В воду хнычет, а под утро
Выползает еле".
– Как же вы переночевали?
– Понятно!-дошло до Ганса.-Значит я пришел сразу после него. Что ж сразу не спел, слезолив охохохающий !-И он метнул хны в хныккера. Но от злости промахнулся, и хны легла в карман.
– Как вам сказать…-замялся хныккер, которого, кстати сказать, звали Хнык.-Я, видите ли, рекламирую эту гостиницу, а сейчас допел, чтобы потом не ругались, что не предупредил, да и сложно все время сдерживать рыданья !
Оставив хныккера ловить хны дальше, Мистериозус потащился в "Стойло Пегаса" забирать Искронога. На его стойле была щель для монеты, а выше было написано: "Хныкните , и вас пропустят!". Ганс честно попытался сделать это в буквальном смысле, после чего подозвал хныккера, и тот ему объяснил, что уважаемому господину Мистериозусу, да и читателям тоже, не помешает заглянуть в примечания. Мистериозус швырнул по хны в хныккера и щель, дверь открылась, и глазам Ганса предстал растроганный конь. Присмотревшись, Мистериозус понял, что конь ничуть не растрогался, а просто наелся овса с луком.
Ганс пришпорил Искронога и вылетел из города. На площади уже готовились к ярмарке. Хныккеры распевались, "Слезы Дракона", выставлялись, лук выкладывался на прилавки. Мистериозус вылетел из Охохохена, вызвав плач и стон всех девушек округи, потому что был молод и хорош собой.
Глава 6.
Реакция организма.
Отдохнувший Искроног копытами выбивал из камней искры, пока мощеная дорога не закончилась. По обеим сторонам ее тянулись поля, сады и огороды: почвы вокруг Охохохена, еще в доистерические времена щедро удобренные драконьим навозом, славились плодородием. Глаза и ноздри щекотали слезоточивые запахи культурных растений типа лука.
– Кажется, у меня на них аллергия, – вслух сказал сам себе Ганс, сморкаясь. Искроног чихнул в знак согласия.
Поля, сады и огороды закончились, начались луга. Вместе с цивилизацией закончилась и аллергия. Мистериозус расправил плечи и вздохнул полной грудью:
– Чувствую, как нервы успокаиваются. Чуть было сам до истерики не докатился в этом городишке, психоневролога на них нет!
Искроног аж загарцевал. Его лошадиный желудок только что расстался с последней порцией охохохенского лука. Бедное животное! Знал бы получше географию, не радовался бы так, ибо догадаться бы сумел, что ждет его впереди… Но еще не в следующей главе, поскольку Ганс, направляясь в Уухен, и правда решил по дороге завернуть в славный город Аахен – когда еще такой случай выпадет простому студенту-филологу?
Глава 7.
А-а-а-ахен.
Вот показался Аахен. "А-а-а!"-завопил не отошедший после Охохохена, не выспавшийся и жутко нервный Ганс. "И-го-го!"-заржал Искроног, гарцуя. Было на что ахать, ухать, охохохать и ржать.
Дома были для Средневековья странноваты, скорей тут пахло концом второго тысячелетия. Они были слишком высокие и прямоугольные. Почти в каждом школа или университет, на худой конец-библиотека. В одну из них и зашел не М. Истериозус. Его встретил назойливый библиотекарь и стал нахваливать свои книги:
– У меня есть все, что есть у других, плюс половина того, чего у них нет.
– Хм-м…-задумался Ганс и стал разглядывать содержимое здания.
Видимо, аахенцы породили Гуттенберга на пару-тройку веков раньше, чем записали во всех летописях. Большая часть книг была напечатана почти как в далеком будущем.
Закончив осмотр, Мистериозус небрежным движением извлек потрепанную книгу "History. Srednevekov'e" (на самом деле она называлась на неведомом языке, просто филолог накорябал сбоку перевод по псевдонемецки) и продемонстрировал фолиант библиотекарю:
– Такого у вас нет.
