- Чего? - сварливым бабьим голосом осведомилось устройство. - Всяким открывать - засов стешется.
- Сим-сим! - рассердился Костя. - Ты же меня знаешь! Открой, иначе я сам…
- Только попробуй, - зловеще процедил механизм. - Как две фазы пущу на ручку, так ты у меня запляшешь. Пароль давай!
Костя почесал в затылке:
- А какой у тебя сегодня пароль?
- Ишь ты! Ему еще и скажи!
- Ну так подскажи. Может, я догадаюсь?
- Хорошо, - проскрипел механизм, - отгадаешь загадку, пущу. Два кольца, два конца и никакого огурца!
- Что-о?! - удивился Костя, но в это время калитка щелкнула и открылась. В проеме показалась нелепая фигура Гаврилы.
Бывший инопланетянин, а ныне разнорабочий, бодро вытянулся в струнку и отсалютовал Косте лопатой. На нем была почти новая косоворотка, синий рыбхозовский пиджак, а брюки галифе были заправлены в яловые сапоги.
- Я есть Гаврила! - весело отрапортовал он. - Я калитку открывай. Тебя приглашай, сахарок получай!
Костя вытащил из кармана три куска заранее припасенного сахара, и Гаврила захрустел им, словно малосольным огурцом.
- А где Полумраков? - спросил Евстигнеев, выходя навстречу.
Костя рассказал, что Полумракова уловила жена и заставила таскать воду для файф-о-клока.
- Файф-о-клок - это просто чай! - справедливо возмущался Полумраков. - Зачем на чай столько воды?
Однако Антонина резонно заметила, что она заодно и постирает. Возразить Савелию было нечего, и он обещал прийти позже.
Подбежал Шлоссер, схватил Евстигнеева за рукав, и они стали, переругиваясь, решать, где накрыть стол.
- На улице! - сразу закричал Евстигнеев. - Ты посмотри, какая благодать! Неужели в доме париться?
- Что ты мелешь?! - завопил в ответ Шлоссер. - Через час комарье налетит, заест на фиг!
- Ерунда, - возразил Евстигнеев. - Попросим Горыныча, он дохнет пару раз - и комаров поминай как звали.
- И закуску заодно!
- Ничего с твоей закуской не сделается. Пойми, Семеныч, ну не поместимся мы все вместе на кухне! К тому же ты небось опять облучающую установку не выключил? Во-во!
Евстигнеев покачал головой, а Шлоссер подпрыгнул на месте:
- Точно! Забыл, зараза! Она ведь бесшумно работает!
Главный механик бросился в дом и через минуту вернулся как ни в чем не бывало.
- Все в порядке! У меня там чугунок с картошкой стоял на ускорителе. Так ты не представляешь, во что она превратилась!
И он захохотал, согнувшись пополам.
- Во что? - хищно поинтересовался Евстигнеев.
- В малиновый сироп! Вот честно тебе говорю! И на цвет и на запах… Хочешь попробовать?
- Гавриле отдай, - посоветовал Евстигнеев, - он у тебя броневой.
- Кстати, о Гавриле, - озаботился Шлоссер, - он ведь нам мешать будет. Привык, понимаешь, в свободное время маршировать и отрабатывать приемы штыкового боя с лопатой. Зацепит кого-нибудь… И сахарок просит без конца.
- Дай ему сразу полкило, он и успокоится.
- И начнет работы требовать, - окрысился Шлоссер, - а где я ему работу найду? Он у меня в огороде все по два раза перекопал.
- Так дай его мне, - сказал Евстигнеев, - мне как раз пруд выкопать надо. Окуней хочу развести.
- Заметано! - встрепенулся Шлоссер. - Бери! Хоть сейчас.
- Гаврила! - крикнул Евстигнеев. - Поди сюда!
- Яволь! - радостно отозвался Гаврила, трепеща всем своим инопланетным существом. - Я есть приходить. Сахарок получить!
- Ты знаешь, где я живу? - спросил Евстигнеев, не обращая внимания на раскрытую клешню инопланетянина.
- Я есть везде бывать, все видать, узнавать.
- Ну вот и отлично. У меня в огороде пруд начатый. Надо его выкопать поглубже, воды напустить и это… окуней туда. Чтобы прижились. Сможешь? - Тут он наконец протянул Гавриле долгожданный сахарок.
