И в этот самый благостный момент комм Шефа завизжал, как взбесившийся саксофон. Я вздрогнул, глядя, как он подносит запястье к уху – первый раз в жизни мне довелось услышать сигнал спецвызова, про который по Управлению ходили разнообразные анекдоты, чаще всего не самого приличного свойства.
Каменная морда Шефа не обещала ничего хорошего. Он выслушал сообщение, помолчал, вздохнул и категорически заявил:
– Наше соглашение временно отменяется. Шабу-Яхху умер при невыясненных обстоятельствах.
– Что?! Да он же здоров, как бык!
– Был, – уточнил Шеф ледяным тоном. – Тебя требуют отправить к ним для расследования. Вылетай сегодня же.
– Я же не детектив и не врач, – фыркнул я. – Зачем я им понадобился?
– Они хотят выяснить, что за дела ты обсуждал с ним приватным образом, – глаза Шефа нехорошо сощурились, и мое сердце под его ледяным взором по-пластунски поползло в пятки. – Я тоже хочу это знать, поэтому начальник отдела расследования отправляется вместе с тобой. Детали увольнения обсудим после возвращения. И не забывайте про соседний кабинет, оба! Если вы предполагаете, что я не обладаю навыками выколачивания нужных сведений самостоятельно, без помощников и свидетелей, то очень заблуждаетесь!
Мы с Питом, не сказав ни слова, промаршировали к дверям, сопровождаемые лишь топотом роботов охраны, сели в лифт, так же молча добрались до гаража и за всю дорогу ни разу не открыли ртов.
Глава 8
Забросив Питера домой собираться в путешествие на Милькит, я отправился к себе. Дорога оказалась длинной – Пит жил на другом конце города, поэтому времени для раздумий было предостаточно. Машина медленно пробиралась сквозь транспортную толкотню между башнями Нового города. Я рассеянно смотрел на скользящий по уличным щелям пестрый поток разноцветных машин, снующих так же деловито, как шуршат в траве озабоченные своими мизерными делами букашки.
Хотел бы я знать, что случилось с Шабу-Яхху? На последней встрече он выглядел вполне бодрым, поэтому допущение, что его смерть произошла естественным образом, не лезло ни в какие ворота. Кто-то пристукнул? Но кто и, главное, зачем? Противники переселения в собственном окружении? Вампиры? А этим чем он помешал? И кстати, что общего может быть у правителя Милькита с обитателями Бирсайда?
Мучительно ломая себе голову над задачами, которые для своего решения требовали дополнительной информации и потому на настоящий момент были неразрешимы, я и не заметил, как оказался на крыше собственного дома. Только тогда я сообразил – следовало бы оповестить Вики, ведь я так и не успел сказать ей, что нас снова выперли в космос. Я набрал ее номер и механически произнес:
– Вики, мы сегодня...
– В курсе, – бросила она. – Буду готова, сообщу.
И отключилась.
Как сомнамбула, я спускался по ступеням, проигнорировав лифт, чтобы прогуляться напоследок. Когда еще у меня будет возможность снова размять ноги? Не раньше, чем по возвращении. Ни на корабле, ни на Мильките особо не разгуляешься.
Вошел в дом и сразу же отправился к цветочкам. М-да...
Квиссель отключил систему ухода, рассовав выжившие растения по закрытым контейнерам. Я посмотрел на арказотту, и сердце вздрогнуло. Она все-таки решила расцвести, среди оставшихся листьев торчал бутон, совсем еще маленький, но бутон! Что же, в таком случае я заберу ее с собой. Места коробка займет немного, а мне не хотелось в очередной раз пропускать волшебное зрелище.
Так, с этим разобрались. Не глядя на остальные растения – рано или поздно система заработает, и с ними все снова будет в порядке – я пошел на кухню, проглотил бутерброд, нашел свою сумку почти собранной, сунул туда банку питательного концентрата для арказотты и решил, что вполне готов в дорогу.
