- Никак? А кем ты будешь, когда вырастешь?
- Никем.
- Это не дело. У каждого должно быть свое место в жизни.
- Я давно решил: буду как ты, Целителем.
- Целителем? Надо, чтобы люди в тебя поверили. И не только земляне.
- Дед, а ты что, для всех Целитель?
- Для всех.
- Для всех-всех-всех?..
- Иначе нельзя. Тише ты!..
- Я тебе мешаю?
- Не очень.
- Так кто же там?
- Где, внучек?
- В канале.
- Там был чей-то пространствер. Поэтому надо подождать. Сейчас космовать нельзя.
- А ты его знаешь?
- Кого?
- Этого дядю.
- Какого дядю?
- Который сидел в пространствере.
- Так ты видел?
- Конечно. Ты же материализовал его.
- А потом?
- А потом он исчез.
- Так ты и это видел?
- Я же глазастый, дедуля! Ты научил.
- Ну-ну. Может, ты видел, куда он делся?
- Нет. Ты что, потерял его?
- Не совсем. Во всяком случае, не навсегда. Люди не теряются навсегда. Это противоречит здравому смыслу.
- А что такое здравый смысл?
- Это когда люди четко определяют ситуацию и четко на нее реагируют, без эмоций.
- Я так и думал, дедуля.
- Реши-ка ты мне задачку. - А ты сам?
- Уже решил.
- Так зачем ребенка мучить?
- Ты же хочешь стать Целителем?
- Хочу.
- Тогда слушай условие. Значит, так. В результате возмущения Р-пространства в Н-поле распространилась волна мощностью 1011 мегарюкил. Отраженная от глубинных космических течений, она была зафиксирована через девяносто шесть секунд после возмущения. Спрашивается: 1) какова фаза колебания Р-пространства? 2) чему равна напряженность Н-поля в точке материализации объекта? 3) куда направлен вектор удаленности? 4) какова величина максимального резонансного выброса объекта?
- Дед, напомни мне постоянную Свала.
- "И юноше прочли законный приговор"…
- Дедуля, здесь поэзия ни при чем. Я уже сам все вспомнил.
- Вот! Никогда не спеши. Сначала подумай сам, а потом спрашивай у других.
- Ладно. Так и буду поступать…
- Ты тоже сговорчивый!
- В тебя!
- Ну, решил?
- Ты как думал! В школе чему-то учат все-таки!
- Учат пока, внучек, учат.
- Значит, так. Фаза колебания равна три вторых пи, напряженность Н-поля в точке материализации всегда нулевая. Хитришь, дедуля? Вектор удаленности направлен в будущее с опережением настоящего на девяносто шесть секунд и станет равным нулю, давая максимальный резонансный выброс объекта на расстоянии порядка 15 парсек от точки материализации…
- В какую сторону?
- В сторону той звезды. Если считать отсюда.
- Молодчина, Чадко!
- Дед, а дед!
- Что?
- Реши-ка и ты задачку. Теперь ты ведь свободен?
- Свободен. И канал тоже свободен. Никто не проиграл, мы не столкнулись с пространствером, и твой дядя жив. Все-таки глаз у меня еще верный! Не подвел!
- Тогда угадай, что я спрятал в сумку?
- Оставь эти образы в покое! Сколько раз тебе повторять!
- Ну-у-у… Дедуля… Лучше я буду хорошо кушать, но мне понравились эти места. Я хочу взять копии-модели с собой.
- Давай-ка лучше посмотрим, что там делается у Ввезо. Приготовься. Космуем!
- Зачем?
- Разговаривать недосуг. Держись крепче за руку!
- Держусь.
- Готов?
- Готов.
- Исчезаем.
- В Р-пространство, дедушка?
- Уже перешли…
- А почему я ничего не чувствую?
- Вот каждый раз ты задаешь мне этот вопрос! Сколько можно!
- Я хочу научиться… Как ты, дедуля…
- Думаешь, это просто?
- Ну и что, если не просто? Ой, дедуля, смотри, какая смешная планета!
- Отчего смешная, внучек?
- Она похожа на поклон.
- На что-что?
- На поклон. Ну, смотри: как будто человек склонился… Видишь?
- Теперь вижу.
