- А сам-то взгляни!
За оконцем маячила какая-то жуткая рожа со сверкающими белками глаз!
- Негр! - удивился Громов. - Ну надо же.
Он подошел к окну, и негр тут же отпрянул, затаившись в глубине хижины.
- Эй, парень! - молодой человек постучал ладонью по стенке. - Ну что, может, поговорим? Клянусь, мы ничего тебе плохого не сделаем. Просто кое о чем спросим, ладно? А потом - выпустим. Богом клянусь, поговорим и отпустим, договорились?
Чернокожий торопливо кивнул:
- Я никого не убил, не гневайтесь, масса!
- А что ж тогда прячешься? Впрочем, твое дело, - Громов махнул рукой и подошел поближе к окошку. - Лучше скажи, в какой стороне дорога?
- Это вам смотря какую надобно, масса, - охотно отозвался пленник. - Если ту, что к поместью сэра Беркли, то это на той стороне, а если ту, что к Саванне-реке, так это почти рядом.
- Покажешь?
- Конечно же, разрази меня гром! Я не обману, масса, не беспокойтесь, я такой же христианин, как и вы… Ой! - негр вдруг испуганно замолк и тут же поправился: - Я хотел сказать - тоже христианин.
- А звать-то тебя как?
- Татави… так покойная матушка назвала, а полковник Роджер кликал Томом. Или - Черный Том, я у него был грумом, а потом… Небось, слыхали о полковнике Роджерсе? Он - потомок одного из тех самых лордов, которым славный король Чарльз подарил все эти земли, от Вирджинии до Саванны-реки.
- Аристократ, стало быть, недорезанный, - хмыкнув, пошутил Громов.
Эта шутка его, не очень-то и смешная, неожиданно оказала на запертого в хижине собеседника самое благоприятное воздействие: чернокожий взглянул на молодых людей куда более внимательно и, как вдруг показалось Андрею, с явной симпатией и надеждой.
- А вы хороший человек, масса! Видать, тоже не очень-то жалуете полковника. Да его здесь мало кто любит, все знают, что это за тип.
- А мы так, честно говоря, про такого и не слыхали, - заглянув в окошко, улыбнулась Бьянка. - Так что, выпускать тебя, черная голова?
- Хо! Не слыхали? - негр удивленно хлопнул себя по ляжкам. - Полковника Роджерса в самом Чарльз Тауне знают! Он со всеми тамошними господами в друзьях, а первый его дружок - преподобный отец Джозеф Стейнпоул, что, говорят, сжег уже немало самых гнусных ведьм!
- Сам ты - гнусная ведьма! - баронесса обиженно надула щеки и что-то бросила Громову, да тот ее не услышал…
А просто сел в траву!
Отец Джозеф Стейнпоул, один из столпов чарлзтаунского общества, был хорошо знаком и ему, и Бьянке, которую едва не сжег именно как ведьму! И было это все летом и в начале осени 1706 года. Так что же, выходит…
- Том, а год сейчас на дворе какой?
- Одна тысяча семьсот шестой от Рождества Христова, - покинув свое узилище, тут же отозвался чернокожий. - Точнее - двадцать девятое число, месяца октября. А вы что спрашиваете, проверяете - грамотный ли? Так вот - Священное Писание знаю!
Том вдруг сделал бросок в сторону, явно порываясь убежать - так и убежал бы, да вот остановился сам по себе, удивленный реакцией этих двух белых. Никто за ним не гнался!
- Ну девочка, - погладив Бьянку по волосам, тихо промолвил Андрей. - Теперь поняла, где мы?
- Поняла, чего уж, не дура, - тяжко вздохнув, девушка вдруг расправила плечи и задорно подмигнула любимому. - А я опять в своем мире, не в твоем… Что ж - зато тут все привычно. Вот только жаль, "Америкэн Бэндстед" не посмотреть.
- Да уж, - издевательски посочувствовал Громов. - Вот уж, действительно, большое несчастье!
