За гневом Кувалды чувствовалась безмолвная мольба. Но я знал, что ровным счетом ничего не могу для него сделать.
- Посмотрим, удастся ли мне что-нибудь, - солгал я. - У вас есть по меньшей мере неделя.
Я решил, что хотя бы столько-то ему должен. Несколько дней мы сумеем работать, не трогая многоквартирник.
Кувалда улыбнулся. Зора - нет. Я спросил себя, кого я тут обманываю.
- Отлично, приятель. Пойдем, я тебя провожу.
У входной двери внизу я бросил последний взгляд во внутренность дома. Меня охватило дежа-вю, и я снова вдруг оказался в аудитории колледжа.
- Бриколеры.
- Не секу.
- Бриколеры. Антропологический термин. Если не путаю, так называют самоучек, использующих подручные средства, не те, к каким прибегают специалисты. Иными словами, людей, которые живут как мусорщики, используя хлам, выбрасываемый остальным обществом.
- Бри-колер-ы. Цвета сыра бри, что ли? Нет, шучу, шучу. Слушай, а ведь это мы и есть, Майк! Мы Брики! - заревел он, оборачиваясь к своему племени. Я пожалел тех, кто пытается спать. - Слушайте, все! Мы теперь Брики.
Я вернулся в свой трейлер.
Она пришла после полуночи. Впрочем, я знал, что она придет.
- А ты не такой старый, как кажешься, - сказала она незадолго до рассвета.
- А ты не такая молодая, - ответил я и поцеловал корицу.
5
Я проснулся около полудня один. И первое, что сделал - даже прежде, чем пойти в полевую кухню за живительной чашкой кофе, - прогулялся до трейлера дока Ходдера.
Когда-то у Ходдера была процветающая практика на Парк-авеню. Потом он начал подпольно вживлять подкожно стимуляторы. Это ему сходило с рук, пока он сам на это не подсел и не утратил фасад компетентности. Трудно осматривать пациента, когда движения твоей же одежды или ощущения стетоскопа в руке хватает, чтобы вызвать полуминутный спазм непроизвольного экстаза.
После двадцатичетырехчасового периода детоксикации судья предложил ему на выбор лагерь на Райкерс-Айленде или общественные работы. Выбрать не составило труда.
На доке был шарф "Солидарности" с шелкографическим портретом президента Валенсы. В тот год это было в моде.
- Привет, док, очень заняты?
Ходдер отхлебнул пива, и на усах у него осталась пена.
- Не слишком. Только что залатал руку Бонилу и вколол противостолбнячное. Он умудрился загнать себе гвоздь в руку.
- Не убирайте шприц. Мне нужен укол антибиотика.
Док приподнял бровь, но от комментариев воздержался.
- Пива? - предложил он.
Я и забыл, что полдень уже миновал. Но при мысли о пиве в желудке у меня все перевернулось.
- Нет, спасибо. Но кофе выпью, если у вас есть.
Согрев воду на электрической плитке с одной конфоркой, док сделал чашку "мелиты". Когда она уже была у меня в руках, любопытство наконец взяло верх.
- Наши девчонки чистые, сами знаете.
- Знаю.
- И вообще я думал, что вы с Холли…
- Давайте не будем об этом, ладно…
- Извините, что сую нос не в свое дело, но когда твой возлюбленный предводитель является попросить, чтобы ему подстегнули лимфоциты, поневоле задумаешься.
Я рассказал Ходдеру, что случилось.
Док уставился в стакан с пивом, надеясь там отыскать слова. Сомневаюсь, что там нашлись ответы, которых не было в моей чашке кофе.
- Вам не кажется, что это, возможно… э-э… тактическая ошибка?
- Тактическая? При чем тут тактика? Я стараюсь обращаться с этими людьми по возможности порядочно - в пределах моих задач. Я - не генерал, я - начальник на стройке. Если порядочно питать к кому-то из них честные человеческие чувства и соответственно на них реагировать, то что в этом плохого?
- Не могу сказать. Просто у меня дурное предчувствие.
- Это-то я понимаю.
Ходдер встал:
- Ну, если вам кажется, что разговоров по душам со старым доком Ходдером с вас хватит… не медлите обратиться по другому адресу.
- Премного благодарен.
Я вернулся в свой трейлер.
Там меня ждал Керри Друкер. Выглядел он как большой дурашливый щенок. Вчерашний галстук с метаграфами сменился черно-белым, похожим на гигантский штрих-код. Вот уж кого мне сейчас не хотелось видеть.
- Есть свободная минутка?
- Конечно, - вздохнул я.
В лотке метаинформа я обнаружил свежую распечатку. Взяв ее, пробежал глазами текст, пока Друкер говорил.