- А говорил, глазастый…
- Ладно-ладно, не балуй! Сейчас мы окажемся на этой самой планете.
- В каком месте? Опять на полюсе?
- Ищи пространствер. Там и посмотрим.
- Так он с другой стороны… Где солнце…
- Отлично. Материализуемся. Ты готов?
- Готов.
- Приступаем.
- Дедушка, уже все? Можно отпустить руку?
- Можно, можно. Не ушибся?
- Нет. А ты?
- И я.
- Дед, а кто это лежит на тропе?
- Изыскатель.
- С ним что-нибудь случилось?
- Скорее всего, нет.
- Это человек?
- Человек.
- Но ведь ты сказал, что это изыскатель!
- Изыскатель - это профессия.
- Почему я о такой не слышал?
- У нас теперь нет изыскателей. Раньше были.
- А откуда он взялся?
- С Кастеройи.
- Это что, галактика?
- Да нет, просто планета. Такая же, как Земля.
- Совсем такая же?
- Ну уж…
- А люди там какие?
- Разные.
- На нас похожи?
- Ты же видишь изыскателя!
- Значит, похожи.
- Внешне, внучек, только внешне.
- Дед, а дед?
- Что?
- Почему они так похожи на нас?
- Это очень старая история, Чадко. Никто толком не знает.
- Расскажи, дед.
- Рассказывать, в общем-то, и нечего. Еще моя бабушка поведала мне как-то одну легенду. Когда-то, давным-давно в нашей Вселенной появились люди. Они поселились на одной из планет, которая и стала их колыбелью. Как называлась планета, теперь никто не помнит. История этого не сохранила. Со временем люди расселились у разных звезд. И все они постоянно общались между собой. Это была большая и, видимо, дружная семья. Но однажды случилась беда. Никто не знает какая: то ли задул Космический Ветер Губительных Перемен, то ли ожил Странствующий Вулкан, то ли случилась Великая Оттепель… Чего только не бывает во вселенных! Поселения людей превратились в одинокие, оторванные друг от друга острова в космическом океане. Хуже было другое. Люди утратили многие свои знания, способности, возможности. Они почти все забыли. Прошло очень много времени. У каждого был свой путь. У каждого мира, у каждого народа… Одни погибали, другие возрождались, третьи вырождались… Немногим удалось пройти Дорогой Справедливости. Вот и все. Мы - из тех, кто прошел… А кастеройяне еще не нашли своего пути. Не знаю, кто раньше ведет счет своей истории: мы или люди планеты Кастеройя. Я рассказал тебе то, что знаю.
- Извини, дедушка, но мне кажется, что все это - просто бабушкины сказки!
- Почему ты так решил?
- Не знаю.
- А ты мал да удал!
- Не люблю, когда меня хвалят, дед!
- Это хорошо. А я любил.
- Значит, я не совсем в тебя.
- Выходит так.
- Дедушка, скажи, вон тот пространствер, что далеко за холмами, этого изыскателя?
- Разумеется.
- Разве изыскатели передвигаются в космосе не так, как мы?
- Нет, не так. Гораздо сложнее. Для этого им нужны различные аппараты.
- Дед, а что это там за пятна? Такие большие, фиолетовые, видишь?
- Где? Где?.. Жди меня здесь.
- Дед, ты куда? Ты где? Дед! Я не вижу тебя! Я не слышу тебя! Отзовись, дед! Дедушка, родненький, где же ты? Дедуля! Как же я? Один… Здесь… На этой дикой… Дедулечка!!! Вернись!!!
Глава пятая
Сезулла Нэил была самой обыкновенной женщиной. Она знала это отлично. Но тем не менее в обществе блистала.
Око-лонг заключил с ней брачный союз, когда Сезулле исполнилось семнадцать лет. Это произошло через полгода после того, как она осталась сиротой. Одинокий Охотник в то время посетил Кастеройю. Бедствия, обрушившиеся на планету после его посещения, унесли много жизней. Родители Сезуллы тоже погибли.
Око-лонг изменил ее судьбу как раз в тот момент, когда Сезулла Нэил отчаялась, разуверилась в себе и чуть не потеряла интерес к жизни. Она до сегодняшнего дня не поняла, почему многосторонний выбрал именно ее. У него были почти неограниченные возможности для того, чтобы жениться на более выдающейся избраннице. Во всяком случае, она так считала.
