- Да, я представляю себе.
Хоскинс потрепал Тимми за вихры и встал.
- Годами мы работали на нищенском бюджете, собирая свои фонды с миру по нитке. Вы не поверите, во что обходится энергия, необходимая для поддержания одного-единственного мгновения стасиса - ее хватило бы, чтобы снабжать большой город несколько дней. И энергия - лишь часть наших расходов. Мы уже раз десять были на грани краха. Чтобы спастись, нам пришлось вложить все силы в одно большое шоу. Все или ничего. А когда я говорю "все силы", это что-нибудь да значит. И Тимми нас спас. Он прославит "Стасис текнолоджиз". Мы на коне, мисс Феллоуз, на коне!
- А я думала, вы уже прославились, когда доставили сюда маленького динозавра.
- Мы тоже так думали. Но он как-то не захватил воображения публики.
- Как? Динозавр?
- Ну, добудь мы взрослого бронтозавра или леденящего кровь тираннозавра, это бы еще ничего, - засмеялся Хоскинс. - Но вы же знаете, что нам связывает руки предельная масса груза. Не говоря уж о том, что мы не сумели бы управиться с тираннозавром. Надо будет сводить вас на днях посмотреть нашего малыша.
- Да, хорошо бы.
- Он очень милый.
- Милый? Это динозавр-то?
- А вот увидите сами. Славный такой динозаврик. К несчастью, публику милашки-динозаврики не очень волнуют. "Как интересно, - говорят люди, - ученые взяли из доисторического времени маленького динозавра". А потом они видят этого динозавра в телевизоре и теряют к нему всякий интерес - он ведь не вдвое выше дома и огонь не изрыгает. Но мальчик-неандерталец, настоящий доисторический человек - это существо, пусть и непохожее на нас, но все же такое, с которым каждый может себя отождествить и которому каждый посочувствует. В нем наше спасение. Слышишь, Тимми? Ты - наш спаситель. Если бы эта затея провалилась, мне пришел бы конец. Это уж точно. Как и всей нашей корпорации.
- Понимаю.
- Ну, теперь-то все в порядке. Скоро у нас будет много денег - со всех сторон обещают. Все прекрасно, мисс Феллоуз. Лишь бы Тимми был здоров и весел, да еще обучить бы его парочке фраз: "Здравствуйте, я Тимми из каменного века..."
- Или что-то в этом роде, - сухо сказала мисс Феллоуз.
- Да, что-то в этом роде. Главное - чтобы он был здоров и весел. Если с ним что-нибудь случится, мисс Феллоуз, я за нас и гроша ломаного не дам. Так что вы становитесь центральной фигурой всего предприятия, понимаете? От вас зависит создать для Тимми благоприятную, здоровую атмосферу. Ваше слово - закон: что Тимми понадобится, то он и получит. Вчера вы были совершенно правы, не разрешив репортерам накинуться на него так рано.
- Спасибо.
- Однако, как вы понимаете, пресс-конференцию все же придется провести как можно раньше - в наших общих интересах поскорее разрекламировать эксперимент с Тимми. - И Хоскинс вдруг утратил часть своего обаяния, вновь превратившись в должностное лицо, которое говорит "положитесь на меня", но полагаться на него не хочется.
- Значит ли это, что вы намерены привести их сегодня? - холодно осведомилась мисс Феллоуз.
- Ну, если вы считаете, что он готов...
- Нет, не считаю. Пока нет.
- Ваше слово - закон. - Хоскинс провел языком по губам. - Вы сами скажете когда.
- Хорошо.
- А заранее не сможете сказать, хотя бы примерно? Что, если мы соберем пресс-конференцию завтра? Или послезавтра?
- Давайте подождем, доктор, хорошо? Пока я просто не хочу подвергать Тимми такому стрессу. Он еще, так сказать, не отдышался, не пришел в себя - или как там еще говорится. Он сделал большие успехи по сравнению с первоначальным паническим состоянием, но в любой миг может превратиться в то дикое, перепуганное существо, которое вы видели в первый вечер. Даже доктор Макинтайр через некоторое время вывел его из терпения.
- Нельзя же бесконечно отказывать прессе, мисс Феллоуз, - забеспокоился Хоскинс.
- Я не говорю, что бесконечно. Я говорю о нескольких днях. Два, три, четыре дня - вы позволите мне самой судить, доктор Хоскинс? Ведь мое слово - закон?
- Закон, - не слишком воодушевленно подтвердил Хоскинс и, помолчав, спросил: - Вы ведь не выходили из зоны стасиса с той первой ночи, мисс Феллоуз? Ни на минуту?
- Нет! - с негодованием ответила она. - Я знаю свои обязанности, доктор Хоскинс, и если вы думаете...
