"Нерациональным"!.. Видит бог, у него с самого начала не лежала душа к этой проклятой автоматизации управления. Даже когда опытный образец Руководящего Мозга в первый же год почти удвоил обороты фирмы и стало ясно, что сам мистер Биверс лишь жалкий дилетант рядом с электронным гением бизнеса, - даже тогда он долго не мог заставить себя окончательно передать ему бразды правления. Правда, в последующие годы у мистера Биверса не было оснований сожалеть о том, что он, в конце концов, сделал этот решающий шаг. Наслаждаясь блаженным бездельем, бывший директор беспечно бороздил на своей яхте воды теплых морей, не без удовольствия читая в газетах о банкротствах, не успевших вовремя автоматизироваться конкурентов. Словом, все шло отлично, пока вдруг в один прекрасный день мистер Биверс не обнаружил, что на его текущий счет перестали поступать дивиденды. Не на шутку встревоженный, он тотчас помчался в свою бывшую контору, - и вот что его ждало! "Признано нерациональным".
Собственно, выход теперь был только один. Мистер Биверс лихорадочно раздумывал, что лучше - вызвать артиллерийскую батарею или подвергнуть здание бомбардировке с воздуха. Он уже решил было остановиться на артиллерии, когда из шкафа внезапно раздалось:
- Вас просят пройти в кабинет.
В сердце бывшего директора загорелся луч надежды.
- Ради бога, объясните, что это за недоразумение с выплатой дивидендов!.. - взмолился он, вбегая в бронированные апартаменты своего счетно-решающего преемника.
- Дивидендов? - На лицевой панели Руководящего Мозга вспыхнула цепочка желтых огоньков, означавших крайнюю степень удивления. - Я вам уже ответил. Эта категория расходов исключена из финансовой схемы как нерациональная и тормозящая дальнейшее расширение производства. Фонды переданы в группу основного капитала… Насколько я понимаю, в первоначально заданную программу вкралась логическая ошибка, которая и была устранена при корректирующем самопрограммировании.
- Позвольте, но ведь я же… владелец… - дрожащим от возмущения голосом начал было мистер Биверс.
Но Мозг перебил его:
- Скажите, дивиденды были эти годы вашим единственным источником дохода?
- Вот именно!.. - почти обрадовано воскликнул бывший директор, усмотрев в этом вопросе что-то похожее на сочувствие. - Только на них я сейчас и живу…
- Значит, все, что на вас, приобретено на эти средства?
- Разумеется…
- В таком случае я должен произвести изъятие принадлежащего предприятию имущества.
И не успел мистер Биверс опомниться, как гибкие щупальца манипуляторов крепко-накрепко оплели его со всех сторон.
- Стойте спокойно, - предупредил Руководящий Мозг, молниеносным движением отстегивая бриллиантовые запонки. - Если что-нибудь порвется, вам придется отвечать за порчу чужой собственности.
Мыслечерпалка
Спустя неделю после того, как локаторы летящего к центру Галактики "Дротика" обнаружили впереди неизвестное тело, корабль повис в пространстве рядом с огромным сооружением причудливой формы. А еще через трое суток, прошедших в кропотливых поисках путей и методов общения, между повстречавшимися коллегами по разуму состоялся первый телеразговор.
- Откуда будете? - задал традиционный вопрос командир "Дротика", разглядывая возникшее перед ним на экране неопределенного цвета существо, похожее на продолговатую картофелину ростом этак метра с два.
- Здешние мы, - прозвучало с экрана после минутной паузы, потребовавшейся лингвокиберам для переваривания ответа. - Вон оно, наше светило… - Смахивающее на картофельный росток тонкое щупальце показало на симпатичную синеватую звездочку, поблескивавшую в нескольких световых месяцах слева.
- А летите куда? К ближним мирам или к дальним?
