских пятерок украшали живот - как раз над пупком, если бы титаниде таковой полагался.
Крупный рот и широкий нос на пропорционально широком лице выглядели вполне симпатично. Глаза были громадны - и очень широко расставлены. Ослепительно-желтая радужка лишь у самых зрачков приобретала зеленоватый оттенок.
Глаза эти так зачаровали Сирокко, что она чуть было не упустила из виду самую удивительную и совсем не человеческую часть головы. Сперва она решила, что титанида заткнула себе за уши какие-то странные цветы, но выяснилось, что это и есть сами уши. Острые их кончики тянулись выше макушки.
- Меня зовут До-диез… - пропела титанида. На самом деле она напела ряд нот в ключе до-диез.
- Что она сказала? - прошептала Габи.
- Сказала, что ее зовут… - Сирокко пропела имя, и титанида навострила уши.
- Ну нет, я ее так звать не могу, - запротестовала Габи.
- Зови ее До-диез. А теперь, может, ты все-таки заткнешься и дашь мне поговорить? - И Сирокко повернулась обратно к титаниде.
- Меня зовут Сирокко, или капитан Джонс, - пропела она. - А это Габи, моя подруга.
Уши титаниды свесились до плеч. Сирокко чуть было не расхохоталась. Выражение широкого лица не изменилось, но уши поведали обо всем более чем красноречиво.
- Просто сир-рок-кок-кап-пит-танж-жонс? - сымитировала она монотонную фразу Сирокко. Когда титанида вздыхала, ноздри ее раздувались, но грудь оставалось неподвижной. - Это очень длинное имя, но, прошу прощения, не самое значительное. Неужели вам, люди, доставляет радость называть себя столь мрачными именами?
- Имена нам выбирают другие, - пропела Сирокко, чувствуя сильнейшее замешательство. Имя ее по сравнению с волшебным мотивом титаниды вдруг показалось презренной кличкой. - Наша речь непохожа на вашу, а наши дыхательные пути не столь глубоки.
До-диез рассмеялась - причем почти по-человечески.
- Воистину, твой голос как у тонкой свирели, но ты мне нравишься. Если ты не против, я бы пригласила тебя и твою подругу в дом моей задоматери разделить нашу скромную трапезу.
- Мы с радостью примем твое приглашение, но один из нас серьезно ранен. Нам нужна помощь.
- Которая же из вас? - пропела титанида, в ужасе помахивая ушами.
- Ни я, ни Габи. Наш друг. Он сломал себе кость в ноге. - Сирокко мимоходом отметила, что титанидский язык включает в себя конструкции местоимений как для женщин, так и для мужчин. Обрывки песен, где упоминались мать-женщина, мать-мужчина и даже что-то еще более фантастичное промелькнули у нее в голове.
- Кость в ноге, - пропела До-диез, а уши ее при этом изобразили замысловатый сигнал. - Если моя догадка верна, то для вас, не способных поберечь одну ногу, такое несчастье очень серьезно. Я немедленно позову лекаря. - Она подняла свой жезл и пропела что-то очень краткое в небольшой зеленый комочек на конце.
Габи круглыми глазами воззрилась на титаниду.
- У них есть рация? Рокки, скажи, что она делает?
- Она сказала, что позовет доктора. И еще тактично заметила, что имя у меня паскудное.
- Доктор Биллу, понятное дело, нужен. Только ведь ее приятель членский билет Американской медицинской ассоциации тебе, как пить дать, не покажет.
- Думаешь, я сама не знаю? - злобно прошипела Сирокко. - Биллу, черт побери, совсем хреново. И даже если в арсенале у этого доктора одни конские пилюли и языческие заклинания, Биллу от них хуже не станет.
- Это была твоя речь? - поинтересовалась До-диез. - Или у тебя острое респираторное расстройство?
- Мы так разговариваем. Я…
- Ах, прости меня, пожалуйста! Недаром моя задомать говорит, что мне еще учиться и учиться такту. Ведь мне еще только… - она пропела число двадцать семь и меру времени, которую Сирокко перевести не удалось, - …и к моему маточному знанию необходимо прибавить очень многое.