Совершенно счастливый Гаврила тотчас захрустел рафинадом:
- Я есть бежать! Приказ выполнять! Много сахарку получать!
Развернувшись, он строевым шагом направился к калитке. Костя только покачал головой.
- Это уж совсем какая-то эксплуатация получается! - воскликнул он. - Натуральный галерный труд.
- Кто здесь говорил об эксплуатации? - послышался зычный голос, и на пороге дома возник Кощей. На нем был добротный сюртук, панталоны и лакированные башмаки с квадратными носами. В этом наряде он напоминал добропорядочного английского купца эпохиТюдоров. - Ах, это вы, мой юный друг! - Он протянул Косте руку и крепко пожал ее. - Так о чем разговор?
- Гаврилу эксплуатируют, - сказал Костя, - в хвост и в гриву!
- Глупости, - возразил Шлоссер, - Гаврила вообще межпланетный бомж. Так что для него у нас в некотором смысле - курорт. Он и не к такому привык!
Кощей нахмурился:
- Боюсь, что мой юный друг прав. Если говорить с точки зрения классического марксизма, здесь явно присутствует погоня за сверхприбылью.
- Товарищ Кощей, - закричал Евстигнеев, - кончайте демагогию! Помогите лучше вытащить на улицу столы.
- А где Горыныч? - озаботился Кощей. - Он у нас самый сильный.
- Чуть что, так сразу я! - высунулся из-за угла Горыныч. Трехметровый оболтус сжимал в лапе здоровенную грушу.
- Ах ты верзила зеленая! - напустилась на него невесть откуда появившаяся Яга. - Мне, что ли, старой, дубовые столы тягать? Так я смогу! Только ить стыдно тебе потом будет.
- Поверьте, ему не будет стыдно, - нехорошо улыбнулся Кощей. - При наличии отсутствия совести у данного субъекта…
- Все, я пошел, - окончательно смутился и еще больше позеленел Горыныч.
Наспех проглотив грушу, он бросился в дом, и через минуту оттуда донеслось:
- Эй, посторонись! Да вправо, вправо заходи! Ты зачем его над головой поднял? Он же в потолок упирается. Дубина железная!
Последние слова явно адресовались сэру Жоре.
Рыцарь Замшелого Образа мрачно смотрел на Кощея. Сказывалась застарелая средневековая вражда. Рыцарь вообще появился в селе совершенно необъяснимым образом. Его откопали на старой свалке пионеры-следопыты Васечкин и Петечкин и притащили в музей. Там доспехи рыцаря очистили и оставили стоять в углу. А когда Костя увидел его, то по какому-то наитию взял, да и постучал по пустому шлему.
- Кто там? - шутливо спросил он.
- Это я-а-а! - донесся из доспехов утробно-бочковой голос.
Вместе с этим откуда-то из глубины вынырнули горящие глаза и уставились на Костю. Костя как стоял, так и сел. С минуту они буравили друг друга взглядами. Наконец Костя, собрав в кулак весь свой здравый смысл, осторожно осведомился:
- Ты кто?
- Я бедный рыцарь, о благородный мой избавитель!
- Ну ладно, - сказал Костя, поневоле отводя взгляд от горящих глаз. - А как тебя зовут?
Повисло тяжелое молчание, по комнате пробежал ветерок, и Косте показалось, что рыцарь вздохнул.
- Увы, мой благородный спаситель! Я забыл, как меня зовут. А кстати, какой сейчас год? - вдруг деловито осведомился рыцарь.
- Две тысячи шестой, - сказал Костя.
- Екарный бабай! - неожиданно воскликнул рыцарь. - Это что же? Больше тысячи лет я отсидел? Столько даже разбойникам не дают!
Выяснилось, что бедолага за давностью лет забыл не только собственное имя, но и вообще все. Помнил только своего дедушку, которого убили за воровство. Он похитил какую-то баронессу…
Костя назвал рыцаря Георгием, а потом стал звать просто Жорой. Однако самая большая загадка заключалась в том, что внутри доспехов ничего не было: ни костей, ни мышц, ни прочих жил и хрящей. Только горящие глаза и голос! Яга со знанием дела утверждала, что это последствия старинного заклятия и что все еще можно исправить, только надо найти нужное заклинание…
К Косте подошла Яга Степанидовна.
