- Чем это нам грозит? - спросила было Кириенау сияющего лицом герцога Атасса, но тот не успел ответить.
Так как в Обвальный кабинет заявился еще один посол.
- Лорд Вульвидж, чрезвычайный посол Славной Затумании, - церемонно, в отличие от предыдущего посетителя, начал дородный и элегантно одетый господин. - Уполномочен от имени его величества вице-короля Славной Затумании объявить о начале военных действий против Тарсийского Ожерелья…
- И Затумания туда же! - ахнул Атасс.
Впрочем, что Славная Затумания! В течение часа в Обвальном кабинете побывали еще послы Южного Сирака, Старого Окопа, Хрендаредиса, пресловутых Пидзадьих Бадей и полудюжины мелких, но тоже чрезвычайно воинственно настроенных княжеств и даже островных племен вроде скопцов-самоедов и воинствующих фригидий. Все представители непременно жаждали воевать с Тарсийским Ожерельем, и послам пришлось даже выстроиться в небольшую очередь, чтобы не скопом, а прилично и по порядку подавать Совету ультиматумы и меморандумы.
В результате означенных мероприятий Королевский Совет пришлось продлить на три с половиной часа. Когда последний посол из очень отдаленной и весьма суверенной республики Шпроттисаа закончил чтение пакта о нападении, советники откровенно зевали и осведомлялись друг у друга, скоро ли обед и будет ли к обеду знаменитый копченый окорок с травами по-королевски…
Только сама Кириена и ее Главный Советник выслушивали заявления о начале военных действий с непроницаемыми лицами. Герцог Рено при появлении очередного посла что-то помечал в своей небольшой книжечке, обтянутой потускневшей парчой, а заместительница королевы Абигейл молилась о том, чтобы поминаемые государства не напали все скопом.
Наконец захлопнулась дверь за последним послом, и советники облегченно выдохнули:
- Слава небесам! Мы думали, это никогда не кончится!
- И что теперь будет? - истерично вопрошал всех герцог Долл Сальдо. - На какие средства мы собираемся воевать?! Наша казна почти пуста!
- Плюньте на казну, советник! - хорохорился герцог Атасс и пукал, никого не стесняясь, - видимо, изображал канонаду. - Нам представляется героическая возможность. Мировая война! Разве это не мечта каждого полководца!
- У нас не так уж много полководцев, - подал голос барон Муштрабель, но его просто ошикали и велели не лезть не в свое дело.
Меж тем Кириена, измученная долгим заседанием, бледная и от того еще более прекрасная, поманила к себе Главного Советника и вполголоса попросила его:
- Герцог, велите им уйти. Полагаю, что для обсуждения создавшегося положения нам требуется остаться вдвоем.
- Вы правы, ваше величество, - согласился герцог Рено. И тут же громко объявил: - Королевский Совет окончен!
"Они шумят и ведут себя, как школьники, отпущенные с последнего урока, - почему-то подумала Кириена, глядя на торопливо покидающих кабинет советников. - Почему они так беспечны? Ведь это их стране только что объявили войну! Точнее, даже войны. А беспокоиться приходится мне".
В Обвальном кабинете остались только Кириена и герцог Рено.
- Что ж, Главный Советник, хорошо я сыграла свою роль? - безжизненным, севшим от усталости голосом спросила Кириена.
- Простите?.. Ваше величество, вы не играли. Вы жили. И изволите жить сейчас. Я прошу вас не волноваться, вам придется испытать еще немало.
- Герцог, вы словно выжимаете из себя эти пустые и никчемные фразы. Я, благодарение небесам, не выпускница колледжа непорочных девиц и прекрасно понимаю, что сейчас происходит и произойдет. Вы думаете, я боюсь войны? Я родилась, когда в Монохромме шла война. Моих родителей сгноили в плену. Меня воспитали в особой бойцовской школе, после чего я сама стала бойцом и учителем, воспитывающим в своих подопечных бесстрашие перед войной.