- Понятно, - пропела Сирокко, которая ровным счетом ничего не поняла. - Должно быть, мы кажемся тебе странными. Ты нам по крайней мере точно кажешься.
- Правда? - Тональность песни ясно показывала, что для До-диез это новость.
- Ну да. Ведь мы ни разу таких, как ты, не встречали.
- Наверное, вы правы. Но если вы ни разу не видели титаниды, где же тогда на великом колесе ваша родина?
Сирокко озадачило то, как ее разум перевел песнь До-диез. Только услышав две ноты для слова "родина" она, перебирая все альтернативные интерпретации, вдруг поняла, что До-диез использует вежливо-официальную модальность, микротонами сглаживая высокий тембр, - короче, разговаривает как младшая со старшей. И Сирокко переключилась на сниженные на полтона ряды информационного лада.
- Вовсе не на колесе. За стенами этого мира есть место куда большее, которого ты видеть не можешь…
- Ой! Так вы с Земли!
Конечно, До-диез не сказала "с Земли" - точно так же, как и не называла себя "титанидой". Но точный эквивалент обозначения третьей от Солнца планеты поразил Сирокко не меньше, как если бы она услышала название родного шарика. До-диез продолжила, причем ее манера и интонация переключились - по подсказке Сирокко - с почтительного лада на информационный. Титанида явно воодушевилась - и будь ее уши чуть пошире, она непременно вспорхнула бы в воздух.
- Я в затруднении, - пропела она. - Мне казалось, Земля - всего лишь сказка для малышей. Легенда из тех, что рассказывают у лагерных костров. И еще я думала, что обитатели Земли подобны титанидам.
Непривычный к титанидским песням ум Сирокко задержался на последнем слове, прикидывая, не следует ли его перевести просто как "людям". Примерно как в высказывании "мы люди, вы варвары". Но нет - шовинистских обертонов там не было. До-диез говорила о своем виде как одном из многих на Гее.
- Мы здесь первые, - пропела Сирокко. - Я удивлена, что ты о нас знаешь, ибо мы о вас до сих пор не знали ничего.
- Разве вы не поете о наших великих деяниях подобно тому, как мы поем о ваших?
- Боюсь, нет.
Тут До-диез обернулась. На вершине утеса стояла еще одна титанида. Выглядела она в точности как До-диез, но с одним шокирующим отличием.
- Это Си-бемоль… - пропела До-диез и тут же сконфуженно вернулась к прежнему почтительному ладу.
- Пока он не подошел, мне хотелось бы задать вопрос, который так и терзает меня с тех пор, как я впервые вас увидела.
- Тебе не обязательно обращаться ко мне как к старшей, - пропела Сирокко. - Может статься, ты старше меня.
- Нет-нет. По земному счету мне всего три года. Но я вот что хотела узнать… надеюсь, мой вопрос не покажется дерзким… как это вы так долго стоите и не падаете?
Глава 14
Когда вторая титанида к ним присоединилась, шокирующее отличие, которое Сирокко уже успела подметить, предстало во всей своей неприглядности. Между передних ног - там, где у До-диез был всего лишь кустик волос, - у Си-бемоля висел абсолютно человеческий пенис.
- Боже милостивый, - прошептала Габи, подталкивая Сирокко локтем.
- Может все-таки утихомиришься? - прошипела Сирокко. - Ведь уже на нервах играешь.
- На нервах? У тебя? А я как же? Я-то ни хрена не понимаю, чего вы тут поете. Хотя получается мило. Правда, Рокки. У тебя классно выходит. Ангажемент в Ла-Скала…
- Все, Габи, кончай.
Однако, если не считать мужских гениталий спереди, в остальном Си-бемоль был в точности как До-диез. Те же высокие конические груди и та же бледная безволосая кожа. Смутно женские лица титанид были широкороты и безбороды. У Си-бемоля было больше краски на теле и больше цветов в волосах. Если бы не это - и, опять-таки, не пенис, - их даже трудно было бы различить.