- Сквоттеры… Это уже слишком, правда? Никогда ничего подобного не видел. Как можно так жить? Разве они не знают, что получили бы нормальную жизнь, стоит только попросить? Ведь для того и существует правительство. Ведь это мы и пытаемся тут сделать, если бы только они не ставили нам палки в колеса. И почему кто-то может выбрать такое существование? Они что, правительства боятся? Не понимаю, чего тут бояться. Мы же ради них стараемся…
Не знаю, почему я ему сказал. Наверное, просто, чтобы прекратить эту дурацкую болтовню среднего класса.
- Что ж, долго они тут не пробудут. Вот распоряжение об их вывозе. Как только я его подпишу, национальная гвардия поставит в расписание рейсовый автобус на следующую неделю, который отвезет их в Датчесс-Каунти.
Сопровождая слова делом, я взял ручку и, подписав распоряжение, прогнал через сканнер.
- Дело сделано.
- Хорошо. Тогда, возможно, нам удастся нагнать план. Да, кстати…
И Друкер пустился в рассуждения о том, что, собственно, его сюда привело.
Оставшись наконец один, я решил покопаться в метаинформе. От гипертекста у меня всегда кружится голова. Наверное, нужно вырасти с ним, чтобы по-настоящему проникнуться идеей подачи данных в произвольной форме. Знаю только, что, ныряя в гипертекст, я всегда чувствую себя динозавром. Но иногда этого не избежать.
Я начал со статьи "бриколаж" в он-лайновой версии энциклопедии "Британника". Перескакивая с одного ключевого слова на другое (эдакая интуитивная охота, которая, как показала практика, лучше всего мне подходит), я просмотрел десятки связанных ссылками текстов, пробежался по дюжине дисциплин, чтобы получить лучшее представление о роли этих мусорщиков в истории человечества.
Закончилось все Леви-Строссом. Оказывается, это он выдумал термин. Удивительный человек. Во многом из прочитанного, на мной взгляд, сам черт ногу сломит, но вчерашним озарением я, похоже, попал в точку.
Еще удивительнее было то, сколько патентов подали за последние десятилетия эти типы. Я смотрел, как на экране вычерчиваются графики. Мириады микроусовершенствований (верно, ничего революционного, но много критично важного для того, чтобы общество лучше функционировало) были разработаны этим все растущим подклассом людей, опиравшихся на интуицию, необходимость и более совершенный доступ к информации, которую предлагал метаинформ. Сколько всего нам дал один только миллипористый материал Перкинса, позволяющий отфильтровывать из воды все вредные организмы! А Перкинс, как выяснилось, вышел из группы, очень похожей на Кувалдову.
Кувалда и его племя были истинными бриколерами, субкультурой, как будто необходимой для гладкого функционирования общества.
А я приговариваю их культуру к смерти.
Не обрекаю ли я на уничтожение заодно и кое-что жизненно важное для основного русла культуры?..
У меня распоряжение Мамы Касс. Выхода никакого. Каждый день по всему миру катки консенсусной реальности расплющивают малые культуры. Но человечество продолжает идти вперед. Шатко или валко.
Мне хотелось снова навестить Кувалду и его Бриков, особенно увидеть Зору. Но в то же время, чувствуя себя лицемером, которым в сущности и являлся, я хотел держаться подальше.
Оттягивая решение, я стал разбирать бумажные завалы на столе.
Тут была памятная записка из "Катерпиллара", объяснявшая, почему задержали поставку тяжелого оборудования. "Аллея автоматики" в настоящий момент загружена под завязку, уже и забыла, наверное, как была "Поясом ржавчины". Некоторое время мы без новых механизмов обойдемся. Чего, впрочем, не скажешь про нехватку цемента. Валового производства этого продукта по всей стране не хватало для восстановительных работ в городах. Мы уже готовы заливать фундаменты, и мне просто необходимы поставки.
Я кое-кому позвонил. Не скажу кому, упомяну только, что они присутствовали на всех стройках Нью-Йорка с тех самых пор, как датчане возвели стену на Уолл-стрит, чтобы не подпускать к домам индейцев. Сделками с ними я не гордился, но надо же придерживаться графика.
Ужинаешь с чертом, имей длинную ложку. Но от кислотного дьяволова бульона она всякий раз плавится, становясь чуть короче.
В итоге с накопившейся писаниной было покончено, и у меня не осталось отговорок, почему я отсиживаюсь в трейлере.
Поэтому я вышел.
Склад, на котором нашли токсичные отходы, уже снесли, и в том секторе оставалось всего три или четыре здания. Пять бригад - Золотая, Топазовая, Голубая, Изумрудная и Черная - враз закончат с обломками квартала. Теперь остался только обустроенный Бриками кирпичный дом. Дом, уцелевший в войне культур. Пока.