- А, это ты, милай! Послушай-ка, что я тебе расскажу. - Она бесцеремонно ухватила его коготками за рукав и оттащила в сторону. - Сегодня такой случай был, прямо умора!
- Знаю, - кивнул Костя, - Какой-то тип нарвался на вас с Потапычем…
- Не то слово, - сказала Яга. - Он ведь нас чуть не застрелил, да! А Потапычу все глаз норовил вырвать, - увидел, дурень, что глаза из берлоги светятся, подумал, что алмазы!
- Значит, ружье у него все-таки было, - покачал головой Костя.
- Не ружье, а целая пушка, - уточнила Яга. - Может быть, даже пулемет!
В дверях наконец показалась бронированная грудь Горыныча. Он тащил перед собой на вытянутых лапах стол, приговаривая:
- А ну посторонись! Посторонись, не то зацеплю! У-ух как зацеплю!
Со скамеечки за ним влюбленными глазами наблюдала Шишига. На ней была мини-юбка китайского производства и желтая майка с надписью "Ай лав ю". Только чета Леших тихонько устроилась на завалинке и ни во что не вмешивалась. Сам Леший имел дурную привычку влипать во всякие неприятности, и за ним нужен был глаз да глаз. Вот и сейчас Лешачиха сидела вся как на иголках, потому что дом Шлоссера был битком набит всякой техникой и изобретениями, в том числе и весьма опасными. Взять хотя бы молекулярную кофемолку! Бр-р! А ведь в нее Лешенька однажды палец засунул! И где тот пальчик теперь? Вместо него Шлоссер тогда высыпал на газету горку сероватой пыли… Пришлось новый палец отращивать!
Откуда-то с видом победителя появился кот Антуан и тоже уселся на завалинку, положив перед собой пачку "Кэмэла".
- Трофейные! - довольно промурлыкал он. - Пр-ришлось отнять у заезжего р-рэкетира. - Кот не торопясь вытряхнул сигарету и с видимым удовольствием прикурил.
- Угости, - хрипло попросил Леший, вдохнув ноздрями едкий, расслоившийся дым, - а то все махра да "Беломор". Горечь от них одна и изжога!
- Пр-рошу. - Антуан широким жестом указал на пачку. Леший ринулся было вперед, но Лешачиха поймала его за полу ватника и притянула к себе.
- Куцы?! - прошипела она. - Мало тебе приключений? Ужо сама подам. - Заботливая супружница ловко подцепила из пачки сигарету и протянула ее Леше. - Держи!
Евстигнеев уже колдовал над самоваром, продувая его при помощи старого кирзового сапога. Шлоссер расставлял чашки, блюдца и одновременно с кем-то разговаривал.
- А по какому поводу большой обор? - спросил Костя, поворачиваясь к Кощею.
Тонкими, словно лакированными пальцами тот отложил в сторону томик Поля Валери на французском языке и слегка поморщился:
- Что-то назревает, друг мой! Грядут некие события, и, надо сказать, весьма неприятные события. Я чувствую… - Тут он потянул тонкими ноздрями. - Я всегда чувствую, когда что-то готовится! Иногда кажется, что все зло Вселенной ополчилось на наш тихий уголок. Вы знаете, Костя, что я миролюбив, но сейчас… Я буду выступать за адекватный ответ!
- А что это за зло такое? - поинтересовался Костя и зябко поежился, несмотря на жару. Ему сразу стало неуютно, словно кто-то нехороший встал, ухмыляясь, за спиной.
- Ходят слухи… - начал было Кощей, но тут Евстигнеев закричал: "К столу!" - и Кощей сразу поднялся. - Мы еще поговорим, - сказал он, - может быть, удастся победить малой кровью.
- Рассаживайтесь, рассаживайтесь! - суетился Шлоссер. - Вот, попробуйте печенье. Экспериментальный образец. Сам испек, на жестких гамма-квантах. Неподражаемый, восхитительный вкус…
- Опять радиоактивное? - поморщился Евстигнеев.
- А дезактивация на что? - воскликнул Семеныч. - Я что вам, враг?.. Вот, смотри! - Он вынул из кармана портативный счетчик Гейгера и поднес его к вазе с печеньем.
Счетчик бешено заверещал, не успевая отсчитывать рентгены, и через несколько секунд громко пискнул и заглох.
- Сварился! - констатировал Евстигнеев.
