Здесь, на острове Крит, три тысячи лет назад мы создали то, что у вас принято называть Минойской цивилизацией. Она существовала по нашему принципу и подобию. Это было общество обычных людей, но глубоко осознающих свою общность, идентичность целей и интересов. Они занимались искусством, наукой и спортом, не помышляя о завоеваниях. Их главным и тщательно скрываемым божеством было созданное нами небольшое светящееся тело, излучающее специальные лучи, которые вызывают у человека способность к восприятию чужих мыслей и чувств. Они назвали свое божество "То Что Светит Всегда" и тщательно спрятали в специально построенном ими лабиринте, который охраняли жрецы. Каждый житель острова несколько раз в жизни должен был поклониться божеству и принять свою долю излучения. Но были среди них и те, что оказались невосприимчивы к его действию. Они-то и погубили минойскую цивилизацию, внеся раскол в общество в самый трудный для него момент, когда началось извержение находящегося неподалеку вулкана. В этот момент надо было проявить сплоченность, чтобы всем вместе эвакуироваться с острова, но ее-то как раз и не оказалось. К сожалению, взрыв вулкана мы не смогли предотвратить.
Светящееся божество так и осталось невостребованным в тайниках лабиринта. Иногда его кто-то случайно находит, получает свою долю излучения, и надолго, а то и на всю жизнь становится чувствительным к мыслям и чувствам других людей, но только тех, кто сам обладает такой способностью".
В этом месте хозяин прервал свою речь и обратил взор на Гошу. Ощущение, которое Гоша испытал в этот момент, не передается словами. Он вдруг увидел сразу весь подводный мир во всем его многообразии, ощутил его гармонию и привлекательность. Но хозяин отвел свой взгляд. Очевидно, он предвидел Гошины ощущения и не хотел испытывать стойкость его психики.
А потом последовало предложение, от которого гостям, с одной стороны, было очень трудно отказаться, но еще труднее – принять.
– Не хочет ли кто-нибудь из вас на короткое время побыть морским жителем? – спросил вдруг хозяин, – лучше всего, если мое предложение примет старший из вас. Он прожил на земле дольше всех и, скорее всего, не останется среди нас навсегда, хотя такое желание у него наверняка появится.
Арам Сергеевич забеспокоился. С одной стороны, было ужасно любопытно посмотреть морское царство глазами его жителя, а с другой, – не хватит ли приключений на его голову. Однако колебался он всего лишь мгновение. Любопытство взяло верх, и он начал облачаться в специальный костюм. Правда, то, что ему было предложено в качестве костюма, таковым в человеческом смысле этого слова не являлось, а было лишь грудой мокрых темно-зеленых водорослей. С некоторой брезгливостью Арам Сергеевич протянул к ним руку и был удивлен, когда водоросли сами собой начали обвиваться сначала вокруг руки, а потом покрыли и все тело.
"А как же я буду дышать?" – подумал Арам Сергеевич, однако, повинуясь жесту хозяина, смело направился к светящейся стене. В конце концов, нельзя же было терять лицо на глазах представителя иной цивилизации.
Он вошел в светящуюся стену, которая сначала показалась ему туманом, потом стала плотнее, дышать стало трудно, появились признаки удушья и паники, но тут в легкие, хлынула вода, которая была почему-то принята организмом как должное. Дышать стало легко, и Арам Сергеевич понял, что уже преодолел стену и находится по другую ее сторону. Появилось ощущение необыкновенной легкости и бесконечной, ничем не ограниченной силы. Навстречу плыла огромная рыба. Ее зубастая пасть была приоткрыта, а намерения непонятны. Не захочет ли эта штука на него напасть, но внутренний голос успокоил его. Действительно, рыба проплыла мимо, не сделав никаких попыток нападения.
