Рейт вынул сканоскоп. Облик существа скрывался в глубокой тени. Тем не менее, регулируя резкость, увеличение и светоусиление, Рейт смог получить мимолетное представление о вытянутой костлявой голове, о застывших в бессмысленной гримасе, пугающе резких чертах получеловека-полунасекомого. Рейт видел, как медленно расправлялись и сгибались челюстные пальпы у ротового отверстия... Существо крадучись тронулось с места, ступило одним шагом далеко вперед и замерло в прежней позе. Длинная рука взметнулась в угрожающем жесте - зачем? Траз проснулся, проследил направление взгляда Рейта: "Фунг!"
Существо рывком повернулось, будто услышав произнесенное слово, и протанцевало в сторону двумя огромными шагами.
"Фунги - сумасшедшие, - шептал Траз, - юродивые бесы".
Дирдирмен не знал о приближении фунга. Он беспокойно подтягивал плащ, пытаясь устроиться поудобнее. Фунг изобразил жест ликующего удивления и тремя скачками оказался в двух метрах от дирдирмена, все еще суетливо кутавшегося в тряпки. Фунг неподвижно стоял и смотрел вниз, потом наклонился, подобрал пару зернышек гравия, вытянул длинную руку над дирдирменом - и уронил один камешек.
Дирдирмен с раздражением дернулся, еще не подозревая об опасности, и снова уснул. Поморщившись, Рейт позвал: "Эй!"
Траз испуганно зашипел. Крик Рейта произвел комический эффект - фунг отскочил далеко назад и уставился на пилон, разведя руки в сумасбродном изумлении. Дирдирмен, поднявшийся на колени, заметил фунга и оцепенел от страха.
"Ну что ты наделал? - закричал Траз. - Ему хватило бы дирдирмена!"
"Пальни в него из арбалета", - посоветовал Рейт.
"Стрелы от них отскакивают - фунга мечом не проткнешь".
"Стреляй в голову".
С коротким возгласом отчаяния Траз поднял-таки арбалет, прицелился и спустил курок. Короткая стрела устремилась в мертвенно-бледный лик. В последнюю долю секунды голова фунга дернулась в сторону - стрела шлепнулась в бетонный контрфорс.
Фунг поднял большой обломок стены, замахнулся длинной рукой и швырнул снаряд с чудовищной силой. Траз и Рейт прижались плашмя к пилону - камень разбился за ними. Не теряя времени, Рейт прицелился из пистолета и прикоснулся к кнопке. Раздались щелчок, свист - игла вонзилась в грудную клетку фунга и взорвалась. Фунг высоко подскочил, каркнул в смятении и обвалился бесформенной грудой.
Траз прикоснулся к плечу Рейта: "Убей дирдирмена, пока не поздно. Убежит!"
Рейт спустился с пилона. Дирдирмен выхватил меч - по-видимому, единственное свое оружие. Рейт заткнул пистолет за пояс и поднял руку: "Убери меч, нам незачем драться".
Дирдирмен озадаченно отступил на шаг: "Почему ты убил фунга?"
"Как почему? Он собирался тебя сожрать!"
"Но мы даже не знаем друг друга! И ты... - дирдирмен всмотрелся во мглу, - ...недочеловек. Что тебе нужно? Хочешь меня ограбить? Если так..."
"Нет, - сказал Рейт. - Я хочу только получить некоторые сведения. Ты волен идти своей дорогой - мне все равно".
Дирдирмен покривился: "Юродивый, как фунг. Зачем, однако, я стал бы тебя переубеждать?" Он подошел на пару шагов, чтобы лучше рассмотреть Рейта и Траза: "Вы здесь поселились?"
"Нет, мы сделали привал".
"Тогда вы не знаете, где бы я мог спокойно переночевать?"
Рейт указал на пилон: "Забирайся наверх, мы уже устроились".
Дирдирмен недовольно поиграл пальцами: "Совершенно не в моем вкусе. Кроме того, может пойти дождь". Он обернулся к бетонной плите, служившей ему укрытием, взглянул на останки фунга: "Вы очень любезны - даже понятливы и способны к послушанию. Как видите, я устал, мне нужно отдохнуть. Удобно, что вы оказались здесь. Будьте добры, постойте на страже, пока я буду спать".