Он, конечно, был ошарашен, и вовсе не от того, что вновь оказался в начале восемнадцатого века, а от способа, каким его и Бьянку выкинуло в эту эпоху. Именно выкинуло. Ядерным взрывом! Показал-таки Хрущев Кеннеди кузькину мать! Или… это генералы… и с той стороны, и с другой. Вполне могли, сволочи тупорылые. Что же, эти придурки все же спалили мир? Хватило ума… то есть - глупости! Ну идиоты, ну надо же… Стоп! Однако ведь Андрей точно знал, что никакой Третьей мировой войны не было! Никто ни в кого никакими ядерными ракетами не пулялся, Карибский кризис завершился вполне мирно… правда, в последний момент, а то бы… а то бы, пожалуй, рвануло!.. Как недавно, ночью - тысячи солнц! Так что же, выходит, это был какой-то иной, параллельный мир? В котором таки разразилась Третья мировая… ядерная… А выходит, так! Именно поэтому, наверное, их с Бьянкой сюда и выкинуло… обратно в свой мир… то есть это, смотря для кого - свой.
Боже, боже! Бедные Майк и Лина! И Боб. И сеньора Мария со своим сынишкой.
- Так, Майк и Лина… - слово бы почувствовав что-то, тихо спросила девушка. - Мы уже можем их не искать? Они остались там, да?
- Да, - отвернувшись, промолвил Громов. - Искать их точно не нужно. А вот помолиться на всякий случай стоит! Да подумать, как нам дальше быть.
- Ничего! - обняв, юная баронесса попыталась утешить любимого. - Зато тут, у нас, все понятно и просто. Этот вот черный парень - явно беглый негр.
- А я смотрю, господа, вы и сами беглые!
Том уже раздумал бежать и, прислонившись к дереву, с интересом рассматривал белых. Насмотревшись, вежливо спросил:
- Можно я скажу, масса?
- Да говори, - отмахнулся Андрей. - И перестань называть меня масса! Мы ж тебе не хозяева.
- Это точно, разрази меня гром! - весело расхохотался негр. - Так я скажу?
- Говори, сказал же!
Том улыбнулся, показав ослепительно-белые зубы:
- Места здесь безлюдные, а вы - без лошадей, одни, к тому ж и одеты… Бумажные штаны, рубахи - извините, но так даже уважающие себя бедняки не одеваются!
- Ишь ты, - неприятно ухмыльнулся Громов. - Я вижу, глаз у тебя наметан! Только все же мы не беглые, а так… Идем к морю, в какой-нибудь порт.
- Так вам в Чарльз Таун надо, - чернокожий повел плечом. - В таком случае мне, господа, с вами не по пути. Дорогу-то я покажу, извольте!
- Нет, нет, - дружно замотали головами молодые люди. - Чарльз Таун нам не подойдет!
- Ха! А говорите - не беглые, - Том нагло расхохотался и хлопнул себя руками по ляжкам. Одет он был в широкие светло-серые штаны из хлопка и такую же рубаху, из-под ворота сверкал золотом крест… ну нет, не золотой, конечно - медный.
- Вы, я так думаю, все же не с плантации сбегли - белых невольников там давно уже не осталось, все перемерли, а скорее всего - от суда, верно? Может, задолжали кому, может, что украли по мелочи. Не мое это дело, разрази меня гром!
- Гром, кстати, не разит, - с усмешкой поправил Громов. - Разит молния.
- Один черт, - Том отмахнулся и, вновь улыбнувшись, предложил: - Пойдемте тогда вместе, а? Втроем-то веселей, а и удобнее - по очереди можно спать. Мне тоже к морю-океану надо - доберемся до Саванны-реки, а там сладим плот. А там, у самого океана, селение, небольшое, но спрятаться, переждать можно.
- А чего будем ждать? - заинтересованно спросила Бьянка.
Негр снова захохотал:
- Как чего? Попутного судна! Вы - в Новую Англию, а я - во Флориду. Там таких, как я да вы, беглецов, полно, один не останусь, разрази меня гром! Нам сейчас главное - потихоньку пробраться, вот что я вам скажу.
- Ловят? - Андрей прищурил глаза, соображая, нужен ли им такой проблемный спутник. В конце концов, плот они и сами уж как-нибудь смогли бы соорудить, а уж дальше…
- Те, от кого сбежал, уже нет, - убежденно отозвался Том. - Я уже неделю в бегах. Смогли бы - поймали б. А вот не вышло у них ничего, обставил я самого полковника Роджерса, разрази меня гром!
