* * *
Уже несколько дней Бернхард Абель проводил в городской библиотеке. Он просиживал там первую половину дня, читая книги по биологии, зоологии и половому воспитанию. Поразительно, что он узнавал. Он читал о гомосексуальных гусях, онанирующих оленях и беспорядочной половой жизни дельфинов. Узнал о том, что у норок и соболей половой акт длится около восьми часов, а любовный роман медведей гризли - всего около месяца, и только один раз в два-три года, после чего они расходятся и больше не встречаются друг с другом. И что самка мантиса, обыкновенного богомола, съедает своего партнера во время спаривания, пока от него не останется только задняя часть, где и находятся его половые органы. Но все эти любопытные детали не могли отвлечь его внимания от того, что на этой планете Земля нет ни одного живого существа, настолько помешанного на сексе, как человек. Было много разновидностей животных, которые совокуплялись дольше, чаще и сильнее, но только человек был готов к половому акту в любое время года, почти на протяжении всей своей жизни и вне зависимости от того, имеет ли это значение для продолжения рода. Гомо сапиенс - единственный вид, жаждущий наблюдать за спариванием своих сородичей. С другой стороны, это единственный вид, создающий всевозможные трудности вокруг всего, что связано с половой жизнью. Бесчисленные нравственные фобии и ограничения старались опередить друг друга в борьбе за право внушить человеку чувство вины из-за того, что он так часто занимается сексом и еще больше думает о нем.
И хотя Бернхард Абель не был человеком, а только находился в человеческом теле, он понимал эти чувства. Абель воспринимал соблазны, которые исходили от людей женского пола, с которыми он встречался. Видел, каким образом они подчеркивают свои вторичные половые признаки и как одеваются, замечал их взгляды и их походку. В то же время он чувствовал преграды, выработанные его телом за долгие годы. И знал, что не может просто так подойти к этим женщинам: от него требовалось, чтобы он контролировал свои инстинкты.
- Бернхард Абель? - произнес кто-то.
Он оторвал взгляд от книжки и поднял голову. Рядом с ним стоял седоволосый мужчина в твидовом пиджаке. Его густые, ровно подстриженные усы напоминали щетку, и он выжидательно смотрел на Абеля.
- Чем могу помочь? - спросил Абель.
- Меня зовут Борза, - представился мужчина. Только сейчас Абель понял, что они говорят по-английски. - Мы знакомы, но, боюсь, вы меня не помните.
Абель взглянул на мужчину, но действительно не смог его вспомнить.
- Indeed not, - произнес он автоматически. Знание английского языка, доставшееся ему от Бернхарда Абеля, не подвело его.
- Я оттуда же, откуда и вы. Только попал на эту планету на двадцать два года раньше вас. - Мужчина сделал пригласительный жест рукой. - Давайте прогуляемся по парку.
- Зачем?
- Я пришел сюда, чтобы помочь вам вернуть память, ваше настоящее имя и все, что связано с экспоненциальным дрейфом.
Глава двадцать третья
Они зашли в городской парк.
- Как вы меня нашли? - спросил Абель.
- Через канал. Вы подаете сигналы. И если знать, на что надо обращать внимание, их можно принимать. - Человек с седыми усами по имени Борза, который говорил по-английски, сделал пригласительный знак в сторону стоящей неподалеку скамейки. - Присаживайтесь.
Было холодно, и собирался дождь. Бернхард немного помешкал, но сел.
- Что такое канал?
- Наше настоящее средство коммуникации, - ответил Борза. - Ваш доступ уже немного приоткрылся, но мне кажется, что вы не сможете пользоваться им в полном объеме, пока находитесь на Земле. Это цена, которую вы должны заплатить.
- Заплатить? За что?
- За удачное слияние. Было ясно, что вам придется чем-нибудь пожертвовать. Включая бо́льшую часть ваших воспоминаний, - они бы только мешали вам при выполнении этой миссии. Речь идет о человечестве и его будущем.
