Уже на ступенях крыльца его догнало юное рыжеволосое создание с микрофоном в руках.
- Маша Заремба, "Питерская служба новостей". Андрей Львович, уделите пару минут слушателям нашей радиостанции!
- Увы, Маша, - слегка улыбнулся Гумилев, - я не даю интервью. Обратитесь к моему пресс-секретарю.
- Только один вопрос! - крикнула ему в спину рыжеволосая Маша. - Почему вы, самый известный в стране стартапер хайтэк-проектов, демонстративно проигнорировали первый день международного форума "Экономика инноваций"? Вам это неинтересно?
Гумилев, уже спустившийся к машине, медленно обернулся к ней. Рыжеволосая ехидно улыбалась.
- Говорят, вас видели сегодня в аэропорту Пулково. Правда ли, что вы летали в Москву?
Сергей Ким с каменным лицом сделал шаг к журналистке. Та подняла микрофон, словно защищаясь.
- Может быть, у вас были неотложные дела? Не расскажете нашим слушателям, какие?
- Оставь ее, - бросил Андрей начальнику личной охраны. - Поехали.
В машине он поднял перегородку, отделявшую его от водителя, и велел Киму:
- Позвони на станцию "Питерская служба новостей" и узнай, давно ли работает у них эта Заремба.
- Сделаем, - кивнул кореец.
Спустя час он деликатно постучал в дверь номера Гумилева в отеле "Астория".
- Журналистки с такой фамилией на радио ПСМ нет.
Той же ночью напротив дома номер восемь по Архангельскому переулку остановился неприметный "Фольскваген-Гольф". Из него вышли трое крупных, спортивного телосложения мужчин, четвертый, водитель, остался курить в машине. Все мужчины были в одинаковых черных куртках с капюшоном, широких, не сковывающих движения темных штанах и мягких кожаных мокасинах, позволявших передвигаться почти бесшумно.
В тихом центре Москвы в три часа ночи такая компания может навести страх на кого угодно. Двадцатилетний студент юрфака МГУ Денис Бобышев, возвращавшийся из ночного клуба "Алиби" со своей новой подружкой, которую, кажется, звали Рита, слишком поздно сообразил, что трое мужчин, стоявших у подъезда дома номер восемь, увидели его раньше, чем он их. Беда была в том, что Денису нужно было попасть именно в этот подъезд, потому что небольшая, но уютная квартира, доставшаяся ему от бабушки, находилась именно там, на третьем этаже. Но от троицы в черных куртках исходила такая угроза, что Денис решил погулять еще немного.
- Давай пройдемся, - довольно бесцеремонно дернул он свою новую подругу за локоть. - Вон туда, за угол.
- Ты же говорил, что здесь живешь! - возмутилась Рита (или не Рита). Она была хорошенькая, но, похоже, совсем тупая. Во всяком случае, опасности, исходившей от плечистых фигур у подъезда, она не чувствовала.
- Быстро, быстро! - Денису показалось, что один из черных силуэтов дернулся в их направлении. - Там пиво в ночном ларьке продают, возьмем парочку.
- Ты же говорил, у тебя дома текила, - продолжала тупить Рита (или не Рита). - На фига мне твое пиво?
Но Денис уже молча тянул ее прочь от опасного подъезда. Ларек обнаружился лишь в двух кварталах от дома, девушка к тому моменту совсем раскапризничалась, и Денис, протрезвевший на свежем ночном ветерке, дал ей триста рублей на такси и без всякого сожаления отправил в Братеево, где Рита (или не Рита) снимала квартиру.
Домой он рискнул вернуться лишь спустя час. Ни "Фольксвагена", ни зловещих черных фигур у подъезда уже не было. Денис набрал комбинацию на кодовом замке и осторожно вошел в парадное.
Лестничные пролеты в доме были высокие и гулкие. Денис поднялся до второго этажа и здесь замер как вкопанный.
Дверь квартиры, принадлежавшей раньше какому-то крутому сталинскому соколу, а последние лет десять - высокому седому генералу ФСБ, была распахнута настежь. Но это само по себе было еще не страшно.