- Тебе ж сказали - не гром, а молния, - баронесса одернула блузку и, строго взглянув на негра, спросила:
- А долго на плоту до моря-океана плыть?
- Да не так чтоб очень, дней за пять, думаю, доберемся… ну за неделю. На плоту-то - это ж не пешком.
- А вдруг дожди зарядят? - не отставала девушка. - Что тогда? А они ведь должны бы уже и начаться.
Том радостно улыбнулся:
- Вот и хорошо бы! Дожди, туман - никакой поганый индеец нас на реке не заметит!
- А если заметят? - снова напряглась Бьянка.
- Это смотря какие индейцы, - негр рассудительно развел руками, показав выжженное на левом запястье клеймо - "C.R".
"Colonel Rogers, - догадался Андрей. - Полковник Роджерс…"
- Что значит, смотря какие? - баронесса все продолжала допытываться, причем - вполне по делу.
- Если дикие - ямаси, - так те могут сразу убить, могут в плен взять да потом продать кому-нибудь, а могут и отпустить или в своем племени предложить поселиться - я про такие случаи слыхал, разрази меня гром! - покладисто пояснил чернокожий беглец. - Не так уж и плохо у них в племени: останешься - будешь жить, как родной! Хоть они дикари и язычники, а все ж и там лучше, чем у полковника!
- Нет, - Громов качнул головой. - Не хотелось бы к дикарям, еще суп из нас сварят.
- Не сварят, ямаси людей не едят.
- А что другие индейцы? - уточнила Бьянка. - Которые не дикие.
Том шмыгнул носом и нервно зевнул:
- Другие - это кусабо: ашпу, комбаи, куза и прочие. Их еще индейцами в поселении зовут, они с белыми дружат и беглецов ловят да возвращают хозяевам, за что имеют деньги, оружие и все такое прочее. Хотя… могут и просто убить. Но это вряд ли, разрази меня гром! Они ж не дикари - порох, ружья да денежки кому ж не нужны-то?
- Да-а, - выслушав, протянул Андрей. - С этим кусабо нам уж точно встречаться никак не с руки. А где они проживают-то?
- Саванна - их река, - чернокожий беглец вздохнул и потер запястья. - И ямаси Саванну своей считают.
- Враждуют?
- Еще бы, разрази меня гром!
- Так нам, похоже, незаметно вообще никак не пробраться, - посмотрев на небо, озадаченно промолвила Бьянка. - Дикари - следопыты известные…
Негр неожиданно засмеялся:
- Так ведь не так уж и много их! На столько-то земель - раз-два и обчелся. К тому ж и Саванна - река широкая, а плот - низенький, незаметный… А коли дожди пойдут - так и вообще хорошо, ни один индеец на своей лодке на реке не покажется, разрази меня…
- Понятно! - встав на ноги, перебил Громов. - Ну коли такое дело, пошли к реке - чего тут выжидать-то?
К реке шли два дня и добрались, слава богу, без всяких приключений. Беглый раб Том, к слову сказать, оказался весьма ценным спутником и как проводник, и как охотник - всю дорогу он учил Громова ставить силки и устраивать различного рода ловушки, в одну их которых на исход первого дня весьма кстати попался болотный кролик. Снасти, соль и острогу с огнивом - все, что нашлось в хижине, путники, естественно, прихватили с собой, да и у Тома оказался изрядных размеров ножик.
Плот соорудили, связав сплетенными из травы веревками упавшие стволы деревьев и хворост, вышло устрашающе и неказисто, зато надежно - получившееся плавсредство уверенно выдерживало троих. Потратили почти целый день, умаялись, но деваться-то было некуда! Громов еще предложил установить на плоту шалаш, на случай дождя, да и вообще, для удобства, однако чернокожий беглец сразу же резко запротестовал против такого дела - с шалашом плот был бы слишком заметен.
- Лучше набросаем на него побольше травы: и мягко и в случае чего - сойдет за плавающий островок, разрази меня гром!
- А если зарядят дожди?
- Лучше уж вымокнуть, чем попасться.