Абель кивнул.
- Можно конкретнее?
Борза покачал головой.
- Нет. Я не имею права говорить об этом. По крайней мере сейчас. Слишком обширное знание о нашем мире поставит под угрозу вашу миссию. Вы понимаете это?
Абель не понимал, но какое-то неясное, смутное чувство подсказывало ему, что Борза прав. Что он не имеет права пересекать некоторые границы.
- Вы хотели объяснить мне, что такое "экспоненциальный дрейф".
- Да, экспоненциальный дрейф. Трудно объяснить. Это, конечно же, понятие из нашего мира, приспособленное к языку людей. Сначала я должен буду растолковать вам все истоки этого вопроса, не покидая сферу человеческого мышления. Поэтому, возможно, понадобится несколько попыток, чтобы досконально осознать проблему. - Борза немного помолчал. - Я думаю, вы знакомы с понятием "континентальный дрейф"? Теория дрейфа материков, когда материковые плиты незаметно, но постоянно двигаются и сталкиваются друг с другом. Вы представляете, о чем я говорю?
Абель кивнул.
- Хорошо, - Борза откинулся на спинку скамейки и взглянул на затянутое серыми тучами небо. - Люди давно уже знают, что их Солнце - это звезда, а Земля - одна из девяти планет Солнечной системы. С тех пор, как они это узнали, они стремятся найти ответ на вопрос: существуют ли другие галактики, похожие на их, и есть ли другие звезды с такими же планетами? Они ждали ответа несколько столетий - до 1995 года. В тот год некий Мишель Майор из Женевского университета вместе с Дидье Квелоц обнаружили, что вокруг солнцеподобной звезды 51 Пегаса совершает оборот массивный спутник, 51 Пегаса b. Таким образом, была найдена первая планета за пределами Солнечной системы. Но люди не прекратили свои поиски. В общей сложности, на нынешний февраль у человечества есть сведения о семидесяти семи экстрасолнечных планетах. Все они газовые гиганты, в радиусе - больше, чем Юпитер, потому что еще не разработаны методы поиска более мелких планет. Но, тем не менее, ответ на вопрос найден. - Борза взглянул на Абеля. - А теперь скажите мне, удовлетворит ли человечество этот ответ? Или они будут искать дальше? Вы можете себе представить, что они прекратят поиски до того, как найдут планету, похожую на планету Земля?
- Нет, - ответил Абель без промедления.
- Они не прекратят, правда? Немыслимо. Они будут строить все более и более мощные телескопы и не прекратят свои поиски, пока не найдут вторую Землю. Примерно лет через пять-десять они обнаружат планету, пригодную для жизни. - Борза замолк и подождал, пока мимо них пройдет мужчина с маленькой собачкой на поводке, после чего продолжил: - А теперь я снова спрашиваю: вы уверены, что они не будут пытаться добраться до нее?
Абель надолго задумался. Он чувствовал, как одно только упоминание об ином мире вызвало в нем возбуждение, ненамного отличающееся от сексуального.
- Будет очень трудно преодолеть такие расстояния, - сказал он.
- Конечно, очень трудно. Но мой вопрос не об этом. Я спросил вас: считаете ли вы, что люди когда-нибудь прекратят попытки достичь второй планеты Земля?
Абель покачал головой.
- Нет.
- Вот именно! Может быть, пройдет тысяча лет, или две тысячи, а может быть, только пятьсот или сто, но мысль о том, что где-то там, в космосе, есть планета, похожая на планету Земля, не даст им покоя. Факт, что добраться до нее нелегко, только еще больше подхлестнет их. Они не пожалеют никаких жертв и затрат, до тех пор пока нога первого из них не ступит на землю этого нового мира. - Борза вновь посмотрел на небо, словно уже знал, где находится звезда, о которой шла речь. - И как вы думаете, что случится после того, как они изучат и заселят этот мир? Успокоятся они или продолжат поиск другой такой планеты?