Страшной была лужа, натекшая на пол перед открытой дверью. Она была темная, почти черная, и густая, как тьма в недрах квартиры. И еще внизу на двери был отпечаток ладони, измазанной в липком и темно-красном, словно кто-то, поскользнувшийся в луже, вслепую пытался подняться на ноги.
Студент юрфака Денис Бобышев наклонился и потрогал темную лужу. На пальцах у него заалели кровавые пятна.
В этот момент Денис окончательно отказался от мысли делать карьеру следователя и решил пойти в адвокаты.
Глава 14. Звенья большой цепи
Москва, Белый дом, август 2011
Премьер-министр Российской Федерации отложил в сторону тяжелую ручку с золотым пером и обвел сидевших за столом мужчин испытующим взглядом.
- На повестке дня у нас перспективы развития нефтегазовой отрасли в связи с ситуацией в Арктике. Что там у нас с проектом трубопровода? Я вас внимательно слушаю, коллеги.
- Судьба северного трубопровода сейчас решается в Северной Африке. - Вице-премьер, курирующий "нефтянку", раскрыл красную папку с золотым тиснением. - Ливийским повстанцам, которых поддерживает авиация НАТО, никак не удается взять под контроль главные нефтяные месторождения страны. Зато в их руках находятся главные порты и терминалы для заливки нефти в танкеры. Они уже продали несколько миллионов баррелей нефти западным компаниям, но те пока что не получили ни одного танкера - их просто нечем заправлять. Если в течение нескольких месяцев эта ситуация не разрешится, нынешняя зима станет очень неприятной для Европы. Тогда строительство трубопровода по дну Северного Ледовитого океана окажется единственным выходом для Запада.
- И для США? - прищурился премьер-министр.
- В мире происходят глобальные изменения климата. Из-за изменения плотности морской воды в Северной Атлантике Гольфстрим перестал обогревать атлантическое побережье Европы. Что же касается США, то тамошние климатологи прогнозируют серию чрезвычайно суровых зим, угрожающих сельскому хозяйству "библейского пояса", то есть главной житнице континента. Если эти прогнозы оправдаются, зависимость США от импорта нефти и газа вырастет в разы.
- И они, разумеется, это понимают, - добавил сосед вице-премьера, черноволосый мужчина в очках без оправы, - и принимают необходимые меры. Полным ходом идет работа по созданию арктического нефтегазового консорциума, в котором нашей стране, к сожалению, места пока не предлагают.
- Есть и еще одна неприятная новость, - кашлянув, сказал вице-премьер, курирующий "нефтянку", - информация о том, что "БелНафта" Михаила Беленина готова подписать договор с "Уорвик Петролеум", подтвердилась. Подписание произойдет в ближайшие две недели. Это означает, что на наш сырьевой рынок придет мощный и наглый хищник.
- И что же, - иронически осведомился премьер, - у нас нет возможностей дать этому хищнику по зубам?
Первый вице-премьер позволил себе легкий намек на улыбку.
- Есть, конечно. И мистер Уорвик, я думаю, это понимает. Но есть и обратная сторона медали: "БелНафта", подписав соглашение с "Уорвик Петролеум", войдет в арктический консорциум. Единственная из всех российских компаний. После этого никто уже не сможет обвинить Запад в том, что он не допускает нашу страну к участию в разделе богатств арктического шельфа.
- А к Беленину сейчас так просто не подступишься, - добавил мужчина в очках, - он теперь не просто олигарх, а политик, глава "Правой силы". Если мы начнем на него давить, скажут, что в России опять зажимают демократию.
- Похоже, наши "друзья" на Западе твердо решили не допускать нас к нефти и газу шельфа, - продолжал первый вице-премьер. - Знают, мерзавцы, что у нас нет технологий, позволяющих разрабатывать подводные месторождения, вот и наглеют.
- Кстати, о технологиях. - Путин посмотрел на самого молодого из присутствующих, Аркадия Дворковича, ответственного за инновационную экономику. - У нас же, кажется, были разработки, позволявшие добывать нефть с шельфа?