– О да, конечно, у нас много книг на предмет предсказания будущего, но такого пока не имеется. Ого (он заглянул внутрь) если не ошибаюсь, протокельтский! Я даже могу прочесть. Это местное исчисление-2000 год?
– Ошибаетесь. С названием языка. Самый настоящий славянский кириллический.
– Ого-го!-обалдел библиотекарь. Ганс в ответ выложил еще историю древнего мира, потом первобытной истории, потом нового мира, а потом, обнаглев, и новейшего.-Это же редчайшие экземпляры!!!
– Тогда забирайте!
Библиотекарь грохнулся в обморок. В углу сработал механизм "Водолей" и привел его в чувство. Придя в себя, он тут же стал торговаться. Сговорились на 3 мудриариях и 2 палатах (местная валюта). Мистериозусу было все равно. Он тут же отправился к местному предсказателю будущего, потому что надо было расслабиться и посмеяться. Его забросали предсказаниями типа:
– Через 3 года начнется война. Мы победим. Потом дойдем до края земли и докажем, что она плоская, а Германия-это и есть весь мир, а остальное-бредни. Потом мы поднимемся все к Богу и будем жить вечно…-Ганс в ответ послал его в библиотеку.
Мистериозус пошел прогуляться и увидел какой-то собор, десятка 2 университетов, да сотни три ботанов (аахенских бардов, ударение на первый слог).
– а+0=0 и т. п.-услышал он распевку ботана.
– Расскажи-ка историю Аахена.
Пошла лекция про Рим и папу местного, про падение Рима, про Афины, про их падение, про переселение афинян в Аахен и т.(у) п.(о)
– Хватит! ХВАТИТ! ХВА-А-А-А-АТИТ!!!-заистерил человек с загадочной фамилией.-Держи золотой и напейся!
– Последую сему мудрому совету!-отозвался ботан.
Глава 8.
Достопримечательности Аахена.
Делать нечего, пришлось Мистериозусу самостоятельно знакомиться с городом Аахеном.
Аахен на пике Средневековья очень впечатлял. С тех пор как императоры Священной Римской империи германских народов взяли моду короноваться на мраморном троне Карла Великого, город процветал. Ведь каждая, даже самая скромная очередная коронация приносила с собой очередной экономический бум!
Центр города несколько напоминал стройплощадку. Крепость Франкенберг уже успели отгрохать в XIII веке, и она гордо топорщила свои башни над городом.
Горожане тоже не желали бить в грязь лицом. Монархия – она конечно монархия, но городское самоуправление тоже не лыком шито! Так что в XIV веке отгрохали заодно и ратушу тоже.
Мистериозус как заправский турист первым делом вошел в собор. И чуть не разразился гневной истерикой по адресу ботана! Вешал тут лапшу на уши столько времени, а ни словом не обмолвился по поводу саркофага Карла Великого! Ну их, гидов-гадов, лучше заранее почитать в Интернете, а потом уж самому дикарем ходить. Дешевле, кстати, выйдет.
Но выйти в Интернет из XIV века довольно проблематично, между прочим. И ни за какие деньги… И фоткать в XIV веке тоже не дают, низзя… Это я так. Голос автора прорвался в связное эпическое повествование.
Собор тоже активно достраивали. Пока творилось что-то непонятное. Ведь только в 1414 году будет сдана в эксплуатацию грандиозная готическая пристройка с окнами в 27 метров высотой!
Мистериозус в своем XIV-м или там в XIII-м еще не мог этого знать, так что он подивился грандиозной и непонятной стройке и вернулся к саркофагу Карла – великого человека, без которого Аахен был бы ничем. Может, остался бы провинциальным курортным городком со своими целебными источниками, в которых бултыхались еще древние римляне. А потом превратился бы в простой шахтерский поселок, густо припорошенный угольной пылью, и без всякого университета.
– Вот бы встретиться, – мечтательно произнес Ганс, пялясь на саркофаг.
Все было здорово. Кроме средневекового урбанистического запаха.
Интересно, это лучше, чем бензин, или хуже?
Глава 9.