Сезулла, как и многие другие простые девушки, мечтала о большой и чистой любви. Она объясняла неожиданный поступок Око-лонга проявлением искреннего чувства к ней. В свою очередь, Око-лонг никогда не давал ей повода разувериться в этом. Такая вера сделала ее почти рабыней Око. Сезулла Нэил боготворила мужа.
Голоса в саду стали громче. Они вспыхивали, словно намагниченные огни, ручейками разливаясь в вечернем воздухе. Женский смех гибко, будто праздничная шаль, переливался в потоке речей. Сладкий дым мухандры приятно щекотал ноздри, охлаждая легкие и очищая сознание. Гости отдыхали в ожидании юбиляра.
- Поддай им жару, Красавчик Чонки, - смеялась Мецца Риналь, глубоко вдыхая дым. - Твои шары легли удачно.
Красавчик, усиленно сопя и от усердия зажав кончик языка между белоснежными от мухандры зубами, нанес удар хлыстом. Шары, резко тенькнув, покатились вдоль стенки, выбив максимальное количество очков, а затем вернулись на площадку. Чонки-лао дернул штырь, шары забегали, занимая крайне неудобную для следующего игрока позицию.
- Молодец, Красавчик! - захлопала в ладоши Риналь. Миниатюрные кольца-колокольчики на ее пальцах нежно зазвенели.
- Боюсь, что и эту партию ты выиграл, дорогой Чонки, - смуглый Имия Лехх взмахнул хлыстом и промазал. Раздался дружный смех.
- Я надеюсь, ты рад? - Сая Нетт заглянула в глаза неудачнику. Его глаза смеялись.
- Все игра, - бросил Имия Лехх.
- Хочу… - прошептала Сая, подставляя губы для поцелуя.
Имия весело чмокнул ее.
- А меня? - резво подскочила к нему Мецца Риналь.
- А вас, волнующая, лучше всех расцелует наш чемпион.
- Опять Красавчик?
- Он самый.
- Вечно тебе везет: достаются лавры проигравшего, - Мецца Риналь с улыбкой повернулась к Сае Нетт.
- Это игра, - глубоко вдохнул веселящий дым Имия Лехх. Он уже был хорош.
- Имия, так дергайте же рычаг! Чего вы ждете? Может быть, мне повезет! - покручивая хлыст, к площадке подошел Солли-рок. Он весь смеялся: смеялись его глаза, его губы, его усы…
- Дайте мне попробовать. Пусть это будет мой удар! - воскликнула молоденькая, кудрявая Наа Куппо.
- Это будет наш удар в нашей игре, - приподняв левую бровь, произнес Солли-рок. Он не без удовольствия передал ей хлыст.
- Дерзайте! - Имия Лехх сильно дернул рычаг. Шары пришли в движение и заняли отличную позицию. Наа Куппо легко и изящно произвела удар.
- Вот кто настоящий чемпион сегодняшней игры, - ловко изощрился Имия Лехх.
- О! - пробасил Красавчик, широко улыбаясь. - Вы победили!
Только Солли-рок ничего не сказал: он по-прежнему смеялся. Ему нравилась такая игра. Такая игра нравилась всем. Всем, кто здесь присутствовал. Это была самая бестолковейшая игра во всем мире.
Сезулла приблизилась к своим гостям.
- Ну и надымили же вы, - сказала она, отгоняя дым рукой. - Давайте подышим свежим воздухом!
- Давайте, блистающая, давайте, - Имия Лехх попытался взять ее за руку, чтобы поцеловать, но споткнулся. Все опять рассмеялись. Простые радости непростых людей!
- Око предупреждал меня, что задержится. Поэтому предлагаю мужчинам пройти в ступер-бар, а женщинам - со мной, в лирический зал, - Сезулла ослепительно улыбнулась. Компания разделилась.
- Сезуллочка, вы мне очень нравитесь! - Имия Лехх смотрел на нее масляными глазами. Солли-рок и Красавчик Чонки-лао аккуратно поддерживали его с обеих сторон. Имия Лехх слегка покачивался. Он не умел трезветь быстро. - Пожалуйста, сразу, как только появится наш незабвенный Око, вы мне скажите первому. Я хочу поздравить его раньше других. Договорились?