Дворкович поскреб гладко выбритый подбородок.
- Мы возлагали большие надежды на проект, продвигавшийся корпорацией Гумилева. "Земля-2", терраформирование, возможность работать на больших глубинах. Но, к сожалению, после катастрофы, постигшей арктическую экспедицию, все работы в этом направлении были свернуты.
- Почему же не оказали необходимой поддержки государственные структуры? - нахмурился премьер. - Можно подумать, у нас бизнесменов-инноваторов пруд пруди.
За столом воцарилось неловкое молчание. Затем первый вице-премьер, курирующий вопросы безопасности, негромко проговорил:
- Если помните, Владимир Владимирович, мой предшественник и выступал против участия Гумилева в арктической экспедиции. Эта темная история с попыткой похищения в Сингапуре… Исчезновение жены… Мы не можем быть уверены, что Гумилева не прибрала к рукам спецслужба какой-нибудь недружественной нам страны. На мой взгляд, Гумилеву больше нельзя доверять. Тем более рассчитывать на него в таком стратегическом вопросе, как доступ к нефти Северного Ледовитого океана.
- К тому же он довольно близко сошелся с Белениным, - подал голос директор ФСБ. - По нашим данным, он принимал участие в совещании в поместье Беленина, где собирались все лидеры оппозиции. Кстати, именно после этого его корпорация начала реализовывать проект "Черника", о котором я вам докладывал на прошлом совещании.
- Я помню, - прервал его Путин. - И понимаю ваш скептицизм в отношении Гумилева. И все же…
Он сделал паузу, и все присутствующие замерли, ожидая, какой вердикт вынесет премьер.
- И все же не стоит недооценивать Андрея Львовича. Он уже не раз показывал себя не только удачливым предпринимателем, но и настоящим патриотом. Я уверен, что в решающий момент он не подведет.
На этот раз возразить главе правительства никто не осмелился.
- Да, и вот еще информация, косвенно связанная с Гумилевым, - прервал молчание директор ФСБ. - Вчера ночью было совершено нападение на квартиру генерала Свиридова.
- Что значит "нападение на квартиру"? - Путин недовольно посмотрел на фээсбэшника. - Выражайтесь яснее. Генерал пострадал?
Невысокий лысеющий директор ФСБ развел руками.
- Мы этого не знаем. Сосед обнаружил, что квартира открыта настежь, вызвал милицию. В самой квартире - следы борьбы, разбитая мебель, пятна крови. Но никаких трупов. Ни Свиридова, ни нападавших.
- Есть ли какие-то предположения? - спросил премьер. - Все-таки Илья Ильич был носителем важных государственных секретов.
- На месте работает следственная бригада, но результатов пока нет. - Директор ФСБ опустил глаза.
- Дело немедленно передать на контроль Следственному комитету РФ, - распорядился Путин. - Лично Бастрыкину. Пусть землю носом роют, но Свиридова найдут. А каким образом исчезновение генерала связано с Гумилевым?
- Они встречались накануне днем. Причем конспиративно: Гумилев должен был в это время быть в Санкт-Петербурге, на экономическом форуме. Однако вместо того чтобы сидеть в Аничковом дворце, он слетал в Москву, встретился со Свиридовым и вернулся обратно.
- Вы за ним следите, что ли? - усмехнулся Путин.
- Нет, такого распоряжения мы не получали, - серьезно ответил фээсбэшник. - Но генерал Свиридов, как бывший руководитель ГУАП, обязан был докладывать обо всех своих контактах в службу собственной безопасности ФСБ. Вот он и доложил, что к нему прилетал Гумилев. А спустя несколько часов - исчез.
- После этого - не значит вследствие этого, - процитировал древнеримского юриста Путин. - Ладно, у Александра Ивановича работают ребята хваткие, они разберутся, что к чему. Давайте вернемся к Арктике…
Ливия, район города Сирт, осень 2011
Али Муса прицелился в пролетавший над кварталом старенький советский "Миг-17" и выпустил длинную очередь из "калашникова". Самолету, ясное дело, это никакого вреда не принесло, но Али почувствовал удовлетворение. Если ему выдали автомат, значит, он боец, воин. А воин должен стрелять - не важно, попадает он в цель или нет.