Вон из города!
Насытившись по горло ботанами, достопримечательностями и неудобоваримой теоретической (в практическом смысле ей не являющейся) пищей, Мистериозус поспешил вон из города. Сначала надо было забрать Искронога.
В конюшне его встретил конюх-очкарик (может, это такая татуировка под очки???):
– Вашего коня зовут Икроног? Совершенно правильно. У него развитые икроногие (это не мы оговорились, а он) мышцы. Чтобы развить их еще больше, рекомендую курсы "Чокнутая лошадка". Там он научится носиться как вихрь, грамотно лягаться, не делать лепешек в общественных местах и многому другому.
– Сколько вам заплатить, чтобы вы проглотили язык?-с ледяной вежливостью полюбопытствовал Ганс, швыряя золотой.
– О, мне хватило бы и нескольких палат…-началась лекция про его упорный труд и королевскую щедрость. В это время золотой Мистериозуса достиг цели и заставил его заткнуть рот.
Ганс вошел в стерильно чистое, пахнущее моющим средством, стойло. В углу притулился тощий Искроног, взирающий на предложенную миску с чернилами и бумагу. Бедняга конь и не меньший бедняга его хозяин не могли понять, как это можно переварить. Этот вопрос Истериозус и задал конюху. Тот понес ахинею:
– Еще в древности неким С. К. Упердяем было замечено, что лошадям не нужна пища телесная. Но они все же страдают без пищи. Духовной. Они пишут на своем уникальном языке, который недавно расшифровали, и утоляют голод разума…
– Расшифровать-то просто!-разгневался Ганс.-Бедные лошади! Все их символы, и символ в виде подковы, и все остальные, обозначают "двинуть бы хозяину этой самой подковой"! Я с ними согласен!
– Может быть, вы и правы, но убирайтесь-ка отсюда со своими взглядами, смахивающими на лошадиную революцию!-Что Истериозус и проделал.
Искроног шел вяло. К счастью, скоро попался ручеек, который конь вмиг осушил, и заросли крапивы, от которых через секунду ничего не осталось. Ведь бедняжку морили голодом, пока хозяин размещал ум по палатам.
Аахен остался позади. "А-А-А!"-заорал Ганс, случайно обернувшись. "И-го-го!"-заржал конь. "Нет, дружок, Игогохена еще не основали"-сказал Ганс.-"Ну и слава Богу!"
Путь их лежал на север, к оврагу с остатками Уухена. Овраг был уже совсем близко. Искроног тревожно заржал и бросился назад. Мистериозус его понял: из-за деревьев выплывал призрак.
Глава 10.
По бесследным следам.
Ганс крепко намотал поводья на руку. Истерика Искронога – этого еще не хватало! Сам он при виде призрака испытал двойной трепет. Один трепет был холодный и неприятный, как всегда в таких ситуациях. Другой был сладкий и предвкусительный: призрак есть признак близости бесследно исчезнувшего Уухена. Кто еще, кроме него, мог привести Мистериозуса на нужное место?
Ганс спрыгнул с коня, взял его под уздцы и пошел прямиком на призрака. Колени его, честно говоря, слегка дрожали, но когда идешь прямиком к цели, не стОит отвлекаться на такие мелочи. Хотя призрак был крупного размера (со скидкой на то, что размеры нематериальных предметов – вещь условная) и весьма устрашающий. Костяком его имиджа служил скелет, украшенный полуистлевшими лохмотьями и ржавыми цепями. На шее болтался амулет "совиный глаз" – такой красивый, глаз не оторвешь!
Как завороженный, шел Мистериозус на призрака, волоча за собой Искронога, а призрак тихо отступал, плыл по лесу над заросшими тропами. Так двигались они медленно и долго луна и звезды успели уже быстренько прокрутиться по небу и скрыться за набежавшими тучами.
– Пора бы показаться Уухену, – подумал Ганс. Но вместо Уухена впереди показались кочки и заросли тростника. Болото!