С этим утверждением спорить было трудно, и Громов идею с шалашом - и впрямь недостаточно продуманную - оставил, тем более что юная баронесса не высказывала никаких претензий да и вообще вела себя достойно, стойко перенося все трудности и лишения неожиданного путешествия.
Качнувшись, толкаемый Андреем и Томом плот медленно отчалил от берега и, величаво покачиваясь, поплыл по течению реки. Быстро забравшись на борт, мужчины сноровисто взяли в руки шесты, отталкиваясь от дна и выводя плот на стремнину, ближе к середине реки. Там шесты уже не годились, приходилось по необходимости орудовать импровизированными веслами, вырезанными из древесной коры.
К удивлению Громова, сплав проходил довольно комфортно: дождей не было, в небе ярко светило уже не жаркое, а вполне себе приятное солнышко, болотистые, заросшие густым кустарником берега казались безлюдными, а кишевшая в речке рыба клевала буквально на всё! Даже пустой крючок хапала!
Ближе к вечеру беглецы выбирали какую-нибудь отмель, приставали, жгли костер, пекли на углях пойманную за день рыбу, на ночь же - в целях безопасности - снимались с отмели и пристраивали плот под каким-нибудь кустом.
А утром вновь выводили плавсредство на середину реки - вот и вся работа! А потом лежи себе на мягкой травке, лови рыбу, болтай, загорай! Наверное, можно было бы плыть и ночью, да опасались налететь на мель или, того хуже, камни. И так уже пару раз вытягивали плот с песка. Что же касаемо камней, то перекаты были хорошо видны - и слышны - еще издали, можно было обогнуть или, спрыгнув в воду, провести плот через отмель.
Дующий почти все время ветерок иногда угонял плот к берегу, зато уносил комаров и прочую кровососущую нечисть, которой, впрочем, сейчас, поздней тропической осенью, было куда как меньше, чем летом.
С каждым днем река становилась все шире, и на плот уже начинали накатываться большие, малоприятные волны, так что путники быстро промокли, хотя столь же быстро и высохли на солнце и на ветру.
Болтая, Андрей и Бьянка вспоминали своих прежних друзей, Барселону и некое судно под названием "Красный Барон", корабль, обладающий волшебным свойством каким-то образом перемещаться во времени… правда, как выяснилось, вовсе не обязательно в ту самую эпоху, где до этого был. Америка шестьдесят второго года… сожженная ядерной войной! Другой, параллельный, уже - увы - не существующий мир. А где же тогда тот, родной? Кто бы знал, кто б смог ответить.
Громов покачал головой и, зевнув, заложил за голову руки. Юная баронесса прильнула нему, положив голову на грудь, и, кажется начинала подремывать. Устроившийся впереди с шестом беглый негр Том вполголоса напевал какую-то тягучую прилипчивую мелодию, отдаленно напоминавшую блюз.
- Вот тебе и "Америкэн Бэндстед", - пошутил молодой человек. - Рики Нельсон!
- Скорее уж, Чабби Чеккер, - открыв левый глаз, заметила девушка. - Томас! А ты что такое поешь?
- Так просто, песня, леди, - негр улыбнулся во всю ширь.
- Ты упорно называешь меня леди, - подняла голову Бьянка. - Почему?
- Ваше воспитание, моя госпожа! Настоящую, с рождения, леди видно сразу. По всему, разрази меня гром! Походка, грация, манера говорить.
- По твоей речи тоже не скажешь, что ты простой раб!
- Я же был грум! Меня учили. На свою голову, как позже заметил полковник Роджерс!
- А почему ты ничего не рассказываешь про свою жизнь? - любопытная девушка никак не хотела отставать, донимая бедолагу вопросами, на которые Том отвечал уклончиво, но с неожиданным достоинством и с крайней степенью вежливости.
- О, милая леди! Поверьте, в моей прежней жизни нет ничего такого, о чем стоило бы рассказать! Какая жизнь может быть у раба? Одни побои, унижения, слезы… Ничего интересного, разрази меня гром!
- Кажется, по левому борту - деревня, - встрепенувшись, сообщил Андрей. - Во-он там, где дымы.