- Ох, Имия, Имия! - сказала Сезулла. Она была обворожительна. - Ну и чудак же вы!
- Лучше быть чудаком, чем старым чурбаном, - заплетающимся языком ответил Имия и взглянул на Красавчика.
- Вот за это я тебя и люблю, дурака, - бросил ему лениво Чонки-лао.
И, обнявшись, мужчины не спеша отправились в ступер-бар.
Женщины наконец-то остались одни. Теперь они могли спокойно заняться своими делами. Их ждали стихи, минорные песнопения, волшебные танцы… Лирические залы предназначались только для женщин. Мужчины их не посещали. Впрочем, их туда и не пустили бы.
Сезулла вспомнила о том, как шестнадцатилетней девушкой она впервые пришла в лирический зал. Тогда она боялась туда идти. И боялась, и страстно желала. Одновременно. Чувства переполняли ее. Тогда она еще не знала, что каждая женщина получает здесь то, чего хочет. Желания ее были не только смутны, неосознанны, но и противоречивы. Это и помешало ей в тот раз получить истинно духовное наслаждение.
Сезулла не смогла слиться воедино с представлением, разыгравшимся в зале. Иллюзии, создаваемые интимным воображением Сезуллы Нэил, были аморфны, расплывчаты, нечетки, и она не сумела понять ясной, целостной картины своей собственной индивидуальности.
Одно ее утешало: личную картину Нэил никто не мог увидеть. У каждого была своя картина. Своя иллюзия. Свой мир.
Все они сейчас - и Сезулла Нэил, и Мецца Риналь, и Сая Нетт, и Наа Куппо - спешили в свои миры. К себе. В себя. Чтобы стать лучше. По крайней мере, они думали именно так.
- Я всегда волнуюсь, когда иду в лирический, - тараторила Мецца. - Там так хорошо! Это трудно сравнить с чем-либо. Просто невозможно. Знаете, у меня каждый раз - новые картины…
- А у меня почти одни и те же, - грустно произнесла кудрявая Наа Куппо.
- Это у кого как, - прошептала Сая Нетт. В глазах у нее светилось ожидание.
- Какие у тебя красивые ресницы, Сая, - вдруг сказала Сезулла.
- А глаза?
- И глаза тоже.
- Но ты у нас все-таки самая красивая, - сказала Сая то ли в шутку, то ли всерьез: теперь понять было трудно.
- Неужели будет такое время, когда мы сможем обходиться без мужчин? - снова вступила в разговор Мецца. У нее всегда было неважно с чувством такта. Впрочем, ее подруги к этому уже привыкли.
- Как? Совсем-совсем? - удивилась Наа.
- А ты не знаешь? - поддела ее Сая.
- Не знаю, - честно призналась Наа.
- Может быть, ты и в лирический редко ходишь? - ухмыльнулась Мецца.
- Вообще-то, в прошлом месяце я не ходила. Не получилось.
- А зря, - сказала Сая.
- Благодари Сезуллу, - хмыкнула Мецца. - Если б не она, то не знаю, когда бы мы сюда попали…
- Возможно, только в конце года, - откинула непокорную прядь со лба Сезулла. - Впрочем, благодарить нужно не меня. Скажем спасибо Око-лонгу.
- Вот-вот, - сказала Сая. - Зря ты его боготворишь. Это балует мужчин.
- А что? Он любит меня, - невзначай вырвалось у Сезуллы. Мецца посмотрела на нее с интересом, но ничего не сказала. Нэил чуть-чуть покраснела.
- Вот здорово! - восхитилась Наа. - Я не знаю, любит ли меня Солл…
- Зачем тебе знать? - бросила Мецца.
- По-моему, мужчины вообще не способны любить. Они даже не представляют, что это такое, - Сая как-то странно посмотрела на Сезуллу. Та ответила ей почти резко:
- Тебе никогда не везло. А знаешь почему?
Мецца, почувствовав назревающую ссору, поспешила вмешаться:
- Хватит вам! Разве можно праздно рассуждать о любви?
После этих слов Сезулла почувствовала бесполезность подобного разговора. Ей стало неловко за свою прямолинейную горячность, и еще потому, что она прямо или косвенно, но обсуждала свои отношения с мужем. Зачем? И с кем? С людьми, для которых она стала подругой только в силу общественного положения Око-лонга. С людьми, которые в душе наверняка завидовали ей, иногда позволяя себе не скрывать этого. Их разговоры о любви абсолютно ничего не стоят. Так, все лишь очередная забава. Они считают это игрой, только игрой. Да, этим людям позволено многое. Для Сезуллы такие вечера всегда были трудным испытанием. А тут еще и Око задерживался! Что ни говори, а в его присутствии излишне развязные отношения становились не столь навязчивыми и не выходили за рамки приличий.
Конечно, Сезулла сама виновата в том, что все так получилось. Сказывалось излишнее волнение. Еще до прихода гостей Нэил почему-то очень переживала за сегодняшний вечер. Она предчувствовала, что может произойти непредвиденное. Предчувствовала чисто по-женски. Интуитивно. И вот, пожалуйста! Вечер, в общем-то, только начался, а Сезулла Нэил уже чуть было не поссорилась с Саей. И из-за чего? Не скажи она о любви Око, о его чувствах к ней, - все было бы в порядке. Так что же ее дернуло?.. Скорее бы закончить эти разговоры и войти в зал. Вот чего желала теперь Сезулла больше всего.
Но Сая осталась заинтригованной. Ей не терпелось узнать, что Нэил имела ввиду. Поэтому Сая, чуть-чуть опередив остальных, неожиданно повернулась к ним лицом. Женщины остановились. Сезулла бросила растерянный взгляд на спутниц. Те вопросительно и с интересом смотрели на Саю.
- А что такое "везет" или "не везет"? - не прямо в лоб, а с философским оттенком начала Сая.
Нэил не знала, как ей расценивать такой вопрос. Либо как начало общей беседы, либо как вопрос лично к ней. Сая ждала. Сезулла даже не понимала, что она может на это ответить. Молчание затягивалось.
По-моему, каждому везет по-своему, - вмешалась было Мецца, но Сая по-прежнему смотрела лишь на Сезуллу, лукаво и с превосходством. Слова Меццы остались без внимания.
Сезулла начала понимать, что Сая хочет услышать ответ именно от нее. Но что же ей сказать? Сезулла машинальным движением поправила укрывающую ее плечи радужную шаль.
- Лично я никогда не думала над этим, - постаралась как можно спокойнее ответить Нэил. Она понимала, что на хозяйке дома лежит негласная ответственность за настроение гостей.
- Отчего же тогда ты судишь, везет мне или нет? - несколько мягче, но конкретнее спросила Сая, понимая уже, что истинного ответа ей не получить. Во всяком случае, сейчас. Нэил ей просто уступила. "Разумеется, это очень благородно", - язвительно подумала Сая, но вслух ничего не сказала.
- Есть предложение, дорогие мои гостьи, - не отвечая Сае, Сезулла напомнила всем, что она здесь хозяйка. - Давайте выберем сегодняшний лирический зал в состоянии "везет" или "не везет". Тогда каждый сможет сам себе ответить на такой вопрос.
Трудно было догадаться, приняли подруги это предложение или нет. Однако неприятный разговор был закончен. Женщины проследовали в лирический зал.
- Честно говоря, я бы съел чего-нибудь. У меня появился зверский аппетит, - уже протрезвел Имия Лехх. Он пропустил три стаканчика рэул-тонизона, после чего ему стало гораздо лучше.
- Наш Око явно задерживается, а без него в ступер-баре нам ничего, кроме тонизирующих напитков, наверное, не найти, - по-прежнему сопя, констатировал Чонки-лао.
- Тебе голод не во вред, - с безразличием проговорил Имия Лехх.
Мужчины неторопливо потягивали рэул-тонизон.
- Кстати, - сказал Солли-рок, - мы будем смотреть роккербол или нет?
- А кто сегодня играет? - процедил Чонки-лао, выбирая другую соломинку. Предыдущая, вероятно, оказалась невкусной.
- И дался же вам этот роккербол! Что вы только в нем находите? - Имия Лехх поставил изящный маленький стакан на сверкающий поднос.