Но что делать с Риком? Как его протащить на корабль? На космодром Базы и посторонняя муха не проберется, что уж говорить о мужике порядочных размеров? Или пока не рисковать, оставить его дожидаться более удобного момента? Ходит он еще так себе. А вдруг ему потребуется медицинская помощь? Нет, в присутствии Висси это вряд ли может произойти, но Советник-то отправится с нами.
Кстати, а где сам Рик, собственно? Я прошел в соседнюю комнату и облегченно вздохнул – он преспокойно дрых на диване. Тряхнув его за плечо и слегка позавидовав тому, как он быстро проснулся, доложил ему обстановку. Рик недовольно сморщил нос, гулко хмыкнул, неуклюже спустил ноги на пол и заковылял в ванную.
Когда он вернулся, я мрачно созерцал довольную рожу Висси, который, не сказав ни слова, выполз из моего кармана, так же молча уничтожил три порции неизвестной мне жратвы и теперь сладострастно вылизывал дно последней тарелки. Рик достал из синтезатора тарелку, по кухне разнесся запах кислой капусты.
Я уныло посмотрел на то, как он быстро и с удовольствием лопает, перевел взгляд на успевшую остыть яичницу перед собой. Нет, не могу есть, не хочу, не лезет ничего в меня! Швырнув тарелку в утилизатор, переключился на кофе. Рик, посмотрев на мои страдания, рассмеялся:
– О чем ты так мучительно задумался, Эри? Судя по выражению твоей физиономии, тебя терзают как минимум проблемы гносеологии.
– Чего-о? – изумился я. – При чем тут гносеология?
– Просто я других неразрешимых вопросов не знаю, – усмехнулся Рик, отодвигая пустую тарелку. – Так о чем ты переживаешь на этот раз?
– Думаю, как протащить тебя на мой корабль, – признался я.
– И ничего не придумал, естественно? – Рик зевнул и потряс головой. – Оставь эту проблему мне. Вики уже на судне?
Я кивнул, глядя, как Висси с набитым пузом медленно, но целеустремленно перебирается со стола на мою ногу. Вот он добрался до кармана, кое-как влез в отверстие. Опять копит энергию? Кажется, аппетит Советника вполне можно использовать в качестве индикатора при прогнозе ближайшего будущего. Чем больше он жрет, тем больше шансов, что впереди нас не ждет ничего хорошего. Хотя и без Висси можно сообразить, что дела идут не самым лучшим образом.
Вздохнув, я пожаловался Рику:
– Моя спокойная жизнь накрылась медным тазом...
– Что такое "таз"? – невозмутимо поинтересовался Рик. – Тазовые кости? При чем тут медь?
– Присказка моей прабабушки, – пояснил я. – Какая-то старинная кухонная утварь. Наверное, что-то вроде крышки, раз использовалась для того, чтобы ею что-то накрывали.
– Ага, – понимающе кивнул он. – Я уже понял, что тебе отчасти нравится спокойное течение жизни.
Я задохнулся от возмущения и взвыл:
– Что значит "отчасти"? И ты туда же? Это тебе Вики наговорила? Что я авантюрист недоделанный и все такое?
Сейчас снова скажет: "Дурак ты, Эркейд!"
Но Рик только покачал головой, так ничего и не сказал, только задумчиво уставился в окно. Через пару минут он встряхнулся и бросил:
– Не вздыхай, все будет в порядке. Я лечу с вами, а там посмотрим, как дела повернутся. А сейчас я домой.
– Подожди! – взвыл я. – Ты никак не можешь мне рассказать о том, что за вещь разыскиваешь? Давай сейчас, хотя бы вкратце, пока тихо и никто не мешает.
Он улыбнулся себе под нос, усмехнувшись, тихо и отчетливо произнес:
– Щели в реальности...
Я поперхнулся.
– Вернее, – мечтательно продолжил Рик, – одну, за которой я видел нечто... Нечто такое, ради чего можно забросить всю эту жизнь. Вот так-то, друг мой!
Нет, Рик не может быть сумасшедшим, хотя ни про какие щели в реальности мне до сих пор слышать не доводилось. С другой стороны, никто не знает, каким метаморфозам подвергаются люди в глубоком космосе... Нет, нет, он не безумец, ни в коем случае!