"Прикончи тошнотворного ублюдка!" - страстно посоветовал Траз.
Дирдирмен подавился фальшивым задыхающимся смешком: "Вот это больше похоже на недочеловека!" Он обратился к Рейту: "А ты выглядишь странно. Не могу определить твою породу. Какая-то сомнительная помесь... Ты из какой страны?"
Рейт решил не привлекать лишнее внимание и не распространяться о земном происхождении. Но Траз, уязвленный высокомерием дирдирмена, закричал: "Не из какой страны - с какой планеты! С далекой Земли, откуда произошли настоящие люди, такие, как я! А ты - выродок!"
Дирдирмен укоризненно покачал головой: "Два сумасшедших, один другого стоит. Чего еще можно было ожидать?"
Рейт, не слишком довольный откровенностью Траза, быстро сменил тему разговора: "Что ты здесь делаешь? Это тебя искал катер дирдиров?"
"Боюсь, что так. Меня не нашли - об этом я позаботился".
"Ты беглец?"
"Совершенно верно".
"В чем ты провинился?"
"Неважно. Вряд ли вы поймете - вам этого не понять".
Дирдирмен скорее развлекал, нежели раздражал Рейта. Повернувшись к пилону, он сказал: "Я собираюсь спать. Если ты рассчитываешь дожить до утра, рекомендую забраться повыше - туда, где не достанет фунг".
"Твоя заботливость непонятна", - сухо отозвался дирдирмен.
Рейт не ответил. Вместе с Тразом он вернулся к пилону. Дирдирмен предусмотрительно взобрался на высокий цоколь неподалеку.
Ночь прошла. Собрались тяжелые тучи, но дождем не пролились. Незаметно рассвело - скоро город озарился грязно-водянистыми лучами. На цоколе, где устраивался ночевать дирдирмен, было пусто. Рейт допустил, что тот ушел своей дорогой. Спустившись на площадь, Рейт и Траз развели небольшой костер, чтобы рассеять ночной озноб. С другой стороны площади появился дирдирмен.
Не наблюдая никаких признаков враждебности, он приближался шаг за шагом. Наконец, метрах в пятнадцати, он остановился с опасливой завистью - долговязый арлекин с разболтанными руками и ногами, в наряде, еще больше истрепавшемся за ночь. Траз хмурился и ворошил костер, но Рейт вежливо пригласил: "Присоединяйся, если не против!"
Траз вполголоса произнес: "Ошибка! Это опасная тварь! Льстивое, высокомерное отродье, и к тому же людоед".
Рейт запамятовал последнее свойство дирдирменов, и теперь рассматривал незнакомца, нахмурившись.
Некоторое время прошло в молчании. Потом дирдирмен осторожно произнес: "Чем дольше я наблюдаю твои манеры, твой костюм, твои инструменты, тем больше прихожу в недоумение. На какое происхождение ты претендуешь?"
"Я не предъявлял никаких претензий, - сказал Рейт. - Ты сам откуда?"
"Это не секрет. Меня зовут Анхе-ат-афрам-Аначо. Я родился человеком в Зумбервале, в четырнадцатой провинции. Теперь же, объявленный преступником и беглецом, я потерял превосходство, и занимаю не более высокое положение, чем вы. Теперь мы равны, все трое - одичавшие странники, греющиеся у огня".
Траз рычал себе под нос. Рейт, однако, находил бесцеремонность дирдирмена забавной. Он спросил: "В чем состоит твое преступление?"
"Как тебе объяснить? Непосвященному сложно в этом разобраться. По существу, я присвоил прерогативы Энзе-Эдо- Эздовиррама, обратившего на меня внимание первородных. Я положился на изобретательность и отказался подвергнуться пытке преображения. Тем самым я приумножил первородную вину, в десятки раз усугубив тяжесть ситуации. В припадке раздражения я принудил Энзе-Эдо покинуть летательный аппарат, когда мы находились в полутора километрах над степью, - Анхе-ат-афрам-Аначо сделал жест, полный эксцентричного фатализма. - Так или иначе, я не попал в руки унизителей. И теперь я здесь, без планов на будущее, без средств к существованию, кроме..." - дирдирмен употребил непереводимое слово, совмещавшее идеи врожденного превосходства, интеллектуальной дерзости и неизбежности благополучия, происходящей из первых двух свойств.