- Что вы, мисс Феллоуз. - Он с улыбкой вскинул ладонь. - Я ничего такого не хотел сказать. Я к тому, что мы вовсе не собираемся держать вас взаперти с мальчишкой круглые сутки и без выходных. Конечно, в первые критические дни лучше было находиться при нем безотлучно - я так и сказал при собеседовании, что для начала вам придется дежурить постоянно. Но Тимми как будто отлично адаптируется, и вам нужно будет составить свой распорядок дня, включив туда время отдыха. Мисс Стретфорд будет подменять вас сначала на часок, а там, глядишь, и на целый день.
- Как скажете.
- Что-то не вижу энтузиазма, мисс Феллоуз. Не знал, что вы такой трудоголик.
- Это не совсем верно. Просто Тимми сейчас в ужасно шатком состоянии. Он сбит с толку, одинок, оторван от близких- и очень нуждается в любви и в защите, пока не свыкнется с тем, что с ним сталось. Не хотелось бы оставлять его - даже ненадолго.
- Похвально, похвально. Но теперь, когда самое трудное позади, вам надо понемногу начинать выходить, хотя бы на короткое время.
- Если вы так считаете, доктор...
- Да, думаю, так будет лучше. Для вашей же пользы, мисс Феллоуз. Надо дать себе передышку. И потом, я бы не хотел, чтобы Тимми целиком и полностью зависел от вас. Кто знает, какие чувства может породить в нем ваша неотлучная забота. Что, если вам вдруг необходимо будет выйти, а мальчик этого не перенесет? Создалась бы нездоровая обстановка, вы не находите?
- Да, здесь вы правы, - кивнула мисс Феллоуз.
- Вот и хорошо. Проведем небольшой эксперимент? Вызовем мисс Стретфорд и оставим ее с Тимми на пару часов, а сами пойдем на экскурсию - я покажу вам все наше хозяйство.
- Ну-у...
- Не хочется, да? Послушайте, мы дадим вам вызывное устройство. Если у мисс Стретфорд возникнет хоть малейшая проблема, вы вернетесь сюда в течение пяти минут. Положитесь на меня.
- Ну хорошо, - смягчилась мисс Феллоуз. Приходилось признать, что Хоскинс рассуждает здраво. Теперь, когда она помогла Тимми пережить первые два дня, не мешало бы проверить, как он сумеет выдержать ее недолгое отсутствие. - Я согласна попробовать. Покажите мне вашего динозавра.
- Все покажу. И флору, и фауну, и минералы. - Хоскинс взглянул на часы. - Даю вам... ну, скажем, полтора часа, чтобы вы закончили здесь все дела и дали указания мисс Стретфорд. Потом зайду за вами и поведу вас на экскурсию.
- Дайте лучше два часа, - прикинула мисс Феллоуз.
- Два? Прекрасно. Буду здесь ровно в одиннадцать, так что не прощаюсь. Итак, никаких проблем?
- Нет. Мне прямо не терпится все посмотреть. Ты сможешь ненадолго обойтись без меня, правда, Тимми?
Малыш защелкал.
- Видите, доктор? Он понимает, что я задаю ему вопрос, и отвечает, хоть и не знает, о чем я спросила. У него умная головка.
- Ну еще бы. - Хоскинс кивнул, улыбнулся и вышел.
Мисс Феллоуз напевала себе под нос, управляясь с утренними делами. Она сказала правду - ей не терпелось выйти из стасисной зоны. Как ни дорог был ей Тимми, разрядка тоже требовалась.
А может, ей просто хочется побыть в обществе Хоскинса?
Право же - смешно, конечно, так думать, но она как будто идет на свидание.
У него маленький сын, сурово одернула себя мисс Феллоуз. Значит, и жена наверняка есть - молодая и красивая.
И все-таки к приходу Хоскинса она сменила свою сестринскую форму на платье. Платье, разумеется, было строгое - других у мисс Феллоуз не водилось, - но она уже много лет не чувствовала себя такой женственной.
Хоскинс сделал ей вежливый комплимент, который она приняла также согласно правилам хорошего тона, подумав, что это превосходное вступление. И спохватилась: вступление к чему?
23
Мисс Феллоуз попрощалась с Тимми, заверив его, что скоро вернется. Договорилась с мисс Стретфорд, что и когда дать ему на ленч. Молодой санитарке было немного страшновато оставаться наедине с Тимми. Ее, правда, успокаивало то, что Мортенсон будет поблизости на случай осложнений. Мисс Феллоуз убедилась, что эту женщину больше беспокоит, не начал бы Тимми буянить, чем то, как он будет чувствовать себя под ее опекой. Возможно, ее лучше перевести на другую работу, но пока делать нечего - придется оставить Тимми на нее. Сигналка в сумочке быстро оповестит мисс Феллоуз, если что-то пойдет неладно.