– Что такое "щели в реальности"?
Рик с улыбкой посмотрел сквозь меня.
– Знаешь, Эри, однажды я стоял на космодроме нашего перевалочного пункта. То есть перевалочного пункта "Галактического транзита", конечно же... И вдруг передо мной как будто открылось окно. Овальная дыра на фоне стоящего вдали складского комплекса прямо в воздухе. Я увидел в ней освещенную солнцем... Да, забыл сказать, что это случилось поздним вечером, уже изрядно стемнело, и поэтому то, что я видел, производило особенно сильное впечатление.
Он встал, размял ноги, подошел к окну и дальше рассказывал, стоя ко мне спиной, как будто не хотел, чтобы я видел его лицо.
– Необозримая пустая равнина, покрытая только камнями и пылью, освещенная солнцем. Посередине возвышалось нечто такое, от чего у меня захватило дух – огромное сооружение неправильной формы, сияющее под солнцем так, что слепило глаза. Как бы тебе описать, чтобы стало понятно? Что-то вроде платформы на кривой толстой ножке... на которой громоздились вытянутые остроконечные... то ли башни, то ли что-то, всего лишь похожее на них...
Затаив дыхание, я перебил его:
– И ты?..
– Да, – подхватил Рик. – Я шагнул туда. Довольно долго шел до этого сооружения... хоть сейчас я совсем не уверен, что оно сотворено чьими-то руками, не исключаю, что эта штука может иметь природное происхождение... уж очень у нее формы естественные...
– Там кто-нибудь?.. – начал я, но он отрицательно покачал головой: – Ни единой живой души. Я спокойно добрался до этой штуки... Ты не представляешь, насколько она огромная! Метров сто пятьдесят в высоту, не меньше, а этих башен на платформе около двух десятков. Я увидел на их стенах отверстия непонятного предназначения – если у них когда-нибудь оно было. Больше всего они напоминали дупла на стволах деревьев...
– И эта штука?..
– Была золотой, – подтвердил Рик. – Невообразимое количество чистого золота. Я просидел под ней до вечера, пока не появились звезды. Планета располагалась где-то над диском Галактики, она висела над моей головой, и ее рукава отчетливо виднелись в небе. Я достал из кармана звездную карту, чтобы сориентироваться...
– Ты хочешь сказать, что эта невероятная куча золота зачаровала тебя до такой степени, что ты собрался?..
– Нет, нет, – рассмеялся он, поворачиваясь. – Я вовсе не хочу провести свою жизнь рядом с этой дурой. После этого случая мне довелось видеть еще несколько таких же дырок, я назвал их щелями в реальности, за каждой из них оказывалась другая картина. Но однажды увидел такое... Не буду рассказывать, мне все равно не описать того, что там находилось, слов не хватает. Мне кажется, что там совсем иная реальность. И я хочу туда!
Пфф! Вот уж чего не ожидал услышать!
– Так вот, – Рик подошел к столу и снова присел на стул. – Этого золота хватит нам всем на всю нашу жизнь, даже если бы мы могли прожить ее по пятьдесят раз. А мне нужен только корабль, чтобы найти то самое... Может, ты плюнешь на все свои дипломатические инциденты? Когда у тебя будут такие деньги, ни одна сволочь не встанет поперек твоей дороги, не посмеет. И ты сможешь жить в свое удовольствие, а, Эри?
– Еще бы знать, – буркнул я, – что это такое – жить в свое удовольствие?
– Все девушки будут твоими, – ехидно усмехнулся он.
– Мне не нужны все, – огрызнулся я. – Только одна. Но ей нравятся цельные натуры высокого роста, а я не вхожу в их число.
– Нули на бумажках, – назидательно заметил Рик, – имеют поразительное свойство изменять их обладателя в лучшую сторону. Посмотри только, какие красотки увиваются вокруг ходячих денежных мешков. Наверное, сквозь дырочки в нулях любой урод неизбежно становится красавцем.
Я отмахнулся от него и спросил:
– А как ты вернулся обратно?