Траз хрюкнул и пошел добывать завтрак. Аначо наблюдал за ним со скрытым интересом и вскоре неторопливо отправился вслед с таким видом, будто совершал бесцельную прогулку. Рыская среди груд камней и обломков, Траз и Аначо ловили насекомых и с аппетитом поедали их. Рейт ограничился горстью стручков травы пилигримов.
Дирдирмен, слегка утолив голод, вернулся и стал изучать одежду и оборудование Рейта. "Если я не ошибаюсь, парень упомянул некую планету под названием "Земля", - Аначо постучал по носу-пуговке длинным белым пальцем. - Я мог бы ему поверить, если бы ты не выглядел в точности как недочеловек, что делает само предположение абсурдным".
Траз величественно произнес: "Земля - место происхождения всех людей. Мы настоящие люди. А ты - урод".
Аначо вопросительно взглянул на Траза: "Что это, символ веры нового культа недолюдей? В любом случае, какое мне дело?"
"Просвети нас, - шелковым голосом попросил Рейт. - Каким образом люди попали на Тшай?"
Аначо беззаботно махнул рукой: "История человека общеизвестна и исключительно проста. На планете предков, именуемой Сибол, Великая Рыба отложила яйцо. Яйцо сие вынесло волнами на отмель у берегов Ремуры. Из одной половины яйца, выкатившейся на солнце, вылупился дирдир. Из другой половины, оставшейся в тени, вышел человек".
"Любопытно, - сказал Рейт. - Как насчет часчей? Откуда взялся Траз? И откуда взялся я?"
"Здесь нет никакой тайны. Удивительно, что кому-то вообще приходится объяснять такие вещи. Пятьдесят тысяч лет назад дирдиры и дирдирмены прибыли на Тшай с планеты Сибол. В ходе последовавших войн древние часчи захватили часть дирдирменов. Другие дирдирмены попали в плен к пнуме, а затем и к ванхам. От них произошли часчмены, пнумекины, ванхмены. Беглецы, преступники, бунтари и всевозможные шутки природы, попрятавшиеся по болотам, скрещиваясь между собой, произвели на свет недолюдей. Вот и все".
Траз взглянул на Рейта: "Расскажи глупцу о Земле, пусть почувствует свое невежество".
Рейт только рассмеялся.
Аначо недоуменно смерил его взглядом: "Несомненно, твоя разновидность уникальна. Куда вы направляетесь?"
Рейт указал на северо-запад: "В Перу".
"Город погибших душ за Мертвой степью... вы никогда туда не попадете. Зеленые часчи рыщут по Мертвой степи".
"Нет никакой возможности их избежать?"
Аначо пожал плечами: "Караваны доезжают до Перы".
"Где проходят караваны?"
"К северу отсюда, не слишком далеко".
"Значит, отправимся с караваном".
"Вас могут схватить и продать в рабство. Вожатые караванов знамениты ненадежностью. Почему вы так торопитесь в Перу?"
"На то есть веские причины. Каковы твои планы?"
"У меня нет никаких планов. Я - бродяга, такой же, как вы. Если не возражаете, составлю вам компанию".
"Милости просим", - сказал Рейт, не обращая внимания на негодующее шипение Траза.
Они отправились на север. Дирдирмен продолжал развлекаться пустой болтовней, с точки зрения Рейта занятной, а иногда и поучительной. Траз делал вид, что не замечает ее. К полудню они приблизились к гряде невысоких холмов. Траз убил из арбалета жвачное животное - что-то вроде ползучего ската. Путники развели огонь, зажарили добычу на вертеле и неплохо поели. Рейт спросил дирдирмена: "Правда ли, что вы употребляете в пищу человеческую плоть?"
"Конечно. Отдельные сорта человечины - самое нежное мясо. Можете не беспокоиться - в отличие от часчей, дирдиры - и дирдирмены - не испытывают непреодолимых гастрономических влечений".