Для борьбы с "Мигами", теми немногими, что еще оставались у сторонников бывшего ливийского лидера, лучше всего подходили переносные зенитно-ракетные установки "Стингер". Но они стоили дорого, и у мятежников их почти не было. Поэтому самолеты, которые сторонники полковника в последние недели подняли в воздух, - до этого считалось, что вся авиация Каддафи уничтожена, - летали над Сиртом беспрепятственно - разумеется, в те часы, когда истребители НАТО "отдыхали" на своих базах. За день таких часов набиралось три-четыре, и в это время сторонники полковника старались нанести силам мятежников максимальный урон.
Получалось это плохо: армия повстанцев представляла собой множество маленьких разрозненных групп, а такие мелкие цели - сущее наказание для военной авиации. Обычно "Миги" наносили урон не столько мятежникам, сколько ни в чем не повинным гражданам, их домам и машинам. Впрочем, так же действовала и авиация НАТО, поскольку войска бывшего правителя Ливии были рассредоточены на большой территории или укрывались в городах, используя мирное население в качестве живого щита. Война шла уже восьмой месяц, и, несмотря на слухи о бегстве Каддафи и близкой капитуляции его приверженцев, казалось, могла продолжаться бесконечно. Али Мусу это устраивало: в армии мятежников платили деньги, не слишком большие, но всяко больше, чем зарабатывал плетельщик корзин, которым он был до войны.
Самолет улетел. Из переулка вывернул, дребезжа и воняя соляркой, старенький грузовичок с закрытым брезентом кузовом. Остановился в десяти шагах от Мусы.
- Эй, парень, - окликнули его из кабины грузовичка, - хватит попусту тратить патроны, иди лучше помоги!
Муса, не торопясь, подошел. Он чувствовал себя героем, а герои ходят с достоинством.
Из кабины выбрался невысокий седой мужчина в камуфляже и красном, лихо заломленном набок берете. На поясе у мужчины висел большой черный пистолет - Мусе показалось, что американский, но он не настолько хорошо разбирался в оружии, чтобы быть в этом уверенным.
- Что значит "попусту"? Да я прогнал этот собачий "Миг" прочь от нашего квартала!
- Он и так улетал, - оборвал его седой. - Халид, Фархад, за дело!
В кузове произошло движение. Брезентовая крыша соскользнула с металлических рам, словно змеиная кожа. Муса увидел какую-то затянутую камуфлированной сеткой громоздкую штуковину, вокруг которой суетились двое парней - по виду чуть младше него. Они открыли заднюю стенку грузовичка и опустили по ней на землю два металлических рельса-направляющих. Затем принялись подталкивать к ним штуковину.
- Готовься принять эту штуку, когда она пойдет по направляющим, - приказал седой. - И осторожно, не вздумай ее уронить!
В его голосе чувствовалась такая властность, что Али Муса не посмел ослушаться. Он подошел к рельсам, закинул автомат за спину и протянул к штуковине руки. Седой встал с другой стороны и тоже приготовился принимать груз.
- Опускаем! - крикнул кто-то из парней в кузове.
Камуфлированная сетка и закутанный в ней предмет грозно надвинулись на Мусу. Он уперся обеими руками во что-то очень тяжелое и холодное и начал потихоньку отступать назад - груз медленно пополз вниз по рельсам.
Фархад и Халид мало-помалу отпускали крепкие брезентовые ремни, которыми был обмотан загадочный предмет, и все равно даже вчетвером они едва удерживали его на направляющих. Один раз Муса споткнулся и чуть не упал; штуковина тут же навалилась ему на руки всем своим весом, и он едва не отпустил ее.
- Держать! - рявкнул седой голосом, не обещавшим ничего хорошего.
Муса, к счастью, удержался на ногах и не выпустил груз.