Из складки кожи на уровне отсутствующего пупка у Си-бемоля торчал конец деревянной флейты. Очевидно, там была сумка - вроде кенгуриной.
Подойдя поближе, Си-бемоль протянул руку к Сирокко. Та отступила. Тогда Си-бемоль быстро подскочил и положил обе руки ей на плечи. В первое мгновение Сирокко испугалась, но тут же сообразила, что он всего-навсего разделяет недоуменное опасение До-диез. Си-бемоль подумал, что двуногая сейчас опрокинется на спину, и решил ее поддержать.
- Со мной все хорошо, - нервно пропела Сирокко. - Я могу стоять сама. - Ладони у Си-бемоля были крупные, но вполне человеческие. Прикосновение его вызывало странные чувства. Одно дело - смотреть на сказочное существо; совсем другое - ощущать тепло его тела. Тут Сирокко невольно пришла к мысли, что именно сейчас она осуществляет первый контакт человека с представителем внеземной цивилизации. Пахло от Си-бемоля корицей и яблоками.
- Лекарь скоро будет. - Он пел ей песнь равного, хотя и в официальном ладу. - А пока что не отказались бы вы поесть?
- Мы бы сами вам предложили, - пропела Сирокко, - но, если честно, у нас кончилась вся провизия.
- И моя передосестра ничего вам не предложила? - Си-бемоль бросил на До-диез осуждающий взгляд, и та повесила голову. - Она любопытна и порывиста, но не слишком внимательна. Пожалуйста, простите ее. - Слова, которые Си-бемоль использовал для обозначения степени своего родства с До-диез, понять было сложно. Словарь Сирокко таких подробностей не содержал.
- Нет-нет, она была очень любезна.
- Ее задомать была бы рада это слышать. Так вы разделите с нами трапезу? Не знаю, какую пищу вы предпочитаете, но если у нас найдется хоть что-то по вашему вкусу, мы счастливы будем вам это предложить.
Си-бемоль сунул руку в сумку - в кожаную на поясе, а не в ту, что составляла часть его тела, - и достал оттуда приличную красновато-бурую колбасину вроде копченого окорока. Орудовал он ею примерно как ножкой индейки. Аккуратно и ловко сложив свои конские ноги, титаниды сели. Сирокко и Габи тоже сели - причем за этой процедурой титаниды наблюдали с нескрываемым интересом.
Окорок пустили по кругу. До-диез достала также пару десятков зеленых яблочек. Целое яблочко титаниды просто запихивали в рот. Затем следовал хруст - и пища отправлялась по назначению.
Габи с подозрением косилась на фрукты. И даже удивленно подняла брови, когда Сирокко решилась одно яблочко укусить. На вкус - в точности как нормальное зеленое яблоко. Внутри - белое, сочное, с мелкими бурыми косточками.
- Брось, Габи, - сказала Сирокко. - Потом разберемся.
- А мне бы кое-какие ответы и прямо сейчас не помешали, - возразила Габи. - Кто, черт возьми, поверит, что мы ели зеленые яблоки-пепинки, сидя в тесном кружке с размалеванными кентаврами?
До-диез рассмеялась.
- Габ-би поет с большим воодушевлением.
- Это она про меня?
- Ага. Ей твоя песня понравилась.
Габи робко улыбнулась.
- Ну, куда мне до тебя. Ты там такие арии разводишь. А все-таки - как ты их понимаешь? И как насчет их внешности. Слышала я про параллельную эволюцию, но чтобы выше пояса…? Гуманоиды - это понятно. Я была вполне готова ко всему - начиная от здоровенных блямб из студня и кончая гигантскими пауками. Но они слишком похожи на нас.
- Большая их часть, однако, на нас не похожа.
- Да! Верно! - возбудилась Габи, снова переходя на крик. - Но посмотри на эту физиономию. Убери ослиные уши. Да, рот широкий, глаза большие, а нос такой, будто по нему лопатой треснули. Но все в пределах разумного. Все это можно встретить на Земле. А теперь посмотри пониже, если осмелишься. - Тут Габи передернулась. - Посмотри, посмотри. И если это не нормальный человеческий пенис, можешь мне в глаза плюнуть.