– Дотопал ножками до дыры и пролез обратно, – пожал плечами Рик. – И она сразу же исчезла, как будто ее никогда и не было. Позже я вычислил расположение планеты, где хранится это безумное богатство, и намерен им воспользоваться. Предлагаю тебе поучаствовать. А сейчас я вызываю такси и отправляюсь домой, до вечера ты можешь поразмышлять над моим предложением.
– Каким предложением?
– Добраться до золота на твоем корабле, – укоризненно фыркнул он. – Недогадлив ты, братец!
Я проводил Рика до крыши, отказавшись от помощи роботов, охранявших мою дверь снаружи, посадил его в такси и вернулся домой, оставаясь в полном потрясении как от его рассказа, так и от его предложения. Мысли, как бешеные, проносились в моей голове в разные стороны, я еле поспевал за ними следить. Плюнуть на все и озолотиться? А как же чертежи корабля? А Вики с Питом тоже полетят с нами? Акционерная компания с безграничной безответственностью "Золотая дура"?
Нервно хихикнув, направился на кухню и с большим чувством набил себе живот, пытаясь понять, чем можно заниматься, если у тебя вдруг объявится такая невообразимая куча золота? Ну да, настолько богатый человек автоматически становится независимым от общества – за вычетом налогов, естественно. И чем может заниматься полностью независимый человек?
Собственно, что человеку необходимо для полноценной жизни? Еда... С деньгами можно питаться только натуральной пищей, но я не способен отличить на вкус бифштекс из настоящего мяса, которым угощал меня Рик, от синтезированного. Тряпки и другие прибамбасы? Никогда меня не волновали... Жилище? Только бы мои цветочки помещались... Развлечения? Никогда не думал на эту тему, как-то руки не доходили...
Путешествия? Так я на своей работе уже напутешествовался до посинения. Тусовочные мероприятия, вроде концертов, спектаклей и тому подобного? Не переношу толп народа вокруг. Творчество? Это не мое... Хобби? Какое? Коллекционирование произведений искусств? Чего ради, если я в них ни уха, ни рыла? А-а! Вот оно! Цветочки!
Любые растения с любой планеты! С большими деньгами можно позволить себе собирать растения из любой среды обитания! Я смогу вырастить нечто невообразимое, все, что угодно! Галактический ботанический сад! Точно, вот чего я действительно хочу... Ради этого можно и корабль угнать. А потом, разбогатев, вернуть его обратно. Независимость независимостью, а совесть хочется иметь чистой.
Я размечтался, представляя себе целую планету, – а почему бы и нет? – на которой посреди цветущей зелени возвышаются купола оранжерей, соединенных между собой зашлюзованными переходами. Автоматическая система ухода, отопления и охлаждения, роботы, копающиеся в земле, бережно ухаживающие за растениями. И я, с нежностью глядящий на пышную арказотту, покрытую раскрывшимися цветами... И сеть заградительных спутников на орбите, чтобы никакие метеориты, астероиды, вампиры, завистники и маньяки не прорвались, не повредили купола моих драгоценных оранжерей.
Решено! Я согласен! Мы угоняем корабль Управления, отправляемся за золотом, потом возвращаемся на Милькит, забираем чертежи вместе с Сондерсом и Билли, строим новый навороченный корабль для Рика, покупаем мне планету... Дальнейшее покрылось таким сладким туманом, что я с трудом расслышал сигнал комма.
Звонила Вики. Мне не понравился ее голос, такой взволнованной я ее и не припомню:
– Эркейд, – чуть ли не жалобно попросила она. – Ты не можешь прибыть на корабль прямо сейчас?
Отряхнувшись от сладостных мечтаний, я крикнул Квисселю, что улетаю, схватил сумку и контейнер с арказоттой, приказал роботам, продолжавшим спокойно сидеть под дверью, сопроводить мою персону на космодром и рысью дунул к лифту. Выскочив на крышу, понял, что к машине придется бежать – шел неприятный холодный дождь, а мокнуть не хотелось. Я и удивиться не успел, когда это погода успела испортиться, как увидел распахнутую перед носом дверцу. Плюхнулся на сиденье, помотал головой, стряхивая воду, и вызвал Вики, спросив только:
– А Питер?