В конце концов они все-таки установили предмет на земле. Фархад и Халид втянули обратно рельсы и синхронно спрыгнули на землю. Они оба были высокие - выше Мусы - и демонстрировали отличную военную выправку.
- Готовьте "погремушку", - распорядился седой, взглянув на часы. - У нас есть пятнадцать минут - потом прилетят гости.
Один из парней нырнул под камуфлированную сеть и принялся там чем-то щелкать. Второй достал наладонник в зеленом пластиковом корпусе и, сосредоточенно хмуря брови, начал что-то высчитывать. Седой, словно вспомнив о присутствии Мусы, вытащил из кармана двадцатидолларовую бумажку и сунул ему.
- Это тебе за помощь. А теперь беги отсюда. Здесь скоро будет жарко.
Муса торопливо схватил бумажку, на миг забыв о том, что герои все делают с достоинством. Развернулся и довольно быстрым шагом пошел прочь - но лишь для того, чтобы, завернув за угол, нырнуть в пробитую в кирпичной стене дыру и, стараясь не мелькать в лишенных стекол окнах, побежать к лестнице, ведущей на второй этаж.
Отсюда, со второго этажа, было прекрасно видно все, что происходит на улице. Штуковина, которую седой назвал "погремушкой", ощетинилась длинными и тонкими стволами, став похожей на диковинного ежа, отрастившего себе иглы только с одного бока. Парни сидели рядом на корточках; тот, что с наладонником, по-прежнему что-то хмуро считал. Сам седой сидел поодаль на куче битого кирпича и рассматривал какую-то карту, поминутно поглядывая на часы. Потом поднес к глазам небольшой бинокль и принялся внимательно вглядываться в небо на северо-востоке.
- Летят, - отрывисто сказал он. - Всем приготовиться!
Один из парней снова залез под сетку. Второй встал чуть поодаль. Седой слез с кирпичей и отошел под прикрытие стены.
Муса вгляделся и увидел высоко в небе приближающиеся серебристые точки, поблескивающие в лучах заходящего солнца. Натовцы были точны, как часы: в девятнадцать тридцать они наносили авиаудар по позициям бойцов Каддафи на западных окраинах Сирта.
"Миг", по которому стрелял Муса, внезапно снова вынырнул из-за чудом уцелевшего минарета мечети Омара и на бреющем полете прошел над кварталом. От серебристого клина тотчас же отделились три истребителя и ринулись за добычей.
- Ждем! - приказал седой. - Стрелять только по моей команде.
Муса до последнего момента был уверен, что загадочная "погремушка" будет стрелять по "Мигу". Поэтому, когда седой наконец махнул рукой и длинные стволы "ежа" стали плеваться дымом - это сопровождалось странным звуком, действительно похожим на треск огромной погремушки, - он испытал шок. "Миг" по-прежнему оставался невредимым, в то время как преследовавшие его натовские истребители один за другим вспыхивали, словно бумажные самолетики, пролетавшие над большим костром. Из двух истребителей катапультировались пилоты, третий, видимо, не успел - его машина вошла в пике и с жутким воем рухнула где-то в районе Старого базара. Взметнулся столб черного дыма.
- Отлично, парни, - азартно рявкнул седой, - ждем вторую волну.
Но второй волны не последовало.
При виде катастрофы, происшедшей с тремя истребителями, остальные самолеты - Муса насчитал их не менее десятка - синхронно развернулись и ушли обратно на северо-восток.
"Что же это такое? - испуганно подумал он. - Это же натовцы, наши союзники! Как же так? Почему в них стреляют?"
Конечно, он знал, что иногда силы западной коалиции по ошибке наносят удары и по позициям мятежников. Но на это старались не обращать внимания: в конце концов, за каждую такую ошибку натовцы выплачивали щедрую компенсацию. Однако то, что произошло сейчас на его глазах, ошибкой назвать было никак нельзя. Муса уже догадался, что "Миг" заманивал истребители противника в ловушку. Значит, летчик, воевавший на стороне Каддафи, и эти трое, которым он по глупости своей помог, были заодно?