Наконец-то, думал я, площадка почти очищена. В северных квадрантах бригады уже вбивают колья и готовят место под заливку фундаментов для будущих жилых домов, офисных помещений, центров досуга, театров и магазинов, которые вскоре распустятся, как цветы при ускоренной съемке. Общество гораздо более, чем природа, не терпит пустоты. Я чувствовал подспудное напряжение, нагнетаемое расчисткой гетто. Оно подрагивало, словно вода над краем стакана, если ее налить слишком много, или точнее - как бесформенная, но энергетически плотная пустота еще не родившейся вселенной, которая только и ждет чего-нибудь, что подтолкнуло бы "большой взрыв".
Зной потихоньку спадал. Пыль клубилась над потными рабочими на закате, когда они собрались возле устройств охлаждения воды: шутили, смеялись, планировали развлечения на вечер. С грохотом отъехал последний грузовик, увозя с собой гору битого кирпича и бревен.
Я удивился, увидев, что с моими болтают многие люди Кувалды. Сперва я решил, что им нужна только наша вода - единственное, чего не было в их доме. Но потом сообразил, что их дружелюбие не напускное. Разношерстные сквоттеры (немытые, худые, задубевшие, как кожа) и мои гомогенные рабочие (потные, но опрятные, хорошо кормленные, ухоженные) отлично ладят между собой, как Гонконг и Китай.
Не увидев среди них Холли, я спросил, где она. За домом Бриков, ответили мне. И это подразумевающееся признание, что старый дом теперь собственность кого-то еще, исходило от одного из моих же людей.
Мне показалось, что ситуация опасно ускользает из-под контроля.
Холли стояла с Кувалдой, Зорой и еще несколькими Золотыми и Бриками. В нескольких футах дальше стоял Коротышка. Половина его лица смеялась. (Вторая, мертвая, как сказала мне прошлой ночью Зора, была парализована: следствие неудачной партии самопальной "ангельской пыли".)
Холли меня заметила.
- Привет, Майк! За мной пиво. Ты был прав по поводу шланга. Я собиралась послать за механиком, но Коротышка сам отлично его залатал.
Тяжелый робот, громыхая, полз к группке Кувалды. Интересно, почему он еще работает?
Потом мне пришло в голову поинтересоваться, кто им управляет.
Рукавицы были на Коротышке.
Он опустил руку. Робот потянулся к Зоре. Пискнув, девушка отпрянула, но все равно попала в пневматическую лапу, способную растереть в порошок стену.
Холли побледнела. Я все видел словно сквозь мерцающую дымку.
- Коротышка! - завопил я, хотя и знал, что нельзя его пугать.
Он помедлил. Зора висела в шести футах над землей, обеими руками упираясь в зажавшую ее, как тиски, руку робота. Ей, казалось, не хватает воздуха, чтобы кричать.
Я постарался успокоиться.
- Остынь, Коротышка. Медленно опусти ее на землю и разожми пальцы.
Он пока не мог сообразить, чего мы так разволновались.
- Конечно, мужик. Конечно, нет проблем.
Коротышка неуклюже плюхнул Зору на землю и раскрыл руку. Спотыкаясь, Зора сделала к нам несколько шагов.
Я тут же оказался рядом с ней, и Коротышка тоже наконец сообразил, что наделал.
- Ты в порядке? - спросил я.
Сглотнув, Зора кивнула.
- Просто… просто дыхание перехватило.
Коротышка едва не плакал.
- Ох, Зора, я не знал. Я ничего такого не хотел. Честно, ты же меня знаешь. Вечно мои дурацкие шуточки. Вот, гляди. - Стащив рукавицу, он бросил ее на землю.
- Это не твоя вина, - сказал я и поглядел на Холли. Ее загорелое лицо все еще было белым как мел. На шее выступали четыре параллельных следа пальцев. - С тобой потом поговорим, Нунэн. Но сейчас мне надо обменяться парой слов с Кувалдой. Лучше наедине. Если он не против.
Все это время предводитель Бриков стоял неподвижно, словно понимал, что ответственность лежит на мне одном, и предоставлял мне самому разбираться.
- Да, конечно. А как же. Пойдем прогуляемся.
Мы отошли. Через несколько шагов единственной свидетельницей нашего разговора осталась Кассиопея.
- Твои люди как будто подружились с моими, - сказал я.
- А твои ладят с моими. Ничего другого я не ожидал. Понимаешь, моим людям много не надо. Им просто невыносима жизнь по чужим правилам. Им не нужны ни подачки, ни благотворительность. Они просят лишь разрешения подбирать то, что обществу не нужно, и использовать по своему усмотрению. Думаю, твои люди это уважают - ну, что мы полагаемся на свои силы и так далее.
- Но разве тебя не беспокоит… - начал я.
- Беспокоит?! У меня нет времени беспокоиться. Слушай, Майк, нам с тобой обоим нужно радоваться. Сколько раз случалось уже, когда при встрече двух племен дела шли далеко не так мирно, как сейчас.
Ему удалось огорошить меня аналогией.
- Ты действительно так это расцениваешь? Как столкновение двух племен?
- Конечно. А ты разве нет? Послушай, вы, ребята, приходите в городские джунгли, расчищаете их, как какие-нибудь бразильцы в Амазонии, и рано или поздно неизбежно сталкиваетесь с туземцами. Велика вероятность, что кое-кто из твоих даже захочет перенять их образ жизни. В конце концов, хотя вы - из большего, более богатого общества, но все равно вы - племя. - Он одарил меня улыбкой с черными дырами на месте отсутствующих зубов. - Уверен, вы эксплуататорами не станете, будете относиться к нам с уважением, которого мы заслуживаем. И поможете нам сохранить наш клочок территории.
Я чуть изменил тему.
- А если мы созовем собрание двух племен, то кем тогда станем?
- Вождями, Майк. Главами племен. Сплошь работа - и никаких развлечений, сплошь минусы и никаких плюсов.
Что на это ответишь? Я знал, что он прав.
Помолчав, мы пошли назад, чтобы вернуться к остальным. Потом Кувалда сказал:
- Когда встретятся два племени, надо думать, скоро увидишь старую экзогамию в действии.
И снова ему удалось меня удивить: биологический термин в его устах показался совершенно чужеродным. Я напомнил себе, что этого человека нельзя недооценивать.
- Ну да, - продолжал Кувалда, - готов поспорить, толика экзогамии вчера ночью с Зорой тебе понравилась. Кровь у нее еще какая горячая. Но это круто, это к лучшему. Экзогамия и существует для того, чтобы связывать племена воедино. Вот почему я надеюсь, что ты не обидишься, если у меня с Холли будет что-то долгое. Обмен честный, и она уж точно умеет завести…
Следы у нее на шее…
Я замахнулся.
Он перехватил мое запястье, у моего горла оказался нож.
- Ты большой человек, Майк. Но не настолько большой.
Нож исчез. И пальцы с моего запястья тоже.
- Давай покончим с этой ерундой, ладно? Не надо, чтобы остальные видели, как мы в песке барахтаемся.
Повернувшись ко мне спиной, он ушел.
Опять-таки он был прав, и я это знал.
6
Как четыре железобетонных блока, ложившихся мне на плечи, прошли четыре дня.
Многое случилось.
Ничего не случилось.
Я принял поставку пятисот искусственно выращенных лондонских платанов - все с генетически модифицированными микоризами на корнях, чтобы бороться с болезнями и помогать извлекать питательные вещества, увеличивать потребление углекислого газа и усиливать сопротивляемость загрязняющим веществам из атмосферы. Мы собирались заняться и озеленением, чтобы оставить по себе сводчатые галереи деревьев.
"Кон Эд" прислала своих людей помочь в прокладке сверхпроводящего кабеля, который будет снабжать электричеством весь городок. Поначалу электрики весьма скептично отнеслись к тому, что мои люди справятся, но вскоре запели по-другому. Просто поразительно, на что способен средний восемнадцатилетка, если дать ему шанс.
Начал прибывать мой цемент, новая быстро отвердевающая смесь. Ее привезли в громыхающих вращающихся цистернах на грузовиках. Я надеялся, что тела в составе - буквальные или метафорические - не ослабят фундаментов.
На крыше сквота Бриков выросла ветряная мельница, ее лопасти (из венчиков для взбивания яиц) шумно дребезжали круглые сутки на сильном ветру, гулявшем по просторной стройплощадке. Покончив с зависимостью от батарей ограниченной мощности, Брики поставили новые светильники, и по ночам дом сверкал, как ярмарочный аттракцион с вертушкой на крыше.
Там же, на крыше, они соорудили устройство для сбора воды - такие часто можно увидеть на Карибских островах. В дополнение к этому источнику воды Брики выискали где-то десяток пластмассовых пятидесятигаллоновых бочек, которые всячески старались держать полными. Я закрывал глаза на то, что Холли посылает туда наши баки с водой.
Каждую ночь после того, как мы занимались любовью, Зора шепотом рассказывала мне про новые усовершенствования, какие они соорудили за день, и ее рассказ всегда заканчивался на одной ноте:
- Как по-твоему, Майк, мы хорошо справляемся? Ты ведь нам поможешь, правда?
Я отговаривался, чем мог, а она могла это понимать, как ей нравилось.
Необузданное и странное меня всегда привлекало. Иногда я думаю, что весь мой альтруизм, моя карьера "беззаветной" помощи другим сводится к одному: к желанию окунуться в чужую культуру и чужой образ жизни. Это не оправдание и не прокурорское обвинение, не преуменьшение вины и не показное покаяние - за это понимание мне дорого пришлось заплатить.