- Н-да!.. - смущенно пробормотал Шлоссер. - Что-то где-то я не углядел. - Он поспешно подхватил вазу и потащил ее на помойку.
- В свинец заверни! - крикнула ему вслед Яга Степанидовна. - А то всю экологию нарушишь!
- Сам знаю, - мрачно откликнулся Шлоссер, прихватывая по пути лопату.
Вернулся он минут через пять, долго мыл руки, бормоча про себя:
- Неужели импульсный поглотитель барахлит? Надо бы глянуть…
Тем временем Яга развязала кошелку и выложила на стол целую груду пирогов самой разнообразной формы.
- С чем? - осторожно осведомился Евстигнеев, в свою очередь высыпая на скатерть магазинные сушки.
- Пироги-то? - Яга подняла правую бровь. - А будешь много знать, скоро состаришься!
- А если поконкретней? - не отставал Евстигнеев.
- Разжуй да посмотри! - обиделась Яга. - Тоже мне, испужалси!
- Могу сказать! - весело откликнулся Горыныч. - С мясом и с грибами.
- Мясо-то откуда? - ужаснулся Евстигнеев. - Ну грибы понятно… А мясо?
- Знал бы он, что там за грибы… - вполголоса сказал Леший и тихо захихикал.
- Мясо хорошее, - смутилась Яга. - Качественное!
- Вчера еще квакало! - захохотал Горыныч.
- Предрассудки! - строго заявил Кощей и невозмутимо взял пирог. Откусив, он принялся медленно жевать и чем больше жевал, тем круглее становились его глаза и краснее - нос.
- Как видите, все нормально! - заявил он, осторожно вытирая о салфетку пальцы.
- А вот еще сушки из кварков! - торжественно объявил Шлоссер и поставил на стол блюдо с синими квадратиками.
- Чегой-то я не понимаю! - подозрительно сказала Яга. - Это что за фитюльки? С завода, что ли? Пластмассовые?
- Из кварков! - пояснил Шлоссер. - Совершенно новый продукт. Концентрированная энергия в чистом виде. Съел штуку - и ходи весь день сытый!
- Э-э, милок, нам такого и даром не надоть, - протянула Степанидовна. - От них ни запаху, ни виду, страм один! Ты уж извини, я лучше бараночек отведаю…
Все принялись размачивать окаменевшие баранки, макая их в чай. Один Горыныч хрустел прямо так.
- Мне бы твои зубы! - позавидовала Яга. - А то и настоящего вкуса не чувствуешь.
- Давно бы новые себе отрастила, - отозвался с другого конца Леший. - Уж кому-кому, а тебе стыдно! Или колдовать разучилась?
- Эх, милай, "колдовать", - вздохнула Яга. - А имидж-то я куды дену? Меня и уважать-то перестанут. И не заметит никто.
- Ну тогда и не жалуйся, - мрачно сказал Леший.
- Что-то, Леша, у тебя характер переменился, - заметила Шишига, - в худшую сторону.
- Переменится тут! - проворчал Леший, пряча глаза.
Лешачиха погладила его по голове:
- Он, бедненький, пальчик в розетку сунул! Вот его и тяпнуло!
- А я-то думаю, почему у меня фидер полетел! - всплеснул руками Шлоссер. - Так ведь можно и…
Со стороны улицы послышался шум и крики.
- Открывай, дубина стоеросовая! - кричал кто-то.
- А вот тебе шиш! Накося выкуси! - вопило запорное устройство.
- Я на собрание опаздываю, открой, по-хорошему прошу! - доносился из-за забора приглушенный голос.
- Это Полумраков, - сказал Евстигнеев и пошел открывать.
Скрипнула дверь и тут же захлопнулась. Полумраков взвыл от боли. Мстительный механизм в последний момент чувствительно прищемил ему задницу.
- Задержался! - громогласно заявил Полумраков. - Антонина, понимаешь, воду заставила таскать. Еле убежал! Цистерну без малого напрудил, а ей все мало!..
- Женская душа - загадка, - отозвался Горыныч. - Но, по большому счету, женщины всегда правы, - и посмотрел на Шишигу.
Та мгновенно зарделась, рысьи кисточки у нее на ушах мелко-мелко задрожали.