- Да что вы?! - уставилась на собеседника Картофелина. - Кто же теперь летает по всяким там мирам? Только разве слаборазвитые… - И видимо сообразив, что на "Дротике" могут принять этот эпитет на свой счет и обидеться, поспешила пояснить: - Нам по звездам болтаться ни к чему: и так знаем всех как облупленных. Это ведь у нас мыслечерпалка…
И в ответ на недоуменные вопросы командира "Дротика" Картофелина рассказала, что на их планете уже давно разработан универсальный метод расшифровки мыслей всех обитающих в Скоплении миров разумных существ. А поскольку космос битком набит идущими отовсюду волнами мыслеизлучений, испускаемых мириадами черепных коробок и коробочек всех форм, образцов и типов, - то они, Картофелины, ни к кому не летают, пригоршнями черпая информацию прями из пространства. Выходят на своих мыслечерпалках в окрестности родной звезды, где поменьше помех, - и тралят.
- Но ведь это… Это же просто невероятно! - От изумления командир "Дротика" с трудом подбирал слова. - Все мысли!.. Как в сказке!..
- Уж такая сказка, что дальше некуда, - иронически хмыкнула Картофелина. - Например, когда вдруг узнаешь, что у кого-то там, в центре Скопления ровно сто световых лет назад разболелся живот. Или о том, как какой-то студенистый полупрозрачный субчик из созвездия Хвоста сгорает от желания заполучить себе в спутницы жизни дочку вышестоящего начальника: Семь потов сойдет, пока откопаешь в этом ворохе быта что-нибудь дельное. А нам ведь только новые идеи в выработку засчитываются. Умаешься за дежурство-то, так что и свет не мил…
- И долго приходится дежурить? - поинтересовался руководитель "Дротика".
- Покуда норму не выполнишь - не сменят. Раньше-то еще ничего, за год управлялись. А нынче попробуй-ка ее выполни…
- Что, норму повысили?
- Да нет, норма та же: по 9 кубов новых идей с каждого сектора неба. Только идей-то вот совсем мало стало. Понимаете, тут такое дело получается… - Картофелина доверительно понизила голос. - Как говорится, закон природы за пазухой не спрячешь… В общем, наша монополия на мыслечерпалки, увы, приказала долго жить. Нашлись ловкачи, додумались… На сегодняшний день многие миры Скопления обзавелись черпалками собственной конструкции, - и давай дружно тралить. Рыбалка стала всеобщей. Ну и в результате эфир оскудел новыми идеями. Все только и норовят чужое подслушать, а чтобы самим какую-нибудь новинку изобрести - это уж теперь редко от них дождешься. Дескать, чего голову ломать, если у других, может, давно уж придумано… Вот и попробуй тут норму выполнить с таким народом.
- Н-да… - протянул командир "Дротика". - Значит, мыслечерпалки привели к мыслеисчерпанию: Тяжелый случай, ничего не скажешь.
- То-то и оно, - вздохнула Картофелина, грустно мигая своими многочисленными глазками. - Прямо не знаешь, куда и кинуться: У нас ведь, того и гляди, весь научно-технический прогресс замрет. Старые-то идеи все вышли, а новых вылавливается все меньше…
- Так вы сами больше придумывайте, - наивно посоветовал руководитель "Дротика".
- Тоже мне, умник нашелся! - неожиданно вспыхнула Картофелина. "Придумывайте…" Посмотрели бы мы, как вы стали бы придумывать, если бы пять тысяч лет целиком и полностью жили на небесной пище! - И, так же внезапно обмякнув, заключила: - Нет уж, милок, нам теперь самим ничего не придумать. Разучились. Раз уж у нас эволюция так пошла. Э, да что там говорить: Давайте лучше познакомим вас с устройством мыслечерпалки. Так и быть, пользуйтесь…
- Мне бы надо посоветоваться с экипажем, - смущенно проговорил командир "Дротика". - То, что вы предлагаете, очень заманчиво, но понимаете, люди могут подумать о последствиях…
- Сейчас посмотрим, что они думают, - молвила Картофелина, нажимая щупальцами какие-то невидимые кнопки. Пару минут она молчала, словно к чему-то прислушиваясь, потом вдруг все глазки ее презрительно сощурились. Ха, ну и умора!.. За потомков им, видите ли, стало боязно, этим слаборазвитым. И командиру боязней всех… Подумайте только: они больше всего опасаются потерять свое "умение самостоятельно мыслить". Не "подслушивать", видите ли, хотят, а "обмениваться идеями на взаимной основе"… Ну и прозябайте, гордецы слаборазвитые.