Слова незнакомца произвели на Бернхарда большое впечатление.
Борза по-приятельски похлопал его по плечу.
- Подумайте над этим, Коаирин.
После чего он встал и удалился.
Глава двадцать четвертая
Эвелин Абель зашла в ресторан, крепко прижимая к себе сумочку, словно та нуждалась в защите. Она оглянулась и, нигде не заметив Вольфганга, уже начала надеяться, что он передумал и не пришел. Но стоило ей развернуться, чтобы пойти обратно, как он возник перед ней, будто вырос из-под земли, и, криво и как-то злорадно улыбаясь, указал на столик возле входа.
- Вон там.
Эвелин внимательно смотрела на Вольфганга, пока официантка равнодушно принимала заказ. Он делал вид рассеянного, уставшего человека, который плохо спал уже несколько недель. Специально для встречи с ней он надел костюм с галстуком, что было непривычно и выглядело как маскировка.
- Давно тебя не видел, - с укором произнес Вольфганг после того, как девушка в белом фартуке отошла и началось ожидание.
- Я не могла, - попыталась оправдаться Эвелин, так как еще не набралась сил для того, чтобы нанести решающий удар.
- Ты заставляла людей врать мне! - Он достал сигарету. Зажигалка в его руке сильно дрожала. - Ничего не говори. Я все знаю. Я с телефоном стоял перед магазином и следил за тобой. И читал по губам, как ты говоришь: "Меня здесь нет".
- Я не могла, - повторила она и стала рассматривать скатерть. Белая льняная ткань, накрахмаленное крепкое полотно, которое можно стирать и гладить каждый день, и при этом оно не теряет вида. - И… в будущем я тоже не смогу, Вольфганг. Я больше не смогу. - Эвелин подняла голову и хотела добавить, что "все кончено", но замолкла, когда увидела его бледное как мел лицо.
Вольфганг вынул сигарету, которую только что закурил, и потушил ее в пепельнице: раздавил, поломал, уничтожил ее.
- Я понял, - он кивнул. Затем кивнул еще раз, сильнее, в то время как его руки, как будто им больше нечем было заняться, снова схватились за пачку. - Правильно, а чего я ожидал? Я ведь для тебя просто затычка. Тебе был нужен кто-нибудь, чтобы водить тебя в ресторан, вешать твои шторы, в то время, когда твой муж временно отсутствовал. За это иногда выдавалось немного секса, - и все, хватит! Прекрасно! Поздравляю тебя, ты отлично с этим справилась!
Эвелин с горечью вздохнула.
- Все было не так, Вольфганг. И ты прекрасно это знаешь. - Она заметила, что яростно крутит свое обручальное кольцо. - Не нужно все портить.
Вольфганг снова закурил и жадно затянулся. Его взгляд был устремлен наружу, на улицу. Он следил за машинами, за прохожими, напряженно искал кого-то.
- Он знает о нас?
- Кто? Бернхард? Нет. Я думаю, нет.
- А что бы он сделал, если бы узнал?
Эвелин недоверчиво посмотрела на Вольфганга. На его лице появилось злое, жестокое выражение, которого она никогда раньше не видела и не ожидала увидеть.
- Ты шутишь.
- Кто его знает, - произнес он без всякого выражения, - может быть, нет.
* * *
Бернхард еще долго сидел на скамейке, не обращая внимания ни на моросящий дождик, ни на людей, проходящих мимо и рассматривающих его из-под зонтов.
Коаирин. Это на самом деле его имя, его настоящее имя? Имя души, которая вселилась в тело человека под именем Бернхард Абель?
Коаирин. Это слово вызывало странные отзвуки внутри него. Но на самом ли деле это его имя? Он не был уверен. По крайней мере, на данный момент он мог отождествить это слово с самим собой. В его ушах оно звучало как необычное звание или почетный титул. Но у него были уши человека.
Итак, ему удалось совершить слияние.