Путники поднялись на холмы, поросшие низкими деревьями с мягкой синей и серой листвой, усыпанными набухшими красными плодами. Траз объявил плоды ядовитыми. Наконец они перевалили через гребень, и перед ними открылась Мертвая степь - плоская, серая пустыня без признаков жизни, кроме далеко разбросанных пучков утесника и травы пилигримов. Под невысоким обрывом тянулись две глубокие параллельные рытвины - колея, приближавшаяся с юго-запада, огибавшая подножия холмов и в трех милях к северо-востоку петлявшая среди скоплений каменных столбов - останцев обнаженной породы, торчавших под холмами подобно дольменам. Оттуда колея тянулась на северо-запад и сливалась со степным горизонтом. Другая колея вела на юг через седловину между холмами, третья поворачивала к северо-востоку.
Прищурившись, Траз рассматривал каменные обнажения вдали, указал на них рукой: "Взгляни туда через свой прибор".
Рейт вынул сканоскоп, изучил группу останцев.
"Что ты видишь?" - спросил Траз.
"Строения. Их немного - даже не деревня. В скалах - орудийные амбразуры".
"Наверное, станция Казабир, - предположил Траз. - Там караваны обмениваются грузами. Орудия - для защиты от зеленых часчей".
Возбужденно жестикулируя, дирдирмен предложил: "Там может быть какой-нибудь постоялый двор. Пойдемте! Мне не терпится вымыться. Никогда в жизни я не был так грязен!"
"Как мы заплатим? - спросил Рейт. - У нас нет ни монет, ни товаров для обмена".
"Не беспокойтесь, - заявил дирдирмен, - моих цехинов хватит на всех. Мы, второродные, не чужды благодарности, а вы мне хорошо послужили. Даже парень сможет цивилизованно поужинать - наверное, впервые в жизни".
Траз помрачнел и хотел было оборвать наглеца, но, заметив явное веселье Рейта, заставил себя криво улыбнуться: "Лучше поскорее скрыться - сюда часто наведываются зеленые часчи. Видите следы? Тут они наблюдают за караванами". Он указал на юг, где на горизонте выделялась неровная серая линия: "Караван уже на подходе".
"В таком случае, - заметил Аначо, - давайте поспешим на постоялый двор, чтобы занять места перед прибытием толпы. Не желаю проводить еще одну ночь на охапке утесника".
Обманчиво-прозрачный воздух Тшая и необъятность степного пространства затрудняли оценку расстояний. К тому времени, когда путники спустились с холмов, караван уже проезжал по колее рядом с ними - поезд из шестидесяти или семидесяти огромных подвод, на шести трехметровых колесах каждая, настолько высоких, что казалось, будто они вот-вот опрокинутся, вздымаясь и раскачиваясь. На отдельных подводах были установлены двигатели. Остальные тянули серые животные с огромными глазами и длинными рылами.
Три беглеца стояли в стороне и смотрели на громыхавший мимо караван. Впереди на двуногих скакунах ехали три разведчика-иланта - царственно-гордые высокие мужчины, широкоплечие, узкие в бедрах, с жестокими осторожными лицами. Их блестящая ярко-желтая кожа контрастировала с черными, как вороново крыло, волосами, собранными в блестевшие лаком жесткие пучки. На головах красовались черные шапки с длинными козырьками, увенчанные человеческими черепами. Над черепами веерами развевались щегольские султаны. Каждый илант был вооружен гибкой шпагой, похожей на укороченную рапиру кочевников-кокард, парой пистолетов или обрезов в кобурах на ремне и двумя кинжалами в правом сапоге. Проезжая мимо на массивных скакунах, они бросали безразличные взгляды на стоявших внизу путников, но до общения не снизошли.
Громадные подводы тяжело катились по колее. Одни доверху нагрузили узлами и тюками, на других везли составленные штабелями клети. В клетях сидели вперемешку дети, молодые мужчины и молодые женщины с ничего не выражавшими лицами. За каждой пятой подводой следовало самоходное орудие, обслуживаемое серокожими людьми в черных безрукавках и черных кожаных шлемах. Орудия с широкими раструбами предназначались, по-видимому, для запуска снарядов, ускоряемых генераторами поля. К другим, более узким орудиям с длинными дулами, были подвешены какие-то баки - Рейт допустил, что это огнеметы.