– Уже здесь, – твердым голосом, без малейшей капли тревоги, отрапортовала Вики и отключилась.
Чего-то я ничего не понимаю... Это что, меня, значит, в последнюю очередь? Как всегда, значит?
Дождь заливал лобовое стекло, ничего не было видно, и я затосковал. Конечно, автопилоту визуальный обзор ни к чему, он сидит с радаром на центральном компьютере, поэтому серьезные, исполненные достоинства конторы вроде нашей не утруждают себя устройством на машинах ненужных приспособлений вроде стеклоочистителей, они считаются излишествами. Да и дешевле, что ни говори.
Но мне хотелось видеть, что там внизу, вдруг больше никогда не удастся сюда вернуться? Или удастся, только очень и очень нескоро... Но дождь припустил еще сильнее, к нему добавился снег. Крупные размокшие хлопья, врезаясь в стекло, покрывали его слоем снежной каши, очень быстро скрывшей даже смутные намеки на то, что мы пролетали над городом.
Над космодромом тучи рассосались, хилое осеннее солнце холодно поглядывало из луж. Рядом с моим кораблем я разглядел Питера, топтавшегося около огромного переносного бокса с его спецоборудованием, замаскированного под стильный пижонский чемодан. Какого черта он решил прихватить с собой этот кошмарный ящик, разве Рик не предупредил его, что мы собираемся в другую сторону?
Выбравшись из машины, я подошел к Питеру, бросив ему:
– Привет!
Он широко улыбнулся мне, кивнув роботам на чемодан:
– Как вы кстати, ребята! Затащите-ка мое барахло на корабль, да поосторожней. Не переворачивайте, дурни, там же хрупкое и чувствительное оборудование! Поставите, куда укажет пилот, – и повернулся ко мне. – Ты чего такой мрачный?
Я пожал плечами – просто плохое настроение. Меня мучили дурные предчувствия, но чего именно следовало опасаться, я и сам не знал. Не жаловаться же Питу на невыносимый характер Вики? Хотя... может быть, она меня не переносит, потому что считает, что я и сам не подарок? Может, попробовать с ней поговорить об этом? Ну да, опять нарвусь на что-то вроде "недоделанного авантюриста". На фиг, не хочу! Пусть все идет своим чередом, а там посмотрим.
Питер толкнул меня в бок.
– Эри, да что с тобой? Очнись! Жизнь прекрасна! И впереди нас ждет...
Да, огромная куча золота. Но на деньги можно купить все, кроме любви, тепла, понимания, которых мне так остро не хватает. Видение оранжереи неожиданно всплыло в памяти, и я расслабился. Растениям наплевать на мой характер, они всегда отвечают взаимностью тем, кто их любит, а остальное им неважно.
Голос Вики объявил о предстартовой подготовке, я вытащил из машины сумку и контейнер с арказоттой, отнес их к себе в каюту. Постояв пару минут, решил, что Рику потребуется более комфортное помещение, чем кают-компания. Отправлюсь-ка я туда, пусть Рик живет у меня, а мы с Питом всегда найдем, о чем поболтать. Вот только где сам Рик?
В кают-компании Питер, сосредоточенно пыхтя, возился со своим чемоданом.
– Помочь? – поинтересовался я, пристроив контейнер на столе, а сумку швырнув на один из стульев.
– Код не успел записать, – фыркнул Пит. – Одну цифру забыл.
– Тебе что, горит? – я пожал плечами. – Или ты контрабандой протащил под видом оборудования подружку?
Он расхохотался:
– Твоей проницательности остается только завидовать, – и откинул крышку. – Удобно быть дипломатом, особенно таким, у которого есть повод взять с собой собственное оборудование, в которое никто не посмеет сунуть нос.
Из чемодана высунулась длинная рука, и голос Рика произнес:
– Помогите мне выбраться, хочу посмотреть, на каком велосипеде вы катаетесь?