- Пожалуйста, спроси ее, нельзя ли нам присоединиться, - искренне попросил Си-бемоль. - Слов мы, конечно, не знаем, но аккомпанемент бы сымпровизировали.
В ответ Сирокко пропела, что ей нужно еще немного поговорить со своей подругой, а потом она все переведет. Си-бемоль кивнул, но продолжал внимательно следить за их разговором.
- Ты, Габи, тут не ори. Все-таки не дома.
- Извини. - Габи опустила глаза и постаралась успокоиться. - Просто я хочу, чтобы все стояло на своих местах. Человеческий пенис у инопланетного существа - это абсурд. А ладони ты их видела? Я видела. Ведь у них отпечатки пальцев можно взять. ФБР без проблем на каждую титаниду досье заведет.
- Да видела я, видела.
- Тогда хоть объясни, как ты с ними общаешься…
Сирокко развела руками.
- Не знаю. Получается так, будто я их язык с рождения знала. Петь сложнее, чем слушать, - но это просто оттого, что горло еще не привыкло. Сперва я испугалась, а теперь ничего. Я им верю.
- Точно так же, как Кельвин верит пузырям.
- Уже ясно, что кто-то поиграл с нами, пока мы спали. Кто-то запихнул в меня этот язык - уж не знаю, как и зачем - и кто-то запихнул в меня кое-что еще. Ощущение такое, что, по крайней мере, за первым даром злых намерений не стояло. Чем больше я с титанидами общаюсь, тем больше они мне нравятся.
- Кельвин про этих проклятых пузырей точно то же самое болтал, - мрачно заметила Габи. - А ты его чуть в колодки не посадила.
- Кажется, теперь я его понимаю.
Титанидская лекарша - существо женского пола, чье имя также звучало в тональности си-бемоль, - войдя в палатку, некоторое время под бдительным взглядом Сирокко осматривала ногу Билла. По краям рана была желтая с сине-черным. Когда лекарша нажала, оттуда хлынула какая-то гадость.
Лекарша сознавала, что каждое ее действие вызывает у Сирокко живейшее участие. Изогнув человеческий торс и порывшись в кожаной сумке, притянутой подпругой к конской спине, она достала круглую прозрачную фляжку, в которой плескалась бурая жидкость.
- Сильное дезинфицирующее средство, - пропела она и подождала отклика.
- Скажите, доктор, а как его состояние?
- Очень серьезное. Если не лечить, через несколько оборотов он соединится с Геей. - Сирокко вначале так и перевела, но тут же сообразила, что там содержится слово, обозначающее промежуток времени. Применив метрическую приставку, она перевела этот промежуток как "декаоборот". Один оборот на Гее составлял около часа.
Смысл выражения "соединится с Геей" был кристально ясен, хотя словом "Гея" лекарша не воспользовалась. Она разом помянула весь свой мир и богиню, которая этот мир составляла, а потом добавила идею о всеобщем возвращении в почву. Ни малейшего намека на бессмертие упомянутая идея не содержала.
- Быть может, вы предпочтете подождать лекаря из вашего рода? - пропела титанида.
- Билл может его не дождаться.
- Да, это так. Мои снадобья безусловно удалят заражение, вызванное малыми паразитами. Не знаю, правда, как они скажутся на его обмене веществ. Между прочим, не могу обещать, что мое лечение не повредит тому насосу, что качает его жизненную жидкость. Не знаю также, где этот насос расположен.
- Вот здесь, - пропела Сирокко и ударила себя в грудь.
Уши титаниды подскочили и опустились. Потом она прижала одно ухо к груди Билла.
- И правда, - пропела она. - Воистину, Гея мудра и не говорит, зачем вращается.
Сирокко испытывала тягостное замешательство. Представления о микробах и об обмене веществ в компетенцию знахаря вообще-то входить не должны. Но те слова переводились именно так, и не иначе. В то же время лекарша сознавала, что ее медицина может повредить человеческому организму.