- Вот как… - пробормотал герцог и вдруг посмотрел на потолок. По потолку шла тонкая темная трещина, и начинали сыпаться крошечные осколки мозаики.
- И если вы, герцог… - продолжила говорить ничего не замечающая Кириена.
- Сударыня, - мягко сказал Главный Советник. - Я просто умоляю вас незамедлительно покинуть это помещение.
Даже не дав Кириене опомниться, он совершил непозволительную с точки зрения монаршего этикета вольность: подхватил королеву на руки и вынес ее из кабинета.
Это было как нельзя вовремя.
В кабинете в который раз за историю государства обвалился потолок.
- Ох, какой кошмар! - Кириена инстинктивно прижалась к герцогу. - Неужели нельзя сделать потолок более прочным?!
- Увы… Этот потолок - одна из традиций. И в каком-то смысле примета. Он всегда обваливается перед событиями, имеющими для Тарсийского Ожерелья эпохальное значение. И я думаю, что это даже не связано с войной - в войны мы влипаем постоянно, как мухи в стакан с медовой настойкой.
- Тогда какое же эпохальное событие имеется в виду? - приходя в себя, осведомилась Кириена.
- Возвращение королевы - с туманной улыбкой пояснил герцог.
- Ах вот оно что… Но я прошу иметь в виду, - Кириена снова стала женщиной с грозовым оттенком глаз, - если вы думаете, что к вам вернулась прежняя королева, прежняя Абигейл, вы глубоко ошибаетесь. Я не буду такой, как она! Благодарю за шарф.
С этими словами Кириена сняла с плеч шарф герцога и протянула ему. Он с отрешенным видом принял злосчастную ткань.
- Завтра утром я жду вас, Советник, с докладом о введении в стране военного положения и прочих мероприятиях, приличествующих государству, коему предстоит батальное будущее, - весьма выспренно сказала Кириена и зашагала, подхватив платье, в свои покои. Она не видела, как герцог поднес к лицу шарф и поцеловал его. И, разумеется, мысли о том, что Главному Советнику на мгновение вскружил голову аромат ее девственного тела, Кириену, озабоченную проблемами войны и мира, не посещали.
А герцог подышал еще немного тонким ароматом, пропитавшим ткань, и решительно швырнул шарф в стоявшую в нише большую позолоченную корзину для мусора. И направился в свой рабочий кабинет - рассылать шпионов во враждебные страны, писать письма оставшимся союзникам, работать над завтрашним докладом… Словом, исполнять свою роль. Роль Главного Советника этой проклятой небесами страны.
* * *
Книги, где говорилось о том, как победить страшных и злобных Удаленных, существовали. И эти книги размещались в отдельном шкафчике, запертом на несколько замков. Ибо в книгах сих была прописана запрещенная к использованию в пределах Тарсийского Ожерелья натуральная и беспримесная магия, без которой, к примеру, не мыслят своего существования славные затуманцы или хрендаредисы, чье мужское население поголовно обучается в школах прикладного и боевого чародейства.
Уильям Гогейтис, сам в некоторой степени чародей, с некоторым опасением подходил к герцогскому управляющему: тот мог и не дать ключей от шкафа с запрещенной королевскими указами магией. Но то ли домоправитель не понял, чего именно от него добивается ученый, то ли голова его и без того была занята предстоящими ужасами нападения Удаленных и иже с ними, но ключи от всех шкафов библиотеки он отдал Гогейтису по первому требованию.
- Ура! - сказала Карина. - Вот этот ключ с головкой в форме… головки, по-моему, вполне подходит именно к этому черному шкафу.
Она молниеносно сунула ключ в прорезь замка и услышала подозрительный скрежет.
- Отойди, Карина, я сам! - заволновался Уильям. - Не приведи небо, там могут оказаться не только книги.
Уильям Магнус Гогейтис, поминутно поминая известных ему святых, а заодно почему-то и свою драгоценную Систему Окон, повернул ключ в замке трижды и медленно потянул на себя дверцу, опасаясь, что из недр шкафа или выметнется магическое пламя, или полезут какие-нибудь чудовища.