- Да, селение, - пристально взглянув на сизые, вздымающиеся к небу дымки, согласно кивнул беглый. - Думаю, это кусабо. Скорее всего, коптят рыбу. Нам с вами надо быть сейчас тише воды ниже травы! А на ночлег хорошо бы пристать к правому берегу. Если, конечно, сможем.
Не смогли. Не получилось. Шесты давно уже не доставали дно, а выгребать поперек течения кусками коры - затея изначально пустая.
- Да бросьте вы, все равно не выгребем, - махнув рукой, Бьянка села на край плота и поболтала в воде ногами.
Джинсы свои девушка, по совету Андрея, давно уже обрезала, сделав что-то вроде бриджей или длинных шорт, хоть сейчас и днем-то было, в общем-то, не жарко, а ночью так и вообще откровенно холодно.
- Думаю, все же лучше будет провести эту ночь на плоту, - щурясь от отражавшегося в воде солнца, предложила баронесса. - Вообще не приставать к берегу.
- А вдруг камни или мель?
- Ничего, не такое уж тут и сильное течение. К тому же мы ведь не будем спать.
- Леди права! - без раздумий согласился Том. - Так нынче и сделаем, а завтра утром посмотрим. Скоро уже и гавань, разрази меня гром!
Лицо Бьянки, пристально смотревшей в сторону левого берега, вдруг напряглось и побледнело.
- Лодки, - показав рукой, тихо промолвила девушка. - Там - лодки! Кажется, плывут к нам.
- Не к нам, а просто - в нашу сторону, - быстро сообразив, что к чему, негр махнул рукой. - А ну, живо все легли… нет, пожалуй, даже лучше - в воду. Поплывем с той стороны, рядом с плотом…
Беглецы тотчас же так и сделали, даже не раздевались - некогда, да и в таком случае их движения могли бы заметить. Успели лишь прикрыть травой нож, острогу, огниво…
- Похоже, мимо плывут… - осторожно выглянув, прошептала баронесса. - О, Пресвятая Дева, холодно-то как!
- Так не май месяц, - Громов погладил девушку по руке. - Еще немного потерпи, милая.
- Случайно, здесь крокодилы не водятся?
- Ты ж сама сказала… Раз уж тебе холодно, то им - и подавно.
- Тсс!!!
Лодки проплыли мимо метрах в полсотне от плота, похоже, что переправлялись на тот берег. Нельзя сказать, чтоб орудовавшие веслами люди - судя по всему, индейцы - совсем не обратили внимание на плот, но так, бросили взгляды мельком, полностью поглощенные каким-то своим, куда более важным делом.
Слабое течение медленно несло плот и державшихся за него беглецов к пологой излучине, густо поросшей высоченной - почти в человеческий рост - осокою, напоминавшей какой-то инопланетный лес.
- Там мель, - кивнув, прошептал Том. - Надо бы взять шесты.
- Возьмем! - Громов посмотрел на тот берег - лодка с индейцами уже еле-еле виднелась, похоже, опасность миновала и вполне можно было забраться обратно на плот и продолжить плавание, тем более - с шестами-то нужно было бы поспешить.
- Забираемся!
Андрей первым вылез на плот и, протянув руку, помог выбраться Бьянке. Быстро оглянувшись по сторонам, беглецы взяли шесты, тут же упершиеся в илистое дно.
- И-и-и… раз!
Несмотря на все старания, течение неумолимо несло плот на мель. Заросли осоки были уже совсем близко, рядом, вот-вот - и плот плотно сядет в песок, да так, что не сгонишь.
- Ах, черт! - в руках Громова выстрелом сломался шест.
Бросив бесполезные обломки, молодой человек соскочил в воду - глубины-то оставалось всего по пояс - и изо всех сил уперся руками в плот.
То же самое проделали и остальные, задержали, повели свое утлое плавсредство вдоль косы на быстрину.
- А все же вовремя мы спрыгнули! - Бьянка улыбнулась, устало вытирая выступивший на лбу пот. - Еще б немного и сели бы.
- Иисус нам помог! - осматриваясь вокруг, радостно промолвил негр. - Еще б пару деньков и…
Том резко замолк; черное, лоснящееся от пота, лицо его резко изменилось, глаза округлились от ужаса, словно беглец вдруг увидел перед собой змею. Дрожащей рукой негр показал на излучину:
- Там, там…