Мысль об этом как-то зацепила его, принесла с собой странные облики, взятые из лихорадочных снов. Разговоры, встречи, слова, наполненные надеждой. Слияние. Оно было связано с ответственностью, еще неясной, непонятной, туманной. И возникло четкое понимание: он останется в этом теле надолго. На несколько лет. Это не что-то кратковременное, непостоянное. Его миссия планировалась как долгосрочная и, возможно, была рассчитана на несколько десятков лет. Он должен будет действовать осторожно, следить за своими поступками, часто и подолгу ждать.
Потому что тени на самом краю его сознания были намного важнее, чем он думал. Это - враги. И он должен будет сразиться с силами, которые чрезвычайно могучи и абсолютно безжалостны.
* * *
Первого марта 2002 года в 6 часов 22 минуты по времени Восточного побережья США в рамках экспедиции STS-109 произошел запуск космического корабля "Колумбия" с целью проведения техобслуживания телескопа "Хаббл". Сделав в общей сложности пять выходов в открытый космос, астронавты должны были заменить солнечные батареи телескопа, находящегося на орбите Земли с 1990 года, а также обновить системы энергоснабжения, систему охлаждения камеры инфракрасного диапазона, вышедшую из строя в 1999 году, и установить еще одну камеру. Цель этих работ заключалась в том, чтобы в десять раз повысить дальнобойность и остроту зрения самого мощного телескопа, когда-либо находившегося в распоряжении человечества. Таким образом люди надеялись не только косвенно доказать, но и непосредственно увидеть экстрасолнечные планеты.
Иными словами: сделать снимок другой Солнечной системы.
Глава двадцать пятая
Высокие потолки выставочного павильона глушили многотысячный беспрерывный гул голосов. Передвижные стены направляли толпы людей в узкие, как лабиринты, ходы между яркими выставочными стендами. Бесконечные ряды мигающих компьютерных экранов, зазывающих проходящих мимо посетителей. Сумки для огромного количества рекламных подарков и проспектов, столь типичные для выставки CeBIT, которые в конце дня все равно окажутся в мусорных контейнерах у выхода.
Во всей этой суете никто не обращал внимания на двух человек, которые присели на широкие ступени лестницы Convention Centre посреди огромной толпы других посетителей. Один из них был высокий худощавый мужчина с суровым выражением лица и для его возраста - ему было немного за сорок, - необычно седыми волосами.
- Не так много народа, как раньше, или мне кажется? - спросил он, одновременно пытаясь поставить свой чемоданчик таким образом, чтобы его не сбили.
- Меньше компаний выставляют, - произнес сердитым басом другой - крупный бородатый мужчина. - Даже в новостях передавали. - Вокруг него лежала впечатляющая коллекция пакетов и сумок с рекламными сувенирами. - Я сильно обеспокоен.
- Обеспокоен? - Ив Леманн с удивлением взглянул на него. - С каких это пор?
Лутц Фейдлер угрюмо посмотрел вокруг и убедился, что их никто не может услышать.
- Нам не стоит ждать до третьего июня. Наплевать на юбилей. Давайте действовать как можно скорее. Пока это еще возможно.
Леманн вздохнул.
- Пожалуйста, не паникуй. Тем более Петер еще не закончил свою часть.
- Он хотя бы знает, что будет передавать?
- Он даже говорит, что у него есть гениальная идея. Но ты же знаешь его, - подробности только после того, как все будет готово.
Бородатый компьютерный специалист фыркнул и достал из сумки несколько проспектов.
- Вот. Из семнадцатого павильона. Новые протоколы безопасности. Концепция безопасности информационных систем. Идентификация на основе биометрических данных. Они в этот самый момент перестраивают Интернет, поверь мне. Скоро смогут отследить каждый пакет данных. Будет точно известно, откуда он, куда движется, кто и зачем его послал.