Ничего такого не произошло.
Обычные книги в скромных переплетах из некрепкой суконной ткани стояли плотными рядами на трех небольших полках. К корешку каждой книги был прикреплен белый ярлычок с надписью, поясняющей, чему посвящена данная книга. И от этих простеньких белых ярлычков Уильяму становилось куда страшнее, чем от скалящихся чудовищ.
Карина подошла к полкам и принялась читать надписи.
- "Важные вопросы порчи", "Для тех, кто мертв", "Сила выпитой крови", "Как защититься от всех видов врагов"… Уильям, может, эта книга подойдет? - И Карина бесстрашно потянула одну из книг за переплет…
И взвизгнула!
- Господи! Она раскаленная, как сковородка! - Карина дула на обожженные пальцы и трясла рукой.
- Говорил я тебе: не лезь, Карина, - участливо сказал Гогейтис. - Не дамское это дело - магия.
- В моем мире магией занимаются исключительно дамы. Женщины и даже бабы в целом. Даже объявления дают…
- Что?!
- Ну, зазывают пользоваться их услугами: госпожа Гизелла, мадам Сальмонелла или там бабка Бодунья-Бородунья со стопроцентным успехом выполнят любые заказы по колдовству. Даже гарантию дают. - Карина уже оправилась от пережитого потрясения и снова бойко тараторила.
Но возлюбленный слушал ее рассеянно…
- Позднее, дорогая, ты мне объяснишь, что значат слова "стопроцентный" и "гарантия", - пробормотал он. - А сейчас не отвлекай меня, пожалуйста. Я, кажется, понял, почему эти книги невозможно взять с полки. Они или заперты заклятием, или…
- Пароль надо ввести. Как в компьютере, - осенило Карину.
- Пароль?
- Да. Слово какое-нибудь. Или выражение. Скажешь - и все будет нормально…
- Похоже на то. Карина, будь ты королева…
В недрах запретного книжного шкафа раздался странный щелчок.
- Вот, слышал?! - взволнованно зашептала Карина. - Оно сработало! На какое-то слово! Ты сказал: "королева"…
Тот же щелчок. Уильям с торжествующей улыбкой потянулся к книгам, но тут же улыбаться перестал: книги, казалось, раскаленные докрасна, в руки не давались.
- Не торопись. Значит "королева" - только часть пароля! - пояснила Карина, с состраданием глядя на то, как теперь Гогейтис трясет обожженными пальцами. - Нужно еще какое-то слово, причем сочетающиеся с "королевой". Корона? Тихо.
- Власть? Наряд? Сила? Красота? Глупость? Уильям, что ты молчишь, я уже не знаю, что и придумывать!..
- Вежливость, - отрешенно пробормотал ученый. - Вежливость королев.
Щелчок и легкий звон. Уильям вытаращил глаза:
- Неужели получилось?!
Карина тихо возликовала.
Увесистый том практического пособия под полным названием "Как защититься от врагов видимых и невидимых на земле, в небесах и на море" содержал массу полезных сведений о том, как обезопасить себя и свое поместье от летучих варраканов, ползучих пупырей и даже пьяных гноттибов. Гламурам и борьбе с ними в этом масштабном издании отводилась целая глава. А вот о том, что делать с Удаленными, в книге ничего не говорилось.
- Беда, беда, Кариночка… - бормотал Уильям, листая фолиант.
А бывшая стриптизерша в это время пристально изучала неопрятный с виду том с неприятным же лаконичным названием "Нежить". Наконец она радостно выдохнула:
- Есть!
- Где? - встрепенулся Гогейтис.
- Вот. Только три строчки. - Карина вздохнула. - Но разобрать очень трудно. Будто курица лапой нацарапала.
Уильям с волнением вглядывался в волнообразный загадочный текст.