И с этими словами разгневанная Картофелина исчезла с экрана.
Генератор чуткости
Когда после трех лет напряженного труда во внерабочее время Генератор Чуткости был наконец сконструирован и встал вопрос о проведении испытаний мы, все четверо, отправились к нач. хозотдела нашего института Кренделеву.
- Выручайте, Альфред Афанасьевич, - с ходу начал Володька, который только что перед этим защитил кандидатскую и считался негласным руководителем нашей изобретательской группы. - Понимаете, позарез нужен бюрократ. Причем как можно более закоренелый. Так что мы к вам…
- Я что-то не совсем понимаю… - Кренделев обвел нас ледяным взглядом. - И попросил бы без неуместных шуточек на рабочем месте!
- Да нет, Альфред Афанасьевич, вы не подумайте… - Володька изобразил на лице некоторое смущение. - Мы к вам за советом. Порекомендуйте нам какого-нибудь законченного чинушу. Такого, знаете ли, фельетонного образца. Ведь вам, наверно, чаще приходится сталкиваться…
- Понимаете, нам для испытаний нужно, - перебил его Игорь. - Мы тут сочинили один аппарат…
И он объяснил суть нашего изобретения, которое мы до того момента держали от всех в тайне - даже от домашних.
- Н-да: Значит, говорите, искусственное генерирование чуткости. Так сказать, автоматизация борьбы с бюрократизмом… - Кренделев с сомнением покачал головой. - Нежизненная у вас затея, вот что я вам скажу. Из пушки по воробьям. Ну сколько у нас в области бюрократов? Ну, тысяча, ну, пусть пять…
- Во, во! - воскликнул Илья, который никогда не оставлял попыток сострить. - Я им, Альфред Афанасьевич, с самого начала говорил: давайте сперва позвоним в статистическое управление - узнаем, сколько у них там числится на учете этих самых бюрократов и стоит ли овчинка выделки. Так ведь разве послушают! Закусили удила.
- Явление, в общем, сходящее на нет, - строго глянув на Илью, продолжал Кренделев. - А вы тут предлагаете чуть ли не серийное производство. Спрашивается, куда же прикажете сбывать эти ваши генераторы? За границу, что ли, продавать?
- А что, идея! - немедленно подхватил Илья. - Наводним мировые рынки чуткостью!
Но тут Володька решительно оттер его плечом.
- Так вы порекомендуете нам кого-нибудь, Альфред Афанасьевич, - сказал он смиренным голосом.
- Порекомендовать-то, конечно, можно. Встречаются еще отдельные: Кренделев на минуту задумался, видимо, перебирая в уме знакомых бюрократов. - Да вот хотя бы Овчаркин из ремстройуправления. Робот прямо, а не человек.
- А секретарша у него молодая? - деловито осведомился Володька.
- Деликатность положения в том, что испытания придется проводить негласно для объекта, - поспешил пояснить Игорь, заметив в глазах Кренделева знак вопроса. - Так что все будет зависеть от контакта с техническим персоналом. А с пожилыми его, сами понимаете, устанавливать сложнее.
- Молодая, молодая, - заверил Кренделев и даже улыбнулся. - Только, смотрите, если что - я вам ничего не говорил.
- Само собой, Альфред Афанасьевич! - почти хором ответила наша ватага уже в дверях.
- Значит так. Секретаршу я беру на себя, - объявил Илья, когда мы вышли в коридор.
И, спросив, что сегодня в цирке, он отправился налаживать контакты. А уже через два дня нам было сообщено, что секретарша полностью прониклась нашими идеями и можно приступать к испытаниям.