Призрак расхохотался дьявольски истерическим смехом, надулся выше деревьев, лопнул и исчез во всех направлениях сразу. Во всяком случае, звуки инфернальной истерики еще долго доносились до ушей усталых путников со всех сторон. А может, это было эхо.
Следом в истерику впал Искроног. Только Ганс удержался, стоя на краю болота, явно с трясиной.
– Одно из двух, – думал он. – Либо на месте Уухена теперь болото, либо призрак специально завел меня подальше от города, чтоб неповадно было соваться. Эх, хорошая вещь Средневековье, одно плохо – друзей у меня тут нет. Пока. Спросить совета не у кого, кроме Искронога. Ладно, двигаться ночью по болоту опасно, заночую здесь, а утром видно будет, что к чему и где мы есть.
Он привязал коня к дереву, заметил по звездам направление, откуда пришел, и стал устраиваться сам. Тут ему в голову пришла еще одна мысль, и он завопил на все четыре стороны:
– Эй, истероид с "совиным глазом"! Я здесь никого не знаю, скажи хоть, как тебя зовут? Меня – Ганс Мистериозус! Йоханнес!!! Мистериозус!!
– Несс! Стериозус! – радостно ответило стереоэхо.
Глава 11.
Э-эхо У-ухена.
Ганс обрадовался, что ему вежливо ответили. Нету в Средневековье таких слов, какими в 21 веке истерят, цензора на них нет, привезти надо!
– Несс-уменьшительное от Лох-Несс?-продолжил он переговоры.
– Не Лох-Несс!-возмутился призрак.
– Лохом прозвали непонимающие современники?-доперло до Мистериозуса.
– Не понимаю их и я.-отозвался Стериозус.
– Скажешь, где Уухен?
– У-у! Хрен!
– Невежливый!
– Вежливый!-на этом разговор прервался. Поскольку истерить Ганс не хотел.
Он стал укладываться на ночлег. Посильнее привязал Искронога, подложил под голову седло и уснул. Не бог весть что, но после Охохохена-рай. Ночь прошла спокойно. Временами раздавалось ржание, временами-вой призрака, но Ганс только надеялся, что это не истерика, и спал дальше. Под утро проснулся голодный:
– Несс, где еда???
– Нет-с!… Вот балда!
Вокруг, конечно, росла черника, но ей не наешься, да и рисковать не стоит. Хорошо Искроногу! Он увидел на болоте сочную траву и стал есть. Рискнул и Мистериозус. Съев всю чернику, он вдруг заметил что-то вкусное, лежащее около трясины. Съел. Противоестественно конечно, но его не засосало. Он увидел еще что-то вкусное и пошел по зову желудка вглубь болота бок о бок с Искроногом.
Показались колышущиеся строения. Сначала Ганс решил, что это-глюки, вызванные полным счастьем (по-немецки вышел бы каламбур) набитого желудка. Но тут что-то доперло и до его мозга. Добро пожаловать в Уухен, город призраков!
– Добро пожаловать!-прокричал Стериозус, встречая гостей.
Глава 12.
Эхо Уухена.
Ганс с Искроногом в поводу шел по тоненькому, чуть колышущемуся слою мха, но вопреки законам болотной природы и съеденным блюдам не проваливался в трясину.
Улицы болотного Уухена были покрыты мхом и ряской, а дома заменяли собой кочки. Они были как раз такими, какими их Мистериозус себе представлял – приземистыми, скорее деревенскими, чем городскими, без всякого архитектурного стиля. Все правильно, VIII век примерно, романскому стилю еще рано распространяться по лесам и болотам.
Призраки на улицах тоже были вполне такими, какими Ганс не раз пытался их себе представить раньше – серыми, почти незаметными и бессловесными.
– Где же овраг? Ведь Уухен стоял на краю оврага? – спросил он у Несса, который шел с ним, однако дороги не указывал, просто шел чуточку сзади.
– Овраг зарос болотом, ты же сам так думал – тихо отозвался Несс. Звук донесся со всех сторон сразу.
– На месте оврагов не бывает болот, только озера могут зарастать.