- А ведь ты права, дорогая! - вдруг воскликнул он. - Это действительно писали лапой! И именно лапой курицы! Потому что в древние времена эта птица считалась священным символом, побеждающим злых духов!
- Подумать только… Уильям, а разве у вас тоже куры есть?
- Были… - вздохнул Уильям. - Но во время очередной братоубийственной войны этих редкостных, гордых и ценных птиц до последнего пера истребили продажные полки гнусных ландскнехтов Континента Мира и Свободы…
- Вот негодяи! У нас кур тоже, правда, истребляют здорово, но чтоб до такой степени…
Уильям выпучил глаза, словно только сейчас до него дошло, что говорит его прелестная возлюбленная:
- В твоем мире есть куры?!
- Да. Полным-полно. Хоть лопатой греби, извиняюсь за выражение. А что?
- А то, что Удаленные не выносят не только вида кур, а даже самого их кудахтанья! Оказывается, громкое кудахтанье курицы производит в воздухе некую особую вибрацию, разрушительную для морфической структуры Удаленных! К примеру, село Постойка провинции Элристрон ночью подверглось жестокому и мощному нападению Удаленных, и лишь утренний крик петуха да кудахтанье разбуженных в храмовых постройках священных кур буквально изничтожили врага в пыль!.. Так здесь, в этой самой книге, написано! Историческое событие, доказывающее правильность учения, вот. Так что недаром запись сделана, как ты справедливо заметила, куриной лапой! О Карина! О!..
Карина недоуменно воззрилась на Уильяма. А того понесло по кочкам вдохновение:
- Если отладить Систему заново, но при этом изменить вектор… Поставить счетчик времени, чтобы не получилось сильных смещений… Да, еще обязательно должны быть зеркала…
- Уильям, - Карина осторожно потрогала за плечо ученого, - ты что задумал, сокровище мое?
"Сокровище" посмотрело на Карину сияющими радужной пленкой научного восторга, безумными, вдохновенными глазами.
- У нас есть возможность спасения, милая. У нас! У всего замка! У всего Тарсийского Ожерелья!!! Мы избавим и это поместье, и весь этот мир от проклятых Удаленных раз и навсегда! Главное - попасть в твой мир, где еще существуют куры!!! Живые куры!
У Карины нехорошо ёкнуло сердце.
"Попасть в твой мир"…
"Твой мир"…
Знал бы Уильям, что для нее означает это слово: попадание.
И ведь ни в чем признаться ему нельзя: во-первых, ее ученый возлюбленный не поймет, а во-вторых… Во-вторых, какая же женщина, находящаяся в здравом уме и твердой памяти, примется рассказывать предполагаемому законному супругу (а почему бы и нет?!) о своем не слишком безупречном прошлом.
И теперь - в это прошлое - снова?!
А ведь она уже стала привыкать к размеренному и немного церемонному житью-бытью в замке, к своему длинному платью, к белью, совершенно не похожему на то, что ей приходилось носить раньше, к отсутствию роликовых дезодорантов, тампонов "Оби" и зубной нити, к странной, но вполне приемлемой пище, а главное - к Уильяму…
Нет, не просто привыкать.
Любить.
И мысль о том, что ей, Карине Свердловой, придется возвращаться назад, ей вовсе оказалась не по вкусу.
Если не сказать резче и грубее.
Хотя вообще-то без тампонов в королевстве хоть волком вой в критические дни. Но это, в конце концов, мелочи! А вот то, что Карину могут прикончить одним махом, едва она появится в своем прежнем бытии (например, в том же зеркальном кабинете "Парамона"), - не мелочь, а суровая правда жизни. Тем более что тот тип, которому она пропорола живот сапогами, наверняка оказался на диво живуч и активно ищет наглую девицу, чтоб отомстить ей за надругательство над его худшими намерениями.
Но, с другой стороны, если для победы над таинственным и ужасным врагом нужны куры…
Кто, если не она, простая российская девушка Карина Свердлова, сориентируется на родной земле так, чтоб добыть оружие против гнусного и беспощадного врага, то есть притащить стаю этих горластых и от природы тупых тварей, с коими ранее она сводила знакомство только за обеденным столом?..