Араму Сергеевичу захотелось посмотреть на себя, но зеркала в воде не предвиделось, а костюм не позволял увидеть ни ног, ни туловища. Куда-то подевались и руки. Чувствовалось, что он владеет своим телом, может направить его в любую сторону, увеличить или уменьшить скорость, но понять, как это делается, не удавалось.
Тогда Арам Сергеевич попытался разобраться, кто же из морских жителей является его сородичем, но и тут потерпел неудачу. Вокруг плавало и копошилось множество живых существ. Никто из них не обращал на него никакого внимания, и никак не проявлял своего интеллекта.
"Вот так и у нас на земле, – подумал Арам Сергеевич, – все вокруг копошатся, на тебя не обращают внимания, а потом из всего этого что-то получается".
В это время он еще чувствовал и осознавал себя Арамом Сергеевичем, доктором технических наук, профессором, жителем земли, отправившимся на экскурсию по подводному миру. Но буквально тут же он оказался вовлеченным сразу во множество совершенно непонятных ему дел и даже не заметил, как утратил свое "Я", став частью чего-то другого – огромного, можно сказать, всеобъемлющего, вобравшего в себя все пространство, время, а заодно и мысли, и чувства. Он стал мыслящим элементом, от которого требовалось только говорить "да" или "нет". Причем одновременно такой же ответ должны были дать тысячи, а может быть, и миллионы других мыслящих элементов. Так что ошибка любого из них не имела значения. Вместе с тем его ответ был важен, очень важен, и он ощущал свою ответственность за него. Коллективную ответственность за какой-то неведомый общий результат неизвестно чего. А вопросы сыпались непрерывно, все чаще и чаще, тут уже не до морских красот. Лишь бы успеть ответить. Но каждый ответ давал моральное удовлетворение, и даже чуть-чуть физическое, в виде крошечной порции вкусной еды, сам факт получения которой, создавал ощущение честно выполненного и вознагражденного долга. Перед кем? Наверное, перед самим собой.
Быть мыслящим элементом оказалось очень комфортно. Кощунственной могла показаться даже сама мысль о том, чтобы добровольно расстаться с этой ответственной должностью. И, наверное, Арам Сергеевич мог бы навсегда сжиться с ней, и никогда больше не появиться перед своими товарищами, а тем более на земле. Но в какой-то момент сработало его еще не совсем угасшее "Я". Оно вырвало его из процесса и бросило обратно, туда, к стене, которую он совсем недавно и с таким трудом преодолел.
Он вошел в ее мякоть, потом в сердцевину, совсем не испугался надвигающегося удушья и вздохнул с облегчением, увидев ожидавших его товарищей.
Фигура хозяина куда-то исчезла, и трое друзей, поняв, что они снова предоставлены самим себе и своей судьбе, снова отправились в странствие по подземелью. Поначалу они бурно обсуждали все увиденное, услышанное и почувствованное, но постепенно разговор угас, то ли под влиянием гнетущей неопределенности своего будущего, то ли сказались какие-то иные причины, но острота только что пережитых событий стала угасать и забываться. Арам Сергеевич еще продолжал обсуждать про себя счастливую долю мыслящего компьютерного биочипа, но мысли эти носили уже совершенно абстрактный характер и никак не связывались им с происшедшими событиями. Так что, когда идущий впереди Виктор уперся взглядом в высеченное в камне лицо древнего божества, он остолбенел от неожиданности, так как первой встречи с ним уже и не помнил. Остальные тоже. Он потянулся за фотоаппаратом, сделал два снимка, и потрогал барельеф. Почувствовал, что тот поддается нажатию, толкнул сильнее, и дверь приоткрылась. За ней оказался зал, стены которого были покрыты рисунками, запечатленными на снимках, которые Виктор уже многие годы изучал.
Глава 28
О том, что некоторым везунчикам удается, свалившись с моста, вынырнуть со щукой в зубах, правда, не всегда
Нельзя сказать, что там, наверху, на земной поверхности никто не вспомнил о тех, кто отправился в подземелье на поиски древностей. Веничка Готлиб вспомнил о своих друзьях вечером, за уютным ужином на палубе яхты, стоящей на якоре неподалеку от побережья острова Крит.
Он набрал номер мобильного телефона Виктора, но механический голос бесстрастно ответил, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Веничка позвонил в гостиницу, где остановились друзья, но там ничего толком сказать не могли. Ключи от номеров были сданы портье еще днем, вскоре после поселения. Веничка решил, что паниковать еще рано. Надо подождать до утра.
Вечером того же дня полицейский патруль, объезжая пригороды, обнаружил стоящую в кустах запертую автомашину. Старший полицейского наряда связался по телефону с фирмой, где машина была арендована. Ему ответили, что машина была взята напрокат этим утром и оплачена на неделю вперед. Так что претензий к арендаторам у них нет. Узнав об этом, полицейские решили оставить машину в покое. Мало ли что взбрело в голову туристам. Может быть, гуляют где-нибудь поблизости, так это законом не запрещено.
Еще полицейские заметили, что часть грунтовой дороги, проходящей под небольшим холмом поблизости, частично засыпана песком и камнями. Похоже, что с холма сошел небольшой оползень. Ну, такое в этих местах часто бывает. Связать же отсутствие пассажиров автомобиля с оползнем полицейским в голову не пришло.
Так и получилось, что до утра никто ничего не предпринимал. Утром Веничка снова попытался отыскать друзей по телефону. Мобильный телефон снова произнес ту же заученную фразу, а в гостинице сказали, что гости здесь не ночевали. Тут уж Веничка забеспокоился не на шутку, и яхта направилась обратно в порт, до которого было не менее четырех часов хода.
Неожиданное даже для самих себя беспокойство стали проявлять утром еще два человека – Тим и Том. Продолжая дежурить, можно сказать, у официального входа в подземелье, они ощутили непреодолимое желание, даже потребность немедленно отправиться внутрь. Они ничем не могли объяснить это непонятно откуда взявшееся влечение к совершению подвигов. Тем более, они не могли объяснить это своему старшему, Крису, а у того было четкое указание: ждать появления русских и проследить за ними. Других указаний не поступало, но и устоять перед напором таких бойцов, как Тим и Том, он не мог. Оттого и вскоре сдался. Взял, как они фонарь, веревку и, чертыхаясь про себя, пошел за ними.
Теперь в подземелье находилось сразу две группы, движущиеся как бы навстречу друг другу. Впрочем, на самом деле их движение было разнонаправлено, но, несмотря на это, они постепенно сближались.
К тому моменту, когда вторая группа вступила в подземелье, наши подземные скитальцы дошли до полного изнеможения. Радость от находки оригиналов наскальных рисунков через пару часов сменилась полным унынием. Заканчивался заряд в последнем комплекте батареек, и если при свете фонаря еще был шанс найти выход, то всем было ясно, что сделать это в полной темноте будет и вовсе невозможно.
Очередной ведущий вверх коридор закончился еще одним небольшим залом. От всех предыдущих его, пожалуй, отличало лишь то, что в его центре находилось небольшое возвышение конической формы. Свет фонаря к этому времени стал уже совсем тусклым.
Виктор погасил фонарь: "Ну вот, кажется и все", – произнес он и опустился на пол. Гоша и Арам Сергеевич молча сделали то же самое. В полном молчании прошло около часа. Все трое, усталые от тяжелых трудов, задремали. Сон их не был спокойным. Мысль о неотвратимости гибели тревожила в большей или меньшей степени каждого из них. Виктор думал о несправедливости судьбы, уготовившей ему и его друзьям ловушку. О ее коварстве, делающем невозможным раскрыть людям тайну наскальных рисунков. С другой стороны, его собственное любопытство удовлетворено, и в этом все же есть что-то положительное. Думал он еще и о том, что у него в кармане есть нож, которым можно вскрыть себе вены, когда станет совсем невмоготу.
О ноже думал и Арам Сергеевич, однако, мысль эту признал малодушием. Бороться надо до конца, и он начал думать о том, как продолжать искать выход в темноте. Наверное, придется просто двигаться на ощупь. Ведь ходят же как-то слепые. С этой мыслью он и заснул крепко, посчитав необходимым набраться сил перед следующим рывком.
Гоша же о смерти вообще не думал. Он прислушивался к себе. С ним опять происходило что-то непонятное. Он слышал какие-то голоса. Причем они приходили к нему не через слух, а каким-то иным путем. Это-то его и беспокоило. Уж не начались ли у него слуховые галлюцинации? Этого еще не хватало.
Но голоса становились все отчетливее. Они принадлежали двум людям, которые переговаривались между собой, обращаясь иногда к кому-то третьему, чей голос слышен не был. Прислушиваясь к ним, Гоша постепенно начал понимать, о чем они говорят. Речь шла о том, что надо спешить к кому-то на помощь. "Уж не к нам ли?" – подумал он. И Гоша решил подать свой голос. Он еще не знал, как это сделать. Закричать, прошептать, а может быть, просто подумать. Последнее было сделать проще всего, и он мысленно, адресуясь к голосам, произнес:
– Мы здесь!
Голоса откликнулись сразу. По тому, как они принялись обсуждать появление третьего собеседника, Гоша понял, что они тоже не привыкли к телепатическому общению. А то, что это общение телепатическое, Гоша понял сразу. Еще он покрутил головой, чтобы понять, какая ее часть лучше воспринимает сигнал. Понял, что это, скорее всего, лоб. Теперь он мог попытаться проследить направление движения своих возможных спасителей. Они двигались по отношению к нему слева направо.
"Где вы?" – спросил Гошу один из голосов. Ну, как ответишь на такой вопрос, когда сам не знаешь, где находишься, а вокруг нет никаких ориентиров.
Но, все же, Гоша попытался ответить: "Мы находимся в небольшом помещении с высокими стенами и чем-то, похожим на клумбу посередине. Из него три выхода. А где вы?"
Голоса начали отвечать, перебивая друг друга, так что понять смысл их слов было невозможно. Улучив момент, когда они оба затихли, Гоша попросил: "Говорите по очереди, а то я не могу вас понять".
Вот так, переговариваясь, они постепенно научились понимать друг друга, начали разбираться, кто и где находится.
Через некоторое время Гоша понял, что спасатели находятся в помещении прямо под ними. Они описали его, и Гоша понял, что это тот самый зал с коническими стенами, где он сидел в каменном кресле и видел свечение на потолке.
– Уходите отсюда поскорее, – сказал им Гоша, – и попытайтесь пробраться наверх. Сам же подумал, что если их действительно угораздило выбрать место для отдыха на самой вершине конуса, то источник света должен находиться где-то здесь. Скорее всего, в центре этого бугра, который он назвал клумбой.
Спасатели оказались ловкими ребятами. Они не просто начали искать проход, а принялись простукивать стены и вскоре обнаружили тщательно замаскированный ход, крутая лестница которого привела их прямо наверх.
Виктор и Арам Сергеевич проснулись от шума и яркого электрического света, который принесли с собой спасатели. Радуясь своему неожиданному избавлению, они не понимали, чем занимается Гоша. А он энергично копал землю, растаскивал ее с клумбы в стороны. Тим и Том молча принялись помогать ему. Земля оказалась рыхлой, но под ней обнаружилась большая каменная плита. Подошел на помощь и Виктор. Вчетвером они подняли плиту. Под плитой явственно обнаружилось свечение, заметное даже при свете фонаря.
– Немедленно опустите плиту! – закричал Арам Сергеевич, – не то мы все погибнем.
Виктор и Гоша сразу отреагировали на крик. Они стали опускать плиту к недовольству спасателей, которые почуяли интересную добычу. Но Гоша сумел втолковать Тиму и Тому в чем заключается опасность.
Арам Сергеевич полез в свой рюкзак, и вытащил оттуда дозиметр.
– Приподнимите чуть-чуть плиту, – попросил он.
Плиту приподняли, и Арам Сергеевич сунул туда дозиметр. Прибор зашкалило, и он стал издавать тревожные сигналы.
– То, что находится под плитой, сильно радиоактивно, – сказал он, – надо уходить отсюда, и чем скорее, тем лучше.
Но тут Крис, который к своим тридцати годам уже был прожженным мошенником, осознал ценность находки. Ее можно выгодно продать, например, исламским террористам, а может, и еще кому-нибудь. Это будут бешеные деньги. Такой случай нельзя упустить. Надо выяснить, как без вреда для себя вытащить эту штуку отсюда, а там разберемся. Старик, похоже, в этих делах разбирается. У него даже прибор с собой специальный оказался, и он обратился с этим вопросом к Араму Сергеевичу. А тот, не понимая хода мыслей одного из своих избавителей, начал подробно отвечать.
– Надо изготовить ящик с толстыми стенками, надеть на себя специальные костюмы, поднять плиту и быстро переложить то, что находится под ней. Ничего особенного. Специалисты справятся с этой задачей без проблем, – сказал он.
– Какие еще специалисты! – подумал про себя Крис, – надо притащить сюда какой-нибудь ящик и заставить этих русских положить в него то, что находится под плитой, а потом оставить их здесь навсегда. Их и так бы без нас здесь никто не нашел.
Но для того, чтобы реализовать этот дерзкий и гнусный план, Крису нужны были сообщники в лице Тима и Тома. Он попробовал уговорить их, но те наотрез отказались.
– Мы брались лишь проследить за русскими, а не убивать их, – заявил Тим, а Том добавил, – давай мы тебя здесь оставим навсегда, а боссу скажем, что ты отправился сам в лабиринт и заблудился.
Перспектива остаться навсегда в лабиринте Крису явно не понравилась, и он уже начал думать о том, как завладеть находкой иным, более гуманным способом.
Но тут в дело снова вмешался Арам Сергеевич. В отличие от всех остальных, он знал, что взятый им с собой дозиметр был предназначен для измерения весьма слабых потоков радиации. Входя в зашкал, прибор автоматически переключался на другой диапазон измерений, и показанный им уровень радиации не грозил повредить человеческому здоровью, если, конечно, не находиться в потоке излучения слишком долго. Кроме того, ему самому до смерти хотелось поскорее посмотреть, что же прячется под плитой.
Что-то еще посчитав про себя, Арам Сергеевич сказал:
– Ну-ка, снимайте с себя куртки, – и сам подал пример. Все шесть курток он аккуратно расстелил на полу, положив одну на другую. Затем лег на пол около плиты.
– Поднимайте! – скомандовал он. Плиту подняли, и Арам Сергеевич увидел прямо перед собой хрустальный человеческий череп в натуральную величину. Место, где должен находиться мозг, было заполнено в нем чем-то светящимся. Хотелось любоваться этим страшноватым и одновременно прекрасным зрелищем, но надо было действовать. Он взял череп в руки и, удивляясь его невесомости, осторожно положил на расстеленные куртки, аккуратно закутав его в них.
Он снова достал дозиметр. От свертка шел небольшой поток излучения, не представлявший большой опасности.
– А теперь все уходим отсюда, – снова скомандовал он, прижимая к себе сверток с драгоценным черепом. Кто-то подхватил его рюкзак, и покорители подземелья направились к выходу.
Через час они уже были у официального входа в подземелье, где их ждал обеспокоенный Вениамин.
Виктор посмотрел на часы. Двадцать семь часов провели они в подземелье, но казалось, что прошла целая вечность. Таинственный череп стал добычей Криса, но с этим ничего нельзя было поделать. Оставалось только надеяться, что находка рано или поздно попадет в руки ученых.