В первый же приемный день за три часа до начала работы мы пришли в кабинет Овчаркина, где нас уже ждала заметно волнующаяся секретарша Лида. С превеликой осторожностью, так, чтобы никто ничего не заметил, смонтировали в спинках и сиденьях кресел миниатюрные секции нашего Генератора. Собственно, правильнее было бы, пожалуй, называть его ретранслятором, ибо суть работы аппарата в том, что он, во всей полноте воспринимая чувства и переживания посетителя, тут же излучает их в усиленном виде прямо в мозг бюрократа, в результате чего последний немедленно начинает ощущать посетительские заботы и нужды, как свои собственные. В общем, налицо чистейшая ретрансляция эмоций, но мы как-то уже привыкли величать свое детище Генератором Чуткости и не хотели его переименовывать.
Когда ровно в девять ничего не подозревающий Овчаркин начал прием, мы сидели в темном уголке ремстройуправленческого коридора и затаив дыхание смотрели на экран крошечного, размером в два спичечных коробка, телевизора, лежащего на ладони у Игоря (передающая телекамера с микрофоном была скрыта в люстре над самой овчаркинской головой).
Первой в кабинет вошла маленькая сухонькая старушка. Вздыхая и печально сморкаясь в носовой платок, она принялась рассказывать грустную повесть о капающих с потолка осадках и раскачивающихся, как качели половицах. Овчаркин слушал ее с миной внимания и участия, хотя было видно, что мысли его заняты совсем другим.
- Так-с, понятно, - значительно произнес он, - заметив, что губы посетительницы перестали шевелиться. - Вы, мамаша, заявленьице-то написали? Вот мы его прямо сюда и приколем: Значит, как олифу получим - поимеем вас в виду.
- Да не олифу мне: - чуть не заплакала старушка. - Каплет на нас! Как под душем: И половицы ходуном: Начали ремонт-от, да тут же и бросили: Я ведь уже третий раз к вам…
- Разберемся, - бодро пообещал Овчаркин. - Идите, мамаша, спокойно домой…
И тут Володька включил Генератор, щиток дистанционного управления которого находился у него в кармане.
На лице Овчаркина внезапно отразилось острое беспокойство. Ему вдруг показалось, что холодные капли падают ему прямо за шиворот. Кап-кап-кап… Вздрогнув, хозяин кабинета посмотрел вверх. Но созерцание белоснежного потолка и новенькой люстры, разумеется, не могло нейтрализовать невидимо хлынувших в его мозг переживаний старушки. Овчаркин всем существом почувствовал, что не найдет себе места, если немедленно, вот сейчас же не примет мер по ликвидации аварийного состояния данной единицы жилфонда.
- Это что же получается… - сдавленным от обиды и возмущения голосом пробормотал он, рывком хватая телефонную трубку. - Живешь все равно как без крыши - и ни одна собака не поможет.
- Не поможет… - робким и горестным эхом откликнулась насторожившаяся старушка, не подозревая о том, какими мощными зарядами принудительного сочувствия бомбардирует она при этом нервные центры руководителя ремстройуправления.
А изнемогающий от прилива чуткости Овчаркин уже кричал в телефон:
- Ремонт начать сегодня же! Дошло до тебя?! И доложить мне лично…
В общем Генератор работал безукоризненно. Уже к 12 часам заметно осунувшийся от непривычных волнений Овчаркин сумел полностью удовлетворить запросы всех записавшихся на прием граждан.
- Ну, все, - сказал Игорь, когда мы, выключив аппарат, вышли на улицу. Бюрократизму теперь крышка. Скорей бы только пустить в производство.
Ровно неделю спустя, под вечер, когда мы вчетвером сидели у себя в отделе, совершенствуя на ватмане узлы Генератора, дверь неожиданно отворилась, и в комнату вошел Овчаркин.
- Здравствуйте, молодые люди, - громко проговорил он, явно наслаждаясь нашим замешательством. - Как же это вы, - такие умные, - а не могли сообразить, что женщины не умеют долго хранит секретов? Ай-ай, как нехорошо получилось: - Он сокрушенно покачал головой и с интересом оглядел комнату. - Ну, как поживаем, граждане ученые? Новые эксперименты планируем на живых людях?