- Отправляй меня, Уильям, дорогой мой, - с грустной торжественностью сказала Карина. - Добуду я тебе целый курятник. Или даже птицеферму… Ради спасения этого вашего Тарсийского Ожерелья…
Гогейтис взглянул на девушку с нескрываемым изумлением и восхищением. Помолчал. Потом вернул магические книги в шкаф, запер его и тоже торжественно изрек:
- О высокородная Карина, госпожа моя любезная! Я не позволю себе подвергать тебя такой опасности. Обратный переход в собственный мир может оказаться для тебя просто… опасным.
- Что ж ты сразу не позаботился о том, чтоб сделать свою систему безопасной? - возмутилась Карина.
- Наука развивается постепенно, - ответствовал на это Гогейтис. - Моей Системы Окон это касается особенно. Вот почему я отправлюсь через Окно сам. Как ученый и как… мужчина.
Карине ничего не оставалось, как повиснуть у своего ученого мужчины на шее и прошептать:
- Тогда уж заодно привези оттуда… кое-какие дамские мелочи. Я тебе списочек напишу, ага?..
- …Ты меня слушаешь или копаешься в этих своих детальках?
- Мм… слушаю, конечно, дорогая.
- Так вот. Тебе нужно настроить свою Систему Окон так, чтобы ты попал не туда, откуда забирал меня в момент отраженного перехода, а на мою настоящую родину. В село Верхние Затиральники. Уильям, укуси тебя драконья самка, почему ты все время отвлекаешься?
- Во-первых, у драконов нет самок, они гермафродиты. А отвлекаюсь я потому, что вот эта клятая ось вот уже полчаса никак не желает входить в этот не менее клятый паз! - пропыхтел взмокший Гогейтис. - В прошлый раз мне помогал сам герцог… И еще пара ребят из охраны…
- Так давай я помогу! - сунулась было Карина, но Уильям не позволил:
- Это не дело высокородной Дамы!
- Ай, прекрати! Какая я тебе Высокородная! Я в деревне родилась!
- Это как раз и указывает на твое древнее, высокое положение…
Карина засучила кружевные Пышные манжеты (она теперь носила исключительно элегантные и изобилующие гипюром и кружевом наряды, видом своим скорее напоминающие некое кондитерское изделие, нежели одежду), выдохнув, потуже Стянула золоченые шнурки корсета, смерила уничтожающим взглядом непослушную железяку, а потом резко дернула ось, на которой свободно крепился отполированный до зеркального блеска большой серебряный диск. Ось издала тоскливый звук покоренного человеческим гением механизма, но прочно встала на положенное место.
- Готово. - Карина отерла пот со лба. - Не сложней, чем сепаратор чинить. А теперь слушай меня внимательно, мой дорогой…
…Безусловно, Уильям Магнус Гогейтис был великим ученым магом. Иначе как еще можно объяснить ту поистине снайперскую точность, с которой он настроил свою Систему и свершил переход из своей лаборатории именно в старый красный уголок клуба села Верхние Затиральники? Почему в красный уголок клуба? Потому что именно клуб, по инструкциям Карины, был наименее посещаемым местом в самогонолюбивом селе, и, значит, шансов напороться на нежелательных свидетелей у ее ученого любовника практически не было. Если же кто из сельчан и освидетельствовал бы сам факт появления почти из ниоткуда странно выряженного мужика, то списал бы это или на плохо профильтрованный самогон, или на таинственный абстинентный синдром. А еще… Именно там, в красном уголке (Карина точно помнила!), запыленное и забытое вместе с переходящими знаменами и портретами бывших партийных руководителей, находилось громадное, накрепко вмурованное в стену (и потому еще не уворованное никем) зеркало. Зеркало долженствовало обеспечить определенный Гогейтисом загадочный "вектор ветра"…