Полумраков бухнулся на стул, скользнул взглядом по скатерти и недолго думая схватил пирог. Все с напряженным вниманием уставились на него. Полумраков съел пирожок, потянулся за вторым, автоматически откусил и стал прихлебывать чай. Во втором пироге ему попалась косточка, он ее вынул и принялся внимательно разглядывать.
- Лапка какая-то! - сказал он наконец, обведя взглядом друзей.
Все так и грохнули. Особенно веселился Шлоссер.
- Ой! - кричал он, сползая со стула. - Ой уморил! Ой не могу! Хороший пирожок! Качественный!..
Яга обиженно поджала губы, но и она в конце концов не выдержала и фыркнула:
- Подумаешь, лапка!
- Лягушачья! - простонал Горыныч.
Наконец все, кроме Полумракова, успокоились.
- Вы чего ржете? - нахмурился он. - Мало ли что могло в пирог попасть! Я же вижу, что это куриная косточка.
- Товарищи! - тихо, но властно сказал Кощей, и смех за столом утих. - У нас на повестке дня серьезный вопрос. Кстати, а где этот… инопланетянин? Тревожный сигнал поступил именно от него.
- Сейчас подлетит, - сказал Шлоссер и посмотрел на часы. - Будет с минуты на минуту… А вот и он!
Над собравшимися разлилось нежно-золотое сияние, и под звуки песни "Тройка мчится, тройка скачет" в воздухе возник "Запорожец". Но в каком он был виде! Пятна сажи облепили его зеркальные бока. А на дверце красовалась вмятина величиной с кулак.
Все молча разинули рты, а между тем стекло справа опустилось, и в окне показалась зеленая физиономия инопланетянина Кряна.
- Приветствую почтенную публику! - вежливо сказал он. Но Лешачиха не выдержала и закричала:
- Машину-то, машину в сторону отгони! Что ты ее над столом повесил? Не видишь, чай, мусор на стол сыплется. Ты свою таратайку нам еще на голову посади!
Она явно хотела добавить что-то еще, но Кощей коротко глянул, и Лешачиха тут же притихла.
- Десять тысяч извинений! - вскричал Крян. - Но у меня что-то испортилось в рулевом управлении. Если можно, вы меня оттолкните в сторону, а уж машину я сам посажу.
Шлоссер выскочил из-за стола и побежал за багром. Наконец общими усилиями летающий "Запорожец" был водворен на место. Крян не спеша вылез, бросил на заднее сиденье огромные мотоциклетные краги и сходу заявил:
- О, сколь прекрасна ты среди других земель, земля Калиновская! И многими красотами украшена еси!
- Еще как украшена, - хмыкнул Горыныч. - Особенно твоей красотой! - Он посмотрел на Кряна, больше похожего на самодельный конструктор, нежели на гуманоида.
- Правда? - обрадовался Крян.
- Слушай, старина, - Евстигнеев приобнял инопланетянина за плечи и подвел к столу, - не сотрясай воздух. Перекуси чем бог послал и выкладывай. Ты ведь недаром по межгалактической связи звонил?
- Ой, недаром, недаром! - закручинился Крян, беря в руки чашку чая и отправляя в рот кусок сахара.
Все замерли в ожидании. Кощей нервно постукивал пальцами по краешку стола, Шлоссер нервно жевал пирожки с грибным фаршем из мухоморов, Горыныч с трудом сгрыз одну кварковую лепешку, и теперь у него из пасти с каждым выдохом вырывалось короткое фиолетовое пламя.
Наконец Крян допил чай, отставил чашку и вытянулся в струнку, как зеленый стручок.
- Докладываю! - начал он. - Все в порядке последовательности. Я барражировал на малой высоте в районе одной малоприятной планеты в созвездии ХЦ-117. Места там голодные и дикие. Приходилось постоянно уворачиваться от огнедышащих вулканов, метеоритов и пролетающих мимо комет. Мое дежурство подходило к концу, когда я услышал грубую брань, и в следующий момент меня атаковал пиратский космический корабль. Я подвергся обстрелу одновременно из всех видов оружия, включая глюонные пушки, кварковые бомбы и советский зенитный комплекс С-300. Только благодаря удивительной машине товарища Шлоссера я остался жив, хотя и подвергся гипнотическому внушению и телепатическому излучению. Тогда космические бандиты попытались загнать меня в черную дыру, но я сумел увернуться и вот - победоносен!