Ответом ему была тишина. Мистериозус оглянулся. Несс тихо шел за ним. Они шли уже довольно долго по городу, а он все не кончался, хотя откуда взяться в VIII веке такому большому городу в лесной чаще? Что-то здесь не так.
– Несс, Уухен не мог стоять на этом месте.
– Не мог.
– Тогда почему его призрак здесь?
– Призрак здесь. Ладно, скажу больше. Понимаешь, овраг слишком близко от людных мест. Нас часто беспокоили, и мы перенесли город сюда, теперь его развалины под трясиной, фиг до них докопаешься.
– Как он узнал, что я хочу докопаться? Подумал про себя Ганс. Ему было слегка не по себе рядом с читающим его мысли призраком. Он уже было чуть не поверил Несу насчет переноса развалин, но вовремя сообразил: призракам сложно перетаскивать материальные предметы!
– Несс, ты мне друг?
– Друг, – эхом отозвался Несс.
– Тогда попроси этих жителей, или как их там, если они неживые, поговорить со мной, а то они мне не отвечают.
– Отвечают, – сказал Несс и подозвал одного из серых призраков.
У Мистериозуса состоялся с призраком содержательный разговор, в ходе которого призрак, правда, ничего нового не сообщил, зато с готовностью подтвердил все, что Ганс уже знал или предполагал насчет Уухена. Ганс был почти доволен своей проницательности (столько его смелых догадок подтвердилось!), но что-то царапало чуткое ухо филолога. Точно! Призрак говорил на немецком языке примерно XIII-XIV века, на котором объяснялся Ганс, а ведь ему полагалось говорить на более ранних варварских наречиях либо на вульгаризированной латыни! Разве не об этом мечтал Мистериозус: услышать из уст мертвеца живое звучание древнеготского?!! Или там лангобардского с вандальским, на худой конец!
Так это не настоящий призрак древнего уухенца! Это призрак призрака и город-эхо!
– Несс, это же только эхо Уухена, здесь нет никаких развалин.
– Нет развалин? А ты сам проверь.
В ту же секунду город с призраками исчез, а Мистериозус с Искронггом провалились в болото. И не было там никаких развалин, одна жидкая тина!
– Несс! – в отчаянии позвал Ганс, но только глубже погрузился в трясину.
– Yes? – ехидно отозвалось эхо.
Хорошо, что к седлу Искронога был привязан длинный моток толстой веревки! Ганс снял его, прицельно швырнул и зацепил веревку за толстую ель. Вылез сам и вытащил коня. Пока вытаскивал, вспомнил, что Несс – имя коварного кентавра, обманувшего Деяниру и погубившего аж самого Геракла! Надо было лучше учить мифологию древних греков, а то с таким типом подружился… Нашел, кому довериться! А теперь в какой стороне искать настоящий призрачный Уухен? Выбраться бы вообще из этой чащи в дебрях Средневековья!
Оба они, Ганс и Искроног, были мокрые, грязные и ужасно голодные, еда-то тоже оказалась призрачной!
Глава 13.
Подлость Несса.
– У-у-у!-взвыл уухенцем Ганс.-О-хо-хо!
– И-го-го!-мрачно добавил Искроног.
– Не горюй, дружище, что-нибудь придумаю!-утешил его Мистериозус. Ничего не придумывалось. Вдруг в его голодную голову пришла бредовая мысль: высекает ли Искроног искры?
– Искроног, высеки-ка искру! Прошу тебя!
Искроног посмотрел на хозяина с полным непониманием, после чего стал чесаться задней ногой. Тут до Ганса дошло. Он сорвал куст крапивы и хлестнул коня по ноге. Тот заржал и стал бить ногой о ближайший валун. Искры так и посыпались. Мох тут же занялся.
Ганс заозирался в поисках съестного, но ничего не увидел. К седлу давно ничего не было приторочено. Охохохенскую водянистую соленую еду Мистериозус давно проглотил, а в Аахене сначала не было времени, а потом расхотелось что-либо покупать. Зря.