Рейт напомнил Тразу: "Мы встретили этот караван на переправе через Айобу".
Траз уныло кивнул: "Если б мы его захватили, я, может быть, еще носил бы Онмале... Но мне не жаль. Во всем мире нет бремени тяжелее Онмале. По ночам она говорила со мной".
Дюжина подвод везла трехэтажные передвижные постройки из черного протравленного дерева, с куполами, палубами и затененными шторами верандами. Рейт смотрел на них с завистью: вот как удобно можно было путешествовать по степям Тшая! Особо массивная подвода везла дом с зарешеченными окнами и окованными железом дверями. Переднюю палубу окружала редкая сетка из толстой проволоки - по существу, решетка. Из-за сетки вперед смотрела молодая женщина красоты столь необычайной, что облику ее, подобно кокарде Онмале, казалась присущей некая таинственная энергия. Черные волосы спускались на плечи тонкой, хрупкой фигуры с кожей цвета песка пустыни. Глаза сияли, как прозрачные золотисто-карие топазы. На ней были маленькая розовато-алая тюбетейка, бархатно-красная блуза с поясом и белые льняные шаровары - мятые, местами грязные. Пока подвода переваливалась мимо трех путников, девушка опустила голову. На какое-то мгновение Рейт встретился с ней взглядом - и вздрогнул, пораженный печалью в ее глазах. Подвода проехала. В открытой задней двери стояла высокая женщина с мрачным лицом, стальными глазами и коротким ежиком коричнево-пепельных волос. Заинтригованный Рейт обратился к Аначо за разъяснениями, но безрезультатно. Дирдирмен ничего не знал и отказался высказывать какие-либо предположения.
Рейт и его спутники последовали за караваном, пройдя между укрепленными обнажениями скал на широкий огороженный двор, посыпанный песком. Вожатый каравана, необычайно деятельный пожилой коротышка, расставил фургоны в три ряда: грузовые фургоны рядом со станционным складом, за ними подводы с жилищами и бараками для рабов, а в наружном ряду - самоходные орудия, нацеленные на степь.
С противоположной стороны двора находился караван-сарай - двухэтажное здание с наклонными глинобитными стенами. Таверна, кухня и общий зал занимали первый этаж. На втором находился ряд небольших комнат, выходивших дверями на крытую террасу. Три путника нашли в зале ожидания хозяина - дородного мужчину с кожей цвета золы, в черных сапогах и коричневом переднике. Подняв брови, он медленно перевел взгляд с Траза, в кирасе кочевника, на Аначо, в некогда элегантном дирдирском наряде, потом на Рейта, в земных брюках из плащевой ткани и куртке - но предоставил им комнаты без лишних вопросов и даже согласился найти новую одежду.
В каждой комнате, длиной три метра и почти такой же ширины, стояли крытая тонкой соломенной подстилкой кровать из кожаных ремней, натянутых на деревянную раму, и стол с рукомойником и кувшином для воды. После привалов в степи удобства эти казались роскошью. Рейт вымылся, побрился лезвием из аварийного комплекта и надел местную одежду, в которой надеялся меньше выделяться - свободные шаровары из серо-коричневой ткани, рубаху из грубого белого домотканого полотна и черный жилет с короткими рукавами. Выйдя на террасу, он смотрел вниз, на двор караван-сарая. Какой далекой казалась земная жизнь! По сравнению с причудливым многообразием Тшая былое существование представлялось монотонным, бесцветным - хотя и не менее притягательным, несмотря ни на что. Рейт вынужден был признать, что его первоначальное безысходное отчаяние несколько притупилось. Новая жизнь, при всей ее случайности и рискованности, была полна приключений и не давала соскучиться. Где-то напротив, с другой стороны двора, на подводе стоял дом с окованными дверями. Девушку очевидно держали в заточении. Какая судьба омрачала ее лицо выражением беспредельной тоски?
Рейт пытался определить местонахождение тюрьмы на колесах, но не мог ее найти среди нагромождения горбатых, остроконечных, угловатых форм. "Тем лучше", - сказал он себе. У него было достаточно проблем и без того, чтобы заниматься расследованием невзгод, постигших красавицу-рабыню, явившуюся перед ним на пять секунд. Рейт вернулся в комнату.