- До июня осталось одиннадцать недель. За это время вряд ли произойдут какие-то существенные изменения, - возразил Ив Леманн, но все-таки, наморщив лоб, бросил взгляд на брошюры.
- Кстати, о безопасности. - Лутц наклонился вперед. - По-моему, наш друг Вольфганг может нас подставить. Ты слышал о том, что эта женщина недавно бросила его?
- Ну, что поделаешь. Переживет.
- Похоже, не переживет. Знаешь, что он делает? Он шантажирует ее. Хочет, чтобы она в последний раз провела с ним выходные, или он все расскажет ее мужу.
Ив Леманн с недоверием посмотрел на собеседника.
- Ты ведь шутишь, да?
- Я о таком не шучу, - возразил Лутц Фейдлер, который тоже когда-то увел свою жену у другого. - Позаботься о нем, Ив. Тебя он слушается. Пригласи его к себе, или что-нибудь такое. А то он совсем с ума сойдет.
* * *
- Юрген! Перезвони мне, пожалуйста, как можно скорее. - Гудок. Потом еще раз, уже немного раздраженно: - Это опять Сюзанна. Слушай, где тебя носит? В больнице до тебя тоже не дозвониться. Перезвони мне, пожалуйста, это важно. - Еще один гудок, и пленка остановилась. Красная сигнальная лампа на передней панели перестала мигать.
Юрген Ребер почесал подбородок, посмотрел на свое отражение в зеркале возле вешалки - он выглядел сильно уставшим, - и потом бросил взгляд на календарь, висевший рядом с зеркалом. Важно. Ах, вот оно что! То есть госпожа Сюзанна Мангельсдорф соизволила заранее распланировать пасхальные выходные. Наверное, ей предложили вступить в секретное общество пасхальных зайчих или что-нибудь в этом роде, и она просто желала убедиться, что он в это время занят на работе. Ребер решил, что не стоит спешить с ответным звонком, накрыл телефон и автоответчик огромной подушкой, которая специально для таких случаев лежала рядом с гардеробом, и пошел спать.
На следующее утро он проснулся из-за долгого звонка в дверь, который раздался за пять минут до того, как зазвонил будильник. На пару секунд ему в голову пришла странная мысль, что разъяренная Сюзанна могла выехать к нему ночью, и теперь именно она стоит за дверью. Но ведь такого не могло быть!
Этого и не произошло. За дверью стояли двое коренастых мужчин в серых плащах и с одинаково равнодушным выражением лиц. В руках у одного из них было удостоверение.
- Зеранский, - представился он. - Отдел по расследованию убийств. Я говорю с доктором Юргеном Ребером?
Ребер кивнул, и ему показалось, что все происходит во сне.
- Да.
- Вы знакомы с госпожой Верой Фельдхаймер?
- Нет. - Странный сон. - Первый раз слышу.
- Может быть, видели? - Рука с удостоверением исчезла в кармане и вернулась с фотографией. Юрген посмотрел на нее и стал сомневаться в том, что еще спит.
На фотографии была синеволосая девушка из Берлина.
Глава двадцать шестая
Ребер взял фотографию в руки. Никаких сомнений - это была она. Взъерошенные волосы, выкрашенные в ярко-синий цвет. Насмешливый взгляд.
- Что с ней? - спросил Ребер и едва слышал, что отвечал ему недовольным голосом полицейский. Что она мертва, убита, и как раз поэтому они здесь.
Он четко слышал, как в его ушах билась кровь. Ему стало холодно, словно все его органы покрылись инеем.
- Она была секретаршей моего научного руководителя, - услышал он собственный голос, - профессора Шмидта из…
- Мы знаем об этом, - перебил его полицейский. - Нам нужно выяснить, были ли вы вместе с ней в ночь с седьмого на восьмое февраля 2002 года.
- Я?! - Юргену Реберу не хватало воздуха. Иней вокруг его внутренностей превратился в толстый слой льда. - А почему вы ко мне пришли?
Полицейский забрал фотографию обратно.