Они с Хоскинсом вышли. У Тимми вырвался один-единственный всхлип, выражавший не то удивление, не то отчаяние.
- Не волнуйся, Тимми! Я вернусь! Вернусь!
Ей просто необходима разрядка. Чем скорее, тем лучше - и для мальчика, и для нее.
Хоскинс вел ее куда-то вверх по бесконечным ярко освещенным переходам, по гулким сводчатым залам и мрачным железным лестницам - она уже проходила здесь в ночь прибытия Тимми, но казалось, это было так давно, что вспоминалось скорее как сон, чем как происходившее на самом деле. Вскоре они вышли наружу, зажмурились от сияния ясного, золотого дня и нырнули в другой корпус амбарного вида, точно такой же, как тот, где находилась стасисная зона Тимми
- Это наша старая стасисная лаборатория, - сказал Хоскинс. - Отсюда-то все и начиналось.
Снова контрольно-пропускные пункты, снова гремучие лестницы, затхлые переходы и унылые сводчатые залы. Наконец они добрались до старой лаборатории, гораздо более оживленной, чем новая. Здесь сновали туда-сюда мужчины и женщины в белых халатах с папками, бумагами, дискетами в руках. Хоскинс многих окликал по имени, ему отвечали тем же. Мисс Феллоуз коробило от такой фамильярности.
Но ведь здесь не больница, сказала она себе. Они здесь просто служащие - это совсем другое.
- Фауна, флора, минералы, - сказал Хоскинс. - Как обещал. Фауна у нас вот здесь - это самые примечательные наши экспонаты. После Тимми, конечно.
Отсек был поделен на многочисленные камеры, в каждой из которых помещался стасисный пузырь чуть поменьше того, в котором жил Тимми. Хоскинс повел мисс Феллоуз к одному из смотровых окошек, и она заглянула внутрь.
Увидела она там, как ей поначалу показалось, хвостатого чешуйчатого цыпленка. Он нервно и возбужденно носился на двух тонких ножках от стены к стене, поглядывая по сторонам. Однако цыпленок этот был необыкновенный: вместо крыльев у него по бокам болтались две ручонки с когтями наподобие пальцев, которые все время сжимались и разжимались. Глаза светились нездешним алым огнем, а маленькую изящную головку венчал костяной гребешок вроде петушиного, только ярко-голубой. Тело, зеленое в более темную полоску, отливало чешуйчатым блеском, как у рептилии. Тонкий змеиный хвост нервно вихлялся из стороны в сторону.
- А вот и наш динозавр, - сказал Хоскинс. - Наша гордость и утеха - после Тимми.
- Динозавр? Вот это?
- Я же говорил вам, что он маленький. Вы бы хотели, чтобы он был гигантом, да, мисс Феллоуз?
- Наверное, - усмехнулась она - Это же естественно. Когда речь заходит о динозаврах, все сразу представляют себе нечто громадное. А этот совсем крошечный.
- Мы за таким и охотились, уверяю вас. Представьте, что получилось бы, если бы в стасис свалился, скажем, взрослый стегозавр и начал бы топотать по лаборатории. Впрочем, и в шести округах не набралось бы столько энергии, чтобы создать стасисное поле для этакой громадины. И технология перемещения значительных масс у нас недостаточно разработана, будь даже нужное количество энергии.
Мисс Феллоуз продолжала смотреть, чувствуя на спине холодок. Подумать только - живой динозавр! Фантастика!
Но до чего же крошечный - просто какая-то ощипанная птичка или редкая ящерица...
- Почему же он динозавр, если он такой маленький?
- Величина - не главный фактор, мисс Феллоуз. Динозавром животное делает строение скелета, тазовых костей в основном. У современных рептилий конечности растут вбок, вот так. Вспомните, как передвигается крокодил или ящерица. Они скорее переваливаются, чем шагают, верно? И нет таких крокодилов, которые ходили бы на задних лапах. А у динозавров строение таза такое же, как у птиц. Всем известно, что многие динозавры передвигались на двух ногах - как страусы, например, или длинноногие болотные птицы, - да и у нас ноги приделаны к туловищу тем же манером. Даже у четвероногих динозавров, которые держались поближе к земле, ноги растут из таза прямо, а не в стороны, как у ящерицы. Это совершенно другая эволюционная модель - линия ведет от динозавров сначала к птицам, а потом к млекопитающим. Но родоначальники-ящеры вымерли. Единственными пресмыкающимися, пережившими Великий Мор в конце мезозоя, стали те, с другим строением таза.
- Понятно. Значит, динозавры были и большие, и маленькие. Просто наше воображение пленяют как раз большие.
- Верно. На них-то все и таращат глаза в музеях. Но многие виды ростом не превышали нескольких футов. Например, вот этот.
- Теперь я понимаю, почему интерес к нему так быстро остыл. Он не пугает. Не внушает трепета.
- У широкой публики интерес, может, и остыл. Но уверяю вас, мисс Феллоуз, для ученых этот парень - просто находка. Его исследуют день и ночь напролет и уже сделали несколько интереснейших открытий. Удалось, например, установить, что кровь у него не полностью холодная. Это подтверждает одну из самых спорных гипотез относительно динозавров. Не в пример современным рептилиям, наш динозавр умеет поднять температуру своего тела выше температуры окружающей среды. Нельзя сказать, чтобы метод, который он использует для этого, был совершенным, но само наличие такой способности вместе со строением скелета подтверждает существование прямой эволюционной линии, ведущей к птицам и млекопитающим. Существо, на которое вы смотрите, - один из самых отдаленных наших предков, мисс Феллоуз.
- Если так, то не нарушили ли вы процесс эволюции, забрав динозавра из его эры? А вдруг он - ключевое звено в эволюционной цепи?
- Боюсь, что эволюция - не такое простое дело, - засмеялся Хоскинс. - Нет, мы не рискуем нарушить эволюционный процесс. То, что мы все еще здесь после того, как извлекли этого парня из прошлого за миллион лет до нас, достаточное тому доказательство.
- Да, пожалуй. Это самец или самка?
- Самец, к сожалению. Сразу после его появления мы начали искать другого динозавра того же вида - вдруг окажется самкой. Но поиск иголки в стогу сена по сравнению с этим детская игра.
- А зачем вам самка?
Хоскинс с усмешкой ответил:
- Появился бы неплохой шанс получить оплодотворенные яйца и вывести динозавров прямо в лаборатории.
- Да, конечно. - Мисс Феллоуз стало неловко за свой глупый вопрос.
- А теперь перейдем вот сюда. Это секция трилобитов. Знаете, кто такие трилобиты, мисс Феллоуз?
Она не ответила, продолжая смотреть на маленького динозавра, который с надрывающим душу упорством бегал по своей тюрьме, от стенки к стенке. Перед тем как повернуть, он неизменно натыкался на стену и отскакивал от нее. Он был слишком глуп, чтобы понять, почему это нельзя все время бежать вперед и вперед, в сырые болота и знойные леса его родины.
Мисс Феллоуз подумала о Тимми, прикованном к своим комнатушкам.
- Я спросил, мисс Феллоуз, - знаете ли вы, кто такие трилобиты?
- Что? Ах да. Нечто вроде ископаемых омаров, мне кажется.
- Ну, не совсем. Это действительно ракообразные ископаемые, но на омаров они совершенно не похожи. Как не похожи, впрочем, ни на кого из ныне живущих существ. Когда-то они были доминирующей формой жизни на Земле, венцом творения. Было это полмиллиарда лет назад. Тогда трилобиты кишели повсюду, миллионами ползали по дну всех океанов. А потом вымерли - и никто не знает почему. Они не оставили после себя преемников, не передали никому своего генетического наследия. Жили, плодились и размножались, а потом исчезли, словно и не бывало, оставив нам огромное количество окаменелых останков.
Мисс Феллоуз заглянула в аквариум к трилобитам и увидела шесть или семь медлительных серо-зеленых существ трех-четы-рех дюймов длиной, копошащихся в иле. Нечто подобное можно наблюдать на морском берегу во время отлива. Узкое овальное твердое туловище делилось на три продольные части: центральная приподнята, а по бокам две доли поменьше, утыканные мелкими шипами. Огромные темные глаза фасеточные, как у насекомых. Один из трилобитов выпустил с боков два ряда крохотных ножек и медленно-медленно пополз по дну аквариума.
Венец творенья. Доминирующая форма жизни своего времени.
Человек в белом халате подкатил к ним тележку с каким-то сложным, незнакомым прибором, дружески поздоровался с Хоскинсом и улыбнулся мисс Феллоуз.
- Это Том Дуэйн из Вашингтонского университета, - сказал Хоскинс. - Один из наших трилобитчиков, а вообще-то ядерный химик. Том, познакомьтесь - это дипломированная медсестра Эдит Феллоуз, превосходная женщина, которая присматривает за нашим новеньким крошкой-неандертальцем.
Дуэйн опять улыбнулся ей, теперь уже как знакомой.
- Большая честь познакомиться с вами, доктор Феллоуз. Вам досталась работа не из легких.
- Просто мисс Феллоуз, - сказала она, стараясь, чтобы это прозвучало не слишком натянуто. - А что общего у химика-ядерщика с трилобитами, если не секрет?
- Я, собственно, занимаюсь не трилобитами как таковыми, а исследую химический состав воды, в которой их доставили.
- Том делает изотопные замеры растворенного в воде кислорода, - пояснил Хоскинс.
- А зачем?