Руководитель ремстройуправления подошел к Володькиному столу и тяжело опустился на стул.
- Устал, - объяснил он. - Я ведь сегодня первый день, как вышел. Бюллетеню с того самого вторника. Вот можете полюбоваться на свою работу. Он вынул из кармана голубоватый листок и с выражением прочел: - "Повышение давления и общий упадок сил на почве нервного перенапряжения". Так-то вот, дорогие исследователи… Будем надеяться, что наш народный суд не оставит безнаказанными тех, у кого поднялась рука сделать пожилого гипертоника своим подопытным кроликом.
Овчаркин помолчал для ознакомления с произведенным эффектом и продолжал уже совсем другим тоном:
- Ну, про суд это я, конечно, на всякий случай. Уверен, что мы договоримся по-хорошему… Видите ли, после того, что произошло, я, так сказать, ценой собственного здоровья чувствую себя сроднившимся с данным изобретением.
И компанейски подмигнув нам, глава ремстройуправления изложил свои условия: он снимет все свои обвинения и никуда не будет жаловаться, если мы внесем в конструкцию малюсенькое изменение: сделаем так, чтобы Генератор возбуждал у посетителей сочувствие к ведущему прием лицу - а не наоборот.
Хитрецы с Веги
Обычно в этот предвечерний час небо над городом было полно людей, летящих по всем направлениям на своих глассилитовых крыльях. Но сегодня и небо, и улицы словно вымерли. Как и по всей Земле. Потому что не было сейчас на планете ни одного дома, где бы люди не смотрели эту самую интригующую из всех космических передач.
- …Итак, этот иск Союза планет Веги и рассматривается на сегодняшнем судебном заседании, - говорил с экрана комментатор, в котором Антон сразу узнал одного из самых известных косморепортеров Земли. - И вряд ли нужно напоминать, что в практике Межзвездного Суда это совершенно беспрецедентный иск…
- Папа, а вдруг они правда заберут у нас нашу Луну? - зашептал маленький Лик, взобравшись к Антону на колени.
- Ну что ж, придется тогда арендовать у кого-нибудь из соседей, - на полном серьезе проговорил Антон, потрепав сына по голове. - Бывают же недорогие подержанные луны, вышедшие из употребления… Заплатим веков за десяток вперед. Подтащим на ближнюю орбиту - вот тебе и царица ночи.
- Ну пап, ты шутишь, а я же серьезно… Что если Суд правда разрешит им отбуксировать у нас Луну?
- Лик, сядь и не мешай отцу смотреть, - сказала Рина.
- …Члены суда заняли свои места, - объявил с экрана комментатор.
Объектив скользнул по огромному залу, разгороженному на множество герметических отсеков и боксов, и медленно поплыл вдоль возвышения, показывая крупным планом восседающих на нем судей. Это были существа всех мыслимых форм и расцветок, представляющие самые различные края и области Галактики. Каждый сидел в отдельной прозрачной кабине, где поддерживались условия его родной планеты, - но, благодаря безукоризненной системе связи и перевода, вершители звездного правосудия находились в постоянном контакте друг с другом.
- Слово имеет представитель истца, - произнес председательствующий, белесый рыбообразный интеллектуал с Фомальгаута, плававший в сосуде с жидким азотом. Он подождал несколько секунд, пока машины переводили его слова на все языки вселенной, и добавил: - На сегодняшнем заседании суду предстоит еще рассмотреть объемистое дело о некоторых злоупотреблениях в торговле астероидами, - поэтому прошу стороны беречь время и высказываться покороче.
Ярко-голубой, словно только что окрашенный, посланец Веги, который не в пример большинству посетителей Планеты Суда успешно дышал местной атмосферой, не нуждаясь ни в каких боксах, с достоинством поднялся со своего места. Он тонко посвистал коротким хоботом, - что, видимо, соответствовало откашливанию земных ораторов, - и начал: